Аннотация: Объектом исследования выступают международные отношения Азербайджана на стыке XX и XXI веков. Предметом исследования являются взаимоотношения Азербайджана и Казахстана после дезинтеграции СССР. Автор подробно останавливается на двусторонних отношениях Баку и Астаны в период президентства Гейдара и Ильхама Алиевых. Наибольшее внимание уделяется сотрудничеству в различных сферах в рамках транскавказских логистических проектов сквозь призму вовлечения в них каспийских партнеров. Подобный ракурс позволяет отметить, что Казахстан обрел в Азербайджане важный "логистический хаб", а Азербайджан в Казахстане - партнера в развивающемся регионе. Методами исследования являются контент-анализ, дискурс-анализ и исторические методы исследования. Научная новизна исследования заключается в том, что внешнеполитическая деятельность Азербайджана отражена довольно кратко в российской историографии, особенно в рамках двусторонних отношений со странами Центральной Азии. Внимание отечественных исследователей, как правило, фокусируется на взаимоотношениях с Россией, а также другими странами Южного Кавказа и Турцией, однако, необходимо отметить, что азербайджано-казахстанские отношения стали одной из основ каспийского вектора евразийской интеграции на стыке веков. Основным выводом автора является то, что азербайджано-казахстанские отношения позволили двум странам не только решить собственные геополитические задачи, но и качественно улучшить каспийский вектор евразийской интеграции, гармонично дополнив его направлением "Запад-Восток". Следует отметить не только интенсивность контактов, но и их продуктивность, отражением этого является вовлечение Казахстана в логистические проекты на Южном Кавказе, участие в которых позволяет центральноазиатской стране иметь еще один "коридор" к мировому океану. Вероятно, рассматриваемые двусторонние отношения являлись самыми продуктивными в регионе между постсоветскими странами, за исключением двусторонних отношений, в которых участвовала Россия.

Ключевые слова: Азербайджан, Баку, Каспийское море, Каспийский регион, Россия, Астана, Казахстан, Евразия, Международные отношения, Постсоветское пространство

Abstract: The object of the study is the international relations of Azerbaijan at the junction of the XX and XXI centuries. The subject of the study is the relationship between Azerbaijan and Kazakhstan after the disintegration of the USSR. The author dwells in detail on the bilateral relations between Baku and Astana during the presidency of Heydar and Ilham Aliyev. The greatest attention is paid to cooperation in various fields within the framework of Trans-Caucasian logistics projects through the prism of involving Caspian partners in them. This perspective allows us to note that Kazakhstan has gained an important "logistics hub" in Azerbaijan, and Azerbaijan fount in Kazakhstan a partner. The research methods are content analysis, discourse analysis and historical research methods. The scientific novelty of the study lies in the fact that Azerbaijan's foreign policy is reflected quite briefly in Russian historiography, especially in the framework of bilateral relations with the countries of Central Asia. The attention of domestic researchers, as a rule, focuses on relations with Russia, as well as other countries of the South Caucasus and Turkey, however, it should be noted that Azerbaijani-Kazakh relations became one of the foundations of the Caspian vector of Eurasian integration at the turn of the century. The main conclusion of the author is that the Azerbaijani-Kazakh relations allowed the two countries not only to solve their own geopolitical problems, but also to qualitatively improve the Caspian vector of Eurasian integration, harmoniously supplementing it with the "West-East" direction. It should be noted not only the intensity of contacts, but also their productivity, a reflection of this is the involvement of Kazakhstan in logistics projects in the South Caucasus, participation in which allows the Central Asian country to have another "corridor" to the world ocean. Probably, the bilateral relations under consideration were the most productive in the region between the post-Soviet countries, with the exception of bilateral relations in which Russia participated.

Keywords: Baku, Caspian sea, International relations, Eurasia, Kazakhstan, Astana, Russia, Caspian Region, Azerbaijan, Post-Soviet space

Аннотация: Статья посвящена исследованию изменений в советско-французских отношениях после конституционного переворота во Франции 10 июля 1940 г. Этот переворот, произошедший под воздействием поражения Французской республики в войне с нацистской Германией, привел к созданию на не оккупированной части территории Франции авторитарного марионеточного государства со столицей в Виши и резкому повороту в ее внешней политике. При этом выход Французского государства из антигитлеровского альянса и провозглашение нейтралитета во Второй мировой войне создали условия для определенного улучшения отношений страны с Советским Союзом, который на начальном этапе войны также придерживался нейтральной позиции. В статье на основе опубликованных и архивных материалов рассматривается динамика отношений между Виши и Москвой после июля 1940 г., анализируются влиявшие на нее факторы, показана эволюция внешнеполитической линии Французского государства, дается характеристика восприятия режима Виши и его международной политики советской стороной. Характеризуя сферы и особенности советско-французского взаимодействия, автор показывает ограниченность возможностей для его развития в международном контексте 1940-1941 гг. В конечном итоге отношения между режимом Виши, чья прогерманская ориентация проявлялась все более резко, и Москвой были разорваны после нападения нацистской Германии на СССР в июне 1941 г.

