К вопросу о квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем

Лубенцева Кристина Александровна студент; Юридический факультет; Юго-Западный государственный университет 305040, Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, 94 Lubentseva Kristina Aleksandrovna Student; Faculty of Law; Southwestern State University 94, 50 let Oktyabrya str., Kursk, Russia, 305040 kristina.l46@mail.ru Яковлева Елена Олеговна ORCID: 0000-0003-1733-3904 кандидат юридических наук доцент; кафедра уголовного права; Юго-Западный государственный университет 305040, Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, 94 Yakovleva Elena Olegovna PhD in Law Associate Professor; Department of Criminal Law; Southwestern State University 94, 50 let Oktyabrya str., Kursk, Russia, 305040 pragmatik-alenka@yandex.ru

Иванов Павел Иванович аспирант; Юридический факультет; Юго-Западный государственный университет 305040, Россия, г. Курск, ул. 50 лет Октября, 94 Ivanov Pavel Ivanovich Postgraduate student; Faculty of Law; Southwestern State University 94, 50 let Oktyabrya str., Kursk, Russia, 305040 Pasha_ivanov_99@inbox.ru

Введение

Отмывание денег, полученных преступным путём, — одна из самых серьёзных проблем как на национальном, так и на международном уровне. Это связано с криминализацией реального сектора экономики. Процесс легализации доходов, полученных незаконно, наносит значительный ущерб экономической системе России.

В современном мире преступным организациям становится все сложнее распоряжаться нелегально полученными доходами из-за усиленного государственного надзора за движением финансов и имущества. Особенно остро эта проблема встает перед организованными криминальными структурами, чья деятельность преимущественно направлена на извлечение прибыли. Именно поэтому процесс придания правомерного вида преступно нажитым активам, известный как отмывание денег, стал неотъемлемым спутником криминального бизнеса. Этот вторичный вид преступной деятельности получил широкое распространение, поскольку позволяет обходить существующие барьеры и вводить незаконные доходы в легальный оборот.

Ряд исследователей, включая Т. П. Страмилова, считают легализацию (отмывание) денег или иного имущества, полученных преступным путём, одной из форм прикосновенности к преступлению ^[1]. Мы же полагаем, что легализация средств или другого имущества, приобретённых незаконно, не относится к формам прикосновенности. Традиционно к ним причисляют заранее не обещанное укрывательство преступления, попустительство преступлению и несообщение (недонесение) о преступлении.

Есть мнение, что легализация имущества, полученного преступным путём, представляет собой одну из форм укрывательства преступления ^[2]. Мы разделяем точку зрения А. В. Шеслера, согласно которой легализация имущества, приобретённого незаконным путём, не относится к укрывательству преступления. Укрывательство опасно для общества, так как создаёт препятствия для отправления правосудия по уголовным делам. Легализация имущества, добытого преступным путём, может как затруднить, так и облегчить работу правоохранительных органов. Во многих случаях появление такого имущества на криминальном рынке помогает выйти на след преступника ^[3].

Легализация доходов - действия, направленные на интеграцию преступно добытого имущества в легальную экономику для придания правомерности владению, пользованию и распоряжению этим имуществом.

Есть два метода придания законности доходам, полученным преступным путём:

п 1. проведение финансовых операций или других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретёнными незаконным способом (термин «финансовая операция» включает в себя понятие «другая сделка», поэтому можно говорить о юридической и смысловой схожести этих терминов);

п 2. применение объектов легализации в коммерческой или другой экономической деятельности ^[4].

Вопросы, связанные с изучением проблем квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, привлекают внимание множества исследователей, таких, как: Е. В. Батюкова, В. В. Векленко, А. Р. Акиев, Е. К. Мынжанов, Т. С. Разуваева, А. В. Фоминых, Е. Г. Быкова и другие.

Материалы и методы

Методологической основой данной работы служат следующие методы: диалектики, индукции, дедукции, а также статистический, формально-логический и метод нормативно-правового анализа, позволяющие глубже понять проблемы квалификации легализации (отмывания) денежных средств. Эмпирическую базу исследования составили официальные статистические данные Судебного Департамента Верховного Суда за 2019-2024 года в сфере привлечения к ответственности за легализацию (отмывание) денежных средств или иного имущества, приобретённых преступным путем.

С использованием методологии были отобраны научные статьи, опубликованные в 2015-2024 гг., посвящённые проблемам квалификации легализации (отмывания) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем. На основе проведённого исследования были сформулированы основные проблемы и рекомендации по усовершенствованию законодательства.

