"Отец деизма": проблемы исследования философии Герберта из Чербери

Поляков Андрей Андреевич младший научный сотрудник, Институт философии РАН 109240, Россия, Московская область, г. Москва, ул. Гончарная, 12 стр.1 Polyakov Andrey Andreevich Junior Scientific Associate, Institute of Philosophy of the Russian Academy of Sciences 109240, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, ul. Goncharnaya, 12 str.1 Beatit10@yandex.ru

Вопрос о восприятии философии Герберта из Чербери (1583-1648) до сих пор является актуальной темой изучения. Исследователи, такие как, например, Р. Серджентсон, Л. Бейкер и Д. Пайлин, дают разные оценки реакций на его идеи. Что касается отечественной литературы, то данная тема не является предметом отдельного исследования. Для осуществления поставленной цели в статье будут выполнены следующие задачи: 1) будет кратко проанализировано содержание ключевых трактатов Герберта из Чербери 2) будут выделены критические оценки современников английского мыслителя 3) будет произведён сравнительный анализ «символа веры» британского философа с аналогичными идеями его современников. Благодаря этому автор статьи предложит аргумент в пользу религиозной философии Герберта.

Трактат De Veritate (Об Истине) впервые был опубликован в 1624 году. В своём труде Герберт из Чербери исследовал природу феноменов истины и религии. Основой метафизики английского мыслителя являлось представление о врождённых идеях. Постигая истину, индивид должен учесть следующее: 1) объекты, которые существуют независимо от разума; 2) субъективный элемент или способности, направленные на внешние объекты или вызванные под их воздействиями; 3) условия, в которых устанавливаются отношения между способностями и объектами. Так как все люди имеют одни и те же способности, общее свидетельство об истинности предмета является критерием истины. Феномен истины характеризуется следующими условиями истины: 1) истина существует; 2) истина существует вечно или же существует так долго, как существует сами вещи 3) не существует места, где бы истина не существовала; 4) Истина обнаруживает сама себя; 5) Истин столько же, сколько существует в природе вещей; 6) Различие вещей постигается с помощью внутренней силы или способности; 7) Существует истина всех истин [16. P. 83]. Истина может относится к четырём классам: 1) истина вещи; 2) истина явления; 3) истина понятия; 4) истина разума. Этим классам соответствуют четыре формы познания: I) естественный инстинкт; II) внутреннее восприятие; III) внешнее восприятие; IV) дискурсивное мышление [Ibid. 115]. Естественный инстинкт, согласно Герберту, наиболее достоверный источник знания, так как с его помощью возможно познание понятий (notitiae communes), не находящих подтверждения в опыте и отвлечённом мышлении. Данные понятия находятся в основе познавательной деятельности. У них есть следующие характеристики: 1) первичность; 2) непроизвольность; 3) универсальность; 4) общепризнанность; 5) необходимость; 6) принятие предмета без дискурсивного мышления [Ibid. P. 139]. Религия также имеет свои отдельные фундаментальные принципы. Британский философ выделил пять таких принципов в трактате «Об Истине»: Таковых он назвал пять: 1) есть высшее существо (esse supremum aliquod Numen), 2) его следует почитать (supremum istud Numen debere coli), 3) лучшее богопочитание – это добродетель и благочестие (cultus divini), 4) грехи подлежат искуплению раскаянием (vitia et scelera quaecunque expiari debere ex poenitentia) и 5) в будущей жизни людей ждёт воздаяние за их поступки (esse praemium, vel poenam post hanc vitam) [Ibid. P. 291]. Трактат «О религии язычников», главным образом, посвящён изучению и доказательству того, что общие понятия разделяются всеми народами. Как указал Герберт из Чербери, нет такой религии, которая могла бы быть идеальной и свободной от искажений изложенных им фундаментальных принципов. Тем не менее, существует всеобщее провидение (Providentia Universalis), доступное всему человечеству [17. P. 6]. Разум человека, который был создан Богом, стремится познать вечные истины. Для их постижения Бог раскрыл себя в структуре бескрайнего мира [Ibid. P. 8]. Однако, так как человек и его разум имеют начало, он допускает ошибки при наблюдении за миром и из-за этого поклоняется отдельным его частям, таким как небо и звёзды. В дальнейшем же изначальная религия продолжает меняться, попадая под влияния различных философов и жрецов. Таким образом, историю религии у Герберта можно представить как трансформацию изначального представления о неизвестном Боге в различных языческих религиях.

