Республика Казахстан в центральноазиатской стратегии Российской Федерации

Шапкин Михаил Николаевич кандидат политических наук аспирант, Институт стран Азии и Африки, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) 142172, Россия, Московская область, г. Щербинка, ул. Водопроводная, 5а Shapkin Mikhail Nikolaevich PhD in Politics Post-graduate student, the department of Political Science of the Countries of the East, Lomonosov Moscow State University 142172, Russia, Moscow Oblast, Sherbinka, Vodoprovodnaya Street 5A m527@yandex.ru Другие публикации этого автора

Васецова Елена Сергеевна кандидат политических наук доцент, Институт стран Азии и Африки, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (МГУ) 119234, Россия, г. Москва, ул. Ленинские Горы, 1 Vasetsova Elena Sergeevna PhD in Politics Associate Professor at the Department of Politology of Oriental Countries of the Institute of Asian and African Studies of Lomonosov Moscow State University  119234, Russia, Moscow, ul. Leninskie Gory, 1 vasetsova-es@yandex.ru

Понятия «Центральная Азия», «Центральноазиатский регион» являются устоявшимися политологическими терминами. При этом следует учитывать, что условное географическое деление зачастую не совпадает с политическими, военными и экономическими границами региона ^[1]. Существуют и определенные препятствия целостности центральноазиатского региона, в частности, весьма условная его гомогенность и фактическое отсутствие консолидированных региональных интересов. Страны региона связаны единой историей и культурными реалиями, но их национальные интересы и векторы внешней политики зачастую диаметрально противоположны ^[2]. Кроме того, уже на протяжении долгого времени объект полемики представляет собой вопрос о том, является ли Центральная Азия полноценным регионом или же в большей степени субрегионом ^[3].

В советский период применительно к региону использовалась формула «Средняя Азия и Казахстан», которую в определенной степени можно считать актуальной и на данный момент ^[4]. По своей экономической модели Казахстан занимает промежуточное положение между странами бывшей советской Средней Азии, где индустриальный сектор характеризовался малоразвитостью, анклавностью и изоляцией, и Россией, Украиной и Белоруссией. Модели экономической и социальной мобильности населения в Казахстане ближе к российской, а демографическая модель Казахстана до массового исхода русского населения также занимала промежуточное положение между российской и среднеазиатской ^[5].

Следует отметить, что существуют различные подходы к определению границ Центральной Азии. Так, некоторые исследователи основываются на этническом принципе, определяя ее как регион, населенный тюркоязычными народами, и, таким образом, включая в нее бывшие среднеазиатские республики и часть территорий Китая, Афганистана, Сибири, Монголии и Тибета, а по классификации ЮНЕСКО к Центральной Азии также относятся северные Индия и Пакистан и северо-восточный Иран ^[1].

Тем не менее, именно пять постсоветских стран Центральной Азии отличаются исторической и культурно-цивилизационной общностью, а термин «Центральная Азия» имеет в первую очередь важное политическое значение ^[5].

При этом представляется возможным утверждать, что для самих центральноазиатских стран внутрирегиональные отношения не являются приоритетными ^[6]. Этот фактор, а также значительные отличия моделей развития стран, зачастую противоречивая направленность их внешнеполитических векторов, их неблагоприятное экономическое состояние, отсутствие эффективных стимулов для интеграции препятствовали созданию жизнеспособного объединения центральноазиатских стран. Впрочем, попытки все же предпринимались: на основе Договора о создании экономического союза (1993 г.) ^[7] и Договора о создании единого экономического пространства (1994 г.) ^[8] был сформирован Центральноазиатский союз. В 1998 г. к нему присоединился Таджикистан, после чего организация была переименована в Центральноазиатское экономическое сообщество (ЦАЭС), а в 2002 г. – преобразована в Организацию центральноазиатского сотрудничества (ОЦАС), ставшей единственной в своем роде организацией, созданной для стран Центральной Азии самими странами Центральной Азии. В 2004 г. в качестве инвестора и посредника в разрешении конфликтных ситуаций к ЦАС присоединилась Россия, а уже через год было принято решение о слиянии ОЦАС с ЕврАзЭС ^[4].