Ключевые слова: Вторая мировая война, СССР, Франция, конституционный переворот, советско-французские отношения, режим Виши, коллаборационизм, Филипп Петен, Николай Иванов, Франсуа Шарль-Ру

Abstract: The article is devoted to the changes in Soviet-French relations after the constitutional coup in France on July 10, 1940. This coup, which took place under the influence of the defeat of the French Republic in the war with Nazi Germany, led to the formation in non-occupied France of an authoritarian puppet state with its capital in Vichy and a sharp turn in her foreign policy. At the same time, the withdrawal of the French state from the anti-Hitler alliance and the declaration of neutrality in World War II created the conditions for a certain improvement in the country's relations with the Soviet Union, which at the initial stage of the war also adhered to a neutral position. Based on published and archival materials, the article examines the dynamics of relations between Vichy and Moscow after July 1940, analyzes the factors influencing it, shows the evolution of the foreign policy of the French state, characterizes the perception of the Vichy regime and its international policy by the Soviet side. Describing the spheres and specific features of the Soviet-French interaction, the author shows the limited opportunities for its development in the international context of 1940-1941. Ultimately, relations between the Vichy regime, whose pro-German orientation was becoming increasingly pronounced, and Moscow were severed after the attack of Nazi Germany on the USSR in June 1941.

Keywords: Nikolay Ivanov, Philippe Pétain, collaborationism, Vichy regime, Soviet-French relations, constitutional coup, France, USSR, Second World War, François Charles-Roux

Аннотация: Предметом данного исследования выступают параллели в лунарных мифах тюрков (древних тюрков), монгольских народов и восточных финно-угров (мордвы, марийцев, коми, удмуртов). До сих пор лунарные мотивы в верованиях указанных этносов специально между собой не сопоставлялись. В статье авторами сделала попытка на основании сравнительного анализа мифологических образов и сюжетов, а конкретно – лунарных мифов, являющихся по сути универсальными для практически всех народов мира, привести дополнительные аргументы в пользу подтверждения гипотезы В.В. Напольских о существовании особой северноазиатской общности мифологий народов Северной Евразии. На базе проведенного обзорного анализа, авторы пришли к следующим выводам. Во-первых, у тюрков, монгольских народов и восточных финно-угров божество луны оказывается, прежде всего, мужским божеством, тесно связанным с подземным миром и образом бога смерти. Во-вторых, другим специфическим урало-алтайским элементом выступает мифологема о происхождении месяца из воды. В-третьих, в мифологии тюрков, монгольских народов и восточных финно-угров божества луны, скорее всего, восходят к тотемам в виде птиц (прежде всего водоплавающих), быка, вероятно имеющего большее отношение к водной стихии. В-четвертых, для урало-атайских народов также характерен мотив пастуха-луны и божества дикой природы, что не исключает универсального происхождения сюжета. При этом характерной особенностью тюркских, монгольских и финно-угорских мифов выступает связь луны с водными драконами. Таким образом, предположение В.В. Напольских о существовании северноазиатского мифологического союза получает дополнительную поддержку. В качестве побочного вывода, полученного в результате работы над статьей, можно говорить о возможном общем источнике мифологемы о связи волка и луны у тюрков, восточных финно-угров и некоторых индоевропейских этносов (осетинов, скандинавов).

Ключевые слова: лунарные мифы, тюрки, древние тюрки, монгольские народы, восточные финно-угры, Северная Евразия, калмыки, скандинавы, Северная Азия, мифологический союз

Abstract: Parallels in lunar myths of the Turks (ancient Turks), Mongolian peoples and Eastern Finno-Ugric peoples (Mordvins, Mari, Komi, Udmurts) are the subject of this research. So far, lunar motifs in beliefs of these ethnic groups have not been specially compared with each other. In the article, the authors make an attempt based on a comparative analysis of mythological images and plots, and specifically, lunar myths which are essentially universal for all peoples of the world, to provide additional arguments in favor of confirming the hypothesis of V.V. Napolskikh about the existence of a special North Asian community of the Northern Eurasian peoples mythologies. Based on the review analysis and the research, the authors have come to the following conclusions. Firstly, the moon deity in myths of the Turks, Mongolian peoples and Eastern Finno-Ugrians is a predominantly male deity having a close link with the underworld and the image of the death god. Secondly, the mythologeme about the origin of the moon from the water is another specific Ural-Altai element. Thirdly, in the mythology of the Turks, Mongolian peoples and Eastern Finno-Ugrians, the deities of the moon, most likely, go back to totems in the form of birds (primarily waterfowl), a bull, probably more related to the water element. Thus, the assumption of V.V. Napolsky about the existence of a North Asian mythological union receives additional support.

Keywords: Scandinavians, Kalmyks, Northern Eurasia, Eastern Finno-Ugric peoples, Mongolian peoples, ancient Turks, Turks, lunar myths, North Asian, mythological union

Аннотация: В данной статье приведены результаты исследования медвежьего образа в охотничьей культуре якутов и медвежьего праздника у якутов «курум». Целью является выявление у якутов медвежьего праздника. Культ почитания медведя прослеживается у многих народов Сибири, но до позднего времени считалось, что у якутов нет медвежьего праздника, лишь в XIX в веке Р. К. Маак зафиксировал в Вилюйском округе Якутии медвежий праздник среди якутов и тунгусского населения. Медвежий праздник прослеживается и у тунгусского населения в Вилюйском округе, где они тесно проживали с местными якутами и вступали в различные связи, что скорее всего вызвало принятием якутами некоторых тунгусских традиций. Источниковой базой работы служат этнографические материалы исследователей XIX-XX вв., а также ранее не опубликованные полевые материалы, собранные в Сунтарском районе Республики Саха (Якутия). Основным выводом проведенного исследования является то, что в формировании медвежьего ритуала «курум» у Вилюйских якутов приняло активное участие тунгусское население Вилюйского округа, у которого был довольно сильно развитый культ медведя. В центральных и Северных районах Якутии праздник «курум» как медвежий ритуал не упоминается, иными словами, не получил широкого распространения, хотя сам термин встречается в лексиконе якутов и означает свадебное пиршество.

