Лоббирование в Великобритании: история развития и проблемы регулирования

Агапов Игорь Олегович адъюнкт адъюнктуры, УрЮИ МВД России 620057, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Корепина, 66 Agapov Igor Olegovich' Junior Scientific Associate, Ural Law Institute of the Ministry of Internal Affairs of Russia 620057, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. Korepina, 66 aio350@mail.ru Другие публикации этого автора

Лоббирование в Великобритании играет значительную роль в формировании законодательства и деятельности различных организаций и групп, действующих на национальном, региональном и местном уровнях.

Одно из определений данного термина гласит, что лоббирование – это «осуществляемая на профессиональной основе попытка повлиять на национальное правительство, парламент, легислатуру или администрацию, региональное или местное правительство, другой государственный орган по любому вопросу, входящему в его компетенцию, либо консультирование тех, кто желает оказать такое влияние»^[1].

Формальные процедуры позволяют отдельным представителям гражданского общества влиять на парламентариев, но основная часть лоббирования осуществляется корпоративными, благотворительными и торговыми ассоциациями, которые стремятся к изменению проводимой государственной политики. Индивиды и организации, работающие в этом секторе, для описания своей деятельности вместо «лоббирования» используют термины «связи с общественностью», «вопросы, представляющие общественный интерес», «политические консультации» и «корпоративные вопросы». Наряду с отдельными организациями, занимающимися внутренним лоббированием, значительная доля лоббистской деятельности принадлежит профессиональным агентствам по связям с общественностью, представляющим интересы сразу нескольких клиентов.

Индустрия профессионального лоббирования в Великобритании стала быстро развиваться с середины 1990-х гг. В 2007 г. на лоббистскую деятельность было потрачено 1,9 млрд. фунтов стерлингов, в процесс было вовлечено 14000 человек, отдельные депутаты встречались с лоббистами более 100 раз в неделю^[2].

Начиная с 1994 г. парламентарии несколько раз жаловались на то, что они становились объектами «недопустимого» воздействия, был проведен ряд полицейских расследований. Текущий уровень лоббирования вызывает серьезную обеспокоенность британского общества. Особого внимания заслуживает давно вошедшая в моду среди английских чиновников практика «вращающихся дверей» - перемещение между законодательной и коммерческой ролями, приводящее к конфликту интересов. Министры все чаще используют так называемых «специальных советников» (сотрудников, нанятых министром лично, но за счет бюджетных средств), которые приходят из частного сектора и участвуют в избирательных кампаниях, находясь на государственном обеспечении, тем самым, являясь одновременно и лоббистами, и консультантами.

История «лоббирования по-английски» насчитывает более 200 лет. Причем, именно в Великобритании лоббирование наиболее тесно связано с коррупцией в высших эшелонах власти.

В 1800-х гг. популярным способом постановки вопросов перед парламентом являлись петиции. В частности, в 1839 г. в Парламент было подано 13657 петиций по 90 различным вопросам с 4,5 млн. подписей^[3].

В 1866 г. группа «суфражисток» обратилась в парламент и лоббировала его с целью предоставления женщинам равных политических прав^[4]. Эти попытки оказались безуспешными и в 1903 г. было образовано общество суфражисток, чьим девизом стало «Делами, а не словами»; они перебивали министров на публичных выступлениях, использовали баннеры, различные насильственные и ненасильственные прямые действия; суфражистки добились своего в 1928 г., когда был принят Закон о народном представительстве^[5].

В 1923 г. У. Черчилль действовал в качестве высокооплачиваемого лоббиста Burmah Oil (в настоящее время – British Petroleum), убедив британское правительство передать Burmah исключительные права на персидские (иракские) ресурсы^[6].

