Военно-мемориальное наследие в условиях государственной культурной политики советской эпохи

Рубин Владимир Александрович кандидат исторических наук доцент кафедры истории и философии ФГБОУ ВО "Оренбургский государственный аграрный университет" 460014, Россия, Оренбургская область, г. Оренбург, ул. Челюскинцев, 18, УНИиПК Rubin Vladimir Aleksandrovich PhD in History  Docent, the department of History and Philosophy, Orenburg State Agricultural Academy 460014, Russia, Orenburgskaya oblast', g. Orenburg, ul. Chelyuskintsev, 18, UNIiPK seba_alex@rambler.ru Другие публикации этого автора

Спиридонова Екатерина Владимировна кандидат физико-математических наук доцент, кафедра прикладной математики, Оренбургский государственный университет 460018, Россия, Оренбургская область, г. Оренбург, пр. Победы, 13 Spiridonova Ekaterina Vladimirovna PhD in Physics and Mathematics Docent, the department of Applied Mathematics, Orenburg State University 460018, Russia, Orenburgskaya oblast', g. Orenburg, pr. Pobedy, 13 ekvls@mail.ru Другие публикации этого автора

После революционных событий 1917 г. проблемы сохранения памятников истории и культуры, в том числе и военно-мемориального искусства, сильно обострились. Критичность ситуации была обусловлена экономической, социально-политической картинами, а также началом реформ, связанных, в первую очередь, с ликвидацией собственности и отделением церкви от государства.

Первые послереволюционные годы были наиболее трудными – основы культурной политики только формировались. Культуру связали с идеологией. В классовом обществе духовная культура должна была носить классовый характер ^[50].

Нельзя отрицать, правда, того, что после октябрьских событий 1917 г. практически сразу новая власть обеспокоилась проблемой сохранности культурного наследия. Так, 3 ноября 1917 г. было обнародовано воззвание Наркомпроса ко всем гражданам России бдительно беречь памятники культуры ^[13]. 8 ноября 1917 г. В.И. Ленин в «Ответе на запросы крестьян» обязал волостные земельные комитеты противодействовать разграблению культурных ценностей помещичьих имений ^[24]. По мысли В.И. Ленина «всю старину мы должны тщательно охранять как памятники быта и жизни древних времен» ^[2].

Впервые при советской власти в истории нашего государства была создана система государственных органов охраны памятников и музеев. В марте 1918 г. была создана Всероссийская коллегия по делам музеев и охраны памятников искусства и старины. Под таким же названием организован отдел в системе Наркомпроса РСФСР с отделением в Петрограде ^[37]. В 1918 г. в составе отдела было три подотдела: монументальной регистрации, архитектурный и археологический ^[42].

18 апреля 1919 г. СНК РСФСР принял декрет о создании Российской академии истории материальной культуры (РАИМК). В ее функции, наряду с прочими, входила охрана памятников ^[57].

Предполагалось, что на местах, учетом, ремонтом памятников будут заниматься губернские подотделы по делам музеев и охраны памятников искусства и старины при отделах народного образования ^[29]. Однако, в условиях военного времени их работа была низкоэффективной. К этому необходимо добавить сознательный снос объектов памяти, которые ассоциировались с самодержавием.

В 1918 году В.И. Лениным была предложена программа развития монументального искусства (ленинский план «монументальной пропаганды»). План монументальной пропаганды сформировал самобытную советскую скульптурную школу. В правовом отношении план был закреплен в декрете СНК «О памятниках Республики» (12 апреля 1918 г.), который, вместе с тем, сыграл плохую службу большинству дореволюционным историческим объектам памяти. Данный декрет привел к массовому сносу скульптур российским императорам, полководцам, военачальникам ^[31]. 5 декабря 1918 г. был издан декрет СНК РСФСР о регистрации, приеме на учет и охране памятников искусства и старины, находившихся во владении частных лиц, обществ и учреждений ^[19]. Согласно декрету в стране была начата первая государственная регистрация всех монументальных памятников. В 1919 – 1920 гг. Отдел по делам музеев и охране памятников смог организовать экспедиции для обследования памятников с привлечением искусствоведов, архитекторов, реставраторов. Были обследованы территории по верхнему и нижнему течению Волги, по Москве-реке и Оке, по Северной Двине и Белому морю, северных губерний РСФСР ^[16].

