Высказывания с негативной оценочностью как элементы структуры и смысла конфликтогенных текстов

Конфликты являются важной и неотъемлемой частью современной социальной, политической и личной жизни человека. Проживание человеческой жизни невозможно вне общества и общения, при этом зачастую именно в процессе речевого общения проявляются противоречия, являющиеся сигналом противоборства, столкновения сторон.

Cо словом «конфликт» cемантически и этимологически связаны понятия «конфликтогенное высказывание» и «конфликтогенный тект». Эти терминологические словосочетания используют по отношению к таким видам разовых высказываний и целых текстов, которые вызывают, как минимум, двустороннее столкновение интересов, мнений, ценностей коммуникантов и являются речевыми сигналами негармоничного, или диссонансного, общения.

Понятие «конфликтоген» (дословно – «рождающий конфликты») предложено психологом Егидесом А.П., который обозначал этим термином слова (знаки), действия (или бездействие), порождающие или способные привести к конфликту: «Инициальный посыл, необоснованно (неоправданно) фрустрирующий потребность партнера, порождает конфликт. Назовем его конфликтогенным посылом, или конфликтогеном» ^[6]. Зародившееся изначально в рамках психологии понятие «конфликтоген» было подхвачено далее экономистами, конфликтологами, социологами, политологами, юристами и, в меньшей степени, лингвистами.

Термин «конфликтогенный текст» применяется в российской науке в основном в области юриспруденции и судебной лингвистики и обозначает речевые произведения, распространенные посредством каналов массовой коммуникации и вовлеченные в судебную практику по причине разжигания и/или поддержания тех или иных конфликтов в обществе [ср.: 12]. То есть «конфлитогенными» (с точки зрения юрислингвистического подхода) считаются, как правило, устные или письменные речевые произведения, содержащие конфликтные компоненты: слова, словосочетания, предложения, сверхфразовые единства, а также подписи, иконические знаки и т.д., которые могут вызывать конфликтные отношения говорящего (пишущего) и адресата информации, провоцируют конфликт и могут стать предметом судебного разбирательства. С точки зрения лингвистики, изучающей, как известно, виды и способы речевой актуализации тех или иных элементов содержания и смысла, к «конфликтогенным» можно отнести такие тексты, которые содержат в своем составе или представляют собой цельные высказывания, стимулирующие возникновение и развитие конфликта (или высказывания-конфликтогены), иными словам, тексты, которые в целом или в отдельных своих частях содержат речевые сигналы когнитивного и/или коммуникативно-прагматического диссонанса между автором и реципиентом и, вследствие этого, потенциально или реально вызывают в качестве перлокутивного эффекта появление конфликта и/или враждебности. Подобные тексты также могут быть названы «высказываниями-конфликтогенами».

Конфликтогенные тексты предполагают наличие или возбуждение оппозиционных отношений между субъектом и предметом речи. Оппозиционные отношения подчеркиваются через экспликацию оценочности (оценка «хорошо/плохо») и позиционирование автором себя и предметов речи, близких ему, относительно созданной им системы образов. То есть для реализации оценки используются концепты «свой»-«чужой», которые «являются средством реализации одной из базовых семантических категорий современной персуазивной коммуникации – категории „свой круг“» ^[8].

Очевидно, что не все отнесения лиц к категории «свой»-«чужой» являются признаком конфликтогенных текстов, так как деление культурных явлений и процессов на «свои» и «чужие» является нормой и способом познания мира. Однако конфликтогенные тексты, являющиеся источником враждебности, имеют свои особенности проявления дихотомии «свой»-«чужой», «мы»-«они». Отношения между группой «свои» и «чужие» в конфликтогенных тексатх - это отношения антагонистического противопоставления, неприятия друг друга, причем главным принципом организации конфликтогенных текстов является выражение в текстовом целом концепта «свой»-«чужой» с восхвалением (скрытым или явным) группы «свой» и уничижительным, резко негативным описанием группы «чужой» (как правило, явным), сопровождаемыми нередко призывами к уничтожению последней.

