Академия наук СССР и индустриальная модернизация страны: исторический опыт освоения приарктических территорий России (1920-1930-е гг.)

Осмысление исторического опыта важно и актуально для решения современных проблем взаимодействия науки и власти, поиска путей взаимовыгодного сотрудничества в условиях реформирования государственной научной системы. Оценка исторической роли Российской Академии наук в научном изучении арктических и приарктических территорий России в 1920-1930 гг. представляется актуальной задачей. Академической наукой в освоении европейского Севера России пройден длинный и тернистый путь от экспедиционных обследований до создания крупнейших научных центров. Очевидно, что все крупные социально-экономические, территориальные, политические и правовые изменения в России проходили по инициативе и при поддержке государства.

В отношении науки это особенно заметно со времен Петровского периода. При поддержке государства в российскую действительность была имплантирована европейская наука и создана Академия наук. На протяжении XVIII – начала XX вв. наука и образование в России медленно, но неуклонно развивались, российские ученые получали результаты мирового значения. Особенно значительным влияние государства на развитие науки и образования было в советский период. Можно по-разному оценивать роль революции 1917 г. в судьбе России, однако нельзя отрицать, что «большевики, не владея значительным экономическим базисом, имели самую современную на тот момент социальную теорию и смогли мобилизовать все ресурсы страны на прорывное развитие. Еще при жизни В.И. Ленина, за первые шесть лет его пребывания у власти было создано более 50 научных и научно-исследовательских институтов, открыт Институт аспирантуры для подготовки научных кадров» ^[1].

Интерес к северным территориям, к их природным ресурсам активизировался в период Первой мировой войной, когда прерванные экономические связи обнажили проблему нехватки стратегического сырья (угля, серы, алюминия, бария, бора сурьмы), необходимого для военной техники. Значительное место северная тематика занимала в работах Комиссии по изучению естественных производительных сил и Постоянной Полярной комиссии Академии наук ^{[2, 3]}.

С первых дней революции было понятно, что российским ученым не удастся остаться в стороне от происходящего и придерживаться принципа «политической нейтральности» научного сообщества. В этих условиях руководству Академии – первому избранному президенту РАН академику А.П.Карпинскому и непременному секретарю С.Ф.Ольденбургу пришлось искать пути защиты академического сообщества, демонстрируя пользу науки и просвещения для нового режима. Известно, как сдержанно ответил весной 1918 г. А.П.Карпинский наркому просвещения А.В.Луначарскому, что Академия наук, следуя традициям служения государству, будет помогать развитию производительных сил для общенациональных нужд. Был предложен своего рода «новый академический курс», которого А.П.Карпинскому и членам Академии пришлось придерживаться ^[4]. В ответ стали получать средства для деятельности Академии и значительные преференции. С 1917 по 1922 гг. Академия наук потеряла почти половину состава своих академиков. Однако к 1925 г., пережив голод и бытовые трудности периода Гражданской войны, ей удалось восстановить персональный состав и существенно расширить свою деятельность, постепенно превращаясь в разветвленную систему научно-исследовательских учреждений ^[5].

После революционных событий 1917 г. Север страны стал опорой для выхода из затяжного экономического кризиса. Первые лица советского государства не понаслышке знали о природных богатствах Севера. Многие из них отбывали здесь политическую ссылку (И.В.Сталин в Сольвычегодске 1909-1911 гг., А.И.Рыков в Пинежском уезде 1911-1912 гг., К.Е.Ворошилов в Мезени и Холмогорах 1907-1912) и осознавали значение Севера для хозяйственного развития страны. В первые годы советской власти на северные территории смотрели как на стратегические районы, развитие которых могло содействовать выходу из затяжного общероссийского кризиса.

