О понятии вреда, причиненного окружающей среде

Данилова Наталья Владимировна кандидат юридических наук доцент, Тюменский государственный университет 625000, Россия, г. Тюмень, ул. Ленина, 38 Danilova Natalia Vladimirovna PhD in Law Docent, the department of Administrative and Financial Law, Tyumen State University 625000 Russia, Tyumen, Lenina Street 38 nvdanilova@mail.ru Другие публикации этого автора

Каримова Сания Анваровна студент, Тюменский государственный университет 625000, Россия, Тюменская область, г. Тюмень, ул. Ленина, 38 Karimova Saniya Anvarovna Student, Tyumen State University 625000, Russia, Tyumen Oblast, Tyument, Lenina Street 38 karimova.sania@yandex.ru Другие публикации этого автора

В научной литературе институт возмещения вреда, причиненного окружающей среде, всегда привлекал внимание исследователей. Несмотря на разработанность темы, многие аспекты до сих пор сохраняют свою актуальность, в частности, интерес представляет легальная дефиниция термина «вред, причиненный окружающей среде» и его толкование в судебной правоприменительной практике. Полагаем, вопрос выходит за рамки чисто теоретических рассуждений и имеет практическое значение, так как именно ответ на него позволяет определить, какие именно факты и обстоятельства подлежат доказыванию при рассмотрении дел о возмещении вреда окружающей среде.

Понятие вреда широко известно в теории права и цивилистике. Вред выступает одним из необходимых условий наступления ответственности, и в гражданско-правовом смысле под ним понимают «всякое умаление личного или имущественного блага ^[1], «неблагоприятные для потерпевшего имущественные и неимущественные последствия» ^[2].

Вред, причиненный окружающей среде, имеет ряд особенностей как с точки зрения его генезиса, так и содержания ^[3], с чем согласны большинство исследователей. Вместе с тем, в научных исследованиях можно наблюдать отсутствие единства в использовании терминологии для обозначения этого вида вреда. При этом каждый из авторов вкладывает в него свое собственное содержание. Так, М.М. Бринчук пишет, что «вред, причиняемый нарушением правовых экологических требований, называется в доктрине права окружающей среды экологическим или экогенным вредом» ^[4]. И.Ф. Панкратов считает, что экологический вред вбирает в себя как вред, причиняемый окружающей среде, так и вред, причиняемый неблагоприятным воздействием самой этой среды (природные катастрофы, бедствия) ^[5]. В.В. Петров, напротив, определяет экологический вред только как часть вреда, причиненного в результате нарушения природоохранного законодательства, и рассматривает его как «…посягающий на экологические интересы общества в чистой, здоровой, продуктивной, генетически многообразной природной среде обитания» ^[6]. Такая неопределенность в отношении объема содержания понятия «вред, причиненный окружающей среде», смешение с экологическим вредом приводят к сложностям в формировании единообразной судебной практики ^[7].

На наш взгляд, в рамках рассмотрения института гражданско-правовой ответственности речь должна идти именно о вреде, причиненном окружающей среде, а не об экологическом вреде. Из самой формулировки «вред, причиненный окружающей среде», следует, что существует конкретное лицо, причинившее этот вред (причинитель вреда), на которого может быть возложена ответственность. Такая же составляющая вреда, как вред, наступающий в результате неблагоприятного воздействия самой окружающей среды на какие-либо объекты, например, в случае стихийного бедствия, не носит антропогенного характера. Следовательно, такой вред не может быть возмещен. Источником вреда в такой ситуации становится сама окружающая среда, которая является объектом, но никак не субъектом деликтных отношений.

