Тема семьи в советской и китайской ксилографии 1930–1950-х гг.

У Гуанвэнь аспирант, кафедра искусствоведения и педагогики искусства, Российский государственный педагогический университет им. А.И. Герцена 191186, Россия, г. Санкт-Петербург, наб. Мойки, 48, к. 6, каб. 51 Wu Guanwen Postgraduate student, Department of Art History and Pedagogy of Art, Herzen State Pedagogical University 191186, Russia, Saint Petersburg, nab. Sinks, 48, room 6, room 51 wuguanwen@rambler.ru Другие публикации этого автора

Китайское изобразительное искусство значительно отличается от классической европейской живописи: для него характерна стойкая приверженность своим художественным традициям и идеологическим основам. Культурное наследие Китая, его художественные формы, специфика художественного выражения дают возможность понять особенности эстетического восприятия китайского народа, осмыслить закономерности развития его художественного творчества в историческом и мировоззренческом аспектах.

Большие исследования художественной культуры Китая были проведены в России, в частности Н. А. Виноградовой ^[1]. Особенности искусства ксилографии и её значение для мировой культуры нашли отражение в работах советских учёных А. П. Журова и К. М. Третьяковой ^{[4, с. 67]}. Исследованием современной китайской гравюры занималась Н. А. Червова ^[7]. Значительный вклад в развитие китайского искусства ксилографии внесли исследователь Лу Синь (魯迅, 1881–1936) ^[10], художник и писатель Чэнь Яньцяо (陈烟桥, 1911–1970) ^[8].

Наибольшим взаимовлиянием и богатой жанровой палитрой китайская и советская ксилография характеризуются в первой половине XX века. Советская гравюра дала творческий импульс, обогатила изобразительные возможности, привнесла новые идеи в китайское искусство ксилографии. Она послужила толчком к подъёму графики, осознавшей и утверждавшей свою специфику. В связи с этим представляется актуальным выявление общих черт у китайской ксилографии и советской гравюры в 1930–1950-е гг., а также определение различий в развитии данного вида искусства в двух странах.

В указанный период времени искусство ксилографии в Китае и СССР получает большое развитие, прежде всего, потому что в нём можно было воплотить современные животрепещущие сюжеты, отразить отношение к наиболее актуальным темам того периода. Помимо этого, большое количество создаваемых на основе гравюр оттисков давало возможность распространить многие ставшие мировыми шедевры изобразительного искусства, сделав их доступными широким массам ^{[5, с. 167]}.

Значительный успех в это время ожидал ксилографические работы на тему семьи. Популярность этой темы в китайской и советской ксилографии объяснялась тем, что послевоенное время сформировало у людей искусства новый взгляд на многие вещи, вдохнуло свежие творческие силы, обогатило новыми идеями, что не могло не найти отражения в графическом искусстве и было талантливо исполнено с помощью тонко вырезанных линий и мастерской игры света и тени ^{[2, с. 648–653]}.

Несмотря на то, что ксилография, как правило, ограничена в цветовом отношении, она дает возможность художнику ярче проявить свой творческий стиль, уделив больше внимания проработке деталей. Особенно это заметно в работах на тему семьи, поскольку гравюра способствует отображению сиюминутных состояний, помогает запечатлеть сюжет в ёмкой и лаконичной форме; в ней совершенно иначе, чем в других жанрах изобразительного искусства, можно показать пространство и время ^[3].

О взаимовлиянии китайской и советской графики заговорили ещё в первые десятилетия XX века, а в 1936 году благодаря большим усилиям пропагандиста и коллекционера советской графики Лу Синя состоялась художественная выставка работ советских мастеров гравюры в Шанхае. Китайские ксилографы и широкие массы людей смогли не только познакомиться с советской графикой, но и приобрести оттиски понравившихся работ. Можно сказать, что с этого времени китайское и советское графическое искусство вступило в тесную взаимосвязь, что позволило обогатить китайскую ксилографию новой и малоизученной формой, которой владела советская гравюра ^{[8, с. 34]}.

В творчестве многих художников-графиков 30–50-х гг. прошлого века ещё сильна была военная тематика, однако всё больший интерес авторы стали проявлять к отражению в своих работах тем и образов семьи, к передаче простых человеческих чувств, бытовых жизненных реалий. Всё это в большей степени было характерно для советской графики, однако некоторые параллели с выбором сюжетов наблюдались и в китайской ксилографии ^{[6, с. 593]}.

На тот момент времени китайское искусство ксилографии, с присущей ему достаточно сильной сдержанностью в подходах к отображению тех или иных сюжетов, заметно отличалось от уже более свободного советского графического искусства, стремившегося к индивидуализации авторского взгляда. Однако по основным направлениям китайские и советские ксилографы и художники-графики всё-таки нашли точки соприкосновения. Прежде всего это касалось сюжетов их работ.

