Роль заимствований с национально-культурным компонентом значения в пополнении класса этимологических дублетов в современном английском языке

Кузина Марина Анатольевна ORCID: 0000-0003-3359-3378 доктор филологических наук доцент, кафедра фонетики и лексики английского языка им. В.Д. Аракина; кафедра английского языка и профессиональной коммуникации, Московский педагогический государственный университет; Финансовый университет при Правительстве Российской Федерации 119571, Россия, г. Москва, проспект Вернадского, 88, ауд. 607 Kuzina Marina Anatol'evna Doctor of Philology Associate Professor, Department of English Phonetics and Lexicology Named after V.D. Arakin, Moscow Pedagogical State University; Associate Professor, Department of English for Professional Communication, Financial University under the Government of the Russian Federation 88 Vernadsky Avenue, room 607, Moscow, 119571, Russia kouzina-marina@yandex.ru

Введение

Объем словарного состава английского языка достигает одного миллиона единиц; в печатных изданиях авторитетных лексикографических изданий зарегистрированы 616 500 заголовочных слов («Oxford English Dictionary»), 470 000 («Webster's Third New International Dictionary») ^{[5, 7, 11]}. В качестве сравнения можно привести статистические данные по охвату словарного состава литературных форм русского, немецкого и французского языков: «Большой академический словарь русского языка», работа над которым ведется с 2004 года и в настоящий момент отражена в 23 томах, ориентировочно охватит 150 000 заголовочных слов, самый большой словарь немецкого языка включает около 200 000 слов, максимальный объем словаря французского языка достигает 150 000 слов ^[7].

К универсальным внутренним тенденциям развития языковых систем относятся: тенденция к выражению разных значений разными формами, тенденция к выражению одинаковых значений одной формой, тенденция к избавлению от избыточности (или тенденция к экономии), тенденция к употреблению более экспрессивных форм, тенденция к устранению форм, утративших свою исконную функцию или имеющих малую семантическую нагрузку и др. Несмотря на панхронический характер тенденции к избавлению от избыточности английский язык сохраняет значительный пласт синонимов, что объясняется их активным использованием в текстах разной функциональной направленности в составе стилистических средств (аллитерации, ассонанса, эпитетов, метафор и др.) ^{[1, 3, 4]}.

В связи с активизацией процесса заимствования из автохтонных языков бывших колоний (в особенности, из группы индоарийских языков) и региональных вариантов английского языка (в рамках плюрицентрического английского языка) в английский язык бывшей метрополии (в частности, в британский и американский территориальные варианты) актуальным представляется рассмотрение пополнения класса этимологических дублетов.

Определенная научная новизна предпринятого исследования объясняется незначительным числом диссертационных исследований, объектом которых являются этимологические дублеты в английском языке: Е. Ф. Дмитриева «Этимологические дублеты латино-французского происхождения в современном английском языке» (1954), Фадеев В. И. «Этимологические дублеты общего происхождения в английском и русском языках» (1970), Никитина М. А. «Этимологические дублеты в истории английского языка (к проблеме тождества слова» (1985), Царевская И. В. «Этимологические единицы общего происхождения: лексико-семантический аспект исследования: на материале русских и английских языков» (2006). Теоретические аспекты дублетов на всех языковых уровнях исcледуются в докторской диссертации Иванова А. В. «Метаязык фонетики и метрики» (2005); некоторые проблемы этимологической дублетности в немецком языке и во французском языке разрабатываются соответственно в диссертациях Машихиной Е. В. (2004), Кочуровой Ю. И. (2010), Морару Л. И. (1984).

Круг проблем, непосредственно связанных с дублетностью, включает: взаимосвязь трех видов тождества языковых единиц (актуального, исторического, этимологического), варьирование слова при условии сохранения его тождества самому себе, роль заимствования в сохранении или нивелировании тождества лексической единицы, градации фонетической и семантической дивергенции и др. ^[2].

Задачами проведенного исследования являются: выявление этимологических дублетов, возникших в результате контактов носителей английского языка и носителей индоарийских (индийских) языков; определение дистинктивных признаков новых дублетных пар; установление динамики их использование в современном английском языке (в частности, в художественной литературе и периодических изданиях).

В ходе исследования были задействованы следующие методы: метод сплошной выборки (при отборе эмпирического материала), статистический метод (при классифицировании и отслеживании динамики использования этимологических дублетов в текстах), описательный метод (при оценивании дистинктивных признаков новых этимологических пар).

