ЕАЭС: динамика интеграции в сфере интеллектуальной собственности в контексте цифровых трансформаций

Шугуров Марк Владимирович ORCID: 0000-0003-3604-3961 доктор философских наук профессор кафедры философии, Саратовская государственная юридическая академия 410028, Россия, г. Саратов, ул. Вольская, 1 Shugurov Mark Vladimirovich Doctor of Philosophy Professor of the Department of Philosophy, Saratov State Law Academy 410028, Russia, Saratov, Volskaya str., 1 shugurovs@mail.ru Другие публикации этого автора

Работа выполнена при финансовой поддержке РФФИ (проект № 19-011-00805 «Развитие права интеллектуальной собственности ЕАЭС и ЕС в рамках региональных моделей цифровой трансформации экономики: сравнительно-правовой анализ»)

ВВЕДЕНИЕ

В настоящее время в современном мире происходят динамичные процессы региональной интеграции, особенно в рамках международных организаций региональной экономической интеграции. Общая закономерность заключается в том, что региональное сотрудничество осуществляется по различным направлениям, которые выступают в качестве интеграционных приоритетов. Особенно высокие темпы интеграционных процессов характеры для Евразийского экономического союза (далее – ЕАЭС). Направления интеграции закреплены в Договоре о ЕАЭС ^[1]. К ним относятся такие сферы сотрудничества, как промышленность, агропромышленный комплекс, транспорт, энергетика и т.д. Тем не менее их перечень является открытым. В пространство интеграционного сотрудничества постоянно входят новые вопросы, которые представляют предмет взаимного интереса государств – членов ЕАЭС и обладают потенциалом для решения. Это позволяет говорить о таком тренде, как развитие интеграции, подразумевающее углубление и расширение сфер сотрудничества (направлений интеграции), предусмотренных не только Договором о Союзе ^[1], но и ранее принятой Декларацией о евразийской экономической интеграции от 18 ноября 2011 г. ^[2].

Актуализация новых направлений интеграционного сотрудничества объясняется, во-первых, необходимостью создания условий для достижения целей функционирования Союза в условиях меняющейся экономической архитектуры, и, во-вторых, необходимостью своевременного и полноценного ответа на вызовы глобализации, к которым относятся научно-технологические и социально-экономические вызовы, не говоря уже о тенденциях ускоренной цифровизации экономики.

Новый этап интеграции во многом связан с принятием Декларации о дальнейшем развитии интеграционных процессов в рамках Союза (2018 г.)^[3], которая включила, например, проблематику научно-технического сотрудничества, а именно формирование «территории инноваций» (раздел 2).Постоянная работа по корректировке приоритетных вопросов интеграции и утверждение ее новых направлений требует разработки и осуществления мер и инициатив, как и в случае с реализацией положений Договора о ЕАЭС и других правовых актов, составляющих право Союза.

Осознанное расширение перечня интеграционных направлений, как и входящих в их состав вопросов, демонстрирует стремление Союза соответствовать глобальным тенденциям и мегатрендам, без чего проект данного интеграционного объединения может оказаться устаревшим, а сам Союз – нежизнеспособным. Так, например, несмотря на отсутствие темы цифровой повестки в Договоре о Союзе, она вполне своевременно была включена в рамки интеграционного взаимодействия.

Для Союза с самого начала его функционирования является традиционным сотрудничество по вопросам охраны, защиты, управления правами интеллектуальной собственности и коммерциализации исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности (далее – сотрудничество в сфере интеллектуальной собственности). В силу новых глобальных вызовов – научно-технологических и социально-экономических – актуализируется необходимость проведения специального концептуального анализа места и значения вопросов охраны, защиты и управления правами интеллектуальной собственности в качестве тематического направления, связанного с другими направлениями интеграционных процессов.

Одновременно это предполагает предметную конкретизацию общего подхода, используемого в исследовании интеграционных процессов в ЕАЭС, а именно обращение исследовательского внимания на приоритетные вопросы данного направления интеграции, его результаты, степень глубины и характер институционализации, а также на возможные перспективы и, конечно же, существующие барьеры. Исследование, исходящее из связанности всех направлений интеграции, будет максимально продуктивным в контексте учета реализации и развития Цифровой повестки Союза. Это определяется чрезвычайной актуальностью проблематики интеллектуальной собственности для цифровой экономики.В частности,в Заявлении о цифровой повестке ЕАЭС,принятом главами государств ЕАЭС 26 декабря 2017 г. ^[4],было выражено стремление обеспечить необходимые условия для формирования Цифровой повестки посредством, помимо всего прочего, подготовки предложений и обмена опытом в сфере охраны и защиты прав на объекты интеллектуальной собственности.

Целью статьи является раскрытие содержания динамики развития интеграционных процессов в рамках ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности, определение движущих факторов и возможных перспектив в контексте реализации цифровой повестки.

ОСНОВНАЯ ЧАСТЬ

Интеллектуальная собственность как одно из направлений интеграционных процессов в ЕАЭС: концептуальный анализ

К одному из глобальных мегатрендов относится включение вопросов интеллектуальной собственности в перечень тематических направлений региональной интеграции. Об этом свидетельствует не только опыт ЕС, но и опыт ЕАЭС. В последнем случае данный мегатренд был учет в базовых актах права Союза, а именно в разделе XXIII «Интеллектуальная собственность» Договора о ЕАЭС и Протоколе об охране и защите прав на объекты интеллектуальной собственности к Договору, устанавливающего правовые режимы отдельных видов прав интеллектуальной собственности ^[5]. Именно Протокол свидетельствует о том, права на какие виды объектов интеллектуальной собственности вовлечены в интеграционный процесс. К ним относятся объекты авторского права и смежных прав, товарные знаки и знаки обслуживания, географические указания и наименования мест происхождения товаров, изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения, топологии интегральных микросхем, секреты производства (ноу-хау). Как таковой, Протокол – важный инструмент гармонизации национального законодательства государств – членов и формирования права интеллектуальной собственности ЕАЭС как составной части права Союза.

Итак, сотрудничество в сфере интеллектуальной собственности оформилось сегодня в качестве одного из традиционных интеграционных приоритетов ЕАЭС. Это связано с тем, что современная экономика является экономикой интеллектуальной собственности. Поэтому вопросы, связанные с интеллектуальной собственностью, органично вплетены в ткань взаимовыгодного экономического сотрудничества. По этой причине в основополагающем акте ЕАЭС повышенное внимание уделяется вопросам интеллектуальной собственности. Это отражает достигнутый консенсус государств – членов в отношении значимости данных вопросов для интеграционных процессов. Как можно будет видеть далее, внимание к данным вопросам имеет достаточно системный характер.

