История развития американо-пакистанских отношений в контексте войны в Афганистане (2001-2008 гг.)

Асатрян Георгий Эминович кандидат исторических наук Востоковед, специалист по политике США в Афганистане и на Ближнем Востоке 12096, Россия, г. Москва, ул. Кастанаевская, 7, каб. 100 Asatryan Georgi PhD in History Special Correspondent, Newspaper “Izvestia” 12096, Russia, g. Moscow, ul. Kastanaevskaya, 7, kab. 100 asatryangeorgi@yahoo.com

Война в Афганистане стала первым крупным вооруженным конфликтом XXI века. Террористические акты 11 сентября 2001 г. против США стали шоком для мировой общественности и самой крупной атакой террористического подполья в истории. Соответственно ответные действия Вашингтона и его союзников были ожидаемыми и оправданными. Ответом на атаки «Аль-Кайды» во главе с террористом номер один Усамой бен Ладеном стало начало военной кампании против организаторов терактов, которые нашли убежище в Афганистане. Афганское радикально-политическое и этно-конфессиональное движение «Талибан», в свою очередь, контролировало большую часть афганской территории, и предоставляло убежище террористам «Аль-Кайды».

Выбор хронологических рамок (2001-2008 гг.) имеет свои исторические причины. Нижняя граница выбрана в связи с вполне понятной логикой - теракты 11 сентября и начала афганской кампании. Верхняя - сменой администрации в США и соответсвенно внешнеполитического курса в регионе Среднего Востока. Анализируя вопрос изученности темы стоит вкратце сказать несколько слов о библиографии научной проблемы. В российской исторической науке существует немало работ, которые ставят своей целью исследование внешней политики США в Афганистане и регионе Среднего Востока в целом. Стоит отметить труды таких историков и политологов, как В.Коргун, С.Рогов, В.Белокреницкий, В.Наумкин, В.Христофоров, Е.Примаков. В работах данных ученых отмечалось, что присутствие США в регионе имеет колосальное влияние, нередко отрицательное, на развитие политических и социально-культурных процессов в Афганистане. Зарубежные историки также активно исследуют региональные процессы: Афганистан всегда находился в сфере интересов американских, британских и европейских ученых. Стоит отметить труды таких исследователей, как Б.Рубин, Б.Ридел, Д.Хофман, Дж.Най, О.Рой, С.Джонс.

Одним из ключевых факторов развития политики США в Афганистане являлась и является роль Пакистана, как самого влиятельного актора международных отношений в регионе Среднего Востока. Исторически Исламабад на протяжении долгого времени уделял особое внимание проецированию своей внешней политики на афганском направлении, имел серьезные экономические и военные связи с афганскими политическими силами. Пакистан рассматривал Афганистан как зону исключительно своих интересов. При этом главным инструментом Исламабада в Афганистане являлась Межведомственная разведка Пакистана (ИСИ) ― главный разведывательный и контрзаведывательный орган страны^[1]. Помимо этого, политика США во многом способствовала более активному включению Исламабада во внутриполитические дела Афганистана. Ко всему прочему, особую роль сыграла география региона: США не могли действовать в Афганистане ни через Иран, ни, разумеется, через территорию СССР (или позже стран Центральной Азии) ― из приграничных стран Пакистан был единственным дружественным США государством.

В период Холодной войны, у США и Пакистана имелся опыт совместной деятельности в Афганистане. Во время советского военного присутствия на афганской территории в 1978-1989 гг. на базе взаимных интересов отношения между США и Пакистаном превратились в военно-политический союз. И Исламабаду и Вашингтону был крайне не выгоден ввод войск СССР в Афганистан. При совместном участии ЦРУ и ИСИ на территории Пакистана были созданы вооруженные оппозиционные группировки, которые выступали против официальных властей в Кабуле, которые поддерживал СССР.

Теракты 11 сентября 2001 года и последующий за ними ввод войск США и Североатлантического Альянса (НАТО) в Афганистан стал ключевым событием для эволюции политики Пакистана в регионе. Появление крупных воинских контингентов США и создание проамериканского правительства во главе с президентом Афганистана Х. Карзаем изменили региональную политику Исламабада. Это также внесло фундаментальные модификации в американо-пакистанские отношения.

