Направления трансформации ландшафта исторических усадеб Москвы

Ландшафты исторических усадеб, создававшиеся вокруг Москвы в XVII-XIX вв., ныне относятся к объектам культурного наследия. Усадебные парки являются значимым экологическим и рекреационым ресурсом столицы. В процессе формирования усадьбы неоднократно изменялись, следуя моде и воле владельцев. Мода воплощала идеи времени, сначала абсолютизма, затем капитализма. Перестраивались сооружения, регулярные композиции парков сменялись пейзажными. Революция 1917 г. прервала ход поступательного развития этих территорий как частновладельческих. Установки правящего режима привели к отмене их первоначальных функций, для усадебных территорий наступила новая жизнь в качестве объектов, необходимых советской Москве.

С тех пор прошло 100 лет, в течение которых происходили противоположные процессы – сохранение и разрушение усадебных объектов. Начало сохранения пришлось на тяжелые для страны послереволюционные годы. Однако тогда под охрану государства были поставлены многие усадебные комплексы, появились музеи в Кускове, Останкине, Коломенском, Покровском-Стрешневе, Царицыне, усадьбе Дмитриева-Мамонова. К началу 1930-х гг. произошла смена установок и идеологически чуждые объекты по возможности были вытеснены с поля охраняемых, число музеев-усадеб в Москве доведено до трех, с охраны сняты усадебные парки, закрыты усадебные церкви. Усадебным домам повезло больше парков и храмов: большинство из них, активно использовались и поэтому поддерживались. В результате активной послевоенной деятельности по охране наследия к 1970-м гг. большинство сохранившихся храмов и главные дома усадеб стояли под охраной государства как памятники архитектуры. Усадебные территории хоть и обозначались словесно, но не имели четких фиксированных границ.

Острая необходимость определения исторических территорий усадеб возникла в связи с широкой экспансией панельной застройки, которая с 1960-х гг. начала занимать свободные территории в пределах МКАД. В 1972 г. в Институте генерального плана Москвы была выполнена работа по установлению границ усадебного наследия Москвы. Работа «Проектные предложения по памятникам садово-паркового искусства» была заказана начальником Государственной инспекции по охране памятников архитектуры и градостроительства г. Москвы А. А. Савиным и выполнялась несколько лет автором этой статьи под руководством И. К. Бахтиной. В результате обследования было выявлено 60 территорий со следами усадебного наследия. Из них 33 были поставлены под охрану государства в качестве памятников садово-паркового искусства, в границы которых нельзя вторгаться посторонней застройкой (рис.1). При инспекции по охране памятников (позднее департаменте) был создан ландшафтный отдел, занимавшийся этим видом территориального наследия. Он руководил процессом сохранения архитектурно-парковых комплексов, запрещал застройку и стимулировал восстановление исторических параметров.

Рис.1. Территории усадебных памятников садово-паркового искусства Москвы. 1970-е гг.

С начала этой работы прошло почти 50 лет. Можно подвести некоторые итоги отследить изменения, происшедшие с ландшафтами поставленных тогда под охрану государства усадеб. Уточнение актуальных характеристик московских усадеб происходило при написании книг о них ^{[1, 6]}, позднее этому способствовал предпроектный анализ их ландшафта, проводившийся магистрами кафедры ландшафтной архитектуры РГАУ-МСХА при подготовке курсовых проектов в 2015-2018 гг.

Основная часть

В отношении к сохранению усадебного наследия рассматриваемый период – с середины 1970-х гг. по настоящее время – отчетливо распадается на две части, разделенные 1991 годом. Советский период можно оценить как подготовительный – почки позитивных изменений набухали, но не распускались. Все основные реальные, а не проектные изменения произошли с усадебными территориями в постсоветское время. Ниже рассмотрим эти изменения по следующим позициям: изменение границ, изменение использования, восстановление объектов наследия.

Границы

С удовлетворением можно сказать, что благодаря официальному утверждению границ памятников садово-паркового искусства, существенной убыли их территорий за это время не случилось. Мелкие коррективы происходили из-за транспортных трасс и развязок, например в Кускове. Все основные утраты произошли раньше. Так в 1960-е гг. застроены части усадеб Перово и Воронцово; основная часть усадьбы Троекурово, не успев попасть под охрану, в 1970-е гг. была превращена в кладбище. К сожалению, не была утверждена граница усадьбы Космодемьянское-Зотово, которая административно относилась к городу Химки, в усадьбе Грачевка в границы памятника не вошла большая часть парка.