Если же рассматривать экологический вред в узком смысле, как это предлагает В.В. Петров, т.е. как нарушающего исключительно экологические интересы общества, то тогда такой способ восстановления нарушенного права, как возмещение вреда, вовсе к нему неприменим. Экологический вред в такой трактовке не связан с имущественными потерями, а возмещение вреда имеет целью восстановление имущественной сферы потерпевшего субъекта права. Из этого видно, что использование термина «экологический вред» (как в узком, так и в широком смысле) для целей гражданско-правовой ответственности непригодно. Поэтому полагаем более правильным оперировать термином «вред, причиненный окружающей среде».

Легальная дефиниция вреда окружающей среде содержится в ст. 1 Федерального закона «Об охране окружающей среды»: вред окружающей среде - это негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, повлекшее за собой деградацию естественных экологических систем и истощение природных ресурсов (ст. 1). Вместе с тем, ст. 77 этого же закона устанавливает, то юридические и физические лица обязаны в полном объеме возместить вред, который причинен окружающей среде в результате ее загрязнения, истощения, порчи, уничтожения, нерационального использования природных ресурсов, деградации и разрушения естественных экологических систем и иного нарушения законодательства.

Внимательное прочтение позволяет увидеть противоречия между этими нормами. Как мы видим, в ст. 77 законодатель определяет деградацию и истощение не как сам вред, а как явления, его обуславливающие. При этом, что важно, вред здесь рассматривается как следствие любого из перечисленных воздействий, так сказать альтернативно: либо а) загрязнения, либо б) истощения, либо в) порчи, либо г) деградации и т.д. В то время, как из ст. 1 вытекает, что одновременно должны быть доказаны: а) факт загрязнения и б) факт деградации экосистем или истощения природных ресурсов. На это обращает внимание и Пленум Верховного Суда РФ в своем Постановлении от 18 октября 2012 г. № 21 «О применении судами законодательства об ответственности за нарушения в области охраны окружающей среды и природопользования»: судьям при разрешении дел о возмещении вреда окружающей среде, необходимо устанавливать не только факт причинения вреда, но и его последствия в виде деградации экологических систем, истощения ресурсов или иных последствий (п.40). Отметим, что в судебной практике именно таким образом трактуется ст. 1.

Так, ФАС Восточно-Сибирского округа в 2013 году была рассмотрена кассационная жалоба Управления Федеральной службы по надзору в сфере природопользования по Республике Саха по делу о взыскании с администрации муниципального образования городское поселение «Поселок Белая Гора» денежных средств в возмещение вреда, причиненного разливом сточных вод. Управление (истец) настаивало на денежной компенсации, тогда как суды первой и апелляционной инстанции отказали в иске, так как ответчик провел рекультивационные работы. Суд кассационной инстанции оставил в силе решения предыдущих инстанций, так как истец не привел достаточных доказательств наличия вреда уже после восстановительных работ, проведенных ответчиком. В обоснование своей позиции суд указал, что обязательным признаком причинения вреда окружающей среде является не просто негативное воздействие на нее, а наличие последствий в виде деградации естественных экологических систем и истощения природных ресурсов. Они ответчиком были добровольно устранены, следовательно, основания для взыскания с него возмещения, а именно вреда, уже не существовало (Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 9 апреля 2015 г. № Ф02-1277/2015 по делу № А58-2274/2013). В другом судебном решении Министерству экологии и природных ресурсов Республики Татарстан было отказано в иске к юридическому лицу о возмещении вреда, причиненного окружающей среде, на том основании, что не было представлено доказательств деградации земельного участка вследствие сброса нефтепродуктов. Суд указал при этом, что наличие последствий является обязательным квалифицирующим признаком нанесения вреда окружающей среде (Постановление Одиннадцатого арбитражного апелляционного суда от 18 июня 2015 г. № 11АП-7105/2015 по делу № А65-314/2015).

В то же время остается неясным, каким именно образом следует доказывать наличие деградации экосистем и истощение природных ресурсов. Тем более, что законодательных определений указанных негативных явлений нет. С этой точки зрения, полагаем, что ни легальная дефиниция вреда окружающей среде, содержащееся в ст. 1, ни формулировка ст. 77, не удовлетворяют признакам правовой определенности.

