Аннотация: Центрируя деисусный ряд и располагаясь над Царскими вратами, образ Спаса в Силах — один из русских вариантов изображения Спаса во Славе в сопровождении четырёх живых Существ — был смысловой и композиционной доминантой русского высокого иконостаса и, таким образом, его главной иконой. Раскрытие смысла и источников этого образа признают основополагающим для решения вопроса происхождения и замысла всего высокого иконостаса как целого, являющегося, в свою очередь, одним из ключевых в истории и теории христианской изобразительности. Считается, что наиболее ранние иконы Спаса в Силах содержатся в иконостасе Благовещенского собора московского Кремля, чине из Успенского собора Владимира и в иконостасе Троицкого собора Сергиевой лавры. Ещё одно изображение Спаса в Силах, считающееся ранним, содержится в миниатюре "Переяславского Евангелия"; существует мнение, что именно оно является древнейшим и стоит у истоков иконографии; в нём находят рудименты более древних композиций, предполагающихся её источником. Если так, то эта миниатюра должна считаться одним из важнейших памятников древнерусской изобразительности и заслуживать самого пристального внимания. Этому памятнику и анализу оснований данного мнения посвящена данная статья: уточняются особенности миниатюр кодекса, определяются ранее неизвестные или ошибочно интерпретировавшиеся особенности композиции миниатюры со Спасом; вводится новый материал, имеющий значение для решения ряда атрибуционных задач и теоретических вопросов. Автор приходит к выводу, что особенности миниатюры являются результатом её поздних переделок.

Abstract: By centering the deesis row and locating it above the Royal Gates, the image of the Savior in Power (Pantocrator) - a Russian version of the image of the Savior in Glory accompanied by the four living Beings - became the semantic and compositional dominant of the Russian high iconostasis and, thus, its main icon. The examination of the meaning and sources of this image is fundamental in solving the issue of the origin and design of the entire high iconostasis as a whole, which, in turn, is one of the key icons in the history and theory of Christian art. It is believed that the earliest icons of the Savior in Power are in the iconostasis of the Annunciation Cathedral of the Moscow Kremlin, in the row of the Assumption Cathedral in Vladimir and in the iconostasis of the Trinity Cathedral of the St. Sergius Lavra. Another image of the Savior in Power, considered early, is depicted in a miniature of the "Pereyaslavsky Gospel"; some scholars believe that it is the oldest preserved image of this icon and that it lies at the origins of this iconography. The miniature contains rudiments of more ancient compositions that supposedly are its source. If this is so, then this miniature should be considered one of the most important monuments of Old Russian visual art and deserves our closest attention. This article is focused on this monument and on the analysis of the evidence that supports the claim of it antiquity: the author describes the features of the miniature codex and identifies previously unknown or erroneously interpreted particularities of the miniature's composition of the Savior; additionally, the author introduces new material that is important for solving a number of attribution problems and theoretical issues. The author concludes that the features of the Pereyaslavsky miniature are the result of its later alterations.

Аннотация: Задачей настоящего исследования является анализ существующих в литературе представлений о происхождении и содержании русской иконографии Спаса в Силах; предметом — её отношение к западным и восточным аналогам и изображениям Видения пророка Иезекииля. В иконографии Спаса в Силах присутствуют особенности, дававшие исследователям основание видеть её источником непосредственно текст Книги Иезекииля, а её саму понимать как изображение Видения; появление её связывают со введением чтений из Иезекииля в русское богослужение. Методологическая основа статьи — междисциплинарный и комплексный подход: привлечение богослужебных рукописей, церковных описей и изображений: икон, фресок, книжных миниатюр и т.д. Новизна исследования заключается в привлечении большого числа памятников, в том числе — неопубликованных. В статье показано, что появление иконографии не синхронно введению чтений из Иезекииля в русское богослужение. Автор делает вывод, что большинство западных и восточных изображений Видения не имеет сходства с исследуемой иконографией и не может считаться её источником; прямая связь с текстом Иезекииля ставится под вопрос.

Abstract: The objective of this research is to analyze the ideas in the literature regarding the origin and content of the Russian iconography of Saviour in Glory; the subject is its relation to the western and eastern counterparts and images of the vision of the prophet Ezekiel. In the iconography of Saviour in Glory, there are features that gave the researchers reason to see the iconography as the direct source of the Book of Ezekiel, and to understand it as an image of the Vision; its appearance is associated with the introduction of readings from Ezekiel into Russian worship. The methodological basis of the article is an interdisciplinary and integrated approach, in particular, attraction of liturgical manuscripts, church inventories and images: icons, frescoes, book miniatures, etc. The novelty of the research is caused by the fact that the researcher analyzes a large number of sources of  including unpublished ones. The author of the article shows that the emergence of iconography is not synchronous with the introduction of readings from Ezekiel to Russian worship. The author concludes that most of the Western and Eastern Vision images are not similar to the iconography under study and cannot be considered as its source; direct link with the text of Ezekiel is questioned.