Анализ факторов риска возникновения терроризма в России

Новиков Андрей Вадимович ассистент, Российский экономический университет им. Г.В. Плеханова 117997, Россия, Москва, г. Москва, пер. Стремянный, 36, каб. 339 Novikov Andrey Vadimovich Assistant, Plekhanov Russian University of Economics 117997, Russia, Moskva, g. Moscow, per. Stremyannyi, 36, kab. 339 Camouflage@yandex.ru Другие публикации этого автора

Введение

Терроризм как специфическое явление общественно-политической жизни существовал с древнейших времен. Постоянно видоизменяясь, приобретая новые формы и модернизируя старые, он прошел долгий исторический путь и в конце XX – начале XXI веке стал одной из острейших мировых проблем, достаточно остро проявившейся и в современной России. В течение последних трех десятилетий Россия сталкивается с крайне небезопасной, нестабильной и политизированной обстановкой. Особенно после 1992 года, т.е. после начала масштабных контртеррористических операций погибло более 4308 человек и 7441 человек получили ранения в связи с терроризмом. В период «Первой чеченской войны» (1994-1996) и «Второй чеченской войны» (1999-2009) произошло 150 и 1029 террористических нападений соответственно ^[22]. Что вполне сравнимо с 703 актами, совершенными с 2010 по 2017 год в условиях отсутствия масштабных антитеррористических спецопераций. Если сравнивать среднее число террористических актов в год, то за 10 лет «Второй чеченской кампании» происходило в среднем 100,43 акта в год, в то время как за последние 7 лет происходило в среднем уже 102,9 террористических актов в год.

Одной из основных причин может являться сам характер терроризма, поскольку подобная тактика сопротивления особенно эффективной в условиях дисбаланса в силах противников. Поскольку большинство ячеек чеченских сепаратистов и значимых лидеров террористов было либо уничтожено, либо ушло в глубокое подполье после длительных и масштабных военных антитеррористических кампаний в республиках Северного-Кавказа изменилась сама форма и тактика сопротивления боевиков ^[34]. Судя по всему, недостаток сил и средств террористов привел к тому, что была сделана ставка на увеличение числа нападений вместо прямого вооруженного противостояния правительственным силам, характерного для периода 90-х и начала 2000-х годов. В тоже время, резкое снижение количества террористических актов, начиная с 2014 года может вполне объясняться отъездом российских боевиков на территорию Сирии и Ирака, с целью примкнуть к крупнейшей террористической организации - «Исламскому государству» (запрещенная в России террористическая организация). Помимо этого, в этот период одновременное возрастание давления контртеррористических сил и позитивное изменение общественного мнения создавало неблагоприятные условия для террористической деятельности в стране.

Также необходимо отметить, что относительно террористических групп, совершивших террористический акт более трети (77,5%) их название остается неизвестным широкой общественности. Подавляющее количество зарегистрированных инцидентов приходится на многочисленные группы чеченских сепаратистов (14,6%) и боевиков «Кавказского эмирата» (2%), а также так называемого «Исламского государства» (1%) ^[22]. В целом же на международные организации приходится чуть больше 2% от всех известных нападений. Исходя из этого, можно сделать вывод, что российский терроризм является внутренним (или «национальным»), поскольку большая часть нападений судя по всему совершается лицами с российским гражданством. При этом, присутствие международного терроризма на территории России сформировало тенденцию к возрастанию его участия в деятельности национальных террористических ячеек.

Поэтому, рассматривая Россию в качестве примера, это исследование было проведено с упором на выявление основных факторов риска, порождающих национальный терроризм. В данном случае терроризм может быть определен на основе российского законодательства как: «идеология насилия и практика воздействия на принятие решения органами государственной власти и местного самоуправления или международными организациями, связанные с устрашением населения и/или иными формами противоправных насильственных действий» ^[8]. При этом террористическая деятельность включает в себя: подготовку, реализацию и финансирование теракта; подстрекательство к совершению; создание преступного сообщества или организации для реализации атак; вербовку боевиков; пособничество в планировании; пропаганду террористических идей ^[8]. Российская стратегия по борьбе с терроризмом основана на уголовном преследовании и сдерживании ^{[36; 44]}. Однако считается, что особая приверженность сдерживанию зачастую является нерациональной, менее эффективной и более дорогостоящей политикой ^{[42; 30]}. Это также очевидно из большого числа погибших, помимо значительных денежных потерь в результате полученного ущерба, причиненного террористическими актами, и расходов на борьбу с терроризмом. Так B. Хоффман заключил, что «бесчисленные попытки правительств сдержать дальнейшее насилие обернулись катастрофическими последствиями» ^[25].

