Виртуальный социальный капитал как условие становления информационного общества

Леушкин Руслан Викторович кандидат философских наук доцент кафедры философии, Ульяновский государственный технический университет 443332, Россия, Ульяновская область, г. Ульяновск, с. Белый ключ, ул. 1-я Садовая, 27 Leushkin Ruslan Viktorovich PhD in Philosophy Docent, the department of Philosophy, Ulyanovsk State Technical University 443332, Russia, Ul'yanovskaya oblast', g. G. Ul'yanovsk, S., ul. Ul. 1-Aya sadovaya., 27, of. g. Ul'yanovsk, s. Belyi klyuch, ul. 1-aya sadovaya, d. 27 leushkinrv@mail.ru Другие публикации этого автора

Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, в рамках проекта: "Виртуальный социальный капитал: социально-онтологические особенности существования", проект № 15-33-01231.

В начале XXI века человечество столкнулось со значительными изменениями в устройстве социальной, политической, экономической и духовной жизни общества. Одним из важнейших направлений в социальных трансформациях является информатизация (и виртуализация). Данные изменения затрагивают многие области социального бытия. Сюда относится: перестройка семьи, возрастание отчуждения, изменение ценностей и морали, перестройка экономики, и некоторые другие. Несмотря на внешнюю разрозненность, в данных процессах современными философами и социологами прослеживаются относительно общие закономерности. Прежде всего, речь идет о становлении нового типа общества – информационного.    

Информационное общество, или общество «третьей волны» по классификации Э. Тоффлера ^[1], является особой социальной формацией, имеющей ряд ключевых характеристик. К ним относятся: развитые информационно-коммуникационные технологии, доминирующая роль информации и знаний в экономике, преобладание сферы услуг над сферой производства в ВВП государства ^[2]. В ходе становления информационного общества наблюдается изменение в структурных и социально-онтологических свойствах общества предшествующего, находящегося на рубеже индустриального и постиндустриального. Помимо внешних и явных его сторон, таких, как организация социальной жизни, быта, наличие предприятий из того или иного сектора экономики, имеются скрытые, социально-бытийные стороны его существования. Сюда относится, прежде всего, перестройка формы и содержания отношений между людьми в условиях информатизации и виртуализации, то есть перестройка коммуникации.    

В данной статье внимание обращено на бытийные основания осуществления форм социальной коммуникации в условиях информационного общества. Они обозначены как формы виртуальной коммуникации. К ним относятся: электронная и интернет-коммуникация, цифровая теле-радио коммуникация, мобильная связь. Распространение данных видов коммуникации и обеспечивает, в первую очередь, становление новых форм общественной организации ^[3], прежде всего - формирование информационного общества. В то же время, распространение новой формы социальной коммуникации (виртуальной), хотя и выступает фундаментальным условием существования информационного общества, но само зависит от другого бытийного образования – виртуального социального капитала. 

Виртуальный социальный капитал (ВСК) понимается нами, как ресурс прочности и долговечности социально-коммуникативной связи между агентами в системе виртуальной социальной коммуникации, в ситуации коммуникации, опосредованной информационно-коммуникационными технологиями. Другими словами, ВСК является основой устойчивого существования системы виртуальной коммуникации, и, как следствие, информационного общества (как формы существования системы виртуальной коммуникации). Данное утверждение строится на особом подходе к исследованию и пониманию общественных систем и требует дальнейшего прояснения.

В ходе данного исследования применялся социально-конструктивистский подход (социальное конструирование реальности П. Бергера, Т. Лукмана, теория социальных полей П. Бурдье), согласно которому, обыденная социальная реальность является продуктом совместной конструирующей деятельности системных множеств социальных агентов ^[4]. Иначе говоря, окружающая нас привычная реальность не является чем-то инвариантным. «…Наше «нормальное» восприятие физической реальности не является восприятием реальности per se, но, скорее, достаточно произвольная конструкция, виртуальная реальность, но специфическая виртуальная реальность, имеющая в своем основании культурные презумпции» ^{[5, 230]}. За формирование привычной картины реальности отвечают определенные социально-онтологические образования. Данные образования являются объективными и действительными, в соотнесении с ними, различные грани обыденной реальности способны приобретать конкретный смысл и значение ^[6]. Одним из таких образований является виртуальный социальный капитал (ВСК), основной функцией которого является формирование жесткости и долговечности в коммуникативных связях внутри интернет-сообществ, и различных социальных образований дигитального (информационно-технологического) пространства. Здесь разговор переходит в иную плоскость и затрагивает специфику функционирования социальных систем. Необходимо разобраться, какое место занимают выделенное онтологическое образование в осуществлении коммуникативных основ информационного общества.  

