Финансово-хозяйственная деятельность органов общественного управления Калмыцкой степи в XIX в.

Лиджиева Ирина Владимировна доктор исторических наук ведущий научный сотрудник, Федеральный исследовательский центр Южный научный центр Российской академии наук 344006, Россия, Ростовская область, г. Ростов-На-Дону, пр. Чехова, 41 Lidzieva Irina Vladimirovna Doctor of History Leading Scientific Associate, Federal Research Center of the Southern Scientific Center of the Russian Academy of Sciences 344006, Russia, Rostovskaya oblast', g. Rostov-Na-Donu, pr. Chekhova, 41 irina-lg@yandex.ru Другие публикации этого автора

Высочайше утвержденное «Положение об управлении Калмыцким народом» ^[5] от 28 декабря 1835 г. ввело принцип майората, согласно которому дробление улусов и аймаков было запрещено. Вся Калмыцкая степь Астраханской губернии была поделена на семь улусов (улус — административно-территориальная единица): Багацохуровский, Эркетеновский, Хошеутовский, Малодербетовский, Большедербетовский, Яндыковский и Харахусовский, которые подразделялись на аймаки (аймак — административно-территориальная единица в составе улуса), а последние на хотоны. В соответствии с новым административно-территориальным делением устанавливались улусные, аймачные и хотонные органы управления. Аймаки находились под управлением родовых зайсангов, а хотоны – зайсангов, избираемых из числа благонадежных калмыков.

23 апреля 1847 г. Высочайшим указом Николая I было утверждено новое «Положение об управлении калмыцким народом» ^[6], создававшее правовую основу для введения калмыцкого народа в общую систему экономической, социальной, культурной жизни Российской империи. Указанным правовым актом в Калмыкии на законодательном уровне впервые были заложены основы местного самоуправления в форме улусных и аймачных сходов, формируемых на принципах выборности должностных лиц, коллективного обсуждения и решения вопросов местного значения. Принимая во внимание значение добровольного вхождения кочевого народа в состав России, царизм постепенно проводил осторожную политику по введению их в общероссийскую вертикаль управления, основываясь на принципах плюрализма на низовом уровне. Стремление к синтезу сложившейся правовой системы местных традиций и обычаев с имперским законодательством проявлялось, в первую очередь, в поддержке института самоуправления, который основывался на родоплеменных связях и нормах обычного права. Предметом данной статьи является рассмотрение финансово-хозяйственной деятельности органов местного самоуправления в Калмыцкой степи. Проблема экономического развития Калмыкии в разное время привлекала внимание исследователей ^{[7, 1, 26, 2, 3, 11, 12]}, но к сожалению вопросы финансовых основ института местного самоуправления не получили должной разработки.

Императорские указы, определявшие правовой статус калмыцкого народа в Российской империи, также устанавливали налоговые повинности калмыков. Вид и размер налога приведены в таблице 1.

Таблица 1. Налоговые повинности калмыков

Как показано в таблице глава V Положения 1847 г. оставив без изменения размер албана, переводила счет с ассигнаций на серебро.

Согласно закону от 16 марта 1892 г. «Об отмене обязательных отношений между отдельными сословиями калмыцкого народа» калмыцкое население стало облагаться денежным налогом в пользу государства. Размер нового налога составлял 6 руб. в год с кибитки, распределение которого по улусам и аймакам производилось Управлением калмыцким народом (УКН) с последующим утверждением в Астраханской губернии — астраханским губернатором, в Ставропольской — Главным приставом кочующих народов, с утверждением Ставропольского губернатора.

На протяжении столетия, несмотря на законодательно установленные размеры налога, фактически налоговое бремя калмыков было гораздо больше. Как отмечает Лебединский А. А. на рубеже XIX-XX вв. с одной кибитки взымалось свыше 10 руб. ^{[10, 104]}. Кроме того, калмыки несли ряд натуральных повинностей: воинский налог, кордонный, почтовый и др.