Сильное сходство между китайскими и советскими графическими работами проявляется в тематике изображения семьи и семейных ценностей. Художники-графики Китая и СССР стремились к наиболее реалистичному выражению человеческих чувств и переживаний, к передаче глубокого психологизма во взаимоотношениях между близкими людьми. Графика и ксилография в особенности благодаря разнообразной линеарной и штриховой технике способствуют передаче самых разнообразных эмоциональных человеческих состояний. Это особенно хорошо заметно в портретных и небольших сюжетных зарисовках, в полосных книжных иллюстрациях, а также в сатирических гравюрах первой половины XX века.

Поиски новых выразительных средств особенно характерны для китайских гравюр 1940-х гг. В этом смысле очень показательно творчество художника-гравера Гу Юаня (顧元, 1919–1996): его циклы лаконичных, суровых гравюр показывают страдания борющегося за свои права и свободу народа. Гравюры «Умирают от голода» и «Продажа дочери в рабство» из серии «Прошлое и настоящее китайского крестьянина» (1942) соединяют остроту и лаконизм традиционной манеры передачи образов с принципиально новой выразительностью чувств.

Рис. 1. Гу Юань. Умирают от голода. Гравюра на дереве. 1942.

На гравюре «Умирают от голода» (рис. 1) изображены три высохших дерева, выжженный песок пустынной мрачной местности, силуэт обессиленной женщины, склонившейся над истощённым ребенком, кружащий над ними ворон. В этой небольшой работе с необычайной простотой и накалом передана трагедия обычных, ни в чём не повинных людей.

Гравюра Гу Юаня «Жалоба правительству» (1942) посвящена борьбе женщины за свои права (рис. 2). В то время китайское правительство, занимавшееся реформированием образования, вводило различные формы обучения женщин грамоте с целью повышения их культурно-образовательного уровня. Благодаря такой политике Китая женская идеология постепенно менялась — от первоначального молчаливого непротивления несправедливости к борьбе за свои права. Художник Гу Юань хорошо почувствовал эти перемены и зафиксировал их в своём произведении.

Рис. 2. Гу Юань. Жалоба правительству. Гравюра на дереве. 1942.

Все гравюры китайского художника отличаются глубиной и выразительностью: в небольших по объёму работах с использованием, как правило, однотонной туши мастер сжато и экспрессивно рисует образы людей, отчётливо передавая напряжение и остроту их чувств.

Среди крупнейших советских художников-графиков следует назвать А. И. Кравченко (1889–1940), который также обращался к теме человека, теме семьи. Ярким примером может служить цикл его работ «Жизнь женщины в прошлом и настоящем». Его гравюры отличаются сложной сюжетной композицией, каждая деталь его работ виртуозно прорисована. На гравюре художника «Жизнь женщины» (1928) изображена молодая мать, кормящая ребенка в поле (рис. 3). Окружающий её мир наполнен энергией, порывистые движения персонажей, занятых на уборке урожая, передают внутренний подъём и напряжение. Однако в образе женщины, в положении её фигуры чувствуются спокойствие и умиротворённость. Её голова слегка склонилась, руки бережно держат ребёнка, во всём этом видна любовь и забота о своих детях. В работе чувствуется восхищение художника душевной красотой и силой простой русской женщины.

Рис. 3. А. И. Кравченко. Жизнь женщины. 1928

А. И. Кравченко умело раскрывает человеческие эмоции, драматические переживания героев. Энергия штриха, ритмическое чередование чёрного и белого, богатство тоновых отношений создают экспрессивные художественные образы, наполненные то романтической таинственностью, то глубокой трагедийной силой.

Работы известного китайского гравёра Ли Xуа (李樺; 1907–1994) отражают время противостояния Китая японской интервенции, в них читается призыв к сплочению народа в борьбе с захватчиками. Примером служит гравюра художника «Беженцы», созданная в 1935–1936 гг. (рис. 4). Эта работа, которую можно сравнить с историческим документом, непредвзято и лаконично иллюстрирует жизнь семьи в очень сложный для страны период.

На гравюре изображена семья, покидающая свои родные места под угрозой военного вторжения и отправляющаяся в неизвестность. Художник с

Рис. 4. Ли Xуа. Беженцы. Гравюра на дереве. 1935–1936

помощью образных форм смог представить живую, цельную, реальную композицию. Гравюра отражает тревожное состояние героев картины. Фигура женщины-матери наклонена вперед, она словно сгорбилась под тяжестью свалившихся на её семью невзгод. Женщина ведёт за руки своих детей, их фигурки отклонены назад, они немного отстают от спешащей матери. В образах детей, вырванных из привычной для них обстановки, угадываются страх, растерянность и непонимание. Впереди мужчины несут на носилках пожилого человека; они шагают, полные сил и решимости защищать свои семьи. Для сюжета гравюры характерна плакатность, в нём явно угадывается призыв людей на борьбу за освобождение своей родины.

