О расширении понятия экогенного вреда здоровью, причиняемого использованием сельхозпродукции, не отвечающей требованиям безопасности

Устюкова Валентина Владимировна ORCID: 0000-0002-3118-4805 доктор юридических наук главный научный сотрудник сектора экологического, земельного и аграрного права; Институт государства и права РАН 119019, Россия, г. Москва, ул. Знаменка, 10 Ustyukova Valentina Vladimirovna Doctor of Law Professor; Chief Researcher of the Environmental, Agrarian and Land Law Department; Institute of State and Law of the Russian Academy of Sciences 10 Znamenka str., Moscow, 119019, Russia ustyukova.v@yandex.ru Другие публикации этого автора

Статья подготовлена с использованием справочной правовой системы «КонсультантПлюс»

1. Введение

Вопросам обеспечения качества и безопасности сельскохозяйственной продукции уделяется достаточно много места как в законодательстве, так и в юридической литературе (научные труды Н.О. Ведышевой, И.А. Владимирова, Н.В. Ворониной, Е.В. Ельниковой, Е.Л. Мининой, М.С. Пашовой и др.). То же можно сказать и о проблеме возмещения вреда, причиненного экологическими правонарушениями. В разное время о возмещении экологического вреда или об отдельных разновидностях такого вреда писали такие известные ученые, как В.Б. Агафонов, А.П. Анисимов, С.А. Боголюбов, М.М. Бринчук, М.И. Васильева, Г.В. Выпханова, А.К. Голиченков, Н.Г. Жаворонкова, И.О. Краснова, Н.С. Куделькин, Г.А. Мисник, В.В. Никишин, В.В. Петров, Т.В. Редникова, А.Я. Рыженков и др.). Однако в этой сфере по-прежнему ряд вопросов являются дискуссионными.

В последние годы интерес к названным выше проблемам усилился, и к их анализу подключаются современные исследователи. Это обусловлено общей тенденцией усиления внимания к вопросам обеспечения национальной безопасности, в том числе таких ее составляющих, как продовольственная и экологическая безопасность. Актуальность и научная новизна настоящей статьи состоит в попытке соединить оба этих направления научных исследований и обосновать возможность отнесения вреда, причиненного здоровью человека в результате потребления им сельхозпродукции животного происхождения, не отвечающей требованиям безопасности, к экогенному вреду.

Методологической основой исследования являются общенаучные и специальные юридические методы познания (анализа, обобщения, формально-юридического, сравнительного-правового и др.), что позволило раскрыть доктринальные подходы в аграрном и экологическом праве к вопросам обеспечения безопасности сельхозпродукции, определения экогенного вреда, а также сформулировать предложения по уточнению данного понятия.

2. Основная часть

Доктрина продовольственной безопасности, утвержденная Указом Президента РФ от 21 января 2020 г. № 20, предполагает, что каждому гражданину гарантируется физическая и экономическая доступность пищевой продукции, соответствующей обязательным требованиям, т.е. являющейся качественной и безопасной.

Производство качественной и безопасной сельскохозяйственной продукции и ее использование отвечает таким национальным интересам России, обозначенным в п.25 Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 2 июля 2021 г. № 400, как сбережение народа России, повышение качества жизни и благосостояния граждан; устойчивое развитие российской экономики на новой технологической основе; охрана окружающей среды, сохранение природных ресурсов и рациональное природопользование.

Сельскохозяйственная продукция животного и растительного происхождения может выступать в качестве продуктов питания как в сыром, так и в переработанном виде. Требования к качеству и безопасности продуктов питания установлены прежде всего Федеральным законом от 2 января 2000 г. № 29-ФЗ «О качестве и безопасности пищевых продуктов», а также рядом других Федеральных законов, посвященных отдельным видам продукции (органическая продукция и т.п.) или отдельным видам деятельности (ветеринария, пчеловодство, виноградарство и т.п.).

Названный Закон характеризует качество пищевых продуктов как совокупность характеристик безопасных пищевых продуктов, отвечающих требованиям, установленным в соответствии с законодательством Российской Федерации, условиям договора, образцу, документам по стандартизации, технической документации, определяющим их потребительские свойства, пищевую ценность, аутентичность, сортность (калибр, категорию и иное), и удовлетворяющих физиологические потребности человека. Исходя из этого определения предполагается, что качественные продукты – это всегда (обязательно) безопасные продукты. При этом определение понятия безопасности продуктов в Законе отсутствует.

