From the history of the music folklore department of Leningrad branch of the Union of composers (1960s - 1970s). On the occasion of the 115th anniversary of Feodosii Antonovich Rubtsov

Redkova Evgeniia PhD in Art History Associate Professor at the Department of Ethnic Music History of Saint Petersburg Conservatory named after N.A. Rimsky-Korsakov 190000, Russia, g. Saint Petersburg, ul. Glinki, 2 e_redkova@mail.ru Other publications by this author

В нынешнем году исполняется 115 лет со дня рождения композитора, музыковеда, педагога, ученого-фольклориста, музыкально-общественного деятеля, профессора Ленинградской консерватории Феодосия Антоновича Рубцова (17/30.12.1904, село Ольша Оршанского уезда Могилевской губернии – 06.11.1986, Ленинград). Деятельность Ф. А. Рубцова многогранна, а наследие разносторонне, однако следует признать, что и сегодня его вклад в отечественную культуру не оценен в полной мере. Во вступительной статье к изданию хоровых сочинений Ф. А. Рубцова 1989 года С. М. Слонимский высоко оценивает его композиторское мастерство и самобытность музыкального почерка, отмечая недостаточное внимание, уделяемое исследованию его творчества ^{[1; 3]}.

Ф. А. Рубцов окончил Ленинградскую консерваторию по классу М. О. Штейнберга. Композиторское наследие включает два концерта для баяна с оркестром, инструментальные сочинения для виолончели, альта, скрипки, камерно-вокальные и хоровые произведения (в том числе обработки народных песен, многие из которых по-прежнему составляют важную часть репертуара хоровых коллективов, как, например, «Веники»).

Начиная с 1930-х годов, в жизни Ф. А. Рубцова все большее значение приобретает собирание образцов музыкального фольклора и изучение традиций народной музыкальной культуры, особое отношение к которым, знание и понимание сформировались еще в детские годы в родном селе Ольша. Важную роль в становлении Ф. А. Рубцова-фольклориста сыграли проекты (экспедиции и публикации) Фонограммархива Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, которые осуществлялись во взаимодействии с Е. В. Гиппиусом и З. В. Эвальд.

С 1948 года началась педагогическая работа в Ленинградской консерватории (курс «Народное музыкальное творчество»). За годы преподавания под руководством Ф. А. Рубцова было защищено более 30 дипломных работ и около 15 диссертаций, тематика которых касается не только русского музыкального фольклора, но и музыкальных традиций других народов, вопросов соотношения народной музыки и композиторского творчества. Среди учеников известные музыковеды-фольклористы и композиторы: Н. Н. Абубакирова, В. Н. Буракова, В. А. Гаврилин, Б. М. Добровольский, И. И. Земцовский, М. Л. Мазо, Ю. И. Марченко, Е. И. Мельник, А. М. Мехнецов, С. В. Пьянкова, А. Б. Сушко, А. Д. Троицкая, Е. Черня (Румыния) и др.

Музыкально-фольклористическое, композиторское, педагогическое направления оказались тесно переплетены в творческой судьбе Ф. А. Рубцова и позволили ему многие годы плодотворно работать в Ленинградском отделении Союза композиторов, вкладывая много сил в музыкально-общественную деятельность. Это наименее известная страница биографии Ф. А. Рубцова. В рамках настоящей статьи на основе архивных документов более подробно представим период конца 1960-х – начала 1970-х годов, когда его усилиями в Союзе композиторов была открыта секция музыкального фольклора.

В Союз композиторов Ф. А. Рубцов вступил в 1932 году практически с момента его основания, затем был членом правления, председателем ревизионной комиссии (1933–1941), не прекращал работу в Союзе композиторов и в годы войны. Так, в автобиографии он указывает, что «в сентябре 1943 г. по ходатайству Ленинградского управления по делам искусств и Союза композиторов был отпущен из УВВР [Управления военно-восстановительных работ] для работы по специальности.