Отношение, или модальность, определяется через анализ оценочных значений, выраженных особым образом. Оценка – это особая языковая категория, которая отражает в языке ценностное отношение познающего субъекта к объектам действительности. По мнению Е. Вольф, оценку можно рассматривать как вид модальности, который накладывается на дескриптивное содержание языкового выражения и выражается формулой A r B, где A – это субъект оценки, В – объект, а r –оценочное отношение, которое имеет значение «хорошо/плохо» ^[5].

Оценочный компонент может занимать различные места в структуре значения слова. Для некоторых слов данное значение составляет их основное лексическое наполнение (хороший, плохой, бесподобный, противный), для других оценочное значение – это один из составляющих элементов их семантической структуры (кляча, барахлить), сема оценочности может занимать разные позиции в семной структуре, и в соответствии с этим она выполняет различные функции: входит в денотацию или коннотацию ^[1].

Коннотативной компонент значения дает характеристику различным отношениям субъекта к предмету, включая в себя эмоциональный, оценочный, экспрессивный, интенсивный / экстенсивный и стилистический микрокомпоненты. «Эмоциональный компонент значения слова отражает факт эмоционального переживания субъектом определенного явления действительности (голубушка, солнышко); оценочный компонент, как правило связанный с эмоциональным, заключается в выражении одобрительной или неодобрительной оценки предмета речи (делец, умница); интенсивный / экстенсивный компонент значения отражает степень проявления действия, признака (капля — очень мало, грохнуть — сильно ударить); стилистический компонент значения слова связан с принадлежностью словесной единицы к определенной сфере или ситуации общения в данный период развития языка (дерзание — высокое, торжественное слово, шлепнуться — сниженное, разговорное)» ^[7].

Е. М. Вольф подчеркивает, что оценка как семантическое понятие подразумевает ценностный аспект значения языковых выражений, который может интерпретироваться как «А (субъект оценки) считает, что Б (объект оценки) хороший/плохой» ^[5]. А основанием оценок человека является соотнесение конкретного факта действительности с нормативными представлениями о нем ^[4]. Соответственно, опираясь на свои

представления о норме, человек определяет соответствующие ей явления как положительные, а несоответствующие – как отрицательные. «Нормы строятся на упрочении связи между мотивами оценки и самой оценкой. Отношение к ним дает наиболее объективное основание для ценностного суждения, способное устранить или ослабить роль субъективного фактора. Это, однако, не подрывает того главного для понимания природы оценки тезиса, что между оценочным предикатом и объектом оценки всегда стоит человек — индивид, социальная группа, общество, нация, человечество. Из этого ключевого положения вытекают все частные свойства оценочных значений: субъективная варьируемость, связь с множеством иллокутивных сил, зависимость от конкретных обстоятельств, в частности ситуации выбора, и т. п.» ^[3].

Создателями конфликтогенных текстов являются люди с враждебными установками, нормой для которых является открытое или завуалированное выражение враждебности и/или призыв к ней и враждебным действиям, провокация на враждебность, вынуждение к исполнению действий. Поскольку «подводным течением» в конфликтогенных текстах является гипертема «свой»-«чужой», то очевидно наличие в них двух противопоставленных, полярных, взаимоисключающих видов оценки: положительных для группы «свой» и отрицательных для группы «чужой». Виды оценок, которые противопоставляются по параметрам «свое / чужое», «необычное / традиционное», «удачное / неудачное», вслед за Ю.Е. Лариной будем называть мелиоративной и пейоративной ^[10]. Мелиоративная и пейоративная оценки рассматриваются как противоположные относительно некой нулевой оценки, выступающей точкой отсчета в процессе оценочной квалификации объекта ^[9].

Данные виды оценки используются в конфликтогенных текстах, прежде всего, для создания и усиления контраста между группами «свой»-«чужой». «Контраст – один из важнейших принципов выдвижения значимой информации. Он фокусирует внимание читателей на определенных моментах сообщения, подчеркивая их противоречивость и несовместимость» ^[2].

Рассмотрим способы создания негативной оценочности в конфлитогенных текстах.

