Перспективы формирования единой армии в Европейском союзе вне блока НАТО

Ковалев Андрей Андреевич кандидат политических наук доцент, Северо-Западный институт управления - филиал Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации 199178, Россия, Санкт-Петербург область, г. Санкт-Петербург, ул. Средний Проспект, В.о., 57/43 Kovalev Andrei Andreevich PhD in Politics Associate Professor at the North-West Institute of Management, branch of RANEPA 199178, Russia, Sankt-Peterburg oblast', g. Saint Petersburg, ul. Srednii Prospekt, V.o., 57/43 senator23@yandex.ru Другие публикации этого автора

Возможности стран Европейского союза в настоящее время определяются преимущественно как экономические и политические. Военные же возможности чаще всего упоминаются как основа для обеспечения деятельности блока НАТО. Получается, что ведущий союз в экономике и политике не может реализовать свои военные возможности.

Безусловно, в аспекте обеспечения наступательных операций, соперничество с США невозможно хотя бы уровню военных расходов. Вместе с тем, участие в блоке НАТО означает присоединение к операциям, которые санкционируются США и при этом ЕС выступают как отдельные региональные подразделения. Данную ситуацию необходимо изменить, что и составляет ведущее направление в поисках в системе европейского права.

Если рассматривать возможность формирования отдельной структуры, которая была бы основой для проведения военных и иных операций в ЕС, то такая структуры была бы основой только для наступательных операций, что повлечет негативную реакцию мирового сообщества. Соответственно задачей, которая ставится перед ведущими странами ЕС – обеспечить правовую реализацию данной инициативы.

Европа – ведущий мировой регион в области экономики, политики и военного сотрудничества, в то же время он имеет сложную и многостороннюю институциональную структуру ^[3]. Благосостояние, мир и сотрудничество между европейскими государствами являются наследием геополитической и институциональной истории Европы ^[6]. После окончания Второй мировой войны государства, которые позже сформировали Европейский союз, стремились объединить свои вооруженные силы. В этой связи были подписаны различные военные договоры о создании совместной европейской армии с командной структурой под руководством Европейского оборонительного сообщества, где Франция, Германия, Италия, Бельгия, Нидерланды и Люксембург комплектовали военнослужащими данный силовой институт. Этой планировавшейся военной организации не суждено было сбыться. После многочисленных препятствий, в том числе оппозиции французского парламента в 1954 году, проект был окончательно закрыт. Кроме того, ось европейской обороны была сосредоточена в Организации Североатлантического договора, созданной в апреле 1949 года и возглавляемой Соединенными Штатами, что сделало Западную Европу стенкой раздора в контексте холодной против Советского Союза.

Однако Франция и Германия искали точки соприкосновения в вопросах сотрудничества в области обороны. Например, в 1987 году страны заложили основы так называемого «Еврокорпуса», созданного в 1992 году. Французы считают, что действие в военном отношении через Европейский союз жизненно важно в те времена, когда Соединенные Штаты отказываются вмешиваться в европейские кризисы. Это было стратегическое обоснование соглашения франко-британских стран на саммите в Сен-Мало в декабре 1998 году, которое оказало бы влияние на оборонную политику Европейского союза в рамках Лиссабонского договора, который с тех пор потерпел неудачу, отчасти из-за Соединенного Королевства. Великобритания, которая заблокировала эту политику, опасаясь создания европейской армии, которая подрывает НАТО, а также доктринальные различия, приоритеты в области безопасности, бюджетные и военные вопросы как таковые.

Будущая геополитика трансатлантических отношений потребует поддержания тесных связей в обороне, торговле и внешней политике, одновременно снижая зависимость Европы от Соединенных Штатов. Таким образом, старый континент находится на стыке превращения в «пост-американскую Европу», которая в то время защищалась бывшим президентом Франции Шарлем де Голлем и направлена на определение приоритетности европейской внешней политики, политики безопасности и обороны в повестке дня Европейского союза перед лицом выхода США в различных областей, включая глобальную торговлю и климат, а также внимание к вызовам, стоящим перед Европой, таким как миграция и кризис беженцев, которые разрабатывают идею ассоциации Европейского союза и Африки.

В течение всего времени на европейском континенте были войны и кризисы. Европейский проект предложил форму мира и процветания. Когда к этому проекту присоединились Греция, Испания и Португалия, свобода стала понятной для тех, кто освобожден после гнета диктатуры. Когда Восточная Европа, в лице Польши и Болгарии присоединилась к европейскому сообществу, цель состояла в том, чтобы восстановить историю, разорвавшуюся национализмом, тождеством, протекционизмом, изоляционистским суверенитетом, который подорвал дух Европы, и сегодня становятся действительными под внешними проявлениями, которые создают страх перед людьми.

