Проблема коллективизации в западных районах БССР в советской историографии

Кананерова Елена Николаевна ORCID: 0000-0002-6218-2618 кандидат исторических наук доцент, кафедры исторических наук и архивоведения Московского государственного лингвистического университета 119034, Россия, г. Москва, ул. Остоженка, 38, оф. стр.1 Kananerova Elena Nikolaevna PhD in History Associate Professor, Department of Historical Sciences and Archival Studies, Moscow State Linguistic University 119034, Russia, g. Moscow, ul. Ostozhenka, 38, of. str.1 ekananerova@yandex.ru Другие публикации этого автора

Введение

История исторической науки в контексте изучения сплошной коллективизации на сегодняшний день хорошо изучена, но советская историография послевоенной коллективизации западных республик и районов, вошедших в СССР, в частности западных районов БССР, требуют изучения с современных научных позиций ^{[1, 2017, с. 44—49; 2, 2010, с. 83—90]}.

Актуальность изучения данной проблемы связана с одной стороны с выявлением закономерностей и факторов развития отечественной историографии послевоенной коллективизации в западных областях Белоруссии. С другой стороны внимательное изучение данного вопроса поможет выявить малоизученные проблемы. Кроме того, в наши дни мы отчетливо видим как искажение исторических фактов становится основой политических спекуляций, разжигания конфликтов на постсоветском пространстве.

Хронологическое рамки исследования определяются политическими процессами. Окончательное утверждении безальтернативной советской исторической парадигмы произошло 1938 г. в сталинском «Кратком курсе истории ВКП (б)». Перестройка позволила советским историкам обратить внимание на прежде запрещенные темы и расширила возможности трактовки событий послевоенной коллективизации. Именно перестройка окончательно положила конец советской исторической парадигме.

Цель исследования заключалась в том, чтобы определить направления развития советской историографии коллективизации в западных областях Белоруссии в 1940-1980-е годы, прояснить развитие проблематики и оценок под влиянием политических факторов сталинизма, оттепели, ресталинизации и перестройки.

Мы использовали методы общенаучные методы анализ, синтез, индукция, типологизации и идеализации, а также сравнительно-исторический, историко-генетический, историко-системный и метод периодизации, применяемые в историографических исследованиях. При систематизации материала мы руководствовались принципом историзма и проблемно-хронологический метод изложения.

Новизна исследования определяется тем, что в статье впервые проводится анализ работ советских историков с современных научных позиций, заложенных В.П. Даниловым и его последователями, изучавшими коллективизацию 1930–х годов ^{[3, 1994, с. 12-13; 4, 1999,С.10-11]}. Это позволило выделить этапы изучения коллективизации в западных областях БССР, а также установить специфику историографии данной проблемы в отличие от историографии коллективизации в республиках Прибалтики и в западных областях Украины.

Проведенное исследование данной темы позволило подтвердить выявленное при изучении историографии коллективизации в Прибалтийских республиках положение о том, что существует противоречие между данными опубликованной статистики, документов и идеологизированными установками советской парадигмы о характере коллективизации, «раскулачивании», эффективности коллективизации для темпов развития сельского хозяйства и благосостояния самих колхозников.

В результате проведенного исследования удалось установить специфику историографии коллективизации. Здесь можно выделить только 2 этапа. В 1940-1960-х годах историки пишут об отдельных аспектах коллективизации в западных районах БССР. В 1950-1960-х годах публикуются сборники документов и статистики. В отличие от исследований по истории коллективизации Прибалтийских республик и Западной Украины «оттепель» не оказала значительного влияния на тематику и направления исследований. Публикация документов и статистики способствовала накоплению фактического материала, что привело к прорыву в 1970-1980-е годы. В этот период будет издано несколько обобщающих трудов по истории республики, СССР в целом, а также монографии по отдельным аспектам послевоенного восстановления сельского хозяйства, в которых коллективизация рассматривалась как единый процесс социалистического переустройства советской деревни. Появляются работы, где делаются попытки критически осмыслить коллективизацию и ее итоги. В конце 1980-х годов впервые издаются статьи о репрессиях на территории западных областей Белоруссии. Мы рассмотрим развитие советской исторической парадигмы на примере изучения коллективизации в западных областях БССР от ее пика в 1940-е годы до ее распада в годы перестройки.

