Проблемы оценки социально-экономических эффектов развития космических технологий (европейский опыт)

Яник Андрей Александрович кандидат технических наук ведущий научный сотрудник, Институт демографических исследований ФНИСЦ РАН 119333, Россия, г. Москва, ул. Фотиевой, 6, корп.1, оф. 1 Yanik Andrey Aleksandrovich PhD in Technical Science Leading Research Associate, Institute for Demographic Research of the Federal Center of Theoretical and Applied Sociology of the Russian Academy of Sciences 119333, Russia, g. Moscow, ul. Fotievoi, 6, korp.1, of. 1 cpi_2002_1@yahoo.co.uk Другие публикации этого автора

Введение

Необходимость выявления «осязаемых» социально-экономических эффектов (impacts), возникающих вследствие роста расходов на развитие новых технологий, в частности в сфере космической деятельности, давно уже не нуждается в дополнительном обосновании. Не менее привычной, но при том, сложной задачей остается поиск эффективных способов измерения и оценки такого рода прямых или косвенных результатов, полезных для общества и экономики.

Поскольку сфера, связанная с космосом и новыми технологиями, развивается чрезвычайно динамично, не менее активно происходят творческие процессы поиска надежных и действенных научных инструментов (концепций, подходов, методов) для выявления и оценки соответствующих социально-экономических последствий. Мониторинг такого рода эффектов исключительно важен не только для космоса, но и в более широком контексте, поскольку при принятии практически любых инвестиционных решений (неважно, идет ли речь о средствах государственного бюджета или частных вложениях) постоянно возрастает значение информации об их социальных последствиях. Однако эффективное использование такого рода данных осложняется тем, что они зачастую несопоставимы из-за разнообразия масштаба, социально-экономического, географического, культурного контекста, содержания миссий, различий в определении терминов, специфических подходов к измерению и пониманию ценности ^[1].

Таким образом, выявление, систематизация и анализ лучшего опыта измерения и оценки социальных и экономических эффектов в рамках отдельных организаций, проектов, отраслей является важной и нетривиальной задачей. Результаты такого рода исследований вносят вклад в решение, как минимум двух актуальных проблем. Во-первых, речь идет о поиске гарантированных способов получения надежных научных данных для принятия обоснованных государственных и экономических решений. Во-вторых, не менее важным является формирование особых аналитических навыков, позволяющих экспертам «видеть», «распознавать» и сравнивать социальные эффекты, даже в тех случаях, когда у них в руках нет жестко предписанного набора требуемых метрик ^[1].

Значимость европейского опыта

Европейские подходы к оценке социально-экономических эффектов от вложений в космическую деятельность представляют интерес для Российской Федерации, поскольку этот опыт имеет солидную историю, хорошо документирован, дает возможность анализировать и сравнивать примеры (кейсы) разного масштаба и содержания. Кроме того, на уровне Европейского союза с 2000 года целенаправленно совершенствуются механизмы оценки регулирующего воздействия различных инструментов, применяемых общеевропейском и национальных уровнях (нормативные акты, инвестиционные программы и пр.). Проведение анализа «экономических, социальных и экологических последствий» принимаемых решений, или совершаемых действий на уровне ЕС является общепринятым и обязательным ^[2-3].

Представления о том, что развитие космоса позитивно влияет на экономику и общественный прогресс, давно стали частью глобального и европейского публичного дискурса. В документах Европейского Союза, в частности, отмечается, что финансируемые государствами космические исследования и связанные с ними технологические инновации поддерживают экономический рост и конкурентоспособность в Европе, способствуют росту занятости и предпринимательского потенциала в ЕС ^[4]. Люксембургский министр Полетта Ленерт не так давно отмечала, что согласно проведенным исследованиям, примерно 40% из 169 направлений Целей устойчивого развития ООН получают выгоды от использования космоса ^[5]. Действительно, современный космос становится критическим элементом инфраструктуры как отдельных стран, так и в мировом масштабе, поскольку космические технологии являются основой для существования и функционирования постоянно расширяющегося спектра «некосмической» деятельности, которая нередко носит жизненно важный характер.