Лишь небольшая часть литературы по терроризму постулирует стратегию сдерживания. Сдерживание может временно остановить терроризм, но для эффективной ликвидации терроризма необходимо устранить его коренные причины. Существующие исследования предлагают различные альтернативные методы борьбы с терроризмом ^{[19; 46]}. Они включают снижение предельных выгод и повышения издержек для участников террористических групп. Эта стратегия основывается на системе благожелательности: сдерживание террористов от террористической деятельности, как правило, приводит к позитивным суммовым играм, способствующим мирному обществу ^[21]. С другой стороны, стратегия сдерживания, основанная на угрозе, имеет тенденцию порождать игры с отрицательной суммой, ведущие к возникновению новых конфликтов ^[20].

В целом терроризм является весьма сложной проблемой, имеющей многоаспектные причины. В литературе определяются шесть типов, свойственных национальному терроризму, это: националистический терроризм, религиозный терроризм, спонсируемый государством терроризм, левый терроризм, правый терроризм и анархический терроризм ^[25]. Мотивы террористов подразделяются на категории рациональной, психологической и культурной мотивации ^[23]. При этом главной цельютеррористов является нанесение максимального ущерба путем создания атмосферы страха и паники среди населения, изменения настроений в обществе, дестабилизации экономики с целью ухудшения имиджа институтов государства, воздействия на правительства и на международные организации ^[12]. Помимо этого, посредством проведения террористический акций террористы проводят вербовку и мобилизацию сторонников, демонстрируя свою силу и высокую уязвимость национального государства ^[29].

Кроме того, лица, используемые для совершения любого террористического акта, в основном являются местными гражданами. Учитывая большое количество актов с взрывом бомб, нападениями террористов-смертников и последующий ущерб в российских регионах по сравнению с западными странами различия являются весьма значимыми ^[38]. Вопрос отличительных черт национального терроризма, заключается в том, какие проблемы существуют в России, которых нет в западных странах, в результате чего люди с большей готовностью идут на совершение террористических актов. В этой статье мы стремились выявить основные факторы, порождающие терроризм, то есть предпосылки, создающие благоприятную среду для терроризма на основе знания экспертов, непосредственно занимающимися проблемой терроризма. После выявления этих предварительных условий их можно избежать, сократив тем самым незначительные выгоды от совершения террористических актов вместо того, чтобы увеличивать предельные издержки для потенциальных террористов.

Предыдущие исследования

Основные причины терроризма можно объяснить тремя категориями теорий: структурной, психологической и рациональной ^[9]. Структурные теории предполагают, что причины терроризма можно обнаружить в экологической, политической, культурной, социальной и экономической структуре общества. Психологические теории объясняют, почему люди присоединяются к террористическим организациям, динамику террористических групп и как участники влияют на совершение террористических актов. Теория рационального выбора объясняет участие в террористических организациях и принятия террористических действий в результате расчетов затрат и выгод участников ^[14].

Существующие факторы перехода отдельных личностей и групп к терроризму можно описать моделью «Лестницы терроризма», предложенной Ф. Мохаддамом для описания процесса радикализации индивида в исламском мире ^[5]. Подобная модель может быть вполне справедливой и для российской действительности:

Базовым уровнем в этой модели включает в себя психологическую интерпретацию материальных условий и возрастающую неудовлетворенность социальным миром ^[32]. Именно мотивация человека к улучшению жизни, достижению большей справедливости и удовлетворительной идентичности способствует переходу от первого уровня к следующему. Теория относительной депривации ставится на первый шаг модели, при этом указывается ее значение в объяснении продолжающегося перехода к оправданию насилия. Относительная депривация описывается как результат неудовлетворенных ожиданий, при этом как фундаментальный фактор терроризма важна именно воспринимаемая, а не фактическая депривация ^[2]. Второй уровень модели включает осознанные возможности использования индивидуальной мобильности для улучшения жизни и опыт воспринимаемой процессуальной справедливости. На этом этапе важны возможности и каналы социальной мобильности для недовольных и мотивированных обычных членов общества. После нескольких неудачных попыток улучшить свое личное положение люди могут обратится к другим способам, в том числе криминальным. Подобное описание отчаявшихся людей в поисках путей улучшения своей жизни соответствует теории рационального выбора ^[17]. Теория рационального выбора объясняет терроризм как результат сознательного, рационального и взвешенного решения использовать политическое насилие в качестве инструмента для достижения определенных социально-политических целей ^[39]. Если люди, находящиеся на этой стадии процесса, считают себя неспособными влиять на процессы принятия решений в обществе и повышать свой социальный статус, они переходят на следующие этапы ^[26]. Как видно из первых уровней концептуальной модели, первоначальным толчком во многих случаях служит наличие острых нерешенных социально-экономических и политических проблем на макроуровне, с последующим переходом к запуску процессов радикализации личности и внутригрупповой динамики.