Улусным попечителям и заведующим отдельными частями Калмыцкой степи с целью упорядочения денежных средств поступающих в Казначейство Министерством государственных имуществ был разослан циркуляр от 2 сентября 1893 г. № 5844 за подписью помощника Главного попечителя. Согласно указанному документу на депозиты Управления перечислялись все суммы, собираемые на содержание почтовых станций, парохода «Степняк», рассыльных при Управлении, на покупку и ремонт тарантаса. На счет Министерства государственных имуществ перечислялся уравнительный сбор с калмыков-простолюдинов ^{[25, л. 111]}. Нарушение порядка перечисления средств, а также небрежное оформление отчетной документации влекло наложение штрафа на улусное управление со стороны УКН. Так, в циркуляре Главного попечителя от 25 июля 1892 г. было отмечено, что «При ревизии денежной отчетности … усмотрено, что документы, к счетам прилагаемые, не прошнуровываются с припечатанием шнура, счета и другие документы подписываются получателями денег одной фамилией, тогда как таковые обязательно должны быть подписываемы полным званием получателя, т. е. кроме имени, отчества и фамилии следует указывать место приписки соответствующего лица. … калмыки должны указывать улус, род и аймак, к которым принадлежат» ^{[25, л. 84]}.

Все вышеперечисленные налоговые повинности относились к казенным сборам или государственным. Практика же показывает, что наряду с ними существовали и местные сборы. Как отмечает Карагодин А. И. «в калмыцком обществе XVIII в. существовали две разнотипные формы податей. Кроме известного албана, существовала еще и абулга, о которой не упоминают авторы работ о калмыках. Абулга была характерна для патриархально-общественных отношений, албан – для обществ уже с отношениями эксплуатации. Дальнейшее развитие податных отношений, отчуждение прибавочного продукта непосредственных производителей осуществлялось по линии синтеза абулга гариин (что можно определить как расходы в интересах всего общества) и албана (подать в пользу отдельных лиц)» ^{[8, 41]}. Таким образом, можно утверждать о финансово-экономической деятельности органов местного самоуправления, регулируемыми нормами обычного права.

Сход, как институт местного самоуправления, был уполномочен рассматривать и решать вопросы общественной, хозяйственной и культурной жизни общества в целом, так и отдельных его членов. С целью обеспечения удовлетворения основных жизненных потребностей населения, отнесенных к ведению общественного управления, органы общественного управления самостоятельно формировали, утверждали и исполняли местный бюджет, таким образом, выполняя финансово-хозяйственную функцию местного самоуправления.

К ведению органов местного самоуправления в области финансово-экономических отношений были отнесены:

• Утверждение и исполнение местных бюджетов. Исполнение бюджетов охватывало два направления: сбор доходов и осуществление расходов. Сбор доходной части местного бюджета осуществлялось демчеями – выборными должностными лицами, избираемыми с 40 кибиток. К источникам местных доходов относятся доходы от управления общественной собственностью, из так называемых оброчных статей. Статья 467 Положения об инородцах гласит: «В состав общественного капитала поступают: 1) суммы, выручаемые за оброчные статьи, учрежденные на землях, отведенных в пользование калмыков; 2) сбор за билеты, выдаваемые калмыкам на отлучку для найма в работы; 3) штрафные деньги по решению улусных зарго, также штрафы, взыскиваемые за неявку на сход, за оставление на прокормлении у калмыков скота, принадлежащего посторонним лицам и пр.» ^[14].