По возвращении в Ленинград сразу же включился в работу Союза композиторов, а также взял на себя редактуру в музыкальном отделе ленинградского отделения издательства "Искусство". В декабре 1945 г. был назначен главным редактором ленинградского отделения издательства "Музгиз", где проработал до июня 1948 г. В июне 1948 г. решением правления Союза композиторов, согласованным с горкомом ВКП(б), в целях укрепления руководства Союза был отозван из "Музгиза" и назначен ответственным секретарем Ленинградского отделения Союза советских композиторов» ^{[2; л. 43, 44]}. Известно также, что с 1951 года Ф. А. Рубцов был заместителем председателя Союза советских композиторов (Ленинградское отделение). Отметим, что 1950–1970-е гг. – период активной научной деятельности: Ф. А. Рубцов увлеченно занимается проблемами ладового анализа народных песен, исследованием связей речи и песенных интонаций, а также выявлением общности песенного фольклора славян. В 1963 году защищает кандидатскую диссертацию «Интонационные связи в песенном творчестве славянских народов» (решение Ученого совета Ленинградской консерватории, протокол № 4 от 12.03.1963 года).

В 1960-е годы выходят в свет сборники народных песен и научные работы: «Интонационные связи в песенном творчестве славянских народов» (1962) ^[3], «Смысловое значение кадансов в календарных песнях» (1962) ^[4], «Основы ладового строения русских народных песен» (1964) ^[5], «Современное народное песнетворчество» (1965) ^[6], «Соотношение поэтического и музыкального содержания в народных песнях» (1967) ^[7].

В ноябре 1967 года при активном участии Ф. А. Рубцова правление Ленинградского отделения Союза композиторов РСФСР принимает решение организовать секцию музыкального фольклора (об этом см. также ^{[8; 47–48]}).

Выделение секции в самостоятельное подразделение оказалось возможным благодаря тому, что в течение ряда предшествующих лет силами композиторов осуществлялись выезды в экспедиции (в том числе, при содействии Н. Л. Котиковой – музыковеда, председателя Ленинградского отделения Музфонда СССР) с последующими отчетами о собранных материалах; устраивались творческие собрания для обсуждения обработок народных песен; курировались самодеятельные коллективы (многие из которых исполняли народные песни) в районах Ленинградской области и т. д.

18 ноября 1967 года было проведено первое организационное заседание секции, основную рабочую группу которой составили: Б. М. Добровольский, И. М. Ельчева, И. И. Земцовский, Н. Л. Котикова, В. Ф. Коукаль, Ф. А. Рубцов. Поскольку среди членов Союза композиторов было не так много тех, кто был непосредственно связан со сферой фольклора, решили не создавать отдельного бюро, а «проводить работу совместно, всем составом секции» ^{[9; л. 5]}. Число тех, кто принимал участие в работе секции, было намного больше, этот факт отражен в отчете Ф. А. Рубцова: «К творческому активу секции следует отнести композиторов: Г. Белова, В. Гаврилина, С. Слонимского и Б. Тищенко, в той или иной мере принимавших участие в фольклорных экспедициях.

Регулярно работали в секции не члены союза Т. Знаменская, В. Коргузалов, М. Мазо, А. Мехнецов» ^{[9; л. 5]}. Таким образом, к секции присоединились композиторы, вовлеченные в экспедиционную работу Н. Л. Котиковой, а также композиторы и музыковеды, которые учились в консерватории у Ф. А. Рубцова.

В период с декабря 1967 по сентябрь 1968 года состоялось 15 заседаний секции и этнографический концерт. Почти половина заседаний были посвящены прослушиванию и обсуждению материалов, привезенных из экспедиции, с отчетами выступали: Н. Л. Котикова, Г. Г. Белов (дважды), И. И. Земцовский, И. М. Ельчева, М. Л. Мазо, А. М. Мехнецов, В. В. Коргузалов. В отчете о работе секции Ф. А. Рубцов отмечает, что на показах присутствовало 25–30 человек, в основном из числа членов Союза композиторов, а также студентов консерватории и слушателей, интересующихся народным творчеством.