Существуют и иные факторы, которые повлияли на дискуссию о новой парадигме европейской обороны. Среди них:

– снижение доверия из-за финансового кризиса 2008 года;

– ухудшение экономического, социального обеспечения в котором пострадали европейские граждане, а также отстранение части правительственной элиты от большинства населения, что приводит к росту популистских и антисистемных настроений;

– отсутствие видения и лидерства в Европейском союзе;

– напряженность с Российской Федерацией в связи с конфликтом в Украине;

– увеличение потока мигрантов и беженцев;

– растущая угроза исламского терроризма;

– выход Соединенного Королевства из Европейского союза;

– а также неоднозначная позиция Президента США Дональда Трампа в ряде вопросов, которая привела к напряженности в трансатлантических отношениях.

Эти факторы влияют на напряженность в отношениях идентичности некоторых европейских стран, ставя под сомнение непрерывность европейского проекта и его ценностей. С другой стороны, они возобновили положения, которые находились в политической конфронтации, открыв тем самым дискуссию о возможности углубления европейской оборонной политики, путь которой непрост, поскольку подходы в обеспечении национальной безопасности и обороны в частности европейских государств расходятся, и где не следует забывать то, что военная политика выступает сложной проблемой для нескольких европейских обществ. По этим и другим причинам политика Европейского союза по защите страдает от более высокой эффективности. Несомненно, Европейский союз развил замечательный гражданский потенциал, но не смог отреагировать на региональные кризисы или вооруженные конфликты, в которых преобладает его участие, поэтому он зависит от поддержки НАТО и поддержки со стороны США.

Таким образом, было озвучено несколько инициатив, особенно с 2015 года, когда главы государств и правительств потребовали новой Глобальной стратегии Европейского союза по внешней политике и безопасности, стратегии внутренней безопасности обновленного Союза и более эффективной, видимой и ориентированной на результаты общей политики безопасности и обороны. В июне 2016 года Верховный представитель Европейского союза по иностранным делам и политике безопасности Федерика Могерини представила стратегию под названием «Общее видение, общие действия – более сильная Европа», которая была одобрена всеми государствами-членами Европейского союза ^[5]. Это привело к созданию в 2017 году Постоянного структурированного сотрудничества по вопросам безопасности и обороны (PESCO), Ежегодного скоординированного обзора по вопросам обороны (CARD) и Европейского оборонного фонда (EDF) и др. Помимо характеристик этих инициатив, которые потребуют собственного анализа, значимость всех из них заключается в том, что они стремятся формулировать «средства, способы и цели» в стратегическом плане. Отсюда сложность принятия европейского ответа от самого Европейского союза, учитывая, что НАТО является столпом коллективной обороны, и что обязательства здесь не исчерпаны, поскольку существует множество двусторонних соглашений об обмене возможностями.

25 июня 2018 года министры обороны девяти стран Европейского союза подписали меморандум о намерениях, в котором была создана новая сила под названием «Европейская инициатива военного вмешательства» во главе с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Это сообщество будет иметь общий бюджет и доктрину, которая устанавливает свои руководящие принципы для совместных действий и планирования непредвиденных обстоятельств, в которых Организация Североатлантического договора не участвует. Инициатива пока не зарегистрирована в рамках Общей политики безопасности и обороны Европейского союза, которая включает в себя Постоянное структурированное сотрудничество по вопросам безопасности и обороны (PESCO). Хотя Великобритания традиционно выступала против идеи действительно европейского оборонного альянса, опасаясь подрыва трансатлантического единства (США-Европа), теперь она изменила свое мнение после начала президентского срока Главы США Доналда Трампа. Европейская инициатива по интервенции представляет собой новую парадигму защиты Европы.

Европейская инициатива военного вмешательства является механизмом распределения бремени в экспедиционных миссиях ^[4]. Логика инициаторов заключается в том, чтобы использовать его в качестве способа продемонстрировать Вашингтону, что они привержены сохранению собственной безопасности, развитию военного потенциала и передаче оборонных расходов значимым образом. Благодаря своей гибкости этот механизм не создает дополнительных институциональных слоев, и ожидается, что все более частые контакты между совместным персоналом ускорят процесс принятия решений в кратчайшие сроки, чтобы справиться с возникающими кризисами в обстановке стратегического значения для Европы. В краткосрочной перспективе он будет стремиться получить большую материально-техническую поддержку в случае возникновения кризиса, требующего его вмешательства. В долгосрочной перспективе это будет способствовать идее содействия более быстрому консенсусу в отношении «коалиций» в управлении кризисом.

