Эволюция выпускного экзамена на естественных отделениях физико-математических факультетов университетов Российской империи (Часть 2. При действии устава 1884 года)

Жарова Екатерина Юрьевна ORCID: 0000-0003-3403-0759 кандидат биологических наук научный сотрудник, СПбФ ИИЕТ им. С.И. Вавилова РАН 199034, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Университетская, 5/2 Zharova Ekaterina PhD in Biology Researcher of the Institute for the History of Science and Technology, Russian Academy of Sciences 199034, Russia, Saint Petersburg, nab. University, 5/2 caty-zharr@ya.ru Другие публикации этого автора

Обширнейшая историография университетского образования в Российской империи насчитывает немало работ, посвященных различным аспектам жизнедеятельности университетской корпорации, причем, для каждой эпохи характерен интерес к отдельным проблемам университетской истории, как то революционная активность студенчества, университетское пространство и повседневная жизнь его обитателей и прочее. Период конца XIX – начала XX века более всего освещен трудами современных авторов, в частности А.Е. Иванова ^[1-4]. Как известно, еще в дореволюционной историографии за уставом 1884 г. закрепилась «слава» самого реакционного университетского устава. Говоря о нововведениях, связанных с этим уставом, исследователи всегда упоминают о том, что произошел отказ от прежней системы итоговых испытаний с заменой факультетских экзаменов государственными, однако анализ изменений, которые претерпела система государственных экзаменов после принятия устава применительно к естественному отделению физико-математического факультета, до настоящего времени не проводился.

За период действия устава 1863 г. в университетах Российской империи сложилась определенная система выпускных экзаменов, базировавшаяся на «Положении об испытаниях на звание действительного студента и ученые степени» 1864 г. Суть ее состояла в том, что студенты-выпускники сдавали итоговые экзамены по тем предметам, которые изучались на последнем курсе, а число и характер испытаний определялся факультетами самостоятельно, без вмешательства министерства народного просвещения. Выпускникам присуждалась степень кандидата или звание действительного студента. Несмотря на то, что основанием служило единое «Положение», в каждом университете были свои правила, которые, впрочем, мало отличались друг от друга (особенности прохождения курса имелись в Дерптском и Киевском университетах – там итоговый экзамен сдавался в два срока, обычно после 2-го курса и после 4-го).

 Как известно, новый император Александр III не разделял либеральных взглядов своего отца, особенно в ситуации часто повторявшихся студенческих волнений в университетах. Поэтому вскоре после его вступления на престол был принят новый университетский устав (1884 г.), который оказался последним университетским уставом Российской империи. Важным нововведением его было внедрение новой системы государственных экзаменов (при отказе от ученой степени кандидата и звания действительного студента и, по сути, заменой их дипломами первой и второй степени) по окончании курса при отмене переводных экзаменов в течение всего периода обучения. Целью этого «нововведения» было «поставить студентов в такое положение, в котором их внимание сосредотачивалось бы исключительно на научных занятиях и которое устранило бы почву, благоприятную для внутренних беспорядков и противоправительственной пропаганды» ^{[5, с. 618]}.

Сам устав 1884 г. содержал статьи об испытаниях, однако лишь перечислял их, не останавливаясь подробно. Испытания, согласно уставу, должны были быть двух типов – в комиссиях (государственные итоговые экзамены) и в факультетах (на ученые степени, на стипендии, поверочные, полукурсовые для студентов-медиков). Поверочные экзамены регулировались «Правилами о зачете полугодий», итоговые – «Требованиями, которым должны удовлетворять испытуемые в комиссии физико-математической», которые были опубликованы 3 августа 1885 г.

