Правовое положение лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность

Развитие правовой системы в Российской Федерации характеризуется многообразием норм правового регулирования, увеличением нормативных правовых актов, интермиттенцией законодательства.

Актуальное значение в уголовном судопроизводстве приобретают постановления Европейского суда (далее – ЕСПЧ), которые оказывают существенное влияние на совершенствование законодательной системы и правоприменительной практики в Российской Федерации, в том числе использование информации, полученной оперативным путем с участием лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность.

Российский и зарубежный опыт оперативно-разыскного законодательства свидетельствует о том, что, наряду с применением силовых средств и методов в борьбе с преступностью, возрастает необходимость привлечения лиц для оказания конфиденциального содействия органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность. Актуальность использования данного вида содействия обусловлена глобализацией процессов, происходящих в обществе, появлением новых глобальных угроз (терроризма, экстремизма), а также новых видов преступлений в сфере компьютерной информации и т.д.

В принятых решениях Европейский суд отмечал допущенные нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод ^[1] (далее – Конвенция) при проведении оперативно-разыскных мероприятий (далее – ОРМ), в которых участвовали лица, оказывающие конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность (далее – ОРД), с неопределенным правовым положением, вследствие чего возникали нарушения в использовании доказательств.

Рассматривая вопрос о содействии лиц, необходимо отметить, что в некоторых законодательных актах Российской Федерации нашли отражение дефиниции оказания данного вида содействия органам, правомочным на осуществление оперативно-разыскной деятельности.

Статья 17 ФЗ «Об оперативно-розыскной деятельности» (далее – ФЗ «Об ОРД») указывает на возможность привлечения к содействию граждан органам, правомочным на осуществление оперативно-разыскной деятельности. При этом «отдельные лица могут привлекаться к подготовке или проведению оперативно-разыскных мероприятий. С сохранением конфиденциальности содействия, в том числе по контракту. Лица обязаны сохранять в тайне сведения, ставшие им известными в ходе подготовки или проведения оперативно-разыскных мероприятий. Также указанные лица не должны предоставлять заведомо ложную информацию. Органы правомочные на осуществление ОРД, могут заключать контракты с совершеннолетними дееспособными лицами. Их гражданство, национальность, пол, имущественное, должностное и социальное положение, а также образование, принадлежность к общественным объединениям, отношение к религии и политическим убеждениям не является препятствием для привлечения к содействию.

Привлекать к конфиденциальному содействию по контракту депутатов, судей, прокуроров, адвокатов, священнослужителей и полномочных представителей, официально зарегистрированных религиозных объединений запрещается ^[13].

Данному направлению исследования посвящен ряд научных работ известных российских ученых, которые высказывают различные точки зрения по данному вопросу. Мы не согласны с позицией отдельных авторов, указывающих на то, что рассматриваемая статья оперативно-разыскного законодательства содержит «определение понятия лиц, оказывающих содействие правоохранительным органам» ^[7]. Такое определение в законе отсутствует. Вместе с тем специальные ведомственные нормативные правовые акты раскрывают содержание данной категории лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, что, на наш взгляд, является недостаточным для правоприменительной практики. Данная дефиниция должна быть отражена в оперативно-разыскном и уголовно-процессуальном законодательстве.

Кроме того, п. 34 ч.1 ст. 13 Федерального закона «О полиции» (далее – ФЗ «О полиции») указывает, что «полиция может привлекать граждан с их согласия к внештатному сотрудничеству; устанавливать негласное сотрудничество с гражданами, изъявившими желание конфиденциально оказывать содействие полиции на безвозмездной или возмездной основе» ^[14].

Внештатное сотрудничество с полицией также регламентировано ч. 1 ст. 10 ФЗ «Об участии граждан в охране общественного порядка». Так, «граждане, достигшие возраста восемнадцати лет, могут привлекаться к внештатному сотрудничеству с полицией, их привлечение осуществляется в порядке, установленном федеральным органом исполнительной власти в сфере внутренних дел, отмечается в ч. 2 рассматриваемой статьи» ^[15].

«Граждане Российской Федерации, достигшие возраста восемнадцати лет, изъявившие желание оказывать помощь полиции и привлекаемые к сотрудничеству на добровольной, гласной и безвозмездной основе могут привлекаться к сотрудничеству только на гласной и безвозмездной основе» в соответствии с Инструкцией по организации деятельности внештатных сотрудников полиции ^[8].

Вопросы содействия граждан регламентированы ч. 1 ст. 19 ФЗ «О федеральной службе безопасности». «Органы ФСБ могут привлекать отдельных лиц с их согласия к содействию в решении возложенных на органы ФСБ обязанностей на гласной и негласной (конфиденциальной) основе, в том числе в качестве внештатных сотрудников. Полномочия внештатного сотрудника органов ФСБ определяются нормативными актами федерального органа исполнительной власти в области обеспечения безопасности» ^[12].

Достаточно дискуссионными в науке остаются вопросы допустимости провокации преступления со стороны оперативных сотрудников и лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность. Указанные правовые позиции нашли отражение в решениях ЕСПЧ ^[3], а также в научных исследованиях российских ученых ^[2].

В п. 2 ППВС РФ «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод» отмечается, что «судами учитываются правовые позиции Европейского суда, изложенные в ставших окончательными постановлениях, принятых в отношении других государств – участников Конвенции. Правовая позиция учитывается судом, если обстоятельства рассматриваемого им дела являются аналогичными обстоятельствам, ставшим предметом анализа и выводов Европейского суда» ^[9].