Ключевые слова: якуты, Якутия, тунгусы, медведь, культ, Вилюйский округ, охота на медведя, охотничья деятельность, ритуал, хищник

Abstract: This article presents the results of a study of the bear image in the Yakut hunting culture and the Yakut bear holiday "kurum". The aim is to identify the bear holiday among Yakuts. The cult of bear veneration can be traced in many peoples of Siberia, but until later it was believed that Yakuts had no bear holiday, only in the 19th century R. K. Maak recorded a bear holiday among Yakuts and Tungus population in the Vilyuysk district of Yakutia. The bear festival can also be traced among the Tungus population in the Vilyui district, where they lived closely with the local Yakuts and entered into various ties, which most likely caused the Yakuts to adopt some Tungus traditions. The source base of the work is ethnographic materials of researchers of the XIX-XX centuries, as well as previously unpublished field materials collected in Suntarsky district of the Republic of Sakha (Yakutia). The main conclusion of the study is that the Tungus population of the Vilyui district, who had a fairly well-developed bear cult, took an active part in the formation of the bear ritual "kurum" among the Vilyui Yakuts. In the central and northern regions of Yakutia, the "kurum" festival as a bear ritual is not mentioned, in other words, it was not widespread, although the term itself is found in the Yakut lexicon and means a wedding feast.

Keywords: predator, ritual, hunting activity, bear hunting, Vilyuysky district, cult, bear, tungus, Yakutia, yakuts

Аннотация: Объектом настоящего исследования выступает система национального образования в Хакасской автономной области в 1946-1964 годах. Особое внимание в настоящем исследовании уделяется таким элементам системы национального образования как развитие сети учебных заведений, методическое и материально-техническое обеспечение образовательного процесса, а также количественные и качественных характеристики кадрового состава. Автор также рассматривает влияние географических и демографических особенностей региона на динамику национальных школ, а также обращает внимание на последствия образовательной реформы 1958 года в области обучения на родном языке и изучения хакасского языка как родного. Автором анализируются причины постепенного сокращения количества национальных школ, а также отмечаются проблемы, препятствовавшие развитию системы национального образования в Хакасской автономной области. Новизна данной работы заключается в том, что впервые вводятся в научный оборот материалы фондов Государственного архива Красноярского края, а также проводится комплексное исследование проблем национального образования в послевоенный период. Автор приходит к выводу, что сокращение числа национальных школ, а также сокращение количества учащихся, обучавшихся на хакасском языке и изучавших родной язык, было связано с целым комплексом факторов, среди которых: административный, материально-технический, кадровый.

Ключевые слова: школьная система, народное образование, Хакасская автономная область, система национальных школ, хакасский язык, школьное реформирование, послевоенный период, педагогические кадры, материально-техническая база, образовательная политика

Abstract: The object of this study is the system of national education in the Khakass Autonomous Region in 1946-1964. Special attention in this study is paid to such elements of the national education system as the development of a network of educational institutions, methodological and logistical support of the educational process, as well as quantitative and qualitative characteristics of the personnel. The author also examines the influence of geographical and demographic features of the region on the dynamics of national schools, and also draws attention to the consequences of the educational reform of 1958 in the field of teaching in the native language and the study of Khakass as a native language. The author analyzes the reasons for the gradual reduction in the number of national schools, and also notes the problems that hindered the development of the national education system in the Khakass Autonomous Region. The novelty of this work lies in the fact that for the first time the materials of the funds of the State Archive of the Krasnoyarsk Territory are introduced into scientific circulation, as well as a comprehensive study of the problems of national education in the post-war period is carried out. The author comes to the conclusion that the reduction in the number of national schools, as well as the reduction in the number of students who studied in the Khakass language and studied their native language, was due to a whole complex of factors, including: administrative, logistical, personnel.

Keywords: educational policy, material and technical base, teaching staff, post-war period, school reform, Khakass language, the system of national schools, Khakass Autonomous Region, public education, school system

Аннотация: Решение задач восстановления советской промышленности в годы нэпа сопровождалось формированием новой системы трудовых отношений и поиском эффективных форм стимулирования труда, в числе которых основной являлась заработная плата. Основной задачей исследования стало выявление и характеристика ключевых принципов оплаты труда рабочих и служащих металлургической отрасли, их изменения и влияние на дифференциацию заработной платы в 1922-1928 гг. на основе коллективных договоров и тарифных соглашений завода "Серп и Молот", который в рассматриваемый период являлся экспериментальным, на нем отрабатывались новые формы оплаты труда. Как следствие, именно это предприятие должно было продемонстрировать эффективность зарплатной политики государства. Коллективные договоры в годы нэпа отражали большинство аспектов трудовой деятельности. Постепенно росла продолжительность действия коллективных договоров, они стали регулировать большее количество спорных вопросов в сфере оплаты труда. В связи с высокой инфляцией были стандартизированы сроки и формы выплат заработной платы. В период нэпа на заводе «Серп и Молот» происходил рост дифференциации оплаты труда, как между различными группами работников, так и внутри них. Однако, эта тенденция частично компенсировалась действиями профсоюзов и правительства, направленными на выравнивание заработков. Сдельная заработная плата в период 1923-1928 гг. снижалась, поскольку рабочие сталкивались с ужесточением и систематизацией требований к бракованной продукции и ее оплате, с увеличением производственного плана. Тенденции в повременной оплате определяются в основном разницей между тарифными ставками и минимальными заработками, которые росли в период нэпа у всех категорий работников. Премиальные выплаты характеризовали наиболее высокооплачиваемую группу работников завода – служащих высокого разряда. Их заработок формировался при помощи премий, приработка и тарифной ставки, что делало его стабильно высоким.

