Бег в мифе

Канныкин Станислав Владимирович кандидат философских наук доцент, кафедра гуманитарных наук, Старооскольский технологический институт им. А.А. Угарова (филиал) НИТУ "МИСиС" 309516, Россия, Белгородская область, г. Старый Оскол, микр. Макаренко, 42 Kannykin Stanislav Vladimirovich PhD in Philosophy Associate professor of the Department of Humanities at Stary Oskol Technological Institute named after A. Ugarov, branch of National University of Science and Technology "MISIS" 309516, Russia, Belgorod Region, Stary Oskol, micro district Makarenko, 42 stvk2007@yandex.ru Другие публикации этого автора

Являясь первой в истории формой мировоззрения, миф отразил все важные для первобытного общества и человека компоненты природной и культурной реальности. Не стал исключением и бег: человек и социальные группы в мифах разных народов довольно часто оказываются бегущими, будь то соревнования, обряды, уклонение от опасности при помощи бегства, военные тренировки или вооруженные нападения. Многоаспектность значимости бега для мифа обусловливает интерес к этому компоненту культуры: анализ сфер использования и способов осмысления бега в мифологическом сознании помогает лучше понять особенности индивидуально-личностного и коллективного бытия людей в прошлом, а также выявить этапы и специфику трансформации социально значимых практик, связанных с бегом, в настоящем. Актуальность данного исследования также подтверждает факт отсутствия статьи «Бег» в мифологических словарях и преимущественное рассмотрение бега в научных публикациях культурологического регистра, связанных с первобытной и античной культурой, как компонента ритуального действия и соревновательного вида в форматах различных агонов, что далеко не в полной мере проясняет сферы бытия бега в социокультурном пространстве древних обществ.

В задачи данного исследования не входило изучение всего корпуса текстов, выражающих мифологическое мировоззрение, да и вряд ли это возможно. Автор сосредоточился в основном на мифах Древней Греции и мифах американских индейцев, в которых оказалось больше всего сведений, касающихся бега. В первом случае это обусловлено агональным характером культуры, во втором – длительным отсутствие других способов быстрого перемещения. Также в статье привлекаются сведения из мифов славян, народов Крайнего Севера, романских племен, кельтов, народов Древнего Египта, иудеев и народов Океании.

1. Бег в космологии мифа. «[Кайова (семья кайова-таньо , штат Канзас)]. Каждый день муж красит лицо жены в красный цвет, ее любовник Медведь слизывает краску. Муж следит за женой, убивает Медведя, видит, как жена плачет, скребя шкуру. Жена превращается в Медведицу, убивает всех людей в селении, делает свою младшую сестру рабыней, велит ей добыть кролика, иначе убьет. Шестеро братьев девушки возвращаются, дают ей кролика, учат, как показать, будто она добыла его сама. Братья с сестрой убегают, лезут на скалу, вместе со скалой поднимаются на небо, становятся звездами. Имена братьев: Чуткое Ухо, Острый Глаз, Быстрый Бегун, Меткий Стрелок, Острый Ум [другие не названы]» ^{[3, с. 78]}. Этот фрагмент примечателен тем, что в нем, в виде имен братьев, перечислены важнейшие для жизни (а точнее – для охоты, на которой и добываются средства для жизни), с точки зрения индейцев кайова, свойства человека. Наблюдения за небесными телами, к которым относятся и быстродвижущиеся осколки комет или астероидов, вызывают ассоциацию с быстрым движением на земле, т.е. бегом. В рамках мифологического антропоморфизма брат по прозвищу Быстрый Бегун, став звездой, продолжает свое стремительное движение, но уже по небосводу.

Многие индейские племена разделяли мысль о том, что причиной появления Млечного Пути является пыль, образовавшаяся от бега наперегонки лесного кота и койота, а сам Млечный Путь напоминает дорожку для бега, которую индейцы создавали для своих состязаний. У племени чероки был миф «о людях Юга, имевших мельницу для зерна (простую ступку), из которой мука постоянно исчезала: «…хозяева нашли вора, собаку, которая «с лаем убежала к себе домой на север, рассыпая муку изо рта во время бега и оставляя позади белый след, где теперь мы видим Млечный Путь, который чероки называют по сей день «Где бежала собака» ^{[17, с. 56]}.

