Восприятие В. Пелевина и изучение его творчества в Китае

Ши Фуюй кандидат филологических наук старший преподаватель, Институт русского языка, Даляньский университет иностранных языков 116000, Китай, провинция Ляонин, г. Далянь, ул. Люйшуньси, 6 Shi Fuyu PhD in Philology Senior Lecturer, Institute of Russian Language, Dalian University of Foreign Languages 116000, China, Liaoning Province, Dalian, Lvshunxi str., 6 sfy1989@foxmail.com Другие публикации этого автора

Ли Сяогэ ORCID: 0000-0003-3002-6968 кандидат филологических наук старший преподаватель, факультет русского языка, Педагогический университет Внутренней Монголии 010000, Китай, Внутренняя Монголия, г. Хух-Хото, ул. Джу-Уд, 81 Li Xiaoge PhD in Philology Senior Lecturer, Department of Russian Language, Inner Mongolia Normal University 010000, China, Inner Mongolia, Hohhot, Zhaowuda str., 81 lixiaoge89@mail.ru Другие публикации этого автора

Данная статья является промежуточным результатом проекта Фонда планирования социальных наук провинции Ляонин (L20CWW002)

Введение

Виктор Олегович Пелевин – один из самых влиятельных и популярных современных русских писателей, представитель русского постмодернизма, который является автором наибольшего количества бестселлеров среди современных русских писателей. Его произведения переведены на многие языки.

Китайские ученые называют Пелевина «темной лошадкой в русском литературном мире», «русским Ван Шо (王朔Wang Shuo,современный китайский писатель)» и «русским Мо Янем (莫言Mo Yan, первый лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года)», а его произведения считаются «литературными образцами постсоветского периода» ^{[1, с. 36]}. Внимание китайского академического сообщества к Пелевину началось в конце 1990-х годов. В 2001 году в Китае был опубликован первый перевод романа В. Пелевина «Generation “П”» на китайский язык (затем книга была переиздана в 2018 году). В 2004 году в Китае был издан еще один шедевр Пелевина – роман «Чапаев и Пустота». Впоследствии на китайский язык были переведены «Желтая стрела», «Жизнь насекомых» и «Шлем ужаса: Креатифф о Тесее и Минотавре». Кроме того, в китайских научных журналах последовательно опубликованы статьи, посвящённые его произведениям «Омон Ра», «ДПП (НН)», «Ананасная вода для прекрасной дамы», «Любовь к трём цукербринам», «IPhuck 10» и др. (см. Таблицу 1).

Таблица 1. Выходные данные переводов произведений В. Пелевина на китайский язык

Исследования творчества В. Пелевина в китайских академических кругах

Вместе с постоянным выпуском переводов произведений В. Пелевина на китайский язык развиваются и углубляются исследования китайского академического сообщества, посвященные его творчеству. В настоящее время в Китае изданы две монографии: «Игра · Дзен · Постмодерн – исследование постмодернистской поэтики В. Пелевина» (2006 г.) и «Реальность и иллюзия – художественная картина постмодернистских романов Виктора Пелевина» (2012 г.).

В работе Чжэн Юнвана «Игра · Дзен · Постмодерн – исследование постмодернистской поэтики В. Пелевина» (2006 г.) (далее «Исследование») основное внимание уделяется произведению «Чапаев и Пустота»: учёный начал с анализа интертекстуальности текста романа, чтобы доказать, что он является постмодернистским произведением. Затем исследователь установил, что Пелевин использует в тексте нарративные игры для выражения своего метафизического взгляда на иллюзорность мира. Индивидуальное повествование главного героя, Петра Пустоты, обладает игровыми характеристиками постмодернистских текстов. Увлечение сочетанием реальности и фантазии является отличительной чертой русской постмодернистской литературы ^[14].