Здесь вполне заметно отличие от основополагающего акта ЕС, а именно Договора о ЕС (Treaty of European Union/TEU), который, как известно, образует основу законодательства, а также принципы реализации целей, для которых данный Союз был создан. Тем не менее можно видеть, что в Договор о функционировании ЕС (Treaty on the functioning of the European Union/TFEU) ^[6] включена всего одна статья, а именно ст. 118, в которой предусматриваются полномочия Европейского парламента и Совета учреждать меры по обеспечению унифицированной защиты прав интеллектуальной собственности в рамках Союза и принятию соответствующих соглашений. На этом фоне вполне можно говорить о своего рода инновациях в содержательной части основополагающего акта региональной интеграции в рамках ЕАЭС.

Однако необходимо отметить еще один нюанс: согласно Договору о ЕАЭС вопросы охраны и защиты указанных прав формально не отнесены к числу ключевыхнаправлений интеграции. Это вывод подтверждает содержание Решения Высшего Евразийского экономического совета № 47 от 24 сентября 2013 г. «Об основных направлениях развития интеграции в ходе работы над проектом Договора о Евразийском экономическом союзе», в п. 1(г) которого в качестве основополагающего приоритета указывается обеспечение функционирования с января 2015 г. Единого экономического пространства, обеспечивающего свободу перемещения товаров, услуг, капитала и рабочей силы ^[7]. Однако, надо заметить, что составной частью Единого экономического пространства является рынок интеллектуальной собственности, что закономерным образом детерминирует обращение внимания на вопросы охраны и защиты прав интеллектуальной собственности на уровне региональной экономической интеграции.

Сформулируем концептуальное положение о том, что данная тематика на сегодняшний день вполне может быть рассмотрена как вспомогательное направление интеграции, призванное обеспечить реализацию других направлений и связанного с ними решения традиционных и новых задач.

В качестве важной основы для понимания места интеллектуальной собственности в евразийской интеграции может послужить имеющая место в литературе классификация приоритетных направлений интеграции на три категории – традиционные (горизонтальные и отраслевые), новые и перспективные. В качестве критерия выделяется принцип последовательности (преемственности в составе повесток председательства того или иного государства – члена) и степени разработанности направления интеграции. «К традиционным можно отнести направления интеграции с наибольшей степенью проработки, которые из года в год декларируются как приоритетные. Так, к горизонтальным направлениям можно отнести устранение внутренних барьеров взаимной интеграции, создание единых рынков товаров, услуг, труда и капитала и другие задачи, решение которых в целом направлено на углубление интеграционных процессов» ^{[8, C. 3]}. С нашей точки зрения, сотрудничество в сфере интеллектуальной собственности также можно назвать «сквозным» или кросс-отраслевым.

Функциональное значение данного «сквозного»/кросс-отраслевого направления интеграции представляется важным для сотрудничества государств – членов ЕАЭС в таких официально закрепленных направлениях/секторах, как промышленность, агропромышленный комплекс, энергетика, таможенное сотрудничество. Нельзя не указать и на такое смежное направление, которое в последнее время вошло в число основных, как научно-технологическое и инновационное сотрудничество. Так, в п. 1 ч. 2 ст. 89 Договора о ЕАЭС в очередной раз подтверждается то, что евразийская интеграция предполагает модернизацию производственной базы на основе перспективных технологий и инноваций. А это требует специального сотрудничества в сфере интеллектуальной собственности как вполне естественного стремления государств – членов перейти от сырьевой экономики к экономике интеллектуальной собственности с характерной для нее приоритетностью высокотехнологичных отраслей. Представляется, что стимулирование сотрудничества по реализации совместных проектов в данной сфере, интегрированных с проектами в различных отраслях экономики, в свою очередь также приведет к расширению интеграции в сфере интеллектуальной собственности.

Безусловно, сотрудничество в анализируемой сфере характеризуется глубокой проработкой. Это как раз и дает основание отнести его к традиционному направлению интеграции, что обусловлено несколькими причинами. Во-первых, наличием ранее заключенных двухсторонних соглашений по вопросам охраны промышленной собственности, содержащих много общих положений, но в право Союза не входящих [9 – 12]. Во-вторых, участием в сотрудничестве в сфере интеллектуальной собственности в рамках СНГ на основе соответствующих международных договоров ^{[13; 14]}. В-третьих, исходным включением в повестку формирования Единого экономического пространства проблематики формирования единой системы охраны и защиты прав интеллектуальной собственности в период функционирования ЕврАзЭс ^[15].

Конечно, в программах председательства тех или иных государств – членов ЕАЭС, для которых характерно постоянное расширение перечня задач интеграционного взаимодействия, нет ни одного положения, которое непосредственно указывало бы на приоритетность данного направления сотрудничества и формулировку соответствующих новых задач [16 – 20].

Однако бесспорно, что интеллектуальная собственность – это одно из приоритетных направлений интеграции. Как и всякое направление, оно эволюционирует, т.е. появляются новые задачи. Также здесь заявляет о себе тенденция расширения и углубления интеграции, что предполагает перспективу гармонизации законодательства, формирование единой системы защиты и охраны прав интеллектуальной собственности, а также единого рынка интеллектуальной собственности.

Комплекс вопросов, свойственных данному направлению интеграции, демонстрируют соответствующие положения Договора. Как определятся в ч. 1 ст. 89 «Общие положения» Договора о ЕАЭС, государства – члены осуществляют сотрудничество в сфере охраны и защиты прав на объекты интеллектуальной собственности, обеспечивают на своей территории охрану и защиту прав в соответствии с нормами международного права, международными договорами и актами, составляющими право Союза, и законодательством государств – членов. Далее здесь в качестве ключевых задач сотрудничества в данной сфере намечена гармонизация законодательства государств – членов в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности, а также защита интересов правообладателей.

В дополнение к сказанному надо отметить, что межгосударственное сотрудничество в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности, в рамках которого вырабатывается согласованная политика, ориентируется на следующие вопросы: предоставление благоприятных условий для обладателей авторского и смежных прав; введение системы регистрации товарных знаков и знаков обслуживания ЕАЭС и наименований мест происхождения товаров ЕАЭС; обеспечение защиты прав интеллектуальной собственности в сети Интернет; обеспечение эффективной таможенной защиты прав; осуществление скоординированных мер, направленных на предотвращение и пресечение оборота контрафактной продукции и др. (ч. 2 ст. 89).