Советские историки работали с материалами местных республиканских архивов, в частности Партийный архив Института истории партии при ЦК КП Белоруссии; а кроме того материалы Центрального государственного архива Октябрьской революции, Центрального государственного архива народного хозяйства СССР, Государственный архив Брестской области и др. Очевидно, что основой исторических изысканий становились официальные документы по линии партии и правительства.

Историография коллективизации в западных областях БССР конца 1940-1960-х годов

Западная Белоруссия вошла в состав БССР в сентябре 1939 г. В ее составе были четыре бывших польских воеводства (Новогрудское, Стобцовский, Дисненский, Белостокский), составлявших практически треть Белоруссии с населением около 4 млн. человек.

Экономика Белоруссии, подвергшейся оккупации во время Великой отечественной войны, сильно пострадала. В конце 1940-1950-х годов активно публиковались документы о преступлениях оккупационных властей ^{[5, 1947, С. 47; 6, 1958, С.253]}, статистические сведения ^{[7, 1947, С. 11]} и работы об экономических последствиях последствия Великой отечественной войны ^{[8, 1947, С. 158]}. В то же время начинают публиковаться постановления партии, правительства и местных органов власти по вопросам сельского хозяйства ^{[9, 1948, С. 5-7]}.

В работах 1940-х годов, посвященных коллективизации, в основном, рассматривается роль коммунистической партии Белорусской ССР в восстановлении советских аграрных отношений и организации сельского хозяйств в западных районах БССР. Изданные в этот период документы партии и правительства говорят о невысоком проценте коллективных хозяйств и свидетельствуют о том, что партия и правительство требовали от коммунистов активности в организационно-хозяйственном укреплении созданных колхозов, агитации бедняков и середняков за вступление в колхозы, бдительности, чтобы не допустить кулаков в колхозы ^{[10, 1949, С. 20-22]}.

В 1950-е годы начинают появляться сборники статистических материалов о развитии сельского хозяйства ^{[11, 1958, С.204]}.

В работах 1950-х годов отмечается интересный аспект о колхозах в годы войны. Согласно немецкому закону 1942 г., на оккупированной территории устанавливались три формы землепользования: индивидуальные хозяйства, земельные товарищества и общественные хозяйства (колхозы), которые включались в экономику Германии для обеспечения ее продовольствием. Однако в большинстве работ этого периода акцент делается на разрушениях, причиненных гитлеровцами колхозам. Эта позиция связана с идеологической установкой о стремлении Германии разрушить советское государство и его достижения, в том числе колхозы – символ сталинской модернизации ^{[12, 1958, С.204; 13, 1959. С. 322-323]}.

В 1950-е годы появляются первые обобщающие труды о сельском хозяйстве СССР, где основное внимание сосредоточено на преодолении тяжелых последствий Великой Отечественной войны. Материал по западным областям БССР в этих работах встречается фрагментарно ^{[14, 1952, С.124; 15, 1951, С. 201]}.

В этот период были защищены первые диссертации о коллективизации в западных областях БССР. Барадач Г.А. подробно рассматривает роль коммунистов и местных партийных органов в подготовке коллективизации. Действительно без активного вмешательства государства и партии темпы коллективизации составляли всего 6,7% в довоенный период ^{[16, 1953, С. 5]}.

Особый акцент в работах конца 1940-1950-х годов традиционно делается на добровольном характере коллективизации и активности крестьянских масс. Однако, начинает прослеживается противоречие между установкой о добровольным стремлением крестьян к коллективизации и ее низкими темпами до 1949 г. В качестве метода агитации авторы называют массовые экскурсии крестьян западных областей БССР и других вновь присоединенных республик в регионы, где коллективные хозяйства существовали давно и были максимально эффективны ^{[17, 1950, С. 59]}.