В соответствии с классификацией М. Маклюэна выделяются три базовых разновидности социальных систем - это системы устной, печатной и электронной коммуникации ^[7]. Тип коммуникации, как следует из теории Маклюэна, является основополагающим фактором конституирования социальной системы, которую, по большому счету, можно назвать социально-коммуникативной системой. Информационное общество, существуя наряду с традиционным, образовано альтернативным способом коммуникации, благодаря которому оно может производиться и воспроизводиться. Информационно-коммуникационные технологии (ИКТ), выступающие частью материального общественного базиса, формируют альтернативное социально-коммуникативное пространство и новую общественно-экономическую ситуацию, которая и закладывает основы информационного общества. В значительной степени это показано в теории информационного и сетевого общества М. Кастельса, Э. Тоффлера и М. Маклюэна.

Общество, опирающееся на традиционные виды коммуникации, такие как устная и письменная, способно существовать только в рамках традиционных способов организации (речь идет о феодальном и индустриально-бюрократическом устройстве общественной системы). Системы грядущего информационного общества, в своем основании, должны опираться на альтернативную форму социальной коммуникации. Типом коммуникации, ответственным за продукцию информационного общества, является электронная или виртуальная коммуникация. Данный вид социальной коммуникации достаточно сильно отличается от традиционных форм коммуницирования (устной, печатной). Обусловлено это наличием разрыва в канале связи между коммуникантом и реципиентом, который связан с наличием структур рекодирования информации в сообщении аппаратными и программными средствами (специфика ИКТ) ^[8]. Именно в связи с этим, социально-коммуникативные системы, образованные виртуальной коммуникацией, приобретают автономию по отношению к системам традиционной коммуникации.

Системы виртуальной социальной коммуникации обладают набором характеристик, которые и вынуждают классифицировать данные системы как альтернативные. Сюда относится - трансформированное социальное время и пространство. Динамика виртуальной социальной коммуникации сопоставима с устным взаимодействием (мгновенная передача информации), при длине связей сравнимых с печатными средствами (практически неограниченны по удаленности связи). Свойство симулятивности: имитация контакту «лицом к лицу», при отсутствии такового в действительности. Социально-онтологическая неполнота коммуникации, которая заключается в нарушении действительного существования коммуникативных инстанций. В данном случае речь идет о вероятностном статусе существования реципиента, как онтологического Другого (проблема искусственного интеллекта). Данные характеристики накладывают определенные ограничения на акторов, включенных в виртуальную социальную коммуникацию.        

Таким образом, в вопросе направленного формирования и развития информационного общества (в данном контексте), возникают определенные проблемы. Связаны они, прежде всего, с тем, что пространство виртуальной социальной коммуникации закрыто от традиционного неким подобием  барьера, или фильтра, который закрывает данное пространство от внешних воздействий. Все, что не отвечает его структурно-функциональным характеристикам, просто не способно существовать в нем. В связи с этим возникает базовое условие искусственного вмешательства в развитие информационного общества - оно возможно только внутренними средствами социально-коммуникативной системы. Извне возможно только формирование (или аннигиляция) базовых условий его существования. К данным условиям относятся: канал коммуникации, аппаратные и программные средства,  коммуникативные агенты (в том числе искусственные). Само виртуальное социальное пространство является самоорганизующейся системой, причем закрытого аутопоэтического типа.

Можно сделать вывод, что в организации виртуального социального пространства, как основы информационного общества значительную роль играют структурные факторы, обеспечивающие функционирование и самоорганизацию его как системы. Однако, это вовсе не означает, что данный процесс является целиком стихийным и неуправляемым. В том случае, если бы это было так, то существование смысла в виртуальной социально-коммуникативной системе было бы невозможным. В подтверждение этого тезиса можно привести следующий аргумент. Заключается он в том, что абсолютно закрытая, детерминированная система не способна к производству новых знаний, так как вся ее активность предопределена. Однако, как известно из концепции информации К. Шеннона, ее существование в данных условиях невозможно, так как не происходит преуменьшение энтропии информации в системе. В то же время, очевидным является то, что агент в дигитальном пространстве ежесекундно производит и воспроизводит смысловые и информационные сообщения. Смысловое общение в принципе возможно в условиях виртуального коммуникативного пространства, это постоянно подтверждается в обыденной практике любого пользователя ИКТ.  Это может говорить только о том, что в виртуальной коммуникации структурные факторы вовсе не являются полностью превалирующими, помимо них, особую роль играют еще и конструирующие, недетерминированные факторы.