Изучение религиозной философии Герберта из Чербери представляет немалую сложность для исследователей по целому ряду причин. Первая проблема, с которой сталкивается исследователь, связана с историей написания трактата «De Veritate, prout distinguitur a revelatione, a verisimili, a possibili, et a falso» и отношением современников к её содержанию. Среди исследователей, которые изучали данную тему, следует выделить Р.В. Серджентсона, написавшего статью «Герберт из Чербери до появления деизма: изначальное восприятие тракатата «Об истине»» (1624) и Джулию Гриффин, посвятившую этой теме главу своей докторской диссертации «Исследование писательской жизни Эдварда Герберта из Чербери» (1583-1648).

Среди исследователей нет единого мнения, когда началась работа над трактатом «Об истине». Д. Гриффин пишет, что Герберт из Чербери начал свой труд в тот же год, когда был созван Дордрехтский синод, а именно в 1618 году [11. P. 91]. Первая сохранившаяся версия данного текста датируется 20 июля 1619 года [28. P. 218]. Как отмечает Р. Серджентсон, в этой версии отсутствует глава об Откровении, а также глава о вероятном, возможном и ложном. В 1622 и 1623 годах появились два переиздания трактата, которые никак не отличались от первоначального текста и были переданы голландскому философу Гуго Гроцию (1583-1645) и германо-французскому теологу Даниэлю Тиленусу (1563-1633) [Ibid. P. 218]. Первое печатное издание вышло в 1624 году в Париже. Текст был написан на латинском языке и передавался только ограниченному кругу лиц. Д. Пайлин отмечает, что язык, которым пользовался английский мыслитель, был недостаточно ясным, вследствие чего читатели не всегда могли понять смысл его идей [24. P. 123]. В качестве примера он приводит оценки латинского языка Герберта из Чербери у пуританского богослова Ричарда Бакстера (1615-1691) в работе «Большее количество причин поддержать идею христианской религии и никаких причин для того, чтобы их отвергать» (More Reasons for the Christian Religion and No Reason against it) [3. P. 556] и шотландского богослова Томаса Хэлибёртона (1674-1712) в работе «Недостатки естественной религии: и религия Откровения, которая необходима для достижения счастья человеком в его нынешнем состоянии» (Natural Religion Insufficient: and Revealed Necessary to Man's Happiness in his present State) [14. P. 193]. С точки зрения Пайлина, данный недостаток трактата «Об истине» был одной из причин непопулярности взглядов Герберта из Чербери. Однако, как отмечал философ Уильям Ричи Сорли (1855-1935), содержание трактата было высоко оценено Гуго Гроцием, который сподвиг Герберта опубликовать текст. На это также указывает современный исследователь Питер Харрисон в своей книге «'Религия' и религии в английском Просвещении» [15. P. 65]. Второе издание было опубликовано в Лондоне в 1633 году ограниченным тиражом. Тем не менее, следует отметить, что несмотря на это, трактат был прочитан многими известными философами и современниками английского мыслителя. Третье дополненное издание также было опубликовано в Лондоне, но исследователи расходятся в определении года его выпуска. У. Сорли указывает на 1645 год, и отмечает, что в издание были добавлены трактаты «О причине заблуждений» (De Causis Errorum) и «Мирская религия» (Religio Laici), а также «приложение о жрецах» (Appendix ad Sacerdotes) [29. P. 492]. Однако Р. Серджентсон пишет, что датой написания третьего издания является 1639 год и что оно было осуществлено на французском языке предположительно французским мыслителем Мареном Мерсенном (1588-1648) [28. P. 219], который, как утверждает другой исследователь, Хенк Неллен, составил перевод без участия английского мыслителя [23. P. 48]. Р. Серджентсон же считает, что издание 1645 года, о котором пишет У. Сорли, является четвёртым и последним расширенным изданием, в которое был дополнительно включён исторический материал в части о покаянии и расширено заключение. В том же году вышел ещё один трактат Герберта из Чербери – «О языческой религии» (De Religione Gentilium). Позднее этот трактат будет переиздан в Амстердаме в 1663 году. В 1768 году был опубликован труд «Диалог между наставником и его учеником» (A Dialogue between a Tutor and his Pupil) [29. P. 492]. Первое издание трактата «Об Истине» на английском языке вышло только в 1937 году с изменённым подзаголовком, в котором вместо обращения ко всем людям «Et uni verso humano generi dicavit», появилось обращение ко всем разумным и непредвзятым читателям «Dedicated to every sane and unprejudiced Reader» [30. P. 265]. В данном издании присутствует несколько иная датировка изданий трактата. Согласно переводчику этого труда Мейрику Хиту Карре (Meyrick Heath Carre), всего вышло четыре издания: оригинальное издание 1624 года, дополненное издание 1633 года, 1645 года и 1659 года, а также отдельно французский перевод 1639 года [16. P. 67].