Очевидно, что релевантность оценок социально-экономических эффектов от решений, направленных на развитие космоса, зависит от возможности максимально полно учитывать результаты субъектов «некосмической» деятельности, реализуемой на основе космических технологий. (Примечание: Такого рода субъекты обычно именуются конечными пользователями (users) космических услуг и разделяются на несколько типов - в зависимости от того, принадлежат ли они «восходящим» (upstream) или «нисходящим» (downstream) цепочкам активности (и стоимости) в космической сфере. Восходящая цепочка активности, как правило, связана с производством космических технологий - от лежащих в их основе научных исследований до практического воплощения. Нисходящая цепочка активности связана с использованием космических технологий как внутри космического сектора, так и за его периметром ^[6-9]).

С точки зрения поиска эффективных подходов к решению указанной задачи представляется полезным опыт Европейского космического агентства (ЕКА), которое более четверти века (с середины 1990-х годов) последовательно отслеживает и анализирует социально-экономические эффекты реализуемых проектов и программ. Основной смысл этой работы связан с измерением и сравнением фактического (ex post) и ожидаемого (ex ante)трансформирующего воздействия различных аспектов космической деятельности на экономику и общественное развитие государств-членов ЕКА ^[10]. При этом, особое внимание нацелено на повышение точности прогнозов, поскольку именно прогностические данные помогают заранее, еще до принятия решения об инвестировании, оценить весь спектр ожидаемых социетальных выгод и экономических преимуществ от той или иной конкретной программы, предлагаемой ЕКА. В настоящее время процесс происходит в рамках постоянно действующих процедур уточнения и подготовки к реализации видов деятельности агентства (ESA Discovery&Preparation Unit) – то, что ранее составляло содержание программы общих исследований ЕКА.

Case study: подходы к оценке социально-экономических эффектов от «космических расходов» на примере программы ЕС «Коперник»

Программа Европейского Союза «Коперник» (Copernicus ^[11]) – это учрежденный в 2014 году ^[12] общеевропейский проект космического мониторинга поверхности Земли в режиме реального времени, который координируется и управляется Европейской комиссией совместно с ЕКА, государствами-членами ЕКА, Европейской организацией по эксплуатации метеорологических спутников (EUMETSAT), Европейским центром среднесрочных прогнозов погоды (ECMWF), агентствами Евросоюза и компанией Mercator Océan International. С самого начала программа была позиционирована как инициатива, действующая в интересах всех граждан ЕС, которая помогает объединить космическую информацию с данными, получаемыми наземными станциями наблюдения от многочисленных датчиков, расположенных на земле, в воздухе, в морских глубинах. Планируется, что с момента запуска в 2014 году первого спутника Sentinel-1A и до 2030 года в рамках программы на орбиту будет выведено еще почти 20 спутников.

Фактически, программа «Коперник» является своего рода модельным европейским примером («витриной» ЕКА) для наглядной демонстрации, какими полезными социально-экономическими последствиями может оборачиваться взаимодействие науки и высокотехнологичной индустрии при правильном планировании и стимулировании. Службы Copernicus, обрабатывая огромные массивы «сырых» спутниковых и наземных данных, преобразуют их в новую информацию, обладающую значительной «добавленной ценностью» (value-added information). Благодаря разнообразию, глубине и возможности сопоставления статистических рядов, облегчается решение таких задач, как долгосрочный мониторинг различных природных и антропогенных процессов, создание более точных прогнозных моделей, разработка инструментов для визуализации данных.

В качестве примера новых продуктов, которые были созданы в рамках проекта, можно указать, в частности, различные сервисы мониторинга окружающей среды (поверхности Земли - CLMS, атмосферы - CAMS), систему предупреждения стихийных бедствий CEMS (включая подсистему раннего предупреждения наводнений), открытую базу данных прибрежных морских осадочных бассейнов GOSD, сервис многослойных пространственных изображений городов с высоким разрешением Urban Atlas и др.

Логически рассуждая, представляется очевидным, что функционирование программы «Коперник» помогает получить целый спектр наглядных и понятных для людей социальных улучшений, в частности,

- сокращение числа жертв стихийных бедствий;

- повышение надежности продовольственной безопасности;

- улучшение управления качеством воздуха в городах.