Изданные в конце 1940-1950-х годов статистические сборники позволили авторам более поздних работ оценить масштаб укрупнения колхозов в западных районах БССР. По подсчетам 1950-х годов укрупненные колхозы западных областей БССР почти вдвое уступали по размерам укрупненным колхозам в восточных районах БССР и втрое средним колхозам по СССР. ^{[18, 1957, С. 191]}. Объяснить причины обнаруженных различий и противоречий предстояло авторам 1970-1980-х годов.

Отметим, что публикация статистических сборников и сборников документов, исходивших от партии и правительства СССР и БССР, связанных с развитием экономики и в том числе сельского хозяйства стала регулярной и продолжалась в 1960-1980-е годы, способствуя развитию советской историографии ^{[19, 1968, С. 273; 20, 1970, С.236; 21, 1971, С.86; 22, 1961, С. 397; 23, 1961, С. 496; 24, 1967, С. 309]}.

В 1960-е годы начинается публикация многотомных обобщающих работ по истории коммунистической партии БССР, истории и экономике республики, в которых история коллективизации рассматривалась в контексте общих исторических событий. Основное внимание в этих исследованиях посвящено хозяйственному восстановлению западных районов и республики в целом.

Опубликованные в рассматриваемый период документы и обобщающие работы подчеркивают, что коллективизация в западных районах носила добровольных характер и проводилась в основном путем агитации среди крестьян бедняков и середняков и была эффективна, благодаря тому, что крестьяне убеждались в преимуществах колхозного строя и осознанно вступали в социалистические хозяйства. Данная позиция опровергается сведениями, опубликованными в тех же сборниках о низких темпах добровольной коллективизации в западных районах БССС до начала ее массовой фазы.

Завершая рассмотрение историографии коллективизации в западных районах БССР 1940-1960-х годов, отметим, что в отличие от изучения истории коллективизации в Западной Украине или Прибалтийских республиках, количество работ гораздо меньше, а их тематика достаточно узкая. Разрушения в БССР после Великой отечественной войны были настолько тяжелыми, что по темпам восстановления и коллективизации республика и ее западные области сильно отставали. Мы предполагаем, что до 1970 годов тема коллективизации в западных областях БССР была «неперспективной» в силу того, что выбивалась из общей оптимистической картины послевоенного завершения строительства коллективного сельского хозяйства.

Историография коллективизации в западных областях БССР 1970-1980-х годов

В работах 1970-1980-х годов проблема коллективизации в западных областях БССР рассматривается более детально. Появляются подробные исследования, посвященные основным аспектам коллективизации, таким как социально-экономические предпосылки вхождения западных областей БССР в состав СССР, создание первых колхозов, ликвидация последствий Великой отечественной войны в западных районах БССР, восстановление социалистических земельных отношений, массовая коллективизация, политика ликвидации кулачества как класса, а также кулацкое сопротивление и нарушения при проведении коллективизации.

Важной предпосылкой воссоединения западных районов с БССР А. Мацко называет антибуржуазное народное движение, которое к 1939 г. приобрело и антивоенный характер ^{[25, 1972, С. 307]}. В статье 1989 г., опубликованной в сборнике «50 лет воссоединения Западной Белоруссии с Белорусской ССР в составе Союза советских социалистических республик» П.В. Василевский и В.П. Верхось отмечают низкий уровень развития сельского хозяйства, в том числе малоземелье, высокую степень расслоения крестьянства ^{[26, 1989, С.70]}.

Авторы «Истории истории Белорусской ССР» отмечают, что советское правительство сразу приступило к созданию колхозов для решения накопившихся проблем в аграрной сфере западных районов БССР. На первом этапе применялись такие методы как раздел помещичьих земель крестьянам, повышение продуктивности крестьянских хозяйств путем технического перевооружения, внедрения агротехнических мероприятий и организация ветеринарной помощи, выдачи крестьянам кредитов, лесоматериала по сниженным ценам с целью привлечь крестьян в колхозы, продемонстрировав их эффективность. Начались и культурные изменения в сельской местности, в частности, были организованы медицинская помощь, массовая культурно-просветительская и массовая политическая работа на селе в западных районах БССР. Все эти мероприятия имели своей целью привлечь крестьян в колхозы, продемонстрировав их эффективность и выгодность ^{[27, 1977, С.358, 362, 364, 365]}.