Результаты и обсуждения

Легализация преступных доходов, предусмотренная статьями 174 и 174.1 УК РФ, характеризуется высоким уровнем скрытности, хотя число осуждённых по этим статьям ежегодно невелико. Правовую основу борьбы с отмыванием денежных средств составляют два ключевых документа. Первый – это Федеральный закон «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма" от 07.08.2001 г. № 115-ФЗ, направленный на борьбу с легализацией криминальных доходов и финансированием терроризма. Второй – Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 07.07.2015 г. № 32 (ред. от 26.02.2019 г.) «О судебной практике по делам о легализации (отмывании) денежных средств или иного имущества, приобретенных преступным путем, и о приобретении или сбыте имущества, заведомо добытого преступным путем».

Так, необходимо обратиться к статистике количества лиц, осужденных по статьям 174, 174.1 УК РФ ^[5].

Статистика демонстрирует парадоксальную ситуацию: несмотря на значительное число преступников, совершающих преступления, связанные с незаконным обогащением, лишь единицы понесли ответственность непосредственно за легализацию преступных доходов. При этом большая часть средств, полученных от мошенничества и растрат, проходила через процедуру отмывания. Такой существенный разрыв в показателях указывает на серьёзные проблемы в выявлении и доказывании фактов легализации преступно нажитого имущества правоохранительными органами.

Вызывает вопросы формулировка диспозиции рассматриваемых статей. В них указано, что лицо может быть привлечено к уголовной ответственности за совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом, заведомо приобретёнными другими лицами преступным путём ^[6]. Необходимо уточнить: сколько финансовых операций или сделок нужно доказать для привлечения лица к ответственности — достаточно одной или их должно быть больше? В пункте 7 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 07 июля 2015 года № 32 судам разъясняется, что для квалификации по данной статье достаточно совершения одной финансовой операции или сделки, направленной на легализацию преступных доходов. Считаем целесообразным внести изменения в текст статей 174 и 174.1 УК РФ, заменив формулировку «совершение финансовых операций и других сделок с денежными средствами или иным имуществом» на «совершение финансовой операции и другой сделки».

При назначении наказания за легализацию незаконно полученного имущества возникает ключевая сложность – необходимость доказать специфическую цель преступника. Субъект должен стремиться именно к тому, чтобы замаскировать криминальное происхождение активов, сделав их использование внешне законным. К примеру, если обвиняемый заявляет на следствии, что приобрел недвижимость с целью уберечь криминальные доходы от обесценивания, а не для придания правомерности владению этими средствами, то состав преступления по статье 174 и 174.1 УК РФ может отсутствовать из-за недоказанности субъективной стороны деяния.

При отсутствии основополагающей цели привлечение к уголовной ответственности становится невозможным, и состав преступления по УК РФ утрачивает силу. Различные финансовые манипуляции, включая международные банковские переводы, операции с недвижимостью, инвестирование в ценные бумаги или открытие депозитов, сами по себе не являются достаточным основанием для инициирования уголовного преследования. В. Е. Батюкова считает, что даже если речь идёт о действиях с незаконно полученными средствами – будь то снятие денег с карт, операции через банковских сотрудников или приобретение движимого имущества - без доказательства преступного умысла эти транзакции не могут служить поводом для возбуждения дела ^[7]. Мы поддерживаем её точку зрения, так как важным аспектом является понимание намерения, с которым эти действия совершаются.

Таким образом, в сфере уголовного законодательства возникает необходимость устранить из части 1 статьи 174.1 УК РФ формулировку о целевой направленности данного преступления, что представляется обоснованным решением. Такое предложение обусловлено тем, что правоприменители сталкиваются с трудностями при квалификации деяний по статье 174.1 УК РФ. Эти сложности возникают из-за двух основных факторов: во-первых, из-за несовершенства законодательных формулировок касательно ответственности за отмывание преступно полученных средств и имущества, а во-вторых, из-за отсутствия четких пояснений со стороны высшего судебного органа при рассмотрении подобных уголовных дел.

Кроме того, Статистика Судебного департамента при ВС РФ демонстрирует следующую закономерность: уголовные дела об отмывании денег чаще всего доходят до суда, когда речь идёт именно о крупных или особо крупных суммах. Это объясняется несколькими причинами:

Во-первых, сложнее скрыть финансовые операции с крупными суммами. По закону такие транзакции находятся под строгим контролем Федеральной службы по финансовому мониторингу и служб безопасности финансовых организаций ^[8].