Эти требования утверждали список предметов, знания по которым должны были проверять итоговые экзамены. К основным предметам естественного отделения были отнесены химия, зоология со сравнительной анатомией и физиологией, ботаника, минералогия и геология с палеонтологией, физика и физическая география (проект к дисциплинам, обязательным для естественников, причислял еще и математику, но в утвержденный вариант она не вошла), не считая дисциплин по избранному специальному отделу (а их было 6 – химии, ботаники, зоологии, минералогии и геологии, физической географии и технической химии и агрономии). Поскольку первые государственные экзамены планировались только в 1889 г., ко времени окончания четырехлетнего курса первых студентов, поступивших при действии устава 1884 г., то у министерства было больше времени для разработки «Правил о производстве испытаний в комиссии физико-математической», регламентировавших итоговые испытания студентов. Проект «Правил» был отправлен в университеты еще в конце 1884 г.

Он предполагал, что испытание на естественном отделении будет состоять из домашней работы, практического испытания и устного испытания тех студентов, которые представят свидетельство о проведенных практических занятиях. Тема для домашней работы по проекту давалась комиссией испытуемому, исполнение которой занимало бы не более шести недель. Практическое испытание должно было служить доказательством владения теми практическими навыками, которые были необходимы специалисту по тому или иному отделу. Устное испытание проводилось бы в комиссии по общим предметам естественного отдела и специальным в присутствии всех членов комиссии. После окончания испытания комиссия должна была обсудить все данные и вынести решение о присуждении тому или иному студенту диплома первой и второй степени ^{[6, л. 67-67 об.]}.

По поводу требований к испытуемым (не только к экзаменам, но и к объему знаний по предметам естественного отделения), заложенным в проекте, профессор зоологии Московского университета С.А. Усов писал: «Очевидно, составители проэкта [так в источнике] не имели в виду предъявлять такие громадные требования, но лишь не поставили пределов своим требованиям, а отсюда небывалый до сего времени произвол при экзаменах, произвол равно неудобный и для экзаменатора и для экзаменующихся, если экзаменатор не преподавал данный предмет, или если студент перешел из другого университета» ^{[6, л. 43]}. В любом случае, в «Правила», по которым принимались государственные экзамены, требование практического испытания перед комиссией не вошло – студентов обязали сдавать только письменное и устное испытания. Кроме того, перед экзаменом каждый студент должен был представить комиссии работу по одному из предметов испытания, которые рассматривались профессорами до испытания (впоследствии это требование было оставлено только для тех, кто претендовал на получение диплома 1-й степени). Удостоенные медалей или премий могли представить свои конкурсные работы, а также любые другие труды, выполненные в течение университетского курса. При необходимости студенты проходили собеседование по теме работы и были обязаны представить другую работу взамен признанной неудовлетворительной.

Сам экзамен состоял из письменной и устной части. Сначала студенты писали ответ на вопрос по избранному специальному отделу, который предлагался комиссией. Для этого назначалось одно заседание комиссии, а студентам давалось не более пяти часов. Затем проводились устные испытания в пять заседаний для каждой группы студентов – по отделам химии, зоологии, ботаники, минералогии и геологии, физической географии. Экзамены проводились по билетам (вопросы были из утвержденных министерством программ) и для зоологии, ботаники, минералогии имели еще и демонстративную часть, когда студент на имеющихся препаратах и экземплярах растений или минералов показывал свои практические навыки.

В результате каждый студент получал обязательные 11 отметок: 1 – за сочинение, 1 – за письменный ответ (письменные отметки в 1896 г. было «найдено возможным отменить», но проект правил 1896 г. не был принят министром, поэтому было решено оставить «Правила» 1892 г., содержавшие требование письменного ответа ^{[7, л. 2]}, в последующем его все-таки признали необязательным), 2 – по химии (общие знания и по предмету органической химии), 1 – по зоологии со сравнительной анатомией, 1 – по физиологии, 2 – по ботанике, 2 – по минералогии с геологией и 1 – по физической географии. Кроме того 2 отметки «сверху» имели студенты, избравшие отдел технической химии с агрономией. Для получения диплома 1-й степени требовалось не менее шести отметок «весьма удовлетворительно». Невыдержавшие испытание могли сдавать повторно в следующий срок, который устанавливался каждым университетом отдельно. Имелась возможность пересдать экзамены и для обладателей диплома 2-й степени.