Ключевые слова: новая экономическая политика, заработная плата, металлургическая промышленность, коллективный договор, тарифная сетка, трудовые отношения, дифференциация заработной платы, сдельная заработная плата, повременная заработная плата, премиальные выплаты

Abstract: Solving the tasks of restoring Soviet industry during the NEP years was accompanied by the formation of a new system of labor relations and the search for effective forms of labor stimulation, among which wages were the main one. The main objective of the study was to identify and characterize the key principles of remuneration of workers and employees of the metallurgical industry, their changes and impact on wage differentiation in 1922-1928. On the basis of collective agreements and tariff agreements of the Sickle and Hammer plant, which in the period under review was experimental, new forms of remuneration were worked out. As a result, it was this company that had to demonstrate the effectiveness of the state's salary policy. Collective agreements during the NEP years reflected most aspects of labor activity. The duration of collective agreements gradually increased, they began to regulate a greater number of controversial issues in the field of remuneration. Due to high inflation, the terms and forms of salary payments were standardized. During the NEP period, there was an increase in wage differentiation at the Sickle and Hammer plant, both between different groups of workers and within them. However, this trend was partially offset by the actions of trade unions and the government aimed at equalizing earnings. Wages declined in the period 1923-1928, as workers faced tougher and more systematic requirements for defective products and their payment, with an increase in the production plan. Trends in time-based payment are determined mainly by the difference between tariff rates and minimum wages, which grew during the NEP period for all categories of workers. Bonus payments characterized the highest—paid group of factory workers - high-level employees. Their earnings were formed with the help of bonuses, earnings and the tariff rate, which made it consistently high.

Keywords: piecework wages, wage differentiation, labor relations, tariff schedule, collective agreement, metallurgical industry, wages, new economic policy, time wages, bonus payments

Аннотация: Статистика советского периода на Алтае берет свое начало из системы статистических учреждений, сформировавшихся до Октябрьской революции. Это прежде всего учреждения земской, а также переселенческой статистики. Хотя земская статистика не сформировалась в полном объеме, она послужила основой при создании советских статистических учреждений. В целом образование и деятельности статистических органов на Алтае в 1917–1925 гг. изучены недостаточно. В статье рассматривается становление системы государственной советской статистики в Алтайской губернии с 1917 г. до начала ее реорганизации в связи с образованием Сибирского края (1925 г.). Процесс создания и реформирования органов статистики в Алтайском крае растянулся на несколько лет. За это время был накоплен богатый опыт практики статистического учета и научно-методических разработок в области статистической науки, подготовки статистических кадров. Во многом благодаря энтузиазму работников удалось не только уберечь от разрушения статистические структуры с их наработками, но и выстроить новые, отвечающие потребностям формирующегося Советского государства. Нет никакого сомнения, что работа, проведенная алтайскими статистиками в 1917–1925 гг., заслуживает самой высокой оценки и должна стать объектом пристального изучения.

Ключевые слова: статистика, история, Алтай, статистическое бюро, источник, учреждение, перепись, губерния, становление, кадры

Abstract: Statistics of the Soviet period in Altai originates from the system of statistical institutions formed before the October Revolution. These are primarily institutions of zemstvo, as well as resettlement statistics. Although Zemstvo statistics were not fully formed, they served as the basis for the creation of Soviet statistical institutions. In general, the education and activities of statistical bodies in Altai in 1917-1925 have not been studied enough. The article examines the formation of the system of state Soviet statistics in the Altai province from 1917 to the beginning of its reorganization in connection with the formation of the Siberian Territory (1925). The process of creating and reforming statistical bodies in the Altai Territory stretched for several years. During this time, much of experience has been accumulated in the practice of statistical accounting and scientific and methodological developments in the field of statistical science, statistical personnel was trained. Largely thanks to the enthusiasm of the workers, it was possible not only to protect statistical structures with their achievements from destruction, but also to build new ones that meet the needs of the emerging Soviet state. There is no doubt that the work carried out by Altai statisticians in 1917-1925 deserves the highest praise and should be the object of close study.

