Культурологический анализ книги Ф. Р. Шатобриана «Гений христианства»: факторы успеха и культурная категория греховности

Семухина Елена Александровна ORCID: 0000-0001-8560-0707 кандидат филологических наук доцент, кафедра «Переводоведение и межкультурная коммуникация», Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А. 410008, Россия, Саратовская область, г. Саратов, ул. Политехническая, 77 Semukhina Elena Aleksandrovna PhD in Philology Associate Professor, Department of Translation Studies and Intercultural Communication, Yuri Gagarin State Technical University of Saratov 410008, Russia, Saratov region, Saratov, Polytechnic str., 77 semuh@rambler.ru Другие публикации этого автора     Волошинов Александр Викторович ORCID: 0000-0003-2500-4190 доктор философских наук профессор, кафедра истории и культурологии, Саратовский государственный технический университет имени Гагарина Ю.А. 410008, Россия, г. Саратов, ул. Политехническая, 77 Voloshinov Aleksandr Viktorovich Doctor of Philosophy Professor, Department of History and Cultural Studies, Saratov State Technical University named after Yuri Gagarin. 410008, Russia, g. Saratov, ul. Politekhnicheskaya, 77 alvoloshinov@gmail.com Другие публикации этого автора

Кирюшкина Виктория Викторовна ORCID: 0000-0002-4923-2481 доктор культурологии доцент, профессор кафедры «История и политология» Саратовского государственного технического университета 410008, Россия, г. 410008, ул. Политехническая, 77 Kiryushkina Viktoriya Viktorovna Doctor of Cultural Studies Professor of the Department «History and Political Science» of Yuri Gagarin State Technical University of Saratov, Doctor of Cultural Studies, Associate Professor 410008, Russia, 410008, Politechnicheskaya str., 77 cyr72@mail.ru

Среди произведений XIX века есть ряд книг, представляющих интерес для исследователя, поскольку они оказали значительное влияние на развитие философской мысли, литературы и культуры в целом. К таковым, по нашему мнению, относится книга знаменитого французского писателя, родоначальника романтизма, общественного деятеля Ф. Р. Шатобриана «Гений христианства».

Анализ данного произведения представляется актуальным, поскольку сегодня как никогда остро стоит вопрос о необходимости решения проблем в сфере межкультурной коммуникации ^{[1, с. 297-298]}; успех же последней зависит от степени понимания национально-культурных особенностей, которые зачастую уходят в глубь веков ^[2]. Многие современные взгляды в своей основе имеют идеи и воззрения XIX века, поскольку именно этот период справедливо считается временем величайшего прорыва научной и философской мысли, расцвета всех видов искусств, становления и развития общественно-политических направлений и течений.

Именно в этот период задумывалась и создавалась книга Ф.Р. Шатобриана, наполненная глубинным религиозно-философским смыслом, отражающая экзистенциальный трагизм эпохи ^{[3, с. 177]} – «Гений христианства». Ее появление вызвало необыкновенный ответ в обществе: совсем недавно отрекшиеся от религии французы вновь почувствовали необходимость вернуться к вере.

Предпринятое исследование в отношении исторических факторов, повлиявших на возникновение популярности, а также культурно-семантический анализ книги, лишь часть которой на сегодняшний день переведена на русский язык, позволили установить причины широкого общественного влияния произведения, воздействующий эффект которого в некоторой степени сохраняется и поныне, а также выяснить, какими средствами автор передает смысл важнейших категорий, в частности, категории греховности, красной нитью пронизывающей весь текст.

Обратимся к историческому анализу, чтобы выявить, какие исторические факторы определили успех произведения.

Ф.Р. Шатобриан вырос в аристократической семье, сохранявшей религиозную верность католицизму; однако, как и всякий его современник, будущий писатель впитал идеи Просвещения, Вольтера, Монтескье и Руссо. Исследователи его творчества пишут о том, что Шатобриан весьма холодно относился к основным идеям эпохи Просвещения, в том числе и к атеистическим и богоборческим идеям ^{[4, с. 49-50]}. Тем не менее, в его первом произведении «Essai historique, politique et moral sur les révolutions anciennes et modernes, considérées dans leurs rapports avec la Révolution française» (в русском переводе «Опыт революции» или «Эссе об истории, политике и морали древних и новых революций, рассмотренных в связи с французской революцией») Шатобриан сводит философские идеи к материализму. Причиной этому послужило его полуголодное, крайне бедственное существование в статусе эмигранта в Лондоне: виконт принял участие в военных действиях т.н. Армии принцев против войск Французской республики, был ранен и вывезен в Великобританию, где оказался без средств к существованию ^{[5, с. 132]}. Больной, голодный, живущий в крайней бедности на чердаке чужого дома, он почувствовал себя покинутым Богом.

Первое произведение Шатобриана прочти не привлекло внимание французов. Лишь его мать с большим сожалением прочла сочинение сына. Вскоре она скончалась. В этот же период часть родственников, друзей и знакомых Ф.Р. Шатобриана были заключены в тюрьму (в том числе его молодая жена), часть были гильотинированы. Пережив столь большие потери, прочитав предсмертное письмо матери, которая бесконечно сожалела о безверии сына, он вновь обращается к религии, и с тех пор считает своим долгом заниматься писательским трудом во славу Божию. Вдохновленный своим решением, Шатобриан начинает писать важнейшее произведение своей жизни – «Гений христианства» (или в другом переводе – «Апология христианства»).