На установленных когда-то границах отразились градостроительные подходы постсоветского времени. В соответствие с требованием государственного реестра и государственного кадастра недвижимости границы территорий корректировались, проводилось их точное описание. Эта большая работа еще не закончена, но в целом она призвана включить эти объекты прошлого в общую систему землепользования, сделать их равноправными участниками градостроительного процесса.

Изменение использования

Характер использования ландшафта накладывает отпечаток на его вид, определяет сохранность исторических элементов, степень и направление их изменений. В области изменении использования усадебных ландшафтов важнейшими с точки зрения их сохранения в рассматриваемый период стали музеефикация территорий и возрождение храмов. Эти положительные явления относятся не только к усадьбам, но имеют общемосковский (общероссийский) характер.

В постсоветское время заметно расширили свое присутствие в Москве музеи и разного рода охраняемые природные территории. Статус государственного музея-заповедника, объединяющего музейную и природоохранную функцию, получили пять бывших усадеб – Кузьминки, Люблино, Царицыно, Измайлово (остров), Екатерининский дворец (парк Лефортово). Благодаря этому значимому шагу московского правительства в Москве теперь восемь музеев, созданных на базе усадеб, и большая их часть появилась в лужковское время. Можно сказать, что музеями стали все важнейшие усадьбы, расположенные в черте МКАД. На новых музейных территориях ведется музейное обслуживание, вступили в силу разного рода музейные запреты и ограничения. Однако для того, чтобы все эти территории имели не только статус, но и соответствующий вид потребуется много сил и времени. Пока музейным стандартам отвечает только Царицино.

В постсоветское время возродилась православная церковь, которая получила недействующие и частично разрушенные храмовые здания. Эти здания были восстановлены и стали функционировать по первоначальному назначению. Храмы возродились во всех усадьбах, где они кое-как сохранились до этого времени в виде складов или мастерских. На 17 рассматриваемых территориях храмы стали действующими (в Коломенском и Троицком-Лыкове по два храма). Большинство из них по-хозяйски выгородили свою территорию, обособились от окружения. В ряде случаев церковь не ограничилась старой прихрамовой территорией, но освоила сопредельную – усадебную. Целиком в ведение РПЦ попали три усадьбы. Это Свиблово (с 1994 г. патриаршее подворье), Троицкое-Лыково (с 2013 г. подворье Покровского женского монастыря) и Алтуфьево (идет процесс передачи территории). Религиозная функция неплохо вписалась в усадебный ландшафт, обеспечила его единство и активную жизнь. В двух первых усадьбах восстановлены главные здания, в Свиблове создана музейная экспозиция, посвященная истории усадьбы и проводятся экскурсии.

Возрождение храмов, как известно, объясняется массовым воцерковлением прежде атеистического населения и соответственно потребностью в культовых зданиях. Санкционированный государством идеологический поворот произошел в постсоветское время и по отношению к собственности на недвижимость. Таким образом появилась предпосылка для возвращения усадебным объектам первоначальной функции жилого комплекса для одной семьи. Этот процесс начался с отдельными небольшими усадьбами, но не в Москве. Московские территории слишком дорогостоящи для такого использования. Поэтому здесь, как и прежде, наблюдается функциональное разнообразие.

Сегодня рассматриваемые усадебные территории используются следующим образом: музеи-заповедники – 8 усадеб, (из них 5 новые); РПЦ – 3 усадьбы полностью, 17 – только прихрамовые территории; парки общего пользования – 7 усадеб; научные и учебные заведения – З; лечебно-оздоровительные – 2; военного ведомства – 2; различные учреждения – 4 усадьбы.

В последней группе учреждений за рассматриваемое время повысился статус двух пользователей: в Петровском дворце вместо военной академии разместились представительские службы правительства Москвы, VIP-гостиница и музей дворца; в главном доме усадьбы Разумовского место института физкультуры заняло министерство спорта РФ. Изменение пользователя, в обоих случаях осуществленное по инициативе правительства Москвы, сопровождалось реставрацией. Высокий социальный статус территории, обеспечил высокий уровень проведенных работ, однако, сил хватило только на главное здание и его непосредственное окружение.