Промышленное освоение Севера – одна из тех задач, которая была громко провозглашена правительством большевиков и «спущена» Академии наук к исполнению. Особую роль в этом проекте отводилась научному изучению обширных северных территорий, включенных в индустриальную модернизацию страны. Вопросы изучения и практического использования богатых природных ресурсов Севера стали предметом постоянного внимания советского правительства, которое задачу изучения Крайнего Севера выдвинуло как общегосударственную. 2 июля 1918 г. Ленин подписал постановление Совнаркома об ассигновании 1 млн. руб. на организацию гидрографической экспедиции в Северный Ледовитый океан. Экспедиция была задумана широко, созданы два гидрографических отряда, но они были захвачены интервентами ^[6]. В 1917–1919 гг. полевые исследования находились в тесной зависимости от состояния военного фронта. Однако и в условиях Гражданской войны удалось осуществить некоторые мероприятия по изучению Севера. Так, в 1918 г. велось исследование месторождения железной руды в районе Кольского полуострова, приступила к своим работам Олонецкая научная экспедиция. В январе 1918 г. в Архангельске организована экспедиция для исследования рыбных промыслов Северного Ледовитого океана. В 1919 г. Высшим советом народного хозяйства была образована Комиссия по изучению и практическому использованию Русского Севера. В нее вошли представители КЕПС и Полярной комиссии. При комиссии создали Ухтинское бюро для объединения и согласования работ по обследованию месторождений угля и нефти Ухтинского и Печорского районов. Приступили к работам в Вологодской и Череповецкой губерниях. Как ни скромны были эти начинания, они свидетельствовали о настойчивом стремлении советского правительства поставить богатства Севера на службу советскому народу ^[7].

Как только освободили Север, Академия наук развернула свои работы на Кольском полуострове (акад. А.Е.Ферсман), в Лапландии (проф. В.П. Виттенбург), в Белом и Баренцевом морях, на Новой Земле, на побережье Карского моря (В.П.Виттенбург, И.Д.Стрельников, П.Д.Резвый, В.Ю.Фридман, В.Н.Кузнецов), на Онежском озере (Г.Ю.Верещагин), на о-ве Вайгач и Северном Урале (М.Б.Едемский, Н.А.Кулик). В 1921 г. создана Постоянная Комиссия по научным экспедициям. Ей было поручено разрабатывать планы экспедиций, анализировать их материалы. В 1923 г. Академия наук получила возможность направить научную гидробиологическую экспедицию Зоологического музея для изучения вод Белого моря, сбора этномофауны северных территорий (П.Д.Резвый, В.Ю.Фридман, В.Н.Кузнецов). В 1924 г. состоялись геологические экспедиции Н.А. Кулика в районе Полярного Урала на широте г. Обдорска. М.Б. Едемский продолжил геологические исследования Северной области. К концу 1920-х гг. экспедиционная деятельность Академии вновь достигла подъема.

В 1920-е гг. на европейском Севере России развернулись довольно значительные для своего времени общегеографические и геологические исследования. Во главе этих исследований встала Северная научно­промысловая экспедиция при Высшем Совете народного хозяйства, созданная 4 марта 1920 г. на базе Комиссии по изучению и практическому использованию Русского Севера. Возглавил Севэкспедицию Р.Л.Самойлович. Во главе Ученого Совета Северной научно-промысловой экспедиции стоял президент Академии наук А.П.Карпинский, его заместителем был А.Е.Ферсман, членами совета – Ю.М.Шокальский, Н.М.Книпович, К.М.Дерюгин, Л.С.Берг и др. Ученый совет находился в Петрограде, представительство для связи с центральными учреждениями – в Москве, главные базы снабжения – в Вологде и Архангельске. Для некоторых исследователей факт размещения базы стал основанием считать «Архангельск центром научного изучения Арктики» ^[8]. Новая организация получила от правительства 100 млн. руб. и широкие полномочия по координации всех исследовательских работ в Арктике для решения задачи «производства научно-технических исследований естественных производительных сил Русского Севера». Основной принцип работы – формирование экспедиционных отрядов по тематическому и региональному принципу (геологических, минералогических, почвенно-ботанических, экономико-статистических, ихтиологических, по сельскому хозяйству, по оленеводству и т.п.).

