Терминологическая база профайлинга: компаративный анализ и унификация

Кулик Анна Валерьевна Директор; АНО "Научно-исследовательский Центр корпоративной безопасности" 105005, Россия, г. Москва, ул. Бауманская, 43/1, стр. 1, оф. 314 Kulik Anna Valer'evna Director; ANO 'Scientific Research Center for Corporate Security' 43/1 Baumanskaya str., building 1, office 314, Moscow, 105005, Russia kulik@srccs.su

Профайлинг как область научного знания и практической деятельности в последние десятилетия претерпевает значительную эволюцию, расширяя свои границы от узкоспециализированного метода в криминалистике до комплексного прикладного инструмента анализа поведения в различных сферах человеческой деятельности. В контексте данной трансформации возникает острая необходимость в пересмотре и унификации терминологической базы профайлинга, что обусловливает актуальность настоящего исследования.

Для более глубокого понимания процесса становления профайлинга и, как следствие, выработки унифицированного подхода к терминологическому наполнению определения профайлинга целесообразно выделить доинституциональный и институциональный периоды его развития.

Доинституциональный период характеризуется отсутствием самого термина «профайлинг». Однако формируется научная-методологическая и эмпирическая основа, которая станет решающим фактором в обособлении профайлинга. Значительную роль в этот период играют криминология, криминалистика, психология, психиатрия и социология; профайлинг в этот период фактически неотделим от них. Профайлинг на этом этапе принято связывать с именами таких ученых и представителей сфер профессиональной деятельности, как Ганс Гросс (Gans Gross, 1847–1915), Чезаре Ломброзо (Cesare Lombroso, 1835–1909), Эрнст Кречмер (Ernst Kretschmer, 1888–1964), Томас Бонд (Thomas Bond, 1841–1901) и Эрнст Геннат (Ernst Gennat, 1880–1939). Не менее, а по отдельным вопросам и более значительный вклад внесли отечественные исследователи, среди которых можно выделить М.Н. Гернета (1874–1953), сделавшего огромный вклад в развитие понимания психологического портрета преступника, Г.И. Россолимо (1860–1928), ставшего автором нескольких работ под общим названием «Психологические профили», П.Б. Ганнушкина (1875–1933), Е.Н. Краснушкина (1885-1951) и многих других. Специалистами и учеными, которые находились в точке перехода от доинституционального периода к институциональному, можно считать психоаналитика Вальтера Лангера, политического психолога Джеррольда Поста и психиатра Джеймса Бруссела.

Институциональный период. Процесс институционализации профайлинга, согласно консенсусу среди экспертов и исследователей в данной области, имеет свои истоки в криминалистической сфере. На этом этапе эволюции профайлинг начинает дифференцироваться как самостоятельный метод, применяемый в следственной практике, формируя собственную целевую и задачную структуру, во многом коррелирующую с аналогичными структурами в криминологии, криминалистике, оперативно-розыскной и следственной деятельности.

Важно отметить, что существует и другая позиция: институционализация профайлинга началась в сфере профилирования политических деятелей для нужд разведывательной деятельности в середине ХХ века.

Очевидно, что процессы становления профайлинга могли протекать параллельно и в криминалистической, и в политико-разведывательной сферах.

В рамках компаративного анализа терминологической базы профайлинга и унификации его понятийного аппарата целесообразно рассмотреть вклад ключевых исследователей, заложивших фундамент этой дисциплины, а именно В. Лангера, А. Бруссела и Д. Поста в совокупности с более поздними поколениями исследователей. В настоящей работе учитываются также позиции Н. М. Ракитянского, Р. Л. Ахмедшина, Н. Н. Китаева, Ю. М. Антоняна и других отечественных ученых, внесших вклад в научно-методологическое развитие профайлинга.