Оценка выражается в семантике оценочных слов и словосочетаний, к которым могут относиться прилагательные, наречия, существительные, глаголы. В то же время, оценка может быть ограничена элементами меньшими, чем слово, например, выражаться посредством аффиксов, суффиксов и других словоформ, а также она может характеризовать как группу слов, так и целое высказывание (Вольф 2006, с. 5-7). Среди способов оценивания выделяют разного рода формы субъективной оценки, метафору, иронию и др. ^[11].

Негативная оценка в конфликтогенных текстах зачастую осуществляется на лексическом уровне через эксплицитные номинации, например, через существительные с негативной оценкой, которая может затрагивать различные сферы: моральные и интеллектуальные качества человека, внешние данные, национальные черты и др. Так, в отрывке конфликтогенного текста «Gefälschte Bilder, getürkte Texte, Ohne Zeit und ohne Ort Die ganze Welt entlarvt die lügen. doch die Lügner, sie fahren fort!» автор обозначает группу «чужих» существительным «Lügner» (лгун, лжец, врун, болтун, обманщик), содержащим ее негативную оценку по моральным качествам. В отрывке «Kamerad, was ist aus Dir geworden? Wer hat Dich bloß so verdorben? Was ist mit Deinem Leben, unserem Kult? Nur Du allein trägst dafür die Schuld. Du Verräter!» существительное «Verräter» (предатель), обращенное к бывшему товарищу скинхеда, передает негативную оценку и эмоциональное отношение, указывая на моральные качества человека, покинувшего «своих».

Негативная оценка в конфликтогенных текстах зачастую осуществляется на лексическом уровне через эксплицитные номинации, например, через существительные с негативной оценкой, которая может затрагивать различные сферы: моральные и интеллектуальные качества человека, внешние данные, национальные черты и др. Так, в отрывке конфликтогенного текста «Gefälschte Bilder, getürkte Texte, Ohne Zeit und ohne Ort Die ganze Welt entlarvt die lügen. doch die Lügner, sie fahren fort!» автор обозначает группу «чужих» существительным «Lügner» (лгун, лжец, врун, болтун, обманщик), содержащим ее негативную оценку по моральным качествам. В отрывке «Kamerad, was ist aus Dir geworden? Wer hat Dich bloß so verdorben? Was ist mit Deinem Leben, unserem Kult? Nur Du allein trägst dafür die Schuld. Du Verräter!» существительное «Verräter» (предатель), обращенное к бывшему товарищу скинхеда, передает негативную оценку и эмоциональное отношение, указывая на моральные качества человека, покинувшего «своих».

Конкретизация негативной оценки осуществляется в конфликтогенных текстах немецкого языка через словосложение. Например, в отрывке «Doch die wahren Volksverräter das seit ihr das ist wohl jedem klar», где конкретизируется предательство: сообщается, что это предательство против народа (Volksverräter), а из контекста следует, что данное негативно оцениваемое поведение приписывается демократам, осуществляющим диктатуру (Demokratendiktatur). Или, в отрывке «Doch eins ihr Presselügner, das habt ihr glatt vergessen, warum haben sie ihn nicht noch gegrillt und danach aufgefressen», где журналистов называют лжецами именно в области прессы – «Presselügner».

В конфликтогенных текстах авторы используют стилистически сниженные слова со словарными пометами umgamgssprachlich, grob, salopp, abwertend, national-sozialistisch, что значительно усиливает негативную оценку (бранные существительные Abschaum, Dreck и т.д.). Нередко встречаются вульгарные словосочетания, например, «alte Schlampe» в отношении турецких женщин, в котором существительное Schlampe имеет словарную помету грубо ^[14]. Также, например, иностранцы у конфликтогенных текстах обозначены существительным «Kanake», имеющим словарные пометы грубо, неодобрительно ^[14]. В одном из конфликтогенных текстов слово «Zigeunervettel» («In jeder Ecke Zigeunervetteln, die im Dreck hocken und um Geld betteln. Rotzt Du in die Fresse ihnen, kriegen sie das, was sie verdienen») использовано для обозначения цыганского народа. Можно отметить, что данная оценка в обеих своих частях содержит негативно-уничижительные характеристики, так как вторая часть композита «Vettel» является разговорным обозначением женщины (неряха, старая карга, старая ведьма ^[14]), а слово «Zigeuner», не имеющее сегодня стилистических помет в словаре, считается нетолерантным средством

обозначения данной национальности в Германии (по сравнению с обозначением «Sinti und Roma»).