По преданию, научили людей бегать животные, которые тем самым выполняли волю бога. Бег был элементом симпатической магии – вождь индейцев племени хопи, бегая почти обнаженным, воздействовал тем самым на космические силы, вызывая дождь. Вообще говоря, по мнению хопи, небесам доставлял радость вид бегающих людей, поэтому космос был более благосклонен к просьбам именно бегущих. Тур Гутос приводит сведения о том, что, по представлениям индейцев, боги наделили трех великих бегунов особыми способностями: умением решать конфликты и предвидеть опасность, заблаговременно предупреждая об этом индейцев, оббегая их поселения ^[7]. В доколумбовой Америке, относительно которой окончательно не решен вопрос о наличии там колеса и использования животных для перемещения, бег был главным и самым доступным способом быстрого передвижения, а наиболее искусные бегуны символизировали своим здоровьем и работоспособностью человеческое совершенство. Космоцентрические представления древних диктовали необходимость изоморфизма человека и Космоса, поэтому всем совершенствам человека, включая способность к длительному бегу, приписывалось божественно-космическое происхождение, при этом на сам космос переносились свойства людей. И сегодня эти антропоморфные мифологические представления о беге в космосе проявляются в астрономии в таком названии класса небесных объектов, как «убегающие звезды».

2. Бег как способ добывания пищи. «В шестнадцатилетнем возрасте он (Ахилл – С.К) впервые убил вепря и с тех пор стал постоянно приносить туши вепрей и львов в пещеру Хирона. Афина и Артемида с удивлением взирали на этого белокурого ребенка, который был столь быстроногим, что легко догонял оленей даже без помощи гончих» ^{[6, с. 475]}.

«Матерью Ойсина была Садб, дочь Бодб Дирга. Ревнивая богиня-соперница превратила ее в лань, что объясняет происхождение имени самого Ойсина, которое означает «молодой олень». Благодаря столь необычайному происхождению он бегал так быстро, что легко мог догнать красного оленя и схватить его за ухо, хотя его бег и не отличался такой мягкостью, как у его кузена Каоилте Тонкого Мужа» ^[8].

Данные сюжеты подтверждают гипотезу американских биологов Daniel Lieberman (Гарвард) и Dennis Bramble (университет Юты) о беге на выносливость как одном из значимых факторов антропогенеза [см., например:1,2]. По расчетам биологов, «максимальная скорость галопа у большинства лошадей составляет 7,7 метра в секунду. Эту скорость они способны сохранять около 10 минут, затем вынуждены замедлить бег до 5,8 метра в секунду. Классный марафонец способен бежать трусцой часами со скоростью 6 метров в секунду» ^{[12, с.67]}. Ученые пришли к выводу, что если напугать антилопу и бежать за ней, находясь в поле ее зрения, то она сможет спасаться бегством не более 15 км, после чего у нее наступит перегрев организма и она будет лишена возможности интенсивного передвижения, став добычей преследователя [подробнее см.: 12]. Способность догнать оленя предполагает как возможность довести его до изнеможения длительным беговым преследованием, так и возможность сократить расстояние, сделав его «убойным» для копья или лука. В любом случае бег являлся важным компонентом трудовой функции охотников, что и нашло подтверждение в мифе.

3. Бег как социальный лифт и способ сохранения высокого статуса. Плутарх в «Застольных беседах» указывает, что именно бег стал первым (и долгое время был единственным) состязанием на Олимпийских играх, «однако устраивался и поединок, который всегда заканчивался смертью побежденного. Мифологическое свидетельство о таком поединке можно найти в рассказе о том, что Олимпийские игры начались с поединка в борьбе между Зевсом и Кроном за обладание Элидой» ^{[6, с. 145]}. Победитель в беге, символизировавший Зевса-Геракла, убивал проигравшего таниста (преемника царя) старого года, т.е., образно говоря, Крона-Ификла, во время зимнего солнцеворота, тем самым становясь новым царем.