Согласно сведениям Б.Е. Кухарева, приведенным в работе «Сельское хозяйство западной Белоруссии (1919-1939 гг.)», а также коллективной работе «История Белорусской ССР» к маю 1940 г. в западных областях было организовано 430 колхозов (23200 тыс. крестьянских хозяйств), а к июню 1941 г. в западных областях БССР было организовано 1115 колхозов (48950 крестьянских хозяйств) и 101 МТС (6950 тракторов). В указанных работах процентное утверждается, что соотношение колхозов к единоличным хозяйствам меняется в пользу первых, посевные площади, урожайность, поголовье скота увеличивались и росло благосостояние крестьян, но процентное соотношение не приводится ^{[28, 1975, С.97,99,100; 27, 1977. С.363]}.

Большинство авторов 1970-1980-х годов отмечают, что германские оккупанты разоряли, уничтожали колхозы и их имущество на захваченных территориях ^{[27, 1989, С.71]}. Однако Ю.В. Арутюнян в работе «Советское крестьянство в годы Великой отечественной войны» развивает тему, поднятую Залесским А.И. и Шубиным Г.А. о германской «земельной реформе» на оккупированной территории и использовании колхозов для обеспечении рейха продовольствием. При этом колхозники получали нищенский паек, в их отношении применялось жесткое принуждение ^{[30, 1970, С.224]}.

Тема ликвидации последствий оккупации в западных районах БССР получила дальнейшее развитие в 1970-1980-е годы. Ю.В. Арутюнян в упомянутой выше работе пишет, что наиболее сложной был обстановка в сельском хозяйстве в западных районах БССР и УССР наряду с Прибалтийскими республиками в связи с тем, что они вошли в состав СССР непосредственно перед Великой Отечественной войной. В коллективной работе «Развитие сельского хозяйства СССР в послевоенные годы (1946-1970 гг.)» И.М. Волков отмечает, что в целом в СССР посевные площади снизились со 150 млн. га (1940 г.) до 113,8 млн. га (1945 г.), а в колхозах – со 117,7 млн. га до 83,9 млн. га. В БССР в целом засевались только 63% земель от довоенного периода. Причинами, по мнению, И.М. Волкова были военные действия и сокращение «наиболее квалифицированной и активной части колхозного населения более чем в 2,5 раза» по всей стране. В «Истории БССР» приводятся сведения по всей республике, которые отражают тенденции и в западных областях. «На 1 января 1946 г. по сравнению с данными на начало 1941 г. количество лошадей составило 56 %, коров – 51, свиней 29%. … Объем работ, выполненных МТС в 1946 г. в колхозах, был в 2,2 раза меньше довоенного» ^{[27, 1977, С.43,54]}.

Авторы работы «Развитие сельского хозяйства СССР в послевоенные годы (1946-1970 гг.)» отмечают также, что сразу после Великой отечественной войны и в первые послевоенные годы наблюдалась также тенденция к «постарению деревни» ^{[31, 1972, С.43,54]}.