Для сдачи итоговых экзаменов в университетах формировались комиссии, состоявшие из председателя (профессор физико-математического факультета другого университета, т.е. сторонний для университета человек) и четырех членов (местных профессоров) соответственно отделам испытания: отделу химии, отделу зоологии со сравнительной анатомией и физиологией, отделу ботаники и отделу минералогии с геологией и палеонтологией, которые назначались министром народного просвещения. Председатель мог приглашать на испытания «для разделения труда» профессоров и преподавателей университета.

Первые экзамены состоялись осенью 1889 г., второй срок для окончивших в 1889 г. был в феврале 1890 г. В последующем министерство признало удобным установить только одну сессию для итоговых экзаменов – в мае месяце, но выпускникам 1890 г. еще сохранили две сессии – в мае и сентябре. Данные о результатах сдачи этих первых экзаменов были опубликованы в «Журнале министерства народного просвещения». Согласно им, по естественному отделению физико-математических факультетов за 1889-90 гг. экзаменовалось всего 170 человек, из них 94 было удостоено диплома 1-й степени, 35 – диплома 2-й степени, а 41 не окончил испытания. При этом больше всего неуспешных студентов было в столичных университетах – Петербургском (16) и Московском (14), в провинциальных университетах не окончило испытаний по 2 человека в Казанском, Новороссийском, Харьковском и 5 в университете святого Владимира. Но в целом, процент не окончивших испытание был довольно высок – около четверти всех допущенных, при этом по университетам данные распределялись так: в Петербургском 22,5%, в Московском 32,5%, в Казанском – 28,5%, в Харьковском – 16,6%, в университете святого Владимира – 27,7%, в Новороссийском – 10,5% невыдержавших испытания ^{[8, с. 25-28]}.

После 1890-го г. комиссии перешли на одну сессию экзаменов, приуроченную к маю месяцу, при этом объявление о самом экзамене с расписанием испытаний публиковалось в известных местных газетах. В Москве, например, это были «Московские ведомости». В 1893 г. в Московском университете физико-математическая испытательная комиссия по отделению естественных наук проводила испытания студентов в библиотечном зале и имела следующие заседания:

1 мая – Коллоквиум по сочинениям и письменное испытание

3, 4 мая химия

5 мая техническая и агрономическая химия

10, 11 мая минералогия и геология с палеонтологией

18, 19 мая ботаника

24, 25 мая зоология, физиология и сравнительная анатомия

29 мая физическая география и география

31 мая физическая география и физика ^{[9, л. 14]}.

В Петербургском университете годом раньше студенты сдавали итоговые экзамены по нижеследующему расписанию:

14 апреля – письменное испытание по всем предметам

17, 18 апреля анатомия и физиология растений

21, 22 апреля зоология беспозвоночных и физиология животных

1 мая зоология позвоночных, гистология, анатомия

7, 8 мая геология

12 мая неорганическая и аналитическая химия, агрономическая химия и география, споровые и голосемянные растения

18 мая минералогия

26, 27 мая органическая химия

28, 29 мая физика и метеорология ^{[10, л. 17]}.

Г.И. Щетинина подчеркивала, что автор проекта университетского устава «Толстой рассматривал реорганизацию экзаменационной системы как главную задачу проекта. Его сторонники в Государственном совете считали положение об экзаменах «краеугольным камнем». Проект предполагал ввести в русских университетах подобие немецких государственных экзаменов. В отличие от Германии, где Staatsexamens существовали лишь для желающих поступить на государственную службу, авторы проекта предлагали установить их в России в качестве средства проверки знаний» ^{[11, с. 110-111]}. В итоге государственные экзамены хоть и были установлены, однако так и не вышли на тот уровень, на который рассчитывали составители устава 1884 г. Студентам приходилось экзаменоваться по еще большему числу предметов, чем до введения устава 1884 г., поэтому председатели государственных комиссий постоянно жаловались как на усталость студентов, так и на излишнюю многопредметность, все больше утверждаясь во мнении, что прежняя система экзаменов была намного лучше.