Оценка в конфликтогенных текстах может быть выражена также с помощью словообразовательных морфем, например, суффикс -ei- передает пейоративное значение: «Bei ner Panzerdivision war Opa einst dabei Mann, ham die aufgeräumt in der Russerei», где Россия обозначена просторечным вариантом «Russerei» (букв. Расея). В примере «Das erste Bild auf dem Oberarm, den ersten Stress mit der Bullerei» описываются молодые годы скинхеда, а одна из групп «чужих» обозначена существительным «Bullerei», являющимся в немецком языке пренебрежительным обозначением полиции. Передаче неодобрительного значения служит суффикс имени существительного -lein-: «nur ein dummes schwarzes Negerlein», где диминутивный суффикс в совокупности с негативными характеристиками, выраженными прилагательными dumm, schwarz, создает уничижительно-пренебрежительный смысл в отношении негров.

«Наиболее простой и часто встречающийся способ создания эмоционального словосочетания – это сочетание существительного с определительным прилагательным оценочного характера» ^[13]. При этом часто встречаются сочетания неоценочных слов в соединении с общеоценочными: «Polacken Lümmel schreien “White Power”. Oh, wie ich dieses scheiß Volk hasse», где поляки обозначены словосочетанием «dieses scheiß Volk» (этот дерьмовый народ), а глагол «ненавидеть» (hassen) передает враждебную установку автора по отношению к полякам. Во фразе «Türkenfotze unrasiert» автор отрицательным причастием подчеркивает внешнюю неопрятность представителей группы турок и усиливает данную пейоративную оценку и враждебное отношение к ним их

метонимическим обозначением «Türkenfotze» (букв. «турецкая морда») и многократным повтором данной фразы: «Türken raus, Türken raus, Türken raus, Türken raus, Türken raus, Türken raus, alle Türken müssen raus! Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze wegrasiert, Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze! Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze wegrasiert, Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze! Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze nicht rasiert, Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze! Türkenfotze unrasiert, Türkenfotze wasweißich, Türkenfotze lachen, Türkenfotze!».

В оценочной функции выступают также глаголы с деструктивной семантикой, описывающие действия негативно оцениваемой группы. Например: «Sinti und Roma, wie sie sich nennen, in der Nacht klauen und am Tag pennen» –, в котором цыгане представлены ворами и бездельниками; или «Unter dem Davidstern mordet er gern, unter dem Davidstern raubt er gern, unter dem Davidstern lügt er gern», где еврей показан как человек, который убивает, ворует, врет.

С помощью оценочных глаголов передаются и негативные чувства автора к «чужим»: «Zigeunerpack, jagt sie alle weg, ich hasse diesen Dreck», где автор одновременно сообщает о своей ненависти к цыганам, обозначенным уничижительными существительными (Zigeunerpack, Dreck), а также призывает выгонять их из страны. Глаголы соответствующей семантики в императиве призывают к человеконенавистническим действиям, повышая тем самым степень конфликтогенности текста.

Часто используются композиты, где одна часть слова содержит название национальности, а вторая – уничижительный элемент: «Du bist ein kleines Judenschwein!» – букв. «еврейская свинья», das Schwein - (derb abwertend, oft als Schimpfwort) jemand, den man wegen seiner Handlungs- oder Denkweise als verachtenswert betrachtet, (derb abwertend) jemand, der sich oder etwas beschmutzt hat, (salopp) Mensch [als ausgeliefertes Geschöpf]) ^[14].

В качестве первого элемента при словосложении может выступать обозначение религиозной принадлежности. Например: «Nun bet' zu deinem Judengott ‐ er hört dich nicht, du Christenschwein» –, где автор с помощью существительного «Christenschwein» метафорически сравнивает христианина со свиньей.

Иногда негативная характеристика приписывается занимаемой человеком должности: «Die Bibel und das Kruzifix ‐ die soll der Geier holen. wir wollen eure Pfaffen nicht und euren Schweinepapst aus Polen» –, где христианство отрицается как исходящая от евреев религия, соответственно, глава церкви, Папа, обозначается уничижительной метафорой «Schweinepapst», а служители христианской церкви – презрительным «Pfaffen» - поп, священник ^[14].