В 1994 г. газета Guardian обвинила лоббиста Я. Грира из Ian Greer Assosiates в подкупе двух депутатов-консерваторов, Н. Хамильтона и Т. Смита, для получения возможности задавать вопросы и решать другие задачи в Парламенте от имени Мохаммеда аль-Файеда (египетский предприниматель, владелец футбольного клуба «Фулхэм» (до июля 2013 г.), парижского отеля Ritz и лондонского универмага Harrods (до 2010 года). В 2013 году состояние Файеда оценивалось в 1,4 млрд. долларов США, что делает его 1031-м по счёту в списке самых богатых людей мира), позже этот случай был назван «Плата за вопросы»^[7]. Смит почти сразу признал факт получения денежных средств от Файеда и подал в отставку. Хамильтон долгое время свою вину отрицал. После длительного изучения всех обстоятельств дела парламентское расследование установило, что «поведение г-на Хамильтона ниже всяких стандартов, которые предъявляются к членам Палаты общин»^[8]. Также было установлено, что депутат М. Браун «не отчитался о денежных средствах, полученных от US Tobacco (Skoal tobacco)», а также «не сообщал о своей заинтересованности на встречах с министрами». Были выявлены нарушения и среди других депутатов.

Незадолго до общих выборов 1997 г. Б. Экклстоун, глава «Формулы-1», пожертвовал лейбористской партии 1 млн. фунтов стерлингов. После победы лейбористов и встречи Т. Блэра с Экклстоуном министерство здравоохранения попыталось освободить Формулу-1 от введенного ЕС запрета на рекламу табачной продукции^[9]. Это событие послужило одной из причин проведения расследования в 2008 г.

Д. Айткен, бывший член парламента и министр в консервативном правительстве Дж. Мейджора, отвечающий за государственный оборонный заказ, в 1999 г. был подвергнут тюремному заключению в связи со скандалом «Оружие для Ирака». Перед тем, как стать министром, он являлся директором оружейной компании British Manufacture and Research Company, а после ухода в отставку в 1997 г., он стал представителем оружейной компании General Electric Company-Marconi^[10].

В 2006 г. появилась информация о том, что пожертвования и займы политическим партиям были предназначены для «покупки» пэров и получения возможности непосредственно участвовать в формировании законодательства («Плата за честь»). После 16-месячного расследования полиция заявила, что никого привлекать к ответственности не собирается, поскольку, «несмотря на то, что пэрам, возможно, и предлагались деньги, прямых доказательств того, что предоставление займов заранее согласовывалось, не имеется; наличие таких доказательств необходимо для успешного судебного разбирательства»^[11].

В марте 2007 г. комитет по стандартам и привилегиям опубликовал отчет о результатах рассмотрения жалобы на действия лидера консервативной партии Д. Кэмерона. В жалобе утверждалось, что главный сборщик средств Кэмерона использовал пропуск лорда Ф. Харриса из Пэкхема для проведения в Вестминстерском дворце ряда благотворительных мероприятий, позволяющих жертвователям лично встречаться с Кэмероном. Комитет пришел к выводу, что такое использование сотрудников для сбора средств является неправильным и «опрометчиво связывать между собой сбор средств и доступ к своему офису»^[12]. Т. МакНелли, член комитета лордов, заявил, что «мы наблюдаем еще один пример того, как желание получить большие деньги из частных источников загрязняет нашу политику». Действия Кэмэрона, тем не менее, были признаны законными.

Запрос о предоставлении информации, направленный в июле 2007 г., показал, что руководители British Airports Authority (в настоящее время – Heathrow Airport Holdings) встречались с министерством транспорта 117 раз в 2002-2007 гг., в 24 случаях при этом присутствовал государственный секретарь Великобритании^[13].

В октябре 2007 г. лорду Э. Хойлу была выплачена неустановленная сумма денежных средств за предоставление лоббисту, бывшему офицеру королевских ВВС, работающему на оружейную компанию British Aerospace Systems, доступа к министру обороны. Кроме этого, данный лоббист получил пропуск «научно-исследовательского помощника» от другого депутата. Предоставление доступа было признано «сомнительным», но законным^[14].

В 2008 г. активистам антиавиационной лобби-группы Plane Stupid удалось забраться на крышу Вестминистерского дворца и опустить с нее огромный баннер с надписью «BAA HQ», намекая на тесные связи British Airports Authority с правительством. Подобные трюки для давления на власть в Великобритании первыми стали использовать «Отцы за справедливость» (радикальная организация борцов за права разведенных мужчин). Премьер-министр Г. Браун по этому поводу сказал: «Суть сообщения состоит в том, что решения в нашей стране должны приниматься в палатах Парламента, а не на его крыше»^[15]. В январе 2009 г. депутат-лейборист Дж. Гроган заявил о том, что тесная связь между British Airports Authority, «Британскими авиалиниями» и Белым домом действительно существовала, значительно влияя на проводимую политику, в результате чего и была построена третья взлетная полоса в аэропорте «Хитроу». Либерал-демократ С. Крамер, в свою очередь, заявила об общественной значимости и, как следствие, необходимости проведения Палатой общин специального расследования^[16].