Наркомат просвещения в 1921 – 1922 гг. продолжил работу по совершенствованию системы государственных органов, занимавшихся охраной памятников. В начале 1922 г. было создано Главное управление научными, художественными и музейными учреждениями Академического центра Наркомпроса РСФСР (Главнаука). В ведение Главнауки были переданы все учреждения, связанные с организацией охраны памятников.

Предпринятое объединение должно было облегчить планирование и организацию работ. На местах создавались губернские комитеты по делам музеев и охраны памятников искусства и старины, народного быта и природы (губмузеи). Губмузеи должны были учитывать памятники, производить реставрационные работы, организовывать заповедники, выставки, издавать литературу ^[10].

В начале 1923 г. некоторые изменения в лучшую сторону произошли в плане финансирования охранных мероприятий. В частности, 12 апреля 1923 г. было издано постановление СНК РСФСР, согласно которому Наркомпрос получил разрешение накапливать собственные средства, получаемые от входной платы на территории мемориальных комплексов, музеев, от продажи печатной продукции, эксплуатации строений ^[51]. Новая реорганизация системы учреждений охраны памятников произошла в 1924 г., когда функции губмузеев передали местным органам власти (исполкомам) ^[52]. Судьбой памятников стали распоряжаться различные ведомства, далекие от проблем исторической памяти. Непоправимый урон в конце 1920 – начале 1930 гг. был нанесен древнерусским памятникам. В несколько лучшем положении оказались историко-революционные мемориалы – в связи с десятилетним юбилеем Великой Октябрьской революции в 1927 г. ^[8].

Начиная с 1930 гг. система охраны памятников стала распадаться. В 1930 г. был ликвидирован Отдел по делам музеев и охраны памятников, в 1934 г. закрыты ЦГРМ. Охрана памятников легла на плечи музеев, но последние не имели ни юридических полномочий, ни финансирования ^[43]. Несколько в лучшую сторону ситуация изменилась в 1932 г. На дело охраны памятников повлияли новые подходы к исторической науке ^[45]. По-видимому, поворот к историческому наследию был обусловлен нуждами активизации агитационно-пропагандистской деятельности.

Поскольку управление Главнауки Наркомпроса РСФСР упразднили, дело охраны памятников передали Сектору науки Наркомпроса ^[9]. После реорганизации Наркомпроса, в его составе был вновь сформирован музейный отдел, среди 7 сотрудников числился и инспектор по охране памятников ^[53]. В 1932 г. был образован центральный республиканский орган охраны памятников. Решение об организации при Президиуме ВЦИК РСФСР Комитета по охране исторических памятников было принято 10 июля 1932 г. Ответственным поставлен нарком просвещения А.С. Бубнов ^[14]. Завершающим этапом стало создание Междуведомственного комитета по охране памятников революции и культуры при Президиуме ВЦИК СССР ^[54]. Предполагалось, что Комитет будет координировать действия разных ведомств по охране памятников.

Постановление ВЦИК и СНК РСФСР «Об охране исторических памятников» (10 августа 1933 г.) ^[55]сформулировало термин «исторические памятники», в соответствии с которым практически все памятники попадали в группу исторических. Нельзя не отметить декларативность указанных постановлений, однако охрана памятников получала государственные поддержку и контроль.

Для получения действенных результатов центр должен был опираться на эффективную региональную структуру. В этих целях в 1934 – 1935 гг. был сформирован институт уполномоченных и инспекторов местных ОНО по музеям и памятникам СССР ^[32]. Однако, памятнико-охранительная система в 1930-е гг. не могла функционировать в полную мощь. Она испытывала на себе как финансовые трудности, так и последствия репрессивной политики.

Структура управления охраной памятников вновь была изменена в июне 1938 г. Согласно постановлению ВЦИК функции охраны памятников были отданы Управлению по делам искусств при Совнаркоме РСФСР. Сам же Комитет подвергся ликвидации. Уполномоченные на местах были заменены отделами искусств местных исполкомов ^[15]. Памятники попадали под ведение районных и городских советов и их коммунальных служб, что не способствовало их сохранности.