Приведенные положения Договора, равно как и положения Протокола к нему (Приложение № 26) к нему в очередной раз подтверждают, что в условиях региональной экономической интеграции государств, осуществляющейся в рамках международных организаций региональной экономической интеграции, одним из заметных направлений согласованных действий выступает право и система интеллектуальной собственности. При этом данное направление интеграции закреплено не только в учредительном Договоре, но и в актах органов Союза, также входящих в его право. Укажем на раздел IV «Обеспечение охраны и защиты прав на объекты интеллектуальной собственности» Решения Коллегии Евразийской экономической комиссии (далее – ЕЭК) от 14 апреля 2015 г. № 29 «О перечне общих процессов в рамках Евразийского экономического союза и внесении изменения в Решение Коллегии Евразийской экономической комиссии от 19 августа 2014 г. № 132 ^[21]. Так, предусматривается формирование, ведение и использование единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов ЕАЭС (п. 21); регистрация, правовая охрана и использование товарных знаков и знаков обслуживания ЕАЭС (п. 22); регистрация, правовая охрана и использование наименований мест происхождения товаров ЕАЭС (п. 23). Конечно, здесь перечислены не все вопросы сотрудничества по данному интеграционному направлению, но важно другое, а именно то, что официально подтверждается его включение в перечень общих процессов.

С методологической точки зрения отметим, что анализ сотрудничества по данному направлению можно осуществлять с позиций двух возможных подходов. Первый подход предполагает изучение процессов гармонизации и унификации, формирование единого рынка интеллектуальной собственности и т.д. Не менее интересен другой подход, который тесно связан с первым и который предполагает выход в более широкое пространство обсуждения места и значения данного направления интеграции в региональных интеграционных процессах как таковых.

Отнесение интеллектуальной собственности к интеграционным приоритетам всесторонним образом обосновывается в научных и экспертных кругах ^{[22; 23]}. В частности, В.Л. Абрамов обосновывает это существенным значением институтов интеллектуальной собственности для развития инновационной экономики и научно-технологической сферы, одновременно показывая, что «имеющийся в странах интеграционного объединения научно-технологический и интеллектуальный потенциал, используется весьма неэффективно, их доля в роялти, лицензионных платежах и в экспорте высокотехнологичной продукции ничтожно мала»^{[24, C. 107]}. Отсюда делается вывод о необходимости завершения процесса формирования и гармонизации договорной базы в сфере охраны, защиты и использования прав интеллектуальной собственности при одновременном обеспечении баланса интересов между национальными и интеграционными интересами.

Одновременно с этим указанный автор осуществляет обоснованную систематизацию круга вопросов, относящихся к данному интеграционному направлению: определение стратегических приоритетов; выработка общих позиций по сферам интеграционной деятельности в области промышленной собственности, авторских и смежных прав, регистрации научных открытий; формирование наднационального института регулирования интеллектуальной собственности и определение его взаимодействия с национальными институтами; выработка эффективных механизмов охраны, защиты и использования интеллектуальной собственности государств – членов; обеспечение необходимой кадровой и информационной среды для эффективного функционирования объектов интеллектуальной собственности; выработка общей долгосрочной Стратегии развития и использования интеллектуальной собственности, обеспечивающую повышение технологического уровня и конкурентоспособности ^{[24, С. 109]}.

Подытоживая данные выводы, выделим две взаимосвязанные стратегические линии правовой политики ЕАЭС и его государств – членов в рассматриваемой области.Во-первых, это скоординированные усилия по повышению степени интенсивности использования охраняемых результатов интеллектуальной деятельности и прав на них. Это означает расширение производства продукции на основе новых технологий, права на которые принадлежат отечественным или зарубежным правообладателям. Во-вторых, это повышение уровня охраны и защиты прав интеллектуальной собственности.

Результаты интеграционных процессов в сфере интеллектуальной собственности и их потенциал

Выделив проблематику интеллектуальной собственности в качестве развивающегося направления интеграции в рамках ЕАЭС, перейдем к рассмотрению динамики интеграционных процессов в данной сфере.Под динамикой следует пониматьвыдвижением новых приоритетных вопросов и их последующее решение.

В качестве приоритета для первого периода интеграции (2014–2018 гг.) явилось решение задач по гармонизации законодательства государств – членов в сфере охраны и защиты прав интеллектуальной собственности, а также по защите интересов правообладателей на основе формирования права интеллектуальной собственности ЕАЭС как интегральной части права Союза. Об этом, собственно, говорится в самом Договоре о Союзе.

В настоящее время налицо значимые результаты правовой политики, проводимой органами ЕАЭС и его государствами – членами. К данным результатам относится формирование права интеллектуальной собственности данного интеграционного объединения государств, которое на сегодняшний день зримо отличается от модели права интеллектуальной собственности ЕС в силу доминирования международно-правового начала. Указанные в Договоре задачи в данной сфере пока далеки от своего окончательного решения, но в среднесрочной перспективе так или иначе будут решаться на основе принятой модели права ЕАЭС.

В настоящее время происходит реализация Договора о координации действий по защите прав на объекты интеллектуальной собственности от 8 сентября 2015 г., вступившего в силу 19 июля 2016 г. ^[25]. Как таковая, данная координация была предусмотрена п. 7 ч. 2 ст. 89 раздела XXIII Договора о ЕАЭС. На содействие в реализации положений Договора о Союзе и соответствующих положений Договора о координации действий по защите прав на объекты интеллектуальной собственности направлены инициативы по борьбе с контрафактной продукцией, повышению эффективности и скоординированности защиты прав, обеспечению широкого диалога, обмена опытом, накопленного государственными органами и бизнес-сообществом. В качестве одной из таких инициатив явилось Распоряжение Евразийского Межправительственного Совета от 7 марта 2017 г. № 3 о ежегодном проведении Международного форума «Антиконтрафакт» ^[26]. К настоящему времени проведено уже четыре подобных форума.

