Типология жертв терроризма

Макарова Татьяна Владимировна старший преподаватель, кафедра уголовно-правовых дисциплин, Нижнекамский филиал Московского гуманитарно-экономического института 423582, Россия, республика Татарстан, г. Нижнекамск, ул. Менделеева, 2, кв. 54 Makarova Tatiyana Vladimirovna Associate Professor, Department of Criminal Law Disciplines, Nizhnekamsk Filial Office of the Moscow Humanitarian and Economic Institute. 423582, Russia, respublika Tatarstan, g. Nizhnekamsk, ul. Mendeleeva, 2, kv. 54 makarovatv2004@mail.ru Другие публикации этого автора

Для того чтобы с достаточной объективностью прогнозировать ин­дивидуальное поведение, обоснованно избирать меры воздействия на субъект профилактических усилий, необходимо знание внутреннего мира человека, мотивов, которыми он руководствуется, всего психологического механизма поведения. Необходимо знание не только общего, но и конкретного, единичного. С использованием только классификации эту задачу не решить^[1].

Именно поэтому возникает необходимость создать возможно более полную социально-психологическую типологию, во-первых, потерпевших от актов терроризма, которая позволила бы судить о внутреннем механизме поступков потерпевшего, а, во-вторых, лиц, чье поведение в юридическом лице является или может являться виктимологической причиной совершения преступления террористического характера.

Типология представляет собой более глубокую, сущностную и вместе с тем менее жестко увязанную с отдельными чертами личности группировку жертв ^[2].

Типологизацию жертв терроризма можно провести по следующим основаниям:

1) степень взаимодействия между преступником и жертвой;

2) роль жертвы в совершенном преступлении.

I. По степени взаимодействия между преступником и жертвой терроризма можно выделить несколько относительно самостоятельных типов жертв.

1. Прямые или непосредственные жертвы – это те физические и юридические лица, которым в результате совершения преступления террористического характера причиняется физический, материальный, моральный или репутационный вред либо нарушаются (ограничиваются) их конституционные права и свободы.

Прямыми жертвами терроризма являются:

а) лица физически вовлеченные в исполняемый теракт: заложники, жертвы насилия (взрывов, массовых отравлений и т. п.),

б) пострадавшие сотрудники правоохранительных органов, участвовавшие в пресечении деятельности преступников,

в) лица, чье имущество было уничтожено^[3],

г) юридические лица, представляющие объекты стратегического назначения («АЭС», «ГЭС», объекты общественного транспорта, объекты инфраструктуры, места общественного пользования).

2. Косвенные или опосредованные жертвы – это, во-первых, физические лица, которым лично не причиняется физический, материальный или моральный вред, но они пострадали опосредованно от преступления террористического характера (например, близкие родственники и иждивенцы жертвы), и, во-вторых, международные институты, государства, политические партии, иные общественные объединения, население в целом, различные государственные институты, политические или общественные деятели, т.е. это «третья сторона», которую террористы принуждают или пытаются принудить к принятию нужных им решений.

Косвенные жертвы, прежде всего, это родные и близкие прямых жертв, переживающие траур и горе в связи со смертью близких или их ранениями. Это также живые и невредимые свидетели террористических актов, а также лица, оказывавшие первую помощь пострадавшим. Кроме того, это спасатели, потрясенные смертью, страданиями и отчаянием, всем тем, что им пришлось пережить. Врачи приняли решение рассматривать эту категорию населения как жертвы, так как они перенесли эмоциональный шок и в большинстве случаев у них остаются тяжелые последствия. Эти косвенные жертвы - основные цели терроризма, здесь масштаб неограничен. В качестве отдельной категории жертв могут быть названы сами террористы, которые нередко принуждаются к исполнению теракта посредством насилия, обмана, длительной и профессиональной психологической обработки. Нередко в качестве исполнителей актов террора используются дети.

Прямыми и косвенными жертвами террористических акций в наше время могут быть представители различных демографических групп – дети, женщины, пожилые люди, различных социальных групп – наемные работники, мелкие, средние и даже крупные предприниматели, представители силовых структур и органов власти. Наиболее виктимными являются лица, служебные обязанности которых связаны с реализацией функций высшей государственной власти, главы субъектов федерации и политики федерального уровня. Здесь убийство или похищение, помимо возможностей оказать давление на власть, носит еще и символический характер, нередко связывается с социально значимой семантикой времени и места^[4].

II. Наиболее распространенным основанием виктимологической типологизации является роль жертвы в совершении преступления. Данное основание пригодно и для типологизации жертв терроризма. Из всех типов жертв преступлений террористического характера можно выделить четыре основные из них. Это жертвы с нейтральным, соучаствующим (положительным), неправомерным (провоцирующим) и правомерным поведением ^[5].

1. К первой категории жертв преступности террористического характера следует относить лиц, которые становятся жертвами в результате случайного стечения обстоятельств. Например, при захвате заложников преступниками и выдвижении требований государственным органам для их освобождения, как это было в Беслане, террористических актов в местах массового скопления людей (рынках, магазинах, концертных залах и т.д.).

Внутри данной группы потерпевших следует выделить две под­группы отдельные граждане и группы лиц, объединенные по раз­личным случайным для преступников признакам (пассажиры само­лета, учащиеся одного класса, работники одного подразде­ления/учреждения и т. п.)^[6].

2. Ко второй группе жертв преступности террористического характера следует относить тех лиц, которые сочувствуют преступникам, предоставляя им убежище или укрывая их на своей территории либо помогая им в осуществлении их противоправной деятельности, например, лиц, финансирующих террористические организации, которые в последующем выходят из-под контроля и осуществляют террористические акты в отношении своих покровителей или пособников.

