Validity of the expert testimony in criminal procedure

Topilina Tatiana Postgraduate student, the department of Criminal Procedural Law, Kutafin Moscow State Law University 125993, Russia, g. Moscow, ul. Sadovaya-Kudrinskaya, 9 markova.tatyana.a@yandex.ru Other publications by this author

Как и любое другое доказательство, заключение эксперта подлежит оценке с точки зрения относимости, допустимости, достоверности^[1]. Согласно ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 N 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» заключение эксперта должно основываться на «положениях, дающих возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных»^[2]. В УПК РФ требование достоверности экспертного заключения не конкретизируется. В связи с этим интересен опыт других государств.

Интерес к новым научным данным и опасения, что присяжные заседатели будут легко впечатлены такими доказательствами, являются двумя часто упоминаемыми причинами для особого внимания к экспертным показаниям в странах англо-саксонской правовой семьи, в связи с чем Верховный суд США установил стандарт приемлемости экспертных показаний в деле 1993 года Daubert v. Merrell Dow Pharmaceuticals^[3].

В рассматриваемом деле истцы Джейсон Дауберт и Эрик Шуллер, родившиеся с серьезными врожденными дефектами, утверждали, что эти дефекты были результатом того, что их родители принимали лекарство Бендектин и попытались представить экспертные показания о том, что Бендектин может вызвать такие дефекты, однако суд первой и второй инстанции им отказал на том основании, что эти доказательства не соответствовали применимому стандарту «всеобщего признания» для использования свидетельских показаний экспертов, ссылаясь на правило, установленное в деле Frye v. United States, что экспертное заключение, основанное на научной методике, недопустимо, если техника не общепринята как надежная в соответствующем научном сообществе^[4].

Суд в рассматриваемом деле решил, что общее признание больше не является самым важным фактором в определении достоверности экспертных заключений^[5].

В противоположность данному правилу, российское законодательство, наоборот, требует использование общепринятых научных и практических данных при составлении заключения эксперта^[6]. В нашем случае при появлении новой методики, научных данных и т.п. следует ждать, пока они не будут общеприняты.

В результате Верховный суд США отменил решение первой и второй инстанции по делу Daubert v. Merrell Dow Pharmaceuticals и установил требования достоверности экспертного заключения, которые легли в основу правила 702 Федеральных правил доказывания США, согласно которому эксперт может свидетельствовать в форме заключения или иным образом, если:

1. научные, технические или другие специализированные знания эксперта могут помочь понять доказательства или определить факт, о котором идет речь;

2. его показания основаны на достаточных фактах или данных;

3. показания являются результатом применения надежных принципов и методов;

4. эксперт надежно применил принципы и методы к обстоятельствам дела^[7].

Автор считает, что отсутствие в российском законодательстве аналогичных требований к достоверности экспертного заключения является результатом отсутствия какой-либо конкуренции между экспертами по уголовным делам.

С.В. Немира считает, что «процесс установления достоверности любого доказательства необходимо рассматривать в контексте как проверки, так и оценки доказательств, которая осуществляется на протяжении всего доказывания»^[8]. С данным утверждением сложно согласиться в контексте ст. 88 УПК РФ, где четко установлено, что достоверность доказательства подлежит оценке. Нельзя в результате одной лишь проверки доказательства прийти к выводу о его недостоверности. Данный вывод может быть установлен только в результате оценки доказательства.

А.А. Барыгина отмечает, что стороны в ходе исследования заключения эксперта в суде либо при ознакомлении с ним на предварительном расследовании зачастую не ссылаются на недостоверность заключения эксперта, а говорят о его недопустимости^[9]. Под достоверностью понимается «соответствие сведений, содержащихся в источнике, обстоятельствам, которые имели место в действительности»^[10]. При этом, если неотносимость или недопустимость доказательства, как правило, понятна сразу, то его недостоверность может быть обнаружена лишь на основе какой-то собранной совокупности доказательств^[11].