Соглашение о порядке управления авторскими и смежными правами на коллективной основе, подписанное 11 декабря 2017 г. и вступившее в силу 27 мая 2019 г. ^[27], предусматривает регулирование общественных отношений, возникающих в связи с деятельностью организаций по коллективному управлению правами в государствах – членах ЕАЭС. В результате у правообладателей возникнет больше возможностей по эффективному контролю за распределением вознаграждений вследствие повышения прозрачности в деятельности организаций по коллективному управлению правами и установлению эффективного контроля за их деятельностью.

В целях реализации подп. 4 ч. 2 ст. 89 Договора о Союзе о введении системы регистрации товарного знака ЕАЭС и наименования места происхождения товара ЕАЭС на территории государств – членов был подписан 5 декабря 2018 г. Договор о товарных знаках, знаках обслуживания и наименования мест происхождения товаров ЕАЭС ^[28]. Это стало возможно благодаря завершению в сентябре 2018 г. внутригосударственных процедур во всех государствах – членах.

Одновременно с этим можно видеть работу, проводимую по совершенствованию ряда положений Договора о Союзе. Мы имеем в виду введение положения, закрепляющего региональный принцип исчерпания исключительного права на товарный знак. В соответствии со ст. 16 Протокола об охране и защите прав на объекты интеллектуальной собственности, не является нарушением исключительного права на товарный знак использование этого товарного знака в отношении товаров, правомерно введенных в гражданский оборот на территории государств – членов ЕАЭС непосредственно правообладателем или другими лицами с его согласия. В целях введения наиболее оптимального принципа исчерпания исключительного права на товарный знак, который предусматривал бы установление исключений в отношении отдельных видов товаров на временной основе, подготовлен проект Протокола о внесении изменений в Договор о Союзе ^[29]. Согласно п. 1 проекта Протокола Евразийский Межправительственный Совет наделяется правом устанавливать исключения из применения регионального принципа исчерпания исключительного права на товарный знак, товарный знак Союза в отношении отдельных видов товаров. В настоящее время внутригосударственные процедуры проведены во всех государствах – членах.

В правовую базу Союза в сфере интеллектуальной собственности входят также положения гл. 52 «Меры по защите прав на объекты интеллектуальной собственности, принимаемые таможенными органами» Таможенного кодекса ЕАЭС, принятого 26 декабря 2016 г. и вступившего в силу 1 января 2018 г. ^[30], регулирующие таможенные правоотношения в данной сфере. Если продолжать далее, то ст. 385 ТК Союза предусматривает ведение Единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов. Решением Коллегии ЕЭК от 6 марта 2018 № 35 утвержден Регламент ведения таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов ^[31], позволяющий упростить и ускорить процедуры регистрации данных объектов, создать надежный таможенный заслон от поступления на рынок ЕАЭС контрафактных товаров из других стран.

Регламент предусматривает запуск электронных сервисов, обеспечивающих прием заявлений о включении объектов интеллектуальной собственности в единый таможенный реестр. Данный Регламент вступит в силу после того, как вступит в силу Решение Коллегии ЕЭК об утверждении технических документов, регламентирующих информационное взаимодействие при реализации средствами интегрированной информационной системы ЕАЭС общего процесса «Формирование, ведение и использование единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов ЕАЭС» ^[32]. Прием заявлений о включении объектов в единый таможенный реестр стартовал в 2019 г.

Если говорить об информационном аспекте сотрудничества, то на официальном сайте ЕЭК в разделе «Интеллектуальная собственность» размещена информация об уполномоченных органах в сфере защиты прав на объекты интеллектуальной собственности ^[33], деятельность которых предусмотрена Регламентом информационного взаимодействия уполномоченных органов государств Союза и Евразийской экономической Комиссии в сфере защиты прав на объекты интеллектуальной собственности ^[34].

Есть все основания утверждать о том, что круг задач, характерных для первой стадии в развитии интеграции, обладает определенным потенциалом дальнейшей эволюции. На это указывают инициативы ЕЭК, направленные на укрепление интеграционной основы Союза по углублению и развитию интеграционных процессов в рассматриваемой сфере. К ним относится предложение по утверждению технических документов, которые обеспечивают ведение единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов в электронном виде с использованием сервиса «личного кабинета» на сайте Союза. Комиссия также предлагала наделить Евразийский Межправительственный Совет правом вводить международный принцип исчерпания права для отдельных видов товаров при согласии всех государств – членов в целях обеспечения рынка Союза востребованными товарами, которые отсутствуют либо доступны в недостаточном количестве, отличаются по качественным характеристикам от аналогичных товаров третьих стран или реализуются по завышенным ценам. Перспективной является рекомендация по созданию нового механизма предоставления правовой охраны товарным знакам Союза и наименования мест происхождения товаров Союза одновременно в рамках всего ЕАЭС посредством принятия Договора о товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров Союза в целях упрощения и ускорения процедуры их регистрации, устранения избыточных административных барьеров, а также обеспечения свободного передвижения товаров и услуг внутри Союза» ^{[35, С. 67–68]}.

Отмеченные рекомендации и предложения Комиссии – это не просто пожелания, а направления работы по рассматриваемому вектору интеграции. Напомним, что согласно подп. 1 п. 42 Приложения № 1 к Договору о ЕАЭС Коллегия ЕЭК правомочна разрабатывать рекомендации и сводить воедино предложения, которые поступают от государств – членов по вопросам интеграции в рамках Союза, включая разработку и реализацию основных направлений интеграции. Далее основные направления интеграции в соответствии с подп. 2 п. 24 Приложения № 1 к Договору о ЕАЭС утверждаются Высшим Евразийским Экономическим Советом. В рамках данного алгоритма, в частности, проводилась работа по разработке Декларации о дальнейшем развитии интеграционных процессов в рамках ЕАЭС.

Надо отметить, что в подавляющем числе научных работ, посвященных интеграции ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности [36–39], основное внимание уделяется анализу процессов именно в рамках первого этапа интеграции в сфере интеллектуальной собственности, который, как мы видели, еще не завершен. Тем не менее, мы являемся свидетелями очень интересной ситуации: завершение первой стадии совпадает с актуализацией вопросов, связанных с новым общим контекстом региональной интеграции.