Профессиональная деятельность Ф. А. Рубцова в разные годы была связана с ведущими научными и учебными организациями Ленинграда. Он работал в должности заведующего Фонограммархивом ИРЛИ (Пушкинский Дом) РАН (1945–1950), преподавал в консерватории (с 1948), а также Институте театра, музыки и кинематографии (1956–1967). Организуя на базе Союза композиторов секцию музыкального фольклора, Ф. А. Рубцов стремился создать площадку для общения исследователей различных научных школ, что должно было способствовать их объединению и согласованной работе. Отметим, что в отчетах и стенограммах заседаний секции музыкального фольклора встречаются сведения о взаимодействии с Институтом этнографии АН СССР, Ленинградской Ордена Ленина государственной консерваторией имени Н. А. Римского-Корсакова, Институтом русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, Ленинградским государственным институтом театра, музыки и кинематографии, Домом народного творчества, Ленинградским государственным институтом культуры, Ленинградским государственным университетом имени А. А. Жданова и др. Эта позиция обозначена и в отчете Ф. А. Рубцова: «4 марта было проведено совещание, на которое были приглашены представители Пушкинского Дома, Института Этнографии и Ленинградского университета. Задача совещания заключалась в том, чтобы достигнуть координации в работе всех организаций Ленинграда, занимающихся вопросами фольклора. Конкретных результатов заседание не принесло, но имеет значение первого шага, направленного к консолидации разрозненных действий фольклористов.

18 июня было проведено совещание совместно с Пушкинским Домом и консерваторией, посвященное согласованию маршрутов летних экспедиций. Согласно выработанному плану истекшим летом были проведены экспедиции в Новгородскую область» ^{[9; л. 6]}. (Сопоставив сведения из документа с данными Описи коллекций Фонограммархива Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, можно предположить, что речь идет об экспедиции 1968 года В. В. Коргузалова и М. А. Лобанова, материалы которой составили коллекцию 303).

Одним из направлений деятельности секции фольклора было издание по результатам экспедиций сборников напевов и текстов песен, поскольку это не только способствовало популяризации музыкального фольклора среди широкого круга читателей, но и делало материал более доступным для использования композиторами в сочинениях. В отчет включены публикации, подготовленные членами секции с июля 1966 по ноябрь 1968 года: сборники напевов и текстов «Народные песни Псковской области» Н. Л. Котиковой ^[10], «Торопецкие песни» И. И. Земцовского ^[11], «Русские народные песни Ивановской области» И. М. Ельчевой ^[12], а также исследование И. И. Земцовского «Русская протяжная песня» ^[13].

После представления первого отчета о работе секции состоялось обсуждение результатов, в котором приняли участие Н. Л. Котикова, Т. Г. Тер-Мартиросян, Б. А. Арапов, С. Я. Вольфензон, А. А. Чернов, Н. А. Мартынов. Показательно, что в ходе дискуссии Ф. А. Рубцов акцентирует внимание на нескольких аспектах, необходимых для развития секции. Первый – связан с определением одной из важных задач секции – «координацией при Союзе … работы всех фольклористов Ленинграда» ^{[9; л. 7]}. Второй – обусловлен необходимостью создания кабинета для обеспечения свободного доступа композиторов к экспедиционным записям музыкального фольклора: «Надо сконцентрировать все материалы, которые находятся в разрозненном положении, и надо дать возможность всем желающим композиторам знакомиться с материалами, чтобы они могли приходить сюда, как в библиотеку» ^{[9; л. 7]}. При этом должна быть открыта ставка заведующего для сотрудника, который будет обеспечивать функционирование кабинета: пополнять фонд звукозаписей, копировать новые материалы, подбирать и выдавать образцы для прослушивания, выполнять расшифровки. Третий аспект связан с вопросом обновления аппаратуры и увеличения ее количества для расшифровки народных песен: «И вторая просьба к правлению: помочь через Музфонд достать аппаратуру, которой у нас мало. Эта аппаратура нужна не только для эксплуатации, но и для расшифровки. Надо, чтобы товарищи, занимающиеся расшифровкой, имели возможность брать напрокат магнитофоны, чтобы работать дома» ^{[9; л. 7]}.