В советских исследованиях 1970-1980-х годов акцент делался на помощи, которую советское правительство оказывало региону, в частности в западной БССР 130 тыс. хозяйств получили от государства более 380 тыс. га земли. Шайков В.И. подчеркивает, что существовавшая проблема малоземелья обострилась после Великой отечественной войны в связи с оккупацией и частичным восстановлением прежних форм землепользования ^{[29, 1989, С.70]}. Авторы коллективных трудов по истории СССР и истории БССР считали, что западные области БССР получали от государства семенные ссуды, долгосрочные кредиты на приобретение скота, инвентаря, на восстановление жилья; освобождение от налогов, кроме того в западные области и в республику в целом завозили предметы первой необходимости (лекарство, продукты, керосин, ткани, одежду и обувь); были организованы машинно-конные прокаты, агрономические участки, просветительские кружки и семинары по агротехнике и ветеринарии, организовывали экскурсии в передовые колхозы восточных областей БССР, созданные во время коллективизации 1930-х годов. Только в 1946 г. воссозданные колхозы получили от государства более 1,3 млн. руб. и 550 тыс. руб. было выдано отдельным колхозникам. Сельскохозяйственная кооперация, по мнению исследователей 1970-1980-х годов не получила широкого распространения в западных БССР. Причину этого советские исследователи видели в недостаточной организационной работе местного партийного руководства. Однако, на наш взгляд, у этого были социально-экономические причины, которые не были достаточно изучены в советской историографии и требуют дополнительного осмысления современными исследователями. В Прибалтийских республиках и западных районах Украины роль кооперации в подготовке коллективизации была весьма высока ^{[32, 1980, С.311; 33,1977, с.373, 451; 34, 1984, С. 253]}.

Коллективизация сталкивалась с трудностями, среди которых авторы «Истории СССР с древнейших времен до наших дней»» называют кулацкое и буржуазно-националистическое сопротивление, косность индивидуалистической психологии крестьянства, хуторскую систему землепользования, недостаточное количество сельхозтехники, семян и колхозных кадров, общую послевоенную разруху, острый недостаток ресурсов во всей стране ^{[33, 1977, С.361, 403]}. Эти трудности были свойственны всем вновь присоединенным республикам и районам, однако были и специфические трудности коллективизации, проявившиеся в западных районах БССР.

По мнению авторов «Истории СССР с древнейших времен» помощь, оказанная государством, к 1949 г. сформировала предпосылки для коренной реконструкции сельского хозяйства. Отметим, что авторы признают политический характер предпосылок, заключавшихся в укреплении партийных и советских органов в западных областях БССР, победе над националистическим подпольем, ослаблении позиций кулачества за счет политики ограничения и вытеснения, росте политической сознательности крестьян, поставке сельхозтехники, которая «… могла быть использована в восстановленных колхозах РСФСР, восточных районах Украины, Белоруссии и Молдавии. Однако по мере развертывания колхозного движения государство принимало меры для обеспечения молодых колхозов техникой» ^{[32, 1977, С.375]}.

Еще одним важным инструментом помощи колхозам было направление в деревни западных областей БССР специалистов и организация их обучения на местах ^{[33, 1977, С.396; 27, 1977, С.455]}.

Сформулированное еще в работах 1940-1960-х годов положение о проведении коллективизации после Великой отечественной войны согласно ленинскому кооперативному плану на добровольных началах, опровергается данными о темпах коллективизации до начала ее массового этапа.

Решение XIX республиканского партийного съезда 15-18 февраля 1949 г. об активизации работы по организационно-хозяйственному укреплению колхозов и повышению бдительности для недопущения кулаков в колхозы положило начало массовой коллективизации. До Великой Отечественной войны в западных областях БССР количество колхозов не превышало 6,7 % (1115 колхозов) от всех существовавших хозяйств. В 1945 г. было создано 66 колхозов. Процесс шел медленно в силу описанных выше послевоенных трудностей. На 1 января 1948 г. в западных районах Белоруссии уровень коллективизации составлял всего 1,2 %, на 1 января 1949 г. – 6,8 % (довоенный уровень), что отражало аналогичные тенденции в Прибалтийских республиках (в Эстонской ССР – 5,8%, в Литовской ССР – 3,9%) и было в разы меньше, чем в запанной Украине (41,2%). К сентябрю 1949 г. уровень коллективизации в западных областях БССР составил 39,3%, а к 1 марта 1950 г. - 50 % . Авторы «Истории СССР с древнейших времен» и «Истории Белорусской ССР» отмечают, что в 1949-1950 годы сплошная коллективизация в западных областях и республиках СССР завершилась, за исключением западных областей Белоруссии, где к концу 1950 г. колхозы объединяли 83,7% хозяйств и 85% всех посевных площадей. Коллективизация здесь завершилась окончательно к концу 1953 г., когда коллективизировано было 95% ^{[33, 1977, С.357, 359, 376, 380, 389, 390, 393; 27, 1977, С.454, 455]}.

