Аннотация: Предметом исследования являются способы установления хронологии протекания языковых процессов. Объект исследования – праславянские и восточнославянские процессы, для которых определяется не абсолютная, а относительная хронология. Констатируется, что для праславянского языка относительная хронология — практически единственный способ выявления истории фонетических изменений, и рассматривается соположение качественной дифференциации долгих и кратких гласных и монофтонгизации дифтонгов. Особое внимание уделяется фонетическим процессам, которые относятся уже к ранней письменной эпохе, но для которых по причине неотражения сопоставляемых явлений или позднего отражения одного из них в памятниках древнерусской письменности может быть установлена только относительная хронология. Немаловажным объектом исследования становится хронологизация относительно друг друга некоторых фонетических и морфологических процессов периода обособленного существования восточнославянских языков. Метод, применяющийся при определении относительной хронологии, состоит в сопоставлении результатов осуществления отдельных языковых процессов. Основные выводы исследования таковы:
1) дифференциация долгих и кратких гласных предшествовала монофтонгизации дифтонгов;
2) закрытое [ô] великорусского и южноукраинского типов возникло до прояснения редуцированных;
3) изменение [ч’] > [ш’] в западных южнорусских говорах происходило после отвердения исконного [ш’];
4) отвердение согласных перед [e], [i] в украинском языке осуществлялось через какое-то время после вторичного смягчения согласных, изначально имевшего имело место во всех древневосточнославянских диалеках;
5) изменение [ky], [gy], [xy] в [k’i], [g’i], [x’i] произошло после изменения [y] редуцированного в большей части великорусских говоров в гласный [o];
6) возникновение аканья в различных русских говорах по-разному хронологически соотносится с переходом [e] в [o].
7) совпадение И.п. с В.п. мн.ч. у существительных, обозначающих лиц мужского пола, осуществилось до развития у них категории одушевленности.
Новизна исследования состоит в выявлении конкретных случаев, к которым должен быть применен методологический подход, являющийся предметом статьи. Автор приходит к заключению о том, что относительная хронология оказывается необходимым методом не только при реконструкции праславянской фонетической системы в ее динамике, но и при определении порядка протекания некоторых языковых процессов в письменный период истории восточнославянских языков.

Abstract: One of the tasks of Slavic historical linguistics is to establish the relative chronology of the linguistic processes. For the Proto-Slavic language, this is practically the only way to identify the history of phonetic changes. It can be concluded that the qualitative differentiation of long and short vowels preceded the monophthongization of diphthongs, since otherwise the vowel [u] from *ou̯ would have coincided with *ū. There are, however, phonetic phenomena that date back to the written era, but due to the lack of reflection of the compared phenomena or the late reflection of one of them in the Old Russian writing, only a relative chronology can be established for them. This method determines that the closed [ô] of the Great Russian and South Ukrainian types arose in the early Old Russian period before the transformation of reduced vowels into full ones. The same method is used to chronologize some phonetic phenomena of the period of the separate existence of the East Slavic languages. For example, it is established that the change [ʧ’] into [ʃ’] in the western South Russian dialects occurred after the hardening of the old [ʃ’]; the hardening of consonants before [e] and [i] in Ukrainian is not an ancient process, since it took place after the secondary softening of consonants. And, finally, if we turn to morphology, we can state that the coincidence of the Nom. and Acc. Pl. in nouns denoting male persons occurred before the development of the category of animacy of these nouns. Thus, relative chronology turns out to be a necessary method not only in reconstructing the Proto-Slavic phonetic system in its dynamics, but also in determining the order of certain linguistic processes in the written period of the history of the East Slavic languages.