Материалом исследования послужила картотека этимологических дублетов (и квадроплетов), включающих заимствования с национально-культурным компонентом значения (15 единиц), отобранных методом сплошной выборки из словарей общей лексики английского языка.

Полученные результаты и их обсуждение

Теоретический анализ научных работ по проблемам этимологической дублетности в английском, русском и французском языках (М. С. Айрапетян (1953), Е. Ф. Дмитриева (1954), В. И. Фадеев (1970), М. О. Никитина (1985), И. В. Царевская (2006) и др.) позволяет определить этимологические дублеты как лексические единицы, восходящие к общему корню, общей основе, одному и тому же слову (как цельнооформленной лексеме) и имеющие разную степень звуковой (фонематической или фоно-морфологической) и семантической дивергентности. Этимологическое тождество является необходимым и достаточным условием для отнесения лексемы к классу этимологических дублетов ^[2].

Этимологическая таксономия дублетных единиц подразумевает выделение трех случаев взаимодействия исконного и(ли) заимствованного языкового материала: исконное слово – исконное слово, исконное слово – заимствованное слово, заимствованное слово – заимствованное слово.

Этимологическая дублетность (тип 1), включающая только исконный материал, является результатом целого ряда внутриязыковых изменений и включает десять подтипов ^{[10, с. 405-406]}.

Подтип 1: усечение начального и(ли) конечного слога в слове: defence – fence; cad – cadet;

Подтип 2: чередование корневого гласного звука: clench – clinch; preen – prune;

Подтип 3: чередование согласного звука: dike – ditch; wake – watch;

Подтип 4: изменение места ударения в слове: a – one; gentle – genteel;

Подтип 5: метатеза: through – thorough; worked – wrought;

Подтип 6: возрождение устаревшей формы: fancy – fantasy;

Подтип 7: использование разных флексий: mead – meadow; shade – shadow;

Подтип 8: орфографическая вариативность, при которой взаимозаменяемые написания слов начинают использоваться как разные слова: travail – travel;

Подтип 9: использование каузативной формы глагола как самостоятельной единицы:

Подтип 10: использование дублетной формы множественного числа как самостоятельной единицы: brother (ед.ч.) и brothers/brethren (мн. ч.) > brothers – brethren; penny (ед.ч.) и pennies/pence (мн. ч.) > penny – pence.

Этимологическая дублетность (тип 2) является результатом взаимодействия заимствованных (преимущественно из скандинавских, или северогерманских, языков) и исконных единиц и включает пять подтипов с характерными чередованиями согласных и гласных звуков ^{[10, с. 403-405]}.

Подтип 1 с чередованием [sk > ʃ]: skirt – shirt; scatter – shatter

Подтип 2 с чередованием [g > j]: garth – yard; guild – yield

Подтип 3 с чередованием [k > tʃ]: kist – chest

Подтип 4 с чередованием [g > ʤ]: egg – edge

Подтип 5 с чередованием [eɪ > ou]: hail – whole, nay – no

Также к этому типу дублетности относятся пары из латинского заимствования и исконного слова без поддающих систематизации звуковых чередований: eatable – edible, foam – spume, kin – genus, mother – mater, naked – nude, nine – noon, thin – tenuous, thole – tolerate.

Этимологическая дублетность (тип 3) является результатом взаимодействия заимствованных и исконных единиц и включает две большие группы с несколькими подтипами в каждой ^{[6, с. 164-165; 10, с. 403-405]}.

Группа 1 состоит из асинхронных заимствований из одного и того же языка; сюда относятся

Подтип 1 включает галлицизмы, соотносимые с XI-XIV вв. и XV-XVII вв.; они характеризуются типичными чередованиями [k > tʃ] и [w> g]: canal – channel, catch – chase, cattle – chattel; wage – gage, warranty – guarantee, warden – guardian.

Подтип 2 представлен латинизмами, соотносимыми с периодами до XIV в. и после XVI в.: camp – campus, cross – crux, devilish – diabolical, inch – ounce, plum – prune, street – stratum.

Группа 2 включает асинхронные и синхронные заимствования из разных языков.