В то же время в Законе указано, что запрещается обращение пищевых продуктов, которые являются опасными и (или) некачественными по органолептическим показателям. Запрещен также оборот пищевых продуктов, которые не соответствуют представленной информации, в том числе имеют в своем составе нормируемые вещества в количествах, не соответствующих установленным в законодательстве РФ значениям, и (или) содержат предметы, частицы, вещества и организмы, которые образовались или были добавлены (внесены) в процессе производства пищевых продуктов (загрязнители), наличие которых может оказать вредное воздействие на человека и будущие поколения, информация о которых до потребителя не доведена. Такие продукты также признаются опасными и утилизируются или уничтожаются без проведения экспертизы в случаях, устанавливаемых Правительством РФ.

Вопросы обеспечения качества и безопасности сельскохозяйственной продукции регулируются и на наднациональном уровне. В рамках Таможенного союза и Евразийского экономического союза (ЕАЭС) принято несколько технических регламентов, действие которых распространяется на сельскохозяйственную продукцию, главным образом животного происхождения. Это Технические регламенты Таможенного союза «О безопасности пищевой продукции» ТР ТС 021/2011; «О безопасности отдельных видов специализированной пищевой продукции, в том числе диетического лечебного и диетического профилактического питания» ТР ТС 027/2012; «О безопасности мяса и мясной продукции» ТР ТС 034/2013; «О безопасности молока и молочной продукции» ТР ТС 033/2013; Технический регламент Евразийского экономического союза «О безопасности рыбы и рыбной продукции» ТР ЕАЭС 040/2016 и другие (СПС «КонсултантПлюс»).

В юридической литературе отмечалось, что показатели безопасности продукции «устанавливаются в основном методами, используемыми в технических отраслях знаний, затем закрепляются в праве. В силу того, что существует вероятность причинения вреда от использования определенных товаров (работ, услуг), государство осуществляет регулирующее воздействие на процессы создания, реализации и эксплуатации такой продукции (работ, услуг) при помощи системы технического регулирования» ^{[1, c. 85]}. Несоблюдение требований технических регламентов влечет административную ответственность по статье 14.43 Кодекса РФ об административных правонарушениях.

Согласно ст. 2 Технического регламента «О безопасности пищевой продукции» ТР ТС 021/2011 целями принятия настоящего технического регламента являются: защита жизни и (или) здоровья человека; предупреждение действий, вводящих в заблуждение приобретателей (потребителей); защита окружающей среды. Подобные нормы содержатся и в других технических регламентах.

Как отмечалось выше, многие Федеральные законы содержат нормы, которые прямо или косвенно направлены на обеспечение производства безопасной сельскохозяйственной продукции, в том числе посредством установления требований по охране окружающей среды при ее производстве, транспортировке, хранении. В частности, учеными неоднократно обращалось внимание на тесную взаимосвязь состояния сельхозземель (в первую очередь, сельскохозяйственных угодий и почв) и качества и безопасности сельхозпродукции ^{[2, c. 182, 8; 3, с.74; 4, с.85 и др.]}. Такая взаимосвязь обусловлена тем, что «природа, ее ресурсы в сельском хозяйстве, как ни в какой другой отрасли экономики, являются основой соответствующей деятельности», а потому «экологически чистые и безопасные продукты питания могут быть выращены, произведены только в условиях благоприятного состояния природы, с использованием экологически безопасных технологий» ^{[5, c. 13, 14]}.

В последние годы законодатель предпринял важные шаги в этом направлении. В частности, в начале 2020-х годов в Федеральный закон «О безопасном обращении с пестицидами и агрохимикатами» внесены существенные изменения, направленные на совершенствования порядка применения в сельском хозяйстве этих опасных для окружающей среды и здоровья человека веществ. Обстоятельный анализ этих изменений был проведен Е.В. Ельниковой ^{[6, c. 60-70]}. Соответственно, опасной для здоровья может быть признана продукция растительного происхождения, в которой присутствуют остаточные количества пестицидов и агрохимикатов и других вредных веществ выше предельно допустимых концентраций.

