Безопасность бизнеса как элемент системы экономической безопасности государства

Экономическая деятельность является материальной основой существования государства, поэтому изучение взаимного влияния экономики и права на современном этапе является едва ли не основным критерием построения успешной модели экономического развития. Государство, пройдя в своем развитии различные стадии и формы хозяйствования, отсеивает неэффективные и нецелесообразные, продуцируя новые модели построения экономических отношений. Правовая система следует за изменениями экономических процессов, в свою очередь корректируя и встраивая их в систему государственного управления. Эта логическая цепочка подвержена постоянной модернизации, отставание какого-либо из ее элементов от общего процесса неминуемо вызывает дисбаланс всей системы.

В настоящей работе преследуется цель исследовать некоторые закономерности влияния отдельных мер уголовно-правового воздействия на современную экономическую систему в Российской Федерации. Необходимость более пристального рассмотрения этого вопроса вызвана разрушительными тенденциями в экономике России в результате применения мер уголовного преследования, в то время как общей основной задачей уголовного законодательства выступает общественная безопасность^{[13, ст.2]}.

Сообщество юристов склоняется к мнению, что освещение эффективности правовых норм с применением, помимо других традиционных подходов, экономического анализа и, в первую очередь, law and economics, развившегося в Чикаго на основе работ Рональда Коуза и Ричарда Познера, вполне обоснованно и дает дополнительный подход к толкованию и применению права ^[2].

Вместе с тем, всегда следует иметь ввиду, что если экономический анализ права может и должен являться источником вдохновения и размышления для юристов на том же основании, что и социология, философия или демография, то он не может претендовать ни на гегемонию, ни выдавать себя за нового золотого тельца. Таким образом, здесь не следует уступать зову сирен «чисто экономического» анализа и «научной гарантии» ^[2].

Учитывая это обоснованное мнение коллег, представляется более корректным рассмотреть вопрос о влиянии права на экономику не с точки зрения экономического анализа, а, скорее, с общественно-экономических позиций.

Среди современных экономистов существует различное понимание экономической системы. «Одни определяют экономическую систему как совокупность механизмов и институтов для принятия решений, касающиеся производства, дохода и потребления в рамках определенной географической территории. Другие в экономическую систему включает все те институты, организации, законы и правила, традиции, убеждения, позиции, оценки, запреты и схемы поведения, которые прямо или косвенно воздействуют на экономическое поведение и результаты. Третьи полагают, что индустриально развитые страны мира различаются по двум признакам: 1) по форме собственности на средства производства и 2) по способу, посредством которого координируется и управляется экономическая деятельность» ^[15].

Традиционно из всех существующих определений экономической системы выделяют следующее. «Экономические системы — это совокупность взаимосвязанных экономических элементов, образующих определенную целостность, экономическую структуру общества, единство отношений, складывающихся по поводу производства, распределения, обмена и потребления экономических благ» ^[16].

Очевидно, что экономическая система является своего рода матрицей государства и общества. Обеспечение безопасности функционирования этой системы независимо от сложившейся исторически формы является залогом национальной и общественной безопасности.

В современной экономической науке обычно выделяют рыночную, командную, смешанную и традиционную формы экономики. Рыночная экономика характеризуется как система, основанная на частной собственности, свободе выбора и конкуренции, она опирается на личные интересы, ограничивает роль правительства. Командная экономика представляет собой систему, в которой доминируют общественная (государственная) собственность на средства производства, коллективное принятие экономических решений, централизованное руководство экономикой посредством государственного планирования. Под смешанной экономикой подразумевается тип общества, включающий элементы первых двух систем ^[16]. Он характерен для большинства современных государств, в том числе для Российской Федерации.

Российская экономика представляет собой систему, основанную на частной собственности с сохранением государственной собственности на стратегически значимые объекты и ресурсы. Российское гражданское законодательство предполагает равное положение субъектов экономической деятельности – граждан, юридических лиц, Российской Федерации, субъектов Российской Федерации, а также муниципальных образований ^[4]. В отношении субъектов частной собственности действует свобода выбора экономической деятельности в соответствии с действующим законодательством, в отношении субъектов государственной собственности – централизованное руководство экономикой с элементами государственного планирования и нормативным регулированием (прим. авт. - в целях настоящей статьи вопрос о смешанных формах собственности не рассматривается).