Конечно, Союз успешно справился с испытанием временем и по завершении первых пяти лет своего функционирования продемонстрировал свою состоятельность и перспективность. Но при этом обозначились новые вызовы, связанные с необходимостью обеспечения ускоренного роста цифрового сектора экономики, тесно связанного с производством высокотехнологичной продукции. Все это требует развития интеграции и не допущение отката назад при одновременной постановке новых вопросов. Как отмечает ЕЭК, необходимо вовлечение в орбиту интеграции «отдельных экономических направлений, связанных с достижением целей создания Союза (экология, экономическая безопасность, научно-техническое сотрудничество и инновации, вопросы коммерциализации прав на объекты интеллектуальной собственности; цифровая трансформация экономик, здравоохранение, спорт, образование, свобода передвижения, приграничное и межрегиональное сотрудничество, туризм), а также Целей в области устойчивого развития ООН» ^{[35, С. 78]}. Одновременно отметим, что также требуется обновление принципов и механизмов функционирования ЕАЭС, совершенствование его институциональной базы, в частности расширение компетенции ЕЭК и наделение ее более зримыми наднациональными полномочиями.

Перспективы нового формата интеграции открывает новое пространство для исследований, обусловленное не только состоянием интеграционных процессов, но и факторами их развития. Однако налицо проблемы, которые пока не решены, например, недостаточный уровень научно-технологической интеграции и невысокая степень цифровизации экономики. Отсюда – необходимость развития (углубления и расширения) интеграции с учетом вызовов, тенденций и возможностей современного мира, требующих корректировки стратегического вектора развития Союза.

К уже указанному в начале статьи мегатренду, связанному с вовлечением вопросов защиты и охраны прав интеллектуальной собственности, а также управления ими в пространство региональной интеграции, в настоящее время добавились новые мегатренды.Они, например, заключаются в существенном возрастании роли интеллектуальной собственности для развития цифровой экономики, а особенно для быстро растущих «креативных» индустрий, максимально использующих возможности цифровой трансформации ^[40], что одновременно представляет вызов для традиционных систем и институтов, которые были уместны для охраны и защиты прав правообладателей в доцифровую эпоху. Так, в определенном смысле увеличение доли беспатентных продаж (до 80%) ^{[41, C. 32]} свидетельствует о кризисе патентной системы.

Данные факторы, безусловно, оказывают стимулирующее воздействие на дальнейшее развитие интеграции, так как решение проблем по ускорению цифровизации и углублению научно-технологической интеграции напрямую связано с дальнейшим развитием институтов и систем интеллектуальной собственности применительно не просто к цифровой среде (digital environment), а к стадии общественного развития, когда жизненные циклы прав интеллектуальной собственности (регистрация, передача, управление, защита) осуществляются на основе цифровых технологий. Одновременно с этим стремительное развитие цифрового сектора и его превращение в своего рода доминанту экономического роста экономики сопряжено с увеличением экономической и социальной ценности интеллектуальной собственности.

Отмеченные обстоятельства являются своего рода стимулами для развития комплексных теоретических представлений о сотрудничестве в сфере интеллектуальной собственности при опоре на указанную выше классификацию интеграционных приоритетов.Появление новых и перспективных направлений свидетельствует о динамике развития интеграционных процессов с точки зрения их объема, что находит свое отражение в программах председательства того или иного государств – члена в ЕАЭС, а также в актах органов ЕАЭС, относящихся к развитию интеграционных процессов. С нашей точки зрения, новые и перспективные направления также могут быть горизонтальными (кросс-отраслевыми) и отраслевыми.

Безусловно, что интеллектуальная собственность как тематическое направление является – при всей своей вспомогательности – традиционным кросс-отраслевым и одновременно развивающимся явлением. Последнее означает, что в нем возникают новые вопросы, по которым требуется углубление и расширение интеграции государств – членов. С нашей точки зрения, появление этих новых вопросов связано с цифровизацией, которая, действительно, является принципиально новым направлением интеграции, которое в свою очередь отличаетсякросс-отраслевым характером. Отсюда возникает весьма перспективное направление для исследований такое, как сопряжение данных направлений, а именно, с одной стороны, сотрудничества в сфере интеллектуальной собственности, которое является традиционным, а с другой – сотрудничества по реализации цифровой повестки, которое является принципиально новым. Но самое интересно заключается в том, что под воздействием цифровизации в первом направлении возникают принципиально новые вопросы.

Нельзя не обратить внимание и на то, что в последнее время обсуждаются вопросы, касающиеся конкурентоспособности интеграционной модели ЕАЭС,т.е. насколько она способна быть основой для своевременного ответа на глобальные вызовы ^{[42; 43]}. На наш взгляд, это является своего рода концептуальным фоном для обсуждения места интеллектуальной собственности в рамках региональной интеграции: насколько выбранная международно-правовая модель интеграции в данной сфере релевантна потребностям ответа на глобальные вызовы и задачи, стоящие перед Союзом? Например, от экспертных кругов, как и от самой ЕЭК, исходят обоснованные выводы о необходимости усиления наднационального начала. Данного рода вывод коррелирует вполне справедливому концептуальному заключению о том, что в ЕАЭС наблюдается несбалансированность внутригосударственных и наднациональных структур ^{[44, C. 27]}.

Применительно к рассматриваемой сфере вполне обоснованным выглядит возрастание роли нормотворчества ЕЭК в сфере интеллектуальной собственности, а также в сфере контроля за выполнением государствами – членами своих международно-правовых обязательств. По мнению ЕЭК, а также по мнению исследователей, в ЕАЭС налицо определенные общие проблемы затягивания выполнения обязательств, а также отсутствие механизма разработки национальных нормативных правовых актов для выполнения решений высших органов ЕАЭС, что, конечно же, снижает темпы интеграционных процессов ^{[45, C. 19; 46, C. 78]}.

Однако слишком серьезные изменения возможны только в среднесрочной перспективе. Более того,как замечает А.Н. Морозов, «институциональная система ЕАЭС не позволяет международной организации выйти на новый уровень интеграции, включая политическую сферу, без серьезного реформирования и внесения изменений в Договор о ЕАЭС. В тоже время указанное выше – это вопрос развития потенциала ЕАЭС, а значит грядущего времени. На повестке сегодняшнего дня – максимальное использование всего набора компетенций, которыми наделены органы ЕАЭС, их непротиворечивое взаимодействие между собой, а также претворение в жизнь принятых институтами ЕАЭС международно-правовых актов»^{[47, C.134–135]}.

С учетом динамичного процесса реализации в ЕАЭС цифровой повестки по трансформации экономики и других сфер общественной жизни вполне закономерна постановка новых вопросов в рамках рассматриваемого интеграционного направления, которые дополнят вопросы, которые достаточно близки к решению. В правовом аспекте это будет означать выработку новых регуляторов (мер и механизмов) общественных отношений в сфере интеллектуальной собственности, которые сегодня начинают активно подвергаются «оцифровке».