Как правило, адвокат-защитник использует заключение специалиста для того, чтобы признать заключение эксперта недостоверным доказательством, так как самостоятельно проанализировать корректный выбор экспертных методик и правильность их применения иногда представляется затруднительным. Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации признает право стороны защиты на сбор доказательств, хотя и с существенными ограничениями.

Так, частью первой статьи 53 УПК РФ предусмотрено, что защитник вправе «собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, в порядке, установленном частью третьей статьи 86 Кодекса»^[12]. В числе других полномочий защитника часть первая статьи 53 упоминает право на «привлечение специалиста в соответствии со статьей 58 Кодекса»^[13]. Это право адвоката так же закреплено подпунктом 4 пункта 3 статьи 6 Закона об адвокатуре, согласно которому адвокат вправе привлекать на договорной основе специалистов для разъяснения вопросов, связанных с оказанием юридической помощи^[14].

Согласно п. 20 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» специалист не проводит исследование вещественных доказательств и не формулирует выводы, а лишь высказывает суждение по вопросам, поставленным перед ним сторонами^[15]. Это принципиальное отличие эксперта от специалиста. Специалист может высказывать свое мнение по поводу проведенной экспертизы.

Как отмечает Орлов Ю.К., заключение специалиста может быть дано по вопросам справочного характера, т.е. требующие специальных знаний, но не нуждающихся в исследовании (о температуре самовозгорания какого-либо вещества, технических данных какой-то модели огнестрельного оружия или транспортного средства и т.п.). Кроме того, специалист может дать заключение по поводу проводимой по делу судебной экспертизы — о правильной формулировке вопросов, ставящихся перед экспертом, а также об обоснованности заключения эксперта, если для этого не требуется проведения исследований^[16]. Вместе с тем позиция судом по-иному рассматривает роль специалиста в уголовном процессе. Так, суд исходя из толкования ст. 58 УПК РФ указал, что «оценка материалов уголовного дела и заключений экспертов в компетенцию специалиста не входит»^[17].

Также интересен представляет вопрос о возможности проведения судебной экспертизы или получение заключения специалиста по правовым вопросам. Как правило, сторонники признания определенных юридических знаний специальными выделяют следующие факторы:

1. наличие отраслей законодательства, которые не изучаются большинством юристов;

2. необходимость разрешения сложных вопросов, недоступных для понимания большинства практикующих юристов;

3. необходимость обращения к неким официально признанным авторитетам в конкретных сферах юридических знаний^[18].

А.М. Зинин также отмечает, что «субъекты правоприменения оказываются не в состоянии ориентироваться во всех аспектах постоянно изменяющегося отраслевого законодательства»^[19].

Данные проблемы выглядят слегка надуманными. Практически любой юрист постоянно сталкивается в своей практике с новыми знаниями, которые необходимо разъяснить по меньшей мере самому себе. Изучить вопрос права, имея базовые знания в области юриспруденция, не составляет большого труда. Следователь, судья, дознаватель, прокурор получили юридическое образование, в справочно-правовых системам, которые представлены им в пользование, также содержится достаточно узкоспециальной юридической информации. Подобного рода экспертизы могут быть объяснимы только в отношении законодательства другого государства.

Т.Д. Телегина обращает внимание на тот факт, что разница в знаниях следователя и иного юриста только в практической компонентной^[20].

Суды также отказывают адвокатам в признании доказательством заключений специалистов, обосновывая это тем, что специалисты надлежащим образом не предупреждались об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Так в Апелляционном определение Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 2013 г. N 67-АПУ13-24 суд указал, что «специалисты не были надлежащим образом предупреждены об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. При таких данных Судебная коллегия полагает, что представленный документ не может являться основанием для отмены приговора»^[21].