Соотношение государственного и частного секторов может варьироваться под влиянием проводимой государством экономической политики, например, в результате приватизации либо, напротив, национализации. Немаловажное значение приобретают кризисные явления в экономике. При этом сложившийся баланс государственной и частной собственности не должен подвергаться значительным колебаниям.

В соответствии с данными Госкомстата ^[11] соотношение количества предприятий государственного и частного секторов в России за 2012-2014 годы выглядит стабильным.

Рис. 1. Распределение предприятий и организаций по формам собственности.

На круговой диаграмме соотношение секторов российской экономики по формам собственности на конец 2014 г. можно представить следующим образом.

Рис. 2. Соотношение секторов российской экономики по формам собственности (2014 г.)

Как следует из данных государственной статистики, в российской экономике существенно преобладает частная форма собственности, которая по этой причине оказывает доминирующее влияние на экономическую систему в целом и выступает в роли системообразующего фактора.

Идея системообразующего фактора волнует ученых различных научных отраслей и течений со времен античности. Еще Платон (428 или 427-348 до н. э.) представлял мир «сотворенным творцом (демиургом), который придал ему душу. Последняя обеспечивает его порядок. При этом бестелесными сущностями всего сущего выступают идеи. У выдающегося энциклопедиста античного мира Аристотеля (384-322 до н. э.) фактором упорядочивания считается форма, которая представляется активным началом по отношению к материи. У Г. Гегеля (1770-1831) системообразующим свойством обладает противоречие, у К. Маркса (1818-1883) - необходимость, противоречие и т.п. В наше время наука находит все больше подтверждений того, что принцип системности - основополагающее свойство материи и сознания» ^[12].

Поиск и изучение влияния системообразующих факторов на систему приводит к познанию закономерностей ее формирования, функционирования и изменения.

Каждая система представляет собой сложноподчиненную структуру множества объектов и субъектов, на которые оказывают организующее влияние различные факторы. Например, в правовой науке в качестве системообразующих факторов в системе права выделяют правовую культуру ^[6], правовую отраслевую науку ^[5],государственную власть ^[1] и другие как материальные, так и нематериальные формы влияния.

М.С. Мельник в своей работе «Основные подходы к исследованию системообразующего фактора в динамике экономических систем» ^[7] указывает, что целый ряд принципиальных недостатков общей теории систем, в том числе отсутствие в современной науке достаточно точной и исчерпывающей формулировки системы, а так же формулировки и достаточно полной характеристики системообразующего фактора, порождает множественность противоречивых, зачастую взаимоисключающих, трактовок этих понятий.

В экономических специальностях в качестве системообразующих факторов выделяют налоги, стимулирование, государственное управление, развитие науки и техники, кризисные ситуации, экологию, глобализацию, массовые информационные технологии и т.д. ^[7]. Список достаточно обширен, но в нем практически не фигурирует такая важнейшая детерминанта как право.

Авторы статьи предлагают более внимательно рассмотреть два фактора, имеющих признаки системообразующих, влияющих на стабильность и динамику российской экономической системы: уголовное законодательство и его правоприменение.

Как известно, право признается надстроечным механизмом по отношению к общественно-экономической основе государства, но в то же время, учитывая регулятивную функцию права, можно уверенно полагать, что его воздействие на экономическую систему является вполне материальным: в зависимости от существующего законодательства формируется структура собственности, развиваются или сокращают свою деятельность отрасли производства, происходит отток капиталов в оффшорные зоны или развивается инвестирование внутри государства, активизируются процессы «минимизации» налогов, растет или сокращается уровень теневой экономики. Формируется и косвенное влияние права на перспективы развития экономики: молодые специалисты, даже получившие соответствующее образование, не стимулированы на участие в бизнесе, т.к. опасаются уголовного преследования по не зависящим от них обстоятельствам и полагают более безопасным и стабильным работать в аппарате чиновников. Этот список можно продолжать.