Подтип 1 представлен парами из латинских и французских заимствований: abbreviate – abridge, amicable – amiable, balsam – balm, camera – chamber, florid – flowery, legal – loyal, pauper – poor, potion – poison, pungent – poignant, regal – royal, secure – sure, strict – strait, wine – vine, zealous – jealous.

Подтип 2 включает пары из галлицизмов и итальянизмов: brave – bravo, flask – fiasco, porch – portico.

Подтип 3 состоит из пар слов, заимствованных из французского и испанского языков: army – armada, charge – cargo, musket – mosquito.

Подтип 4 иллюстрирует результаты заимствования из греческого и французского языков: basis – base, cathedral – chair, deacon – dean, papyrus – paper, paralysis – palsy.

Подтип 5 представлен заимствованиями, для которых языками-донорами являются индоевропейские языки и языки других языковых семей: zero – cipher.

Более редкими случаями функционирования в английском языке группы слов, объединенных общностью происхождения, являются триплеты, квадроплеты и квинтиплеты; выборка их типичных примеров представлена в таблице 1 (Примечание: сокращение ПИ в таблице 1 обозначает праиндоевропейский).

Таблица 1

Этимологические триплеты, квадроплеты и квинтиплеты в английском языке

Заимствования из автохтонных языков Южной Азии или региональных вариантов английского языка в английский язык внутреннего круга (в рамках концепции концентрических кругов Бр. Качру) – ayah, baboo/babu, baksheesh, feringhee/feringhi/ferinji/firanghi, gooroo/guru, maharaja/maharajah, maharani, maharishi, mahatma, mandarin, mantra, pagoda – пополняют описанные выше типы 2 и 3 этимологической дублетности.

Взаимодействие заимствованных и исконных единиц (тип 2) представлено единственной парой этимологических дублетов: father (исконное слово со значениями «отец; родоначальник; предок» от праиндоевропейской основы *pəter- со значением «отец») vs. baboo/babu (заимствование XVIII века из хинди со значением «обезличенное обращение к пожилому или уважаемому мужчине»; слово может быть возведено от праиндоевропейской основы *pəter- со значением «отец»).

«Оксфордский словарь английского языка» регистрирует 10 значений лексемы father, которые можно суммировать следующим образом: 1) мужчина по отношению к своим детям (чаще) и самец по отношению к своим детенышам (реже); 2) отец небесный (в религиозных контекстах); 3) люди предшествующих поколений, прародитель; 4) люди у власти, покровители; 5) патриций в Древнем Риме; 6) обращение к пожилому мужчине или к мужу как отцу своих детей (в просторечии); 7) духовник, духовный отец; 8) родоначальник или основоположник чего-либо, а также исходный образец чего-либо; 9) человек, которые по-отечески заботится о более молодых, слабых, неопытных; 10) профессор Кембриджа и (реже) Оксфорда, особенно который сопровождает студентов при поступлении и окончании вуза ^[13].

Данное исконное слово отличается высокой частотностью употребления - оно входит в 500 наиболее употребительных слов английского языка и имеет 100-1000 случаев употреблений на миллион слов (по классификации, принятой «Оксфордским словарем английского языка», данная частотность соотносится с группой 7, причем группа 1 содержит слова с самой низкой частотностью, а группа 8 – с самой высокой частотностью). Наименее частотным являются исторические и узкоспециализированные значения; примечательно, что father редко используется в разговорной речи при обращении детей к отцу - распространенными словами-заместителями для father являются: daddy, dad, papa, pa, pop(s); например, Кейт Мидлтон, принцесса Уэльская, в интервью прессе упоминала, что дети называют Уильяма Артура Филиппа Луи, принца Уэльского, просто “pops”: «To most, Prince Williams is known as “His Royal Highness”. But to Prince George and Princess Charlotte, he’s simply “Pops” <…> Season ticket holder Fiona Sturgess told reporters, “Kate said that William was playing football with the children last night and one of them said, I think it was George, ‘Are you playing football tomorrow, Pops?’» ^[14].