Индивидуальная, творческая деятельность актора обеспечивает информационное и смысловое наполнение дигитального, сетевого пространства. Им осуществляется конструирование смыслового наполнения социально-коммуникативного пространства. В то же время, стоит учитывать, что эта деятельность результирует коллективную и коммуникативную активность всей социально-коммуникативной системы. Бесспорно то, что индивидуальное начало всегда соотносится с массовым, стихийным и системным в самоорганизации общества. Зачастую, приходится говорить скорее о том, что конструирует социальный субъект, социальный актор. Именно социальный субъект выступает источником информационного наполнения виртуальной социальной коммуникации. Однако, в силу специфики ИКТ, социальный субъект виртуального социально-коммуникативного пространства оказывается в весьма неоднозначной ситуации. Те условия, которые обеспечивали его ранее, теперь сами подрывают его существование.

В данном пункте и возникает одна из самых больших проблем формирования стратегии развития информационного общества. Отражается она в  проблеме социального отчуждения. Дигитальное пространство, хотя и обеспечивает невиданные ранее коммуникативные способности, но, в то же время, накладывает и серьезные ограничения на агента. Первое заключается в нарушении самоидентификации (связанное с разрывом коммуникативной связи) ^[9], второе связано с дистанцированием, и, как следствие, с утратой доверия между коммуникантами. Все это приводит к дезориентации индивидуума в виртуальном социальном пространстве, что препятствует его интеграции в социум, и становлению коммуникативного пространства в целом.  

Стабильность существования виртуальных социальных систем определяется силой и устойчивостью коммуникативных связей, или социальным капиталом.  Виртуальный социальный капитал выступает фундаментальным условием долговечности данных связей в виртуальных социально-коммуникативных системах. Такие исследователи социального капитала, как Дж. Коулман, Р. Патнема и Ф. Фукуяма выделяют различные условия его формирования, такие как социальные нормы, социальный контракт и нормативное регулирование. В то же время, ими признается, что в формировании социального капитала наиболее значительную роль играет такой ресурс, как доверие. Не только общественный капитал, но и «благополучие страны, а также ее состязательная способность на фоне других стран определяются одной универсальной культурной характеристикой — присущим ее обществу уровнем доверия» ^{[10, 21-22]}.  Доверие, в нашем случае, выступает основой формирования ВСК. Несмотря на обезличенность, анонимность и отчужденность, виртуальная социально-коммуникативная система, как это ни парадоксально, невозможна без ресурса доверия между коммуникантами. Без доверия она превращается в аморфную среду, массу, как ее описывает Ж. Бодрийяр ^[11] . Система распадается на совокупность составных элементов и уже не представляет собой структурного единства.

В образовании ВСК, как условия жизнеспособности виртуальной социально-коммуникативной системы, важнейшую роль играет ресурс доверия реципиента в ситуации виртуальной коммуникации. В то же время, нужно понимать, что доверие продуцируется не системой, а конкретными людьми в добровольном порядке. «Доверие не живет в соединенных друг с другом микросхемах или оптико-волоконных линиях. Предполагая информационный обмен, оно отнюдь не сводится к информации» ^{[10, 52]}. За образование этого ресурса отвечают различные коммуникативные действия, наиболее эффективным из которых является действие, ориентированное на достижение взаимопонимания (Ю. Хабермас).