Полная потеря пользователя здания и сопредельной территории произошла в усадьбах Покровское-Стрешнево, Ясенево и Фили-Кунцево. Эти усадьбы долго не могут найти постоянного арендатора, что плачевно сказалось на облике зданий и территории. Объекты, которые находятся в неудовлетворительном состоянии, не вызывают интереса у потенциальных инвесторов, даже если предлагаются льготные условия в рамках программы «Аренда за 1 рубль».

Увеличилось количество закрытых для широкого посетителя территорий. Закрыли свободный проход на территорию два лечебных заведения, которые прежде не препятствовали проходу, а также гостиница в Михалкове. Всего недоступных для потенциальных посетителей территорий стало 13. Функционально к ним относятся (кроме перечисленных) военные, научные и учебные заведения.

Из рассмотренных видов использования усадебных территорий с точки зрения сохранения исторических параметров приоритет традиционно принадлежит музею. В связи с этим музейную функцию следовало бы по возможности расширить. Это касается числа объектов и площади существующих усадебных музеев. На первое место в гипотетическом списке возможных музеев следовало бы поставить усадьбу Усачевых-Найденовых (лечебное заведение) и дворец в Нескучном (РАН). Целесообразно создание малых музеев, занимающих отдельные помещения в исторических зданиях. Такие микромузеи можно разместить во многих усадьбах, рассматривая их как первый этап музеефикаци территории. Старые музеи – Кусково и Останкино – можно было бы территориально расширить за счет присоединения к регулярной части парка пейзажной части. В усадебных парках, служащих парками общего пользования, следовало бы вводить исторические функции – включать не типовые, но исторические развлечения с соответствующим оборудованием. Виды использования, при которых усадебные территории закрыты для посещений, в перспективе следует менять на другие, обеспечивающие более широкий доступ к ним как к памятникам культуры. Возможен также периодический доступ на закрытые в обычное время объекты, как это принято в день Памятников культуры по отношению ко многим зданиям Москвы.

От пользователя во многом зависит характер восстановительных работ и само их наличие.

Восстановление

Реставрационно-восстановительные работы, которые широко развернулись в Москве с 1970-х гг., затронули многие усадебные объекты наследия. Памятники архитектуры восстанавливались на 25 усадебных территориях. В частности, было восстановлено 19 храмов, отреставрировано 14 главных усадебных домов, а также группы построек в музеях-заповедниках. Самые грандиозные восстановительные работы, безусловно, осуществлены в Царицыно, где достроили руинированный дворец Екатерины. Особого внимания заслуживает воссоздание дворца Алексея Михайловича в Коломенском, которое ожидалось долгие десятилетия. В активной реставрационной деятельности на территории усадеб нельзя не отметить роль мэра: многие реставрационные инициативы исходили именно от него или активно им поддерживались.

На характере работ сказались общие для московской реставрации негативные явления. Так, принятая в Москве практика создания новоделов (строительство на новом месте из новых материалов) вместо реставрации проявилась при воссоздании Коломенского дворца, а также главного дома в усадьбе Студенец. Практика горения московских памятников имела место в Свиблово, усадьбах Разумовского, Трубецких и Усачевых-Найденовых. Не менее печальная ситуация долгостроя и ныне продолжается в усадьбах Ясенево и Студенец, где законсервировано восстановление главных домов.

Как способ получения негосударственных инвестиций на реставрацию с недавнего времени известна льготная аренда реставрируемого здания, в усадьбах же имело место льготное (неположенное по режиму зон охраны) размещение новой застройки. Так в непосредственной близости от усадьбы Братцево появился коттеджный поселок «Вишневый сад», за что его владельцы выделили средства на реставрацию усадебного моста через овраг. Аналогичный маневр с застройкой запрудной территории в Михалкове для того, чтобы провести восстановительные работы в центральной части, удалось предотвратить. Но и средства на реставрацию не появились.