Новые перспективы развития интеграционного сотрудничества в сфере интеллектуальной собственности в эпоху цифровизации

Как известно, цифровизация экономики и других сфер общественной жизни опирается на цифровые платформы и технологии (большие данные, нейротехнологии, искусственный интеллект, системы распределенного реестра, квантовые технологии, новые производственные технологии, промышленный интернет, компоненты робототехники и сенсорика, технологии беспроводной связи, технологии виртуальной и дополненной реальности). В ряде случаев они создают новые возможности для оборота прав интеллектуальной собственности при всех разумеющихся рисках. Как бы то ни было, в настоящее время повышается значение использования одной из таких технологий, а именно технологий блокчейн,позволяющих переводить учет интеллектуальных прав в новый формат ^{[48, C. 24–25]}. Но при этом возникает потребность в развитии нормативной среды, регулирующей использование цифровых технологий и платформенных решений в сфере интеллектуальной собственности, включая подготовку кадров, обеспечения информационной безопасности, создание информационной инфраструктуры.

Представляется, что в большей степени цифровизация затрагивает именно систему интеллектуальной собственности, но не само право интеллектуальной собственности. Напомним, что согласно подходу ВОИС система интеллектуальной собственности – это организационные и инфраструктурные аспекты жизненного цикла соответствующих прав и рынка интеллектуальной собственности ^{[49, C. 3–4]}. Данная система обеспечивает необходимые условия для реализации нормативных правовых положений в сфере права интеллектуальной собственности. Вместе с тем последнее также не может оставаться неизменным, поскольку сами права интеллектуальной собственности, преимущественно исключительные, со временем обретут статус цифровых.

Однако высказанное замечание представляет собой гипотезу, обоснование которой потребует серьезной работы в сфере теории права интеллектуальной собственности. Пока же стоит вести речь о воздействии цифровизации на системы интеллектуальной собственности, но одновременно полагая, что общие меры по охране, защите и управлению правами интеллектуальной собственности сохраняют чрезвычайную актуальность для реализации тенденции повышения ее роли в цифровой экономике.

В подтверждение высказанных соображений обратимся к некоторым положениям цифровых повесток государств – членов, а также положениям стратегий последних в сфере интеллектуальной собственности, в которых затрагиваются новые вопросы, касающиеся развития систем интеллектуальной собственности. Так, в п. 1.21 Проекта № 1 «Нормативная среда» в рамках Государственной программы РФ «Цифровая экономика»^[50] предусматривается формирование к 31 декабря 2020 г. правовых условий, которые необходимы дляэффективного использования результатов интеллектуальной деятельности в условиях цифровой экономики (поддержка высокотехнологичных стартапов, содействие созданию и обороту результатов интеллектуальной деятельности). В проекте № 2 «Информационная инфраструктура» предусматривается создание информационной инфраструктуры передачи, обработки и хранения данных, связанных с управлением жизненными циклами интеллектуальной собственности. Например, п. 1.59 предусматривает создание и введение в эксплуатацию к 31 декабря 2021 г. открытой инфраструктуры поиска патентной информации и средств индивидуализации для развития негосударственных сервисов на основе международных источников патентной информации в рамках открытой общественной сетевой платформы. Список инициатив можно продолжать и далее.

Далее в п. 1.60 предусматривается к 30 сентября 2021 г. создание и введение в эксплуатацию системы предоставления в электронном виде государственных услуг по регистрации прав на объекты интеллектуальной собственности и средств индивидуализации в цифровом виде. Также предусматривается ее интеграция с государственными системами (включая инфраструктуру электронного Правительства), негосударственными платформами, программами, программными средствами, которые обеспечивают формальную экспертизу при государственной регистрации прав на новые технологии. При госрегистрации прав интеллектуальной собственности предполагается использование искусственного интеллекта (п. 1.61). В п. 1.64 намечено создание и введение в эксплуатацию базовых информационно-технологических сервисов Роспатента к 30 ноября 2021 г.

В Государственной программе развития интеллектуальной собственности в Кыргызской Республике на 2017–2021 гг. ^[51] заостряется внимание на важности развития ИКТ и Интернета, которые открывают перспективы создания новых товаров и услуг, а также содействуют развитию сектора НИОКР. Одновременно в Госпрограмме обращается внимание на сохранении недостаточного использования ИКТ для развития компонентов системы интеллектуальной собственности. В этой связи была поставлена задача использования данных технологий для того, чтобы расширить возможности заявителя при подаче заявки на получение патента, а также при защите прав интеллектуальной собственности в сети Интернет. Более детальное решение данных задач предусмотрено Планом мероприятий по реализации данной Госпрограммы.

В Беларуси в настоящее время реализуется Стратегия Республики Беларусь в сфере интеллектуальной собственности на 2012–2020 гг. ^[52], которая направлена на формирование институциональных основ функционирования национальной системы интеллектуальной собственности с учетом членства в ЕАЭС. В п. 11 развитие инфраструктуры в этой сфере включает развитие системы электронного документооборота, связанного с охраной прав на объекты ИС. Это дополняется планами по использованию ИКТ в процессе коммерциализации результатов интеллектуальной деятельности и прав на них, повышению качества услуг, оказываемых патентными поверенными, а также по использованию ИКТ при развитии системы управления правами интеллектуальной собственности.

Перечисленные инициативные вопросы, сформулированные, как можно было видеть, на национальном уровне, пока что не «переплавились» в вопросы, обсуждаемые на уровне Союза. Хотя в данном контексте еще раз укажем на ранее приведенную рекомендацию ЕЭК по разработке технических документов, которые обеспечивают ведение единого таможенного реестра объектов интеллектуальной собственности государств – членов в электронном виде с использованием сервиса «личного кабинета» на сайте Союза.

Обратим также внимание на то, что согласно Соглашению о порядке управления авторскими и смежными правами на коллективной основе организации будут размещать информацию о своей деятельности в открытом доступе в Интернете. К тому же предусматривается формирование и размещение реестров правообладателей, перечни объектов авторских и смежных прав и прав, которые переданы в управление (п. 1 ст. 4), а также ряд других мер. На наш взгляд, высказываемое в литературе мнение о том, что в Соглашении отсутствует должное обращение «к проблеме цифровых технологий при осуществлении коллективного управления вообще и для случаев цифрового управления использования объектов авторского права и смежных прав в частности» ^{[53, C. 123]}, является дискуссионным. Указание на то, что формулировки по этим вопросам слишком «осторожны», не принимает во внимание то, что более развернутые формулировки могут быть далее включены в разного рода инструкции по реализации данного Соглашения.

