Недействительность крупных сделок и сделок, в которых имеется заинте-ресованность

До недавнего времени судебная практика колебалась в возможности отнесении отдельных видов сделок к крупным, например кредитных договоров, направленных на отчуждение или приобретение имущества.

В свое время Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ (п. 1 Информационного письма Президиума ВАС РФ от 13 марта 2001 г. № 62 «Обзор практики разрешения споров, связанных с заключением хозяйственными обществами крупных сделок и сделок, в совершении которых имеется заинтересованность //Вестник ВАС РФ. 2001. № 7. С. 71) подчеркивал: «Заключение сторонами договора на предоставление кредита не предполагает установления цены на приобретаемое имущество, поскольку по такому договору передаются денежные средства, и сам по себе кредит не может рассматриваться как приобретение или отчуждение заемщиком своего имущества.

Следовательно, этот вид сделки не подпадает под действие ст. 78 и 79 Федерального закона «Об акционерных обществах» (Постановление Президиума ВАС РФ от 15 июня 1999 г. № 2384/99 // СПС «КонсультантПлюс» (Дата обращения: 17.06.2015 г.)

В настоящее время, заем и кредит прямо названы в п. 1 ст. 78 Федерального закона «Об акционерных обществах» в качестве примеров сделок, направленных на отчуждение (приобретение) имущества, в связи с чем споры по этому вопросу следует считать исчерпанными.

Тем не менее А.Н. Беседин ^{[1, c. 68 - 81]}, рассматривая особенности мировых соглашений, заключаемых в рамках искового производства, совершаемых в рамках несостоятельности (банкротства), а также внесудебных мировых соглашений как гражданско-правовых сделок, полагает, что крупные сделки не всегда можно признавать недействительными.

Очевидно, что ученый, изучив правоприменительную судебную практику в рамках несостоятельности (банкротства) исходил из заинтересованности участников судебных процессов, апеллирующих доказательствами добросовестности заключения крупных сделок.

В последнее время некоторые практические работники все больше озабочены финансовой нестабильностью хозяйственных обществ как в стране, так и за рубежом, которые после заключения крупных сделок в рамках корпоративных инвестиционных договоров понимают о невозможности их исполнить. Возникает вопрос, а как может быть решен вопрос в данном случае?

Так, А. Кузнецов ^[2] полагает, что действующее регулирование крупных сделок и сделок с заинтересованностью обременительно для гражданского оборота, поскольку возлагает на участников оборота огромные издержки по предварительной проверке документов перед каждой сделкой, но хуже всего то, что вся эта громоздкая система одобрения сделок работает вхолостую - изначальный смысл этих институтов был полностью утрачен в результате законодательных изменений за последние 20 лет.

Возможно, автор данной концепции имеет в виду то обстоятельство, что в действующем виде нормы о крупных сделках (п. 2 ст. 174 ГК РФ) позволяют ограничить полномочия директора хозяйственного общества, когда он не имеет права заключать сделки свыше 25% стоимости активов без одобрения АО.

Следовательно, уточняет А. Кузнецов, нужно исходить из того, что крупная сделка признается недействительной независимо от того, причинила она убытки обществу или нет (это, кстати, соответствует и ст. 173.1 ГК РФ, частным случаем которой являются нормы об оспаривании крупных сделок). При этом, разумеется, другим ключевым условием признания сделки недействительной является недобросовестность контрагента, т.е. истцом должно быть доказано, что другая сторона по сделке знала или должна была знать, что сделка являлась крупной.

Считаем, что положения ст. 173.1 ГК РФ об оспаривании сделок – это гарантия неотъемлемого права участников (акционеров) участвовать в принятии решения по вопросу о совершении сделок, которые влекут или могут повлечь изменение или прекращение деятельности общества, в том числе и «продажу бизнеса».

В этой связи, наверное, следует обратить внимание на то обстоятельство, что в современных условиях формирования единообразной судебной практики по делам, связанным с признанием крупных сделок недействительными, Верховный Суд РФ в большей степени стоит на защите законных прав и интересов участников хозяйственного общества.