Доктор Вальтер Лангер внес существенный вклад в формирование методологического аппарата профайлинга. Его работа, реализованная вместе с профессором Генри Мюрреем, доктором Эрнстом Крисом и доктором Бертрамом Левином, по психологическому профилированию Адольфа Гитлера (1943) ^[10] стала прецедентом применения психоаналитических методов в контексте стратегического анализа личности в интересах обеспечения разведывательной деятельности. Лангер ввел в профайлинг концепцию «психологической дистанции», что способствовало развитию терминологии дистанционного профилирования. Его подход к интеграции различных источников информации (биографические данные, публичные выступления, свидетельства очевидцев) заложил основы для междисциплинарного характера профайлинга.

Кроме того, к числу новаторских приемов, примененных В. Лангером и его коллегами, можно отнести:

· Высокую важность процедуры верификации сведений, на которых строится анализ.

· Повышение достоверности выводов за счет участия в процессе профилирования нескольких экспертов и применения нескольких методик оценки психологических и поведенческих особенностей человека.

Вот как сам Лангер описывает этот процесс: «Другими словами, психоаналитик в своей практической деятельности работает на достоверном материале, который в конечном счете позволяет решить проблему. Наш случай был иным. Все, что мы могли предложить психоаналитику для рассмотрения, — это огромное количество необработанного материала, который был собран из множества источников. Ни один из них не был непосредственным. И эта масса необработанного материала была не только поверхностной и фрагментарной, но также статической, и не имела отношения к психическим процессам личности, столкнувшейся с жизненными крайностями» ^{[4, с. 29]}.

Целесообразно отметить, что значительное количество исследователей при изучении вопросов, связанных с историей профайлинга, рассматривают работу Лангера как предшественника криминалистического профилирования, что является не совсем корректным. По своей задачно-целевой структуре, а также логике построения процесса профилирования подход В. Лангера был ближе к сфере профилирования политических лидеров.

Доктор Бруссел также внес существенный вклад в формирование и развитие понятийного аппарата профайлинга, в частности криминалистического направления. Введенный им в 1956 году термин «обратная психология» стал фундаментальным в методологии реконструкции психологического портрета неустановленного преступника. Данный концепт обеспечил методологическую основу для систематического анализа преступного поведения, проявленного в следах совершенного преступления, с целью экстраполяции психологических характеристик субъекта.

Особого внимания заслуживает примененный Брусселом инференциальный механизм, который впоследствии стал неотъемлемой частью профайлинга ^[5]. Суть данного механизма заключается в формулировании выводов на основе имеющихся данных с учетом статистических закономерностей и вероятностных моделей, с последующим уточнением и корректировкой этих выводов по мере поступления новой информации. Этот подход, впервые примененный Брусселом для составления психологического портрета разыскиваемого преступника, продолжает использоваться в современной практике профайлинга. Бруссел положил начало разработке структурированной системы извлечения поведенческих паттернов преступника из различных источников, что способствовало стандартизации терминологии в области криминалистического профилирования.

Методологический подход Бруссела к анализу modus operandi преступника для своего времени был новаторским, характеризовался инновационностью и комплексностью. В отличие от своих предшественников Бруссел применил более обширный набор методов, что значительно повысило точность и скорость составления психологических профилей. Эта методологическая многогранность стала отличительной чертой подхода Бруссела и во многом определила дальнейшее развитие американской школы криминалистического профайлинга.

Доктор Джеррольд Пост ^{[14, 15]}, американский психиатр, внес значимый вклад в развитие и институционализацию политического профайлинга, существенно обогатив его терминологический и методологический аппарат. Его более чем двадцатилетняя деятельность в качестве аналитика ЦРУ и основателя Центра анализа личности и политического поведения (CAPPB) ознаменовала новую эру в интеграции психологических концепций в сферу политического анализа и разведывательной деятельности.

Пост разработал и внедрил ряд ключевых понятий, значительно расширивших понятийную базу дисциплины. Среди них, например:

· «Психобиографическая реконструкция личности» — метод, позволяющий глубоко исследовать личность политических деятелей через призму их жизненного пути, ставший наследником известной задолго до Поста психобиографии, решающий более прикладные по сравнению с ней задачи.