Причину отставания западных областей Белоруссии в темпах коллективизации исследователи видели в плохо организованной работе по вовлечению крестьян в колхозы, допущение «самотека» в этом вопросе ^{[31, 1977, С. 391; 27, 1977, С.452]}. Однако этот вопрос, на наш взгляд еще требует осмысления.

Несмотря на статистические сведения о темпах коллективизации исследователи 1970-1980-х годов все упомянутые выше авторы оценивают характер коллективизации в западных областях БССР как добровольный и естественный, хотя она проводилась государством теми же методами, что и в 1930 годы «сверху», о чем свидетельствуют низкие темпы коллективизации до начала ее сплошного этапа и активизации деятельности партийных органов ^{[27, 1977, С.455]}.

В работах 1970-1980-х годов в отличие от предшествующего периода выделены трудности при проведении коллективизации, среди которых ошибки партийных и советских органов при колхозном строительстве (не конкретизируется какие), нарушение принципа добровольности, нарушение ленинского кооперативного плана, крайне медленное обобществление средств производства, отсутствие должной заботы об организационно-хозяйственном укреплении колхозов, а также «перегибы и извращения в проведении политики партии, которые были в отдельных районах» ^{[33, 1977, С.390; 29, 1989, С.71]}. Таким образом, советские исследователи хоть и говорят о нарушениях в ходе коллективизации, все же остаются в рамках советской парадигмы с ее идеологической установкой о неизбежности и закономерности коллективизации.

Исследователи коллективизации в западных областях БССР отмечают, что в этом регионе произошло наложение массовой коллективизации и начало укрупнения колхозов, начавшееся по всей стране, что создало дополнительные организационные и хозяйственные трудности, хотя советские исследователи оценивали этот процесс позитивно в духе установок советской парадигмы ^{[27, 1977, С.456]}.

Советские авторы 1970-1980-х годов впервые рассматривают роль политотделов МТС, созданных в конце 1949-начае 1950 годов в процессе коллективизации в западных областях БССР. Их задачи не отличались от задач политотделов 1930 годов: укрепить партийное руководство МТС и повысить их роль в колхозном строительстве, обеспечить трудовую и политическую активность колхозников, повысить производительность труда, обеспечить подбор кадров колхозного актива из местного населения. Политотделы сочетали в себе функции партийных и административных органов, чем отличались от других органов власти в СССР ^{[33, 1977, С. 398-399]}. Необходимость создание политотделов МТС говорит о том, что провести коллективизацию в западных областях и республиках СССР экономическими методами, не представлялось возможным. Для этого потребовались чрезвычайные органы, хорошо зарекомендовавшие себя во время коллективизации 1930-х годов.

В работах 1970-1980-х годов более подробно рассмотрены проблемы крестьянского сопротивления и «раскулачивания» в западных областях БССР. Авторы «Истории СССР с древнейших времен» и «Истории Белорусской ССР» пишут о том, что еще до Великой отечественной войны и начала массовой коллективизации были распространены такие формы кулацкого сопротивления как попытки срыва земельной реформы, антиколхозная агитация, убийства коммунистов и активистов, членов земельных комиссий, расправы над крестьянами, получившими землю, сокрытие истинного размера своих земельных наделов, убой и распродажа скота, а также уклонение от уплаты натуральных поставок сельхозпродуктов и налогов, поджог колхозных построек, вступление в колхозы для подрыва их изнутри. Однако отмечается, что в западных областях БССР кулацкое сопротивление не приобрело широкого размаха до Великой отечественной войны, в силу освободительной борьбы 1939 г. и социально-экономической политики советского государства ^{[28 , 1975, С. 353-355; 27, 1977, С. 363]}.

При этом в советской парадигме принято было рассматривать послевоенное крестьянское сопротивление массовой коллективизации как деятельность кулацко-националистических банд ^{[27, 1977, С. 454]}. Исследователи коллективизации западных областей БССР исходят из идеологической установки о том, что все трудовое крестьянство осознавало блага колхозной жизни и осознанно стремилось в них. Тезис об усилении классовой борьбы при массовой коллективизации сохранялся, несмотря на то, что он противоречил выводам о снижении влияния кулаков по мере проведения земельных преобразований.