Германия, исторически сопротивлялась военным миссиям, которые включают применение силы, но страна поддержала идею Европейской инициативы военного вмешательства, учитывая преобладающую потребность в улучшении сотрудничества, для минимизации угроз европейской безопасности.

Великобритания, как крупнейшая военная держава в Европе наряду с Францией, имеет фундаментальное значение для усилий европейской безопасности, несмотря на то, что она давно блокировала интеграцию европейской обороны. В настоящее время Соединенное Королевство поддерживает французскую инициативу в качестве меры по поддержанию крепких оборонительных связей с Европейским союзом после Брексита.

Со своей стороны, Эстония стремится продемонстрировать свою готовность и способность обеспечивать безопасность. Страна надеется, что ее приверженность оказанию помощи в разрешении кризисов посредством проекции его сил, как через Объединенные экспедиционные силы и Европейская инициатива военного вмешательства, придаст государству большее влияние в Североатлантическом союзе.

Дания, которая имеет особое добровольное отчуждение и не присоединилась к Постоянному структурированному сотрудничеству по вопросам безопасности и обороны (PESCO), является однако участником Европейской инициативы военного вмешательства. Эта особенность - это прогресс на пути к созданию настоящей европейской вооруженной силы, которая связывает участников, не принадлежащих к Европейскому союзу. Если эта система будет укреплена, Норвегия, член НАТО, но не Европейского союза, а также Швеция и Финляндия, члены Европейского союза, но не Атлантического альянса, также могут присоединиться к Европейская инициатива военного вмешательства ^[2].

Испания, страна, чья политическая и гражданская элита в основном проевропейская, особенно в вопросах безопасности. Согласно Евробарометру, испанское общество в целом поддерживает общую политику безопасности и обороны между государствами-членами Европейского союза. Испания, с одной стороны, активно участвует в гражданских и военных миссиях Европейского союза. С другой стороны, он занимает последнее место среди стран-членов Европейского союза и НАТО, которые инвестируют в оборону. Столкнувшись с этой ситуацией, эта страна должна переосмыслить обязательство, взятое со своими коллегами, против подхода 2% ВВП в расходах на оборону.

Тем не менее, проект, возглавляемый президентом Макроном, имеет широкие возможности заложить основы европейской силы, которая станет независимым глобальным игроком ^[7]. Несмотря на то, что некоторые детали уже раскрыты, Европейская инициатива военного вмешательства хорошо поддерживается ключевыми странами европейской обороны.

Вопросы коллективной обороны отражены в статье 5 Североатлантического договора, а также в Лиссабонском договоре 2007 года, который включает в себя статью о коллективной защите в соответствии с положениями общей политики безопасности и обороны Европейского союза. В частности, в пункте 7 статьи 42 Лиссабонского договора говорится о том, что «в случае если государство-член подвергнется вооруженной агрессии на его территории, другие государства-члены должны оказать ему помощь и содействие всеми возможными для них средствами в соответствии со статей 51 Устава Организации Объединенных Наций. Это не затрагивает особого характера политики безопасности и обороны некоторых государств-членов» ^[1].

Текущая реальность бросает вызов нынешнему и будущему Европы, от изменения климата до цифрового перехода, миграции и терроризма, глобальных проблем, с которыми страны не может столкнуться сама по себе. Европейские институты ограничены бессильными бюрократиями, которые замедляют действия. Отсюда преобладающая потребность в разработке дорожной карты реконструкции суверенной, единой и демократической Европы, поскольку сегодняшняя Европа доминирует над столкновением внутренней политики. Поэтому президент Франции Эммануэль Макрон предлагает шесть ключей к европейскому суверенитету:

1) безопасность;

2) суверенитет;

3) внешняя политика;

4) экология;

5) цифровые технологии;

6) промышленная и денежно-кредитная экономика.

Из-за характера этого анализа выделяются первые три ключа, а именно:

1. Безопасность. Европа переживает постепенный уход США и долгосрочную террористическую угрозу, целью которой является разделить свободные общества. В нем также подчеркивается необходимость совершенствования систем кибербезопасности и создания общей системы безопасности и справедливости. Что касается обороны, то должны быть гарантированы автономные оперативные возможности Европы, дополняющие НАТО. Следовательно, Постоянное структурированное сотрудничество по вопросам безопасности и обороны (PESCO) устанавливает более высокие обязательства, продвигается и координируется лучше. Также Европейский оборонный фонд (EDF) необходим для финансирования возможностей и исследований. Планируется создать общую стратегическую культуру, из которой выводится Европейская инициатива военного вмешательства, направленная на развитие общей стратегической культуры, в которой национальные вооруженные силы участвуют в оперативном прогнозировании, разведке, планировании и случае необходимости вооруженной поддержке. Поэтому Европе необходимо создать единую интервенционную силу, общий бюджет обороны и доктрину совместных действий.