· «Интегрированный психодинамический подход» — методология, успешно примененная при разработке профилей участников Кэмп-Дэвидского саммита в 1979 году. Джеррольд Пост объединил разрозненные психологические, социологические и аналитические концепции в единую интегрированную модель профилирования политических лидеров.

Исследования Поста в области психологии терроризма обогатили профайлинг ранее известными в психологии концепциями «психологической мотивации» и «групповой динамики», что позволило, к примеру, более эффективно анализировать экстремистское поведение. Его монографии, среди которых «Лидеры и их сторонники в опасном мире: психология политического поведения», «Психологическая оценка политических лидеров», «Нарциссизм и политика: мечты о славе», «Мышление террориста» и «Опасная харизма: политическая психология Дональда Трампа и его сторонников», стали краеугольными камнями в формировании методологической основы политического профайлинга.

Работа Поста в CAPPB, где он являлся руководителем Вальтера Лангера, с 1965 по 1986 год, обеспечила преемственность и развитие идей раннего периода профайлинга. Высокая оценка его работы президентом США Джимми Картером после Кэмп-Дэвидского саммита подчеркивает практическую значимость разработанных Постом методов для международной дипломатии. Благодаря новаторской деятельности Джеррольда Поста, политический профайлинг не только обрел статус самостоятельной научной дисциплины, но и получил развитый терминологический аппарат и методологическую базу, что значительно расширило возможности применения психологического анализа в сфере политики, разведывательной деятельности и международных отношений.

Компаративный анализ работ этих исследователей позволяет проследить эволюцию терминологической базы профайлинга от узкоспециализированных психоаналитических концепций к междисциплинарному понятийному аппарату, интегрирующему элементы психологии, криминологии, криминалистики, лингвистики, психиатрии, политологии и социологии. Их труды заложили основу для унификации терминологии профайлинга, способствуя его становлению как самостоятельной научной дисциплины с собственным методологическим и понятийным инструментарием. Последующие исследования в области профайлинга привели к значительному расширению вариативности трактовок его сущности. Эта полисемантичность во многом обусловлена спецификой применения методов профилирования в различных сферах: криминалистике, обеспечении безопасности в местах массового скопления людей, бизнесе и политике.

Криминалистический подход рассматривает профайлинг как метод анализа поведения преступника, проявленного в следах преступления, для выявления его характеристик. Ричард Кочиш определяет его как «психологический метод оценки поведения преступника для выявления характерных признаков» ^{[9, с. 2]}, в то время как Брент Терви описывает как «набор умозаключений о характеристиках субъекта, ответственного за совершение преступления» ^{[17, с. 32]}.

Поведенческий подход, широко применяемый в области обеспечения авиационной безопасности, фокусируется на анализе поведения людей для выявления потенциальных угроз. Карл Маккарио ^[11] подчеркивает важность анализа невербального поведения и вербальных реакций пассажиров в этом контексте. С помощью этого подхода можно лучше понять мотивации и намерения людей, что позволяет принимать более эффективные меры для обеспечения безопасности полетов.

Психологический подход, представленный в работах Деборы Дэвис и Уильяма Фоллета ^[6], акцентирует внимание на выявлении психологических характеристик и мотивов, описывая профайлинг как «процесс использования поведенческих улик для составления представления о личности преступника».

Комплексный подход, наиболее полно отраженный в определении Эрика Хикки ^[8], объединяет различные аспекты анализа, включая идентификацию характеристик личности, поведенческих склонностей, географического местоположения и демографических признаков преступника. Цель этого подхода – создать наиболее полную картину анализируемого субъекта, учитывая все возможные факторы, которые могут повлиять на его поведение. Комплексный анализ позволяет получить более точное представление о мотивациях и намерениях человека.

Массовый профайлинг, описанный в докладе Питера Неффенгера ^[13], представляет собой тактику выявления лиц, потенциально склонных к совершению противоправных действий, по отдельным поведенческим признакам в местах массового скопления людей.