Однако не менее очевидно, что такого рода взаимосвязи должны быть доказаны. Для того, чтобы получить измеримые показатели для фиксации и оценки подобных социально-экономических эффектов, Европейская комиссия приняла в 2016 году решение совместно с глобальной сетью аудиторских компаний PricewaterhauseCoopers (конкретный исполнитель PwC Advisory France) проводить регулярные обзоры состояния рынка услуг программы «Коперник». Для оценки влияния развития космического сектора на европейскую экономику применяется макро-секторальная эконометрическая модель с использованием методов анализа «затраты-выпуск» (input-output analysis), разработанная компанией Cambridge Econometrics ^[13]. В качестве основных источников данных (на базе классификатора видов экономической деятельности ЕС - NACE Rev. 2) используется информация Eurostat (включая систему национальных счетов ESA95) и ОЭСР. Такой подход позволяет оценивать эффекты изменения валового внутреннего продукта, трудовой занятости и приращения государственных доходов (налоги).

Последнее по времени исследование ключевых цепочек формирования добавленной стоимости в десяти основных видах экономической активности (начиная от лесоводства и заканчивая вопросами обеспечения национальной безопасности) было представлено в 2019 году ^[14]. Согласно выводам экспертов, мажоритарными «поставщиками» добавленной стоимости оказались «нисходящие» провайдеры и конечные пользователи программы «Коперник».

В частности, результаты показывают, что при общем объеме инвестиций в программу в размере 8,2 млрд. евро (за период 2008-2020) их совокупная экономическая ценность (cumulated economic value) потенциально достигает 21,3 млрд. евро. При этом, мультипликатор инвестиций за последние пять лет возрос почти на 30% и достигает величины 2,6, что почти соответствует показателям, характерным для высокоэффективных космических технологий и spinoff-проектов американского космического агентства NASA (мультипликатор – 3,0-3,2) ^[15-17].

Согласно последним оценкам, доля добавленной стоимости при разработке космических технологий в рамках программы «Коперник» составила около 11,5 млрд. евро. Это, в свою очередь, обернулось созданием ежегодно более 17,2 тыс. новых рабочих мест (в пересчете на полную занятость). На долю «нисходящих» и конечных пользователей в 2018 г. приходилось до 9,8 млрд. евро. Характерно, что более 90% упомянутых экономических выигрышей сгенерированы самими пользователями в рамках расширенной экономической деятельности, например, через последующие сделки в рамках цепочек поставок товаров и услуг, и/или роста личного потребления.

Происходящая цифровая трансформация экономики и переход к глобально цифровому миру усиливают значение космоса для обеспечения устойчивого социально-экономического развития. Применительно к программе «Коперник» одним из показателей, который используется для оценки вклада проекта в цифровую трансформацию, является доля цифровых данных в общем объеме данных наблюдения Земли из космоса. Так за период 2015-2018 гг. величина этого показателя удвоилась и достигла 20%. Сравнение с результатами предыдущего обзора PwC (2016) ^[18] показывает, что к 2019 году объем загружаемых данных проекта возрос на 133% и достиг 28 Тб, а доля европейских учреждений, организаций и предприятий, использующих цифровые данные, полученные от программы «Коперник», увеличилась на 72%.

За 2015-2019 гг. располагаемые доходы провайдеров «нисходящих» услуг и конечных пользователей проекта возросли более, чем в 4 раза, а среднегодовые темпы роста (GAGR) их бизнесов составили не менее 15%. В целом, за период 2015-2018 гг. экономические выгоды от проекта «Коперник» на вторичном рынке, утроились и достигли почти 170 млн. евро в год ^[14]. Долгосрочными драйверами этого роста (получаемого, в основном, за счет оказания услуг и предоставления данных) являются решения ЕС о переходе к преимущественному использованию возобновляемых источников энергии, а также сохраняющийся разрыв между текущим предложением и растущими потребностями конечных пользователей. Понятно, что в зависимости от видов активности провайдеров услуг объемы промежуточных выигрышей (outcome) и темпы роста могут меняться. Результаты по состоянию на 2018 год приведены в Таблице 1.