Советская художница Л. А. Ильина (1915–1994) в своих гравюрах умело передавала характерные черты главных героинь, которых отличало внешнее спокойствие, особая пластика и грация фигур. Этим художница подчеркивала заметно выросшую роль женщины в обществе и семье. Изображала ли она вечерний отдых женщин после трудового дня (серия «Слово о киргизской женщине», цветная линогравюра, 1958) или девушку, в минутном покое заглядевшуюся на полевой простор («Свекловичница», линогравюра, 1956), — внутренний ритм её работ был значителен и нетороплив, образный строй монументален. Для художницы была характерна энергичная, мужественная манера письма, крупный штрих, декоративная цельность, структурность композиций. Так, используя все эти приёмы, в работе «Свекловичница» Л. А. Ильина смогла передать душевное состояние главной героини, изображенной в минуту отдыха (рис. 5). Девушка стоит с высоко поднятой головой, расправленными плечами, её взгляд устремлён вдаль, во всём её облике чувствуются душевная сила, уверенность и достоинство.

Рис. 5. Л. А. Ильина. Свекловичница. Цветная гравюра. 1956.

Работы китайского мастера Чэнь Яньцяо (陈彦桥; 1911–1970) — это в основном чёрно-белые гравюры на дереве, показывающие жизнь обычных рабочих семей. В своих произведениях художник отражает характер людей, их упорство и целеустремленность в труде. Труд — это то, что объединяет, воспитывает в духе товарищества и взаимопомощи. Гравюры художника характеризуются реалистичными техниками и простым стилем.

В качестве одного из примеров таких работ можно назвать ксилографию «За городом», созданную в 1933 г. (рис. 6). В этой работе зритель не видит лиц героев, отсутствует и особая пластика тел. Художник с помощью изображения действий персонажей пытается донести до нас смысл картины. Мы видим, что у каждого члена показанной на картине семьи есть свое занятие, каждый старается принести своей семье пользу. Быт этих людей прост и незамысловат, но их отличают упорство и трудолюбие. Чэнь Яньцяо неразрывно связывает благополучие семьи с желанием трудиться ^{[8, с. 34]}.

Рис. 6. Чэнь Яньцяо. За городом. Ксилография. 1933.

В 1940–1950-е гг. многие китайские художники возвращались к традициям декоративного народного лубка, пользовавшегося издавна любовью крестьян ^{[9, с. 76]}. Возрождённый лубок бесхитростно и ярко, исходя из установленных традицией декоративных и образных приёмов, рассказывал крестьянам освобождённых от японских захватчиков районов обо всех событиях в стране, заменяя неграмотному населению газету и своей нарядностью и занимательностью привлекая всеобщее внимание. Примером такого лубка может служить гравюра художника Ли Цюня (力群, 1912–2012) «Изобилие одежды и еды» (1944).

Рис. 7. Ли Цюнь. Изобилие одежды и еды. Гравюра на дереве. 1944.

Для этой гравюры характерна тщательная прорисовка деталей образов и изображений второго плана. Работа отличается особой пластической красотой, чётко очерченными и выразительными силуэтами, тонкой штриховой техникой. Художнику удалось органично соединить старинную китайскую манеру изображения с современными и животрепещущими темами гравюр. Сюжет отражает благополучие китайской семьи в послевоенное время. На лицах матери и отца семейства видны улыбки, их тела расслаблены, находятся в комфортном состоянии. Дети также радостны и беззаботны. Во всём чувствуется родственное душевное тепло и удовлетворённость. На заднем плане видна огромная наполненная фруктами корзина, символизирующая достаток и изобилие семьи. Техника народного лубка с его характерными яркими и красочными декоративными решениями помогает выразительной передаче сюжета гравюры.

Таким образом, можно сказать, что художники как в СССР, так и в Китае связывали тему семьи с вечными общечеловеческими ценностями, такими как добро, забота, любовь, материнство, труд и т. д. Для китайской и советской ксилографии была характерна особая динамика, живой и пульсирующий ритм гравюр. В работах китайских мастеров отмечалось непосредственное заимствование стиля советских гравюр. Художники обеих стран использовали похожие технические приёмы: яркие силуэтные изображения, лаконизм, простоту и изящество, выразительно найденные штрихи, что создавало неповторимые образы. В качестве главных героев семейной тематики изображались современники, полные жизненной энергии, сил и решимости.

В то же время в советских и китайских гравюрах существовали различия. Художники-графики стремились сохранить свой национальный стиль, оставаясь при этом современными и новаторскими. Многие работы китайских художников отличаются лаконичностью. В них нет выраженной мимики лиц, пластики тел, художник с помощью образных форм мог представить живую, цельную композицию. Гравюрам советских художников свойственна сложная сюжетная композиция, при этом каждая деталь в работе тщательно прорисовывалась. С помощью подчёркнутого выражения лиц, пластики фигур, возраста советские гравёры передавали характерные черты главных героев. Кроме того, следует отметить, что многие китайские ксилографы в середине XX века всё ещё сохраняли характерную традицию белого листа, то есть лист бумаги часто не заполнялся изображением полностью. В то время как советские художники-графики в большинстве своём старались охватить максимум рабочей поверхности.

Гравюры советских мастеров с изображением семьи оказали значительное влияние на китайское искусство ксилографии, что, в частности, помогло китайским художникам встать на путь реалистического изображения действительности. Вместе с тем китайские художники постепенно обращались и к своему национальному наследию, поскольку широким народным массам была непонятна гравюра, полностью лишённая национальной специфики, тех привычных образных форм, которыми продолжал жить и мыслить народ.