3. К третьей группе относятся лица, которые провоцируют преступное поведение различными способами - от прямого подстрекательства исполнителей, до отказа применения к ним виктимологических мер безопасности. Т.е. это лица, представляющие непосредственный интерес для преступников. Это могут быть собственники фирм и их близкие родственники и знакомые; руководители коммерческих структур, члены их семей и близкие им люди; иностранные граждане и члены их семей.

4. К четвертой группе относятся лица, которым причиняется вред в связи с выполнением ими своего служебного или общественного долга.

По делам о преступлениях террористической направленности наиболее характерно правомерное или нейтральное поведение жертвы.

На вопрос: «Какие типы жертв терроризма, по вашему мнению, встречаются чаще?», голоса опрошенных нами лиц распределилось следующим образом. Нейтральные (случайные) жертвы – 50,5%, жертвы с правомерным поведением – 10%, жертвы с соучаствующим поведением – 9%, жертвы с неправомерным (провоцирующим) поведением– 7,5%, и остальные голоса распределились между инициативными и некритичными жертвами.

Также в результате проведенного нами опроса 12% респондентов считают, что чаще жертвами терроризма становятся мужчины, 16 % - женщины, 17 % - несовершеннолетние, 6% респондентов называют престарелых, инвалидов, лиц, имеющих недостатки в физическом развитии, 27% считают, что это лица, осуществляющие возложенные на них законом задачи по защите жизни, здоровья и законных интересов граждан, охране собственности, и 22% называют в качестве таковых сотрудников правоохранительных органов.

Схематично типология жертв терроризма представлена в табл. 1.

Многочисленные исследования, проведенные отечественными и зарубежными виктимологами, позволяют исходя из поведения жертв определить примерный состав любой группы заложников, состоящей из случайных людей ^[7]:

1. Выделяют группу «нетерпеливых», обычно их не более 0,5 % от всех. Но она может стать больше (до 60%), если «нетерпеливые» разожгут своим безрассудством «истероидных» людей, а скрытых истериков среди людей немало.

Если истероидным женщинам в критических ситуациях свойственны плач, причитания, метания с воплями и рыдани­ем, то мужчины-истероиды становятся агрессивны. Они отве­чают злобой, остервенелостью на всякое давление, притесне­ние. Чем больше их давят экстремальные обстоятельства, тем больше в истероидах сопротивления. Оно может быть стой­ким или накапливаться и взрываться. Их сопротивление вра­гам или опасным обстоятельствам может стать героическим. Например, один из заложников (г. Москва, октябрь 2002 г.) вскочил и по рядам побежал к выходу. На любые требования террористов он не реагировал, вызвав тем самым стрельбу (из пистолета и очередь из автомата) в свою сторону. В него не попали, а два заложника, которые оказались на линии огня, были убиты ^[8].

2. В разгар трагедии заложникам наиболее полезны те, кто несгибаем перед невзгодами, разумно смел и осторожен. Стрессовое давление укрепляет их стойкость. Они морально поддерживают других. Их может быть 5—12% среди заложни­ков. «Стойкие» помогают пережить заточение другим несчаст­ным.

3. Среди заложников много «оглушенных» — около 30—50%. Они морально подавлены, психически оглушены. Их страда­ние заглушает все прочие чувства, мешает общению. У таких заложников монотонность тягостного переживания страха и беспомощности может сопровождаться шизоидными явления­ми. Чем дольше, сильнее, трагичнее давление экстремальных обстоятельств, чем глубже психическое изнурение заложни­ков, тем больше людей ведут себя таким образом.

4. Остальные, чем дольше длится заложничество, тем сильнее сближаются с захватившими их террористами. Такие люди относятся к двум типам.

а) первый тип составляют «угодливые» - от 10 до 25% от общего числа заложников. Эти люди сближаются с террористами расчетливо, чтобы улучшить хоть сколько-ни­будь свое существование, уменьшить угрозу террора лично для себя и своих близких. Это «приспешники» террористов. Они не однородны и делятся на расчетливо-разумных и расчетливо-злобных:

- расчетливо-разумных к коллаборационизму толкает сла­бость, надлом души или великий страх за близких. У них есть самооправдание: «Жертвуя собой, мы для пользы других по­шли служить врагам. Мы не «предатели», а тайные «свои».

- расчетливо-злобные служат врагам в поисках возможности возвыситься при новой расстановке сил и удовлетворить свои комплексы за счет слабых заложников, притесняя их или, на­против, милостиво им помогая.

б) второй тип составляют «сочувствующие» около 20 % заложников. Чем дольше продолжается чрезвычайная ситуация, тем сильнее они ощущают как бы родственную близость с захватившими их террористами, разделяя с ними их переживания и непри­язнь к спасителям ^[9].

Эту очень специфическую психологическую реакцию, при которой жертва проникается необъяснимой симпатией к сво­ему палачу, специалисты назвали «стокгольмским синдро­мом», или «травматической связью».

Рассмотренная типология жертв преступлений террористического характера носят условный характер. Не каждая жертва терроризма может быть однозначно отнесена к тому или иному типу. В реальной жизни можно увидеть в их среде представителей смешанных или промежуточных групп, что говорит о теоретической значимости и необходимости дальнейшего исследования жертв преступлений террористического характера.

Практическая потребность в научной типологизации жертв терроризма необходима для разработки однородных мер предупредительного воздействия на преступления террористического характера виктимологическими средствами, и оказания жертвам социальной помощи.

Таблица 1

Основания типологии жертв терроризма