Сперва необходимо классифицировать и идентифицировать необходимые переменные для последующей оценки террористических рисков. Перед тем как непосредственно определить переменные, используемые для оценки террористического риска следует выделить основные факторы риска возникновения терроризма.

Например, М. Креншоу выделил факторы, обусловливающие терроризм, с точки зрения предварительных условий, состоящих из факторов, которые создают почву для терроризма в долгосрочной перспективе, и провоцирующих событий, которые непосредственно предшествуют возникновению терроризма ^[16]. Предпосылки для создания благоприятных условий были подразделены на факторы, предоставляющие возможности для терроризма, и ситуации, непосредственно мотивирующие террористов.

Социальные факторы. В значительной доле исследований терроризма, говориться о том, что высокая плотность населения, недостаточный уровень образования, плохая медицина и проблемы бедности являются одними из наиболее серьезных факторов, способствующих формированию террористических групп и созданию поддержки террористической идеологии среди широких групп общества ^{[35; 11; 28]}. Хотя большинство исследователей выявили отрицательную корреляцию между образованием и терроризмом, террористические организации, имеющие группу высоко способных и образованных людей, тем не менее используют в своих интересах малообеспеченных и малообразованных лиц, которые затем подвергаются проверке в соответствии с приоритетом и важностью цели ^[1]. В тоже время, лучше образованных общины оказываются менее связанными с терроризмом ^[18]. Однако, если высокообразованные лица по какой-либо причине связаны с терроризмом, они являлись более жестокими и беспринципными.

Экономические факторы. Исследователь Т. Гарр выдвинул аргумент об экономической депривации: экономические условия, отсутствие экономических возможностей, нищета и неравенство в доходах подпитывают разочарование и чувство обездоленности, которые делают человека более склонным к эксплуатации террористами ^[2]. Другим фактором, способствующим террористической деятельности, является экономический спад. Р. Карузо установил, что увеличение ВВП на душу населения связано с сокращением террористических актов ^[15]. M. Олсон предложил теорию модернизации, которая объясняет быстрый экономический рост на основании технологического прогресса в методах производства, которые приносят в обширные изменения в распределение национального дохода населения в краткосрочной перспективе ^[37]. Во-первых, рост спроса на продукцию увеличивает рост цен, однако доходы не корректируются с темпами инфляции. Во-вторых, достижения оставляют ущемленными некоторые слои общества, которые не в состоянии приобрести необходимые технические навыки, соответствующие темпам быстро растущей экономики ^[13]. Это оставшиеся, обиженные люди, которые часто включаются в террористические организации. Можно также предполагать, что неравенство и бедность, как факторы, производные от этих экономических лишений и модернизации, способствуют терроризму.

Политические факторы и качество государственного управления. Во многих исследованиях считается, что именно коррупция, особенно в органах государственной власти и местного самоуправления, является фактором, способствующим и поддерживающим деятельность террористических групп особенно в российских республиках Северного Кавказа ^{[40; 41]}. Помимо этого, неэффективность институтов политической системы, ненадлежащая защита прав этнических/религиозных меньшинств и их недостаточное представительство в органах законодательной и исполнительной власти является одним из важнейших факторов формирования обиды и нелояльности местных сообществ, что приводит к росту сецессионистких идей и дальнейшей радикализации ^[27].

Правовые и правоприменительные факторы. Неэффективность и несправедливость судебной системы, а также недостаточная подготовленность рядовых сотрудников правоохранительных органов может являться причиной неэффективности различных антитеррористических мероприятий, в особенности профилактики на местном уровне ^[31]. Кроме того, наличие высокого уровня преступности в регионе может облегчить террористам доступ к финансированию и возможностям сокрытия своей деятельности.

Фактор вооруженных конфликтов. Наличие сепаратизма и религиозного экстремизма, вкупе с высокой межэтнической напряженностью в большинстве случаев является благоприятной ситуацией для перехода отдельных экстремистских групп к использованию террористической тактики. Помимо социально-экономических причин, П. Бернхольц исследовал идеологически обоснованный терроризм, основанный на «высших ценностях» в религиозных культурах ^[10]. Эта идея также поддерживает выводы А. Хиллмана, который обнаружил, что высшие ценности доминируют над экономическими соображениями ^[24].

Фактор служб безопасности. Данный фактор связан сэффективностью работы служб безопасности, в частности в плане проведения рядовых антитеррористических мероприятий, анализа и выявления радикализованных элементов и преступных сетей.