Участников обсуждения результатов работы волновали разные вопросы, касающиеся организации кабинета при секции. В частности, один из них касался того, каким образом будут распределяться для хранения материалы, записанные в ходе совместных экспедиций (вопрос С. Я. Вольфензона). Согласно ответу Ф. А. Рубцова основу фонда должны составлять экспедиции, организованные Союзом композиторов, но возможно пополнение и за счет копий, что также предполагает взаимный обмен материалами: «Здесь существует материал тех экспедиций, которые проводились Союзом. Но при контакте, который сейчас устанавливается, консерватория всегда не откажет в копировании материалов. С другой стороны, мы не можем отказать консерватории и Пушкинскому Дому в возможности копировать материал для научных работ. За собирателем материала остается право авторства: создать сборник имеет право только тот, кто собирал материал. Но для учебных и научных целей мы будем позволять копировать» ^{[9; л. 9, 10]}.

Поддержала организацию кабинета Н. Л. Котикова: «Когда Феодосий Антонович говорил, что композиторы мало интересуются собранными экспедиционными материалами, мне хотелось бы добавить, что это иногда происходит из-за неудобств чисто организационных. Композиторы интересуются этим, и часто многие из них берут у меня материалы. Обязательно нужно, чтобы эти материалы сгруппировались в Союзе. Поэтому я просила бы, чтобы это нашло отражение в практических делах, и чтобы реально был создан кабинет» ^{[9; л. 11]}.

Б. А. Арапов отметил важность экспедиций и получения опыта полевой работы композиторами, а также высказался о необходимости организации в Союзе композиторов хорошо оборудованного кабинета: «За последнее время в консерватории несколько лет происходят эти экспедиции, и они приносят очень большую пользу: композиторы выравнивают свой музыкальный язык, приобретают эмоциональные основы, начинают национально мыслить. Это дело надо всячески развивать и сделать центр в Союзе, чтобы здесь можно было прослушивать.

Например, я с удовольствием приходил бы на заседания фольклорной секции, но это страшно трудно организационно, это совпадает часто с занятиями, поэтому было бы гораздо удобнее, чтобы можно было в любое время здесь прослушать. То, что отобрано секцией и представляет творческий интерес, должно находиться в Союзе. И чтобы дали хорошую аппаратуру» ^{[9; л. 11, 12]}.

Создавая кабинет народной музыки, Ф. А. Рубцов видел его как научно-методический центр и техническую базу секции музыкального фольклора Ленинградского отделения Союза композиторов РСФСР. Из памятной записки 1972 года следует, что задачи его работы заключались в «сборе, хранении, систематизации, пропаганде и практическом использовании музыкально-фольклорных материалов» ^{[14; л. 1]}. Фонд кабинета должен был объединить: 1) магнитофонные записи народных песен и инструментальных наигрышей; 2) рукописные материалы фольклорных экспедиций (паспортные данные и тексты песен); 3) расшифровки напевов; 4) фото- и киноматериалы фольклорных экспедиций; 5) фольклорно-этнографическую библиотеку; 6) граммофонные записи народных песен.

Каждый из пунктов подробно раскрывается в «Памятной записке о кабинете народной музыки Ленинградского отделения Союза композиторов РСФСР». В ней учтены: фондирование в соответствии с современными архивными требованиями; копирование материалов в кабинет из частных собраний и из кабинета для исследователей и композиторов с соблюдением авторского права собирателя (что важно и для обеспечения сохранности материалов); требования к паспортизации, систематизации фонда (создание каталога материалов кабинета и реестров); организация плановой работы по расшифровке – конечной цели «этапа обработки материалов и подготовки к практическому использованию» ^{[14; л. 2]}. Прописаны требования к хранению материалов, поскольку «уникальный характер записей народных песен диктует необходимость достижения максимального срока их сохранности. С этой целью следует обеспечить:

1. Инструктивные условия хранения магнитофонной ленты (магнитная лента хранится в коробках в вертикальном положении на кассетах, сложенных в полиэтиленовые пакеты; температура от 10 до 16 С° и относительная влажность воздуха от 50 до 60 %, при недопустимости резких колебаний температуры и влажности).