Учитывая, что по данным Госкомстата более 85% экономики России составляет частный бизнес, подобная «зыбкость» ситуации создает реальную угрозу экономической системе в частности и национальной безопасности страны в целом.

На функционирование такого сложнейшего организма, как экономическая система, оказывает влияние не только те отрасли права, которые регламентируют предпринимательскую и хозяйственную деятельность, но и законодательство в сфере государственного управления, уголовное и административное законодательство, а также законодательство, регламентирующее деятельность правоохранительных органов.

В последнее время все чаще проводятся исследования, выявляющие некоторый деструктивизм во влиянии на российский бизнес уголовного законодательства. Уполномоченный при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей в сотрудничестве с ведущими российскими юристами готовят и представляют ежегодный доклад Президенту Российской Федерации с приведением в нем соответствующих данных.

Так, по итогам 2015 года Уполномоченным при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей подготовлен доклад, в котором на основании статистических данных и изучения мнения экспертов сделаны выводы о необходимости дальнейшей гуманизации уголовного и уголовно-процессуального законодательства ^[8].

Обычно вопросы права исследуются специалистами в области теории права, либо правоприменителями, которые практически всегда отличаются «обвинительным уклоном».

Отметим, что под обвинительным уклоном принято понимать необъективное, предвзятое и тенденциозное отношение публичных органов уголовного преследования (полиции, следователей, прокуроров), а равно и судей, к лицам, подозреваемым (обвиняемым) в совершении преступлений, которое выражается в фактическом признании a priori преимущественной силы за обвинительными версиями и доказательствами, в небрежении презумпцией невиновности. Со статистической точки зрения обвинительный уклон - это вероятность в случае возбуждения уголовного преследования быть осужденным по приговору суда ^[3].

Тем более представляется объективным и обоснованным видение этих проблем бизнес-сообществом. В докладе бизнес-омбудсмена за 2015 год сделаны следующие выводы ^[8].

1. Предусмотренный действующим законодательством порядок освобождения от уголовной ответственности лиц, полностью возместивших причиненный ущерб и уплативших кратный штраф, неэффективен.

В отличие от общеуголовных преступлений, ключевым аспектом «экономических» составов УК РФ является имущественный ущерб, возмещение которого потерпевшему в полном объеме должно способствовать прекращению уголовного преследования. Однако предусмотренный ст. 76.1 УК РФ механизм 5-кратной компенсации вменяемого ущерба многим предпринимателям недоступен, особенно в ситуациях, когда в результате следственных действий нарушена нормальная работа предприятия. Действующий механизм распространяется лишь на небольшое число «экономических» составов Уголовного кодекса РФ. Так, в порядке ст. 76.1 УК РФ в 2012 году на этапе рассмотрения дела в суде освободились 14 человек, в 2013 году – 13 человек.

В то же время в результате «предпринимательской» амнистии, одним из условий которой была однократная компенсация ущерба, обвиняемыми, подозреваемыми, подсудимыми и осужденными было возмещено более 5,5 млрд рублей.

В ходе исследования, проведенного аппаратом Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей более 40% опрошенных экспертов выразили убеждение в целесообразности смягчения норм уголовного законодательства, регулирующих общественные отношения в экономической сфере ведения частного бизнеса, в случаях полного возмещения вреда виновной стороной.

2. Существенное изменение параметров экономической деятельности в стране требует догоняющей корректировки размера пороговых размеров ущерба, являющегося основанием уголовной ответственности для предпринимателей.

Со времени последней корректировки квалифицирующего признака преступления «размер ущерба» в 2009 году (сноска) инфляция выросла на 61,5%, оборот российских компаний вырос на 87,8%, налоговые выплаты выросли на 90,5. Сообщество экспертов и предпринимателей полагает необходимым увеличить размер причиненного ущерба, являющийся квалифицирующим признаком по ряду экономических составов преступлений, в два раза.