10 ноября 2001 г. состоялся визит президента Пакистана Первеза Мушаррафа (2001-2008) в США, во время которого он встретился с президентом Дж. Бушем-мл. Главами государств было сделано совместное заявление, в котором лидеры признали необходимость борьбы с международным терроризмом в лице движения «Талибан» и «Аль-Каиды».^[2] В результате США получили поддержку ключевого игрока в афганском вопросе. 12 января 2002 г. президент Пакистана выступил с обращением к нации, за которым следила вся страна. В ней он отметил необходимость борьбы с международным терроризмом, базировавшемся в Афганистане, и заявил, что Пакистан всегда предпринимал меры против террористов.^[3] П. Мушарраф отметил, что после терактов в США Исламабад присоединился к международной коалиции против терроризма.^[4]

Исторический анализ событий в Афганистане показывает, что пакистанский фактор является одним из ключевых, так как эта страна имеет колоссальное влияние на все слои жизни более слабого соседа. Пакистан являлся крупнейшим соседом, имеющим протяженные границы и тесные социальные и религиозные связи с Афганистаном. В этой связи США отводили Пакистану особую роль в контртеррористической политике в Афганистане. Главными задачами Вашингтона в Афганистане были обозначены борьба с террористами, которые стояли за организацией терактов в США. Кроме того, Исламабад исторически поддерживал афганское радикальное движение «Талибан», сыграл немалую роль в ее создании (1994 г.)^[5] и приходу к власти в Афганистане (1996 г.).

В этой связи 12 сентября 2001 г. американцы предъявили ультиматум Пакистану, который сводился к требованиям оказать безоговорочную поддержку США в борьбе против «Талибана» и «Аль-Каиды». Пакистану следовало полностью прекратить поддерживать талибов. Занимавший в 2001-2005 гг. пост госсекретаря Колин Пауэлл подтвердил данную точку зрения в телефонном разговоре с пакистанским лидером П. Мушаррафом, отметив, что «американцы не поймут», если Исламабад не присоединится к США в войне с терроризмом.^[6] Сразу после терактов в США на Пакистан и лично на президента П. Мушаррафа посыпалось огромное количество обвинений в том, что пакистанская политика в Афганистане способствовала укреплению режима талибов и росту влияния радикальных исламистов в регионе.

Ко всему прочему, исторический период начала 2000-х.г. был не простым временем для пакистанского государства. На рубеже XX и XXI вв. Пакистан находился в режиме жестких экономических санкций, которые были введены после испытания ядерного оружия в мае 1998 г. Одним словом, Исламабад находился в положении международной изоляции, а политический режим республики был крайне хрупким. После атаки на США в 2001 г. у Исламабада не было другого выбора, как поддержать США и перестать (хотя бы на время) оказывать поддержку афганским талибам. Глава Пакистана обратился специально к США и заявил, что его страна не допустит, чтобы террористы в своих целях использовали ее территорию. П. Мушарраф напомнил в своей речи, что Пакистан «сделал очень серьезный шаг» и запретил в стране такие радикальные исламистские группировки и организации, как «Лашкар-и-Джхангви», «Сипаи-и-Сахаба» и «Техрик-и-Джафриа». Пакистанский лидер также заявил, что он лично будет следить за тем, чтобы ни один студент медресе Пакистана не мог попасть на территорию Афганистана без необходимых документов^[7].

Руководство США понимало, что для успеха в военной кампании в Афганистане по уничтожению лидеров террористической организации «Аль-Кайда» и радикалов «Талибана» необходима поддержка Пакистана. в конце сентября 2001 г. президент США Дж. Буш-мл. снял санкции с Пакистана. Позже Белый дом объявил о пакете внушительной финансовой помощи Исламабаду, и политические и экономические связи двух стран стали постепенно налаживаться. Понемногу начинается процесс активизации торгово-экономических и политических отношений Пакистана с новым, проамериканским правительством в Афганистане. Поддержка, которую оказал премьер-министр Пакистана Вашингтону на первом этапе войны в Афганистане, превратила его в одного из главных союзников США на Среднем Востоке и основного партнера по контртеррористической политике. Исламабад перестал считаться страной-изгоем, против него были отменены санкции. Карачи, Исламабад и другие города Пакистана стали объектами инвестиций западного капитала. США после объявления «Войны с террором» стали оказывать существенную финансовую помощь Пакистану. Так, в 2001-2006 гг. Исламабад получил более 5,6 миллиардов долларов США, что представляло собой более половины той суммы, которую Соединенные Штаты потратили на борьбу с терроризмом после терактов. Исходя из этого, Вашингтон настоятельно требовал от пакистанских партнеров более активных действий в приграничных с Афганистаном провинциях.