Трактаты Герберта из Чербери обрели определённую популярность как среди философов, так и среди представителей Церкви. Так, трактаты «Об истине» и «О религии язычников» были добавлены в индекс запрещённых книг католической Церкови (Index Librorum Prohibitorum) [18. P. 15]. Однако даты запрещения его трактатов в различных изданиях индекса разнятся. В изданиях до 1892 года включительно, трактаты «Об Истине» и «О религии язычников» указано, что трактаты вошли в индекс в 1634 и в 1709 году [19. 182]. В последнем же издании 1948 года даты были изменены на 1633 и 1707 год. Интернациональная библиографическая база цензуры и свободы выражения «Маяк для свободы волеизъявлений» (Beacon for Freedom of Expression) также указывает эти даты. Тем не менее, факт о включения трактатов Герберта из Чербери в список запрещённых Церковью книг не следует рассматривать однозначно. Во-первых, кажется необычным то, что издателя второго издания трактата «Об истине» английского политика Джона Коука (1563-1644) обвинили как раз в распространении папистской литературы, что в дальнейшем сыграло отрицательную роль в его карьере [28. P. 219]. Если текст был запрещён католической Церковью, то неясно, почему текст называют папистским. Во-вторых, Урбан VIII (1568-1644), как отмечает французский теолог и философ Пьер Гассенди (1592-1655), высоко оценил идеи британского мыслителя, что кажется парадоксальным. В случае с Д. Коуком, можно предположить, что обвинение в издании католического текста было связано с политической борьбой в Англии того периода. Парадокс с оценкой Папы Римского объясняется тем, что трактат «Об Истине» был включён в индекс запрещённых книг не главой Церкви, а его кардиналами, о чём пишет исследователь Марио Росси в своей книге «Жизнь, творчество и время Эдварда Герберта из Чербери» (La vita, le opere, i tempi di Edoardo Herbert di Chirbury) [26. P. 497].

Трактат «Об истине» был предметом критического анализа некоторых философов Европы XVII века самого первого ряда. Среди наиболее известных мыслителей можно выделить упомянутого ранее теолога Пьера Гассенди, французского философа и математика Рене Декарта (1596-1650) и английского философа Джона Локка (1632-1704). Основываясь на их критике, можно реконструировать целостное представление о том, какие проблемы с точки зрения философов и современников Герберта из Чербери возникали при изучении его трактата, что позволит составить более ясную картину о восприятии его идей.