Терроризм не может быть полностью ликвидирован, и применение силы само по себе не приведет к успеху в борьбе с терроризмом, если оно не будет изучено в целом. Решение заключается лишь в сочетании политических, экономических и социальных действий с мерами безопасности. Именно поэтому многие авторитетные исследования акцентируют внимание на практическом значении опросов, интервью и анализа мнений не только самих террористов, но также правительственных чиновников, академических аналитиков и независимых экспертов ^[26]. Квалифицированные опросы экспертов и интервьюирование может стать катализатором необычайного прогресса в исследовании и предотвращении терроризма ^[45].

В настоящем исследовании рассматривался вопрос о том, чтобы выявить причины, достаточно сильные, чтобы побудить индивида обратиться к использованию террористической тактики. Цель исследования состояла в том, чтобы определить основные факторы риска, порождающие терроризм, используя Россию в качестве примера на основе ответов ученых и сотрудников безопасности, которые имеют длительный опыт исследовательской или практической работы в нестабильных регионах страны.

Значение данного исследования двойное: академическое и практическое. В научном плане в нем излагаются всеобъемлющие взгляды российских экспертов на факторы риска, порождающие терроризм. Важность представленный работы характеризуется тем, что, во-первых, оно позволяет оценить основные внутренние и внешние факторы, обусловливающие возникновение и распространение национального терроризма, способствующие ему причины и условия, сложившиеся в России. Во-вторых, сформировать общую исследовательскую рамку для выявления различных факторов риска терроризма в других странах. В-третьих, исследование может способствовать разработке мер и осуществлению мероприятий по устранению факторов риска, причин и условий, способствующих возникновению и распространению терроризма в российских условиях.

Методология

Проект исследования носил описательный и эмпирический характер. В качестве инструмента для проведения опроса экспертов, была разработана анкета для установления значимости и влияния этих факторов риска. Анкета содержала 71 вопроса по факторам риска, 5 демографических вопросов и 5 вопросов для контроля качества.

Для измерения переменных использовались две 100-бальные шкалы. Первая шкала использовалась для выявления веса или значимости фактора для российской ситуации в целом (i-сред). Вторая шкала обозначала влияние конкретного фактора на риск террористической деятельности, определяя степень риска фактора (ri). Значения шкал варьировались от 1 (минимальное влияние) до 100 (максимальное влияние). Представленная методология исследования опиралась на предшествующие работы в области идентификации факторов риска и количественной обработки результатов экспертизы ^[6].

Считается, что в недостаточно исследованных областях для обработки суждений экспертов наиболее эффективно использовать интервью или метод Дельфи ^[26]. Однако в силу объективных причин не представлялось возможным собрать развернутые мнения довольно обширного и разнородного круга лиц из отдаленных регионов страны, при этом качественно провести несколько туров опросов. В работе использовалась субъективная выборка, т.е. отбор проб на основе суждения исследователя. Этот метод основан на обращении только к тем людям, которые скорее всего обладают необходимой информацией и готовы ею поделиться. Поэтому суть метода в том, что большинство респондентов должны обладать достаточными знаниями и опытом работы в данной сфере. Первоочередным критерием отбора экспертов из академической среды выступали выступало наличие не менее пяти публикаций по проблеме терроризма, опубликованных в российских или иностранных научных рецензируемых журналах или защищенной диссертации в этой области, также обязательным условием было наличие ученого звания кандидата или доктора наук. Также анкета высылалась в аналитические центры по изучению и противодействию терроризму. Отбор экспертов из служб безопасности осуществлялся на основе индивидуального анкетирования бывших и некоторых действующих сотрудников, а также путем рассылки анкет на электронные адреса региональных отделений государственных органов, ответственных за противодействие терроризму.

Выборка была сформирована из представителей российских регионов, с учетом серьезности терроризма в каждой части страны. Наибольшее число нападений происходят в российских регионах Северного Кавказа (82% атак) или в городах федерального значения Москве и Санкт Петербурге (9%). Соответственно, были пропорционально собраны данные от представителей академического сообщества, бывших и действующих сотрудников полиции и силовиков, имеющих дело с террористами, расположенными в установленных регионах, следующим образом: Северо-Кавказского федерального округа – 81%; Москвы и Санкт-Петербурга – 19% ^[22]. Вопросник был отправлен по электронной почте и лично. Опрос проводился с сентября 2018 года по январь 2019 года и был ориентирован на вышеуказанные типы респондентов. Было разослано в общей сложности 700 анкет, из которых были получены 99 валидных ответа.

Результаты

Для ранее выделенных факторов был проведен анализ надежности шкал с использованием Альфы Кронбаха (Таблица 1). Все выделенные группы факторов обладают крайне высокой степенью согласованности. Однако, один вопрос «5.6. Доступ населения к политике и простота использования государственных институтов / правительственных должностей» был исключен из-за плохой согласованности с другими пунктами фактора вооруженных конфликтов и межэтнической напряженности.