Метафорические обозначения нередко проявляются в словосочетаниях существительного с прилагательным или двух существительных. Так, в следующем отрывке «Ihr seid für uns nicht mehr als nur ein Spritzer Dreck» представители сообщества SHARP (Skinheads against racial prejudice) обозначены словосочетанием «ein Spritzer Dreck», сравнивающим «предателей» с каплей грязи, а также словосочетанием «ein Haufen Scheiße» («Ihr seid ein Haufen Scheiße mit kurzen Haaren»), содержащим метафорическое сравнение с кучей навоза. В этом же отрывке скинхедов-отступников сравнивают с животными, усиливая негативную оценку причастием «завравшийся» («Du kleines verlogenes Schwein»).

Зоометафоры часто встречаются в исследуемых текстах, так как отражают наиболее неприятные черты человека и тем самым создают враждебное к нему отношение. При этом зоометафоры часто носят оскорбительный и даже бранный характер. Например: «Ein Affe namens Mandela wird Affenpräsident und bekommt von der scheiß UNO alberne Orden umgehängt. Und Makake und Mandrill haben jetzt dort freie Wahlen. Und den Kandidaten holen in der Nacht die Kannibalen».

Метафорические обозначения нередко проявляются в словосочетаниях существительного с прилагательным или двух существительных. Так, в следующем отрывке «Ihr seid für uns nicht mehr als nur ein Spritzer Dreck» представители сообщества SHARP (Skinheads against racial prejudice) обозначены словосочетанием «ein Spritzer Dreck», сравнивающим «предателей» с каплей грязи, а также словосочетанием «ein Haufen Scheiße» («Ihr seid ein Haufen Scheiße mit kurzen Haaren»), содержащим метафорическое сравнение с кучей навоза. В этом же отрывке скинхедов-отступников сравнивают с животными, усиливая негативную оценку причастием «завравшийся» («Du kleines verlogenes Schwein»).

Зоометафоры часто встречаются в исследуемых текстах, так как отражают наиболее неприятные черты человека и тем самым создают враждебное к нему отношение. При этом зоометафоры часто носят оскорбительный и даже бранный характер. Например: «Ein Affe namens Mandela wird Affenpräsident und bekommt von der scheiß UNO alberne Orden umgehängt. Und Makake und Mandrill haben jetzt dort freie Wahlen. Und den Kandidaten holen in der Nacht die Kannibalen».

В указанном тексте Нельсон Мандела (8й президент ЮАР) объявляется обезьяной (Ein Affe namens Mandela), руководящей обезьянами (Affenpräsident), подвиды которых конкретизируются (Makake und Mandrill), что можно расценить как крайне оскорбительную и социально неприемлимую характеристику как отдельной политической личности, так и целого народа. Кроме стандартных зоометафор, с характерной пейоративной семантикой не только в немецкой, но и в русской этнокультуре (Schwein, Affe), в конфликтогенных текстах встречаем индивидуальные зоометафоры. Так, в отрывке «Udo ist kein Panik‐Panther höchstens eine Sumpfohreule, und wenn uns ihr Gekreische nervt dann gibt's was mit der Baseball‐Keule» агрессивно высмеиваются различные музыкальные группы и их отдельные представители. В нем музыканта Удо Линденберга (Udo Lindenberg) авторы песни называют не пантерой паники («Panik‐Panther»), а болотной совой («Sumpfohreule») и призывают «своих» к расправе над певцом с помощью бейсбольной биты. Автор иронизирует над песней Удо Линденберга «Panik-Panther», где У.Линденберг противопоставляет себя и своих единомышленников скинхедам, которым они, словно пантеры, могут поцарапать лысины: «Und wir haun mit den Tatzen den Skins auf die Glatzen, das eizige, was die verstehn» (отрывок из песни «Panik-Panther»).