Сыновья славящегося своей красотой Эндимиона соревновались в беге, чтобы занять освободившийся после смерти отца трон.

Праздник Кущей в Иерусалиме был праздником лозы, на котором устраивались соревнования в беге. «Первоначально победитель становился новым царем-жрецом, как и в Олимпии, и получал смесь из пяти веществ — «масла, вина, меда, рубленого сыра и муки», т.е. тот самый божественный нектар, или амбросию, богов» ^{[6, с. 264-265]}.

На Герейских играх, которые включали в себя только женский бег, девушки соревновались за право стать верховной жрицей Геры. Хлорида, победившая на Герейских играх в беге на 5/6 олимпийского круга, участницами которого были девушки различного возраста (при этом младшие на старте стояли первыми), получила в качестве приза оливковый венок и часть жертвенной коровы, принесенной Гере. Также Хлориде было предоставлено почетное право посвятить богине свое изображение в виде статуи.

Фрезер приводит примеры того, что ливийцы Алитемния награждали царством быстрейшего бегуна, а в Риме вплоть до времен Империи практиковался обряд «бегство царя». «24 февраля в Комициуме обычно приносилась жертва, а после этого Царь священных обрядов убегал из Форума. Можно высказать предположение, что первоначально «бегство царя» было ежегодным соревнованием в беге за царство, которое доставалось в награду самому быстрому. В конце года он мог вновь участвовать в беге за второй срок царствования: так продолжалось до тех пор, пока кто-нибудь не наносил ему поражение, не низлагал или не убивал его. Царь становился на старт, он бежал, а за ним бежали его соперники; если его настигали, он должен был уступить корону, а возможно, и отдать жизнь самому быстроногому из них» ^{[20, с. 214-215]}.

Также способность к бегу могла обеспечить сохранение высокого статуса. В Древнем Египте на празднике «Хеб-сед» фараон, отмечающий тридцатилетие своего нахождения на троне (а затем и каждые три последующие года), должен был при помощи бега показать подданным, что он еще достаточно молод, полон сил, бодр и физически готов и далее справляться со своими обязанностями. Бег включал в себя четыре круга, центром которого была пирамида из камней. В случае невозможности этого бега, а также прохождения иных испытаний фараона ожидало умерщвление, поскольку от его силы и здоровья, по представлениям египтян, зависели урожай, приплод скота и прочие блага государства и народа. При выявленной в беге немощи старого фараона нужно было немедля заменить молодым.

Из этих примеров видно, что способность к бегу и победа в беговых соревнованиях были способом сохранения и обретения властного ресурса, в том числе и жреческих полномочий. Физическое совершенство, проявленное в беге, являлось, по представлениям древних, залогом и иных добродетелей (включая магическую эффективность), обладатель которых по праву получал высокий статус в обществе.

4. Бег как критерий отбора брачного партнера. Царица племени (племенная нимфа) в особый, дополнительный день года, который вставлялся, по представлениям греков, между тринадцатым (именно так!) и первым месяцем выбирала для себя претендента на статус царя-жреца. Критерием выбора была победа в состязаниях, к которым относились борьба, стрельба из лука или бег. Есть мифы, в которых ситуация ровно противоположная: в них царь-жрец получал привилегированное положение благодаря браку с победительницей в беге среди женщин царского дома.

Греческие юноши в соревнованиях по бегу выбирали мужа жрицы, который становился царем Элиды – территории на северо-западе Пелопоннеса. «Победитель получал венок из оливы Зевса или Геракла, его приветствовали, как «царя Геракла» <…>, а затем он танцевал во главе триумфального шествия и вкушал мясо жертвенного быка в зале Совета» ^{[6, с. 147]}.

Данай с целью женить своих дочерей призвал женихов к соревнованию в беге. Победитель забега выбирал себе супругу первым, а остальные участники соревнований получали это право в той очередности, в которой они финишировали.

Одиссей взял в жены Пенелопу, по одной из версий мифа, выиграв ее в соревнованиях по бегу, несмотря на свою «коротконогость».