Несмотря на различия в подходах, общим для всех определений профайлинга является стремление анализировать поведение и характеристики людей с целью прогнозирования их возможных действий или намерений. Это делает профайлинг универсальным инструментом, применимым в широком спектре ситуаций, где требуется оценка и предсказание человеческого поведения.

В криминалистическом контексте, развивая идеи Дж. Бруссела, исследователи сфокусировались на разработке более детализированных типологий преступников и усовершенствовании методов анализа поведенческих паттернов. Это привело к формированию таких концепций, как «географическое профилирование» (D.K. Rossmo ^[16]) и «концепция организованного/дезорганизованного преступника» (R. Ressler, J. Douglas ^[7]).

В сфере бизнеса профайлинг претерпел значительную эволюцию, сохраняя при этом базовую логику «дистанционной» оценки поведения человека и общий порядок работы. Современный бизнес-профайлинг не ограничивается узким психологическим анализом, а представляет собой комплексный подход, интегрирующий методологии из различных областей.

Ключевые аспекты бизнес-профайлинга включают:

· Анализ потребительского поведения, где сформировались такие концепции, как «поведенческий маркетинг» (behavioral marketing).

· Оценка благонадежности действующего или вновь принимаемого персонала, включающая анализ «профиля корпоративной культуры» (corporate culture profile).

· Детальное изучение контекста, в котором функционирует профилируемое лицо, что подразумевает анализ социально-экономической среды, корпоративной экосистемы, рыночных условий, юридических ограничений и др.

· Биографический анализ, заимствованный из политического профайлинга, применяемый для глубокого понимания мотивации и поведенческих паттернов ключевых фигур в бизнесе, использующий в качестве источника получения биографических сведений результаты OSINT-мероприятий ^{[3, с. 101]}.

· Использование инструментов криминалистического профайлинга в корпоративных расследованиях и переговорных процессах.

· Анализ «поведенческой сигнатуры» профилируемого лица, включающий не только психологические аспекты, но и особенности принятия решений, стиль коммуникации и лидерства. В рамках современного профайлинга анализ «поведенческой сигнатуры» профилируемого субъекта представляет собой комплексный методологический подход, интегрирующий психологические аспекты, когнитивные паттерны принятия решений, коммуникативные стратегии и лидерские компетенции. Данная концепция, детально рассмотренная в аналитическом докладе АНО «НИЦКБ» «Профайлинг: история, теория, практика» [3. с. 62], являет собой синтез теоретических положений, изложенных У. Мишель и Ю. Шода (Walter Mischel и Yuichi Shoda) в их фундаментальной работе «A Cognitive-Affective System Theory of Personality: Reconceptualizing Situations, Dispositions, Dynamics, and Invariance in Personality Structure» ^[12], с терминологическим аппаратом, заимствованным из области кибербезопасности. Введение термина «поведенческая сигнатура» в научный дискурс профайлинга призвано создать научный аналог применяющегося сегодня понятия «поведенческий след», являющегося публицистическим.

Бизнес-профайлинг развился в многогранную дисциплину, синтезирующую методологии психологического профилирования с инструментарием экономического анализа, организационной психологии и менеджмента, юридической экспертизы и опросных и переговорных тактик. Этот синтез позволяет создавать комплексные профили как отдельных лиц (сотрудников, клиентов, партнеров), так и целых организаций, что существенно повышает эффективность принятия стратегических решений в бизнес-среде и повышает интерес к исследованию проблем применения профайлинга в бизнесе не только со стороны профессионального сообщества, но и среди представителей бизнеса.