Основаниями принятия решений при рассмотрении уголовных дел российским правосудием учитываются правовые позиции, нашедшие отражения в решениях ЕСПЧ, принятых по жалобам не только в отношении России, так как «игнорирование последних способно дезориентировать национального правоприменителя относительно содержания Конвенции о защите прав человека и привести к ее нарушению» ^[11].

В Постановлении ЕСПЧ разграничения провокации и проведение ОРМ рассматривается в деле «Веселов и другие (Veselov and others) против Российской Федерации» ^[10], в котором отмечает что, «различает индивидуальную жалобу и информацию, поступившую от полицейского сотрудника или информатора. ...Последние подвергаются значительному риску расширения их функций до агентов-провокаторов с возможным нарушением пункта 1 статьи 6 Конвенции, если они должны принимать участие в контролируемой полицией операции» (§ 91). «Необходимость четкого разделения использования сотрудников полиции и информаторов в качестве источников информации и их участия в негласных мероприятиях под контролем милиции. ...Их роль должна оставаться строго пассивной, чтобы не подстрекать к совершению преступления, что труднодостижимо, когда проверочная закупка совершается информатором, действующим в качестве покупателя» (§ 102).

В Постановлении ЕСПЧ было отмечено, что «все три заявителя оспорили утверждения властей Российской Федерации о том, что источниками информации милиции явились частные лица, которые не были связанны с оперативно-разыскной деятельностью. Они высказались, что X., Y. и Z. являлись информаторами милиции. Регулярно выступали в качестве покупателей в рамках проверочных закупок наркотиков. Кроме того, Веселов подкрепил свое утверждение копиями судебных актов, вынесенных по не связанным с ним уголовным делам. В которых тот же источник действовал в качестве покупателя в ходе других контрольных закупок».

Европейский суд принял к сведению доказательства, представленные заявителем, подтверждающие причастность X. к несвязанным проверочным закупкам, проведенным милицией. Суд признал, что они «убедительно подтверждают долгосрочное сотрудничество X. со следственными органами». «Статус X. как милицейского информатора отличает настоящее дело от ситуации, в которой полиция уведомляется частным лицом, не являющимся сотрудником полиции или информатором, о том, что преступное действие уже совершается».

С учетом того факта, что X. ранее являлся милицейским информатором, и в связи с отсутствием сведений о его контактах с заявителем, ЕСПЧ высказался о том, что «милицейское подстрекательство действительно имело место».

Постановления ЕСПЧ должны учитываться в правоприменительной практике для оценки доказательств, полученных оперативным путем, их необходимо всесторонне анализировать с правовых позиций.

Анализ уголовно-процессуального законодательства свидетельствует о том, что в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации отсутствуют правовые нормы получения доказательств путем использования лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность. В связи, с чем необходимо дальнейшее совершенствование законодательства ^[5].

Постановления ЕСПЧ, указывают на нарушение Конвенции о защите прав человека и основных свобод в той части, когда в доказывании использовалась информация, полученная от лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим ОРД, не имеющих соответствующего статуса в оперативно-разыскном законодательстве. Вместе с тем, ЕСПЧ, учитывает данную специфику в каждом конкретном случае с позиции правоприменительной практики.

Таким образом, необходимо четкая правовая регламентация лиц, оказывающих конфиденциальное содействие. Содержание нормы ст. 17 Федерального закона «Об ОРД» ответа на этот вопрос не дает и не позволяет определить точный критерий оценки лиц, оказывающих конфиденциальное содействие, а также допустимости использования доказательств, полученных с их участием ^[4].

Считаем целесообразным ст. 17 ФЗ «Об ОРД» изложить в новой редакции:

«Органы, осуществляющие оперативно-разыскную деятельность, могут привлекать лиц к содействию в целях решения задач оперативно-разыскной деятельности на гласной и конфиденциальной основе, в том числе в качестве внештатных сотрудников. Полномочия внештатного сотрудника определяются нормативными правовыми актами федерального органа исполнительной власти в сфере внутренних дел.

Лица, оказывающие содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, имеют право:

– заключать контракт о сотрудничестве;

– использовать в целях конспирации документы, зашифровывающие личность,

– получать от сотрудников уполномоченных органов разъяснения своих задач, прав и обязанностей;

–за ущерб причиненный здоровью, либо имуществу, в процессе оказания конфиденциального содействия уполномоченным органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, получать денежную компенсацию;

– получать вознаграждение.

Лица, оказывающие содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, обязаны:

– соблюдать условия контракта о сотрудничестве;

– не разглашать сведения, составляющие государственную тайну, и иные сведения, ставшие им известными в процессе оказания ими конфиденциального содействия;

– выполнять поручения направленные на решение задач, возложенных на органы осуществляющие оперативно-разыскную деятельность;

– не допускать предоставления неполной, ложной, необъективной информации;

Запрещается использовать конфиденциальное содействие на контрактной основе депутатов, судей, прокуроров, адвокатов, несовершеннолетних, священнослужителей и полномочных представителей, официально зарегистрированных религиозных организаций.

Сведения о лицах, оказывающих или оказывавших конфиденциальное содействие, составляют государственную тайну и могут быть преданы гласности только с письменного согласия этих лиц и в случаях, предусмотренных федеральными законами».

Предложенная дефиниция оперативно-разыскного законодательства направлена на урегулирование общественных отношений в сфере привлечения к ОРД лиц, оказывающих конфиденциальное содействие органам, осуществляющим оперативно-разыскную деятельность, а также на совершенствование оперативно-разыскного законодательства по недопущению нарушений Конвенции о защите прав человека и основных свобод в той части, когда в доказывании использовалась информация, полученная от этих лиц.