Стоит упомянуть, что автор «Исследования» предположил, что существует в некоторой степени неправильное толкование пелевинского понимания дзен-буддизма. Пелевин использует глиняный пулемет как оружие – достаточно было навести его на цель, и предмет или человек исчезали бесследно, как будто их и не было. Оказалось, что глиняный пулемет это – мизинец Будды Анагамы, к которому приделан глиняный приклад. Будда Анагама не тратил много времени, разъясняя людям природу вещей – ему было достаточно навести мизинец левой руки, и тут же указанная им вещь показывала свою истинную природу – пустоту. Глиняный пулемет в романе Пелевина подразумевает пустоту вещей и иллюзорность мира. Такое понимание построено на неправильном толковании «пустоты» в дзен-буддизме, где она означает не пустоту материальных вещей на бытовым уровне, а отсутствие постоянного и непреходящего существа, или сущности. При этом пустота относится не только к внешнему миру, но и к самому человеку: она проявляется в том, что он оказывается лишенным постоянства. Однако в романе глиняный пулемет укажет цель и раскроет суть предмета или человека – исчезновение в ничто. На самом деле, это непонимание термина «пустота».

Следует сказать, что «Исследование» полно философских размышлений – его автор, учёный Чжэн Юнван, является экспертом не только в теории постмодернизма, но и в буддистском учении. Он глубоко проанализировал элементы дзен-буддизма, использованные Пелевиным, и логически подтвердил правильность определения романа как постмодернистского литературного произведения ^{[11, с. 107]}. Автор монографии в определенной степени признает идею, что «мир – иллюзия», «мир – мираж». Вся книга написана в постмодернистском духе. Увлечённость и личная заинтересованность учёного, который интерпретирует роман на метафизическом уровне, делают монографию настолько яркой и оригинальной, что её обязательно стоит прочитать.

В книге «Реальность и иллюзия – художественная картина постмодернистских романов Виктора Пелевина» (2012 г.) (далее «Картина») объектом исследования стали такие произведения В. Пелевина, как «Омон Ра», «Жизнь насекомых», «Чапаев и Пустота» и «Generation “П”». В монографии анализируются реальные и иллюзорные картины, изображенные в романе. Автор считает, что Пелевин создал миф о современной русской литературе. Он является культурным символом постсоветской эпохи. Его творениям удается соединить русскую историю и культуру с современной российской социальной реальностью. Они не только демонстрируют переосмысление Пелевиным истории и культуры своей Родины, но и наполнены глубокими размышлениями писателя о настоящем и будущем России. Пелевин сознательно нарушает языковые табу, установленные в традиционном литературном творчестве, тем самым ярко воспроизводя жизненный дискурс людей из всех слоёв общества, объективно отражая изменение и развитие языка в новую эпоху ^[7].

В данный момент в Китае творчеству Пелевина посвящена кандидатская диссертация «Проблема Восток–Запад в прозе В. О. Пелевина в ракурсе семиотики культуры». Её автор, учёный Кун Лиин, обращает внимание на семиотику культуры Ю. М. Лотмана, обобщает характеристики семиосфер русской, восточной и западной культур. Автор полагает, что проблема Восток–Запад в прозе Пелевина трансформируется в семиосферы восточной и западной культур. На основе семиотики культуры Ю. М. Лотмана с помощью западных постмодернистских теорий, а также теорий восточной философии выявляется смысл столкновения и обмена между семиосферами различных культур, проводятся поиски персонажей на границе разных культур. По мнению исследователя, Пелевин использует постмодернистский абсурд и языковые игры для размышлений о проблеме человечности, а также для поисков первоисточника жизни и дальнейшего пути развития России ^[5].

Основные направления научных исследований в китайской академической среде

Все больше китайских ученых обращают внимание на важность творчества В. Пелевина и художественную ценность его произведений. В дополнение к вышеупомянутым монографиям и докторским диссертациям, количество магистерских диссертаций и научных статей в китайском академическом сообществе, посвящённых В. Пелевину и его творчеству, увеличивается год от года. Исследования можно разделить на несколько общих направлений.

1. В. Пелевин и постмодернизм

Чжэн Юнван «Исследование постмодернистских маркеров романа Пелевина “Чапаев и Пустота”» – учёный считает, что творчество Пелевина обладает постмодернистскими чертами благодаря писательской стратегии «псевдомоветон» (pseudomauvais) и использованию образов реальных вещей, таких как поезда, для метафорического выражения иллюзорности мира ^{[15, с. 34]}.