Царь Ливии и сын Посейдона великан Антей заставил соревноваться в беге женихов своей дочери в городе Ираса.

Аталанта всего один раз проиграла в беге, ее победителем стал Меланион, сын аркадца Амфидаманта. Дельфийский оракул предупредил ее о том, чтобы она не выходила замуж, но отец требовал от нее вступления в брак. Тогда Аталанта поставила отцу условие: она выйдет замуж только за того, кто опередит ее в беге, но проигравшего она убьет. Не испугавшемуся угрозы Меланиону помогла сделать невозможное Афродита, вручив три золотых яблока и наказав обронить их во время состязания поочередно. Не в силах устоять перед их блеском и отвлекаясь на поднятие яблок во время своего стремительного бега, Аталанта проиграла забег Меланиону и вышла за него замуж.

Победительницей в беге на погребальных играх в честь Пелия стала Кирена, дочь наяды Хлиданопы. При этом Кирена была способна сторожить многочисленные стада Гипсея, а также в одиночку победить льва, что наблюдал Аполлон, предложивший ей после этого выйти за него замуж.

У индейцев сиу (иначе называемых «дакота») есть легенда «Три испытания» ^[16], в которой юноша благодаря своему другу, бегавшему так быстро, что ему приходилось привязывать к лодыжкам большие камни, а также двум другим товарищам сумел пройти все испытания, которым подвергала женихов прекрасная невеста, и заслужить право взять ее в жены.

«Погоня за невестой обнаружена также у коряков Северо-Восточной Азии. Она устраивается в большой юрте, вокруг которой в виде непрерывного круга выстраивается множество перегородок, так называемых пологое. Невеста считается свободной от брачных обязательств, если ей удается пробежать через все перегородки, не будучи пойманной женихом. Женщины стойбища воздвигают на пути жениха всевозможные препятствия: ставят ему подножки, колотят хлыстами и т. д. Так что у него мало шансов добиться успеха, если того не хочет сама девушка. Такие же обычаи соблюдались всеми тевтонскими народами: в немецком, англосаксонском и норвежском языках имеется общее слово для обозначения брака, означающее «погоня за невестой». Следы этого обычая сохранились до нового времени» ^{[20, с. 117]}.

Е.М. Мелетинский приводит примеры следующих сюжетов из мифов северных народов, героем которых является обездоленный юноша-сирота: он посватался к девушке-охотнице, отвергавшей женихов, в соответствии с выдвинутым ею условием победил ее в беге (брачном испытании) и женился на ней; сирота жил с сестрой, однажды мальчик попросил сестру сшить ему обувь, чтобы он мог отправиться искать жену, но девушки из разных стойбищ отвергали его, так как он был некрасив, наконец он нашел девушку-невесту, которую можно было получить в жены, только обогнав в беге, что сирота и сделал; с помощью Ворона сирота обогнал в беге оленей и получил в жены единственную дочь богатого оленевода ^[13].

«Утром вождь Икаика-лоа сказал хозяйке: – Слышал я, что ты любишь предлагать гостям трудные загадки. Если я их разгадаю, ты станешь моей женой? – Я согласна, – ответила женщина. После этого женщина-вождь велела готовиться к пиршеству. А гостю она сказала: – Для пира нужна сладкая вода, но ее источник очень далеко отсюда. Пошли одного из твоих людей, а я пошлю свою служанку. Каждому из них мы дадим калебасу. Если твой человек вернется первым (имеется в виду опередит в беге – С.К.), я стану твоей женой» ^{[18, с. 542]}.

Во всех приведенных примерах не имеют значения какие-либо романтические чувства между женихом и невестой. В древнем обществе брак имел преимущественно утилитарное значение, связанное в первую очередь с рождением детей. Физические кондиции (а зачастую и интеллект, в случае преодоления бегом препятствий) потенциальных супругов отчетливо проявлялись в процессе бега, победитель в котором и мог рассчитывать на оставление своего потомства в браке. В некоторых из приведенных примеров жених добивался своего при помощи быстро бегающих друзей или слуг, а также применив хитрость, а не используя атлетические способности. Но эта хитрость все равно была направлена на пусть и нечестную, но формально выраженную победу в беге.