Действительно, согласно действующей редакции ст. 307 УК РФ специалист несет уголовную ответственность только за дачу заведомо ложных показаний^[22]. То есть за дачу заведомо ложного заключения специалист никакой ответственности не понесет, а потому к его заключению нельзя относиться с точной долей уверенности, как например, в отношении заключения эксперта, за ложность которого предусмотрена уголовная ответственность.

Получается некий дисбаланс законодательства, где у адвоката есть право привлечь специалиста, однако суд в любом случае может отказать защите на том основании, что специалист не несет уголовную ответственность за дачу заведомо ложного заключения, а потому к такому доказательству нужно относиться с сомнением.

Интересно, что ЕСПЧ указывал на достаточность разъяснения судом эксперту его прав и обязанностей перед началом дачи показаний^[23]. Однако в связи с существующей практикой у адвоката остается только возможность ходатайствовать о допросе специалиста в порядке ч. 4 ст. 271 УПК РФ, где суд уже надлежащим образом предупредит специалиста об уголовной ответственности по ст. 307 УК РФ. Но и тут могут возникнуть проблемы ввиду неравного статуса специалиста и эксперта.

Согласно ч. 2 ст. 17 УПК РФ никакие доказательства не имеют заранее установленной силы^[24]. Однако данному положению противоречит существующая практика, устанавливающая приоритет показаний и заключений эксперта перед показаниями и заключениями специалиста.

Так, Президиум ВС РФ в своем постановлении указал, что «сторона защиты могла прибегнуть лишь к помощи "специалистов", статус которых ниже, чем статус "экспертов"» и «в любом случае, любое мнение "специалистов" было бы менее весомым, нежели мнение "экспертов"»^[25]. Эксперт в любом случае привлекается стороной обвинения. Сторона защиты лишена этого права. Ей остается только обращаться к специалистам и только с их помощью обосновывать свою позицию.

Предположим, что сторона защита не согласна с экспертным заключением. Адвокат в таком случае обращается к специалисту, который даёт ему разъяснения по вопросам экспертизы. Допустим, что специалист выявил ошибки, неточности в заключении эксперта. Однако, как мы уже выяснили, специалист не несет уголовной ответственности за дачу заведомо ложного заключения. Значит необходимо ходатайствовать о его допросе в порядке ч. 4 ст. 271 УПК РФ. Но и тут суд может отказать в признании заключения эксперта недопустимым доказательством или хотя бы в проведении дополнительной экспертизы, указав, что показания и заключение специалиста менее весомы, чем заключение эксперта. Такая «иерархия доказательств» представляется необоснованной. Да, эксперт проводит исследование и составляет выводы по вопросам, поставленным перед экспертом лицом, ведущим производство по уголовному делу, или сторонами. Но только лишь на основании проведения исследований экспертом нельзя устанавливать его более высокий статус. И эксперт, и специалист должны обладать определенной компетентностью. Они в любом случае должны находиться в равных процессуальных положениях.

В этой связи интересен опыт зарубежных стран. Так, например, про ситуацию в Польше Э.Груза и Е. Каспшак отмечают, что «в современном процессе стороны используют заключения частных экспертов как противовес имеющимся экспертным заключениям. Чаще всего такие экспертизы, называемые иногда консультативными, служат основанием для заявления стороной обоснованного ходатайства о назначении новой экспертизы. В этих экспертных заключениях указывается на ошибки экспертов, которые ранее проводили исследования, ставится под сомнения обоснованность их выводов. Данные действия составляют часть тактики защиты и их нельзя расценивать исключительно критически»^[26].

Устанавливая приоритет статуса эксперта над статусом специалиста, мы ставим в неравное положение сторону защиты по отношению к стороне обвинения. Сторона защиты ограничивается в возможности «активно защищаться». Понятно, что условия по собиранию доказательств не могут быть точно такими же во всех отношениях как у стороны обвинения. Но защита должна иметь инструментарий и возможность осуществлять активную защиту, например, путем установления равенства статусов эксперта и специалиста, как того требует ч. 2 ст. 17 УПК РФ, согласно которой никакие доказательства не имеют заранее установленной силы.