Что касается продукции животного происхождения, то согласно ст. 15 Закона РФ от 14 мая 1993 г. № 4969-1 «О ветеринарии» она по результатам ветеринарно-санитарной экспертизы должна соответствовать установленным требованиям безопасности для здоровья населения и происходить из благополучной по заразным болезням животных территории. Обеспечивать выполнение этих требований обязаны организации и граждане, осуществляющие производство, переработку, перемещение, хранение и реализацию такой продукции. Тем не менее нередки, к сожалению, случаи, когда потребителям предлагается продукция, не удовлетворяющая этим требованиям и являющаяся опасной. Употребление такой продукции в пищу может нанести вред здоровью людей.

В науке экологического права сформировалось понятие «экогенный вред», под которым большинство ученых понимают вред, причиненный здоровью человека или имуществу граждан и юридических лиц негативным воздействием окружающей среды ^{[7, c. 5-23; 8, с. 5-22; 9; 10; 11, с.9-105; 12, с. 97-109]}. Мы разделяем такой подход, однако он тем не менее является дискуссионным, так как существуют и другие точки зрения.

Так, некоторые ученые отождествляют экогенный вред с экологическим вредом или включают экогенный вред в состав экологического ^{[13, c. 52-67; 14, с. 321-326; 15, с. 77-85; 16, с. 54-60]}, другие разделяют эти понятия. Интерес представляет позиция М.М. Бринчука, который первоначально рассматривал названые два термины как синонимы. В частности, он писал, что «вред, причиняемый нарушением правовых экологических требований, называется в доктрине права окружающей среды экологическим или экогенным вредом». При этом под экологическим вредом он понимал «любое ухудшение состояния окружающей среды, произошедшее вследствие нарушения правовых экологических требований, и связанное с ним любое умаление охраняемого законом материального или нематериального блага, включая жизнь и здоровье человека, имущество физических или юридических лиц» ^{[17, c. 494-495]}. Позднее М.М. Бринчук скорректировал свою точку зрения и уже не включал «экогенный вред» в состав экологического ^{[18, c. 41-43]}.

Как отмечалось выше, в доктрине экологического права существуют различные подходы к определению понятия (состава) экогенного вреда. Так, отдельные авторы, например, не включают в него вред, причиненный имуществу. Мы в настоящей работе его тоже не рассматриваем, но не потому, что не относим его к экогенному, а потому, что это выходит за рамки темы статьи, поскольку в ней идет речь о безопасности сельскохозяйственной продукции и вреде, причиненном здоровью человека опасной продукцией.

Соответственно, если мы говорим о продукции растительного происхождения, произведенной на загрязненных сельскохозяйственных угодьях, в которой обнаруживается превышение нормативов по пестицидам и агрохимикам, то вред, причиненный здоровью человека, может быть охарактеризован как экогенный вред, поскольку он причинен «негативным воздействием окружающей среды». Однако возникает вопрос, можно ли отнести к экогенному вред, причиненный (или который может быть причинен) здоровью человека некачественной и небезопасной продукцией животного происхождения, если в ней обнаруживаются остаточные количества антибиотиков или других вредных веществ, т.е. в случаях возникновения такого вреда в результате нарушения ветеринарного, санитарно-эпидемиологического, фитосанитарного, но не в чистом виде экологического законодательства, т.е. тогда, когда вред причиняется не негативным воздействием окружающей среды?

По нашему мнению, на этот вопрос можно дать положительный ответ. При этом можно привести следующие аргументы.

Во-первых, ст. 42 Конституции РФ в право на благоприятную окружающую среду включает право на возмещение ущерба, причиненного здоровью граждан или имуществу экологическим правонарушением. Соответственно, точнее в конституционно-правовом аспекте было бы говорить об экогенном вреде, как вреде, причиненном здоровью человека или имуществу граждан и юридических лиц именно экологическим правонарушением. При этом последнее понятие можно трактовать очень широко. В частности, к экологическим можно относить не только административные правонарушения, включенные в главу 8 КоАП РФ («Административные правонарушения в области охраны окружающей среды, природопользования и обращения с животными»), но и правонарушения, предусмотренные, например, главой 10 КоАП РФ (правонарушения в сфере сельского хозяйства, ветеринарии и мелиорации земель). Многие из них очень часто имеют «экологическую» составляющую и могут повлечь причинение вреда и окружающей среде, и здоровью человека.