5. Бег как компонент воинской деятельности. Талос – быкоголовый медный (по другим источникам – бронзовый) страж Крита, по одной из версий мифа выкованный Гефестом с одной-единственной жилой, которая проходила от лодыжек к шее – был способен трижды в день обегать Крит, поражая швыряемыми им камнями вражеские суда, пытавшиеся пристать к острову или появлявшиеся в поле зрения стража.

Аргонавты на пути в Эгину придумали соревнование: кто первым наполнит кувшин водой и принесет его на корабль. По их примеру жители Эгины стали устраивать состязания в таком беге.

В поединке Ахилла и Гектора последний бежал вдоль городской стены, тем самым надеясь измотать Ахилла, который долго бездействовал и должен был скоро выдохнуться от бега. Однако он ошибся. Ахилл трижды обежал вокруг стены, преследуя Гектора, и каждый раз, когда Гектор пытался спрятаться за ворота, где ему могли прийти на помощь братья, Ахилл гнал его дальше. Наконец Гектор остановился, чтобы встретить Ахилла, но тот нанес ему удар в грудь и отказал в последней просьбе — позволить выкупить его тело для погребения ^{[6, с. 498]}.

Бег играл значительную роль в подготовке воинов. Так, в Греции элитой войска считались гоплиты – тяжело вооруженные пехотинцы. Умение долго бежать в полной боевой выкладке (а только щит весил примерно 8 кг, при этом оставить его на поле боя, облегчая тем самым свое бегство, считалось позором) было важным качеством бойца. На Олимпийских играх финальным соревнованием был бег гоплитов со снаряжением общим весом около 22 кг на дистанцию 2, 4 или даже 15 длин беговой дорожки (ее длина колебалась от 185 до 225 метров). Культ бега среди воинов привел к тому, что, например, в битве при Марафоне афиняне в полном снаряжении пробежали, согласно некоторым источникам, около 1,4 км, атаковав врага с ходу ^[5].

О важности бега для воинов свидетельствуют и мифы кельтов. «Так, в «Фианна Эйринн» мы узнаем, что претендент на вступление в ряды фианов должен был <…> встать на расстоянии высоты дерева, а затем воруженные воины начинали преследовать его по всему лесу. И если хотя бы одному из них удавалось ранить претендента, доступ в ряды фианов был для него закрыт. Но даже если ему удалось остаться целым и невредимым, но во время бега распускалась хотя бы одна прядь его волос, а сам он переломил хоть одну ветку или оружие просто дрожало и звенело в его руках, его также изгоняли. После всех этих испытаний кандидат должен был перепрыгнуть через ветку, находившуюся на уровне его лба, и на всем бегу проскочить под другой веткой, находившейся на уровне его колена, и ни разу не задеть ее; на бегу вытащить терновый шип из пятки, не замедлив бега». ^[8]

6. Бег как компонент обряда. У инков бегуны являлись важными участниками ритуального обряда, связанного с сезонным затоплением Куско – города на юго-востоке Перу. «…жители Куско собрали продовольствие, специи, коку, одежду, обувь, украшения, цветы, золото и серебро и бросили все это в воду за дамбу, расположенную выше в горах над городом. На закате они открыли шлюзы и направили стремительный поток воды по улицам Куско. Когда наводнение очистило улицы, они смыли золу ото всех сожженных жертвоприношений предыдущего года, помещавшихся в каменном колодце. У подножия города, в месте слияния рек Тульюмайу и Уатанай, поток ожидали бегуны, которые и направили жертвоприношения в реку Вилькамайу. Когда наводнение приблизилось к ним, бегуны устроили гонку более чем на тридцать миль по берегам Вилькамайу до самого Ольятайтамбо, где река начинает круто поворачивать, устремляясь в Амазонку» ^{[17, с. 108]}. При этом обряд включал в себя и соревновательный элемент: самый быстрый бегун удостаивался фигурок копий и соколов, изготовленных из соли, а остальные получали маленьких жаб, сделанных из солончака. Эти предметы имели символическое значение: сокол и копье были знаками звезд, а жаба – облака межзвездной пыли в районе Южного Креста, а сам ритуал был соревнованием как бы в беге по Млечному Пути. «Обращение к небесному образу Млечного Пути посредством состязания в беге по его земному дубликату составляло парадигматическое деяние андской цивилизации и имело целью сохранение связи между царствами мертвых, живых и богов» ^{[17, с. 109]}.