Казахстан – не только активный участник процессов интеграции в Центральной Азии, но и инициатор целого ряда интеграционных проектов в регионе. При этом представляется возможным утверждать, что, помимо своей роли как инициатора интеграционных проектов, Казахстан также имеет особое значение в Центральной Азии как потенциальный центр притяжения интеграции стран региона ^[9].

Впрочем, на данный момент внешняя политика страны ясно свидетельствует о том, что континентальный вектор Казахстана преобладает над внутрирегиональным ^[3]. В частности, об этом свидетельствует тот факт, что именно Казахстану принадлежит идея евразийской интеграции в ее современном понимании – концепция создания Евразийского Союза (ЕАС) впервые прозвучала в 1994 г в ходе выступления Н.А. Назарбаева, впоследствии детально изложившего ее в своей книге ^[10], а также активное участие Казахстана в дальнейшем развитии евразийского проекта. С.Г. Лузянин полагает, что «на российско-казахстанской «оси» идеологически держится все центральноазиатское пространство СНГ» ^[11].

Центральная Азия исторически является центром пересечения интересов великих держав, и их борьба за контроль над регионом не утихает на протяжении многих веков. Богатые запасы природных ресурсов и географическая близость к центрам силы – России и Китаю – определяют особое значение Центральной Азии в мировой геополитике ^[12]. При этом Россия является ключевым внерегиональным партнером большинства стран Центральной Азии. Тесные торгово-экономические связи Российской Федерации со странами региона, транспортировка добываемого в этих странах углеводородного сырья через российскую территорию, значительная доля русскоязычных граждан в составе населения этих государств – все это придает особую важность отношениям Российской Федерации с ее центральноазиатскими соседями ^[13].

Казахстану принадлежит особая роль в центральноазиатской стратегии России. Общее историческое прошлое, когда Россия и Казахстан составляли единое государство, способствовало формированию тесных экономических, политических и культурных связей двух стран ^[14]. Целый комплекс факторов – этнические, языковые, демографические, конфессиональные, географические – обусловили особое значение Казахстана в политике России на центральноазиатском направлении, а во внешней политике Казахстана российский вектор остается своего рода «константой» ^[15].

Тесное партнерство России и Казахстана подкреплено документами, среди которых необходимо упомянуть, прежде всего, обновленный в 2012 г. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи ^[16] и подписанный в 2014 г. Договор о добрососедстве и союзничестве в XXI веке ^[17]. «Укрепление отношений с Российской Федерацией» упоминается в первую очередь среди страновых и региональных приоритетов Казахстана в его Концепции внешней политики ^[18], а Концепция внешней политики Российской Федерации уделяет особое внимание Казахстану как активному участнику евразийской интеграции ^[19].

Помимо сближающих две республики общих черт – обширной территории и схожего полиэтнического состава населения, Россия и Казахстан объединены самым протяженной в мире непрерывной сухопутной границей, простирающейся более чем на 7500 км ^[20], режим которой в значительной степени определяет трансграничное сообщение как между двумя государствами, так и между всей европейской частью СНГ и центральноазиатским регионом ^[21], что придает российско-казахстанским отношениям значимость и для третьих государств, которые заинтересованы в использовании энергоресурсов и транспортных коммуникаций, проходящих через территорию России и Казахстана, и решении общих проблем безопасности региона ^[22].

Помимо стратегически выгодного положения Казахстана, тесного двустороннего сотрудничества государств в различных сфере, Казахстан и Россию связывает партнерство в рамках международных организаций ^[23].