Политический профайлинг, во многом основанный на фундаментальных работах Дж. Поста, эволюционировал в комплексную систему анализа политических акторов, систем и социальных движений. Ключевые тенденции в оценке политической личности, сформировавшиеся в 1970-х годах, продолжают оказывать существенное влияние на современные подходы. Систематизация методологий, представленная в авторитетном сборнике Дж. Поста «Психологическая оценка политических лидеров» (2003) ^[14], отражает многогранность современного политического профайлинга. Автором выделяются следующие основные направления:

1. Интегральные методы:

· Психобиографическое/психодинамическое профилирование (Post, 2003);

· Психоаналитически ориентированная оценка характера и деятельности (Renshon, 2003);

2. Трейт-/мотивационные подходы:

· Анализ вербального поведения (Weintraub, 2003);

· Мотивационный анализ (Winter, 2003);

· Анализ стиля руководства на основе черт личности (Hermann, 2003);

3. Когнитивные методологии:

· Анализ операционального кода (Walker, 2003);

· Оценка интегративной сложности (Suedfeld, Guttieri, & Tetlock, 2003).

Эти подходы, интегрируя психологические концепции с политологическим анализом, позволили развить такие направления, как «профилирование политических режимов» (regime profiling) и «анализ социально-политических настроений» (socio-political sentiment analysis). Интегральные психодинамические подходы, в частности, обеспечили методологическую основу для комплексного анализа личности политических лидеров, их мотивов и поведенческих паттернов в контексте политических систем и процессов.

Эта диверсификация подходов привела к формированию междисциплинарных областей исследования, интегрирующих методологии профайлинга с инструментарием смежных наук. Например, «цифровой профайлинг» (digital profiling) использует методы анализа больших данных для создания психологических портретов на основе цифрового следа индивида.

Следует отметить, что в отечественной исследовательской литературе есть различные толкования содержания понятия «профайлинг». Например, Е. С. Иванова определяет профайлинг как «процедуру неаппаратурного выявления ложной, намеренно искажаемой информации по вербальным и невербальным признакам» ^{[1, с. 95]}. Это определение существенно сужает область применения профайлинга, фактически отождествляя его с процессом выявления в поведении человека признаков скрываемой информацией (детекцией лжи). Такой подход игнорирует и историю становления профайлинга, и широкий спектр задач, решаемых с помощью профайлинга на современном этапе его развития, включая анализ личности, прогнозирование поведения и оценку потенциальных поведенческих рисков. Профайлинг не ограничивается выявлением лжи (и не ставит это главной целью), а представляет собой комплексный метод анализа личности и поведения человека в различных контекстах. Определение Е. С. Ивановой не учитывает применение профайлинга в криминалистике, психологии, деятельности служб безопасности и других областях, где он используется не только для выявления лжи, но в первую очередь для создания психологических портретов, оценки рисков и прогнозирования действий индивидов.

Еще одно определение, предложенное В. А. Кудиным и В. М. Статным, определяет профайлинг как «систему предотвращения противоправных действий путем профилирования, т.е. выявления потенциально опасных лиц на основе невербальной и оперативной диагностики» ^{[2, с. 5]}. Далее они расширяют это определение, включая в него оценку и прогнозирование поведения человека на основе различных характеристик, таких как проявления вегетативной нервной системы, эмоциональные состояния, особенности речи и внешности. Хотя это определение шире, чем предыдущее, оно все же не охватывает всю полноту профайлинга как дисциплины. Основной недостаток заключается в том, что оно сужает сферу применения профайлинга до предотвращения противоправных действий и выявления потенциально опасных лиц. Такой подход игнорирует применение профайлинга в других областях, например, в маркетинге, политическом анализе или управлении персоналом.

Кроме того, это определение не учитывает важность изучения биографии субъекта, анализа социального и культурного контекста, а также других факторов, которые могут быть критически важны для создания полного и точного профиля. Например, в политическом профайлинге учет политической культуры и исторического контекста может быть не менее важен, чем анализ невербального поведения.

На основе анализа приведенных источников представляется оправданным предложить более универсальное определение профайлинга, которое отражало бы его современную сущность и многогранность применения: «Профайлинг – это интегрированный метод прикладного риск-ориентированного поведенческого анализа». Данная дефиниция требует детального рассмотрения и обоснования каждого из ее ключевых компонентов. Это определение разработано с учетом многогранности и широты применения профайлинга в различных сферах. Каждый элемент определения имеет свое значение для полного понимания сути профайлинга.