Разительно меньше чем сооружения восстанавливались собственно парковые ландшафты, их растительные сообщества, дорожная сеть и пр. Целостное восстановление парков было осуществлено в трех музеях-заповедниках – Кусково, Останкино, Царицыно. В ряде усадеб восстановление парковых элементов было фрагментарным. В усадьбе Измайлово еще в 1970-е гг. при благоустройстве берегов пруда высажена березовая роща; в усадьбе Дмитриева-Мамонова (институт РАН) восстановлены боскеты регулярного парка; в Нескучном (участок Орловых) восстановлена дорожная сеть пейзажного парка, в Свиблове облагорожены пруды у Яузы. Неспешно ведутся восстановительные работы в усадьбе Петровское-Разумовское. В двух парках общего пользования (усадьбах Воронцово и Трубецких) проведены работы по благоустройству, при которых были сохранены существующие исторические элементы и добавлены новые. Немногочисленная практика благоустройства парков общего пользования последнего времени дает и примеры полного игнорирования истории места. Так, в Перовском парке была сохранена планировочная структура, полученная в 1930-е гг., и не сделано никакой попытки отметить память дворцового периода существования усадьбы; часть Грачевского парка, оказавшаяся за пределами охраняемой территории, была полностью перепланирована.

Состояние парков

В результате действия времени и бездействия пользователей многие парковые ландшафты стали выглядеть более заброшенными, чем прежде. Природные компоненты, предоставленные сами себе, нивелировались: деревья выпадали или разрастались, рельеф оплывал, малые формы исчезали. Таким образом, ландшафты теряли не только исторические характеристики, но и просто рукотворность. Это в первую очередь касается неиспользуемых территорий, но и всех тех, где не проводились восстановительные работы или просто благоустройство (см. табл. 1). В тех случаях, когда сохраняется главный дом и отреставрированы малые формы, создается неприятный диссонанс между памятниками архитектуры и парковым окружением, обесценивается усадебный ландшафт в целом. Понятно, что деградация этих ландшафтов произошла не за последние 50 лет, а началась значительно раньше. Очевидно, для того, чтобы привести их в порядок и придать им исторический вид потребуется не одно поколение реставраторов и инвесторов.

Не просто решается задача поиска пользователей, которые могут обеспечить достойное состояние объекта культурного наследия и дальнейшую жизнь – проведение поддерживающих и восстановительных работ, которые для ландшафтных объектов представляют собой непрерывный ежегодный ежесезонный процесс. Не просто разработать, утвердить и главное осуществить проект организации исторического парка. Однако повсеместная неудовлетворительная картина состояния усадебных ландшафтов требует изменения.

Массовых работ по приданию охраняемым усадебным паркам исторического вида можно ожидать при росте потребностей в этом виде культурного наследия со стороны населения или власти. Это случится, если исторический парк будет рассматриваться как престижный объект недвижимости или оригинальный объект рекреации или попадет в сферу внимания властных структур, заинтересованных в достойном облике столицы.

Таблица 1

Показатели изменения ландшафтов исторических усадеб Москвы за 50 лет

п – потеря пользователя; Х/ – изменение использования главного здания; ХХХ – передача РПЦ всей территории усадьбы

Формы сохранения

В соответствии со сложившимися установками реставрационной деятельности принято реставрировать те исторические элементы, которые сохранились, и восстанавливать те, которые можно достоверно восстановить. Воссоздание не сохранившихся элементов рассматривается в Законе об объектах наследия как исключительный случай^[4], но на практике достаточно широко распространено. Конкретные задачи каждый раз решаются индивидуально, исходя из особенностей объекта и вида его использования.

При музейном использовании в качестве основной ставится задача максимальной реставрации ландшафта. В усадьбах Кусково и Останкино, перешедших государству от Шереметевых в прекрасном состоянии, эта задача решается наиболее адекватно. В недавнем музее-заповеднике Царицыно с сильно нивелированными характеристиками ландшафта появилось немало новаций в центральной части (новая планировка, археологическая экспозиция фундаментов, здание музея), построены также новые сооружения с ярким запоминающимся образом. Серьезные трансформации предстоят ландшафтам новых музеев в Лефортове и Измайлове. Задача восстановления осложнится здесь кардинальным изменением исторического облика и его хронологической многослойностью. При восстановлении регулярного дворцового парка в Лефортове для возвращения облика середины XVIII в. потребуется грандиозные преобразования существующего ландшафта; в древнем Измайлове придется по-разному подходить к полимпесту в разных частях территории. В любом случае должна появиться новая интерпретация прошлого, определяющая сегодняшнее видение истории места.