Пьер Гассенди был первым автором, который написал подробный анализ трактата «Об Истине» [11. P. 93]. Французский философ получил второе издание трактата, основываясь на тексте которого составил свою критику. Подробный анализ истории переписки между Гербертом из Чербери и Пьером Гассенди описывает Джулия Гриффин [Ibid. P. 93]. Текст письма представлен в латинском трактате «Petri Gassendi Diniensis ecclesiae praepositi, Et in Academia Parisiensi Matheseos Regii professoris oposcula philosophica (1727) [10. P. 377]. П. Гассенди высоко оценил труд Герберта из Чербери, его цели и то, каким образом он был составлен. Эта деталь может ускользнуть от читателя из-за критической формы, в которой давалась оценка идеям британского философа. Однако причина, по которой Пьер Гассенди подробно описывает свои замечания, заключается в просьбе самого Герберта указать ему на все спорные моменты его трактата [1. С. 78]. Положительные комментарии к тексту даются несколько хаотично. Если же их объединить, то читатель не сможет не заметить, что Гассенди дал более чем положительную оценку трактату английского мыслителя. Во-первых, французский философ, как и английский, считал определение истины как соответствия познающего интеллекта познаваемой вещи, неудовлетворительным из-за неясности процесса данного согласования [Там же. С. 81]. Во-вторых, он разделял идею о том, что способности человека не могут проникнуть в сущность вещей и что он не может обладать совершенным знанием о вещи в себе. В-третьих, он считал, что деление способностей человека на четыре основных вида, а именно способностей к естественному инстинкту, внутреннему чувству, внешнему чувству и рассуждению, достаточно удачным [Там же. 95]. Это же относилось и к утверждению, что естественный инстинкт содержит в самом себе достоверность и что внутреннему чувству следует больше доверять, чем внешнему, а внешнему чувству больше, чем рассуждению. Также, Пьер Гассенди положительно относился к идее свести основы религии к общему итогу [Там же. С. 101]. Многочисленные же вопросы, которые разделяют эти комментарии, следует воспринимать не как критику идей Герберта из Чербери в целом, а как попытку прояснить неточности философии английского мыслителя или же выразить несогласие по поводу описания конкретной идеи, иными словами речь идет о замечаниях редакторского порядка. По этой причине кажется несколько странным мнение исследователя Ричарда Бедфорда, согласно которому трактат «Об Истине» представлялся французскому мыслителю трактатом о метафизической картине мира, которую он считал ложной [4. P. 49]. Что касается расхождений между философией Пьера Гассенди и Герберта из Чербери, то существовало две идеи, которые французским мыслителем отвергались. Во-первых, он считал, что представления об «общих понятиях» и общем согласии людей в представлениях об истине являются уязвимыми для критики. Будучи сторонником многих идей скептической философии, Пьер Гассенди полагал, что «общие положения», о которых люди имеют единое представление, являются результатом влияния извне, а не присущими всем людям представлениями. Во-вторых, с точки зрения французского мыслителя, «естественный инстинкт» или форма восприятия, которая происходит от способностей человека и является основой «общих начал», также не может привести людей к согласию. Критическую оценку также получила идея британского мыслителя о единой религии. Гассенди считал, что подход Герберта к религии и Церкви, который французский философ понимал как построение религии философов, отличной от религии верующих, противоречит христианской религии [11. P. 138]. Проблема идеи «общих начал» для Пьера Гассенди заключалась в том, что с их помощью возможно говорить о способе достижения истины, но не о её сущности. Семь условий истины [16. P. 83] и «естественный инстинкт» позволяют каждому человеку составлять некое представление о вещи, но это представление не становится общепринятым [4. P. 55].