Так же, суды признают заключение специалистов недопустимыми доказательствами на том основании, что защита предоставляет специалисту для исследования не оригиналы материалов дела, а их копии, которые получены в ходе ознакомления с материалами уголовного дела^[27]. Суд указывает, что якобы невозможно удостоверить, что именно специалист исследовал и что заключение дано не по материалам дела. Такое решение суда также было предметом рассмотрения ЕСПЧ. Так, ЕСПЧ отметил, что «статья 58 УПК РФ не требует предоставления специалисту заверенных копий материалов дела» и «кроме того, эта мотивировка была искусственной, поскольку защитники свидетельствовали точность и полноту копий, предоставленных специалистам, и районный суд не сделал выводов об обратном»^[28].

Как верно отмечает Л.А. Воскобитова, письменно оформленный протокол опроса лица с его согласия (п. 1 ч. 3 ст. 86 УПК РФ), заключение, составленное специалистом по запросу адвоката, под любым предлогом следователь и суд стараются не принимать, и практически никогда они не признаются иным документом^[29]. Как правило, в случае наличия противоречивых доказательств и органы расследования, и государственный обвинитель, и суд берут за основу процессуальных решений доказательства обвинения, а не доказательства защиты.

В научной литературе многими отмечается отсутствие в УПК РФ процессуального порядка получения заключения специалиста, а также порядок его допроса. Орлов Ю.К. задает логичные вопросы: «Каким процессуальным способом может быть получено такое заключение? Каково его содержание (структура)? Абсолютно ничего не сказано.… В каком процессуальном качестве и в каком процессуальном порядке он допрашивается? Полнейшая неопределенность, сплошные зияющие пробелы…»^[30].

Данное обстоятельство позволяет судам необоснованно отказывать в исследовании заключении специалиста, а также в его допросе. Так в Апелляционном определении Верховного Суда Российской Федерации от 3 сентября 2015 г. по делу N 35-АПУ15-12сп суд установил, что «поскольку заключения специалистов (т. 63 л.д. 206 - 211, 231 - 248) были получены внепроцессуальным путем, то председательствующий правомерно отказал в их исследовании с участием присяжных заседателей и в допросе по этому вопросу специалиста Т. (т. 65 л.д. 161, 162)»^[31]. А как же положение статьи 53 УПК РФ, устанавливающие право защитника привлекать специалиста в соответствии со статьей 58 настоящего Кодекса? Или право защитника «собирать и представлять доказательства, необходимые для оказания юридической помощи, в порядке, установленном частью третьей статьи 86 Кодекса»^[32]?

Е.А. Семенов и А.С. Гришин верно отмечают, что так как порядок привлечения защитником специалиста к участию в уголовном судопроизводстве законом детально не урегулирован, то обращение за заключением к специалисту никакой закон не нарушает^[33].

Отсутствие должной регламентации получения заключения специалиста, его допрос, практика судов, в первую очередь, нарушает права не защитника как участника уголовного судопроизводства, а права подсудимых. Как защитник может оказать достойную квалифицированную юридическую помощь человеку, если процессуальные механизмы воздействия на судебный процесс, предоставленные ему государством, фактически не работают?

О процессуальном равенстве стороны защиты по отношению к стороне обвинения говорить не приходится. Защитник не может самостоятельно обращаться в экспертные учреждения для дачи заключения эксперта.

Можно предположить, что, если предоставить такое право защитникам, они будут брать их у неквалифицированных специалистов, лишь бы в заключении содержалась информация, подтверждающая позицию защиты. Однако на это и существует принцип состязательности сторон, выработанный историей на основе человеческих судеб и деятельностью умов правовой науки.