И хотя в начале 1880-х гг. студенты сдавали достаточно много выпускных экзаменов (в Петербургском университете, напомним, 8 специальных и 2 дополнительных предмета), облегчение для студентов было связано с тем, что они сдавали экзамены поэтапно, по мере изучения той или иной части науки. А после введение государственного экзамена они были вынуждены сдавать всю дисциплину целиком после четырех лет обучения без экзаменов. Профессора университетов пытались «приноровиться» к новому порядку испытаний, поэтому на практике появлялись несколько иные порядки, нежели предписанные «Правилами». Например, чтобы не отказывать в получении диплома студенту, сдавшему все предметы на «весьма удовлетворительно» и провалившемуся на одном предмете, исправляли «весьма» на «удовлетворительно», что называется, «натягивали» отметку по тому самому предмету, на котором он провалился, чтобы он мог получить диплом 2-й степени ^{[12, л. 110об.]}. Позднее было решено исправлять только одну отметку – «неудовлетворительно» на «удовлетворительно», но давать диплом 2-й степени ^{[13, л. 52]}.

Изменился и порядок назначения председателей, которые первоначально были из сторонних университетов, а в начале XX века, ради экономии бюджета, председателями стали выступать деканы: «В министерство Г.Э. Зенгера^[1] <…> председателями стали назначаться исключительно деканы факультетов. Эта мера несомненно доставила экономию в расходах, ибо при ней не нужно было выдавать прогонов, но она исказила сущность комиссионных испытаний и превратила их в факультетские. Декан, получивший на время звание председателя комиссии, оставался деканом и хотя по действовавшим в то время правилам полукурсовые отметки не принимались во внимание для диплома и проверялись поверочным испытанием комиссии, но декану факультета такое отношение к факультетским отметкам, конечно, должно было представляться совершенно недопустимым, в особенности когда декан сделался выборным. Кроме того, в каждом университете и факультете установились свои неписанные правила производства испытаний» ^{[14, л. 326об.]}, – писал математик Н.Я. Сонин в письме министру в 1911 г.

Студенты тоже старались приспособиться к этому порядку испытаний – они писали сочинения по более легким отраслям естественных наук, а не по выбранной специальности, не подавали прошения в комиссию в год окончания университета (так, в 1899 г. в Казанском университете примерно треть студентов 4 курса не подала прошений ^{[15, л. 17об.]}).

О том, как относились преподаватели университетов к тому порядку экзаменов, который установился в конце XIX века, очень красноречиво говорят мнения, озвученные в 1901 г., когда министерство обратилось в университеты по поводу пересмотра устава 1884 г. Из 18 вопросов 3 касались экзаменов – это были вопросы о мерах привлечения студентов к усердным занятиям, о восстановлении курсовых экзаменов и о сохранении государственных экзаменов.

В Петербургском университете подчеркивали, что введение устава 1884 г., отменившего экзамены, привело к падению уровня образования: «для всех сделалось очевидным сильное падение образования, приобретаемого студентами в университете, и быстрое усиление среди них беспечного отношения к учебным занятиям. В виду этого было признано необходимым уступить настояниям университетов и ввести полукурсовые экзамены, которые постепенно все более и более расширялись, а государственные экзамены по составу предметов испытания в значительной степени приблизились к тем, которые до 1884 г. производились на старшем курсе. После этого жалобы на падение университетского образования несколько уменьшились, хотя еще не совсем исчезли» ^{[16, л. 14об.]}. В связи с этим Совет полагал, что «система отделенных от университета экзаменов должна быть безусловно упразднена и заменена университетскими экзаменами, которыми проверялся бы приобретенный учащимися запас теоретических познаний, необходимых по каждой специальности, и которые существовали при уставе 1863 года» ^{[16, л. 18об.]}. Для тех, кто желает поступить на государственную службу, предлагалось ввести практические экзамены в определенных ведомствах, а в университеты вернуть степень кандидата и звание действительного студента.

Мнение, озвученное Советом Петербургского университета, отражало те тенденции, которые преобладали в других университетах – предлагалось отменить государственные экзамены, вернуть степень кандидата и звание действительного студента ^{[17, л. 691-718об.]}. Только в Юрьевском университете считали возможным сохранить государственные экзамены, но с прежним порядком испытаний – без программ министерства в виде факультетских экзаменов.