Для Пьера Гассенди наибольшей проблемой было чрезмерно сложное определение истины, которое он, опираясь на текст самого автора трактата, составил из суммы десяти вопросов о том, как определяется истина: «истина есть некое условное соответствие, или соответствие, содержащее условия, которые хотя и всегда и необходимо требуются, однако не всегда и не обязательно имеются в действительности; но поскольку условия указанного соответствия имеются, это последнее может быть применимо в качестве меры вещей, так как оно существует между любым объектом, «кажимостью», представлением и интеллектом, и это при посредстве условий, требующихся для истинности объекта, а также всякого явления, представления и интеллекта, и именно тогда, когда объекты при помощи этих условий согласуются с родственными им способностями, словно жизнь, обретенная в надлежащей точке соответствия и возникающая, с другой стороны, от какой-то иной первичной причины, устанавливающей пропорцию вещей и приводящей человека к совершенству, что и есть ее конечная цель» [1. С. 82]. Неясным для Гассенди был также вопрос о четырёх основных способностях человека, к которым сводятся все остальные, а именно: к естественному инстинкту, внутреннему чувству, внешнему чувству и рассуждению [Там же. C. 95]. Например, Гассенди не понимал, почему Герберт из Чербери исключил внешнее чувство из области вопроса какова вещь или же чем «естественный инстинкт» отличается от «интеллекта начал» у схоластов [Там же. С. 97]. Другие замечания французского философа высказываются им в таком же ключе. На первый взгляд может показаться, что, Пьер Гассенди отвергал религиозную философию Герберта из Чербери. Однако, как было показано на конкретных примерах, французский философ нигде не говорил о неверности той или иной идеи. В письме нет острой полемики. Речь идёт, скорее, об определённой туманности тех или иных аргументов Герберта. Гассенди получил латинский текст трактата, который, как было указано ранее, изначально был туманным.

Рене Декарт получил возможность прочесть трактат «Об Истине» в 1639 году, получив копию книги от друга Герберта из Чербери, Маренна Мерсенна. Свою оценку трактату «Об Истине» философ дал в письме Мерсенну, написанному в том же году. В отличие от Гассенди, Декарт не центрировал своё внимание на вопросе, что есть истина, так как эта тема не казалась ему проблемной [2. С. 604]. Среди положительных сторон трактата «Об Истине» он выделил доказательство идеи о существовании естественного света в человеке, который является правилом для истины. Это же относилось и к описанию способностей человека при принятии той или иной истины, хотя с точки зрения Декарта это и могло привести к излишнему приумножению способностей человека и связанных с ними сущностей в душе [Там же. С. 605]. Но наиболее проблемной в трактате Декарту виделась проблема поиска истины. Если философия Герберта была бы верна, то человек должен был бы знать о том, что истинно ещё до прочтения его трактата. Иными словами, чтобы делать суждение об истинности того или иного предмета, нужно заранее обладать знанием об истине [25. P. 162]. Английский мыслитель, согласно Декарту, также дал несколько неудачное описание поиска истины. Идея всеобщего согласия, с помощью которой можно объективно определить правильность суждения вне своих собственных суждений, также уязвима для критики. Как и Пьер Гассенди, Рене Декарт указывал на возможность согласия между людьми только в теории, но не на практике. Естественный инстинкт, о котором писал Герберт, схож с естественным светом, о котором писал Декарт. Говоря словами французского философа: «что до меня, то я различаю два инстинкта: одним из них мы обладаем в качестве людей, и он носит чисто интеллектуальный характер — это естественный свет, или intuitus mentis (интуиция ума), коему одному только, по моему убеждению, следует доверяться» [2. С. 606]. Однако представление о всеобщем согласии между людьми Декарту казалось неверным.