Процесс формирование общественного капитала подробно расписан Фарфоровским ^{[26, 15]} на примере Большедербетовского улуса. Свободная калмыцкая земля в количестве 49,880 десятин разделяется на 21 оброчный участок. Эти участки отдаются в аренду в торгов под выгон скота, сенокошение и распашку для посева хлеба не более ½ всего участка на сроки от 6 до 12 лет по цене от 60 коп. до 5 руб. за десятину. Кроме этих оброчных статей, доход с которых поступает в калмыцкий общественный капитал, у каждого из 13 отдельных калмыцких родов улуса имеются арендные участки, выделенные из общественных душевых наделов по аймачным приговорам как излишек, свободный от личного пользования калмыков. Участки эти тоже сдаются в аренду по шестилетний срок под выпас скота, сенокошение, распашку хлеба с торгов в улусном управлении при участии доверенных от обществ. Цена колеблется от 70 коп. до 5 руб. за десятину в год, в зависимости от качества почвы и способа эксплуатации. Арендаторами участков заключаются нотариальные договоры, и плата вносится попечителю улуса. Расход средств из родовых капиталов происходит только по общественным приговорам, утверждаемых главным приставом. Основные статьи расхода: уплата кибиточного сбора и воинского налога, содержание обывательских лошадей, выдача пособий бедным калмыкам, вдовам, сиротам. На эти суммы производится и постройки общественных хлебных амбаров, плотин, прудов и колодцев; покупаются земледельческие орудия и лесной материал.

Главный пристав кочующих народов Ставропольской губернии в своем письме попечителю Большедербетовского улуса предписывает «разрешить старшинам и опекунам собрать аймачные сходы 30 ноября 1889 г. в родах Большедербетовского улуса для постановления приговоров о приходах, имеющих поступать в 1890 г. и о расходах предполагаемых в том же году и кроме того старшинам 2-го Багатуктунова рода рассмотреть вопрос об отдачи в аренду участка земли и о раскладке общественных родовых сумм» ^{[21, л. 3]}.

Определенную долю в доходах занимают штрафы и пени, взимаемые местными властями за несоблюдение хозяйствующими субъектами различных видов законодательства. Общественный калмыцкий капитал предназначался для пособия калмыкам в случаях голода, повальных болезней и падежа скота, для устройства улусных домов и разных общеполезных заведений, для наград и пособия в видах поощрения калмыков к улучшению хозяйства и введению хлебопашества, огородничества и ремесел и вообще для всех предметов по устройству калмыцкого народа. Органы местного самоуправления, выполняя государственную задачу, практически были лишены соответствующей поддержки этого государства, как в материальном, так и в других отношениях. Только с 90-х годов XIX века правительство освобождая земства от «обязательных» расходов, таких как содержание арестных помещений, подводная и этапная повинности, позволило тем самым увеличить расходные статьи местных бюджетов на культурные нужды: строительство и содержание школ и больниц, в том числе и в Калмыцкой степи.

• Осуществление контроля за расходованием средств. Расходы местных бюджетов – это затраты, возникающие в результате выполнения органами местного самоуправления своих функций. Они соответствуют природе и характеру местного самоуправления. Осуществление расходов производилось согласно решениям сходов, оформленных в виде приговора. Глава IX Положения ^{[6, 349-372]} к полномочиям аймачного схода отнесла раскладку кибиточного сбора, при этом предоставляя право уменьшать или освобождать какую-либо семью от налога, но, не допуская превышения надбавки для других не более чем на 20 %. Таким образом, на законодательном уровне вводился принцип круговой поруки, а решение схода в обязательном порядке утверждалось улусным попечителем. Так, 10 октября 1896 г. состоялся аймачный сход общества калмыков Александровского улуса Шабинерова рода, где было заслушано предписание Его превосходительства господина Главного попечителя Калмыцкого народа от 1 февраля 1896 г. № 582 об установлении круговой поруки за возврат ссуды взятой в 1896 г. на поддержание скотоводства и личное продовольствие. Сход постановил, что «кто-либо из лиц, взявших ссуду не в состоянии будет платить, то таковую мы обязуемся исполнить по добровольному непринужденному нашему согласию из собственных средств» ^{[15, л. 18]}. Аналогичное решение было принято на аймачном сходе Уранхусова рода Александровского улуса ^{[23, л. 11]}.

Васильчиков А. И. первый, из отечественных исследователей давший общее понятие о самоуправлении, в своей работе рассмотрел природу круговой поруки: «Мера, нами предлагаемая, хотя с первого взгляда и кажется нововведением, в сущности составляла одно их древнейших оснований наших податных систем; она прикрывалась только названием вовсе несоответствующим и именовалась в разных уставах раскладкой внутри обществ.