При не музейном использовании территории возможность и целесообразность реставрации понижается, а степень новаций повышается. Их появление определяется потребностями пользователя, а также недостатком исторических реалий. Для придания ландшафту исторического облика здесь не только воссоздают утраченные объекты, но вводят новые малые формы (ворота, беседки, берсо, лабиринты, монументы, балюстрады и др.). При их создании обычно ориентируются на аналоги времени расцвета усадьбы. Дополнительные объекты, призванные подчеркнуть исторический дух места, можно увидеть в парках бывших усадеб Воронцово, Студенец, Трубецких, Леоново (ныне все парки общего пользования).

В проектах восстановления усадебных ландшафтов предлагаются и более радикальные способы напомнить о прошлом, не повторяя его форм буквально. Например, давно утраченный главный дом усадьбы Нескучное Трубецких обозначают с помощью лазерной инсталляции (проект ООО Парковая Реставрации); в усадьбе Разумовского на Яузе в память об огромных живописных прудах создают новый маленький водоем с живописными контурами берегов (МАГЛИ проект); на Государевом дворе в усадьбе Измайлово размещают современную регулярную композицию, напоминающую о бывших здесь боскетах регулярного парка (студенческий проект РГАУ-МСХА).

На наш взгляд, прием сохранения памяти о прошлом с помощью создания реминисценций на тему прошлого продуктивен в тех случаях, когда исторические характеристики не подлежат восстановлению из-за отсутствия достоверных сведений или кардинально изменившейся функциональной и градостроительной ситуации. Историческая усадьба как многослойный, разнородный полифонический ландшафт предоставляет множество возможностей для такого рода творчества. Такой путь можно оценить как более честный по сравнению с воссозданием старых форм, так как он не вводит зрителя в заблуждение относительно их подлинности. Воссоздание по аналогиям подвергалось критике уже в середине XIX в., исходя из невозможности точно воспроизвести формы прошлого и невозможности адекватно воспринять воссозданное. Эту же мысль высказал академик Д.С. Лихачев, определяя свое отношение к историческим садам ^[3]. "Любая работа по дополнению должна носить печать нашего времени", – говорится в Венецианской хартии реставраторов ^[2] по отношению к памятникам архитектуры. По отношению к историческим ландшафтам эта установка осуществляется естественным путем в связи с быстрой изменчивостью их форм. Еще одной позицией в защиту современных творческих интерпретаций форм прошлого в ландшафте является соответствие такого подхода все еще актуальным принципам постмодернизма с его нацеленностью на ремейки и симулякры.

Международная хартия по историческим садам (Флорентийская хартия) не одобряет деятельности такого рода и даже не упоминает о ней. Однако эта деятельность существует, и для плохо сохранившихся парков использование новых форм, трактующих образы прошлого, не только возможно, но и желательно, так как с их помощью ярко выражается отношение нашего времени к памяти места, подчеркивается актуальность ценности объекта наследия. В случае утраты основных исторических параметров сада Флорентийская хартия запрещает квалифицировать его как исторический ландшафт ^[5]. С нашей точки зрения, ландшафт, трансформированный в целях акцентирования памяти места, можно считать эволюционирующим объектом культурного наследия, развивающимся историческим ландшафтом. Иллюзия его соответствия прошлому сильнее, если используются узнаваемые формы, заимствованные из арсенала прошлого. Психологическое воздействие на зрителя может быть значительнее при талантливом современном посыле.

Рассматриваемый период внес много позитивных изменений в формирование одного из сложнейших видов культурного наследия Москвы – усадебных ландшафтов. Однако поле деятельности в этой сфере еще очень широко. Обзор изменений ландшафтов исторических усадеб, проведенный по нескольким направлениям, позволил обнаружить тенденции, существующие проблемы сохранения и направления их решения. Пути активизации процесса сохранения для этого, как и других видов наследия, в целом лежат в области социально-культурной и социально-экономической политики.

Конец формы