Джон Локк, в отличие от ранее упомянутых современников британского мыслителя, был настроен более критично по отношению к философии Герберта из Чербери. Несмотря на то, что Локк не называл «отца деизма» по имени в своих трактатах, более чем вероятно, что именно его философии посвящена существенная часть труда «Опыт о человеческом разумении» [22. P. 37]. Главной проблемой трактата «Об Истине» для Локка также была идея об общих представлениях людей. Локк, как и ранее упомянутые мыслители, также указывал на отсутствие всеобщего согласия между людьми. Кроме того, он отмечает, что вопрос об определении истины оставался неясным, так как непонятно, сколько существует критериев определения феномена истины для возможности согласия между людьми. Их может быть как несколько, так и несколько десятков [Ibid. P. 84]. Даже если кто-то смог бы указать на пример подобного согласия, то возникла бы проблема доказательства того, что это согласие основывается на «общих понятиях» [Ibid. P. 39]. Кроме того, утверждение о божественном характере, с точки зрения Локка, также уязвимо, так как возникает вопрос, почему Бог открыл человеку истины, которые он воспринимает столь неоднозначно [Ibid. P. 82]. Данную тему подробно раскрыл исследователь Адам Грзелински, посвятивший статью «Критика идеи об общих понятиях Джоном Локком и его анализ трактата «Об Истине» Герберта из Чербери» изучению критики Джоном Локком философии Герберта из Чербери. Критику Джона Локка можно свести к трём проблемам, связанным со структурой «общих понятий», различиях между религиями, которые не имеют общих оснований и источнике «общих понятий» в человеке [13. P. 201]. «Общие понятия», о которых писал Герберт из Чербери, представляли собой не столько полный и точный список данных понятий, сколько понимание того, что должно быть включено в них [Ibid. P. 201]. Второе замечание о различии религий представляет собой философский разрыв между двумя писателями, которых разделяет не только время, но и основы их представлений. Если для Джона Локка «общие понятия» были скорее внеопытными продуктами внешних вещей (non­derivable parts of experience), то для Герберта из Чербери они были условиями возникновения знания [Ibid. P. 202]. Представления об общей «естественной религии» с точки зрения Джона Локка на опыте не соответствовали действительности. Что касается третьего замечания, то оно также связано с различием между философской основой английских философов. Джон Локк, в отличие от Герберта из Чербери, интересовался не структурой реальности, а феноменом человеческого познания [Ibid. P. 204].

Тема сущностных элементов религии или «символ веры» занимает одно из ключевых мест в философии деизма. В отличие от метафизики британского философа, его представления о естественной религии не были подвергнуты критике. Более того, автор статьи полагает, что эта часть является наиболее существенной в его деистической философии и что при сравнении её элементов с аналогичными элементами в трактатах других деистов, можно проследить некую традицию или неотъемлемую часть данного движения мысли.

Прежде всего, необходимо определить отличия деистического и теологического символов веры. Для этого следует провести сравнение философии Гуго Гроция и Герберта из Чербери, важной частью которых являются «символы веры». О влиянии идей Гроция на английского мыслителя известно относительно немного. Американский исследователь Джером Борхес Шнейвинд указывает только на то, что у них были общие взгляды в вопросе о спасении всего человечества, предопределение (predestinarianism) и природы Истины [27. P. 176]. При жизни их связывали дружеские отношения. Кроме того, Гуго Гроций сыграл некоторую роль в публикациях английского мыслителя. Их философские взгляды также имели много общего. В трактате «Об истинности христианской Религии» (De veritate religionis Christianae) во второй книге Гуго Гроций выделил четыре идеи о Боге, которые разделяются большинством людей: 1) Бог существует и он един, 2) Бог благ, 3) Бог желает людям добра и судит людей по их поступкам и 4) Бог – творец всех вещей [12. P. 397]. Бог также является творцом естественного закона, который понимался им как следование истинам разума, которые едины для всех людей. Естественный закон отличался от закона Божественного в том смысле, что первый исходит от Бога через созданный Богом мир, а второй от Бога непосредственно [9. P. 798]. По этой причине естественный закон, который не может измениться из-за неизменной нравственной природы Бога, хотя и может существовать, если бы Бога не было, неотделим от Бога и, поэтому, также от него зависит [9. P. 801]. Герберт из Чербери предложил схожие положения о естественной религии. Однако для английского философа предметом исследования являлась сама религия, в то время как для голландского философа таковым являлся Бог. Эта деталь играет важную роль в понимании философии мыслителей. Идеи Гуго Гроция и Герберта из Чербери имеют много общего и, на первый взгляд, кажутся идентичными. Однако, если рассмотреть несколько деталей их идей о естественной религии, отличие их систем станет более явным. Во-первых, трактат Герберта «Об Истине» это в первую очередь трактат о метафизике, в то время как трактат «О праве войны и мира» (De jure belli ac pacis) (1625) является трактатом о «естественном законе». Тема определения истины как феномена в трактате Гроция не имеет такого важного значения, как у Герберта. Голландский философ, главным образом, исследовал вопрос о развитии общества и зависимости этого развития от Бога. Во-вторых, между их представлениями о религии Откровения существует важное отличие. Естественная религия в системе каждого из указанных философов не зависит от Откровения. Из-за этого может возникнуть впечатление, что, в таком случае, их представления о возможностях разума идентичны. Однако, в отличие от Герберта, Гроций указывал, что существуют такие истины, которые отрываются только с помощью Откровения [9. P. 797]. Данное представление было созвучно теологической традиции Фомы Аквинского. Таким образом, получается, что центром философии Гуго Гроция являлся Бог и общество, которое находится от него в определённой зависимости, в то время как в философии Герберта из Чербери главное место занимал разум, способный познать истину, в которую входило правильное понимание религиозной веры.