Одним словом, наметились тенденции выхода этой страны из изоляции и улучшения ее экономического положения. Так, в ходе первого визита в 2002 г. в качестве главы Временной администрации, Х. Карзай призвал забыть прошлые обиды и начать новую эру сотрудничества между Афганистаном и Пакистаном. В скором времени состоялся визит П. Мушаррафа в Кабул. Уже в мае 2002 г. было восстановлено воздушное сообщение между двумя странами, а после встречи министров иностранных дел двух стран возобновила работу совместная пакистано-афганская экономическая комиссия.

Отметим, что исторически отношения между Кабулом и Исламабадом, афганским и пакистанским обществами были непростыми. Территориальные споры, неразрешенные вопросы демаркации границы, этническая неприязнь и приграничные столкновения тормозили развитие отношений. Ключевую роль в попытке наладить исторически сложные афгано-пакистанские отношения сыграл Вашингтон, который подталкивал стороны к взаимному сближению. Очевидно, что американцы здесь преследовали свои интересы, которые были связаны с борьбой против «Аль-Каиды» в регионе. С другой стороны, можно сделать вывод, что США недооценили вовлеченность Пакистана в афганскую политику и повседневную жизнь. В силу целого комплекса культурных, социальных и религиозных общностей жители пограничных провинций обеих стран имели тесные связи.

Таким образом, на первом этапе американского присутствия в Афганистане (2001-2006) Пакистан поддержал усилия США контртеррористического характера. Перечисляя главные успехи контртеррористической политики в Афганистане, необходимо подчеркнуть, что многие из них были достигнуты в тесной кооперации с пакистанскими спецслужбами. Как отмечалось ранее, благодаря совместным действиям ЦРУ и ИСИ 27 марта 2002 г. был схвачен один из лидеров «Аль-Каиды» Абу Зубейда, который после ввода войск США в Афганистан скрывался попеременно в трех пакистанских городах: Файзабаде, Карачи и Лахоре. 23 февраля 2003 г. в пакистанском городе Равалпинди был задержан один из главных организаторов терактов 11 сентября 2001 г. ― пакистанский белудж Халид Шейх Мухаммад, «номер три» в иерархии «Аль-Каиды». Поимка данного террориста оказалась возможна только благодаря совместным действиям ЦРУ и ИСИ. Важно напомнить, что после завершения этой операции директор ЦРУ Дж. Тенет сделал заявление, которое наглядно демонстрирует роль пакистанских спецслужб в контртеррористических мерах против «Аль-Каиды»: «после поимки Халида Шейха Мухаммада я был в нескольких странах на Среднем Востоке. Среди них был Пакистан. Я хотел лично поблагодарить пакистанских офицеров за успешную работу по Халиду Шейху Мохаммаду, а нескольким из них я вручил медали ЦРУ»^[8].

Другим ярким примером совместных действий американцев и пакистанцев на контртеррористическом поприще является захват в 2005 г. Абу Фараджа аль-Либби. Этот террорист стал новым «номером три» в иерархии «Аль-Каиды» после задержания Халида Шейха Моххамада. В результате долгой подготовительной работы ЦРУ и пакистанских спецслужб трое специалистов ИСИ захватили ливийца на территории Северо-западной пограничной провинции Пакистана. Успешная работа по поимке вышеперечисленных фигур свидетельствует, что на первом этапе контртеррористической операции Пакистан оказывал поддержку США. Более того, необходимо учитывать, что все вышеперечисленные террористы были схвачены на территории Пакистана. Отметим, что Халид Шейх Мухаммад, Абу Зубейда и Абу Фарадж аль-Либби являлись одними из главных лидеров «Аль-Каиды». Это были главные функционеры «Аль-Каиды» после Усамы бен Ладена и Аймана аз-Завахири.