Исследователи, обращаясь к концу 1930 гг., отмечают и еще один фактор, приведший к стагнации в памятнико-охранительной работе. Так, например, Д.С. Лихачев считал, что плохую службу сыграла так называемая «школа Покровского» (конец 1920 гг.). Для данной «школы», по словам академика, было свойственно нигилистическое отношение к русской дореволюционной культуре ^[25]. К памятникам, запечатлевшим события революции, гражданской войны отношение было особое в силу того, что власть нуждалась в идеологической базе. И здесь очень кстати оказалось тщательно отработанное дореволюционное наследие. Так М.И. Калинин говорил, что «советский патриотизм берет свои истоки в глубоком прошлом» ^[21].

В период Великой Отечественной войны немецко-фашистскими войсками было разрушено и повреждено около 2000 памятных сооружений, в том числе и военно-мемориальные комплексы.

В 1942 г. по указанию советского правительства была образованна Комиссия по учету и охране памятников при Комитете по делам искусств СНК СССР. Возглавил Комиссию И.Э. Грабарь. Указанная Комиссия взялась за работу по учету разрушений, охране памятников прифронтовой полосы, подготовке материалов для планируемой реставрации. Начиная с 1942 г. была инициирована работа по выявлению памятных мест, связанных с событиями войны. Об этом говорит методическое письмо Наркомпроса «О сборе, учете и обработке материалов о памятниках и памятных исторических местах Великой Отечественной войны» ^[39]. Письмо определяло круг охраняемых государством объектов: места крупных сражений; места боев небольших подразделений; места героических действий партизан; места казней советских патриотов; здания, связанные с деятельностью военачальников; места в тылу, связанные с проявлением геройства патриотов; братские и одиночные могилы ^[12].

В 1943 г. был создан Комитет по делам архитектуры при СНК СССР с Главным управлением охраны памятников. В его функции вошло руководство восстановительными работами ^[36]. В военные годы началась фиксация мест памяти. Был разработан «паспорт» (описание самого памятника, координаты его нахождения, сведения о событии). В период войны на учет были взяты места, связанные с подвигами 28 гвардейцев-панфиловцев, Зои Космодемьянской, «Дом Павлова» и другие.

Постановление Совета Министров СССР «О мерах улучшения охраны памятников культуры» ^[33] определило, что 14 сентября 1948 г. охрана памятников, а также надзор за содержанием были возложены на Советы Министров автономных республик, исполкомы краевых, областных, городских, районных и сельских Советов депутатов трудящихся. Тем же постановлением Совет Министров СССР утвердил «Положение об охране памятников культуры», в котором весь объем охраняемых объектов назван «памятниками культуры». Под мемориальными памятниками понимались обелиски, монументы, мемориальные музеи, парки, созданные для увековечения событий, военных деятелей ^{[34, c. 88]}.

В послевоенный период произошла определенная активизация в деле реставрации и охраны: расширилась сеть научно-производственных реставрационных мастерских (они открылись в Рязани, Казани, Костроме, Перми, Ярославле), был создан научно-методический совет по охране памятников при Президиуме Академии наук СССР.

Ситуацию осложняло то, что после войны силами общественности стали возводиться памятники воинам-землякам. Понимая стремление, идущее от сердец граждан, пришлось несколько корректировать ситуацию, поскольку появились невыразительные в художественном отношении памятники. Указанная «коррекция» выразилась в том, что в ряде территорий стали издаваться специальные каталоги. Примером может служить практика белорусов, которые силами института «Белгоспроект» в 1946 г. издали каталог «Обелиски, памятные камни, индивидуальные и групповые памятники, мемориальные плиты и доски».

18 февраля 1946 г. Совнарком СССР издал постановление «О взятии воинских могил на учет и их благоустройстве». В мае 1947 г. Воениздат выпустил в свет альбом «Типовые проекты памятников братских и индивидуальных могил воинов Советской Армии и Военно-морского флота и партизан, погибших в боях с немецко-фашистскими захватчиками в ходе Великой Отечественной войны». Альбом позволил заменить временные памятники на более долговечные ^[44].