Впервые в 1970-1980-е годы исследователи затрагивают проблему «раскулачивания». До начала массовой коллективизации советское правительство практиковало ограничение и вытеснение (увеличение налогового бремени и повышенные поставки продовольствия), уголовное преследование злостных неплательщиков. Запрет на наемный труд, и политические меры (лишение избирательных прав) в отношении кулаков не применялись в силу слабости кулачества в западных областях БССР и гуманности советской власти дававшей возможность всем, кто хотел воспользоваться правами амнистии после Великой Отечественной войны, сделать это. Однако, на наш взгляд, отсутствие жестких мер говорит, на наш взгляд скорее о слабости и малочисленности кулачества, нежели о гуманности властей. Во время массовой коллективизации государство взяло курс на ликвидацию кулачества как класса в западных областях БССР. Исследователи 1970-1980 годов утверждают, что из-за слабости кулачества на территории западных областей БССР политика выселения не проводилась ^{[33, 1977, С. 386, 387]}.

В 1989 г. была издана статья Ковкеля И.И. о депортации населения из западной Украины и Белоруссии в 1939-1940 гг., в которой кратко освещаются вопросы, связанные с высылкой «антисоветского элемента». Согласно приведенным сведениям было выслано порядка 10 % населения западных областей Белоруссии, однако скольких из них можно отнести к кулакам не ясно. Таким образом, советские исследователи времен перестройки только ставят вопрос о высылках кулаков. Эта проблема потребует дальнейшего осмысления в современной историографии ^{[29, 1989, С.132]}.

Подводя итоги проведенной коллективизации в западных областях Белоруссии, советские исследователи 1970-1980-х годов отмечают, что, несмотря на утверждения о прогрессивности колхозного производства, его темпы свидетельствовали об обратном ^{[28, 1975, С. 99]}. Е.П. Белязо пишет, что в 1951-1953 годах гг.урожайность зерновых, картофеля, надои молока в колхозах были значительно ниже чем в 1950 г. В совхозах благодаря лучшей технической оснащенности эти показатели были выше. Уровень благосостояния колхозников был невысоким из-за низких закупочных цен на сельхозпродукцию, то есть исследователи косвенно признают нарушение ленинского принципа материальной заинтересованности колхозников. Развитие сельского хозяйства, по мнению Е.П. Белязо, не было в приоритете у советского правительства и потому финансировалось по остаточному принципу. Ситуация изменилась только после сентябрьского пленума ЦК КПСС 1953 г. ^{[35, 1969, С.8-10, 16]}.

Еще один важный сюжет в историографии 1970-1980-х годов - особенности коллективизации. Общими чертами коллективизации западной Белоруссии и других западных районов и республик после Великой отечественной войны были единый период ее проведения, кульминацией которого стали 1949-1950 годы; массовой коллективизации предшествовал период послевоенного хозяйственного восстановления; трудности коллективизации в новых регионах были связаны с долгим периодом господства в них индивидуалистической психологии крестьянства; опора на помощь и опыт братских республик; в основе коллективизации лежал ленинский кооперативный план; единая форма коллективного хозяйства – сельскохозяйственная артель; послевоенная коллективизации не знала приливов и отливов и развивалась по восходящей линии ^{[33, 1977, С. 405]}.

Спецификой коллективизации в западных областях БССР была слабо развитая кооперация по сравнению с кооперацией 1920-х годов; колхозы не знали мануфактурного периода; коллективизация была проведена в более сжатые сроки, хотя в западной Белоруссии темпы ее отставали от других западных областей и республик ^{[34, 1977, С. 406]}.