Философия Томаса Чабба (1679-1747) является более сложным предметом для анализа деистической религиозной мысли, чем учения других деистов. Как и предыдущие представители деизма, он составил собственный символ веры, который, однако, был более близким к христианской религии, во многом дублировавшей его представление о деизме, как вере в Божество, основанной на способностях разума, следуя которому человек совершает свои поступки [7. P. viii]. Данный символ веры состоит из трёх ключевых элементов: 1) Существует установленный Богом нравственный закон; [8. P. 40] 2) Грехи подлежат искуплению раскаянием; [Ibid. P. 18] 3) В будущей жизни людей ждёт воздаяние за их поступки [Ibid. P. 3]. Человек способен постичь данные истины с помощью разума [7. P. ix]. Христианское Откровение, если понимать его как закон (so far as it comes under the denomination of a law) является воспроизведением совершенного естественного закона [Ibid. P. 59]. Разум формирует моральный закон «moral law», которому человек следует, совершая нравственные поступки [Ibid. 23]. Также стоит отметить, что естественная религия и религия Откровения в философии Томаса Чабба имели много общего с представлениями Герберта из Чербери [Ibid. P. 97]. Знание о естественной религии и представление о Боге было изначально единым у всего человечества, однако со временем оно трансформировалось во множество других концепций.

Ещё одним из деистов, притом известнейших, в философии которого можно найти символ веры, составленный в «традиции Герберта из Чербери», является Мэтью Тиндл (1657-1733). Свои деистические воззрения М. Тиндл выразил в трактате «Христианство, древнее как само Творение, или Евангелие как воспроизведение естественной религии» (1730). Трактат был посвящён естественной религии и религии Откровения, способности человека постичь религиозные истины с помощью разума и подтвердить их верность с помощью этики. В религиозной философии Мэтью Тиндла «символа веры» не выделен также ясно, как у Герберта. Однако его можно определить, если выделить определённые моменты в тексте. Тиндл, очевидно, признавал существование высшего существа, которое следует почитать [31. P. 394]. Высшее существо не требует для себя почитания, так как оно абсолютно идеально и бесконечно счастливо [Ibid. P. 14]. Почитание Бога имеет смысл только если оно приносит счастье человеку или если оно необходимо для созерцания бесконечно благого Бога [Ibid. P. 46]. Следует отметить, что данный элемент символа веры М. Тиндла является отличным от схожего элемента в деизме Герберта из Чербери, где почитание высшего существа необходимо, в то время как у Мэтью Тиндла оно совершается скорее по желанию человека. Так как Бог благ, он желает счастья для человека и даёт ему возможность понять, каким способом он может достичь его [Ibid. P. 25]. Человек, если он сам того пожелает, также может искупить свои грехи с помощью раскаяния [Ibid. P. 79]. Данные элементы символа веры аналогичны элементам символа веры Герберта из Чербери. Однако, что ещё более важно, эти элементы имеют ту же религиозно-философскую основу, что и у Герберта. Несмотря на отсутствие разработанной метафизической системы, М. Тиндл выделяет схожие представления о способностях разума. «Свет разума» имеет достаточную силу, чтобы следовать заветам Бога. Заветы Бога всегда остаются неизменными, так как Бог никогда не меняется. Также, Бог, желающий счастья для человека, так как он благ по своей природе, не стал бы дарить человеку разум, который не был бы способен понять и следовать его велению [20. P. 121]. Саму естественную религию Мэтью Тиндл понимал как: «веру в существование Бога и связанных с этой верой обязанностях и практиках, о которых мы узнаём с помощью знаний разума, а также о его совершенстве, нашем несовершенстве и общей взаимосвязи» [31. P. 13]. Откровение, даже если оно полностью соответствует представлению о естественной религии, не может ничего добавить в отношения между человеком и Богом. Более того, содержание Откровения также является предметом анализа разума [20. P. 116].