Весной 1920 г. начались планомерные исследования Хибинского горного массива, расположенного в пределах Кольского полуострова. Академик А.Е.Ферсман при поддержке Северной научно-промысловой экспедиции и Академии наук (Геологического института, Минералогического музея, Географического института), а также Петроградского университета организовал и возглавил в августе 1920 г. первую научную экспедицию для изучения Хибинской и Ловозёрских тундр (Е.Е.Костылева, Э.М.Бонштедт, Н.Н.Гуткова, В.А.Унковский, Е.В.Ермолин и др.). Через два года было открыто крупнейшее в мире Хибинское месторождение апатитов, но доказать их огромные масштабы и промышленное значение удалось А.Н.Лабунцову и В.И.Вдовцову только в 1926 г. В течение пяти лет специальный отряд Северной научно-промысловой экспедиции ВСНХ (В.А.Унковская, В.И.Крыжановский, В.А.Елизаровский, Э.М.Бонштедт, Е.Е.Костылева, Е.П.Кесслер, Б.М.Куплетский, Н.Н.Гуткова, А.В.Терентьев, З.А.Лебедева, под руководством А.Е. Ферсмана) изучал геологию центральной части Лапландии, занятой двумя большими горными массивами – Хибинских и Ловозерских тундр. Период работ 1926–1930-е гг. акад. А.Е.Ферсман называл «периодом борьбы за апатитовую проблему, борьбы с косностью официальных геологических учреждений, борьбы с недоверием хозяйственников ВСНХ, борьбы за ничтожные кредиты для усиления работ» ^[9]. В 1927 г. при АН СССР была создана специальная комиссия для изучения производительных сил Кольского полуострова, которую возглавил А.Е.Ферсман. В 1928 г. начала свою работу Кольская комплексная экспедиция Академии наукСССР.

Работы проводились по направлениям: геолого-петрографические и геоморфологические исследования; почвенно-ботанические, зоогеографические и промысловые; антропологические, экономические. Подготовку и проведение экспедиции курировал Совет по изучению производительных сил при АН СССР. Для выполнения работ привлечены сотрудники Геологического, Минералогического, Ботанического, Геохимического, Зоологического, Физико-технического институтов АН СССР, а также Государственного Гидрологического института. Район работ – Хибинские тундры и прилегающие к ним районы. Опорный пункт – Хибинская горная станция Академии наук. Руководитель работ – академик А.Е. Ферсман. На Кольском полуострове работало в 1928 г. – 9, 1929 г. – 14, 1930 г. – 17, в 1931 г. – 16, в 1932 г. – 11, в 1933 г. – 17, 1934 г. – 10 отрядов и партий. Изучение производительных сил Кольского полуострова было тесно связано с первоочередными задачами широко развернувшегося строительства на Кольском полуострове, его колонизации.

Исследования охватили весь европейский Север России (от Кольского полуострова до Новой Земли). На правах самостоятельного отряда работала Мурманская биологическая станция. Первые работы Северная научно-промысловая экспедиция провела в 1920 г., а уже в 1921–1923 гг. ее отряды были направлены в различные районы европейского Севера России – Белое, Карское, Баренцево моря, Большеземельную тундру, район Печоры, берега Оби, Кольский полуостров, хребет Пай-Хой. Начата разработка Ухтинской нефти, добыт первый уголь на Печоре. Проводили научно-промысловые работы на Баренцевом море. В Архангельске были поставлены удачные опыты рыборазведения, в Белом море изучалась биология семги и сельди. В Большеземельской тундре и на Кольском полуострове изучали оленеводство. В Мурманском районе были организованы экономические исследования. Северная научно­промысловая экспедиция проводила исследования по всему европейскому Северу России (от Кольского полуострова до Новой Земли). По существу действовал институт, изучавший естественные богатства Советского Севера. В 1925 г. Северную экспедицию преобразовали в Институт по изучению Севера. К 1930 г. он стал Всесоюзным арктическим центром работ по исследованию российской Арктики и обеспечению запросов мореплавания по Северному морскому пути и других отраслей народного хозяйства. В 1932 г. преобразован во Всесоюзный арктический институт (1932-1938 гг.). Это был самый масштабный этап в освоении северных территорий страны, результаты которого превзошли затраты.

К концу 1920­х гг. прогнозы о богатых запасах угля, нефти и газа на европейском Северо­Востоке России, сделанные учеными, потребовали выяснения их размеров и решения многих экономических проблем государственного масштаба. Исключительные темпы роста народного хозяйства Кольского полуострова в начале 1930-х гг. связанные с разработкой грандиозного апатито-нефелинового месторождения в Хибинах способствовали интенсификации научных изысканий на территории Северного край, прежде всего в отношении «печорских углей». Проблема «напряженного топливного баланса» в связи со строительством Кандалакшского химкомбината была обозначена в 1932 г. участниками Первой Полярной конференции ^[10].