Выводы

Изучение аграрной историографии коллективизации в западных областях БССР позволило нам сделать некоторые выводы. Исследованные работы подтверждают те характерные черты аграрной историографии, которые мы выявили в историографии коллективизации в Прибалтийских республиках и Западной Украине. Среди этих черт отметим следование раз и навсегда установленным догмам, толкование опубликованных и доступных для изучения официальных документов исходя из установок советской исторической парадигмы, частное отсутствие объективности при рассмотрении коллективизации и «раскулачивания», фрагментарность изучения проблемы. Число исследований по коллективизации в Западной Белоруссии ощутимо меньше, чем по проблемам коллективизации в Прибалтийских республиках или в Западной Украине. Отставание БССР в темпах коллективизации сделало ее изучение менее актуальным, в связи с тем, что не могло иллюстрировать успехи советской власти в деле послевоенного восстановления и финального этапа модернизации.

Изучение коллективизации в западных областях БССР делится на 2 основных периода. В 1940-1960-е годы происходило накопление и публикация фактического материала, а в 1970-1980-е годы исследования активизировались и углубились. Влияние политических факторов на развитие советской исторической науки оказалось сглаженным и не прослеживается так отчетливо как в случае с советской историографией коллективизации в Прибалтийских республиках или в Западной Украине.

К достижениям советской историографии коллективизации сельского хозяйства Западной Белоруссии можно отнести изучение предпосылок вхождения западных областей в БССР, роли государства и партии в послевоенном восстановлении, создании предпосылок коллективизации и организационно-хозяйственном укреплении колхозов, этапы и темпы коллективизации, роль политотделов МТС в коллективизации.

Многие традиционно исследуемые аспекты коллективизации остались слабо изученными, в частности периодизация коллективизации в западных районах БССР, работа МТС их численность и функции в деле коллективизации сельского хозяйства западных областей БССР, причины слабости кооперации в западных областях Белоруссии, точная численность кулачества и методы ликвидации кулачества как класса.

Тем не менее, тематика и оценки эволюционировали. Достижением советской исторической парадигмы в этом аспекте можем считать признание того факта, что основные предпосылки коллективизации были политическими.

При всей монолитности и тенденциозности советской парадигмы мы видим, что в рамках изучения коллективизации в западных областях БССР появляются критические оценки.

Благодаря публикации большого объема статистических данных мы отчетливо видим противоречия идеологических установок и реального положения дел. В частности, низкие темпы коллективизации в регионе объясняются недостаточной работой местных партийных органов, что опровергает тезис о добровольности и неизбежности коллективизации, которая осуществлялась на волне подъема крестьянского самосознания. Аналогичный диссонанс наблюдается в вопросе итогов коллективизации западных областей Белоруссии. Ее итоги оцениваются как положительные, особенно в работах 1950-1960-х годов, а приведенная статистика опровергает эту оценку. Выявленное противоречие между статистикой, документами и идеологическими установками характерно для советской историографии послевоенной коллективизации в целом.

Некоторые темы в силу идеологических причин остались слабо изученными, в частности объективные причины трудностей при проведении

коллективизации, причины укрупнения колхозов, которые в основном объяснялись шаблонным перенесением методов 1930-х гг. или простой констатацией результатов данных процессов. Тем не менее, советские исследователи времен перестройки ставят вопрос о высылках населения. Эта проблема требует детальной проработки с современных научных позиций.

Проблема крестьянского сопротивления коллективизации хоть и рассматривалась, базировалась на идеологических установках об усилении классовой борьбы при массовой коллективизации и отождествления кулаков и националистов. Однако крестьянское сопротивление коллективизации не было монолитно и чаще всего было связано с противоречиями экономических интересов крестьян и требованиями завершения модернизации народного хозяйства. В данном вопросе нам, очевидно, не хватает опубликованных статистических материалов для объективных выводов. Это связано с секретным характером документов и их недоступностью советским исследователям.

Таким образом, осмысление советской историографии коллективизации сельского хозяйства Западной Белоруссии позволяет нам увидеть хорошо изученные темы и вопросы, требующие глубокой проработки от современных исследователей. Несмотря на разрушение советской исторической парадигмы, достижения советских исследователей и выявленные противоречия могут стать прочной основой для развития современной исторической науки.