Профессор математики Московского университета Л.К. Лахтин, говоря о недостатках курсовой системы экзаменов, существовавшей по уставу 1863 г., указывал, что введение новой системы в 1884 г., казалось бы, должно было вести к улучшению, но «ответы студентов на первых комиссионных экзаменах в огромном большинстве случаев были очень слабы, студенты были очень нервны, жаловались на крайнее утомление по причине большого числа испытаний» ^{[18, л. 325]}. Как и для многих профессоров того времени для Л.К. Лахтина решение проблемы виделось в свободе выбора курсов и экзаменов, т.е. в переходе на предметную систему, при которой была бы создана экзаменационная комиссия, работавшая весь год, в которой с определенной периодичностью можно было бы сдавать экзамены, как это было ранее в Дерптском университете.

В большинстве своем в университетах видели способ успокоения студентов и решения проблем высшего образования именно в переходе на предметную систему. Министерство также признало это желательным, однако проводить реформы не торопилось. Изменения последовали только после начала революции 1905-1907 гг. и вылились в принятие «Правил о зачете полугодий и полукурсовых испытаниях» и «Правил испытаний в комиссиях», утвержденных 12 июня 1906 г. и декларировавших переход на предметную систему преподавания.

Одним из существенных моментов этой реформы, помимо предоставления студентам свободного выбора предметов изучения, был переход на предметную систему экзаменов. «Правила 12 июня» не содержали перечня предметов для полукурсового и окончательного испытания – студентам требовалось выполнить установленный факультетом учебный план, пройти практические занятия и сдать полукурсовые экзамены, чтобы получить выпускное свидетельство, необходимое для начала испытаний в комиссии. О тех предметах, которые требовалось сдавать на итоговом экзамене, в «Правилах» говорились лишь то, что они не должны совпадать с полукурсовыми испытаниями ^{[19, л. 82р]}. В целом, все, что касалось порядка проведения экзаменов, решалось исключительно факультетами, министерство лишь назначало председателя и членов комиссии.

После введения новых «Правил» и проведения первых экзаменов в испытательных комиссиях в университетах отмечали, что уровень студентов, экзаменовавшихся по предметной системе, значительно выше: «Это обстоятельство объясняется с одной стороны тем, что первыми экзаменоваться по новой системе решились лишь лучшие студенты, а с другой стороны тем, что число экзаменов по циклической системе значительно меньше, чем по курсовой (4 или 5 против 9 по курсовой), да и сами предметы испытаний теснее примыкают друг к другу и образуют более однородную группу» ^{[20, л. 71об.-72]}.

Основная проблема, появившаяся после введения предметной системы обучения в университетах, оказалась связана с неравномерным распределением предметов на итоговом экзамене в разных университетах. А это вело к тому, что студентам, получившим дипломы по новым «Правилам», приходилось подтверждать право на получение должности учителя гимназии, тогда как раньше все студенты сдавали одинаковые экзамены и автоматически получали такое право. В результате министерство 29 января 1909 г. утвердило перечень обязательных предметов на право преподавания (для естественников это были химия (неорганическая, органическая, аналитическая), минералогия и геология, физическая география, ботаника и физиология растений, зоология, анатомия человека и физиология животных ^{[21, л. 79об.]}, дополнительно, на право преподавания географии, сдавался этот предмет). Это был первый шаг, после которого министерство вновь повело наступление на «Правила 12 июня», мотивируя это тем, что «разными комиссиями применяются различно правила о производстве испытаний 12 июня, как в отношении способа выставления в дипломах отметок, так и в определении качества диплома» ^{[19, л. 180]}, поэтому потребовало строгого соблюдения §13 правил о разделении отметок полукурсовых и окончательных и о присуждении диплома 1-й или 2-й степени.