В марте 1933 г. Президиум АН СССР принял решение об организации комплексной экспедиции в Печорский край, вошедшей в историю под название Печорская бригада. Возглавил бригаду акад. А.П.Карпинский. Экспедиционными работами бригады руководил ученый секретарь Полярной комиссии АН СССР А.И.Толмачев. В ее состав вошли первоклассные специалисты, которые знали этот район лучше других (М.Б.Едемский, А.Н.Шишов, Н.В.Васильев и В.А.Смирнов и др.). Была предложена новая организационно-методическая форма работы, объединившая сотрудников Академии наук СССР, отраслевых специалистов, представителей центральных и местных учреждений на разрешение широкого ряда научных задач по оценке перспектив развития региона. В задачи Печорской бригады было наметить совместно с советскими, хозяйственными и научно-исследовательскими организациями основные направления научно-исследовательских работ по изучению производительных сил, необходимых для решения народно-хозяйственных проблем европейского Севера России.

Выводы бригады о высоком качестве воркутинских коксующихся углей и большом промышленном значении Воркутинского угольного месторождения были основаны на анализе работ проведенных Ухтпечтрестом. Развитие месторождения, которое только начинало разрабатываться, было остро связано с проблемой транспорта. Ученые обсуждали предпочтительный и экономически выгодный вид транспорта (строительство железной дороги и определение водных путей) и схему транспортировки угля вначале внутри региона, затем к потребителям за пределы Автономной области Коми. Учитывая климатические особенности региона, члены бригады настаивали на проведения в Воркуте тщательных стационарных работ по изучению вечной мерзлоты в целях повседневного обслуживания нужд шахтного и транспортного строительства и углубления методики мерзлотных исследований. Оценкой работы Полярной комиссии АН СССР по изучению европейского Севера России стало решение Президиума АН СССР от 17 октября 1933 г. о включении Печорского бассейна в число основных районов исследовательской деятельности Академии наук по линии Совета по изучению производительных сил ^[11].

В начале 1930-х гг. ветер энтузиазма сметал на пути любые «объективные трудности». И правительство, и ученые были абсолютно уверены, что какое бы задание ни последовало, они его выполнят. Одержимые мечтатели 1930-х гг. сидели в ту пору и в кабинетах наркоматов, и в академических креслах. В контексте Всемирной истории масштабная исследовательская работа на северных территориях развернулась, фактически, накануне новой войны. Глобальной геополитической задачей было утверждение лидерства в индустриальном обществе, а лидером мог стать только тот, кто владеет мощными энергетическими ресурсами. В сложной международной обстановке СССР делал ставку на свою экономическую и политическую независимость и развернул борьбу за «завершение социалистических преобразований экономики» и «строительства материально­технической базы социализма». Научное сообщество страны было непосредственно включено в разработку и обсуждение первого и второго пятилетних планов развития народного хозяйства СССР (1928–1932 и 1933–1937 гг.), которые вошли в историю как планы индустриализации. Основой планов являлось изучение и использование производительных сил; приближение промышленности к источникам сырья в ранее отсталых районах ^[12]. В разработке планов участвовало около 200 научно-исследовательских институтов, свыше 300 крупнейших специалистов науки и техники и виднейшие ученые страны, в том числе академики И.Г.Александров, Н.И.Вавилов, В.Р.Вильямс, В.И.Вернадский, И.М.Губкин, В.А.Обручев, Д.Н.Прянишников, А.Е.Ферсман и др. Для обсуждения и разработки отдельных вопросов проведено 15 Всесоюзных конференций по вопросам предстоящего развития и размещения ведущих отраслей хозяйства и размещения производительных сил по крупным экономическим регионам, в том числе по Северу. Перед учеными стояли задачи по разработке новых отраслей промышленности; участию в решении теоретических и конструкторских задач; созданию новых материалов. Основное предназначение академических учреждений власти видели в обеспечении научно-технического прогресса, разработке проблем, предусмотренных перспективными планами развития промышленности. Как отмечают исследователи, «составление плана было весьма беспорядочным из-за поразительных несоответствий между различными разделами директив, одобренных ХVII партконференцией» ^[13]. В январе 1933 г. страна вступила в новую пятилетку, но план утвержден XVII съездом ВКП(б) только в феврале 1934 г., а постановление Центрального Исполнительного Комитета и Совета Народных Комиссаров вышло лишь 17 ноября 1934 г. Ситуация с планированием сложилась таким образом, что страна приступила к выполнению программы второго пятилетия, не имея утвержденных контрольных показателей плана. Это было следствием сложной политической и социально-экономической ситуации. Накануне в 1933 г. в стране разразился страшный голод. Увязать дерзкие планы индустриализации с жизненными реалиями страны было не просто ^[14].