2. Профилактическую перезапись подлинников (первой копии) согласно нормам хранения фондовых записей.

В интересах сохранности наиболее ценных в художественном отношении и по исполнительскому мастерству народных песен необходимо предусмотреть план звукореставрационных работ с целью получения матричных образцов записи и копирования их на граммофонные диски» ^{[14; л. 3, 4]}.

Научная и методическая работа кабинета предполагалась следующая:

«1. Предоставление фондов кабинета и материалов систематизации для научной работы.

2. Консультация и методическая помощь композиторам по вопросам народного музыкального творчества.

3. Подготовка экспедиционных отчетов и обеспечение научных заседаний фольклорной секции ЛОСК.

4. Сотрудничество с заинтересованными организациями – обмен информацией по состоянию записи, хранения, систематизации, исследования, пропаганды фольклорных материалов и координация планов работы.

5. Подготовка к публикации материалов систематизации и сборников песен малого объема (из фондов кабинета)» ^{[14; л. 5]}.

Кроме того, на базе кабинета должна осуществляться деятельность, связанная с популяризацией народной музыки путем организации «музыкально-этнографических вечеров с показом материалов из фонда кабинета, радио-, телепередач» ^{[14; л. 5]}. Именно кабинет с этнографическими звукозаписями должен был способствовать знакомству «музыкальной общественности с подлинным звучанием народных песен», привлекать «внимание композиторов и музыковедов к использованию фольклорных материалов в своем творчестве» ^{[14; л. 5]}.

В представленном выше документе обращают на себя внимание высокие требования к архивному хранению и фондированию фольклорно-этнографических материалов, а также к их пополнению. Выскажем предположение, что текст «Памятной записки о кабинете народной музыки» был составлен А. М. Мехнецовым учеником Ф. А. Рубцова, сотрудником Союза композиторов. В то время он выполнял работы технического характера, в том числе, касающиеся организации копирования материалов, систематизации экспедиционных звукозаписей. Принципы организации кабинета народной музыки, прописанные в записке, очень близки тем, что спустя несколько лет будут реализованы им на базе сначала Лаборатории народного музыкального творчества Ленинградской консерватории, а затем Фольклорно-этнографического центра (сейчас имени А. М. Мехнецова) Санкт-Петербургской государственной консерватории имени Н. А. Римского-Корсакова. В личной беседе вдова А. М. Мехнецова Е. А. Валевская согласилась с данным предположением.

Фактически записка отражает подходы к формированию архива фольклорно-этнографических материалов, организованного с научными целями, что, возможно, превышало непосредственные потребности Союза композиторов. Разработанный документ, конечно, демонстрирует в большей степени намерения, которые отличались от реального положения дел. В действительности были большие сложности с получением средств на обеспечение кабинета необходимой техникой. Так, в стенограмме отчета за 1971 год указывается: «На бумаге существует решение, а практическое претворение в жизнь идет очень медленно. И тут А. М. Мехнецов очень часто жалуется, он пока не может по-настоящему развернуть работу. Так, до сих пор нет помещения, и все трудности в этом. <…>. Встает вопрос об аппаратуре. Правление Союза заверяет, что вопрос будет решен. Его можно решить и сейчас, но куда ставить аппаратуру? Нужна комната.

Есть договоренность о предоставлении пленки для копирования, составлена смета на копирование в расчете на то, что будет использован копировальный цех, звукозаписывающий, который существует при Доме музыки» ^{[15; л. 9]}. Каковы же были причины того, что в течение нескольких лет Ф. А. Рубцов предпринимал попытки организовать кабинет с фонотекой на базе Союза композиторов? Все дело в общем состоянии науки о музыкальном фольклоре. С одной стороны, 1960-е – начало 1970-х годов – период активного формирования источниковой базы, пополнения архивов экспедиционными записями. С другой – процесс выделения этномузыкологии из общего музыковедения находился в самом начале, что проявлялось и в недостатке специалистов в области музыкального фольклора, и в очень скромном техническом обеспечении экспедиций и работы архивов (последнее нередко происходило по причине иного профиля тех учреждений, в рамках которых они находились). В связи с недостатком кадров многие композиторы и музыковеды привлекались к участию в экспедициях на добровольных началах, поскольку они в условиях ограниченного количества звукозаписывающей техники и пленки могли выполнять слуховую запись образцов музыкального фольклора непосредственно во время исполнения. Ф. А. Рубцов оценивал положение науки системно, видел сложность этой ситуации и стремился, исходя из возможностей, в том числе, и на базе Союза композиторов, поддержать развитие изучения и собирания народной музыки.