Интересы России в Центральной Азии и, следовательно, ее региональная стратегия во многом определяются задачей обеспечения региональной и национальной безопасности ^[24]. В связи с этим особое значение приобретают межгосударственные объединения при участии России и Казахстана, непосредственно созданные в целях обеспечения безопасности, либо решающие эти задачи в определенной мере ^[23] – Совещание по выработке мер доверия в Азии (СВМДА), Шанхайская организация сотрудничества (ШОС) и Организация Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Именно они представляют собой основной рычаг противодействия угрозам безопасности России и Казахстана, исходящим из сопредельных с центральноазиатским регионом стран ^[25].

Н.А. Назарбаев – инициатор создания СВМДА и один из идеологов ШОС. Можно утверждать, что само существование этих организаций и активная и практически ориентированная политическая деятельность Казахстана как их участника не только вносит ощутимый вклад в укрепление его международного авторитета, но и, в свою очередь, способствует возрастанию авторитета этих международных организаций ^[26].

В целом, Казахстан позиционирует себя в качестве регионального центра по поддержанию стабильности и развитию двусторонних и многосторонних связей ^[27]. В частности, Казахстан принимал участие в решении ядерной проблемы Ирана в качестве площадки для проведения переговоров в 2013 г. ^[28], а в декабре 2016 г. заявил о готовности предоставить площадку для проведения переговоров по Сирии ^[29]. Эти шаги Казахстана способствуют укреплению имиджа страны, нацеленной на бесконфликтное и конструктивное сотрудничество и поддержание мира: так, Казахстан находится на 75 месте среди стран мира в рейтинге Global Peace Index с большим отрывом от других стран региона ^[30].

Астана выстраивает свою внешнеполитическую и внешнеэкономическую линию на основе принципа многовекторности, стремясь укрепить связи с другими центрами силы, такими как США, ЕС и Китай, и тем самым сбалансировать российское доминирование в регионе. Выбор стратегической линии многовекторности для Казахстана обоснован его экономико-географическими и геополитическими преимуществами: он расположен в самом центре Евразии, по его территории проходят кратчайшие трансконтинентальные транспортно-коммуникационные маршруты, что способствует привлечению на выгодных условиях иностранных инвестиций для развития транспортного комплекса страны ^[12].

Основными ориентирами внешней политики Казахстана являются углубление стратегического партнерства с Россией в самых различных областях, укрепление сотрудничества с Китаем в экономической и политической сферах с особым акцентом на вопросах безопасности, сотрудничество с США, прежде всего, в области энергетической стабильности и безопасности, борьбы с терроризмом и экстремизмом и, наконец, развитие отношений с ЕС в области региональной и международной безопасности, экономической, социальной и культурной сферах ^[18].

Впрочем, представляется возможным утверждать, что нарастание противоречий между Западом, Россией и Китаем неизбежно, и на данный момент Казахстану удается эффективно балансировать между глобальными акторами во многом за счет того, что в их стратегиях существуют определенные пробелы, а предложенные ими проекты с участием стран региона еще не оформлены окончательно. Эти пробелы позволяют сосуществовать самым различным стратегиям и проектам, несмотря на их изначальную несовместимость, и являются немаловажным фактором, способствующим успешности выстраиваемой Казахстаном многовекторной политики ^[31].

Интересы Российской Федерации в Казахстане характеризуются долгосрочностью и стабильностью, хотя неизбежные трансформации системы международных отношений на региональном и глобальном уровне оказывают влияние на комплекс интересов России и, следовательно, ее стратегию в отношении Казахстана и всей Центральной Азии ^[13].

Негативные последствия недостаточного внимания России к своим центральноазиатским соседям после распада Советского Союза до сих пор не преодолены, и, несмотря на то, что Россия начала предпринимать активные попытки восстановить свои экономические позиции в регионе еще в конце 1990-х, уже на тот момент во многих сферах доминировали ее конкуренты за влияние в регионе ^[32]. Выстраивание долгосрочной российской стратегии в регионе вне зависимости от конъюнктуры и интересов отдельных субъектов представляется жизненно важной мерой ^[23].