Так, определением Судебной коллегии по экономическим спорам Верховного Суда РФ от 23 января 2015 г. № 305-ЭС14-2332 (СПС «КонсультантПлюс» (Дата обращения: 19.06.2015 г.)). Суд отменил постановление арбитражного суда округа по делу о признании недействительным договора поручительства, которым в удовлетворении заявления отказано, поскольку, если предметом сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, является имущество, стоимость которого по данным бухгалтерского учета составляет два и более процента балансовой стоимости активов общества по данным его бухгалтерской отчетности на последнюю отчетную дату, решение об одобрении такой сделки принимается на общем собрании акционеров большинством голосов всех не заинтересованных в сделке акционеров – владельцев голосующих акций.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 10 апреля 2003 г. № 5-П «По делу о проверке конституционности п. 1 ст. 84 Федерального закона “Об акционерных обществах” в связи с жалобой открытого акционерного общества “Приаргунское”» признал указанную норму (в ред. ФЗ от 24 мая 1999 г.) не противоречащей Конституции РФ.

Конституционный Суд РФ с учетом конституционных принципов и основных начал гражданского законодательства допускает судебную процедуру признания недействительной сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, совершенной с нарушением требований к сделке, предусмотренных ст. 83 того же Федерального закона, по требованию акционеров (в том числе миноритарных акционеров) акционерного общества, заключившего данную сделку.

По смыслу п. 1 ст. 166 ГК РФ во взаимосвязи с его ст. 168 сделки, которые могут быть признаны недействительными судом (следовательно, в силу п. 1 ст. 84 Федерального закона "Об акционерных обществах" и сделки, в совершении которых имеется заинтересованность), относятся к оспоримым. Требование о признании оспоримой сделки недействительной в соответствии с п. 2 ст. 166 ГК РФ может быть предъявлено лицами, указанными в данном Кодексе. Между тем сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, Гражданским кодексом не предусмотрены, и, соответственно, в нем не определено, какие лица могут заявлять требования о признании таких сделок недействительными.

Признание нормы, содержащейся в п. 1 ст. 84 Федерального закона "Об акционерных обществах", не противоречащей Конституции РФ при условии ее истолкования в соответствии с конституционными принципами и основными началами гражданского законодательства, не препятствует федеральному законодателю совершенствовать механизм защиты прав акционеров, с тем чтобы, не нарушая стабильность общественных отношений в сфере гражданского оборота, обеспечить, в частности, права миноритарных акционеров, исключив при этом возможность злоупотребления ими своими правами.

Согласно Конституции РФ государственная защита прав и свобод человека и гражданина в Российской Федерации гарантируется (ч. 1 ст. 45). Исходя из этого, Гражданским кодексом РФ и законодательством об акционерных обществах установлен механизм защиты прав акционеров. Одним из способов защиты нарушенных прав акционеров в соответствии со ст. 12 ГК РФ является признание судом оспоримой сделки недействительной и применение последствий ее недействительности.

В силу природы акционерного общества совершаемые им сделки могут приводить к конфликту интересов между акционерами, обладающими значительным числом акций, органами управления обществом и миноритарными акционерами. Глава XI Федерального закона "Об акционерных обществах" (ст. 81 - 84), регламентирующая сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, закрепляет комплекс мер, направленных на защиту имущественных интересов акционеров, в том числе миноритарных, и акционерного общества в целом в связи с совершением таких сделок, в частности предусматривает возможность признания их недействительными в исковом порядке (п. 1 ст. 84).

Сделки, в совершении которых имеется заинтересованность, могут быть признаны недействительными, если они совершены с нарушением ст. 83, устанавливающей требования к порядку их заключения. Так, решение о заключении обществом названной сделки принимается советом директоров общества большинством голосов директоров (независимых директоров в акционерных обществах с числом акционеров - владельцев голосующих акций одна тысяча и более), не заинтересованных в ее совершении; при этом совет директоров вправе принять решение о проведении сделки, лишь убедившись, что стоимость, которую общество получит за отчуждаемое имущество или предоставляемые услуги, не ниже рыночной стоимости имущества или услуг.

Вместе с тем круг лиц, наделенных правом обращаться в суд с требованием о признании сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, недействительной, самим Федеральным законом "Об акционерных обществах" прямо определен не был. Поэтому п. 1 ст. 84 данного Федерального закона необходимо истолковывать во взаимосвязи с п. 2 ст. 166 ГК РФ и с учетом основных начал гражданского законодательства, которые обеспечивают действие конституционных принципов в сфере имущественных и неимущественных отношений, регулируемых гражданским законодательством (ст. 8 и 17; ч. 1 ст. 34; ч. 2 ст. 35; ч. 1 ст. 45; ст. 46 Конституции РФ), а именно: неприкосновенность собственности, недопустимость произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, обеспечение восстановления нарушенных прав, их судебную защиту.