Корень -father- характеризуется высокой словообразовательной активностью: в древнеанглийский период он присоединял суффиксы -en, -ly и - less: fatheren, fatherly, fatherless; в новоанглийский период в результате аффиксации было образовано прилагательное fathered (1543) и существительные fatherhood (1393), fathership (1482), fathering (1549), fatherlessness (1571), fatherlike (1500), fatherliness (1546). Образованный в результате конверсии глагол father отличается умеренной частотностью (2 употребления на миллион слов), что, в определенной степени, может объясняться его многозначностью. Свыше двух десятков композитов (со слитным написанием, раздельным написанием, написанием через дефис) вошли в состав новоаглийского языка: father-breeder (1624), Father Christmas (1646), father complex (1910), father-dust (1728), father figure (1916), father-fixated (1934), father fixation (1916), Father-forger (1624), Father General (1581), fatherhead (1384), father image (1912), father-imago (1913), father-in-law (1749), fatherkin (1405-1839), fatherland (1275) c последующими аффиксальными образованиями fatherlandish (1832) и fatherlandless (1870), father-lasher (1673), father-long-legs (1742), father right (1899), father-rule (1888), Father’s Day (1908), father-substitute (1917), father-surrogate (1916).

Одно из суффиксальных образований и 8 композитов, образованных с начала древнеанглийского периода по 1920-е гг. относятся к категории «устаревшие» в современном английском языке: fatheren (др.-англ.), father-age (1596-1633), father-better (1645-1705), father-brother (1382-1681), father-law (1445-1888), father-queller (1440-1641), fathersick (1748-1923), father-sister (1387-1672), father-waur (1500-1600) ^[13].

Заимствование baboo/babuфиксируется «Оксфордским словарем английского языка» в следующих значениях: господин (как обращение) или индийский дворянин (это также отражено в словаре Г. Юла и А.К. Бернелла: «properly a term of respect attached to a name, like Master or Mr., and formerly in some parts of Hindustan applied to certain persons of distinction»); клерк-индиец, получивший образование в английской школе и владеющий английским языком (это также объясняется в словаре Г. Юла и А.К. Бернелла: «a native clerk who writes English») ^{[21, с. 72]}.

В первом из указанных значений заимствование чаще всего употребляется вместе с личным именем человека, но также может функционировать самостоятельно, особенно для обозначения сотрудника, отвечающего за определенный вид работы: «The broad-shouldered Mr Singh was a much-in-demand ‘tar babu’, a man in charge of the telegram desk» ^[16]. Многие лексикографические источники указывают на негативную коннотацию baboo/babuпри использовании во втором значении: «it is often used with a slight savour of disparagement, as characterizing a superficially cultivated, but too often effeminate, Bengali» ^{[21, с. 72]}. Специализированное справочно-энциклопедическое издание П.К. Наяра «The British Raj: Keywords» фиксирует современные значения слова: офисный сотрудник в Индии; бюрократ, буквоед, волокитчик ^{[12, с. 21]}.

Мишенью направленной критики становятся Baboo English, т.е. ломаная и напыщенная английская речь, и White Baboos, т.е. деевропеизированные английские офицеры, которые проживают в течение долгого времени среди местного населения полуострова Индостан ^{[21, с. 73]}. Образцы Baboo English с поучительными цитатами, выражениями для передачи излишней скромности и самоуничижения, множественными гиперболами, архаизмами и идиомами разбираются в целом ряде социолингвистических и стилистических работ. В частности, А. Райт в монографии «Baboo English as 'tis Writ: Being Curiosities of Indian Journalism” приводит много любопытных образцов подобной речи c вышеперечисленными характерными особенностями: «Honoured and much respected Sir, – With due respect and humble submission, I beg to bring to your kind notice that for a long days, I have not the fortune to pay you a respect, or not to have your mental or daily welfare, therefore my request that you will be kind enough to show me some mercy and thankfulness, by pending some few lines to your wretched son and thereby highly oblige” ^{[20, с. 82]}.

Корень -babu- (совпадающий с основой лексемы babu, заимствованной в английский язык в 1763 г.) характеризуется относительно низкой словообразовательной активностью: в новоанглийский период в результате аффиксации от него было образовано два существительных: babudom (1870-е гг.) для обозначения бюрократической волокиты (преимущественно в Южной Азии) и babuism (1858) для обозначения типичных речевых ошибок (например, малапропизмов) в речи индийцев, владеющих английским языков ^[13]. Анализируемое слово отличается средней частотностью употребления – по классификации, принятой «Оксфордским словарем английского языка», данная частотность соотносится с группой 4 из 8 выделяемых групп).