В январе 2009 г. репортер Sunday Times притворяясь лоббистом, получил от лордов Снейпа, Муни, Тейлора и Траскотта предложения об оказании ими влияния на формирование законодательства за «умеренную плату» («Плата за влияние»). Полиция сообщила, что «неоднозначность изложенных в статье обстоятельств и трудности собирания и получения доказательств в контексте парламентских привилегий препятствуют применению уголовного закона к названным членам Палаты лордов»^[17]. Палата лордов, в свою очередь, проголосовала за приостановление полномочий лордов Тейлора и Траскотта на шесть месяцев (последний раз данная мера применялась в XVII в.)^[18].

В феврале 2010 г. произошло несколько значимых для британского лоббирования событий:

1. В отношении министерства транспорта Управлением комиссара по информации было проведено расследование, выявившее факты удаления и сокрытия записей, подлежащих раскрытию в соответствии с Законом о свободе информации. Расследование проводилось по жалобе депутата-консерватора Ж. Грининг^[19].

2. “Э. Маккэй, депутат-консерватор, бывший старший советник Кэмерона, сообщил о своей намерении работать в лоббистской фирме Burson-Marsteller после следующих выборов (ему была обещана заработная плата в размере 100 тыс. фунтов стерлингов). Его жена, Д. Киркбрайд, сообщила о поиске аналогичной работы. Оба покинули свои посты на следующих общих выборах после скандала, связанного с расходами депутатов, в результате которого на них был наложен штраф в размере 60 тыс. фунтов стерлингов^[20].

3. Депутат-лейборист Т. Уотсон пожаловался на «беспрецедентное и постоянное лоббирование» законопроекта о цифровой экономике, которое финансировал П. Мандельсон. Уотсон полагал, что около 100 человек работают полный рабочий день с целью «продавить» парламент и, вероятно, лишь двое из них являются представителями молодежи, интересы которой затрагивает рассматриваемый билль. Он отметил, что «очень трудно сопротивляться, когда тебя лоббируют люди, которых ты уважаешь и которыми ты восхищаешься»^[21]. Лорд Д. Пэттем обвинил правительство в попытке протолкнуть законопроект без надлежащего обсуждения, несмотря на то, что в своем первоначальном виде данный законопроект совершенно не соответствовал цели его принятия^[22].

4. Лидер консервативной партии заявил, что «следующий большой скандал – это лишь вопрос времени. Слишком теплые отношения между политикой, правительством, бизнесом и деньгами – это проблема, которая противоречит линии партии и слишком долго портит нашу политику». Он пообещал повысить «прозрачность» с целью «очищения политики от лиц, покупающих власть и влияние»^[23]. Кэмерон имеет личный опыт практики «вращающихся дверей»: он являлся министерским специальным советником – сперва у Н. Ламонта (канцлера казначейства), затем у М. Говарда (главного секретаря). После этого он стал директором по корпоративным вопросам в Carlton Communications в то время, когда компания получила лицензию на запуск первого в мире цифрового наземного телевизионного сервиса (ONdigital – позже ITV digital). Затем он баллотировался в парламент, оставаясь консультантом Carlton.

В марте 2010 г. Консультативный комитет по вопросам бизнеса сообщил, что Т. Блэр стал платным консультантом нефтяной компании с интересами в Ираке через 14 месяцев после ухода в отставку с поста премьер-министра 27 июня 2007 г.^[24]. В июле 2008 г. он обратился в Комитет с просьбой сохранить его отношения с UI Energy Corporation в тайне из-за «чувствительности рынка», и Комитет согласился отложить публикацию на 3 месяца. Затем Комитет был вынужден «гоняться» за Блэром, направив в его офис официальное письмо в ноябре 2009 г. Ответ на это письмо был получен Комитетом в феврале 2010 г. с просьбой о продолжении хранения секрета. Председатель Комитета лорд Я. Лэнг принял решение о размещении указанной информации в Интернете с пометкой «Задержка обусловлена чувствительностью рынка». UI Energy также нанимала других экс-высокопоставленных чиновников, таких как: бывший премьер-министр Австралии Б. Хоук, бывший министр обороны США Ф. Карлуччи и бывший командующий США по Ближнему Востоку генерал Дж. Абизаида^[25]. Имелась информация о том, что последний получал прибыль от контрактов, заключенных во время войны в Ираке. Блэр получил 1 млн. фунтов стерлингов от правящей семьи в Кувейте за доклад о нефтяной политике государства на ближайшие 30 лет. Расследование, проведенное газетой Guardian в 2009 г., обнаружило, что Блэр получил несколько миллионов от «партнерства с непонятной структурой под названием Windrush Ventures, что позволило ему избежать надлежащего раскрытия счетов компании»^[26].