На XVII съезде ВКП(б) с докладом о пятилетнем плане выступил В.В.Куйбышев. Задачи развития европейского Севера он представил следующим образом: «Первая пятилетка положила начало быстрому развитию северных районов Союза. Основной хозяйственной задачей Северного края во втором пятилетии является завершение технической реконструкции лесной промышленности, полное освоение производственной мощности новых заводов и рационализация лесного хозяйства. Крупнейшей проблемой, частично разрешаемой во втором пятилетии, является использование отходов древесины в крае. Громадные перспективы имеет, в частности, гидролиз древесины – недавно решенная техническая проблема, позволяющая из опилок получать ценнейшие продукты. Во втором пятилетии в крае будет установлено 47 новых лесопильных рам. Размещение лесной промышленности края обеспечивает освоение новых районов и наибольшую маневренную способность в направлении продукции заводов, как на экспорт, так и на внутрисоюзные потребности (города Котлас и Сыктывкар). В области транспорта крупнейшую роль в развитии края сыграет строительство железных дорог: Пинюг – Сыктывкар и Коноша – Вельск, начатых в первом пятилетии» ^[15].

С одной стороны, тот факт, что целый абзац в докладе Куйбышева был посвящен перспективам развития Северного края, конечно, свидетельствовал о возросшем внимании государства к Северному региону. С другой стороны, в докладе о втором пятилетнем плане В.В. Куйбышев ограничил перспективы Северного региона только лесозаготовками и лесопереработкой. На самом деле одной из крупнейших проблем, к разрешению которой планировалось приступить во втором пятилетии, являлось развитие угольных и нефтяных месторождений бассейна р. Печоры, что позволяло обеспечить высококалорийным топливом Северный морской флот, промышленность Ленинградской области, Мурманского округа и Северного края и включало эти территории в процесс индустриальной модернизации.

К началу 1930­х гг. Академия наук СССР оставалась крупнейшим научным учреждением страны. В ее стенах были совершены значительные открытия в разных отраслях науки. Однако в условиях тотальную концентрацию политической и экономической власти, Академия наук воспринималась как орган строгой концентрации науки, планирующий и координирующий научную деятельность в масштабах страны, но при этом сама она должна оставаться под жестким партийным контролем. Руководству Академии с каждым годом было все труднее объяснить чиновникам, что наука может, а чего не может даже в стране строящегося социализма. Выполнение Академией наук практических и общественно­политических задач содействовало изменению структуры научных учреждений. Для этого периода характерны многочисленные и частые преобразования внутренней структуры Академии наук, которые объяснялись появлением новых научных направлений и логикой внутреннего развития научного знания. Происходило формирование и становление многих академических и отраслевых научных учреждений. Некоторые институты создавались прямо при заводах и фабриках. Одновременно со значительным структурным реформированием Академии наук государство требовало изменения и привычных методов работы и введения четких планов научных открытий и строгой отчетности, как это практиковалось на промышленных предприятиях. Переход к планированию научной деятельности проходил сложно.

Однако, несмотря на обстоятельства, Академия наук СССР включалась в решение задач первых пятилеток, развернула большую экспедиционно-исследовательскую работу по выявлению, изучению и освоению производительных сил страны. В 1920–1930-х гг. выдвинула и реализовала ряд межотраслевых перспективных проектов и направила своих сотрудников в богатый, но труднодоступный край – на Кольский полуостров и в Северный край. Исследовательская работа Академии наук привела ряду открытий, ценных не только для развития каждой отдельной дисциплины, но и в целом для познания географии, природы и населения северных территорий страны.

Исследования приарктических территорий страны имели определенные успехи в научном и народно-хозяйственном значении. Среди них: разработка апатитовых месторождений Хибинских тундр, открытие Печорского угольного бассейна, открытие пегматитов, месторождений железной руды, марганца, полиметаллов, промышленных запасов открытых месторождений сапропелита, новых сырьевых баз для химической промышленности и вовлечение в промышленность новых видов сырья. Исследованы способы использования лесных массивов. Положено начало изучению человека Севера, его традиций, верований, культуры. Перед северными территориями страны открылись широкие перспективы хозяйственного и культурного развития, возможность превращения в один из важных экономических районов СССР.