Кун Лиин «Исследование интертекстуальности в романе Виктора Пелевина “Generation П”» – основываясь на теории интертекстуальности, автор анализирует интертекстуальные связи между романом и другими текстами, которые обнаруживаются в таких приёмах, как цитирование, намёк, пародия, коллаж и т. д. В статье также определяются значение и эстетические функции интертекстуальности в романе ^{[4, с. 65]}.

Чжэн Сяотин «Виктор Пелевин и восточный постмодернизм» – учёный полагает, что современный русский писатель Виктор Пелевин объединил «постмодерн» с «восточностью». Цель Пелевина – осуществить уникальный эксперимент в области постмодернистского творчества, сфокусированного на Востоке. Восточный постмодернизм Пелевина невозможно изучить исключительно в рамках русской литературной критики и литературоведения, поскольку он внёс значительный вклад в переосмысление восточной когнитивной парадигмы. Творчество Пелевина способствует развитию литературного диалога между Востоком и Западом ^{[13, с. 68]}.

2. Восточные элементы в творчестве В. Пелевина

Ван Шуфу «Восточная иллюзия в русской литературе: образ Китая в романах В. Пелевина» – учёный отмечает, что в интерпретации китайских культурных элементов Пелевин не всегда точно передаёт оригинальный текст и его смысл. У писателя есть и разумная интерпретация, и собственные обработки, и ненамеренное ошибочное понимание, и нарочитое неверное толкование. С позиций Запада Пелевин описывает воображаемый экзотический Восток. Цель писателя заключается в использовании восточных элементов для подчёркивания преимуществ Запада перед Востоком и компенсации недостатков Запада сильными сторонами Востока ^{[2, с. 18]}.

Ши Сицянь «Русская мечта в Нанькэ о Китае: китайские элементы в “СССР Тайшоу Чуань” Виктора Пелевина» – ученый указывает, что китайские культурные элементы – это не только художественные средства, с помощью которых Пелевин отражает реалии зарубежного мира, но и один из важнейших способов построения его литературной империи. Рассказ Пелевина «СССР Тайшоу Чжуань» включает в себя南柯一梦 (китайская идиома, сон царства Нанькэ), 蚂蚁缘槐 (китайская идиома, муравьи поползли вверх и вниз по дереву баньянов), 万物皆空 (всё пустота) и другие элементы китайской культуры. С помощью этих элементов писатель строит в романе уникальную поэтическую конструкцию и выражает своё философское понимание мира. Пелевин использует структуру китайской легенды династии Тан, чтобы рассказать историю России, демонстрируя глубокое понимание и уникальное представление китайской культуры, а также в определённой степени отражая универсальные ценности и философский подтекст элементов китайской культуры ^{[16, с. 58]}.

Цинь Жуйцзы «О влиянии южной школы дзен-буддизма на творчество В. Пелевина – на примере “Чапаев и Пустота”» – учёный отталкивается от взаимосвязи между идеями южной школы дзен-буддизма и содержанием романа, анализирует влияние китайского дзен-буддизма на картину мира, отражённую в романе, образы персонажей и манеру повествования. Пелевин не отказался от воспитательной роли традиционной русской литературы. С точки зрения буддийского идеалистического мировоззрения писатель исследовал происхождение мира, отделял реальность от иллюзии и интерпретировал духовный кризис и массовое замешательство, от которых страдали люди в постсоветскую эпоху ^{[9, с. 75]}.

3. Антиутопические идеи в творчестве В. Пелевина

Вэнь Юйся «Комплекс “Антиутопия” в постмодернистском контексте: пейзаж творчества В. Пелевина» – учёный подчеркивает, что Пелевин через свои романы раскрывает фальшь утопических идеалов и их негативные последствия, показывая экзистенциальную растерянность, которую этот псевдоидеализм принес российскому обществу, и ту психологическую тень, которую он отбрасывает на современного человека. Писатель изображает растерянность, страх и тревогу российского общества под воздействием сильной мировой культуры ^{[3, с. 11]}.