Keywords: province, census, institution, source, statistical office, Altai, history, statistics, formation, staff

Аннотация: В работе характеризуется состояние совокупности функционально взаимосвязанных населенных пунктов, сложившейся к середине 1930-х гг. на территории современной Тюменской области. Предметом исследования выступает сеть поселений региона, объектом - ее численность, экономическое и социокультурное развитие. Определяется плотность поселенческой сети, соотношение коллективных, единоличных и прочих хозяйств в каждом районе. Акцентируется внимание на создании колхозов в ходе коллективизации, развернувшейся в данный период. Представлены статистические данные о количестве промышленных предприятий и пунктов торговли в селениях, а также данные о развитии учреждений связи (почта, телефон), школ и лечебниц, клубных учреждений. Научная новизна публикации состоит в определении не только количественных, но и качественных показателей развития поселенческой сети региона. Выявлена порайонная специфика, заключавшаяся в экономической специализации большинства административно-территориальных единиц на производстве масла, доминировании лесоперерабатывающих предприятий в северных районах и заводов по обработке льна в южных. Сделан вывод о преобладании в селениях кооперативной формы торговли над государственной. Отмечены положительные изменения в состоянии социокультурной инфраструктуры, выразившиеся в увеличении числа школьных и медицинских учреждений. При этом школьная сеть на 86 % состояла из начальных школ. По-прежнему ощущалась нехватка больниц и амбулаторий, врачебного персонала в сельской местности.

Ключевые слова: сеть поселений, плотность поселенческой сети, Тюменская область, колхоз, инфраструктура, промышленные предприятия, пункты торговли, учреждения связи, школа, больница

Abstract: The paper characterizes the state of a set of functionally interconnected settlements that developed by the mid-1930s on the territory of the modern Tyumen region. The subject of the study is the network of settlements in the region, the object is its number, economic and socio-cultural development. The density of the settlement network, the ratio of collective, individual and other farms in each district is determined. Attention is focused on the creation of collective farms in the course of collectivization that unfolded during this period. Statistical data on the number of industrial enterprises and points of trade in villages, as well as data on the development of communication institutions (post office, telephone), schools and hospitals, club institutions are presented. The scientific novelty of the publication consists in determining not only quantitative, but also qualitative indicators of the development of the settlement network of the region. The district specifics were revealed, which consisted in the economic specialization of the majority of administrative-territorial units in the production of oil, the dominance of timber processing enterprises in the northern regions and flax processing plants in the southern ones. The conclusion is made about the predominance of the cooperative form of trade in the villages over the state one. Positive changes in the state of socio-cultural infrastructure were noted, expressed in an increase in the number of school and medical institutions. At the same time, the school network consisted of 86% of primary schools. There was still a shortage of hospitals and outpatient clinics, medical personnel in rural areas.

Keywords: trading points, industrial enterprises, infrastructure, collective farm, Tyumen region, settlement network density, communication institutions, settlement network, school, hospital

Аннотация: Объект исследования – изменение образа эпохи реформ и открытости в историографии Коммунистической партии Китая (КПК) при Си Цзиньпине. Цель – проследить трансформацию исторического позиционирования реформенного периода в контексте провозглашения Си Цзиньпином "новой эпохи" в истории КНР, обозначить аспекты преемственности и точки разрыва между двумя этапами истории страны. В качестве источников выбраны наиболее репрезентативные тексты: выступления партийных лидеров по случаю круглой годовщины начала политики реформ и открытости 1998, 2008 и 2018 гг. и «Решение Центрального комитета КПК по основным достижениям и опыту столетней борьбы партии» 2021 года. Метод исследования – качественный контент-анализ. Новизна работы заключается в рассмотрении проблематики, которая пока не получила должного освещения ни в отечественной, ни в зарубежной науке. Имеющиеся на данный момент исследования по теме изменения подходов КПК к собственной историографии после принятия «исторической резолюции» в 2021 г. в основном носят публицистический характер. Автор приходит к выводу, что провозглашение "новой эпохи" означает завершение периода реформ и открытости, в который КНР вошла в 1978 г. по итогам 3-го пленума ЦК КПК 11-го созыва. Обозначаются связанные с этим перемены в партийной политике.

Ключевые слова: Историческая резолюция, идеология, Китай, КПК, историография, Новая эпоха, Си Цзиньпин, реформы и открытость, историческая политика, Дэн Сяопин

Abstract: The object of the research is the change in the image of the Reform and Opening-up Era in the historiography of the Chinese Communist Party (CCP) under Xi Jinping. The goal is to trace the transformation of the historical positioning of the reform period in the context of Xi Jinping's announcement of a "New Era" in the history of the PRC and to identify aspects of continuity and break points between the two stages of the country's history. The most representative texts were selected as sources: speeches of party leaders on the occasion of the round anniversary of the start of the Policy of reforms and openness in 1998, 2008 and 2018 and the 2021 "Resolution of the CCP Central Committee on the Major Achievements and Historical Experience of the Party over the Past Century". The research method is qualitative content analysis. The novelty of the work lies in the consideration of issues that have not yet received proper coverage either in domestic or foreign science. The studies currently available on the topic of the change in the CCP’s approaches to its own historiography after the adoption of the “historic resolution” in 2021 are mainly publicistic in nature. The author comes to the conclusion that the proclamation of a "New Era" means the end of the period of reforms and openness, which the PRC entered in 1978 following the results of the 3rd plenum of the 11th CPC Central Committee. The related changes in party politics are indicated.