Также встречается бег и в переплетающихся с мифом религиозных практиках. Например, в исламе паломники во время хаджа пробегают примерно 450 метров, преодолевая это расстояние между холмами ас-Сафа и аль-Марва и совершая при этом ритуальные действия. Этот бег повторяется 7 раз, в исламе он получил название са‘й (араб. سعى‎). Наиболее распространенным является толкование этого действия, связанное с памятью о страданиях жены пророка Ибрахима Хаджар, которая металась между этими холмами, ища воду для Исмаила – своего старшего сына.

Э.Б. Тейлор приводит примеры того, что карены в Бирме бегают вокруг больного, желая поймать его блуждающую душу, а североамериканские индейцы, замучив неприятеля до смерти, бегают вокруг него, размахивая палками и крича, чтобы прогнать духа. Сиамцы, чтобы лишить дух покойного возможности остаться в доме, проделывают отверстие в стене, проносят через него тело покойника, а затем бегом обносят его трижды вокруг дома.

Дж. Фрэзер пишет, что на островах Кеи после выступления воинов в поход, как только раздается первый выстрел, женщины выбегают из домов и бегут по деревне, размахивая веерами в сторону врага и распевая: «О, золотые веера! Пусть наши пули ранят, а пули врагов пролетают мимо»; у народов Золотого Берега жены находящихся на войне мужчин в день ожидаемого сражения бегают с ружьями или вырезанными в форме ружей палками и, схватив зеленые плоды по-по, по форме напоминающие дыню, разрубают их ножами, как если бы это были головы врагов; южноамериканские индейцы-пайагуа, когда сильный ветер сдувает их хижины, бегут против ветра, угрожая ему горящими головнями; в средневековой Европе на Майский праздник и на Троицу нередко устраивались соревнования в беге к т.н. Майскому дереву и скачки на конях; американские индейцы вечером того дня, когда они насмерть замучивали пленника, бегали по деревне с ужасными воплями и колотили палками по утвари, стенам и крышам домов, чтобы не дать душе жертвы поселиться в них и отомстить за мучения, которые претерпело его тело; убив медведя, почитаемого как священное животное, мужчины-лопари один за другим обегают вокруг очага, держась за цепь, на которой над костром подвешивают горшки, что рассматривается как очищение; в некоторых немецких деревнях Моравии молодежь делает чучело, символизирующее смерть, и уносит его из деревни. Бросив это чучело за околицей, юноши что есть силы бегут домой, так как верят, что смерть преследует их, при этом считалось, что упавший на бегу в течение года умрет.

М. Элиаде описывает луперкалии – церемонию, во время которой обнаженные луперки в передниках из козьих шкур практиковали очистительный бег вокруг Палатина и хлестали прохожих плетками из козлиной кожи. Для женщин эти удары были желанны, т.к. считалось, что они обеспечивают плодовитость и даруют легкие роды ^[21].

«В Уэльсе, в последний день октября, когда отмечался старинный праздник Самхейн, совершался несколько иной, более впечатляющий ритуал. На вершине холма зажигали костры и следили, пока не исчезнут последние язычки пламени. Тогда все участники бросались бежать вниз по склону холма, выкрикивая заклинания, целью которых было напугать дьявола, который, по поверью, мог схватить отставших» ^[8].

В этих примерах представлена символическая многосмысленность бега, который является связующим звеном между людьми, богами и космосом; выполняет мемориальную функцию вкупе с функцией переживания страдания религиозно значимого лица; является средством борьбы со злыми духами и самим дьяволом, а также элементом целого комплекса магических действий.