Религиозная философия Генри Сент-Джона Болингброка (1678-1751) также является примером традиции «деистических символов веры». В отличие от Герберта из Чербери, он считал, что человек не имеет врождённой идеи о Боге, но, вместо этого, имеет врождённые способности, с помощью которых он может открыть истину о Боге [5. P. 5]. Принципы естественной религии Болингброка были во многом похожи на принципы Герберта. Данные принципы можно описать следующим образом: 1) Существует Бог, являющийся причиной всех вещей; 2) Бог сотворил мир и установил в нём законы, после чего не вмешивался в индивидуальную жизнь людей; 3) Душа и тело едины, а значит после смерти тела, душа также умирает; 4) Естественный закон открывается с помощью разума; 5) Естественный закон является ясным и достаточным для человека, из-за чего внешнее Откровение не является необходимым; 6) Иудейское Писание является Откровением Бога или текстом, вдохновлённым им, является богохульством, так как их содержание противоречит пониманию Бога или умаляет его достоинство; 7) Новый Завет состоит из Евангелий, которые противоречат друг другу. Стоит отметить, что наиболее радикальным изменением «деистического символа веры» являлось представление о смертности души. Бессмертие души отрицалось Болингброком, так как он считал, что душа не является отдельной духовной субстанцией, существующей вместе с телом. Более того, с его точки зрения, разум не может доказать связь между Богом и человеком, так как их природа совершенно разная. В своей простейшей форме христианство является выражением естественного закона, однако части об искуплении грехов человечества, воздаянии в будущей жизни противоречат знанию о Боге [21. P. 249]. Несмотря на некоторые отличия от «символа веры» Герберта из Чербери, учение Болингброка имело ту же религиозно-философскую основу. Человек с помощью собственного разума может постичь религиозную истину, единую для всех людей. Откровение является необязательным элементом для религиозной жизни.

Заключение

Из анализа критики современников Герберта из Чербери, его религиозной философии и «символов веры» последующих деистов, возможно сделать вывод о том, как был воспринят трактат «Об Истине» и, по крайней мере, сделать шаг к пониманию влияния Герберта на деистическую философию в целом. Автор статьи полагает, что религиозную философию Герберта и религиозную философию последующего деизма объединяет общий принцип, который наиболее удачно выразил Эрнст Кассирер: «…Деизм исходит из того, что вопрос о содержании веры не может быть изолирован от вопроса о её форме - что оба вопроса поддаются решению скорее в связи одного другим. Вопрос здесь, таким образом, направлен не только на содержание истин отдельных догм, но на способ религиозной достоверности как таковой» [6. S. 180]. Очевидно, что метафизика Герберта из Чербери не стала частью общепринятого учения. Однако эта часть философии не являлась ключевой частью религиозной философии британского мыслителя. Наиболее важными элементами его учения о религии были представления о возможностях человеческого разума, источнике знаний об истоках и основах религии и «символ веры», который является общим для всех людей. Этот элемент всегда остаётся неизменным. Состав «символа веры» в своей основе всегда оставался относительно одинаковым. Всегда присутствовала вера в Высшее Существо, сотворившее мир и давшее человечеству закон. Также, обычно, деисты верили в посмертное существование души. На более позднем этапе развития деизма стали появляться концепции, которые подвергали критике данный элемент «символа веры». Однако стоит отметить, что данная критика скорее относилась к вопросу знания о посмертном существовании души, а не как отрицание деистической этики. Можно сделать вывод, что состав «естественного Откровения» мог редуцироваться в отличные друг от друга формы, но само понятие этого Откровения остается неизменным.