Keywords: Deng Xiaoping, Historical policy, Historic Resolution, Ideology, China, CCP, Historiography, New Era, Xi Jinping, Reforms and Opening-Up

Аннотация: Изучение явления коллаборационизма во времена военных конфликтов в любой стране - непростой и тягостный процесс. Рассмотреть эту проблему объективно становится сложно, так как тема зачастую находится в поле политического регулирования и пропагандистских манипуляций. Особенно отчетливо это видно на примере изучения отечественной историографии вопроса: в данной статье представлен обзор литературы советского и постсоветского периодов, включая исследовательские работы современных историков и зарубежных авторов, в которых освещаются вопросы добровольного сотрудничества советских граждан с немецко-фашистскими оккупационными властями. Поэтапно описаны и рассмотрены основные направления изучения обозначенной проблемы: целью статьи является анализ разницы подходов к исследованию явления коллаборационизма и выявление новых тенденций в этом вопросе. Особым вкладом автора в изучение историографии о советском коллаборационизме стало введение и анализ иноязычной литературы, не имеющей перевода на русский язык. Принимая во внимание принципиально иной взгляд на особенности добровольного сотрудничества граждан СССР с немецкими оккупантами иностранных авторов, можно констатировать, что знакомство с чуждыми советской традиции концепциями помогает расширить исследовательский кругозор и нарративное пространство ученых, занимающихся данной проблематикой, увидеть все многообразие вопроса. Удалось также построить параллели между научными выводами не только зарубежных и отечественных авторов, но также между историками прошлого и настоящего: такой подход позволяет расставить исторические акценты и приблизиться к объективному рассмотрению явления коллаборационизма.

Ключевые слова: Великая Отечественная война, коллаборационизм, добровольное сотрудничество, сотрудничество с оккупантами, СССР, Вторая мировая война, немецкие оккупанты, оккупационные власти, советско-германские отношения, оккупация

Abstract: Studying the phenomenon of collaboration in times of military conflicts in any country is a difficult and painful process. It becomes difficult to consider this problem objectively, since the topic is often in the field of political regulation and propaganda manipulation. This is especially clearly seen by the example of studying the domestic historiography of the issue: this article presents an overview of the literature of the Soviet and post-Soviet periods, including research works by modern historians and foreign authors, which highlight the issues of voluntary cooperation of Soviet citizens with the Nazi occupation authorities. The main directions of studying the designated problem are described and considered step by step: the purpose of the article is to analyze the difference in approaches to the study of the phenomenon of collaboration and identify new trends in this issue. The author's special contribution to the study of the historiography of the issue of Soviet collaboration was the introduction and analysis of foreign-language literature that has no translation into Russian. Taking into account a fundamentally different view of the features of voluntary cooperation of citizens of the USSR with the German occupiers of foreign authors, it can be stated that familiarity with concepts alien to the Soviet tradition helps to expand the research horizons and narrative space of scientists dealing with this issue, to see all the diversity of the issue. It was also possible to draw parallels between the scientific conclusions to the study of the topic not only by foreign and domestic authors, but also between historians of the past and the present: this approach allows you to place historical accents and get closer to an objective consideration of the phenomenon of collaboration.

Keywords: occupation authorities, occupation, Soviet-German relations, Nazi occupiers, cooperation with the occupiers, The Second World War, USSR, voluntary cooperation, collaborationism, The Great Patriotic War

Аннотация: После 1917 г. в нашей стране получили широкое распространение историко-бытовые музеи. Существовали также проекты военно-бытовых музеев, являющиеся предметом исследования настоящей статьи. В 1919–1927 гг. в Петрограде (Ленинграде) существовала Секция по делам военных музеев при Народном комиссариате просвещения, деятельность которой была направлена на сохранение военно-музейного имущества и разработку проектов по созданию единого военного музея, предполагавших создание бытового отдела. Однако предложенные идеи оказались несвоевременными, и Секция была распущена. Но уже в 1930 г. в составе военного ведомства был организован Военно-историко-бытовой музей, просуществовавший в течение 7 лет, а затем вошедший на правах отдела в состав Артиллерийского музея. Впервые рассматривается состав и деятельность ленинградской Секции по делам военных музеев, сотрудниками которой являлись бывшие офицеры российской императорской армии, организаторы полковых музеев, военные историки, архивисты, писатели, коллекционеры, пытавшиеся увековечить память о Первой мировой войне и способствовать сохранению дореволюционной военной истории. Продолжение развития данных идей приходится на 1930-е гг. благодаря новому поколению военнослужащих, осознававшему важность музеефикации историко-культурного наследия, и созданию Военно-историко-бытового музея. Анализ некоторых сохранившихся экспонатов, впервые вводящихся в научный оборот, позволяет сделать выводы об особенностях комплектования коллекций. На основании архивных источников в статье показывается, как история музейного дела отражает социокультурные изменения в стране.

Ключевые слова: военно-бытовой музей, историко-бытовой музей, Секция военных музеев, Военно-историко-бытовой музей, полковые музеи, Интендантский музей, Артиллерийский исторический музей, Военно-медицинский музей, Потоцкий, Габаев

Abstract: After 1917, historical everyday life museums became widespread, but there were also projects of military everyday life museums, which are the subject of this article. In 1919–1927 in Petrograd (Leningrad) there was the Military museums Section of the People's Commissariat of Education. Its activities were aimed at conservation the military museum property and developing projects for the creation of a unified military museum, which involved the creation of an everyday life department. However, the proposed ideas were not timely, and the Section was dissolved. But already in 1930, the Military-historical-everyday life museum was organized in the Military department, which existed for 7 years, and then became part of the Artillery Museum. For the first time, the composition and activities of the Leningrad Military museums section are considered, whose employees were officers of the Imperial Russian Army, founders of regimental museums, military historians, archivists, writers, collectors who tried to save the memory of the First World War and contribute to the preservation of pre-revolutionary military history. The continuation of the development of these ideas falls on the 1930s due to the new generation of the military, who realized the importance of museumification of the historical and cultural heritage, and the creation of the Military-historical-everyday life museum. Based on the analysis of some exhibits introduced into scientific circulation for the first time, conclusions can be drawn about the features of the collections. Based on archival sources, the article analyzes how the history of museum work reflects sociocultural changes in the country.