2. Суверенитет. На европейском уровне становится необходимым контролировать границы и сохранять ценности. Миграционный кризис - это долгосрочный вызов, который возникает из-за глубокого неравенства глобализации. Из-за своего географического положения Европа связана с Ближним Востоком и Африкой, поэтому есть два сценария развития: закрытие границ, что было бы иллюзорным и неэффективным, или создание общей территории для границ, убежища и миграции, которая ускоряется и согласовать процедуры. Аналогичным образом, разработка общих баз данных и биометрических документов идентификации, а также постепенное создание европейских пограничных полицейских сил, которые гарантировали бы строгое управление границами.

3. Внешняя политика. Суть и сила европейского проекта - демократия, где общества выступают катализатором европейских преобразований. Его внешняя политика требует четких приоритетов. Например, Средиземное море воспринимается как сердце цивилизации. Африка, более чем представляющая угрозу, должна считаться стратегическим партнером для решения будущих задач: занятость молодежи, мобильность, борьба с изменением климата и технологическими революциями.

Во Франции администрация президента Эмманюэля Макрона разрабатывает меры, соответствующие вышеупомянутым инициативам. В связи с этим, после нескольких лет бюджетных ограничений и новых потребностей в вооружениях, связанных с угрозами и опасностями, президент Эммануэль Макрон в течение пятилетнего периода 2019-2023 годов предусматривает выделение 198 000 млн евро. В этом контексте Макрон намерен создать полный, сильный и современный механизм защиты в соответствии с рисками и геополитическими амбициями Франции, ключевой концепцией которой является так называемая «стратегическая автономия».

Таким образом, инвестиции в оборонную сферу Франции сосредоточены на четырех направлениях:

1) подготовка и предоставление военного оборудования;

2) обновление вооружений, в том числе приобретение бронетехники, подводных лодок и беспилотных систем, а также возобновление ядерного сдерживания;

3) усиление стратегической автономии с инвестициями в киберпространство, воздушный шпионаж и телекоммуникации;

4) увеличение бюджета для исследований и разработок.

С точки зрения Макрона европейское единство является основой его будущего, которое будет построено на двух столпах. Первый столп представлен ценностями демократии и верховенством закона. Второй столп соответствует единому рынку, который гарантирует власть, процветание и европейскую привлекательность. Европейский союз должен быть более простым, прозрачным и менее бюрократическим. Также необходимо будет установить связи с лидерами бизнеса, гражданским обществом и группами граждан для постоянного анализа того, что европейские стандарты являются подходящими и полезными для их потребностей.

Совершенно очевидно, что данная инициатива в настоящее время не несет в себе практического содержания. Все указанные государства, которые являются ее инициаторами, представляют собой основную экономическую силу в ЕС, а стало быть формируют основные расходы на пребывание в военных и политических блоках. Участие в Европейской инициативе военного вмешательства позволит создать отдельную структуру, которая будет иметь принципиально новую структуру для управления экспедиционными силами. Если рассматривать с точки зрения обеспечения, то здесь напрямую мы видим законодательное регулирование функций безопасности. В текущей реализации модели военно-политического сотрудничества основные силы НАТО остаются у США. Вкупе с тем, что почти в каждой европейской стране присутствуют гарнизоны США, то возможности реагирования на внешние угрозы и терроризм и применение сил реагирования будет основываться на стратегических ресурсах и возможностях НАТО и США. При обеспечении финансового и политически операций военного типа, США стремятся к тому, чтобы все военные действия или миротворческие контингенты были согласованы с ними. Предлагаемая же инициатива полностью меняет всю картину обеспечения мировой безопасности.

Первое, что будет изменяться – это принципы командования. При текущем использовании сводных сил НАТО, командование использует структуру, стратегические решения и иную инфраструктуру сил ВС США. При этом командование национальными экспедиционными силами возможно только в рамках обособленных подразделений. Каждая страна может отправить контингент, но при этом он будет задействован только на локальном участке. Европейская инициатива военного вмешательства предполагает равное участие всех стран и единое командование, при этом план операции и иные факторы инфраструктуры обеспечиваются единым европейским командованием. Можно сказать, что в данном случае будет реализованная модель распределенного командования, которая будет подобна модели самого ЕС. Иными словами, с учетом выхода ближайшего союзника США из ЕС, в объединенных силах будет заложен суверенный принцип командования. Это даст возможность создать еще один полюс силы и принятия решений в системе глобальной безопасности.