Спецификой данного действия является синхронная открытость коммуниканта и реципиента для полного и достоверного обмена информацией. Ключевую роль играет здесь не «истинность» сведений, а правдивость коммуниканта и реципиента, кооперация их мыслей и действий, соответствие их картине социальной реальности. Доверие не может формироваться в одностороннем порядке, оно требует совместной открытости всех задействованных в коммуникации сторон. Достижение всестороннего согласия в коммуникативном взаимодействии виртуального пространства требует не просто наличия у индивидуума необходимых компетенций, но высочайшего уровня нравственной зрелости и личной ответственности. Это обусловлено тем, что новая ситуация коммуницирования требует ответственности не просто за физические, но, в первую очередь, за коммуникативные действия.  Полноценный и полноправный член грядущего информационного общества представляется нам, как человек иной морали и иного склада ума, еще неизвестного, и процесс его становления, очевидно, еще далек от завершения.

Далее возникает закономерный вопрос: как возможно осуществление доверия в условиях виртуальной социальной коммуникации? Как коммуникант может проявлять открытость по отношению к реципиенту, в том случае если у него нет никаких гарантий в подлинности его существования?

Данная проблема имеет почти неразрешимый характер, если понимать коммуниканта с позиции классической модели субъекта, при которой он имеет неизменный и инвариантный характер существования, представляет собой нечто вроде кантовского «трансцендентального субъекта». Если исходить из конструктивистского понимания динамической, конструируемой субъективности, то проблема может быть разрешена. Даже в традиционной ситуации коммуникации нет оснований говорить о наличии целостного и неизменного субъекта. В условиях устной и письменной коммуникации субъект представлен в форме проекта, комбинации различных форм его же собственного отражения в сознании других коммуникантов. Он, скорее, представляет собой рекурсивное пересечение данных образов в призме коммуникативной «сингулярности» некого центра, выполняющего роль «географически» локализированной матрицы, преломляющей множество версий его собственного Я в некое подобие единства.  

С точки зрения социального конструктивизма, субъект социальной коммуникации дигитального пространства, не имеет принципиальных отличий от субъекта традиционной коммуникации. Он в той же мере заслуживает доверия, что и привычные коммуникативные инстанции в ситуации устной или письменной коммуникации. Связанно это, в первую очередь, с тем, что и тот и другой реципиент являются конструируемыми, производными от системы. Они представляют собой продукт преломления экзистенциального импульса в структуре коммуникативных систем ^{[12, 84-89]}. Главное же затруднение заключается в том, что в виртуальной социальной коммуникации взаимодействие возможно не просто между коммуникантами, как реальными людьми, опосредованными ИКТ, но между естественным актором (реальным человеком) и искусственным актором (искусственным интеллектом). Системы распознавания речи, экспертные системы поисковых сервисов, вспомогательные приложения мобильных устройств, почтовые spam-боты – все это немногие примеры разновидностей искусственных коммуникативных инстанций, реально включенных в мировые процессы социальной коммуникации. Более трех миллиардов населения земли (по данным международного союза электросвязи - 43%) в той или иной мере, сознательно или нет, включались в процесс виртуальной коммуникации ^[13]. И тут встает достаточно насущный вопрос: возможно ли наличие социального капитала в ситуации виртуальной коммуникации с искусственным актором?   

Согласно диалогической философии (Э. Левинас, М.М. Бахтин, М. Бубер), осуществление коммуниканта в смысловом пространстве предполагает его деинкапсуляцию, выход за рамки своей имманентности, в бесконечное пространство Иного. Прорыв тотальности субъективной реальности не может быть рационально обоснован, то есть невозможно подвести некое абсолютное, разумное обоснование необходимости доверия. Это связано с тем, что Иной и Иное всегда содержат в себе неизвестность, нечто, что не поддается рациональному осмыслению. Этот фактор неопределенности вносит дисбаланс в существующую структуру знаний тождественного (самому себе), то есть принадлежащую субъекту или коммуниканту. Однако, именно эта принципиальная неисчерпаемость Инаковости и служит источником не просто бесконечного смысла коммуникации, но и самоидентификации субъекта. Может ли искусственный актор выступать в роли онтологического Другого, как источника смысла, быть полноценным коммуникантом?

Сформулированный вопрос, на данный момент не имеет однозначного ответа, сама проблема социально-онтологического статуса искусственного актора еще далека от разрешения. До тех пор пока нет определенных оснований для социально-онтологического описания искусственного актора, для описания взаимодействия опосредованного ИКТ, приходится применять понятие виртуального социального капитала. Именно в данном понятии закреплен вероятностный и относительный статус действительного существования коммуникантов в социально-коммуникативной системе. Связь между акторами в данной системе имеет достаточно зыбкие основания, строятся она на определенном паритете. «Я не могу быть уверен в достоверности твоего существования, но у меня нет другого выбора, кроме как довериться твоей искренности».