Лицо, обвиняемое в совершении преступления, на законодательном уровне ставится против целого государственного аппарата, включающего дознавателей, следователей, прокурора, независимых государственных экспертов. Сторона защиты в процессуальных правах не всегда обладает равными возможностями по отношению к стороне обвинения. Введение изменений в законодательство РФ о закреплении процессуального порядка получения заключения специалиста, порядка его допроса будет новым шагом к совершенствованию состязательности уголовного процесса.

Несмотря на общее скептическое отношение судей к заключению специалиста, представленного стороной защиты, адвокатам-защитникам удается с помощью данного механизма оспаривать заключение эксперта. Так, Заельцовским районным судом г. Новосибирска был вынесен оправдательные приговор на основе представленного стороной защиты заключения специалиста^[34]. В рассматриваемом деле бывший преподаватель лицея обвинялась в халатности, повлекшей смерть человека, так как при движении по скалистому участку маршрута одна из девочек упала и, скатившись по каменистому склону, получила множество травм, от которых погибла на месте^[35]. По данному делу была проведена экспертиза, согласно которому обвиняемая выбрала для движения к следующей точке технически сложный участок при наличии в непосредственной близости не менее двух альтернативных троп. Стороной защиты было представлено заключение специалиста, которое опровергало выводы эксперта, а также был проведен эффективный допрос эксперта адвокатом-защитником, в результате которого было выяснено, что экспертом изучались всего лишь два тома уголовного дела из шести. Немаловажную роль сыграла квалификация заявленного специалиста, который имеет спортивное звание мастера спорта России международного класса по спортивному туризму (горный туризм), является инструктором спортивного туризма международного класса (пешеходный, горный, лыжный, водный), спортивным судьёй Всероссийской категории, членом Президиума Всероссийской федерации спортивного туризма, заместителем председателя маршрутно-квалификационной комиссии по Сибирскому Федеральному округу, автором более 50 научных работ и статей по вопросам обеспечения безопасности в условиях природной среды^[36].

Данный пример свидетельствует о том, что не смотря на удручающую практику признания заключений специалистов недопустимым доказательством, данный механизм стоит использовать для оспаривания заключения эксперта.

ЕСПЧ в деле Шулепова (Shulepova) против Российской Федерации отметил, что мнение, высказанное назначенным судом экспертом, обычно имеет существенное значение для оценки судом вопросов, относящихся к сфере компетенции эксперта^[37]. В Особом мнении судьи Малинверни подчеркнуто, что заключение экспертов может иметь такое значение, что оно практически является обязательным для судьи.

Экспертное заключение состоит из вводной, исследовательской части и выводов^[38]. Однако четкая структура каждой части в законодательстве не регулируется, экспертами используется ведомственные акты. В вводной части заключения эксперта, как правило, указывают:

1. информацию об экспертном учреждении или подразделении;

2. дата, время и место проведения экспертизы, её наименование, номер и вид;

3. основания производства экспертизы - вид, дата вынесения постановления, номер дела (материала), краткое изложение обстоятельств дела, по которому оно вынесено;

4. сведения об органе или лице, назначившем экспертизу;

5. вопросы, поставленные перед экспертом или комиссией экспертов (в формулировке постановления);

6. объекты исследований и материалы, представленные для производства экспертизы, наличие и состояние их упаковки;

7. сведения об участниках процесса, присутствовавших при производстве экспертизы^[39].

В практике автора встречались экспертизы с нарушениями во вводной части заключения эксперта. Эксперты неправильно указывали год производства экспертизы, указывали постановление о производстве экспертизы совершенно из другого дела и т.п.

Исследовательская часть заключения эксперта представляет из себя пошаговую деятельность эксперта при проведении экспертизы. Согласно ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» положения, на котором основывается заключение эксперта, должны давать возможность проверить обоснованность и достоверность сделанных выводов на базе общепринятых научных и практических данных^[40]. Авторские методики не являются общепринятыми. Роль головного судебно-экспертного учреждения по научно-методическому обеспечению производства судебной экспертизы в судебно-экспертных учреждениях Минюста России осуществляет ФБУ РФЦ СЭ при Минюсте России^[41].