Второй этап американского присутствия в Афганистане ознаменовался критическим ухудшением ситуации в стране, росту терроризма и активизации радикальной оппозиции и экстремистов. С 2006 г. в стране наметились глубокие процессы постепенной дестабилизации. На то был целый комплекс причин. Во-первых, террористическое подполье активизировало свою деятельность. Во-вторых, радикальных организаций стала поддержка из-за рубежа. Активную стадию военных действий в Афганистане талибы переждали в Пакистане, использовав это время для перегруппировки сил и формирования новой тактики, подразумевавшей присутствие иностранных войск. «Талибан» и другие радикальные группировки сумели пополниться новыми кадрами, наладить механизмы финансирования и поставок вооружения. Социальная структура, сложная география и особая роль религиозных деятелей и племенных вождей позволяла радикалам использовать данные провинции в качестве убежища и места для перевооружения.

Постепенно менялась государственная риторика между Афганистаном и Пакистаном, которая с периода установления постталибского руководства в Кабуле была нетрадиционно дружественной. Афганское правительство имеет историческую склонность обвинять во всех бедах своей страны соседний Пакистан. Однако сложно не признать, что одним из главных факторов успешной активизации подрывной деятельности талибов в Афганистане стала возможность иметь базы на территории Пакистана.

На протяжении всего периода существования «Талибана» Пакистан являлся его основным спонсором. Многие рядовые члены и лидеры движения родились, выросли и обучались в Пакистане. По мнению американского афганиста Барнетта Рубина, после начала операции «Несокрушимая свобода» продолжали поступать сведения от официальных лиц ООН и журналистов, работающих в Афганистане, что Пакистан продолжает спонсировать «Талибан».^[9] Отдельные элементы внутри пакистанской Межведомственной разведки предоставляли убежище лидеру «Талибов» мулле Омару и его ближайшим сподвижникам, вербовали новые кадры в ряды исламистов, оказывали логистическую и информационную поддержку движению.

Основные базы «Аль-Каиды» после свержения режима талибов переместились в западные провинции Пакистана. Данный факт вносил серьезнейшие коррективы в деятельность ВС США.^[10] Пакистан имел с талибами долгие и тесные связи, поэтому стратегически не мог «уйти» из Афганистана, имея серьезные возможности влияния на политику этой страны. Вдобавок, это, по мнению руководства Пакистана, противоречило стратегическим интересам внешней политики Исламской республики.

Подводя итог эволюции американо-пакистанских отношений, можно говорить о том, что усилия, предпринятые на первом этапе войны в Афганистане, были нивелированы дальнейшей политикой Пакистана. Боевики по-прежнему без сопротивления пересекали афгано-пакистанскую границу и совершали атаки на ВС США. В Пакистане же усиливались антиамериканские настроения, а популярность П. Мушаррафа достигла критически низкого уровня. В американской администрации усиливалась дискуссия относительно роли, которую играет Пакистан в контртеррористической политике США в Афганистане. Некоторые высокопоставленные представители администрации по-прежнему были уверены, что Пакистан является главным партнером по борьбе с радикальным исламизмом в регионе. Заместитель госсекретаря Ричард Армитэйдж отметил, что у США была информация о том, что в 2002-2004 гг. правительство Пакистана оказывало помощь «Талибану».

Другим высокопоставленным американцем, отмечающим отрицательную роль Пакистана, был посол США в Афганистане З. Халилзад, позже – представитель ООН по Афганистану. Дипломат был одним из тех, кто был разочарован политикой США по отношению к Пакистану. Во время своей работы в качестве посла США в Афганистане З. Халилзад неоднократно говорил о негативной роли Пакистана относительно активности радикальных исламистских структур. Анализируя политику Пакистана в отношении движения «Талибан», необходимо учитывать мотивы и геополитическое положение этой страны. Политика Исламабада по поддержке отдельных радикальных исламистских группировок на своей территории и в соседнем Афганистане имеет долгую историю. Находясь в перманентном военном конфликте с неравной силой ― Индией ― Пакистан пытался создать на своих западных границах ситуацию «стратегической глубины». Главное условие реализации данной стратегии — иметь в Кабуле пропакистанское правительство.

Подытоживая американо-пакистанские отношения в контексте афганского конфликта, необходимо сделать несколько выводов. Итак, все усилия, которые были предприняты пакистанским правительством П. Мушаррафа в борьбе с терроризмом и поддержке контртеррористических действий США на первом этапе войны в Афганистане, имели ограниченный, однако успешный результат. В силу целого комплекса исторических, религиозных, политических, а также социальных причин пакистанские власти не сумели направить все усилия на борьбу с радикальными исламистскими организациями на последующем этапе афганской войны. Начиная с 2006 г. Исламабад перестал поддерживать контртеррористические усилия США в Афганистане.