Keywords: Artillery Historical Museum, Quartermaster's Museum, regimental museums, Military-historical-everyday life museum, Military museums section, historical everyday life museum, military everyday life museum, Russian Museum of Military Medicine, Pototsky, Gabaev

Аннотация: В статье рассматриваются основные направления и проблемы развития российского предпринимательства в Северо-Восточном Китае в 1920-х гг. На основании анализа эмигрантской печати и справочной литературы 1920-х гг., документов советской внешней политики, а также результатов научных исследований автор дает оценку деятельности предпринимателей и трудностей, ее осложнявших. В рамках вопроса даётся характеристика деятельности белоэмигрантских производств, созданных до начала Революции 1917 года и Гражданской войны на территории бывшей Российской империи (1917–1922); воздействия европейского и североамериканского бизнеса на развитие экономики Маньчжурии в целом и на российский бизнес в частности; влияния многонационального состава российской диаспоры на специфику развития белоэмигрантского предпринимательства; деятельности благотворительных организаций, оказывавших активную поддержку эмигрантам в сложной жизненной ситуации; роста потребностей населения в связи с улучшением качества работы и роста активности производств. Подводя итог исследования, автор отмечает следующие моменты, которые вызывали затруднения в сфере предпринимательской деятельности россиян: нестабильный финансовый рынок; наличие конкуренции в лице европейских коммерсантов; ограничения со стороны местных властей, вызванные ростом китайского национализма; советско-китайский конфликт из-за статуса КВЖД, которая не только приносила белоэмигрантам регулярный доход, но и предоставляла много рабочих мест; а также увеличение числа банд хунхузов из-за слабой охраны северо-восточных окраин. Несмотря на все существовавшие проблемы, российская диаспора в 1920-х гг. внесла весомый вклад в экономику региона, занимаясь торговлей, развитием новых производств, созданием банковской системы, участием в благотворительных мероприятиях.

Ключевые слова: Северо-Восточный Китай, Маньчжурия, Харбин, Китайско-Восточная железная дорога, российское предпринимательство, российская эмиграция, российская диаспора, тяжелая промышленность, легкая промышленность, сфера услуг

Abstract: The article examines the main directions and problems of the development of Russian entrepreneurship in Northeast China in the 1920s. Based on the analysis of the emigrant press and reference literature of the 1920s, documents of Soviet foreign policy, as well as the results of scientific research, the author assesses the activities of entrepreneurs and the difficulties that complicated it. The question describes the activities of the white emigrant industries established before the 1917 Revolution and the Civil War on the territory of the former Russian Empire (1917–1922); the impact of European and North American business on the development of the economy of Manchuria in general and on Russian business in particular; the impact of the multinational composition of the Russian diaspora on the specifics of the development of white immigrant entrepreneurship; the activities of charitable organizations that actively supported emigrants in difficult life situations; the growing needs of the population in connection with the improvement of the quality of work and the growth of production activity. Summing up the research, the author notes the following points that caused difficulties in the sphere of entrepreneurial activity of Russians: unstable financial market; the presence of competition in the face of European merchants; restrictions on the part of local authorities caused by the growth of Chinese nationalism; the Soviet-Chinese conflict over the status of the CER, which not only brought regular income to white immigrants, but also provided many jobs; as well as an increase in the number of Hunghuz gangs due to weak protection of the North-eastern suburbs. Despite all the existing problems, the Russian diaspora in the 1920s made a significant contribution to the economy of the region, engaging in trade, the development of new industries, the creation of the banking system, participation in charity events.

Keywords: light industry, heavy industry, Russian diaspora, Russian emigration, Russian entrepreneurship, Chinese Eastern railway, Harbin, Manchuria, North-East China, sphere of services

Аннотация: В данной статье рассматривается территория Северного Крыма, входившего в состав Перекопского уезда Таврической губернии, в конце XIX – начале ХХ вв., времени, когда губерния превратилась в один из быстроразвивающихся регионов Российской империи. Предметом настоящего исследования выступает экономическое развитие территории Северного Крыма, северной границей которого являлся Перекопский перешеек, а северо-восточные окраины омывались водами залива Сиваш. При этом, особое внимание автором уделяется развитию сельскохозяйственной отрасли экономики, прежде всего, развитию растениеводства и животноводства, а также отдельными отраслям промышленности, получившими свое распространение на указанной территории. Научная новизна исследования заключается в попытке дать более полную картину экономического развития самого северного крымского уезда Таврической губернии, Перекопского уезда, так как данная тема не получила широкого изучения в отечественной историографии. Для решения этой цели автором привлечен широкий массив источников, представленный различными статистическими данными и справочными материалами. В результате данной работы автор приходит к выводу, что в конце XIX – начале ХХ вв. на территории Северного Крыма преобладало развитие сельскохозяйственной отрасли экономики, представленной, прежде всего, в виде выращивания зерновых культур, оттеснивших на второй план развитие овцеводства в указанном регионе. При этом, промышленность была представлена, в основном, лишь в виде предприятий, занятых кирпично-черепичным и гончарным производством, мукомольным производством и соляным промыслом.