Цзян Лэй «Против утопии консюмеризма: исследование романа Виктора Пелевина “Generation П”» – учёный выбирает «Generation “П”» Пелевина в качестве объекта исследования. Он считает, что эта книга является предсказанием, предупреждением, выражает зародившееся у современных русских интеллектуалов беспокойство в связи с наступлением эпохи потребления, демонстрируя сильную антипотребительскую утопическую идею ^{[10, с. 101]}.

Чжу Тао «Утопия или антиутопия? – О стилистическом споре романа В. О. Пелевина “SNUFF”» – учёный считает, что в этом произведении Пелевин смело прорывается через традиционные для утопических и антиутопических романов методы изображения, сознательно стирая границы между ними, чтобы эффективно вобрать в себя преимущества двух жанров и максимально сосредоточить внимание читателя на реальности и стоящих за ней всевозможных парадоксах и абсурдах, так что произведение наполнено противоречиями между реальным и иллюзорным, добром и злом ^{[12, с. 47]}.

4. Другие аспекты исследований В. Пелевина

Янь Мэйпин «Гуманистические перспективы искусственного интеллекта в “IPhuck 10”» – учёный использует произведение «IPhuck 10» в качестве анализируемого текста, чтобы исследовать размышления писателя о гуманистических проблемах, возникающих в связи с развитием искусственного интеллекта. Он выявляет творческую позицию писателя через анализ текста с помощью методов исследования цифровых гуманитарных наук: во-первых, ИИ имеет постмодернистскую специфику и является своего рода виртуальной реальностью; во-вторых, развитие самосознания ИИ может привести к конфронтации между искусственным интеллектом и человеческим разумом ^{[17, с. 120]}.

Фэн Сюэ «Пространственное письмо в постмодернистских романах В. Пелевина» – учёный выдвигает гипотезу о том, что пространство – это не только место, где происходят события, но и отражение внутреннего мира персонажей. Пространство в творчестве Пелевина – это своего рода плавающее пространство сознания, метафора блуждающей судьбы современных людей, потерявших основу существования ^{[8, с. 84]}.

Кун Лиин «Исследование границы: кризис идентичности в романах В. Пелевина» – исследователь отмечает, что кризис идентичности человека и даже всей страны, вызванный проблемой выбора ориентира – восточного или западного пути развития, в полной мере отразился в романах известного современного русского писателя-постмодерниста В. Пелевина. В произведениях писателя многие герои застигнуты врасплох масштабными социальными изменениями в переходный период, в результате чего перед ними встают вопросы «Кто я?» «Где я?». Они никак не могут найти своего места в мире. Персонажам присущи типичные характеристики современного «лишнего человека» и «маленького человека» ^{[6, с. 69]}.

Заключение

Виктор Пелевин – постмодернистский писатель, который уделяет значительное внимание восточной культуре. Восточные элементы в романах В. Пелевина – это художественная оценка и интерпретация восточной культуры с позиций русской литературы и культуры, это символическое конструирование и представление воображаемой восточной, в частности китайской, культуры. Творчество Пелевина обладает ярко выраженным национальным оттенком, при этом он рассматривает китайскую культуру как экзотическую чужую землю с западной точки зрения, что отражается в его суждениях и интерпретациях китайских культурных реалий, которые несут явные следы российской массовой культуры.

В данной статье приведён лишь общий обзор восприятия творчества В. Пелевина и результатов изучения китайскими исследователями его произведений. Многие книги Пелевина ещё не встречались с китайскими читателями, поскольку их перевод на китайский язык –долгий и непростой процесс. В. Пелевин, в качестве выдающегося русского писателя, привлекает внимание китайских читателей и исследователей как своей художественной ценностью, так и элементами восточной философии и китайской культуры, присутствующими в его произведениях. Его романы подобны призме, через которую русскому читателю открывается Восток, а китайскому – Россия.