Паспортизация памятников входила в функции отделов культпросветработы, для этих целей привлекали краеведов, учителей, студентов. Исторические памятники, не находившиеся в пользовании предприятий, учреждений (обелиски, надгробия и др.) обязаны были ремонтировать и реставрировать сами отделы культпросветработы (финансирование и стройматериалы выделялись исполкомами Советов).

В послевоенный период были четко определены типы историко-культурных объектов, на которых распространялась государственная охрана. Впервые были отмечены памятные сооружения Великой Отечественной войны. К слабым сторонам «Положения об охране памятников культуры» можно отнести недостаток финансирования, дефицит кадров, отсутствие четких критериев учета, ведомственную разобщенность, дублирование.

В период хрущевской «оттепели» ученые, связанные с градостроительством, архитектурой, историей заявили о том, что памятники прошлого – это забота не только о прошлом, но и о будущем, о потомках, которым они понадобятся ^[11]. Д.С. Лихачев призывал обсудить вопрос о месте исторических памятников в национальном облике отечественной культуры ^[26].

После XX съезда КПСС из тематических планов исследовательских институтов вычеркивались темы, посвященные феодализму, капитализму в России. Подобная тенденция, несомненно, отразилась на отношении к памятникам культуры. Особенно пострадали в годы Хрущевской «оттепели» памятники церковной культуры, некоторые из которых были тесно связаны с историей русских побед, воинской славы ^[17]. К вандализму 1920 – 1930 гг., обрушившемуся на церкви и монастыри прибавились «инициативы» конца 1950 – начала 1960 гг. ^[20]. Так, в 1963 г. по распоряжению местных властей был взорван собор XII в. в Витебске, сожжены деревянная церковь в Вытегре, деревянная церковь XVIII в. в с. Синява Киевской области ^[40].

Сохранности памятников отнюдь не способствовала государственная установка, согласно которой трата средств на реставрационные работы неконструктивна. По словам первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева на январском Пленуме ЦК КПСС (1961 г.), литовские руководители «взялись за восстановление руин… многие из которых не имеют исторической ценности», «и в Подмосковье увлекаются реставрацией многих ненужных объектов» ^[38].

Однако, вместе с тем, в рассматриваемый период принимались нормативные правовые акты по охране памятников: постановление 1957 г., принятое Президиумом Верховного Совета РСФСР и Советом Министров РСФСР «Об улучшении дела о реставрации памятников культуры в РСФСР», постановление 1960 г. «О дальнейшем улучшении дела охраны памятников культуры РСФСР» ^[47]. Последним были утверждены списки памятников истории и культуры, намечена программа мероприятий по их сохранению.

Но все же в эти годы в результате невежества и произвола было необоснованно сокращено число памятников, принятых на государственную охрану, резко снижены ассигнования на восстановительные работы, сокращен штат охраны.

После Октябрьского Пленума ЦК КПСС (1964 г.) дело охраны памятников сдвинулось с мертвой точки. В 1966 г. ЦК партии и Советом Министров РСФСР было принято решение об организации Всероссийского добровольного общества охраны памятников истории культуры. Решение объяснялось неблагополучным состоянием в этой области, наличием ярко выраженной тенденции к уничтожению многих памятников ^[3]. Совет Министров РСФСР 24 мая 1966 г. издал постановление «О состоянии и мерах улучшения охраны памятников истории и культуры в РСФСР». Согласно данному постановлению была образована Государственная инспекция по охране памятников истории и культуры. Государственными заповедниками объявили места, связанные с важнейшими историческими событиями, что коснулось и военно-мемориальных комплексов (например, Бородинского поля) ^{[34, c.150-154]}.