Термин «интегративный» (или «интегрированный», что может быть более корректно с филологической точки зрения) отражает междисциплинарный характер профайлинга и указывает на то, что профайлинг объединяет методы и тактические приемы из различных областей знаний, создавая целостный подход к анализу поведения.

Определение профайлинга как «прикладного» метода подчеркивает его практическую направленность. Это отличает профайлинг от чисто теоретических подходов, таких как психоанализ или академические исследования поведения. Профайлинг всегда ориентирован на решение конкретных практических задач.

«Риск-ориентированный» аспект определения отражает ключевую особенность профайлинга – фокус на выявлении и оценке потенциальных рисков и угроз. Это применимо ко всем основным сферам использования профайлинга: в криминалистике ищутся поведенческие риски, приведшие к совершению преступления; в политическом анализе выявляются уязвимости и возможности для манипуляции, в массовом профайлинге идентифицируются признаки поведенческих угроз, способных привести к совершению противоправного действия в месте массового скопления людей. Здесь важно отметить, что маркетинговая привлекательность профайлинга привела к появлению тех, кто расширил область его применимости до, например, семейных отношений, что является не совсем корректным с учетом истории происхождения профайлинга и отсутствия среди целей его применения терапевтической компоненты.

Включение термина «поведенческий анализ» подчеркивает, что основным объектом изучения в профайлинге является именно поведение человека во всех его проявлениях. Предложенная дефиниция охватывает ключевые аспекты профайлинга, избегая ограничений и недостатков, присущих ранее рассмотренным определениям.

Кроме того, сегодня целесообразно рассматривать профайлинг как сферу профессиональной деятельности, научную и учебную дисциплины.

Проведенное исследование позволяет сделать вывод о том, что профайлинг представляет собой сложное и многогранное явление, характеризующееся рядом ключевых особенностей. Прежде всего, следует отметить значительное расширение вариативности трактовок сущности профайлинга, обусловленное его применением в различных сферах, включая криминалистику, бизнес и политику. Эта полисемантичность отражает не только гибкость и адаптивность профайлинга как метода анализа поведения, но и его способность эволюционировать в соответствии с потребностями различных областей человеческой деятельности.

Интегрированный характер профайлинга проявляется в его уникальной способности синтезировать методы и тактические приемы из различных областей знания, таких как психология, психиатрия, криминалистика, криминология и социология. Это свойство позволяет формировать комплексный подход к анализу поведения индивидов и групп, что существенно повышает эффективность и точность прогнозов. Именно эта интеграция различных научных дисциплин делает профайлинг мощным инструментом в руках специалистов, способным раскрывать глубинные мотивы и паттерны поведения.

Ярко выраженная практикоориентированность профайлинга подчеркивает его прикладной характер, что кардинально отличает его от чисто теоретических подходов к изучению поведения. Эта особенность обуславливает высокую востребованность профайлинга в ситуациях, требующих оперативного анализа и принятия решений. Способность быстро адаптироваться к реальным условиям и предоставлять конкретные, применимые на практике результаты делает профайлинг незаменимым инструментом в различных профессиональных сферах.

Фундаментальной характеристикой профайлинга выступает его риск-ориентированный подход, отражающий как историческое развитие этой дисциплины, так и современные области ее применения. В криминалистике это проявляется в поиске поведенческих рисков и причин совершения преступлений, в политическом анализе – в выявлении уязвимостей, вербовочных уязвимостей и потенциальных точек манипулятивного воздействия, а в сфере общественной безопасности – в идентификации признаков угрозы в поведении индивидов в конкретном месте массового скопления. Такой подход позволяет не только анализировать текущие ситуации, но и прогнозировать потенциальные риски, что имеет неоценимое значение для превентивных мер в различных областях.