Таким образом, заключение эксперта должно предусматривать возможность его последующей проверки, оно должно быть понятным в определённой степени лицу, не обладающему специальными знаниями. А.А. Тарасов в своей работе приводит случай из практики, когда эксперта пришлось вызвать в суд для допроса только для того, чтобы он разъяснил суду и сторонам, что означает в его заключении фраза: «Потерпевший располагался сагиттально по отношению к движущемуся автомобилю»^[42].

В соответствии со ст. 25 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации», в заключении эксперта должны быть приведены содержание и результаты исследований с указанием примененных методов (методик)^[43]. Экспертная методика - это программа действий, предписывающая эксперту в категорической или рекомендательной форме использовать определенные методы исследования объектов, последовательность и процедуру применения этих методов^[44]. Таким образом, какой-либо субъективизм при производстве экспертизы невозможен.

Экспертные методики найти адвокату-защитнику представляется затруднительным, так как они отсутствуют в общем доступе. С методикой адвокат может ознакомиться, обратившись к специалисту. При этом следует помнить, что согласно п. 15 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» неправильное или неверное применение необходимых методов и методик экспертного исследования влечет назначение повторной экспертизы^[45]. Адвокату-защитнику при анализе заключение эксперта следует обратить внимание на научный статус использованной экспертом методики. Возможно, что данная методика могла устареть.

Так, Грязовецкий районный суд Вологодской области вынес оправдательный приговор в отношении местного активиста по делу о клевете на прокурора и возбуждении ненависти к социальной группе «вологодские сотрудники полиции», основываясь на показаниях специалиста, привлеченного стороной защиты, который указал, что в методике проведения экспертиз указано, что представители власти не являются социальной группой, так как они обладают особыми полномочиями, и общих ценностей у них нет^[46]. При этом эксперт со стороны обвинения указывал на то, что полиция, как и Вологодская полиция, является социальной группой^[47].

Согласно ч. 3 ст. 204 УПК РФ к заключению эксперта прилагаются материалы, иллюстрирующие заключение эксперта (фотографии, схемы, графики и т.п.), являющееся его составной частью^[48]. Отсутствие иллюстрирующего материала может свидетельствовать о недостаточной ясности заключения эксперта, что влечет назначение дополнительной экспертизы^[49]. Законодательство не относится к методикам.

Исследовательская часть заключения эксперта отражает его содержание и результаты исследований и, как правило, включает:

1. содержание и результаты исследований с указанием примененных методов;

2. оценка результатов исследований, обоснование выводов по поставленным вопросам^[50].

В исследовательской части следует обратить внимание на проведении экспертизы в отношении именно того объекта, который был представлен для проведения экспертизы.

Выводы эксперта могут быть: категорическими (положительные или отрицательные), вероятными (положительные или отрицательные), о невозможности решения вопроса^[51].

В части выводов эксперт должен ответить только на те вопросы, которые перед ним были поставлены органом либо лицом, назначившим экспертизу. Эксперт не имеет права каким-либо образом самостоятельно менять формулировку вопросы либо дополнять его.

^[1] Ч. 1ст. 88 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2001. 22 декабря. N 249.

^[2] Федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // "Парламентская газета", N 100, 02.06.2001.

^[3] Cassandra H. Welch, Note, Flexible Standards, Deferential Review: Daubert’s Legasy of Confusion // Harvard, Journal of Law and Public Policy, vol. 29 (3), 2006. P – 1085.

^[4] Daubert v. Merrell Dow Pharmaceuticals, Inc., 509 US 579, 589 (1993) // URL: https://supreme.justia.com/cases/federal/us/509/579/#annotation

^[5] Cassandra H. Welch, Note, Flexible Standards, Deferential Review: Daubert’s Legasy of Confusion // Harvard, Journal of Law and Public Policy, vol. 29 (3), 2006. P – 1091.