7. Бег как признак нечисти, злых духов, одержимости. Е.Е. Левкиевская описывает представления русских крестьян, согласно которым: «Если кто проклят, он бежит, бегает хоть по лесу, хоть куда, по деревням – везде. Не останавливается, не пьет, не ест». «Во время войны мы шли домой с одной девушкой. Ветер, гроза такая началась… Идем – дождик, темно… А вдруг мимо нас вот так пробежала женщина. Волосы-то черные, распущенные, да босиком, в сарафане. Вот это, говорят, в худую погоду проклятые и бегают» ^{[11, с. 271]}. «Мама мне рассказывала. Девка у них в деревне была проклятая. Как мать проклянет, попадает такой момент, дочь делается как слабая умом, и ее подхватывают черти, по лесу носят. Бегает по лесу днем, черти ее гоняют, а ночью приводят домой» ^{[11, с. 272]}. «Полевого представляли молодым мужиком с очень длинными ногами, поросшим шерстью …<…>. Он очень быстро бегает и потому человеку нередко кажется промелькнувшей в поле искрой» ^{[11, с. 351]}. «Если на праздник за попом женщины бегут, это точно ведьмы. На Пасху ведьмы бегают» ^{[11, с. 375]}.

В этом же смысловом поле пример из греческих мифов: «С незапамятных времен ведьмы, желавшие проклясть дом, поле или коровник, обнаженными обегали вокруг него против движения солнца девять раз во время месячных. Такое колдовство во время лунного затмения считалось очень опасным для урожая, скота и детей, а когда колдуньей была девушка, у которой месячные появлялись впервые, то считалось, что такое проклятие обязательно сбудется» ^{[6, с. 327]}.

Как нам представляется, связь бега со злыми духами усматривается носителями дуалистического мифологического сознания в том, что если у бега нет цели практической, то тогда его цель мистическая. Особенно ярко отсутствие утилитарной нагруженности бега проявляется в его экстремальных проявлениях: бег в плохую погоду, бег ночью, очень длительный бег, превосходящий обычную человеческую меру, бег в ситуации религиозного праздника, предполагающего торжественность и степенность, осуществляет только темная сила. Причем способность к длительному бегу без отдыха, без приема пищи и без видимых усилий и негативных последствий для существования нечисти только подчеркивала мощь злых духов, обосновывала необходимость держаться от нее подальше и обязательность наличия соразмерной духовной и физической силы для противостояния ей.

8. Бег как способ стяжания славы. Указаннуюцель бега можно связать с проводимыми в Древнем мире играми, направленными на выявление сильнейших атлетов. Это были не только игры в честь богов, но и похоронные (погребальные, ритуальные) игры, проводимые как в честь новопреставленного, так и в честь духов людей, умерших ранее. До нас дошли имена многочисленных бегунов – победителей разнообразных состязаний: Кореб, Нестор, Зет, Пантакл, Эврибат, Калаид, Парис, Стомей, Орсипп, Фриних, Астилос, Теаген, Килон, Хионис, Гермоген, Полит, Фессал, Лад, Ликофрон, Эхион, Полиник, Горг, Леонид, Демарат, Мнесибул, Фанас… Известно, что некоторые из них сумели капитализировать свой успех в беге, но чаще всего главной наградой победителю была вожделенная слава, что подчеркивалось символическим наградами, не имевшими практической пользы, например оливковым (масличным) венком или венцом, изготовленным из ветвей священного оливкового дерева. Выдающимся атлетам поэты посвящали эпиникии – песни, которые пел хор в честь победителей наиболее значимых состязаний. Известный знаток Античности Ф.Х. Кессиди в этой связи писал: «…во всей истории человечества, пожалуй, не было и нет народа, более проникнутого агональным (состязательным, соревновательным) духом во имя стяжания славы, чем древние греки», приводя в подтверждение своих слов цитату из Гераклита: «лучшие люди одно предпочитают всему: вечную славу тленным вещам» ^[9]. Можно предположить, что бег был одним из самых финансово доступных и безопасных способов прийти к славе, т.к. не требовал таких значительных расходов и не имел такого риска для жизни, как, например, гонки на колесницах (особенно привлекавшие зрителей своей зрелищностью в Древнем Риме, зачастую связанной с гибелью наездника в перевернувшейся на ходу колеснице) или редкого таланта, присущего великим художникам, скульпторам или драматургам. Конечно, долгие тренировки к агонам (обычно не менее 10 месяцев) в основном могли позволить себе представители знати, лишенные необходимости тяжелого труда для пропитания. Но при известном упорстве и систематичности занятий даже небогатый человек без выдающихся физических способностей мог стать успешным в беге, что, конечно же, привлекало к этому виду олимпийской программы большое количество искателей славы.