Ключевые слова: кирпично-черепичное производство, промышленность, зерновые культуры, овцеводство, сельское хозяйство, экономика, Перекопский уезд, Северный Крым, Таврическая губерния, соляной промысел

Abstract: This article examines the territory of the Northern Crimea, which was part of the Perekopsky district of the Tauride province, in the late XIX – early XX centuries, the time when the province turned into one of the rapidly developing regions of the Russian Empire. The subject of this study is the economic development of the territory of the Northern Crimea, the northern border of which was the Perekop Isthmus, and the northeastern outskirts were washed by the waters of the Gulf of Sivash. At the same time, special attention is paid by the author to the development of the agricultural sector of the economy, first of all, the development of crop production and animal husbandry, as well as individual industries that have become widespread in the specified territory. The scientific novelty of the study is an attempt to give a more complete picture of the economic development of the northernmost Crimean district of the Tauride province, Perekopsky district, since this topic has not been widely studied in Russian historiography. To achieve this goal, the author has attracted a wide array of sources, represented by various statistical data and reference materials. As a result of this work, the author comes to the conclusion that in the late XIX – early XX centuries, the development of the agricultural sector of the economy prevailed on the territory of the Northern Crimea, represented primarily in the form of growing grain crops, which pushed the development of sheep breeding in this region into the background. At the same time, the industry was represented mainly only in the form of enterprises engaged in brick-tile and pottery production, flour milling and salt fishing.

Keywords: brick and tile production, industry, cereal crops, sheep breeding, agriculture, Perekop district, economy, Northern Crimea, the Tauride province, salt industry

Аннотация: В статье рассматриваются хозяйственные аспекты колониального освоения Юга Африки европейцами в представлении накопленных противоречий между предпринимательскими организациями, что в конечном счете стало одной из причин конфликта 1899-1902 гг. На основании изучения особенностей деятельности Голландской Ост-Индской компании в этом регионе, а также специфики основания там поселений англичан и буров, уделяется внимание первопричинам дисгармоничного экономического положения противоборствующих сторон, имевшего место до открытия в Витватерсранде месторождений золота (1886 г.). Дается периодизация сменяющегося регионального главенства Капской колонии и других владений англичан, а также государств буров: Южно-Африканской Республики (Трансваалем) и Оранжевого Свободного Государства. Факторы начавшегося в 1899 г. вооруженного конфликта структурируются на предмет вскрытия противоречивых интересов торговых компаний, устремленных к монополизации бизнеса на месторождениях по добыче ценного минерального сырья. Автор приходит к выводу, что основной причиной англо-бурской войны стало стремление торговых компаний Великобритании получить доступ к богатым месторождениям золота в населенном бурами Трансваале и сформировать на Юге Африки единое государство, основанное на английской традиции. Исходя из указанной выше цели, англичане всячески затягивали мирные инициативы буров, выдвигали к ним разнообразные противоречивые требования, использовали армии частных компаний для проведения рейдов и саботировали формирование федеративного государства в регионе. Выпукло выглядел предлог англичан к началу войны, основанный на защите интересов проживавшего в государствах буров англоговорящего населения, которое должно было поднять восстание. Англо-бурская война стала не только местом применения новых методов ведения боевых действий и «черной дырой» для расходной части бюджета Великобритании, но также выгодным рынком сбыта новых видов вооружений и военной техники, позволившим их производителям получить немалые прибыли.

Ключевые слова: Пауль Крюгер, Ост-Индская компания, добыча золота, добыча алмазов, Де Бирс, англо-бурская война, Сесил Родс, Трансвааль, трудовой лагерь, Юг Африки

Abstract: The author examines the economic aspects of the South African colonial exploration by the Europeans in the representation of accumulated contradictions between business organizations, which ultimately became a cause of the 1899-1902 conflict. Based on the study of Dutch East India Company’s activities in this region, as well as the specifics of the settlement establishment by the British and Boers, attention is paid to the root causes of the disharmonious economic situation of the rivalling parties, taking place before the discovery of gold deposits in the Witwatersrand (1886). The changing regional supremacy of the Cape colony and the other British possessions, as well as Boer States (the Republic of South Africa – Transvaal and the Orange Free State) has been periodized. The factors of the 1899 armed conflict have been structured to reveal the conflicting interests of trading companies which had sought to monopolize the business for extraction of valuable mineral raw materials. The author concludes that the main reason for the South African War was the desire of British trading companies to gain access to rich gold deposits in the Boer-populated Transvaal and form a single English-based state in South Africa. In order to achieve such goal, the British tried their best at delaying peace initiatives of the Boers, putting forward various contradictory demands to them, using the armies of private companies to conduct raids and sabotaging the formation of a federal state in the region. We have discovered the preposterous look of the British pretext for the outbreak of war, based on the protection of the Boer states English-speaking population interests, which had been supposed to initiate an uprising. The South African War became not only a place, where new methods of warfare were applied, and a “black hole” for the UK budgetary expenditures, but also a profitable market for new types of weapons and military equipment, which allowed their manufacturers to make considerable profits.

Keywords: labor camp, Transvaal, Cecil Rhodes, Paul Kruger, East India Company, mining for diamonds, gold production, De Beers, South African War, South Africa