^[6] Ст. 8 Федерального закона от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // "Парламентская газета", N 100, 02.06.2001.

^[7] https://www.rulesofevidence.org/article-vii/rule-702/

^[8] Немира С.В. Достоверность заключения эксперта в уголовном процессе : диссертация ... кандидата юридических наук : 12.00.09 / Немира Сергей Васильевич; [Место защиты: Кубан. гос. ун-т]. – Краснодар. 2016. С. 37.

^[9]Барыгина А.А. Проблемы законодательного регулирования допустимости и достоверности заключения эксперта // Российская юстиция. 2017. N 3. С. 44 - 46.

^[10]Балакшин В.С. Соотношение допустимости доказательств с их относимостью и достоверностью // Законность. 2014. N 3. С. 8 - 14.

^[11] Немира С.В. Достоверность заключения эксперта в уголовном процессе : диссертация ... кандидата юридических наук : 12.00.09 / Немира Сергей Васильевич; [Место защиты: Кубан. гос. ун-т]. – Краснодар. 2016. С. 42.

^[12] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2001. 22 декабря. N 249.

^[13] Там же.

^[14] Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации: Федерального закона от 31 мая 2002 г. № 63-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2002. 5 июня. № 100 Ст.2.

^[15] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 N 28 "О судебной экспертизе по уголовным делам" // Российская газета, N 296, 30.12.2010

^[16] Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. — М.: Юристъ, 2009. — 175с. С. 174.

^[17] Апелляционное определение Оренбургского областного суда РФ от 12.01.2017 по делу № 22-63/2017 (22-5116/2016) // Сайт Оренбургского областного суда. URL https://oblsud--orb.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=2262239&delo_id=4&new=4&text_number=1&case_id=2220397 (дата обращения: 14.05.2018)

^[18] Тарасов А.А. Эксперт и специалист в уголовном процессе России: монография. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2017. 128 с.

^[19] Зинин А.М. Участие специалиста в процессуальных действиях: учебник. М.: Проспект, 2011. С. 6.

^[20] Телегина Т.Д. Использование специальных знаний в современной практике расследования преступлений: дисс. … канд. юрид. наук: 12.00.09 / Телегина Татьяна Дмитриевна. М., 2008. С. 11.

^[21] Апелляционное определение ВС РФ от 5 ноября 2013 г. N 67-АПУ13-24.

^[22] Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. N 63-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // СЗ РФ. 1996. 17 июня. N 25. ст. 2954.

^[23]Постановление Европейского суда по павам человека от 25.07.2013 по делу "Ходорковский и Лебедев (KHODORKOVSKIY AND LEBEDEV) против РФ " (Жалобы N 11082/06 и 13772/05) // Постановление получено с сервера Европейского суда по правам человека <http://www.echr.coe.int>.

^[24] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2001. 22 декабря. N 249.

^[25] Постановление Президиума ВС РФ от 4 марта 2015 г. N 2-П15.

^[26] Груза Э., Каспшак Е. Проблема коммерциализации экспертных заключений в Польше // Криминалистика и судебная экспертиза: наука, обучение, практика. СПб., 2012. С. 231 - 236.

^[27] Апелляционное постановление Московского городского от 9 февраля 2015 г. N 10-901/15

^[28]Постановление Европейского суда по павам человека от 25.07.2013 по делу "Ходорковский и Лебедев (KHODORKOVSKIY AND LEBEDEV) против РФ " (Жалобы N 11082/06 и 13772/05) // Постановление получено с сервера Европейского суда по правам человека <http://www.echr.coe.int>.

^[29] Л.А. Воскобитова. Обвинение или обвинительный уклон? // "Актуальные проблемы российского права", 2014, N 3

^[30] Орлов Ю.К. Проблемы теории доказательств в уголовном процессе. — М.: Юристъ, 2009. — 175с. С. 173.