Указывалось, что результатом «Правил 12 июня» явилось «крайнее разнообразие в распределении предметов испытаний на полукурсовые и комиссионные. В то время как в некоторых университетах состав комиссионного испытания мало изменился и по прежнему в него входят основные предметы данного факультета в полном объеме, в других университетах эти предметы были перенесены на полукурсовые испытания, а для комиссий оставлены предметы второстепенные и даже иногда не в полном объеме предмета, а лишь по специальному курсу» ^{[22, л. 15-15об.]}. В связи с этим появилась проблема неравноценности дипломов, выданных разными университетами. Поэтому университетам этим же циркулярным предложением от 24 февраля 1910 г. предписывалось составить новые учебные планы и представить соображения касательно правил о зачете полугодий с указанием предметов полукурсового и окончательного испытания.

И, действительно, председатели испытательных комиссий это замечали. Так, Н.Н. Шиллер, бывший председателем комиссии в Новороссийском университете в 1910 г., писал: «Что же касается характеристики общего уровня обнаруженных экзаменовавшимися познаний, то в этом отношении и в текущем году наблюдалось прежнее явление, обуславливаемое все той же причиной – чрезмерной по предметной системе специализацией; явление это вылилось в ту форму, что расписание экзаменационных предметов было нарочито почти для каждого студента особое, одни экзаменующиеся подвергались в комиссии испытаниям только по двум предметам, другие – только по трем, третьим – только по 4 предметам, и лишь весьма немногие по большему числу предметов» ^{[20, л. 104об.]}.

Профессор механики университета святого Владимира Г.К. Суслов, бывший председателем в Харьковском университете в 1911 г., объяснял неравноценность дипломов предоставлением студентам «широкого произвола в распределении экзаменов между полукурсовыми и окончательными», кроме того «пестрота комбинаций экзаменационных отметок у студентов физико-математического факультета Харьковского университета увеличивается еще тем, что многие студенты, желающие посвятить себя педагогической деятельности, держат дополнительные экзамены по тем предметам, которые не приняты во внимание избранным им учебным планом, но требуются циркуляром г[осподина] министра народного просвещения от 29 января 1909 г. Такая сложность очень затрудняла общую оценку познаний экзаменующихся и заставляла чуть ли не для каждого экзаменующегося применять особый прием» ^{[14, л. 227-227об.]}. Он предлагал изменить «Правила 12 июня» и установить для всех университетов единый состав окончательных испытаний.

Н.Я. Сонин после своего председательства в 1911 г. в комиссии Петербургского университета сетовал: «Предметная система, на мой взгляд, имеет важное преимущество в том отношении, что позволяет углубить познания в более узком круге наук, которые данному субъекту представляются почему-либо наиболее интересными, но это соображение не нашло себе подтверждения в моих наблюдениях на экзаменах: как и прежде, огромное большинство студентов ограничиваются изучением плохо составленных литографированных записок и не изучает никаких специальных сочинений» ^{[14, л. 320об.]}.

Следуя «Правилам 12 июня» экзаменаторам приходилось подстраиваться под желания экзаменующихся. Приходилось учитывать и потребность заниматься преподавательской деятельностью, для чего нужно было сдавать определенный перечень дисциплин. Выходом могло бы стать введение отдельного государственного экзамена на право преподавания, который предлагался еще в 1901 г. профессорами разных университетов, но министерство, управляемое Л.А. Кассо, решило вернуться к прежней системе единообразных экзаменов. 18 августа 1911 г. появился циркуляр министерства под заголовком «По вопросу о дополнении и изменении действующих правил о зачете полугодий и о полукурсовых испытаниях на физико-математических факультетах императорских российских университетов», в котором было указано, что из-за распространения «Правил 12 июня» в университетах установилась «так называемая предметная система прохождения курса, сопряженная с крайне нежелательными явлениями» ^{[23, с. 34]}. Эта же система, по мнению министра Л.А. Кассо, привела к тому, что зачет семестров оказался отделен от полукурсового испытания, поэтому появились студенты с зачтенными 8-ю семестрами, но без получения права на выпускное свидетельство, которое являлось обязательным для сдачи итогового экзамена. Для исправления подобной «несообразности» с основаниями устава 1884 г. был установлен перечень предметов полукурсового испытания (8 предметов, с допущением факультетам вводить дополнительные испытания), а получение зачета полугодий стало возможным (не считая обязательного посещения лекций и практических занятий) только после сдачи полукурсовых испытаний: на первом курсе, по крайней мере, по одному предмету из указанных, на втором – по двум, на третьем – по трем, а для получения выпускного свидетельства – надо было иметь отметки по всем предметам полукурсового испытания.