Шатобриан возвращается на Родину, где целыми днями сидит над историческими и религиозными книгами, стараясь объединить их в одном большом произведении, где справочная информация подается так, что вызывает слезы умиления у соотечественников, а рассказы вплетаются в общую канву повествования.

В целом у него получается довольно объемный том более семисот страниц, разбитый на три части, в которых объединены по 5-6 книг. Автор пишет о крещении и причастии, десяти заповедях, пороках и добродетелях. Он также включает в свое произведение рассуждения поэтике христианства ^{[6, с. 252]}, о чудесах природы и доказательства существования Бога, идеи о математике и астрономии, исторические свидетельства.

В целом основная мысль Шатобриана заключалась в желании показать, что христианская религия намного нравственнее язычества, она способствует развитию искусства и науки, является необходимой основой свободы ^{[7, с. 27-29]}.

В период, когда Ф. Р. Шатобриан написал свою книгу, большинство французов заявляли, что они являются если не атеистами, то непрактикующими католиками. Эта ситуация стала результатом развития и популярности идей Просвещения и последовавшей за ним Французской революции, когда отрицание веры переросло в разрушение и разграбление храмов и преследование служителей церкви. В результате к 1794 году по всей стране оставалось не более пятидесяти приходов, где служилась месса ^{[8, с. 112]}.

Однако, обществу было не так просто отказаться от своих убеждений, как этого требовали условия революционной ситуации. Во многих французских семьях сохранялись католические традиции. После периода отрицания веры наступило время возврата к ней. Эти социальные тенденции отразились в акте подписания Наполеоном Конкордата с папой Пием VII (1801 г.), по которому католицизм был объявлен религией большинства французов. Подписание этого договора стало попыткой преодоления религиозной раздробленности в стране, демонстрацией желания власти примириться с роялистами и со всем католическим миром, которые обвиняли Наполеона в разрушительном атеизме и преследованиях верующих.

Именно в этот момент появляется книга Ф.Р. Шатобриана, писателя, мастерски владеющего пером, умеющего эмоционально описать любое историческое событие. Общество было покорено «Гением христианства», автор которого говорил, что он пришел на руины разрушенной церкви и возродил веру одним своим восклицанием: «Да будет религия!» ^{[9, с. 54]}.

Мода на эту книгу была поддержана властями – в одном из первых изданий Шатобриан публикует обращение к Наполеону, в котором благодарит его за поддержку издания (Vous avez bien voulu prendre sous votre protection cette édition du Génie du Christianisme ^{[10, с. 43]}. / Вы решили взять под свою защиту это издание «Гения христианства». – зд. и далее перевод наш – Е.С.) от лица «тридцати миллионов христиан, которые молятся за вас перед алтарями, которые вы им вернули» (Continuez à tendre une main secourable à trentemillionsdeChretiensquiprientpourvousaupieddesautelsquevousleuravezrendus ^{[10, с. 43]}).

С момента выхода книги и роста ее популярности в высшем свете перестало быть зазорным называть себя католиком. Женщины особенно были потрясены «Гением христианства», который затрагивал не только их эмоциональность, но и стал поворотным этапом, после которого стали открываться и ремонтироваться церкви, вновь заработали церковные общины. Последнее означало для француженок того периода возврат к социальной активности и самореализации не только в семье в роли жены и матери.

Что касается концептуального содержания книги, то, как мы уже указывали выше, одной из основных культурных категорий, которые в ней репрезентируются, является категория греховности. Она настолько важна для этого произведения, что ей удалось как бы «выйти» за пределы текста: верующие читатели и современники Шатобриана неоднократно обвиняли его в таком грехе, как гордыня: ведь он не раз заявлял о своей важнейшей роли в деле восстановления культа во Франции (напомним о его безапелляционной фразе: «Да будет религия!»). Автора упрекали также в том, что в своем тексте он признает свое мнение мерилом веры и религиозности. Кроме того, высказывалась и оценка его моральных принципов ^{[11, с. 4-6]}.

Впрочем, сам Шатобриан никогда не причислял себя к безгрешным, он писал: «Un livre suffit-il à Dieu? N'est-ce pas ma vie que je devrais lui présenter? Or, cette vie est-elle conforme au Génie du Christianisme? Qu'importe que j'aie tracé des images plus ou moins brillantes de la religion, si mes passions jettent une ombre sur ma foi» ^{[9, с. 29]}. / «Достаточно ли одной книги для Бога? Разве я не должен отдать ему свою жизнь? Соответствует ли эта жизнь «Гению христианства»? Неважно, создал ли я более или менее блестящие образы религии, если мои страсти бросают тень на мою веру».