Таблица 1. Статистика надежности для выделенных факторов.

В тоже время сложностью, выявленной в ходе анализа результатов опроса, стал крайне низкий коэффициент конкордации Кендалла W = 0,177 (при p < 0,001, Хи-квадрат = 530,872), что свидетельствует о низкой согласованности мнений экспертов. Однако, это может свидетельствовать о том, что проблема терроризма достаточно сложна для анализа и выявления глубинных взаимосвязи, а каждый эксперт имеет собственное мнение о причинах явления. В особенности широко распространено мнение, не представленное в данном анализе, об исключительно психологических (в особенности в виде психопатологий) причинах вовлечения личности в террористическую деятельность.

Таблица 2. Статистические результаты экспертного опроса о влиянии факторов.

Число экспертов: N = 99.

С учетом этого степень риска каждого фактора определялась как:

где ni1, ni2, ni3 – это количество экспертов, оценки которых вошли в первую, вторую и третью группы соответственно.

В третьей колонке Таблицы 2 помещены средние оценки экспертов, характеризующие вес каждого фактора, учитывающий его роль в формировании общего показателя риска возникновения терроризма. Эти оценки были рассчитаны по следующей формуле:

где Pij – вес, присвоенный j-м экспертом по 100-бальной шкале i-му критерию; j = 1, 2, … 99; i = 1, 2, …, 72 ^[6].

Далее для упрощения расчетов, на основании оценок i были сформированы удельные относительные веса критериев (значимость критериев в формировании риска возникновения терроризма) согласно формуле ^[6]:

С учетом первой и второй формулы уровень риска принятия индивидом террористической тактики и возникновения терроризма рассчитывается как средневзвешенная величина оценок рисков рассмотренных критериев:

В данном случае полученное значение R = 0,203 - является ранжированной экспертной оценкой возможности или риска возникновения террористических проявлений на территории РФ (по шкале 0–1). Следует отметить, что данный показатель вполне может сопоставляться с некоторыми нормативными значениями R*, определенными конкретной страны или региона, если они будут разработаны в дальнейших исследованиях.

Характеризуя другие показатели, следует отметить, что максимальный индекс веса факторов только в двух случаях превышает или приближается к значению 70, т.е. высокому уровню значимости фактора риска возникновения терроризма в российских условиях. Получается, что подавляющее большинство представленных факторов обладает средним влиянием и не обладает высоким уровнем критичности. С другой стороны, это может свидетельствовать о том, что проблема терроризма становится менее актуальной для безопасности российского государства и общества. Также, в стране в целом либо устранены, либо подавлены так называемые коренные причины терроризма, в особенности социально-экономические и политические.

Так 74% последствий вытекают из 26% причин. Анализ реакции на факторы риска, вызывающие терроризма, показывает, что 18 основных факторов риска влияют на остальные 52 фактора. Это указывает на то, что оставшиеся незначительные факторы могут быть определенной степени нейтрализованы путем устранения основных. В целом же, стоит отметить, что наибольшим влиянием обладают именно политико-правовые факторы и эффективность спецслужб, а не большинство социально-экономических причин. Это объясняется тем, что большинство российских экспертов в целом считает существующую политику сдерживания достаточно эффективной на фоне снижения общего числа террористических актов в стране.

Поэтому стоить кратко объяснить эти основные 18 факторов риска и их влияние:

Высокий уровень безработицы (особенно среди молодежи) (i = 70,52). Когда нет законного способа получения дохода, пострадавшие люди вынуждены прибегать к незаконным или нечестным способам поиска средств к существованию. Нищета и неравенство доходов порождают разочарование и чувство обездоленности, что делает человека более уязвимым для эксплуатации террористами. Большинство людей становятся жертвами террористов из-за нищеты. Таким образом, безработица является одним из основных факторов риска, порождающих терроризм. правительство должно приложить усилия для создания экономических возможностей и развития инфраструктуры для создания рабочих мест. Государство также должно обеспечивать безработных граждан средствами к существованию на период их безработицы. В целом, именно отсутствие рабочих мест, а не бедность как таковая или низкий/снижающийся ВВП на душу населения является решающим фактором риска в российских условиях.

Коррупция (i = 69,70). Коррупция в органах государственной власти вызывает разочарование у населения в целом, и в большинстве отечественных исследований было установлено, что она положительно связана с терроризмом. Помимо этого, коррупция создает благоприятные условия для скрытой деятельности террористических организаций, рядовые члены которых могут уходить от ответственности и облегчает для них поиск средств и ресурсов для осуществления нападений. Создание же административных судов на всех уровнях власти для приема и эффективного рассмотрения жалоб граждан на коррупционные действия государственных должностных лиц может сыграть эффективную роль в том числе в снижении риска терроризма.