Взаимодействие заимствований из разных языков (тип 3) представлено следующими парами этимологических дублетов:

1. guitar (заимствованное дважды в XIV и XVI веках из французского и испанского языков слово в значении «струнный музыкальный инструмент» от праиндоевропейской основы *ten- со значением «растягивать, тянуть») vs. sitar (заимствование XIX века из хинди в значении «музыкальный щипковый инструмент типа лютни», возводимое к слову-прототипу «sihtar» в персидском языке со значением «три вещи; три струны» и далее к праиндоевропейской основе *ten- со значением «растягивать, тянуть»); справедливо говорить о квадроплетах в русском и английском языках: кифара/cithara (прямые заимствования из греческого языка) – гитара/guitar (заимствования итало-испанского происхождения) – ситара/sitar (заимствования из хинди) – цитра/cittern (прямые заимствования из немецкого языка);

2. uncle (заимствованное в XIV веке слово со значениями «дядя; дядька» от праиндоевропейской основы *awo- со значением «дедушка или родственник мужского пола помимо отца») vs. ayah (заимствование XVIII века из англо-индийского языка (Anglo-Indian) в значениях «служанка хозяйки дома; няня из числа местных жителей, воспитывающая детей в британской семье», которое может быть возведено к слову-прототипу «aia» в португальском языке, а далее к латинскому этимону и праиндоевропейской основе *awo- со значением «дедушка или родственник мужского пола помимо отца»).

Заимствование ayah имеет ярко-выраженный национально-культурный компонент значения, так как его лексическое становление происходило при активном воздействии экстралингвистических факторов.

Во-первых, слово было заимствовано в английский язык внутреннего круга (по терминологии Бр. Качру) по следующей цепочке с несколькими языками-посредниками: aidus (латинский) в значении «помощник, ассистент» > aia (португальский) в значении «няня, гувернантка» > (местные языки Южноазиатского субконтинента) > āyā (англо-индийский) в значении «горничная, камеристка из числа местных жителей; няня или гувернантка из числа местных жителей» > ayah (английский язык внутреннего круга, а именно: британский английский) в аналогичном предыдущему этапу значении. Также особо оговаривается тот факт, что лексема ayah была заимствована из португальского языка в местные языки полуострова Индостан, так как португальцы основали колонии в Индии раньше англичан, в начале XVI века, а уже из местных языков слово перешло в английский язык британцев, служивших преимущественно в Ост-Индской компании, основанной в 1600 году.

Во-вторых, местные языки Южноазиатского субконтинента и португальский язык первых колонизаторов стали языками-источниками для многих других обозначений реалий эпохи Британcкого раджа (1858-1947). В частности, ayah находится в ко-гипонимических отношениях с другим названием домашней прислуги, кормилицей детей англичан из числа местных жителей – amma/ammah/amah. Обозначение для женщины, кормящей грудью чужого ребенка, было заимствовано в английский язык по цепочке, сходной с цепочкой заимствования для ayah: amma (латинский) > ama (португальский) > (местные языки, в одном из которых – языке телугу – есть лексема amma с похожими фономорфологическими характеристиками) > amma/ammah/amah (англо-индийский) ^[13].

В-третьих, в современном английском языке ayah практически всегда сопровождается пояснительным комментарием: «She was one of hundreds, perhaps thousands of ayahs – Indian nannies (though the name came to refer to other nationalities too) who were brought to Britain by wealthy families as cheap travelling childcare between the 18th and mid-20th centuries» ^[16]. Это может объясняться тем, что анализируемая лексема постепенно переходит в разряд историзмов; c одной стороны, на страницах современной периодики даже после 2000 года встречаются некрологи, посвященные айя, которые за свою карьеру нянь воспитали значительное число британских детей: «She was a shining example of the conscientious and trustworthy ‘ayah’ – the Urdu word for the traditional children’s nurse. By her own count, she cared for 19 children in her career, including three of ours» ^[16]. C другой стороны, некоторые факты уходящей эпохи айя запечатлены в литературе, искусстве, архитектуре и т.д.: в мемуарах (например, у Дж. Гранта в «First Love Last Love» (1868), у Ф.А. Стилз в «On the Face of the Waters» (1896) и др.) увековечен образ айя как символа преданности местного населения Британской Индии английским семьям; в живописи сохранились целые серии картин, на которых айя изображена вместе с другими членами английской семьи (например, у Дж. Рейнольдза «George Clive, Family and Ayah» (1765-66) и у Й. Цоффани «Colonel Blair with His Family and an Indian Ayah» (1786)); в 1897 году в Лондоне был построен Дом для айя – в нем предоставлялись адекватные жилищные условия для нянь, которые пережили жестокое обращение в семьях или были уволены без выходного пособия, т.е. не имея средств к существованию или для покупки обратного билета на родину ^{[12, с. 19-21]}.