Во-вторых, легализация крупных преступных доходов представляет серьёзную угрозу экономической безопасности страны. В. В. Векленко и А. Р. Акиев делают акцент на том, что в то же время отмывание относительно небольших сумм, например, в 2000 рублей, вряд ли окажет заметное влияние на экономику государства ^[9]. В связи с этим мы считаем, что логично было бы ввести минимальный порог для суммы легализуемых средств, при достижении которого может наступить уголовная ответственность по первым частям статей 174 и 174.1 УК РФ. Этот порог можно обозначить как «значительный размер» в примечании к статье 174 УК РФ, где уже даны определения «крупного» и «особо крупного» размера.

Кроме того, наряду с уголовной ответственностью было бы целесообразно установить административную ответственность за отмывание преступных доходов в небольших размерах. Для этого можно дополнить главу 15 КоАП РФ, посвящённую административным правонарушениям в финансовой сфере, статьёй, аналогичной статьям 174 и 174.1 УК РФ, но без разделения на части и определения субъекта правонарушения. Эта статья могла бы предусматривать ответственность за легализацию средств и имущества, полученных преступным путем.

В российском законодательстве существует значительный пробел касательно уголовного преследования за отмывание средств, добытых преступным путем за рубежом ^[10]. Когда деяние квалифицируется как преступное по законам иностранного государства, но не подпадает под российскую юрисдикцию, возникает правовая коллизия. Отсутствие четких разъяснений в УК РФ и Постановлениях Верховного суда создает ситуацию, при которой легализация на территории России доходов от преступлений, совершённых в других странах, фактически остается безнаказанной. Законодательство требует дополнения положением о том, что если деяние признается преступным по законам страны совершения, то последующее отмывание полученных от него средств в России также должно влечь уголовную ответственность.

В общей картине экономических правонарушений доля раскрытых преступлений по отмыванию нелегальных доходов крайне мала, что свидетельствует о высокой степени их латентности. Такая ситуация порождает серьезные проблемы – преступники начинают ощущать свою неуязвимость, а авторитет законодательства падает. Судебная система сталкивается с существенными затруднениями при квалификации действий обвиняемых в легализации преступных средств и имущества, поскольку прецедентов рассмотрения подобных дел накоплено недостаточно ^[11]. Это создаёт сложности в правоприменительной практике при вынесении решений по делам о легализации незаконно полученных активов.

Повышенная общественная опасность деяния состоит в том, что нелегальные доходы могут быть использованы для финансирования террористической деятельности. М. А. Ершов в своей работе обращает внимание на то, что этот аспект нуждается в особом контроле, так как отсутствие таких данных снижает эффективность не только борьбы с легализацией преступных доходов, но и терроризмом ^[12]. Мы поддерживаем его точку зрения, так как недостаточный контроль и отсутствие данных о финансовых транзакциях могут создать лазейки, которые позволят преступным группировкам использовать легализованные средства для финансирования опасных и незаконных действий, включая терроризм. Это представляет прямую угрозу национальной и международной безопасности.

Выводы

Проблема легализации преступных доходов в России остаётся актуальной и требует комплексного подхода для эффективного решения. Анализ текущей ситуации показывает значительное несоответствие между числом преступлений, связанных с незаконным обогащением, и количеством привлеченных к ответственности по статьям 174 и 174.1 УК РФ. Существующие законодательные формулировки и отсутствие четких разъяснений в постановлениях Верховного Суда РФ создают сложности в квалификации действий обвиняемых и назначении наказания.

Мы выяснили, что для повышения эффективности борьбы с легализацией преступных доходов необходимо:

1. Внести изменения в статьи 174 и 174.1 УК РФ, заменив формулировку о совершении "финансовых операций и других сделок" на "совершение финансовой операции и другой сделки" для упрощения квалификации;

2. Устранить из части 1 статьи 174.1 УК РФ указание на целевую направленность преступления;

3. Установить минимальный порог для суммы легализуемых средств, при достижении которого наступает уголовная ответственность;

4. Ввести административную ответственность за отмывание небольших сумм;

5. Дополнить законодательство положением об уголовной ответственности за легализацию в России доходов от преступлений, совершенных в других странах.

Реализация этих мер позволит повысить эффективность противодействия легализации преступных доходов, укрепить экономическую безопасность страны и снизить риск финансирования террористической деятельности.