Под этим выражением разумелось следующее несколько сложное и сбивчивое правило. Русское законодательство как будто подразумевало, что в каждом обществе, городском и сельском, находится известный процент беднейших жителей, которые в действительности заслуживают снисхождения, с которых нельзя брать платежа, потому что нечего взять, но и вместе с тем оно предполагало что этот недочет, эту сумму безнадежных взысканий следует отнести не на счет государственной казны, но на счет самих обществ. Отправляясь от этого, наше финансовое управление слагало с себя попечение о равномерном распределении податных тягостей между имущими и неимущими членами общества, обязывало их всех круговой порукой ответствовать за полный взнос податей и предписывало им самим наблюсти, чтобы неуравнительный налог был уравнен, чтобы несправедливость чинимая государством, была исправлена общиной.

Для этого правительство, вводя новые налоги и делая им, если можно так выразиться, черновой эскиз, упоминая только о главных основаниях, обыкновенно заключало свои премудрые указания простыми словами, «что раскладка внутри обществ производится по местным обычаям и соображениям» ^{[4, 305]}.

Использование средств общественного капитала находилось под личным контролем Главного попечителя и министра государственных имуществ. УКН, как и Главный пристав кочующих народов Ставропольской губернии строго отслеживали расходование средств родовых капиталов. Так, в предложении Главного пристава кочующих народов Ставропольской губернии от 27 марта 1913 г. № 2377 на имя попечителя Большедербетовского улуса отмечается, что «необходимо установить самое строгое наблюдение, чтобы все исчисленные по смете доходы поступали по назначению своевременно и безнедоимочно и чтобы расходы производились лишь на предметы, росписями предусмотренные, при чем никаких передержек не должно быть допускаемо под страхом личной и материальной ответственности» ^{[24, л. 5]}. Кроме того общество было заинтересовано в эффективном расходовании средств. Например, Малодербетовский улусный сход состоявшийся 31 июля 1910 г. на урочище Ханата постановил для выяснения вопроса о порядке расходования выпасных улусных сумм и покрытия ими податей избрать комиссию в составе зайсанга Лиджи Талтаева, аймачных старшин Семена Эренценова и Тараса Мучкаева и калмыка поселка Червленный Нохи Очирова ^{[18, л. 56-59]}.

• Предоставление финансовой помощи однообщественникам. В сентябре 1910 г. из 15 рассмотренных вопросов на Александровско-Багацохуровском улусном сходе шесть вопросов были посвящены оказанию материальной помощи сородичам по разным причинам, что было зафиксировано в приговоре. Так, были удовлетворены прошения калмыка Барунова рода Каршан Салиева о выдаче пособия на приобретение кибитки с домашней утварью, по случаю бывшего у него пожара, уничтожившего и кибитку, и домашнее имущество; калмыка Барунова рода Босхомджи Генденова и вдовы калмычки Зюнева рода Ользете Лиджиевой «о сложении с них по бедности недоимок и окладов за 1910 г. казенного и уравнительного сборов»; вдовы калмычки Ользете Шургучиевой о назначении ей постоянного пособия ввиду ее бедности и неспособности к труду, вследствие отсутствия рук, которых она лишилась, отморозив их в зиму; калмычки Барунова рода Киштан Лиджиевой, вдовы умершего рассыльного Багацохуровского улусного управления Лиджи Каштыкова, о выдаче ежемесячного пособия. По решению упомянутого схода больнице Астраханского Приказа общественного призрения была уплачена недоимка в сумме 72 рублей 25 коп за лечение Икицохуровских калмыков оказавшихся не в состоянии уплатить за лечение ^{[18, л. 81-83]}.