К типу 3 также относится триплет: Frank (возводимый к нарицательному слову-прототипу francus и имени собственному Frank в древнеанглийском языке) vs. French (возводимый к прилагательному frencisc в древнеанглийском языке) vs. feringhee(с орфографическими вариантамиferinghi/ferinji/firanghi), заимствованного по цепочке [латинизмы (или галлицизмы) francus/Frank > арабизмы faranjī/firangī/al-firanj или персизмы farangī/firingī > хиндиfiraṅgīили урду firangī > английский feringhee]. Три анализируемые единицы можно возвести к праиндоевропейской основе *preng-, *pregn- со значением «палка, шест; стебель, ствол» ^[13].

«Фиранги» (и его фонетические варианты: «фиринги» и «фаранги») и «ангрези» (angrezi) справедливо рассматривать как синонимичные гиперонимы для обозначения иностранцев неазиатского происхождения на территории Малой Азии и Южной Азии, так как обе лексемы претерпели процесс расширения значения: обозначение племени или нации > обозначение иностранца, чужеземца, представителя «чужой» культуры. Примеры употребления feringhee/feringhi/ferinji/firanghi в художественной литературе и в периодической печати свидетельствуют о сопровождении данной лексемы соответствующим авторским комментарием или интерпретирующим контекстом. В рассказе Т. Мэнди “The Soul of a Regiment” («Душа полка») (1912) фиранги отождествляется с употребляющим в пищу свинину и не исповедующим ислам англичанином: «He was told promptly that he was a liar; how came it that a feringhee – a pork-fed, infidel Englishman – should be allowed to live anywhere the Mahdi’s long arm reached?» ^{[15, с. 41]}. В детективной повести А.К. Дойля «The Sign of the Four» («Знак четырех») (1890) в сцене, когда сикхи берут с англичанина Джонатана Смолла обещание хранить тайну об украденных сокровищах у индийского раджи лексема feringheeимеет положительную коннотацию, так как в понимании сикхов англичанин всегда держит слово: «The thing stands thus, sahib, and I tell it to you because I know that an oath is binding upon a Feringhee, and that we may trust you. Had you been a lying Hindoo, though you had sworn by all the gods in your false temples, your blood would have been upon the knife and your body in the water» ^{[9, с. 167]}. В романе А. Десаи «Baumgartner’s Bombay» («Бомбей Баумгартнера») (1988) беженец из нацистской Германии Гуго Баумгартнер размышляет о своем полувековом пребывании в Индии: «In Germany he had been dark – his darkness had marked him the Jew, der Jude. In India he was fair and that marked him the firanghi. In both lands, the unacceptable» ^{[8, с. 20]}. В современных периодических изданиях на английском языке лексема может употребляться в нейтральных контекстах, обозначая иностранцев, граждан зарубежных стран: «There is also an important question of how far Indian writers in English have to compromise if they are writing primarily for a firangi audience» ^[16].

Также к одной и той же праиндоевропейской основе могут быть возведены следующие группы слов:

1. группа однокоренных слов с греческим корнем -phage/phago (например, aphagia, esophagus, sarcophagus и др.) vs. baksheesh – заимствование XVII века из персидского языка-донора со значениями «денежный подарок, вознаграждение; взятка»; pagoda – заимствование XVI века из персидского или тамильского языка-донора со значениями «многоярусное сооружение религиозного характера, являющееся хранилищем священных предметов»; все анализируемые лексические единицы могут быть возведены к праиндоевропейской основе *bhag- со значением «делить на доли; получать свою долю»;

2. группа однокоренных слов с латинским корнем -gravis (например, aggravate, aggrieve, gravity, gravitate, grief, grieve и др.) vs. gooroo/guru – заимствование XVII века из персидского языка-донора со значениями «денежный подарок, вознаграждение; взятка»; все анализируемые лексические единицы могут быть возведены к праиндоевропейской основе *gwere- со значением «тяжелый»;