3. Предпринимательская деятельность предполагает участие в ней как минимум двух лиц (например, заключение любого договора). Следствие и суд квалифицируют это как «группу лиц по предварительному сговору» или «организованную группу», что автоматически влечет ужесточение ответственности.

Как правило, к уголовной ответственности по «экономическим» составам УК РФ привлекаются учредители, руководители и сотрудники легально действующих юридических лиц. Таким образом, для лиц, имеющих право подписи финансовых документов - генерального директора, управляющего имуществом, бухгалтера, - указанные квалифицирующие признаки, ужесточающие уголовную ответственность, заведомо предопределены. Вместе с тем, общественная опасность таких деяний не сопоставима с деятельностью преступных групп, созданных исключительно для совершения преступлений.

Экспертами предлагается отменить квалифицирующие признаки «группа лиц по предварительному сговору», «совершенные организованной группой», «с использованием служебного положения» в отношении преступлений, совершенных в сфере экономической деятельности. Совершение преступления в составе группы лиц, группы лиц по предварительному сговору, организованной группы или преступного сообщества (преступной организации) в силу статьи 63 УК РФ уже относится к отягчающим обстоятельствам.

4. Ужесточение уголовной ответственности для предпринимателей в связи с возможным упразднением ст. 159.4 УК РФ «Мошенничество в предпринимательской деятельности».

11 декабря 2014 г. Конституционный суд РФ признал статью 159.4 УК РФ не соответствующей Конституции Российской Федерации в части соотношения ответственности по ст.159 и 159.4 при причинении особо крупного вреда. Мошенничество, сопряженное с преднамеренным неисполнением договорных обязательств в сфере предпринимательской деятельности, – самая массовая статья для предпринимателей. Ее ужесточение или отмена, по мнению экспертов, могут ухудшить положение бизнеса в России. Оптимальным вариантом для экспертов представляется установление соразмерности совершенного деяния и уровня наказания, когда во всех статьях о мошенничестве максимальная санкция в виде лишения свободы не превышала бы 6 лет.

В то же время, ряд иных квалифицированных видов мошенничества (например, при банкротстве денежно-кредитных организаций, при осуществлении государственных закупок и выполнении государственного заказа) предлагается выделить в отдельную статью Уголовного кодекса РФ, предусмотрев за эти действия более строгое наказание. Так, мошенничество при осуществлении государственных закупок и при выполнении государственного заказа происходит при непосредственной поддержке, соучастии должностных лиц органов власти, государственных и муниципальных учреждений и, по мнению экспертов и предпринимательского сообщества, является более тяжким деянием.

5. Степень общественной опасности деяний, предусмотренных статьями 171 УК РФ «Незаконное предпринимательство», 180 УК РФ «Незаконное использование товарного знака» и 194 УК РФ «Уклонение от уплаты таможенных платежей» невысока, основания для назначения за них именно уголовной ответственности отсутствуют, но при этом по ним выносятся приговоры, в том числе, и с применением лишения свободы.

Из 165 приговоров, назначенных по ст. 171 УК в 2014 году, по 83 назначен штраф, по 23 применено условное наказание, 33 дела были прекращены по амнистии, 5 были связаны с лишением свободы. Из 152 приговоров по ст. 180 УК РФ в 109 случаях был назначен штраф, 25 человек были приговорены условно, еще 8 приговорены к лишению свободы. По статье 194 УК РФ из 85 приговоров 75 человек были осуждены к штрафам. И лишь двое к лишению свободы.

Фактически, к указанным статьям применяются в основном экономические меры ответственности, не связанные с лишением свободы. Статья 43 УК РФ определяет цели уголовного наказания, которые состоят в восстановлении социальной справедливости, а также в исправлении осужденного и предупреждении совершения новых преступлений. Очевидно, что восстановление социальной справедливости в данных случаях скорее должно носить компенсаторный характер и выражаться, как это подтверждает и практика, в уплате штрафа и возмещении причиненного ущерба.