В декабре 2011 г. газета Independent сообщила, что лоббистское агентство Bell Potinger осуществляет различную деятельность от имени своих клиентов в ущерб интересам общества, включая махинации с поисковиком Google и страницами Википедии. Одно из обвинений состояло в том, что Bell, действуя от имени Dyson (английская фирма-изготовитель бытовых электроприборов), использовало свое влияние на премьер-министра и министерство иностранных дел для ограничения импорта китайских «контрафактных» товаров^[27].

В январе 2009 г. Специальный комитет по государственному управлению Палаты общин опубликовал доклад «Лоббирование: доступ и влияние в Белом доме», в котором отмечалось следующее: 1) лоббирование государственных решений является законным, необходимым элементом демократического процесса. Индивиды и организации обоснованно желают влиять на решения, которые могут повлиять на них, их близких и их окружение. Правительство, в свою очередь, нуждается в знаниях и информации, которые может предоставить лоббирование; 2) приводится множество примеров практики «вращающихся дверей», когда бывшие члены парламента и министры работают в лоббистских фирмах (Д. Норрис, Д. Рид, Д. Каннингем, Я. Маккартни и др.); 3) критикуется свободный доступ BAA в Министерство транспорта, отмечается положительная роль участия в политическом процессе всех заинтересованных лиц, но при этом отмечается, что такое участие должно быть открытым, а не увеличивать «политический цинизм», который хуже, чем «отсутствие участия заинтересованных лиц вообще».

Доклад рекомендовал «обязательную регистрацию лоббистов для обеспечения прозрачности в отношениях между представителями Белого дома и внешними интересами». Он также содержал вывод о том, что саморегулирование лоббистской сферы «сильно фрагментировано» и «охватывает незначительное количество лоббистов»^[28].

В октябре 2009 г. правительство отвергло идею создания обязательного реестра лоббистских групп. Вместо этого предлагалось следующее: 1) все департаменты должны будут размещать на своих официальных сайтах квартальные отчеты о встречах министров с группами интересов, а также о денежных средствах, полученных министрами и их помощниками в ходе таких встреч. При этом не вводилось требования о раскрытии подробностей данных встреч; 2) будет расширен список государственных служащих, которые обязаны сообщать о своих доходах и расходах; 3) индустрия лоббирования должна уделять больше внимания саморегулированию (при этом не было дано каких-либо рекомендаций относительно времени, в течение которого должен быть решен этот вопрос)^[29].

«Альянс за прозрачность лоббирования» подверг решение правительства критике, заявив, что «саморегулирование – это не регулирование»; он сравнивал существующее положение вещей со скандалом, связанным с расходами депутатов.

В августе 2009 г. Transparency International UK получила грант от благотворительного фонда Д. Раунтри для оценки уровня коррупции в Великобритании. Одной из причин проведения исследования послужила «неподтвержденная информация, а также распространенное мнение о том, что некоторые государственные учреждения и политические процессы в Соединенном Королевстве крайне корумпированы, например, финансирование избирательных компаний».

До 2014 г. лоббистский сектор в Великобритании функционировал на основе саморегулирования через Совет по связям с общественностью. Он был образован Ассоциацией профессиональных политических консультантов, Ассоциацией консультантов по связям с общественностью и Королевским институтом по связям с общественностью и провел свое первое заседание в июле 2010 г. под руководством Э. Франс. Первый реестр индивидуальных лоббистов был опубликован 1 марта 2011 г. За время своего существования реестр неоднократно подвергался критике за свою неэффективность, отмечалось, что многие сведения, содержащиеся в нем, являются неполными или неточными. В частности, в 2011 г. Альянс за прозрачность лоббирования заявлял, что до 90% британских лоббистов просто игнорируют факт существования реестра^[30]. В настоящее время работа реестра приостановлена в связи с формированием новой системы раскрытия лоббистской информации.