В предисловии к «Гению христианства» Ф.Р. Шатобриан подчеркивает, что нравственные законы религии являются одними из важнейших, он ставит их на первое место, размышляя о роли христианства в обществе: «…il a voulu montrer en outre tout ce que les hommes doivent à cette religion sous les rapports moraux, civils et politiques»... ^{[10, с.VIII]} / «<автор> также хотел показать все, чем люди обязаны этой религии в рамках нравственности, общества и политики…».

В самом содержании книги есть несколько отдельных глав, в которых автор рассматривает греховность, причем в том числе и с точки зрения ее культурной значимости. Так, в главе «Пороки и добродетели согласно вере» Шатобриан пишет о том, что гордыня является основным пороком человека, из которого проистекают все остальные грехи: «L’orgueil est si bien le principe du mal, qu’il se trouve mêlé aux diverses infirmités de l’ame : il brille dans le souris de l’envie, il éclate dans les débauches de la volupté, il compte l’or de l’avarice, il etincelle dans les yeux de la colère, et suit les graces de la mollesse» ^{[10, с. 45]}. / «Гордыня – это основа зла, поэтому она смешивается с различными душевными немощами: ее блеск заметен в зависти, она взрывается в наслаждениях разврата, она считает золото алчности, она сверкает в глазах гнева, и следует за изяществом изнеженности».

Как утверждает автор именно из-за гордыни произошло разделение народов и возникли языки, погибла цивилизация Персии, Древней Греции и Римская империя. Гордыня также лежит в основе атеизма.

Шатобриан старается найти логику и понимание природы и мироустройства в том, как в христианской традиции принято перечислять смертные грехи: действительно за гордыней, причиной всех грехов, следуют менее значительные зависть, похоть, жадность и гнев. Их положение в иерархии вслед за гордыней связано с тем, что эти пороки влияют не только на одного грешника, но и на многих окружающих. Индивидуальные грехи (чревоугодие и лень) стоят последними в списке, как менее опасные и социально незначительные.

Добродетели по мнению Шатобриана появились в противовес грехам по слову Божию. Главным среди них он признает смирение, т.к. оно противопоставляется гордыне и успешно с ней справляется.

Таким образом, автора «Гения христианства» старается классифицировать греховные деяния и пороки, а также найти способ их уравновесить или аннулировать, признавая за природой способность находиться в равновесии.

В главе «Законы морали или Десять заповедей» Шатобриан рассматривает нравственные кодексы разных цивилизаций, доказывая их алогичность, случайность, противоречивость и неполноту. Совершенным, по его мнению, моральным законом являются Десять заповедей христианства, которые написаны лаконичным, точным и при этом образным и поэтичным языком и отражают высшую мудрость. Перечисленные факты автор книги считает доказательством божественного происхождения заповедей.

Важным аргументом в пользу своей теории об авторстве заповедей Шатобриан полагает то, что они обращены не к одному народу, а ко всему человечеству.

Шатобриан находит в Десяти заповедях апелляцию к законам психологии: Бог заповедовал любить своих родителей не случайно, – пишет автор, – ведь любить своих детей – это естественно, и специально говорить об этом не стоит. А вот любовь к родителям мудро закреплена в законе.

Кроме того, Шатобриан пишет о том, что, провозглашая высшие ценности, христианство не забывает и повседневности, но и здесь есть связь с духовным началом, с Божественным замыслом. Так, например, во многих моральных кодексах предыдущих цивилизаций говорилось о праздниках и нерабочих днях. Но только христианская вера связала ритм будней и выходных с этапами сотворения Вселенной: «Enfin, les législateurs antiques ont marqué dans leurs codes les époques des fêtes des nations; mais le jour du repos d’Israel est le jour même du repos de Dieu. L’Hébreu… dans les heures de son obscur travail, n’a rien moins devant les yeux que la création successive de l’univers ^{[10, с. 56]}. / Наконец, древние законодатели отмечали в своих кодексах периоды праздников народов. А день отдыха Израиля – это день отдыха самого Бога. Еврей... в часы своей тяжелой работы имеет перед глазами не что иное, как последовательное сотворение вселенной».

Важным Шатобриан полагал также ту широкую возможность борьбы с грехом, которую дает христианская вера: служить Богу верующий может везде и всегда, а не только в храме, а для воспитания добродетели, главного антагониста греха, вообще ничего не требуется.

Итак, Ф. Р. Шатобриан полагал, что грех – это нарушение божественных законов, данных человечеству в виде Десяти заповедей, сакральность происхождения которых он доказывал в своей книге. Автор не просто описывал основные грехи человека, но и классифицировал и ранжировал их, стараясь найти логику в построении их традиционного списка. Такой подход свидетельствует о том, что к началу XIX века вера во Франции потеряла свой иррациональный характер, требовались усилия и логические построения для понимания ее основных постулатов.

Анализ исторической ситуации, в которой был опубликован труд Ф.Р. Шатобриана показал, что в обществе на тот момент сложилась потребность в восстановлении христианской религии после десятилетий безверия, разрушения и закрытия храмов. Этот факт доказывает универсальность потребности в вере (ср., например, восстановление православия в России после советского периода атеизма), а также непреходящую значимость для общества и культуры основных ценностей, правил и категорий религии, в том числе категории греховности.