В свете изложенного, на наш взгляд, особую актуальность приобретает вопрос о взаимосвязи вреда, причиненного окружающей среде, и экологических нормативов. Согласно базовому экологическому закону система экологических нормативов включает в себя нормативы качества окружающей среды и нормативы допустимого воздействия на окружающую среду. При этом под нормативами качества окружающей среды понимаются нормативы, которые установлены в соответствии с физическими, химическими, биологическими и иными показателями для оценки состояния окружающей среды и при соблюдении которых обеспечивается благоприятная окружающая среда, а под нормативами допустимого воздействия на окружающую среду - нормативы, которые установлены в соответствии с показателями воздействия хозяйственной и иной деятельности на окружающую среду и при которых соблюдаются нормативы качества окружающей среды. Отсюда можно сделать вывод о том, что соблюдение нормативов допустимого воздействия обеспечивает соблюдение нормативов качества окружающей среды, и, соответственно, обеспечивает право на благоприятную окружающую среду.

В последние годы в судебной практике назрел вопрос, является ли доказательство превышения установленных нормативов необходимым и достаточным для подтверждения факта причинения вреда окружающей среде. Судебные решения по данному вопросу содержат прямо противоположные толкования.

Так, определением Томского областного суда были оставлены в силе состоявшиеся решения о возложении на ответчика обязанности по возмещению вреда водному объекту, который был причинен вследствие превышения допустимых нормативов сброса сточных вод. Суд указал, что превышение предельно допустимых вредных веществ в сточных водах само по себе подразумевает причинение вреда водному объекту (Апелляционное определение Томского областного суда от 15 июня 2012 г. по делу № 33-1131/2012). Аналогично в Постановлении Четырнадцатого арбитражного апелляционного суда от 25 июня 2015 г. по делу № А44-103/2015. Суд указал, что превышение допустимого воздействия свидетельствует об ухудшении экологической обстановки, наличие вреда в таком случае презюмируется.

Однако существует и кардинально противоположная позиция в правоприменении. В частности, ФАС Западно-Сибирского округа рассматривал кассационную жалобу Росприроднадзора по Кемеровской области на судебные акты, которыми ему было отказано в иске о возмещении вреда водному объекту. Кассатор ссылался на то, что факт превышения допустимых концентраций загрязняющих веществ в сбросах сточных вод общества-ответчика непосредственно говорит о причинении вреда водному объекту. Суд кассационной инстанции в своем Постановлении указал, что нижестоящие инстанции верно исходили из того, что постановление о назначении административного наказания не является безусловным доказательством факта причинения вреда водному объекту, и расценил предположение истца о том, что превышение допустимого воздействия свидетельствует о причинении вреда природному объекту и не требует дополнительного доказывания существования деликта, как противоречащее гражданскому законодательству (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 5 апреля 2016 г. № Ф04-699/2016 по делу № А27-12658/2015).

Как нам представляется, для устранения двоякого толкования по данному вопросу следует конкретизировать легальную дефиницию «вред, причиненный окружающей среде», увязав ее с экологическими нормативами. Она может быть изложена в следующей редакции: «вред, причиненный окружающей среде – это негативное изменение окружающей среды в результате ее загрязнения, истощения, порчи, уничтожения, нерационального использования природных ресурсов, и иного нарушения требований законодательства, приведших к превышению установленных нормативов в области охраны окружающей среды». Одновременно необходимо ч. 1 ст. 77 необходимо изложить в следующей редакции: «Юридические и физические лица, причинившие вред окружающей среде сверх установленных нормативов в области охраны окружающей среды, обязаны возместить его в полном объеме в соответствии с законодательством».

Полагаем, что предлагаемые поправки помогут снять противоречия, возникающие в правоприменительной практике и облегчат процесс доказывания вреда, причиненного окружающей среде.