По мнению бизнес-сообщества, общественная опасность указанных деяний и ответственность за их совершение соответствует рангу не уголовных преступлений, а административных правонарушений.

Большинство опрошенных экспертов также полагают, что у следующих составов преступления избыточная «криминализация». В отношении ст. 180 УК РФ «Незаконное использование товарного знака» такое мнение высказали 71,7% экспертов; в отношении ст. 194 УК РФ «Уклонение от уплаты таможенных платежей» – 69,0% экспертов; в отношении ст. 171 УК РФ «Незаконное предпринимательство» – 63,9% экспертов.

Экспертами предложено декриминализовать ст. 171, ч.1 и ч.2 ст. 180 УК РФ и ч. 1 ст. 194 УК РФ путем их перевода в КоАП РФ.

6. Отсутствует единообразие применения уголовного закона в части толкования понятия «предпринимательская деятельность». В результате за одно и то же деяние может быть назначено разное наказание.

Понятие «предпринимательская деятельность» используется в рамках процедур возбуждения уголовного дела, избрания меры пресечения, но не конкретизировано уголовным законом и субъективно трактуется следствием и судом.

Вследствие неопределенности закона высок риск неправильной квалификации уголовных дел, нарушения порядка их возбуждения, незаконного избрания меры пресечения в виде содержания под стражей.

На вопрос о достаточности существующих нормативных определений понятий «предпринимательская деятельность», «доход» и «договорные обязательства» в части уголовного законодательства для квалификации деяний и недопустимости двойного толкования при правоприменении, две трети опрошенных экспертов ответили отрицательно.

Поддерживая в целом вышеизложенные выводы, авторы не в полной мере согласны с представленным мнением предпринимательского сообщества и экспертов по вопросу о достаточности существующего нормативного определения «предпринимательская деятельность», посколькуПостановлением Пленума Верховного Суда РФ от 18.11.2004 № 23 (ред. от 23.12.2010) «О судебной практике по делам о незаконном предпринимательстве» подтверждено, что «при решении вопроса о наличии в действиях лица признаков состава преступления, предусмотренного статьей 171 УК РФ, судам следует выяснять, соответствуют ли эти действия указанным в пункте 1 статьи 2 ГК РФ признакам предпринимательской деятельности, направленной на систематическое получение прибыли от пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг, которая осуществляется самостоятельно на свой риск лицом, зарегистрированным в установленном законом порядке в качестве индивидуального предпринимателя» ^[9].

Очевидно, что уголовный закон не может дублировать все понятия и определения, содержащиеся в иных отраслях права, если они достаточны для понимания сути противоправного деяния.

Указанные выше обстоятельства предопределяют существенное торможение и деформацию экономики современной России в крупнейшем ее секторе – частном бизнесе. Поэтому недооценивать роль влияния уголовного права на экономику, как инструмента регулирования предпринимательской деятельности, крайне опасно.

В настоящее время потенциал бизнеса существенно снижен в результате непродуманности уголовно-правовых норм и незавершенности процесса преодоления сформировавшегося еще в прошлом веке негативного стереотипа предпринимательской деятельности в глазах и законодателя, и правоприменителя. Следует признать, что нормы уголовного законодательства об уголовной ответственности за преступления в сфере экономической деятельности не учитывают законов экономического развития, а работа правоохранительных органов, несмотря на их многочисленность и иерархическую систему, тенденциозна и поэтому зачастую малоэффективна.

В докладе Уполномоченного при Президенте Российской Федерации по защите прав предпринимателей особо отмечено, что системные проблемы и пороки российского уголовного закона, правоприменительной практики ярко проявили себя в период экономических сложностей, которые сегодня переживает страна. Так, 2015 год характеризуется самым сильным за последние годы давлением уголовного закона на бизнес - возросло число зарегистрированных преступлений, возбужденных уголовных дел, число находящихся под стражей предпринимателей: в 2015 году правоохранительными органами выявлено больше всего экономических преступлений - 255 250, возбуждено 234 620 уголовных дел - больше, чем в любой предшествующий год. Выросло количество осужденных к лишению свободы. При этом число осужденных лиц уменьшилось по сравнению с 2014 годом на 1,5 тысячи – с 36 389 до 34 903.