9. Способы обретения способности к быстрому бегу. В греческих мифах указывается, что кентавр Хирон кормил Ахилла медом и мозгами дичи, чтобы тот стал хорошим бегуном ^{[6, с. 477]}; индейцы для этого же советовали держать ноги в бизоньем жиру ^[14]; птица в благодарность за спасение наделяет человека способностью летать или быстро бегать ^{[3, с. 129]}; Дж. Фрэзер писал, что некоторые аборигены Северной Австралии воображают, что, отведав мяса кенгуру и эму, они научатся быстрее бегать и прыгать; съевшие мясо большой, похожей на человека, обезьяны могли быстро бегать ^[22].

Миф не обуславливает желаемые беговые кондиции необходимостью длительных тренировок. Скорее всего, это считается само собой разумеющимся. Однако же упорно тренируются многие, а успеха достигают лишь некоторые. Отсюда поиск особенных, в том числе секретных, пищевых добавок, нередко состоящих из мяса быстрых и выносливых животных, а также иных способов улучшения своего бега, связанных с магией.

10. Прочие аспекты бега в мифе. Бег является важной частью жизненного успеха: «В рассказе азиатских эскимосов дух воскрешает сироту и наделяет его физической и магической силой, «чтобы быть богатым, чтобы быть бегуном, чтобы быть силачом, чтобы быть шаманом» ^[15]; посредством бега раскрывается внутреннее состояние человека, в частности страх: «И сказал Михей: вот, ты увидишь это в тот день, когда будешь бегать из комнаты в комнату, чтобы укрыться» ^{[4, 2Пар.18:24]}; именно бегуны украли и принесли людям «настоящий» огонь ^{[10, с. 136]}; бег являлся одним из самых важных компонентов инициации мальчиков в индейских племенах ^{[10, с. 14]}; в мифах Океании король Уми наделил землей стариков Нуну и Какохе, отдав им ту территорию, которую они оббегут, прежде чем упадут от усталости ^{[18, с. 546-547]}.

Подводя итоги исследования, выделим три основных регистра осмысления бега в мифе:

1. Космологический. Здесь бег выступает в этиологической функции, являясь причиной или существенным фактором (обстоятельством) появления небесных объектов (Млечного Пути и звезд), а также способом коммуникации человека и космоса. В контексте симпатической магии бегущий человек (микрокосм) и «бегущие» небесные объекты (макрокосм) находятся в сверхъестественной связи (магия подобия).

2. Биологический: способность человека к длительному бегу, иногда превосходящая эту способность у часто и быстро передвигающихся бегом животных, выступает зримым проявлением физического здоровья, а также действенным способом добычи пищи и уклонения при помощи спасительного бегства от различных опасностей.

3. Социальный. Высокие биологические кондиции человека, выявленные при помощи бега, могли обеспечить ему повышение социального статуса вплоть до верховного правителя, в обязанности которого входила необходимость осуществлять требующие известной физической активности обряды, от которых, по убеждениям тех времен, в первую зависело выживание общины. Также бег мог стать способом обретения желаемого брачного партнера, воинской доблести и славы победителя на атлетических агонах. Порой бег был маркером одержимых злыми духами и одновременно элементом культовых действий, направленных на борьбу с ними. Бегуны стали создателями эффективных социальных практик, а сам бег мог свидетельствовать о психологическом состоянии человека и был средством воспитания и инициации подрастающего поколения.