Появившиеся следом «Правила о производстве испытаний в физико-математической испытательной комиссии» (23 августа 1911 г.) содержали перечень предметов, подлежащих сдаче на итоговом испытании. Для студентов естественного отделения 6 дисциплин – органическая химия, геология с палеонтологией, физиология растений, зоология беспозвоночных, физиология животных, физическая география с метеорологией; для избравших отдел технической химии с агрономией или географии были обязательны дополнительные экзамены по этим предметам. Как видим, перечень испытаний мало отличался от установленного в 1909 г. на право преподавания в гимназиях и прогимназиях. Кроме этого «нововведения» порядок испытаний оставался прежним – назначался председатель и члены экзаменационных комитетов, для желающих получить диплом 1-й степени обязательным было представление сочинения. Эти правила не имели пункта об обязательности письменного ответа студентов, о чем указывалось министром еще в циркуляре 24 февраля 1910 г. ^{[24, с. 36-40]}. Правила 1911 г. вернули в университеты ту систему государственных экзаменов, которая получила распространение в связи с введением устава 1884 г.

В образовательном пространстве Российской империи в начале XX века существовало лишь два университета, которые имели особые правила итогового экзамена. Это были Юрьевский и Варшавский университеты. В Варшавском университете действовали правила прохождения курса, подобные тем, что применялись в русских университетах до устава 1884 г. В Юрьевском университете действовала смешанная система – наряду с правилами о зачете полугодий и о полукурсовых и окончательных испытаниях присуждались степени действительного студента и кандидата. Эти правила были утверждены министром 16 марта 1896 г. и действовали без изменений до конца имперского периода. Согласно им студент был обязан записаться на одно из четырех отделений физико-математического факультета (математическое, естественноисторическое, химическое или агрономическое) и следовать утвержденному учебному плану. Для зачета полугодий требовалось посещать лекции, выполнять практические занятия и сдать полукурсовое испытание после 2-го и после 4-го полугодия. В состав первой части испытания по естественноисторическому отделению входили неорганическая химия, общий курс зоологии, общий курс ботаники, общий курс физики, в состав второй части – кристаллография, минералогия, анатомия человека, аналитическая химия. На окончательном испытании (оно проводилось в факультетских комиссиях) сдавались  органическая химия, зоология (анатомия, эмбриология, физиология, систематика, географическое распространение, биология), ботаника (анатомия, физиология, систематика), физиология животных, геология с палеонтологией, метеорология ^{[25, Л. 41р, 42р]}. Экзамены в итоговой комиссии Юрьевского университета были аналогичны таковым, установленным «Правилами» 1911 г. Сдавшим все экзамены присуждалась степень кандидата естественных наук или звание действительного студента. Для первого требовалось иметь в среднем выводе не менее 4½, для второго – не менее 3½. Соискатели степени кандидата предоставляли сочинение в шестимесячный срок после окончательного испытания.

Таким образом, за более чем столетнюю историю существования министерства народного просвещения выпускной университетский экзамен претерпел значительную трансформацию: от отсутствия как такового экзамена для всех оканчивающих курс наук в первые десятилетия XIX века, к сдаче итоговых экзаменов в факультетских комиссиях по правилам каждого университета и, в конце концов, к государственным экзаменам по единым министерским программам, дающим право преподавания в учебных заведениях министерства народного просвещения. Несмотря на недовольство многих профессоров системой государственных экзаменов, установленной в конце XIX века, именно этот порядок с приглашением стороннего председателя для независимой оценки знаний выпускников оказался наиболее жизнеспособен и сохранился (с некоторыми трансформациями) до настоящего времени.

^[1] 1902-1904 гг.