В отчетном докладе ЦК КПСС XXIV съезду генеральным секретарем Л.И. Брежневым была дана оценка работы по созданию мемориалов как наиболее важной формы патриотического воспитания. В преддверии 30-летия разгрома немецко-фашистских войск под Москвой в столице началась широкомасштабная работа по сбору и учету сведений о тех, кто погиб на подступах к Москве ^[4]. Интересен опыт первичной организации ВООПиК истфака Московского государственного университета (МГУ). В 1970 г. представители данного общества поставили перед собой задачу: описать памятники, мемориальные доски, установленные в Москве в честь воинских соединений и героев Великой Отечественной войны, выяснить, какие улицы названы их именами. На начало 1972 г. была закончена работа по сбору материалов обо всех 143 улицах Москвы, названных в честь героев, воинских соединений, отдельных сражений. Сделаны описания 110 памятников и 204 мемориальных досок ^[1].

В июле 1972 г. в Ленинграде состоялся II съезд Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры ^[7]. В выступлениях отмечалось, что для пропаганды мемориального наследия внедрялись новые формы работы: смотр памятников, походы молодежи по местам героических боев, использование памятников и военно-исторических музеев в воспитательной работе среди военнослужащих ^[35]. Необходимо отметить, что в советский период была установлена традиция почитать различные даты, связанные с революционными, боевыми и трудовыми свершениями, что, как правило, активизировало и работу по охране и реставрации памятников.

В 1960 – 1970 гг. в Советском Союзе были сооружены значительные мемориальные комплексы, которые увековечили выдающиеся события в истории Отечества, мемориальный ансамбль в память о первом использовании в боях «Катюши» под г. Оршей, Курганы Славы в Белоруссии ^[30]. Мемориальный ансамбль-некрополь на Пискаревском кладбище в Ленинграде отличался новыми дополнительными компонентами (музыка, экспонаты музея, торжественные надписи на мемориальных плитах авторства Ольги Берггольц). В указанный ряд вошел мемориальный комплекс героям Сталинградской битвы в Волгограде, мемориальный ансамбль памяти жертв фашистского террора в Саласпилсе, мемориальный комплекс в Хатыни. В монументальном искусстве был отмечен процесс взаимопроникновения архитектуры, живописи, скульптуры, тяга к сложному синтетическому решению, включающему помимо перечисленного, окружающую природу, уцелевшие подлинные сооружения, звук, тщательно продуманное освещение, литературный текст.

На III съезде Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры, прошедшем в июне 1977 г., а также на Пленуме Центрального совета общества (май 1978 г.) рассматривались вопросы сохранения памятников, в том числе и военно-мемориальных, находившихся в сельской местности ^[49]. Тема была выбрана далеко не случайно – начался процесс сселения мелких деревень, как показало время – гибель русской деревни, но в 1970 гг. данная кампания преподносилась как «закономерный, естественный и глубоко прогрессивный процесс» ^[5]. Осознавая последствия программы по сселению так называемых «неперспективных деревень» для сохранности памятников (без присмотра они разрушаются, утрачивается их воспитательное значение), было предложено устанавливать памятные знаки для фиксации памятников в местах их расположения. Например, территория Смоленской области представляла собой своеобразный «музей под открытым небом» в плане мест памяти. Ожесточенные бои (Смоленская оборонительная операция 1941 г. и наступательная Смоленская операция 1943 г., партизанские рейды) оставили о себе память. В школах Смоленской области на 1980 г. проводилось до 7 тыс. походов по родному краю ежегодно. В число основных заданий этих экспедиционных отрядов входил уход за воинскими захоронениями ^[22]. Популярным способом увековечения памяти о жертвах войны являлась закладка дубовых рощ на месте сожженных гитлеровцами деревней (например, в 1978 г. на месте д. Ляхово Починковского района в память о 384 жителях, заживо сожженных фашистами в 1942 г.) ^[6]. Республиканская власть поддерживала местную инициативу, об этом свидетельствует постановление Совета Министров РСФСР «О мерах дальнейшего улучшения содержания и использования памятников истории и культуры в Смоленской области» (5 октября 1976 г.). Документ предусматривал финансирование реставрационных работ, что позволило реставраторам вести работу в Шумячах, Красном, Высоком, Микулине, Туманове, на месте гибели первой батареи «катюш» в деревне Богатырь ^[48].