При этом следует учитывать региональную специфику: между республиками Центральной Азии по-прежнему существуют значительные различия, затрудняющие их взаимодействие – между моделями развития, национальными законодательствами, подходами к внешнеэкономической деятельности ^[3]. В результате разрушения единого экономического комплекса экономики отдельных стран оказались «усеченными», отсутствовала многолетняя практика регионального сотрудничества, включая и двусторонние отношения между суверенными государствами Центральной Азии, ослабла контролируемость социально-экономических, политических, социокультурных и психологических связей в республиках региона ^[33].

Специфика центральноазиатского региона заключается и в обилии скрытых очагов нестабильности. Многие исследователи рассматривают Центральную Азию в качестве потенциальных «новых Балкан» ^[34], и Казахстан наряду с другими постсоветскими центральноазиатскими республиками может стать объектом импорта дестабилизации и ее последующего распространения на территорию Российской Федерации. При этом ситуация во многих странах усугубляется внутренними факторами, создающими благоприятные условия для радикализации центральноазиатских обществ ^[2].

При этом следует отметить, что Казахстан, экономика которого характеризуется большей общественно-экономической стабильностью и более развитой конкурентной средой по сравнению большинством его соседей по региону ^[35]. В частности, показатели экономической свободы Казахстана превосходят не только среднемировые, но и среднерегиональные (69 место среди стран мира, тогда как Россия находится на 143) ^[36].

К вызовам безопасности региона примыкает проблема территориального деления, связанная с искусственностью и условностью границ государств из-за несовпадения межреспубликанских границ советского периода и ареалов проживания этнических групп, которые таят в себе значительный конфликтный потенциал. Эта проблема проявляется в том числе и в энергетическом и водном аспектах, которые тесно связаны между собой ^[37]. Начавшиеся после распада СССР споры центральноазиатских государств об использовании трансграничных водных ресурсов Амударьи и Сырдарьи не угасают уже более 20 лет, а попытки решить проблему на региональном и международном уровне не увенчались успехом. Учитывая политизированность водного вопроса, перспективы заключения соответствующего соглашения будут в значительной степени зависеть не только от переговоров между главами государств региона, но и от успешности посреднической миссии России ^[38].

Однако представляется возможным утверждать, что Россия еще не готова к тому, чтобы выдвинуть полноценную стратегию развития центральноазиатского пространства, на данный момент ограничиваясь тем, что стремится установить условные пределы для «маневра» партнеров в рамках их многовекторной политики – так, Россия заинтересована в том, чтобы сотрудничество Казахстана с Западом и Китаем не выходило за рамки определенных пределов.

При этом Казахстан занимает особое место в российской региональной стратегии, в частности, как главный центральноазиатский военно-политический партнер Российской Федерации, а одной из важнейших особенностей стратегии России в отношении Казахстана по сравнению с другими центральноазиатскими государствами является то, что целая группа стратегических интересов России связана с интеграцией двух стран ^[13].

Принимая во внимание непростую ситуацию в центральноазиатском регионе, высокую ступень конкуренции со стороны глобальных игроков и принципиальную важность сохранения стабильности в Центральной Азии для национальной безопасности Российской Федерации, активное участие России в делах региона и тщательная проработка региональной стратегии представляются жизненно необходимой мерой. В этой связи российско-казахстанское сотрудничество приобретает особую значимость, далеко выходя за пределы двусторонних отношений.

Несмотря на многовекторную политику Казахстана и несовпадение интересов двух стран в определенных аспектах, Россия и Казахстан объединены общим стремлением способствовать сохранению стабильности в регионе его динамичному развитию. Трудно переоценить значение Казахстана в Центральной Азии в целом и региональной стратегии России в частности как наиболее стабильной страны региона, активного участника и инициатора самых различных региональных проектов и, наконец, надежного и проверенного временем партнера.