Что будет условием формирования социального капитала в обществе, основанном на данном виде коммуникации? С одной стороны, это способность вызывать у реципиента доверие к себе, посредством коммуникативной компетентности. С другой стороны, это собственная открытость и искренность, способствующая когерентной открытости в коммуникации. Однако, и в том и другом случае, сохраняется необходимость открытости актора в коммуникативной ситуации.

  Достижение ситуации доверия, необходимой для развития информационного общества, возможно через реализацию принципа транспарентности в построении коммуникативных взаимодействий внутри системы. «Переходный период к информационному обществу характеризуется тем, что информация играет ключевую роль, и на основе принципа транспарентности можно достичь эффективного взаимодействия власти и общества» ^{[14, 11]}. Прозрачность в политической и экономической сферах жизни общественной системы, в своем обращении, несмотря на кратковременные неудобства, должна сформировать основу для укрепления долгосрочных отношений, не только между государством и гражданским обществом, но и в целом, между отдельными индивидами.   

Каким же образом открытость позволяет увеличивать виртуальный социальный капитал и способствовать развитию социальной системы? В особенности в том случае, если излишняя открытость может даже навредить коммуниканту, так как он может лишиться преимуществ в использовании имеющихся ресурсов ценной информации. С позиции отдельного индивида, открытый диалог формирует крайне невыгодную стратегию взаимодействия, так как лишает его преимуществ, информационного капитала, и делает более уязвимым. Однако, как это ни удивительно, в масштабах системы данная стратегия взаимодействия имеет больше положительных сторон, как для всей системы, так и для отдельного индивида. В случае коммуникативной открытости всех элементов данной системы, общая ее информативность возрастает значительно. Связано это, с нивелированием помех в канале коммуникации, которое ведет к интенсификации всех коммуникативных процессов. Это означает,  что система обладает большей эффективностью (приспособленность к объективным внешним условиям), это соответствующим образом осуществляется на уровне индивида, то есть, актор производимый системой сам будет обладать соответствующими системе качественными характеристиками, отличиями от характеристик актора системы с закрытыми элементами.

Нельзя сказать, что постепенное становление информационного общества гарантирует для всех государств процветание и изобилие. Напротив, согласно теории социальных систем, развитие и эволюция общества происходит внутри закрытых и относительно независимых конгломераций, за счет, преимущественно, внутренних средств. Построение условий для существования информационного общества, несомненно, является важнейшей задачей для любого государства в ходе его развития. Достижение этой цели связано с выполнением ряда задач по совершенствованию виртуальной социально-коммуникативной системы, существующей на базе экономики данного государства. Материальное обеспечение является важным фактором в данном направлении, однако, вовсе не решающим. Без ресурса доверия, невозможно нормальное существование ни одной социально-коммуникативной системы, в особенности виртуальной. Именно формирование условий взаимного доверия является основным фактором, обеспечивающим эффективное развитие виртуальной социально-коммуникативной системы и формирование информационного общества.  

Выводом из данного исследования является то, что для осуществления и развития информационного общества на базе виртуальных социально-коммуникативных систем должно выполняться условие честного и открытого диалога. Формирование условий доверия в ситуации виртуальной коммуникации является фундаментальным фактором развития виртуальной социально-коммуникативной системы, а это, в свою очередь, определяет динамику развития грядущего информационного общества. В противном случае, если доверие будет подрываться, неизбежным следствием является формирование закрытых автономных тотальных систем; фрагментация и локализация виртуального социального пространства; возникновение жесткой иерархизации, субординации в структуре данного пространства; развитие виртуальной разновидности шовинизма и ксенофобии.

Достижение открытого диалога происходит путем, как направленного конструирования окружающей социальной реальности, путем создания условий укрепляющих доверие, так и в результате необратимых структурных процессов, независимых от сознания отдельного индивида. То как будет происходить становление грядущего информационного общества, и какие социально-онтологические условия играют в данном процессе ведущую роль пока сказать сложно. Обнаружены только некоторые из них, такие, как виртуальный социальный капитал, виртуальное социальное пространство и время. В данной области исследований обнаружено множество проблемных областей, которые, несомненно, требуют дальнейшей разработки.