Наличие организованной преступности и преступных сетей (i = 67,60). Считается, что наличие в регионе или стране в целом хорошо развитых и сплоченных преступных сетей может облегчить деятельность террористических групп. Посредством налаживания связей с преступным сообществом или даже непосредственным участием в незаконной деятельности многие террористические группы финансируют свою активность, получают оружие, фальшивые документы и т.д. В тоже время существует множество примеров отказ террористических организаций от участия в преступной деятельности, что чаще всего происходит на этапе её становления или по идеологическим мотивам и боязнью утратить поддержку местного населения.

Доступ террористов к огнестрельному оружию и взрывчатым веществам (i = 66,77). Наличие незаконных каналов доступа к оружию, боеприпасам и взрывчатым веществам существенно облегает ведение террористической деятельности. В настоящий момент ситуация осложняется также высокой доступностью руководств по созданию самодельных взрывных устройств практически в домашних условиях, размещенных в сети Интернет. При этом, необходимо учитывать, что большая часть террористических нападений как в России, так и в мире, происходит именно с использованием СВУ или автоматическим оружием.

Некачественная судебная система (i = 66,44). Эффективное правосудие не только способствует выработке и применению справедливого наказания радикальным участникам, но и служит выработке мирного разрешения внутренних конфликтов. Несправедливая дискриминация и предполагаемая несправедливость, лежащие в основе лишений, порождают гнев или разочарование. Атрибуты эффективной и действенной судебной системы, т.е. прозрачность и простота процедуры, целесообразное и справедливое правосудие, могут обеспечить хорошую систему подотчетности власти населению.

Гетерогенность и неравенство (этническое, религиозное, лингвистическое, социальное, географическое, гендерное) (i = 65,82). Наличие конкретного недовольства среди подгрупп населения, по поводу определенной этнической или какой-либо другой дискриминации этого меньшинства большинством ведет к социальным движениям по борьбе с такими обидами и стремлению обрести равные права или создать отдельное государство. Политика толерантности и усилия по достижению национального согласия могут способствовать уменьшению этнической, религиозной и социальной дискриминации.

Бюрократизм в органах власти (i = 64,35). Сложный государственный аппарат, неспособный оперативно решать задачи общественного развития и оказывать качественные услуги может стать существенным фактором разочарования определенных слоев населения. Помимо этого, неэффективность работы государственных органов власти приводит к ухудшению экономической ситуации в стране или регионе, порождает ощущение несправедливости и отсутствия перспектив, что является одним из факторов радикализации.

Доступ террористов к финансированию (i = 64,08). Свободное и доступное финансирование террористической деятельности является одним из наиболее значимых факторов облегчающий жизнь террористическим организациям и их членам. Например, в некоторых американских исследованиях говорится о том, что исламский банкинг или наличие тесных теневых сетей может являться одним из главных каналов финансирования (наряду с доходами от преступной деятельности), неподконтрольным официальным институтам.

Нарушение, несоблюдение или невыполнение прав и гарантий Конституции (i = 63,88). Немаловажное значение для роста неудовлетворенности широких слоев населения, способствующей увеличению поддержки радикализма, имеет невозможность государства реализовать основные права гражданина, заложенные в конституцию страны. Принятие законов и подзаконных актов, ограничивающих доступ гражданам к гарантированным социальным правам. Данный фактор связан скорее с уровнем эффективности реализации федеральных государственных программ и работой государственных служб, оказывающих услуги населению.

Нежелание государства исполнять законы (i = 62,98). Этот фактор непосредственно связан с предыдущим. Неисполнение государством собственного законодательства вызывает недовольство граждан, сталкивающихся в той или иной сфере с органами государственной власти.

Наличие нечестного и нелояльного руководства/лидеров (государства/регионов), по отношению к стране и народу (i = 61,18). Этот фактор является важным для создания небезопасной среды. Роль радикальных и даже экстремистских лидеров имеет решающее значение для объединения разобщенных, разочарованных людей в единую организацию. Без присутствия лидера эти пострадавшие лица или группы оставались бы обиженными и изолированными, в индивидуальном порядке. Одним из примеров подобного политического лидера является Д.М. Дудаев, который пришел к власти посредством выборов, благодаря нестабильности российской политической системы в 1990-х годах. В интересах всего населения, чтобы любыми законными средствами, которые они могут использовать, было избрано такое руководство региона или области, которое было бы честным и лояльным по отношению к местному населению и всей стране. Недавняя волна революций на Ближнем Востоке, республиках Центральной Азии, а также на Украине, в поддержку демократических ценностей может стать маяком для радикалов. Помимо этого, наличие свободно действующих харизматичных «полевых командиров» также весьма немаловажно для усиления и функционирования террористических организаций.