Также негативное оценивание осуществляется через обозначение связи между предметом действия и каким-либо негативным явлением: «Die multi‐kriminelle Unterwelt wird beherrscht von dem Kanaken‐Geld». В приведенной фразe автор связывает финансирование уголовного мира с иностранцами. Сам уголовный мир (мир маргиналов, дно) также разнообразен по своему национально-культурному составу, так как обозначен с помощью контаминации слов «multikulturell» und «kriminell» в окказиональном прилагательном multi‐kriminell, что усиливает негативную оценку автором иностранцев, которые, по его мнению, держат в своих руках деньги криминального подполья. Негативность может подразумеваться даже в, на первый взгляд, нейтральных сложно-сочиненных лексических номинациях, например, в обозначение скинхедов, не

придерживающиеся радикальных взглядов, словосочетанием «Döner Skins», которое включает в себя нейтральный элемент «Doener», обозначающий еду (шаурма), служащий в конфликтогенном тексте для презрительного обозначения указанной группы «чужих», так как для «настоящих» скинхедов вся культура иностранцев должна быть, по мнению авторов, неприемлимой.

Авторы конфликтогенных текстов в стремлении создать комический эффект и усилить негативную оценку группы «чужих» преднамеренно парадируют звучание неродного языка, например: «Kanake malachei, geh‘ zurück in die Türkei». В приведенном отрывке наблюдается языковая игра, созданная за счет звукоподражательного элемента «malachei», обозначающего «тарабарщину», который как бы передразнивает иностранную речь турков.

Также негативная оценка создается при употреблении имен собственных, перешедших в нарицательные: «Jud Süß schaufelt sein Grab, dann knallt der Skin ihn ab. Das soll ihm eine Lehre sein, er wird die Lügen ´mer raus schrei‘n, denn tot ist nun das Judenschwein» –, где еврей обозначен именем «Jud Süß», ставшим нарицательным после выхода в 1940 году антисемитского национал-социалистического фильма режиссера Файта Харлана «Еврей Зюсс». Еврей Зюсс представлен в данном фильме подлым персонажем, казненным за изнасилование немецкой девушки. При этом результатом становится запрет для евреев на проживание в Вюртемберге.

Кроме того, авторы создают негативно-оценочные неологизмы в области имен собственных: «Doch es dauerte nicht lang, der Fall nahm die gerechte Wandlung und Frau

Kantelberg‐Abdullah musste schnellstens in psychiatrische Behandlung» –, где авторы иронизируют, приписывая негативные черты выдуманному персонажу, госпоже Абдулле-Кантельберг, выступающей против нацистов. Фамилия персонажа выдает супружескую связь госпожи с человеком восточного происхождения, что, по мнению авторов текста, заслуживает только психиатрического лечения.

Зачастую оценка выводится только из контекста, поэтому негативное отношение к объекту оценки может выражаться с помощью различных лексических средств (в том числе, нейтральных и положительных), а также грамматических и синтаксических (различные формы отрицательных и эмфатических конструкций, риторические вопросы и др.). Например, «In Ausschwitz weiß ein jedes Kind, das Juden nur zum Heizen sind» –, где есть указание на общую негативную оценку евреев, в том числе даже детьми, которым известно, что евреев нужно сжигать.

Исходя из вышесказанного, отметим многообразие и многоуровневость средств выражения негативной оценки в конфликтогенных текстах. Созданию негативной оценки служат на уровне словообразования различные морфемы с пейоративным значением. На уровне лексики для создания негативной оценки авторы конфликтогенных текстов используют прямые номинации представителей группы «чужие», выраженные простыми или сложными существительными с негативной оценкой, стилистически сниженными средствами, сочетаниями существительных с негативно-оценочными прилагательными или причастиями, глаголами с деструктивной семантикой (обозначающими либо плохие действия группы «чужих», либо отрицательное отношение к группе «чужих» автора конфликтогенного текста), звукоподражательными (передразнивающими) элементами и пр. Композиты с негативно-оценочной семантикой в конфликтогенных текстах могут включать в свою структуру обозначение национальности, религии, должности и уничижительный негативно-оценочный элемент. Негативную оценку передают различные метафорические и метонимические обозначения группы «чужих» и имена собственные, перешедшие в нарицательные, а также контекст.