^[31] Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 03.09.2015 по делу N 35-АПУ15-12сп

^[32] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2001. 22 декабря. N 249.

^[33] Семенов Е.А., Гришин А.С. Оценка заключения эксперта в компетенцию специалиста не входит // Адвокатская практика. 2017. N 6. С. 6 - 12.

^[34] Приговор Заельцовского районного суда г. Новосибирска по делу № 1-179/2017 от 25.12.2017 // URL: https://zaelcovsky--nsk.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=44238487&delo_id=1540006&new=0&text_number=1

^[35] Приговор Заельцовского районного суда г. Новосибирска по делу № 1-179/2017 от 25.12.2017 // URL: https://zaelcovsky--nsk.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=44238487&delo_id=1540006&new=0&text_number=1

^[36] Там же.

^[37] Постановление ЕСПЧ от 11.12.2008 "Дело "Шулепова (Shulepova) против Российской Федерации" (жалоба N 34449/03) // Бюллетень Европейского Суда по правам человека. 2009. № 8.

^[38] Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации (постатейный) / А.Ю. Девятко, Г.И. Загорский, М.Г. Загорский и др.; под науч. ред. Г.И. Загорского. М.: Проспект, 2016. 1216 с.

^[39] См. Приказ МВД России от 29.06.2005 N 511 (ред. от 18.01.2017) «Вопросы организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации» (вместе с «Инструкцией по организации производства судебных экспертиз в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации», «Перечнем родов (видов) судебных экспертиз, производимых в экспертно-криминалистических подразделениях органов внутренних дел Российской Федерации») (Зарегистрировано в Минюсте России 23.08.2005 № 6931) // Бюллетень нормативных актов федеральных органов исполнительной власти. N 35, 29.08.2005

^[40] Федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // "Парламентская газета", N 100, 02.06.2001.

^[41] Приказ Минюста России от 31.03.2014 № 49 (ред. от 21.01.2016) «Об утверждении Устава федерального бюджетного учреждения Российского федерального центра судебной экспертизы при Министерстве юстиции Российской Федерации» (Зарегистрировано в Минюсте России 08.04.2014 № 31849) // Российская газета, N 86, 16.04.2014.

^[42] Тарасов А.А. Эксперт и специалист в уголовном процессе России: монография. 2-е изд., перераб. и доп. Москва: Проспект, 2017. 128 с.

^[43] Федеральный закон от 31.05.2001 № 73-ФЗ (ред. от 08.03.2015) «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации» // Парламентская газета. № 100. 02.06.2001.

^[44] Зинин А.М., Майлис Н.П. Судебная экспертиза: Учебник. М.: Право и закон; Юрайт-Издат, 2002. С. 45 - 47.

^[45] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» // "Российская газета", N 296, 30.12.2010.

^[46] Апелляционное постановление Вологодского областного суда по делу №22-76/2018 от 26.01.2018 // URL: https://oblsud--vld.sudrf.ru/modules.php?name=sud_delo&srv_num=1&name_op=doc&number=4509114&delo_id=4&new=4&text_number=1&case_id=4241168

^[47] Там же.

^[48] Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации от 18.12.2001 N 174-ФЗ (ред. от 13.07.2015) // Российская газета. 2001. 22 декабря. N 249.

^[49] П. 13 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 21.12.2010 № 28 «О судебной экспертизе по уголовным делам» // "Российская газета", N 296, 30.12.2010.

^[50] Приказ МВД России от 01.06.1993 N 261 (ред. от 11.01.2009) «О повышении эффективности экспертно-криминалистического обеспечения деятельности органов внутренних дел Российской Федерации» // СПС Консультант.

^[51] Приказ МВД России от 01.06.1993 N 261 (ред. от 11.01.2009) «О повышении эффективности экспертно-криминалистического обеспечения деятельности органов внутренних дел Российской Федерации» // СПС Консультант.