Что касается осуществления лоббирования членами британского Парламента, то для начала следует упомянуть о четырех резолюциях, принятых в разное время и направленных, в первую очередь, на борьбу с взяточничеством: 1) резолюция от 2 мая 1695 г. – «Предложение члену Парламента денежных средств в обмен на продвижение интереса противоречит Конституции и является преступлением»; 2) резолюция от 22 июня 1858 г. – «Ситуация, когда депутат за плату или иное вознаграждение проталкивает, продвигает или защищает частные интересы, противоречит обычаю и унижает достоинство Палаты общин»; 3) резолюция от 15 июля 1947 г. – «Несовместимо с достоинством Палаты общин и обязанностями перед избирателями, а также с содержанием права на свободу слова, ситуация, когда депутат вступает в контакт с внешним субъектом, контролирующим или ограничивающим его полную независимость и свободу действий в Парламенте и вынуждающим его представлять интересы данного субъекта по каким-либо вопросам, подлежащим рассмотрению в Парламенте; депутат за плату или иное вознаграждение, которое он или член его семьи получил или ожидает получить, не должен: а) защищать интересы или поднимать вопрос от имени внешнего субъекта; б) оказывать влияние на члена любой палаты или министра с целью склонения их к этому; это касается любого вопроса, предложения, представления, законопроекта, внесения поправок в предложение или законопроект, получения доступа к служащим Короны»; 4) резолюция от 6 ноября 1995 г. – «Необходимо пресекать платное представительство интересов членами Парламента; парламентарии, получившие плату за продвижение интересов, не должны участвовать в рассмотрении проблем, касающихся их клиентов». Все эти резолюции в настоящее время mutatis mutandis являются приложениями к Кодексу поведения членов Парламента.

Сам Кодекс среди основных принципов поведения членов Парламента называет следующие: самоотверженность – решения должны приниматься исключительно в интересах общества, независимость от третьих лиц или организаций, объективность – выбор по заслугам, подотчетность – ответственность перед обществом, открытость – ограничение доступа к информации возможно только в интересах общества, честность – недопустимость конфликта интересов.

Парламентарии должны основывать свое поведение на интересах общества, избегать конфликта между личным и общественным интересами, а при возникновении такого конфликта, решать его незамедлительно и в пользу интересов общества. Членам Парламента запрещено принимать денежные средства за поддержку или противодействие принятию любого законопроекта или решения, а также за представительство интересов в любой палате или комитете. Они несут персональную ответственность за своевременное и корректное представление финансовой информации, а также за аутентичность «расходы-доходы»^[31].

До 2014 г. взаимоотношения чиновников и лоббистов косвенно регулировались множеством законов и кодексов (основным документом являлся Civil Service Code, на его основе каждый государственный орган разрабатывал свой Management Code). Акцент ставился на поведении и финансовых интересах членов Парламента, а не групп давления. Контролем за лоббистской деятельностью занимался Комитет по государственным стандартам.

В 2014 году Парламентом Великобритании принимается долгожданный и «многострадальный» Закон о прозрачности лоббирования, проведении непартийных кампаний и учреждении профсоюзов, довольно-таки объемный и сложный для восприятия нормативный правовой акт, состоящий из трех относительно независимых частей. В части, посвященной лоббированию, законодатель иначе подошел к решению вопроса о предмете регулирования – «бремя доказывания» с чиновника было перенесено на представителя интересов, именуемого лоббистом-консультантом.

В соответствии с названным законом запрещено заниматься лоббированием без регистрации. Лоббирование определяется как «совершение коммуникации с министром или постоянным секретарем по вопросам, касающимся разработки, принятия или изменения любого законодательного предложения; разработки, принятия или изменения проводимой политики; любых действий правительства, связанных с контрактами и иными соглашениями, грантами и иной финансовой помощью, лицензии и разрешения; другой функции государственного аппарата». При этом лицо не считается осуществляющим лоббирование, если оно занимается нелоббистской деятельностью (коммуникация совершается в других целях); совершает случайную (разовую) коммуникацию либо взаимодействует с любым должностным лицом, кроме министра и постоянного секретаря.