Думается, что по мере дальнейшего развития цифровизации, которая, безусловно, и далее будет затрагивать сферу интеллектуальной собственности, вопросы расширения использования цифровых технологий в обеспечении элементов жизненного цикла прав интеллектуальной собственности войдут в интеграционную повестку дня в рамках рассматриваемого направления. Но это означает не замену прежних вопросов новыми, а наполнение вопросов повышения уровня охраны, защиты, управления правами интеллектуальной собственности, и, безусловно, их коммерциализациидополнительным содержанием, связанным с возможностями и рисками цифровой среды, а также перспективой использования цифровых технологий и развития цифровых сервисов.

Дело в том, что, как верно отмечается в литературе, в ЕАЭС «пока нет региональной системы охраны полезных моделей, промышленных образцов, товарных знаков и знаков обслуживания. Не до конца решена проблема защиты исключительных прав на пространстве ЕАЭС; законы государств – участников Союза унифицированы не по всем вопросам защиты нарушенных исключительных прав и признания охраны объектов интеллектуальной собственности недействительной. Как следствие, эффективность механизмов защиты интеллектуальных прав низка, а объемы контрафактной продукции растут» ^{[54, C. 4]}. Усилия, направленные на решение данной задачи, как представляется, будут дополняться перспективой обсуждения на интеграционном уровне цифровизации оборота, т.е. цифровизация всех стадий жизненного цикла прав интеллектуальной собственности. А это – существенный фактор формирования евразийского рынка интеллектуальной собственности, который должен функционировать в цифровом формате.

Вполне очевидно, что отмеченная цифровизация требует развития нормативной среды, включая внедрение соответствующих технических стандартов, и, безусловно, преодления сохраняющихся препятствий.Обратим внимание на то, что к ним следует отнести имеющиеся коллизии между правовым регулированием прав интеллектуальной собственности на уровне государств – членов. В литературе выделяют две разновидности несоответствий. Во-первых, это несоответствие категориально-понятийного аппарата, характерного для законодательства в рассматриваемой сфере, и, во-вторых, отсутствие единых механизмов правового регулирования охраны и защиты прав интеллектуальной собственности ^{[55; 56]}. К серьезным упущениям можно отнести не только отсутствие «дорожной» карты гармонизации, но и отсутствие Стратегии ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности. С учетом всего сказанного она должна включать положения о «цифровизации» оборота прав интеллектуальной собственности в рамках ЕАЭС.

Однако надо понимать, что при этом возможная Стратегия, детально предусматривающая – насколько это возможно – все нюансы развития интеграционных процессов по анализируемому нами направлению, должна произрастать из положений национальных стратегий. Но в ряде государств ЕАЭС, например, в России, она отсутствует, а в Казахстане и Армении стратегические документы в данной области требуют модернизации. Разумеется, обсуждение возможного содержания данной Стратегии – это отдельный предмет исследования, но, еще раз укажем, именно она – драйвер развития интеграционных процессов в сфере интеллектуальной собственности.

Выявление и устранение имеющихся недостатков наряду с развитием соответствующей нормативной среды и инфраструктуры – ось интеграционного взаимодействия, движущегося в плоскости развития. Это можно объяснить тем, что только повышение уровня интеграции в сфере интеллектуальной собственности на основе использования цифровых технологий позволит оперативно реагировать на глобальные геоэкономические вызовы, а также внести вклад в реализацию цифровой повестки Союза.

В свою очередь не будем забывать о том, что развитие цифровой экономики и, соответственно, процессов информатизации, предполагающее активное использование цифровых технологий и информационных систем, означает использование охраняемых результатов интеллектуальной деятельности, которые являются объектами авторского права и ноу-хау. Отсюда в качестве перспективного вопроса интеграционного направления в сфере интеллектуальной собственности может выступить развитие и гармонизация законодательств государств – членов в сфере охраны, защиты и коммерциализации прав на данные технологии. Данное поднаправление тесно связано с более широким контекстом необходимости взаимной корректировки государственных и корпоративных политик по выбору способа правовой охраны результатов интеллектуальной деятельности, создаваемых при бюджетном финансировании, в целях повышения эффективности их коммерциализации.

Более того, в литературе обсуждается совершенно новая тема о пределах предоставления исключительных прав лицам, которые обладают правами на использование искусственного интеллекта, в отношении результатов деятельности последнего^{[57, C. 125; 58]}. Думается, что со временем данный вопрос перейдет с уровня доктринальных дискуссий в плоскость законодательных решений. А это означает, что цифровизация, так или иначе, затронет не только системы интеллектуальной собственности, но и само право интеллектуальной собственности.

К стратегической линии интеграции вполне может быть отнесена не только разработка правовых и организационных мер по цифровизации оборота результатов интеллектуальной деятельности и исключительных прав на них, но и фундаментальный вопрос о природе права интеллектуальной собственности ЕАЭС. Данный вопрос актуализируется на фоне сохранения уже упоминавшейся нами определенной негармонизированности законодательств государств – членов ЕАЭС в данной сфере. Это обстоятельство можно объяснить отсутствием эффективно функционирующего механизма по гармонизации и унификации национальных законодательств, хотя, как известно, национальные законодательства в достаточной степени гармонизированы с теми международно-правовыми актами в сфере охраны интеллектуальной собственности, которые перечислены в ст. 90 «Правовой режим объектов интеллектуальной собственности» Договора о ЕАЭС.

Инструментом дальнейшей гармонизации, на наш взгляд, могла бы стать соответствующая «дорожная карта» как весьма значимая мера по гармонизациизаконодательства, включая устранения барьеров, изъятий и ограничений стран – членов ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности. Данная карта позволила бы перейти к практическим действиям по выявлению и устранению коллизий в сфере правового регулирования охраны, защиты, управления и коммерциализации прав интеллектуальной собственности и, как следствие, к проведению согласованной политики в данной сфере. В связи с этим напомним, что еще на IX Международном форуме «Инновационное развитие через рынок интеллектуальной собственности» была высказана идея разработки «дорожной карты» по данным вопросам и создания специальной комиссии Евразийского Межправительственного совета, по аналогии с национальными комиссиями законодательных инициатив, с участием основных субъектов законодательных инициатив в целях гармонизации планов законодательной работы и обеспечения их результативности по итогам исполнения в рамках каждого календарного года^{[59, C. 27]}.