Пункт 1 ст. 84 Федерального закона "Об акционерных обществах" находится в общей системе конституционно-правового и гражданско-правового регулирования, а потому, выявляя намерения законодателя при создании данной нормы, следует исходить из того, что указанные конституционные принципы обладают высшей степенью нормативной обобщенности, предопределяют содержание конституционных прав человека и отраслевых прав граждан, носят универсальный характер и в связи с этим оказывают регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений (Постановление Конституционного Суда РФ от 27 января 1993 г. по делу о проверке конституционности правоприменительной практики ограничения времени оплаты вынужденного прогула при незаконном увольнении).

Неопределенность в понимании п. 1 ст. 84 Федерального закона "Об акционерных обществах" может быть преодолена - в целях обеспечения единого, непротиворечивого правового регулирования - путем систематического толкования с учетом иерархической структуры правовых норм, предполагающей, что толкование норм более низкого уровня должно осуществляться в соответствии с нормами более высокого уровня. При невозможности же использования аналогии закона (п. 1 ст. 6 ГК РФ) права и обязанности сторон определяются исходя из общих начал и смысла гражданского законодательства (аналогия права) и требований добросовестности, разумности и справедливости (п. 2 ст. 6 ГК РФ).

Федеральный закон "Об акционерных обществах" согласно п. 1 его ст. 1 в соответствии с Гражданским кодексом РФ определяет порядок создания и правовое положение акционерных обществ, права и обязанности их акционеров, а также обеспечивает защиту прав и интересов акционеров, а следовательно, нормы, содержащиеся в ст. 81 - 84 названного Федерального закона, направлены на предотвращение конфликта интересов между органами управления акционерным обществом, которые в силу п. 3 ст. 53 ГК РФ должны действовать в интересах представляемого ими юридического лица добросовестно и разумно, и акционерами, в том числе миноритарными, не способными на этапе заключения сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, защитить свои законные интересы. Включая норму п. 1 ст. 84 в Федеральный закон "Об акционерных обществах", законодатель преследовал цель ввести такой порядок защиты миноритарных акционеров, который позволил бы на данном этапе минимизировать возможный ущерб их законным интересам, не ограничивая при этом их право предъявлять требования о признании соответствующей сделки недействительной.

Таким образом, норма, содержащаяся в п. 1 ст. 84 Федерального закона "Об акционерных обществах" во взаимосвязи с п. 2 ст. 166 ГК РФ и с учетом конституционных принципов и основных начал гражданского законодательства должна толковаться как предполагающая право акционеров (в том числе миноритарных) акционерных обществ, заключивших сделку, в совершении которой имеется заинтересованность, обращаться в суд с иском о признании этой сделки недействительной. Данная норма в ее конституционно-правовом истолковании направлена на реализацию конституционного требования, согласно которому осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц (ч. 3 ст. 17 Конституции РФ), и не противоречит Конституции РФ.

По смыслу ст. 17 (ч. 1 и 3), 35, 46 (ч. 1) и 55 (ч. 3) Конституции РФ предъявление требований о применении последствий недействительности сделки, в совершении которой имеется заинтересованность, к сделкам, совершенным с нарушением требований к сделке, предусмотренных ст. 83 Федерального закона "Об акционерных обществах", может ограничиваться определенным сроком. Установление такого срока имеет целью обеспечить конституционно-правовой режим стабильности условий хозяйствования, выводимый из ст. 8 (ч. 1), 34 (ч. 1) и 57 Конституции РФ (постановление Конституционного Суда РФ от 20 июля 1999 г. по делу о проверке конституционности Федерального закона "О культурных ценностях, перемещенных в Союз ССР в результате Второй мировой войны и находящихся на территории Российской Федерации", Определение от 1 июля 1999 г. по жалобе гражданина В.В. Варганова на нарушение его конституционных прав Федеральным законом "О едином налоге на вмененный доход для определенных видов деятельности" и Законом Белгородской области "О едином налоге на вмененный доход для определенных видов деятельности").

Следовательно, само по себе отнесение сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, к оспоримым и установление срока исковой давности в один год в отношении признания их недействительными не может быть признано неправомерным. В то же время, исходя из предназначения и принципов института исковой давности, обусловленных указанными положениями Конституции РФ, течение этого срока должно начинаться с того момента, когда правомочное лицо узнало или реально имело возможность узнать не только о факте совершения сделки, но и о том, что она совершена лицами, заинтересованными в ее совершении.

Таким образом, Конституционный Суд РФ и Верховный Суд РФ в целях единообразия правоприменения норм гражданского законодательства о признании крупных сделок недействительными исходят прежде всего из защиты гражданских прав и законных интересов участников хозяйственного общества, что необходимо для стабильного развития корпоративных отношений.