В частности, это может иметь место при нарушении правил карантина животных или других ветеринарно-санитарных правил (ст. 10.6), нарушении ветеринарно-санитарных правил перевозки, перегона или убоя животных либо правил заготовки, переработки, хранения или реализации продуктов животноводства, в том числе правил сбора, утилизации и уничтожения биологических отходов (ст. 10.8). А в появившейся в КоАП РФ в 2024 г. статье 10.8.1 («Несоблюдение требований к обращению побочных продуктов животноводства») часть 3 в качестве квалифицирующего признака данного деяния специально предусматривает «причинение вреда здоровью людей или окружающей среде». И это положение корреспондирует п. 5 ст. 51.1 Федерального закона от 10 января 2002 г. № 7-ФЗ «Об охране окружающей среды» (введена в 2022 г.), согласно которой «при обращении с побочными продуктами производства (складировании (хранении), транспортировке, обработке (переработке), в том числе обезвреживании, использовании) не допускается загрязнение окружающей среды и ее компонентов, в том числе почв, водных объектов и лесов». То есть в данном случае ветеринарные и экологические требования особенно тесно связаны.

Если же обратиться к Уголовному кодексу РФ, то в нем ст. 249 («Нарушение ветеринарных правил и правил, установленных для борьбы с болезнями и вредителями растений») непосредственно размещена в главе 26 «Экологические преступления». Ответственность за нарушение ветеринарных правил наступает в случаях, когда они повлекли по неосторожности распространение эпизоотий или иные тяжкие последствия. Вред здоровью в данной статье не упоминается, однако сферой ее применения является «деятельность по охране жизни и здоровья населения, сельскохозяйственного производства, в первую очередь животноводства…», а тяжкими последствиями «могут быть массовая гибель домашних животных, не подпадающая под признаки эпизоотии, распространение заболевания среди диких животных данного региона и их гибель, передача заболеваний, общих для животных и людей, хотя бы одному человеку» ^[19]. Аналогичную позицию занимает А.И. Чучаев ^[20] и многие другие авторы ^[21].

Во-вторых, сфера животноводства имеет дело с живыми организмами. Формально-юридически сельскохозяйственные животные не относятся к животному миру (не подпадают под сферу действия Федерального закона от 24 апреля 1995 г. № 52-ФЗ «О животном мире»), а являются с точки зрения гражданского законодательства «имуществом». Однако от этого они не перестают быть частью природы, своеобразным «природным ресурсом», компонентом природной среды, подобно тому, как земля, признанная недвижимым имуществом, остается при этом природным объектом и природным ресурсом. Так почему причинение вреда здоровью в результате загрязнения земель – это экогенный вред, а тот же вред, возникший в результате использования сельскохозяйственного сырья животного происхождения (к примеру, мяса зараженных животных) – нет? Ведь и в том, и в другом случае причиняется (или может быть причинен) вред здоровью человека. А человек, как подчеркивает М.М. Бринчук, – «органическая часть природы, являющейся публичным благом. С учетом места и роли человека в обеспечении общественного, социально-экономического развития обществу и государству небезразлично состояние здоровья их членов. Соответственно здоровье – не только личный, частный вопрос» ^{[18, с.43]}.

В-третьих, учеными еще 20 лет назад был сделан вывод, что «в целях увеличения объема производства и реализации качественной сельскохозяйственной продукции крайне необходимо экологизировать весь процесс выращивания растениеводческой и животноводческой продукции» ^{[2, с. 182]}. Он сохраняет свою актуальность и сегодня. И, как правильно указывает Н.П. Воронина, «правовое регулирование экологизации сельского хозяйства носит полисистемный характер, в силу того что охватывается нормами как аграрного (продовольственного) права, так и права об охране окружающей среды. Поэтому модель правового регулирования в рассматриваемой сфере общественных отношений представляет собой систему политико-правовых (стратегических) и нормативных правовых актов, предусматривающих обеспечение продовольственной безопасности и достижение показателей продовольственной независимости, исходя не только из объема продовольствия, но и его безопасности как для здоровья человека, так и для окружающей среды» ^{[22, с. 31]}.

3. Выводы

С учетом сказанного, т.е. тесной взаимосвязи норм экологического права с «экологизироваными» нормами иных отраслей законодательства представляется целесообразным уточить понятие экогенного вреда и относить к нему вред здоровью, причиненный нарушениями экологического, ветеринарного, фитосанитарного, санитарно-эпидемиологического и иного смежного с экологическим законодательства. При этом, как отмечалось, в определении такого вреда следует указывать на причинение вреда не «негативным воздействием окружающей среды», а именно экологическими и перечисленными выше смежными «экологизироваными» правонарушениями. Такой подход в большей степени соответствовал бы норме статьи 42 Конституции РФ.