3. группа однокоренных слов с латинским корнем -magnus (например, acromegaly, magistrate, magnate, magnitude, magnanimity, majority, maximum и др.) vs. maharaja/maharajah, maharani, maharishi, mahatma – заимствование XVII века из персидского языка-донора со значениями «денежный подарок, вознаграждение; взятка»; все анализируемые лексические единицы могут быть возведены к праиндоевропейской основе *meg- со значением «великий»;

4. группа однокоренных слов с греческим корнем -mneme (например, aphagia, amnesia, amnesty, anamnesis, comment, mania, mentor, mind, mnemonic, money, monitor, monster, mosaic, museum, music, reminiscence и др.) vs. mandarin – заимствование XVII века из персидского языка-донора со значениями «денежный подарок, вознаграждение; взятка»; mantra – заимствование XVI века из персидского или тамильского языка-донора со значениями «многоярусное сооружение религиозного характера, являющееся хранилищем священных предметов»; все анализируемые лексические единицы могут быть возведены к праиндоевропейской основе *men- со значением «думать».

Частотность употребления этимологических дублетов в современной периодической печати целесообразно проследить на примере «качественных» британских и американских изданий («The Guardian», «The Independent», «The Washington Post», «The USA Today») ^{[16, 17, 18, 19]}. В таблице 2 пятнадцать анализируемых заимствований представлены в алфавитном порядке со статистическими данными по общему числу их употреблений в онлайн-версиях британских и американских газет, а также по году их первой регистрации «Оксфордским словарем английского языка» (Примечание: в таблице данный словарь обозначен аббревиатурой OED).

Таблица 2

Динамика использования этимологических дублетов (тип 2: исконное слово – заимствованное слово, тип 3: заимствованное слово – заимствованное слово)

Приведенные в таблице данные позволяют сделать следующие выводы. Во-первых, все 15 слов были заимствованы с XVI по XIX вв.: 3 слова перешли в английский язык-донор в XVI веке, 5 – в XVII веке, 5 – в XVIII веке, 2 – в XIX веке; таким образом, самые ранние заимствования функционируют в английском языке более 450 лет ^[13]. Во-вторых, анализируемые слова, входящие в состав этимологических дублетов, соотносятся с группами 2 (1 слово имеет частотность менее 0, 001 случаев употребления на 1 млн слов), 3 (3 слова имеют частотность менее 0,01 – 0, 001), 4 (6 слов имеют частотность менее 0,1 – 1,0), 5 (3 слова имеют частотность менее 1,0 – 10); таким образом, они не являются не исключительно редкими (группа 1), ни наиболее частотными (группы 6, 7, 8) ^[13]. В-третьих, по частотности употребления в современных периодических изданиях заимствования могут бы классифицированы на 4 группы: с очень высокой частотностью употребления (более 10.000 случаев в архиве хотя бы одной из газет) – guru, mandarin, mantra; с высокой частотностью употребления (от 1000 до 10.000 случаев в архиве хотя бы одной из газет) – ayah, maharaja, maharishi; с умеренной частотностью употребления (от 100 до 1000 случаев в архиве хотя бы одной из газет) – babu, mahatma, pagoda; с низкой частотностью употребления (менее 100 в архиве хотя бы одной из газет) – baksheesh, cithara, cittern, feringhee, maharani.

Выводы

Обязательным условием для образования этимологических дублетов (триплетов, квадроплетов, квинтиплетов) является этимологическое сходство; к дополнительным условиям относятся допустимая вариативность в графо-фонетических соответствиях и морфологической структуре элементов лексического уровня языка. На примере этимологических дублетов можно проследить формальную (преимущественно фонетическую) и функциональную (преимущественно семантическую) эволюцию слов-прототипов в языках-донорах. Тенденция этимологических дублетов к максимальной дивергенции в формальных и функциональных аспектах рельефно проявляется в парах с участием заимствований из европейских и неевропейских языков. Тенденция к расширению словообразовательных возможностей заимствования и к развитию полисемии у них являются одновременно и причиной, и следствием увеличения числа их употреблений в современном английском языке. Также справедливо отметить, что даже заимствования с низкой частотностью употребления сохраняются в языке: они закреплены за определенным элементом иноязычной культуры и, по этой причине, характеризуются уникальностью и незаменимостью при описании реалий, не типичных для стран языка-реципиента.