Основное внимание общественного управления было уделено просвещению народа, охране его здоровья, улучшению сельского хозяйства, страхованию общественных построек от огня, совершенствованию народного быта, организации сельскохозяйственной кооперации и развитию кустарной промышленности. В целом расходы бюджетов органов местного самоуправления следует разделить на следующие основные группы:

- Расходы, связанные с осуществлением отдельных государственных полномочий, переданных органам местного самоуправления. К так называемым государственным повинностям были отнесены следующие расходы местных бюджетов: подводная повинность, содержание полиции, этапирование осужденных и т. д. Так, Заведующий Маныческим улусом 9 марта 1911 г. в УКН представил приговор Ики-Чоносовского аймачного схода от 17 февраля № 11 об ассигновании из аймачного капитала 25 руб. на этапирование в Сибирь калмыка Дорджи Ноха Манджиева ^{[20, л. 1-17]}. В Российской империи подводная повинность имела два главных вида: а) для воинских потребностей при движении войск, разных команд, ремонтов, для перевозки больных и т. п.; б) для земских сообщений, разъездов полиции и губернских чиновников.

15 апреля 1892 г. за подписью Главного попечителя был разослан циркуляр попечителям и заведующим отдельными частями Калмыцких улусов о выдаче открытых листов Управления на взимание почтовых лошадей без платежа прогонных денег. В документе было отмечено, что поездки по бесплатным открытым листам являются одним из видов налогообложения калмыков, в связи с чем выдача последних должна быть производима только в случаях законной на то надобности. Правом на получение открытых листов обладают должностные лица, отправляющиеся в командировку в служебных целях. В документе указывался начальный и конечный пункты, при этом отмечалось, что он имеет силу только для указанной поездки. На оборотной стороне листа прописывалась цель и результаты командировки. Получение чиновником прогонных или разъездных денег лишало его права брать бесплатные открытые листы.

- Расходы, связанные с решением вопросов местного значения. Например, рассмотрим основные направления, которые были отражены в приговорах улусных и аймачных сходов. Яндыковский улусный сход, состоявшийся 8 июля 1890 г. принял решение о перечислении в Приказ общественного призрения из мирских сумм 195 руб. за содержание и лечение однообщественников ^{[16, л. 48]}.

Оргакинский аймачный сход, состоявшийся 20 июля 1910 г. принял решение о создании из средств родового капитала потребительской лавки «с тем, чтобы она обслуживала нужды общества, т. е. отпускала бы товары по первоначальной цене» ^{[21, л. 12]}.

1 апреля 1890 г. старшины Бюдермесова и Кюбетова рода обратились с просьбой к Попечителю Большедербетовского улуса о разрешении проведения аймачного схода с целью пожертвования хурулу 50 руб. серебром на предстоящий семидневный молебен «Дархин» ^{[21, л. 21]}.

Маныческий улусный сход, состоявшийся 25 июня 1910 г. на урочище Лола для обсуждения текущих хозяйственных вопросов, принял решение ассигновать кредит в размере 400 руб. из выпасных сумм на оплату курсов для учителей родовых школ, и наставниц Маныческой улусной мужской и женской школ. В работе схода приняли участие 6 аймачных старшин, 25 хотонных старост, 151 выборных от 20 кибиток, а также временно заведующий улусом Н. М. Рысин. Причем сход предоставил педагогическому персоналу право выбора курсов по личному усмотрению с обязательством предоставления в школьный улусный Совет отчета о результатах поездки ^{[18, л. 34]}.

В приговоре общества Багоцохуровского улусного схода от 20 сентября 1910 г. зафиксировано постановление об образовании улусных и аймачных капиталов, к источникам их образования отнесены: суммы от обложения пашен, торговых предприятий, открытия оброчных участков и т. п. Кроме того в данном приговоре по предложению Попечителя улуса было постановлено о выделении средств за счет выпасных сумм на проведение работ по закреплению песков на урочище «Оргечка, Булмукта и Шилин Боро» ^{[18, л. 85-87]}.