Выросла массовость избрания мер пресечения, связанных с лишением свободы. На 1 февраля 2016 года число лиц, находящихся в СИЗО по «экономическим» статьям (на этапе дознания, следствия и суда - до вынесения приговора), составило 6539 человек. C апреля 2012 года рост составил 70% (на 1 апреля 2012 года в СИЗО находилось 3840 человек). При этом по состоянию на февраль 2016 года под домашним арестом находились 2831 обвиняемых и подозреваемых (в июле 2015 года было 1526).

После изменения порядка возбуждения уголовных дел по налоговым статьям (ст. ст. 198 -199.2 УК РФ) кардинально ухудшилась ситуация с уголовным преследованием в этой сфере - число возбуждаемых уголовных дел выросло на 62%, а число приговоров увеличилось всего на 16% ^[8].

Следует полностью согласиться с мнением бизнес-сообщества о том, что уголовное преследование, к сожалению, очень часто подменяет собой рассмотрение спора в гражданском суде, что позволяет в рамках уголовных дел, за пределами срока исковой давности, рассматривать споры хозяйствующих субъектов.

Нередко участники гражданско-правового оборота, пропустившие 3-летний общий срок исковой давности для защиты своего нарушенного права, либо намеренно создавшие такую ситуацию, прибегают к инициированию уголовного преследования в отношении бывшего партнера или конкурента. Учитывая, что большинство «экономических» квалифицированных составов преступлений формально предусматривают наказание в виде лишения свободы на срок, превышающий 3 года, и тем самым относятся к категории преступлений средней тяжести, тяжким или особо тяжким, срок давности по которым исчисляется соответственно в 6, 10 и 15 лет, то возмездие в виде уголовного преследования бывших соратников становится реальным. Последствием его становится, практически во всех случаях, остановка, а затем прекращение деятельности, огромные убытки, захват собственности.

В обновленной Стратегии национальной безопасности Российской Федерации, утвержденной Указом Президента РФ от 31.12.2015 № 683 главными стратегическими угрозами национальной безопасности в области экономики названы ее низкая конкурентоспособность, сохранение экспортно-сырьевой модели развития и высокая зависимость от внешнеэкономической конъюнктуры, отставание в разработке и внедрении перспективных технологий, незащищенность национальной финансовой системы от действий нерезидентов и спекулятивного иностранного капитала, уязвимость ее информационной инфраструктуры, несбалансированность национальной бюджетной системы, регистрация прав собственности в отношении значительной части организаций в иностранных юрисдикциях, ухудшение состояния и истощение сырьевой базы, сокращение добычи и запасов стратегически важных полезных ископаемых, прогрессирующая трудонедостаточность, сохранение значительной доли теневой экономики, условий для коррупции и криминализации хозяйственно-финансовых отношений, незаконной миграции, неравномерное развитие регионов, снижение устойчивости национальной системы расселения.

Вместе с тем, особо отмечено, что негативное воздействие на экономическую безопасность России оказывает усиление недобросовестной конкуренции и неправомерное использование юридических средств ^[14].

Президентом Российской Федерации внесен в Государственную Думу и рассмотрен законодателями в первом чтении (прим. – на момент написания статьи) проект федерального закона «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации и Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, который подготовлен на основании правоприменительной практики. Как указано в Пояснительной записке к законопроекту ^[10], проект направлен на формирование условий для создания благоприятного делового климата в стране, сокращение рисков для предпринимательской деятельности, исключение возможностей для давления на бизнес с помощью механизмов уголовного преследования.