В частности, в стенограмме за 1971 год зафиксировано, что Ф. А. Рубцов поднимал вопрос о сложном положении одного из центральных хранилищ материалов по музыкальному фольклору в стране – Фонограммархива Института русской литературы (Пушкинский Дом) РАН. Являясь его заведующим в послевоенные годы, Ф. А. Рубцов понимал всю сложность развития подразделения, связанного с музыкальным фольклором, в рамках организации, имеющей в качестве основного иной профиль научной деятельности: «Фонограммархив давно находится в ведении Института русской литературы. Вся сложность в этом. Причем, там заметно сократились штаты.

В самом начале в послевоенное время было три музыканта и два специальных работника по сохранности фонда.

Сейчас очень малый обслуживающий персонал, и все хозяйство пришло в упадок. Когда здесь был В. М. Щуров, он решил пойти с Н. Л. Котиковой в Фонограммархив, чтобы послушать сделанные им самим на Поволжье записи, оказалась испорченной аппаратура, послушать записи было невозможно.

Ценнейшие записи М. Д. Кривополеновой едва прослушиваются, требуется большая реставрационная работа.

Вместе с тем, когда два года тому назад был разговор с В. Г. Базановым, он говорил, что Фонограммархив должен быть и обслуживать Институт русской литературы. Вся работа сводилась к тому, что филологи делали работы, иллюстрировали сборники, но ни одна специфическая музыкальная работа за все это время не вышла.

Здесь очень много коллекций разных народов, почему Институт этнографии не думает, потому что вопросы этномузыкологии отсутствуют, а этот материал лежит на полках и потихоньку гибнет» ^{[15; л. 14, 15]}.

По распоряжению Президиума АН СССР от 14.10.1971 № 23-1573 была сформирована комиссия (руководитель – член-корреспондент Академии наук А. В. Десницкая), которая разработала рекомендации по модернизации Фонограммархива при Институте русской литературы (Пушкинский Дом) и использованию музыкально-фольклорных материалов. Ф. А. Рубцов входил в эту комиссию, знал о том, что в ряду других обсуждался вопрос о возможной передаче Фонограммархива Институту этнографии. Подобное положение архива не способствовало обеспечению сохранности и доступности экспедиционных записей, в связи с этим и предпринималась попытка на базе секции музыкального фольклора Союза композиторов сделать кабинет, который бы выполнял функции своего рода «библиотеки», куда можно было бы обратиться с целью ознакомления или копирования образцов традиционной музыкальной культуры.

Оценивая вклад Ф. А. Рубцова в организацию и развитие секции музыкального фольклора, подчеркнем актуальность для ленинградской фольклористики 1960-х–1970-х годов выбранных им направлений работы: 1) ознакомление композиторов и музыковедов с подлинными музыкальными традициями; 2) научно-методическая помощь членам Союза композиторов в собирании и изучении музыкального фольклора, а также его творческом использовании; 3) поддержка и развитие музыкально-фольклорных архивов, создание кабинета народной музыки с целью централизованного хранения экспедиционных материалов и их большей доступности; 4) информирование научно-творческой общественности об основных направлениях работы специалистов в сфере фольклора, проблемах в этой области, актуальности сохранения и изучения подлинных образцов народной музыки; 5) координация работы различных учебных и научных организаций Ленинграда, занимающихся фольклором; 6) привлечение молодежи, подготовка кадров, специализирующихся в области собирания и исследования народных музыкальных традиций (в основном из студентов консерватории), с учетом потребности в таких специалистах крупнейших архивов; 7) создание и выпуск публикаций – сборников фольклорно-этнографических материалов по результатам экспедиций.