Ведением реестра лоббистов, хранением и опубликованием информации занимается регистратор. При регистрации лицо должно сообщать о себе следующую информацию: 1) компания – название, регистрационный номер, адрес офиса, имена директоров и любого секретаря; 2) партнерство – имена партнеров, адрес головного офиса или места осуществления деятельности; 3) индивид – имя и рабочий адрес; 4) другое лицо – аналогичные сведения + любую информацию по запросу регистратора, заявление о намерении соблюдать какой-либо кодекс поведения. Кроме того, каждый квартал зарегистрированное лицо сообщает о своих клиентах и изменениях регистрационных данных. При нарушении установленных требований лицо может быть подвергнуто штрафу (который бывает двух видов – уголовным и гражданским). Указанными нарушениями могут быть: а) представленная информация является неполной или неточной; б) не представлен квартальный отчет или не устранен «пробел» в ранее поданном отчете^[32].

Сразу же после появления на свет Закон о прозрачности лоббирования подвергся жесточайшей критике как со стороны заинтересованных в создании грамотно функционирующего реестра лоббистов групп давления, так и со стороны активной части гражданского общества, а также со стороны сторонников реформы британского лоббизма в правительстве. Действительно, Закон получился недоработанным, однобоким и крайне слабым, даже невозможным к применению и реализации закрепленных в нем положений (было сделано большое количество отсылок к «предписаниям», которые так и не были разработаны). Необоснованно был ограничен круг объектов лоббистской деятельности, т.е. тех должностных лиц, которые гипотетически могут стать мишенью лоббистских атак. Около половины всей посвященной лоббированию части закона было посвящено регистратору, его полномочиям и функциям.

Поэтому нет ничего удивительного в том, что крупнейшие игроки лоббистского поля публично заявляли о намерении игнорировать требования закона до его переработки^[33].

В мае 2010 г. на одном из совещаний правительство Великобритании принимает коалиционное соглашение, одной из целей которого являлось стремление «регулировать лоббирование посредством введения обязательного реестра лоббистов и обеспечения максимальной прозрачности». Четыре года разрабатывался соответствующий законопроект. По неизвестной причине было принято решение объединить меры по повышению прозрачности законодательного процесса с регулированием деятельности благотворительных организаций и профсоюзов. Это превратило билль в «проходной» законопроект. Правительство ставило себе целью выяснить «кто лоббирует правительство и в чьих интересах». В данном контексте существующий реестр лоббистов является фикцией, поскольку, во-первых, регистрироваться обязаны только лоббисты из Великобритании, и, во-вторых, эти лоббисты должны указывать только имена клиентов, которые встречались с министром или постоянным секретарем. Запись в реестре выглядит следующим образом: лоббистская фирма «А» зарегистрировала «Б» и «В». Очевидно, что в данном случае ни о каком повышении прозрачности не может быть и речи. Складывается впечатление, что рассматриваемый закон был принят «для галочки».

Вторая часть закона, посвященная беспартийной агитации, должна была «остановить движение британской политики по американскому пути», когда обладающие крупными финансовыми ресурсами лица тратят огромные деньга на выборы через третьих лиц и тем самым добиваются анонимности. Тем не менее, от «безответственных миллионеров» избавиться не удалось. Как отмечают различные СМИ, 50 тыс. фунтов стерлингов по-прежнему могут обеспечить вам обед с премьер-министром, консерваторы продолжают использовать пробел в законодательстве, позволяющий лицам, пожертвовавшим менее 7,5 тыс. фунтов стерлингов «некорпоративным» местным партийным ассоциациям, оставаться неизвестными (в 2014 г. около 40% финансирования общих выборов пришлось на такие пожертвования).

Регистратор Э. Уайт, которой было поручено создание реестра, столкнулась с большим количеством трудностей. В настоящее время она занимается написанием руководства с целью «устранения неоднозначности». Ей приходится просить лоббистов о предоставлении дополнительной информации, поскольку той информации, которая предоставляется в соответствии с законом, явно недостаточно для реализации даже самых узких задач правительства. Представляется, что лоббистское сообщество вполне оправданно утверждает, что введение реестра – это тупик. Закон о прозрачности лоббирования нуждается в существенном пересмотре.