В 1913 г. решениями улусных и аймачных сходов «В память 300-летия царствования дома Романовых» были выделены средства из общественных капиталов на финансирование ряда социально-значимых мероприятий. Например, приговором Кетченер-Шебенеровского аймачного общества от 30 января 1913 г. было ассигновано 9 000 руб. на постройку аймачной начальной школы с интернатом на 25 человек и квартиры для учителя; Гайдукское, Овардыкское и Кекеусунское аймачные общества решениям сходов от 15 и 16 февраля 1913 г. в ознаменование 300-летнего юбилея царствования дома Романовых ассигновали 3000 руб. на учреждение стипендии для калмыков при I Астраханской мужской гимназии, городском училище и фельдшерской школы ^{[22, л. 26]}.

В 1910 г. на средства родового капитала было построено здание Улюдючинской аймачной школы с интернатом на 30 воспитанников. Школа содержалась за счет выпасных средств, но за период осень 1910-весна 1911 г. в аймачную кассу практически ничего не поступало. Решением схода общество ходатайствовало перед УКН о принятия содержания школы с 1 января 1912 г. за счет общественного калмыцкого капитала. Старшина аймака рассчитывал, что так как доходность с оброчных земель поступают в общественный калмыцкий капитал, Управление удовлетворит прошение, но оно было отклонено. Несмотря на отказ, аймачное общество приняло решение изыскать средства на дальнейшее содержание школы из средств родового капитала, так как «закрывать школу сейчас, когда ученики по преимуществу дети беднейших калмыков и сирот уже привыкли к теплу и нормальному питанию – отсылать их в кибитки к полуголодным родственникам, прерывать учебные занятия – едва ли возможно» ^{[19, л. 31-32]}.

К компетенции схода, как органа местного самоуправления было отнесено «совещание по всем вообще предметам общественной надобности». Это означало, что органы местного самоуправления могли инициировать строительство и брать содержания школ за счет родового капитала, но не имели права контролировать и направлять учебно-воспитательный процесс. Правительство опасалось доверять руководство народным просвещением земству. Расходы общественного управления на народное образование относились к числу «необязательных», но именно в этой области (наряду с медициной) их деятельность оказалась наиболее успешной.

Перед государственными фискальными органами стояла проблема разграничения казенных и местных налогов, что на практике было весьма затруднительным. В обоих случаях правительству приходилось сталкиваться с одним и тем же плательщиком. Но государство в первую очередь проявляло заботу о взимании общегосударственных налогов.

Суровая зима 1895/6 гг. нанесла большой урон хозяйству населения Калмыцкой степи. Пострадали практически все улусы, но особенно сильно, как видно из данных таблицы 1, Харахусовский, Александровский, Икицохуровский и Александро-Багацохуровский. Анализ статистических данных показывает, что общий ущерб нанесенный хозяйству составляет 2358984 руб. Главный попечитель калмыцкого народа обратился с ходатайством в Департамент Государственных и земельных имуществ о рассрочке кибиточного сбора с жителей Харахусовского и Александро-Багацохуровского улусов, в котором погибло 9/10 всего скота, на 5 лет, Александровского, ¾ скота, на 3 года, Икицохуровского, ½ – 2 года. Ухудшение социально-экономического положения населения в результате привело к недоимкам по общественным и казенным сборам.

Таблица 1. Ведомость о числе скота, бывшего у калмыков Астраханской губернии

до зимы 1895/6 гг. и павшего в эту зиму ^{[17, л. 6 об.)]}

Главный попечитель калмыцкого народа 7 июня 1911 г. обратился с ходатайством в Земский отдел о списании числящихся за калмыками Яндыко-Мочажного улуса недоимок. Наводнение и суровая зима 1910 г. негативно отразились на материальном положении населения улуса, кроме того часть недоимщиков умерла. В связи с этим уплата числящихся долгов по ссуде из общественного калмыцкого капитала в виду крайней бедности должников невозможна ^{[15, л. 647-648]}.