Проектом вносятся изменения в УК РФ и УПК РФ, предусматривающие:

расширение сферы действия ст. 76.1 «Освобождение от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности» УК РФ, снижение размера денежного возмещения, подлежащего перечислению в федеральный бюджет и являющегося основанием для освобождения от уголовной ответственности;

увеличение размера ущерба, являющегося основанием для возбуждения уголовных дел о преступлениях в сфере экономики, а также размера ущерба, являющегося основанием для отнесения преступления в указанной сфере к преступлениям, совершенным в крупном или особо крупном размере;

увеличение пороговой суммы неуплаченного налога (сбора) для целей возбуждения уголовных дел о налоговых преступлениях;

установление процедуры возврата документов и материалов, изъятых у граждан и организаций в ходе производства по уголовному делу;

допуск нотариуса к предпринимателю, заключенному под стражу или находящемуся под домашним арестом.

Проектом федерального закона вносятся и изменения в соответствии с Постановлением Конституционного Суда РФ от 11.12.2014 г. № 32-П, которым выявлены некоторые неконституционные аспекты регулирования уголовной ответственности за мошенничество в сфере предпринимательской деятельности.

Вместе с тем, следует отметить, что органы власти не готовы еще к декриминализации ряда преступлений в сфере экономики, поскольку убеждены в том, что широкое распространение мошенничества и смежных с ним преступлений является закономерностью рыночной экономики и посему репрессивный аппарат зачастую вопреки признанию в необходимости его либерализации, напротив, наращивает свой потенциал. Возникает взаимное «упрямство» власти и бизнеса: власть все более ужесточает администрирование, бизнес все более апеллирует к формуле «правовой неурегулированности» того или иного вопроса. В результате возникает порочный круг правового гиперрегулирования.

В мировом экономическом и правовом сообществе уже пришли к выводу о необходимости правового дерегулирования.

России, видимо, предстоит еще осознать эту потребность.

В этой связи значительный интерес представляет программа Doing Business, инициированная Всемирным банком, которая открыла новое направление в развитии юридической науки - исследование правоотношения в тесной связи с экономическим анализом.

Программа Doing Business представляет собой ежегодное изучение правовой среды, в которой предприятия всего мира осуществляют свою деятельность. Она реализуется департаментом Private Sector Development of International Finance Corporation (IFC), одного из пяти институтов, которые взятые вместе, образуют то, что обычно называется Всемирным банком. В группе Всемирного банка International Finance Corporation реализует специальную задачу по оказанию содействия экономическому развитию путем продвижения частного сектора. Группа выполняет эту задачу, с одной стороны, непосредственно обеспечивая финансирование проектов на условиях аналогичных условиям частных операторов и, с другой стороны, предоставляя экспертные заключения предприятиям и правительствам развивающихся стран.

Особенность программы Doing Business состоит в том, что она направлена исключительно на изучение влияния правовой среды на развитие частных предприятий. Программа имеет несколько целей.

В первую очередь, она направлена на сбор информации. Эта программа обеспечивает составление обобщенного описания правовой среды каждой страны, исходя из совокупности одинаковых для всех вопросов. Это позволяет сравнивать различные национальные системы.

Во вторую очередь программа имеет гораздо более амбициозную цель - оценку законодательств, то есть вынесение оценочного суждения в отношении последних. Речь идет об их классификации для определения «лучших». Эта классификация должна направлять деятельность инвесторов, которые заинтересованы в направлении своих инвестиций в страны, получившие наилучший рейтинг, и публичных властей, которые должны реформировать свою правовую систему для того, чтобы приблизить ее к законодательству, имеющему наилучший рейтинг.

Основной принцип Doing Business (так называемая гипотеза Law matters) состоит в том, что правовое обрамление экономики, то есть законодательство, предопределяет ее развитие ^[2].

Таким образом, вопрос о степени вмешательства государства в рыночные отношения в настоящее время является крайне актуальным и должен решаться с учетом оценки эффективности законодательного регулирования экономических правоотношений.

Как показывают экономико-правовые исследования, проводимые экспертным сообществом и институтами гражданского общества, расширение сферы применения гражданского и административного права в сфере предпринимательской деятельности делает возможным достижение более значимых экономических результатов и способно оказывать позитивное влияние на социально-политическую стабильность общества.