Таблица 1. Социально-экономические выигрыши провайдеров космической деятельности
(программа ЕС «Коперник», 2018)

Хотя некоторые, указанные в Таблице 1, цепочки создания стоимости представляются неочевидными в качестве потенциальных сегментов роста (например, страхование) в целом все рассматриваемые виды деятельности демонстрируют положительную динамику и очевидные экономические выигрыши.

Что касается выгод конечных пользователей, то они возникают либо за счет использования продуктов провайдеров на основе данных проекта «Коперник», либо за счет прямого использования данных, генерируемых в рамках проекта. Главное отличие конечных пользователей от провайдеров услуг связано с тем, что они потенциально представляют собой гораздо более емкие рынки, чем собственно рынок «нисходящих» провайдеров услуг наблюдения Земли из космоса. Конечные пользователи имеют, порой, очень специфические потребности (например, мониторинг перемещений домашних животных), но демонстрируют неизменную готовность приобретать специализированные продукты на основе данных динамических космических наблюдений, которые обладают высокой добавленной стоимостью. Все эти новшества незаметно, но, подчас, очень быстро меняют привычки и повседневные практики многих людей, оказывая влияние на их социально-экономическое положение.

Ожидается, что в рамках уже рассмотренных 10 основных направлений экономической активности непосредственные экономические выигрыши конечных пользователей программы «Коперник» в 2020 г. возрастут не менее чем на 25% и достигнут 3,5 млрд. евро (см. Таблица 2).

Таблица 2. Социально-экономические выигрыши конечных пользователей результатов космической деятельности (программа ЕС «Коперник», 2018)

Традиционные европейские крупные игроки на рынке космических услуг, например, Airbus Defence&Space, SSTL или Thales Alenia Space по-прежнему сохраняют мажоритарные доли в качестве разработчиков, поставщиков и продавцов космических технологий («восходящие» цепочки). Однако в сфере практического использования космических технологий доля крупных компаний не превышает 1%, здесь доминируют микро- и малые предприятия (соответственно, 60% и 30%, данные 2016).

На фоне снижения цен и демократизации доступа к высококачественным космическим данным происходит быстрое изменение бизнес-моделей, в том числе, их цифровая трансформация (внедрение облачных и граничных вычислений, технологий больших данных). Но слишком быстрые темпы изменений влекут за собой риски, которые было трудно заранее учесть и оценить. Например, бесконтрольное распространение изображений высокого разрешения, позволяющих идентифицировать конкретного человека или недвижимые объекты, не только связано с нарушением конфиденциальности, но и создает специфические угрозы с точки зрения национальной безопасности. Подобные обстоятельства подтверждают тезис о критическом характере, который играют космические технологии в инфраструктуре современных государств.

Заключение

Рассмотренный опыт ЕКА и другие примеры Европейского Союза показывают, что для оценки воздействия решений, принятых в целях развития космоса и космических технологий, по большей части используются эконометрические подходы.

Как правило, для оценки прямых и косвенных социально-экономических выгод от бюджетных расходов (инвестиций) чаще всего используются методы межотраслевого баланса, или различные модели «затраты-выпуск» (input-output analysis). Для оценки специфических социальных выигрышей дополнительно применяются социологические техники (панельные исследования, глубинные интервью, фокус-группы и др.), методы аналитической психологии, либо используются композитные показатели существующих глобальных систем социального мониторинга (например, OECD Better Life Index, или World Value Survey).

Однако в силу объективных причин их использование для анализа собственно социальных эффектов затруднено. С одной стороны, это связано с отсутствием тех или иных необходимых показателей (рядов данных). С другой стороны, если подобная информация имеется, она зачастую «не вписывается» в структуру большинства макроэкономических моделей. Проследить и надежно обосновать всю цепочку причинно-следственных связей - от принятия решения о финансировании тех или иных космических проектов до эффектов коммерциализации космических технологий и измеримых социально-экономических последствий их внедрения (например, повышение благосостояния, улучшение условий жизни людей, защита граждан или развитие личности ^{[19, с. 54]}) – это по-прежнему крайне сложная, комплексная задача, требующая объединенных усилий теории и практики.