Закрытие ярмарок, снижение закупочных цен на скот, повышение смертности со времени последней переписи 1876 г., стало причиной снижения поступлений денежных сборов с калмыков. По мнению УКН попечителям необходимо было принять энергичные меры по взысканию сборов. В циркуляре Главного попечителя от 3 августа 1890 г. были указаны следующие меры: 1) объезд кочевий с разъяснительной работой для побуждения калмыков к уплате денег; 2) оказывать личное содействие демчеям в сборе повинностей; 3) выдавать открытые билеты рабочим калмыкам, только в случае полной уплаты сбора за весь год; 4) изъятие скота у калмыков имеющих средних достаток в счет уплаты сбора; 5) взыскать денежный сбор с кибитки несмотря на смерть главы семейства, состоящего в окладе по переписи 1876 г. ^{[13, л. 23-25]}.

Согласно принятому 10 июня 1900 г. закону «О замене у калмыков Астраханской губернии кибиточной подати сбором с принадлежащего им скота» налог были обязаны платить все скотовладельцы «без различия сословий» в размере: 75 коп. с верблюда, 40 коп. с лошади и КРС и 5 коп. с одной головы овцы или козы ^{[13, л. 1]}. Отсюда следует, что налог был персональным, т. е. взымался не с кибиток и не с аймачных обществ, тем самым разрушался институт круговой поруки, выгодный государству, в особенности в условиях дальнейшего расслоения общества. Попечитель Багацохуровского улуса В. Зварковский по поводу принятия указанного закона отмечал, что «самая цифра обложения головы скота слишком высока и непосильна к уплате». В то время как Попечитель Яндыко-Мочажного улуса указывал на необходимость сохранения круговой поруки в законе о введении налога со скота «для того, чтобы сбор со скота поступал безнедоимочно» ^{[13, л. 11]}.

В целях реализации вышеуказанного закона Попечителем Малодербетовского улуса в рапорте за № 5321 от 26 сентября 1900 г. было отмечено, что перепись скота необходимо провести силами аймачных старшин и хотонных старост. Кроме того, для более успешного подсчета скота аймачным старшинам следует перед началом переписи разослать печатные бланки переписных листов (форма № 1) в двух экземплярах (таб. 2)

Таблица 2. Перепись скота, принадлежащего калмыкам ^{[13, л. 49]}

Сбор денег должен производиться демчеями, которые снабжаются Улусным Управлением тетрадями по форме № 2 (таб. 3)

Таблица 3. Список калмыков, с которых подлежит взыскание в доход казны со скота в двухлетие 1901 и 1902 гг. ^{[13, л. 50]}

При передаче денег в Улусное управление демчей обязан представить еще список плательщиков по форме № 3.

Таблица 4. Список калмыков, с которых взыскан казенный сбор демчеем ^{[13, л. 51]}

Как отмечает А. Н. Команджаев «Там же, где вопрос о налогах не касался непосредственно казны, правительство старалось встать на защиту интересов трудящихся масс. Так, правительство официально выразило недовольство числом должностных лиц, которые организуют «темные сборы», иной раз, привлекая к ответственности за незаконные поборы и т.д. "…правительство думало, прежде всего, о доходах казны ведь масса неофициальных поборов создавала большой контингент недоимщиков и срывала плану поступления налогов, что постоянно держало в напряжении администрацию» ^{[9, 68]}.

Таким образом, изучению были подвергнуты различные «бюджетные» источники, содержащие данные о доходах и расходах, что позволило разобраться в сложных вопросах развития экономики. Критический анализ источников показал, что формуляры финансовой и первичной бухгалтерской отчетности для улусных управлений были стандартными. По итогам их анализа было установлено, что бюджеты улусов отличались крайней скудностью. Средств явно не хватало даже на самые необходимые мероприятия. Финансовые документы раскрывают общие причины нехватки денежных средств, в частности, большой объем «обязательных» расходов по содержанию государственных повинностей. Несмотря на ограниченность финансовых ресурсов, финансово-экономические отношения обеспечивали хозяйственную самостоятельность органов местного самоуправления. Так как, местные финансы в наибольшей степени приближены к потребностям конкретной территории и способствуют созданию условий его жизнедеятельности. Общественное управление Калмыцкой степи внесло важный вклад в повышение уровня народного образования, здравоохранения, организацию и развитие агрономии, статистики, ветеринарии, садоводства, кооперативного движения, дорожного и жилищного строительства.