Неэффективные механизмы правоприменения (i = 61,09). Данный пункт прямо связан с уровнем эффективности судебной системы, но делает больший акцент на повседневной практике поведения органов правопорядка. Эффективность и оперативность работы полиции по предотвращению преступлений и поддержания общественного правопорядка имеет высокое значение для создания атмосферы безопасности и ощущения защищенности граждан.

Религиозный радикализм / распространение сектантства (i = 61,06). Радикальные религиозные течения в подавляющем большинстве случаев служат идеологической базой, прямо или косвенно оправдывающих террористические действия против правительства. В особенности, трудно переценить этот фактор в случае российских регионов Северного Кавказа. Именно поэтому в большинстве стран, активно борющихся с терроризмом, в том числе и в России, уделяется особое внимание противодействию экстремистским религиозным идеологиям, создаются общественные советы авторитетных священнослужителей, проводится мониторинг сети Интернет и социальных сетей и т.д.

Высокий уровень преступности (i = 60,75). Высокий криминогенный фон создает у граждан чувство незащищенности, а также представления о слабости государства. В некоторых случаях, столкнувшись с несправедливостью люди могут начинают искать поддержку у радикальных организаций.

Нехватка общественных механизмов самозащиты (i = 60,66). Помимо непосредственно гражданских организаций, следящих за правопорядком на локальной городской территории необходимо отметить роль программ дерадикализации террористов, отказавшихся от практики насилия. Практика европейских стран и Австралии свидетельствует о высокой эффективности дополнительного контроля над бывшими боевиками ИГ (ранее осужденными и отбывшими наказание), осуществляемого рядовыми членами местных сообществ.

Отсутствие системы анализа тактики, методов и процедур, используемых террористами (i = 60,40). Данный фактор связан исключительно с практикой работой спецслужб, которая, по большей части, сама по себе является закрытой от широкой общественности, экспертного и академического сообщества.

Неразвитость гражданского общества (i = 60,20). Развитые институты гражданского общества могут существенно снизить негативные последствия политических или экономических ошибок национального и регионального правительства, путем организации целевой помощи или создания социальных лифтов и возможностей для ущемленных индивидов и групп.

Негативное восприятие общественностью действий государства (i = 60,09). Череда непопулярных политических решений может обострить негативные тенденции в общественном сознании, спровоцировать рост недовольства, создать базу радикальной идеологии о несоответствии национальных властей определенным стандартам «справедливости». В перспективе в отдельных случаях эти чувства становятся основной причиной для оправдания и принятия индивидами стратегии вооруженного противостояния и обращения к терроризму.

Дискуссия

Относительно объяснения полученного ранжирования факторов, существует множество ситуаций, которые могут привести к терроризму (Таблица 2). Проанализировано мнение респондентов о критичности 70 выявленных угроз безопасности, порождающих терроризм. Собранная информация о факторах риска, порождающих терроризм, показала, что большая часть респондентов согласны с тем, что для обеспечения позитивных изменений в направлении создания безопасной среды важен высокий уровень занятости населения и низкий уровень коррупции, при этом честное и искреннее руководство, лояльное к нации и стране, является движущей силой наряду с справедливой и беспристрастной системой подотчетности.

Существующая ориентация на силовое давление и ужесточение законодательства, несомненно, приводит к серьезным положительным результатам в краткосрочной перспективе ^[20]. Однако в долгосрочном плане создает возрастающую неудовлетворенность состоянием системы защиты гражданских и политических прав отдельной личности ^[46]. Сегодня в России действует комплексная стратегия и программы снижения факторов риска терроризма ^{[4; 7]}. Однако совокупность возможных несиловых стратегий, которые могут быть использованы для устранения этих факторов риска в российских условиях, можно дифференцировать на три основных группы:

1) Инициативы, направленные на предотвращение радикализации, а также просвещение людей насчет терроризма и противодействие появлению благоприятной среды ^[23]. Хотя в России в последние пять лет идет спад числа террористических актов, последствия новых правительственных реформ в социальной и пенсионной сфере еще предстоит ощутить широким слоям населения. В этих условиях могут снова дать о себе знать два главных фактора - безработица и коррупция в регионах. На этом фоне главной задачей видится создание адекватной альтернативы силовой политике противодействия в лице более мягкого комплексного подхода, ориентированного на повышение качества правовой системы: справедливости судебных решений, создании программ дерадикализации, открытия реабилитационных центов и развития политики сотрудничества полиции с местными сообществами ^[23]. Необходимо включать курсы повышения осведомленности практиков, работающих в сфере противодействия терроризму об успехах и проблемах борьбы с коррупцией и преступностью. Кроме того, закрытие в Дагестане и Чечне салафитских мечетей, введением на всех салафитов профилактического учета и уголовного преследования салафитских имамов уже серьезно изменило распространение радикализма. При этом любая антитеррористическая политика, проводимая правительством, должна быть правильно понята, а антитеррористический дискурс может оказать глубокое влияние на процессы дерадикализации. Это особо заметно на фоне принятия российским парламентом "пакета Яровой" по ограничениям мобильной связи и "законов Клишаса" по регулированию распространения фейк-ньюс и наказании за неуважение государственной власти. В тоже время государственные антикоррупционные программы, которые бы обеспечили наказание ответственных лиц любого уровня, также должны иметь серьезные эффекты на снижение ощущения у части населения несправедливости правительства и неэффективности политических институтов ^[19].

2) Программы, включающие вмешательство в отношении личностей, проявляющих признаки радикализации, поскольку участвуют в террористической сети, но еще не совершили преступлений, или пока лишь просто подозреваются, или открыто призывают к насилию ^[21]. В России, где криминализирован уже сам факт членства в террористической организации, практически отсутствуют каналы для добровольного возвращения бывших боевиков «Исламского государства» и реабилитации террористов. Однако для членов их семей есть единственная официальная возможность вернуться через Чеченскую Республику без привлечения к ответственности ^[3]. В тоже время, ни один мужчина из ИГ в Россию добровольно не вернулся, видимо не доверяя властям, не надеясь на прощение или, что гораздо хуже, на объективное рассмотрение их дел в судебном порядке. При этом предшествующий опыт мирного возвращения и дерадикализации сторонников «Ичкерии» в середине 2000-х годов объективно свидетельствовал, что именно прощение вместе с реабилитацией является наиболее эффективным методом борьбы с радикализмом ^[42]. Учитывая длительный российский опыт привлечения участников с опытом участия в террористических организациях и сотрудничества с местными сообществами в объяснении обществу и целевым группам причин терроризма будет являться более эффективной. Мнение экспертов о факторах терроризма будет иметь решающее значение для создания условий для «выхода» конкретного индивида из преступного сообщества.

3) Программы, нацеленные на работу с бывшими террористами, облегчая интеграцию в общество уже отбывших срок заключения в тюрьме, помогая выйти из террористических сетей и отказаться от насилия ^[46]. Пока что в России отсутствуют государственные программы по реинтеграции осужденных боевиков в общество. В условиях нестабильной экономической ситуации, сталкиваясь с бюрократизмом в органах власти люди как правило склонны к возвращению к незаконной деятельности уже в виде обычной преступности. Неразвитость некоммерческих организаций и институтов гражданского общества не позволяет оказать действенную поддержку людям, сталкивающихся с распространенными в российских коммерческих компаниях ограничениями по приему на работу ранее осужденных лиц, тем более по тяжелым статьям, при одновременном запрете на допуск к государственной службе и работе в образовании.

Необходимо отметить, что представленные здесь факторы не представляют строго детерминированным набором рисков и не определяют собой объективно сложившийся профиль российского терроризма, а скорее являются совокупным представлением экспертного сообщества об общих причинах, порождающих радикализацию и переход к насилию. Представленные объяснения важности каждого выявленного факторы являются лишь первым приближением к российскому экспертному контексту по причинам терроризма в стране. Несомненно, выявленные факторы нуждаются в дальнейших исследованиях, однако представленные выводы могут побудить других исследователей в отличных культурных контекстах к более детальному анализу мнений экспертного сообщества о причинах терроризма, уже сложившихся и наиболее перспективных путях противодействия ему.

Заключение

Терроризм нельзя обуздать только с помощью силы. Необходимо устранить факторы, лежащие в его основе, для создания безопасной среды. Семьдесят факторов риска, порождающего терроризм определены из литературы и интервью экспертов, были оценены на предмет критичности в рамках национального обследования академических исследователей и сотрудников правоохранительных органов, которые непосредственно занимаются проблемой противодействия терроризму. Восемнадцать рисков были признаны крайне критическими, имея средний индекс i > 60 по стобальной шкале. В первую очередь это высокий уровень безработицы среди молодежи, коррупция, организованная преступность, легкий доступ боевиков к оружию, несправедливая судебная система, религиозно-этническая напряженность, бюрократизм, нечестное политическое руководство и слабые институты гражданского общества, неспособные противостоять угрозам. Было также отмечено, что весьма критические факторы, т.е. основные риски, оказывают определенное влияние на более незначительные. Это свидетельствует о том, что незначительные факторы могут быть в некоторой степени нивелированы путем устранения главных факторов риска.