Одновременно важным элементом рассматриваемого механизма выступает гармонизирующее воздействие международных договоров, входящих в право Союза в сфере интеллектуальной собственности. А это актуализирует вопрос о степени эффективности их имплементации. Но обратим внимание еще на один момент. Как указывает В. Лихачев, для Договора о Союзе характерно повышенное внимание к кардинальным вопросам международно-правовой политики, а именно вопросам признания государствами – членами своих обязательств по основополагающим международным договорам в сфере охраны прав интеллектуальной собственности. Более того, содержится (в п. 3 ст. 90 – М.Ш.) важное для развития этой отрасли положение. Его суть – государства-члены, не являющиеся участниками указанных международных договоров, “принимают на себя обязательство по присоединению к ним”» ^{[60, C. 50]}. Соответственно, присоединение к международным договорам универсального характера следует также рассматриваться в качестве имеющего гармонизирующий эффект на уровне ЕЭАС. Разумеется, данный процесс должен осуществляться в четких организационных рамках и, как нам представляется, может также предусматриваться «дорожной картой» по гармонизации законодательств государств – членов ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности.

Вместе с тем повышается не только значимость имплементации договоров, заключенных в рамках Союза, а также реализации положений по их имплементации (мы имеем в виду специальные акты ЕЭК и нормативные правовые акты, издаваемые государствами – членами), а также имплементации международных договоров универсального характера в сфере охраны прав интеллектуальной собственности, но и дополнение собственно международно-правового регулирования сферы интеллектуальной собственности своего рода «мягким» регулированием.

В настоящее время выработаны теоретические представления о «мягком» праве ЕАЭС. К нему относят не только акты органов Союза рекомендательного характера, но и решения, которыми принимаются программные и стратегические документы, которые не содержат определенных обязательств, но которые «обладают определенным правовым эффектом, устанавливая принципы и направления развития организации, принципы, цели и задачи сотрудничества государств – членов…» ^{[46, C. 79]}. В свете сказанного ориентиры для сотрудничества в сфере интеллектуальной собственности, равно как и составляющие его вопросы, определяются не только положениями международных договоров в рамках ЕАЭС, решениями органов Союза, но и «мягким» правом, которое находится в состоянии формирования. Наше обращение к этому сюжету вызвано тем, что обсуждение расширяющегося перечня вопросов рассматриваемого направления интеграции должно дополняться концептуализацией модели правового регулирования прав интеллектуальной собственности в рамках Союза.

Исходя из системно-структурного подхода сотрудничества государств – членов ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности, отметим, чтов условиях неполноты договорной базы и «мягкого» права как такового весьма перспективным является внедрение межгосударственных стандартов, являющихся своего рода «мягкими» регуляторами.

В соответствии с решением Межгосударственного совета по стандартизации, метрологии и сертификации (протокол № 51-2017 от 01.06.2017 г.)на основе российского национального технического комитета по стандартизации ТК 481 «Интеллектуальная собственность» был создан межгосударственный технический комитет МТК 550 «Интеллектуальная собственность» ^[61]. Он разрабатывает стандарты в сфере интеллектуальной собственности («Интеллектуальная собственность. Термины и определения», «Интеллектуальная собственность. Таможенная защита», «Интеллектуальная собственность. Служебные результаты интеллектуальной деятельности» и др.) ^[62]. Данные стандарты позволят посредством введения четких процедур и правил по урегулированию проблемных вопросов устранять имеющиеся неопределенности правового характера. Как отмечает С.Б. Алиев, «такое сочетание обязательного минимума и добровольного максимума позволит более успешно двигаться в урегулировании существующих проблем в рамках ЕАЭС» ^{[63, C. 222]}.

Итак, в сфере интеллектуальной собственности как интеграционного направления сложилась не только отчетливая нормативная правовая база, но и институциональная структура. Однако в условиях цифровизации необходима не только совместная выработка правовых позиций в отношении функционирования институтов интеллектуальной собственности в цифровой среде, но и создание более разветвленной институциональной системы управления формированием общего правового пространства в сфере охраны, защиты, коммерциализации прав интеллектуальной собственности, включая внедрение различных платформенных решений.

Одновременно с этим в процессе реализации цифровой повестки помимо дополнения договорной базы указанными «мягкими» регуляторами возникает дискуссионный момент о месте наднациональных элементов в системе права интеллектуальной собственности ЕАЭС. Основной вопрос заключается в том, отвечает ли международно-правовая модель Союза, сложившаяся в основных чертах на первом этапе интеграции, потребностям дальнейшего развития интеграционных процессов в целом? Ответ на данный вопрос, как нам представляется, коренится в ответе на другой вопрос. А именно – в вопросе о возможностях и пределах модернизации той модели интеграции, которая закреплена в Договоре о Союзе. В настоящее время данный вопрос еще только находится на стадии формулирования и предполагает специальное серьезное концептуальное осмысление в качестве основы возможных политических решений.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Подводя итоги проведенного исследования, сформулируем ряд выводов. Во-первых, интеграция государств – членов в сфере интеллектуальной собственности является динамическим явлением, которое обусловлено серией перманентно обновляющихся глобальных вызовов, стоящих перед Союзом. В настоящее время наиболее мощным является фактор цифровизации экономики, несущий с собой новые возможности, но и новые риски.

Во-вторых, решение вопросов, входящих в данное направление интеграции (охрана, защита, управление, коммерциализация прав интеллектуальной собственности), предполагает сегодня расширение использования цифровых технологий, что содействует реализации общей закономерности по повышению роли интеллектуальной собственности в цифровой экономике. Данного рода использование со временем станет полноценным предметом общей заинтересованности государств – членов ЕАЭС и потребует корректировки и согласования национальных стратегий в данной сфере.

В-третьих, цифровизация экономики требует развития модели права интеллектуальной собственности ЕАЭС в направлении усиления значения наднационального элемента.

В-четвертых, расширение использование цифровых технологий и решений в рамках управления элементами жизненного цикла прав интеллектуальной собственности положительным образом скажется на формировании современного цифрового рынка интеллектуальной собственности в ЕАЭС и обеспечит повышение эффективности научно-технологического и инновационного сотрудничества в областях, представляющих взаимный интерес и обладающих интеграционным потенциалом.