В конце 1970 гг. все более явной становилась необходимость заменить разрозненные распоряжения единым законом. И такой закон был принят 29 октября 1976 г. (N 4692-IX) ^[18] – Закон СССР «Об охране и использовании памятников истории и культуры». Аналогичный закон был принят 15 декабря 1978 г. в РСФСР (действовал до 2002 г.). Новшеством стало то, что закон 1976 г. ввел понятие «памятник истории и культуры». Закон определял, что все памятники на территории СССР охраняются государством. Уголовная или административная ответственность за вандализм в законе отсутствовала. Сохранность памятников возлагалась на местные органы власти. ВООПИиК участвовало в процессах восстановления памятников, вкладывая материальные средства в организацию реставрационных работ.

Многочисленные заметки в центральной и региональной прессе говорили о том, как под руководством первичных организаций ВООПИиК того или иного района, коллективы хозяйств, комсомольские отряды, группы тружеников предприятий, служащие «на свои средства произвели реконструкцию памятников погибшим воинам Гражданской и Великой Отечественной войн» ^[27]. Работа по выявлению, обследованию, государственному учету, постановке памятников на государственную охрану, оформлению учетной документации дали свои плоды ко второй половине 1980 гг. список памятников РСФСР, поставленных на государственную охрану, включил в себя около 36 тысяч объектов всех групп ^[46].

Процессы, происходившие в стране в конце 1980 гг., в годы «перестройки» затрагивали и культурную политику ^[28]. Сохранению историко-культурного наследия было посвящено впервые проведенное в СССР Всесоюзное совещание по охране, реставрации и использованию памятников истории, культуры и архитектуры (16-17 мая 1988 г.). В работе совещания приняли участие партийные и советские работники, архитекторы, реставраторы, историки, археологи, представители республиканских обществ охраны памятников. Всего – 900 человек. Данный форум курировался ЦК КПСС, организаторами выступили Бюро Совета Министров СССР по социальному развитию, Госстрой СССР, Министерство культуры СССР, Госкомархитектуры, Союз архитекторов СССР ^[56].

В докладе министра культуры СССР В.Г. Захарова прозвучало, что в Советском Союзе сложилась государственная отрасль, призванная охранять и использовать памятники истории и культуры. Однако министр не обошел и проблемы: запущенность и аварийность многих памятников, особенно деревянного зодчества (только в РСФСР не менее 5 тыс. объектов культуры) ^[41]; практика существовавшего градостроения часто уничтожала исторический облик городов; в сельской местности памятники в исчезнувших селах не ремонтировались. Всесоюзное совещание 1988 г. является серьезной вехой в деле развития сферы охраны памятников. Впервые прозвучала мысль о целесообразности передачи храмовых зданий в аренду общинам Русской православной церкви.

В целом, период 1960 – 1980 гг., по сравнению с предыдущими годами советской эпохи, отмечен значительными изменениями в деле охраны военно-мемориального наследия. Платформой послужили процессы укрепления государственных органов охраны памятников, вступление в действие законов СССР и РСФСР об охране и использовании памятников. В советский период приоритетом было формирование патриота и военно-мемориальное наследие расценивалось очень высоко. Заявлялось о том, что желаемое общество «зрелого социализма» можно построить в том случае, если удастся качественно изменить сознание советского человека ^[23].

Таким образом, монументальное строительство в советское время (1917 – 1991 гг.) значительно отличалось от дореволюционного периода. Военно-мемориальное наследие занимало ключевое место в системе идеологического воспитания населения. Две темы превалировали над всеми остальными: Гражданская война и Великая Отечественная война. Необходимо отметить важную особенность – в советское время было возведено наибольшее количество военно-мемориальных сооружений. Связаны они с самой кровопролитной войной в отечественной истории – Великой Отечественной войной 1941 – 1945 гг.

Кульминацией эпохи становится принятие Законов СССР и РСФСР «Об охране и использовании памятников истории и культуры» 1976 и 1978 гг. соответственно. Законы обеспечили единообразие системе охраны памятников.

Необходимо отметить, что последней войной советского времени стала война в Афганистане (1979 – 1989 гг.), однако она разделила судьбу Первой мировой войны – ее активное увековечение происходило уже после распада СССР (1991 г.).