Суммируя европейский опыт, можно отметить следующее. В настоящее время для того, чтобы выявить наличие социально-экономических эффектов и сделать «видимым» (то есть, пригодным для анализа) их вклад, применяется ограниченный набор количественных обобщающих (валовых) показателей. Наиболее часто используемые социальные и экономические показатели такого рода представлены в Таблице 3.

Таблица 3. Измеримые социально-экономические выгоды/блага от создания и использования космических технологий

Важно отметить, что перечисленные выше и другие принимаемые в расчет «выигрыши», являясь непрямыми (indirect) результатами использования космических технологий, в свою очередь, генерируют в социальной реальности полезные эффекты следующих (второго, третьего) порядков. Многие из этих благ могут носить глобальный и массовый характер, но их измерение представляет собой еще большую трудность.

Масштаб такого рода возможных эффектов иллюстрируют результаты опроса экспертов высокого уровня, который Европейское космическое агентство совместно с Международной академией астронавтики представили еще в 2005 году ^[20]:

- Перспектива единства мира (One World Perspective)

- Вызовы для жизни (Challenges for Life)

- Приращение знаний (Knowledge Development)

- Глобальные возможности (Opportunities Across the Globe)

- Развитие технологий (Technology Development)

- Стимулирование образования (Educational Stimulation)

- Коммуникации для всех (Communications for All).

Если несколько снизить степень философского обобщения, то в качестве примеров эффектов «второго порядка» можно указать такие реальные выигрыши, как:

- Возрастание социальной мобильности – использование продуктов и/или услуг на основе космических технологий способствует улучшению межличностного статуса пользователя в его референтной социальной группе;

- Изменение статуса компетенции – формирование в результате овладения товарами и услугами на основе космических технологий специфических знаний, навыков и умений, которые могут быть использованы для достижения личных конкурентных преимуществ;

- Оптимизация внутрифирменных трудозатрат – изменение межличностного статуса и компетенций работников - пользователей космических технологий, снижает внутрифирменные издержки и повышает возможности трансфера их новых навыков и опыта в другие подразделения организации, в которой они работают.

Очевидно, что традиционные методы оценки, предполагающие использование макроэкономических моделей, методов эконометрики или анализа «затраты-выпуск», как правило, не очень подходят для оценки результатов, перечисленных выше. В этом случае, скорее всего, требуется учитывать специфику и контролировать степень субъективности, что требует специального анализа (ad hoc) на микроуровне. С этой точки зрения полезным может быть создание различных коллекций лучшей практики; мониторинг, систематизация и углубленный анализ конкретных примеров (case study), связанных с трансфером космических технологий и их успешным использованием за рамками собственно космического сектора (актуальный пример подобной коллекции case studies – см. документ ОЭСР «The Space Economy in Figures: How Space Contributes to the Global Economy» ^{[19, с. 56-57]}).

Как уже неоднократно было отмечено ранее, критически важным вопросом для решения задач по оценке социально-экономических эффектов от развития космоса является состояние официальной статистики. С одной стороны, по-прежнему остается неполной и разрозненной собственно «космическая статистика». Недостаток, несопоставимость, разрозненность данных характерна для всех прежних и новых классификаторов экономической деятельности, включая классификаторы ООН (ISIC, Rev. 4), Европейского экономического сообщества (NACE, Rev. 2), США (NAICS) и России (ОКВЭД 2). Такое положение дел частично является объективным, поскольку космическая сфера традиционно связана с вопросами обороны и безопасности ^[21]. С другой стороны, являются недостаточно точными, несопоставимыми, либо попросту отсутствуют классификаторы, которые позволили бы надежно выявлять, наблюдать и измерять новые социальные эффекты.

Задача идентификации и оценки социальных-экономических эффектов развития космических технологий является исключительно актуальной. Ее реализация сопровождается значительным числом теоретических и практических проблем, решение которых возможно лишь с привлечением междисциплинарных подходов, поскольку требуется не только обнаружить и убедительно доказать наличие объективной связи между конкретными достижениями в космосе и успехами на Земле, но также разработать и внедрить на международном и национальном уровне действенные системы статистических наблюдений, модели расчетов или иные практические инструменты.