Первый руководитель работ по строительству Волго-Донского канала (на Камышенке) Яган Брёккель и его деятельность в России в 1695–1698 гг.

Клейтман Александр Леонидович доктор исторических наук ведущий научный сотрудник ФГБУН "Институт истории естествознания и техники им. С.И. Вавилова РАН" 125315, Россия, Московская область, г. Москва, ул. Балтийская, 14 Kleitman Aleksandr Leonidovich Doctor of History Leading Researcher, The Institute of the History of Natural Science and Technology named after S.I. Vavilov of the Russian Academy of Sciences 125315, Russia, Moscow region, Moscow, Baltiyskaya str., 14 malk@bk.ru Другие публикации этого автора

Работа выполнена при финансовой поддержке Российского научного фонда и Администрации Волгоградской области в рамках реализации гранта РНФ «Канал Камышинка-Иловля (Волга-Дон) как памятник науки и техники и объект культурного наследия Петровской эпохи» (проект № 22-28-20016).
The work was carried out within the framework of the grant of the Russian Scientific Foundation "Kamyshinka-Ilovlya Canal (Volga-Don) as a monument of science and technology and an object of cultural heritage of the Peter the Great era" (project No. 22-28-20016) with the financial support of the Russian Science Foundation and the Administration of the Volgograd Region.

Строительство канала между Волгой и Доном через притоки Камышинку и Иловлю было одним из первых крупных проектов по модернизации транспортной инфраструктуры России, реализовывавшихся в России во время правления Петра I. Автором первого проекта данного канала был офицер шведского происхождения, поступивший на русскую службу в 1695 г., Яган Брёккель. Работы по строительству канала по его проекту велись в 1697 г., а уже зимой 1698 г. он покинул Россию, оставив работу на Камышенке незавершенной.

Несмотря на то, что данный сюжет традиционно рассматривается на страницах обобщающих трудов об истории Петровской эпохи, истории науки и техники, специальных исследований, посвященных биографии Я. Брёккеля, до настоящего времени не проводилось. В огромном потоке популярной и краеведческой литературы, посвященной Петровской эпохе, его биография обросла многими подробностями, зачастую противоречащими не только исторической правде, но и здравому смыслу. В связи с этим, существует необходимость специального анализа историографии, в которой так или иначе рассматривалась деятельность Я. Брёккеля в России, а также написания его биографии, которая будет основываться на широком комплексе достоверных опубликованных и архивных источников.

Первым трудом, в котором рассматривалась история строительства канала на Камышинке в 1697 г., была книга Джона Перри «Состояние России при нынешнем царе». Англичанин Дж. Перри, инженер, специалист по строительству судоходных каналов и доков, был автором второго проекта канала через Камышинку и Иловлю, работа по которому велась в 1699 – начале 1700‑х гг., но также не была завершена. В своем труде он в нескольких предложениях охарактеризовал своего предшественника и его проект. Дж. Перри ошибочно полагал, что Брёккель был немцем, но абсолютно справедливо отмечал, что он служил полковником в царской армии и был хорошим специалистом по части укреплений. Причиной бегства инженера заграницу был страх наказания за то, что он не смог довести строительство Волго-Донского канала до конца. Как отмечал Дж. Перри, уже находясь за пределами России, беглец написал письмо царю с жалобой на Б.А. Голицына, который, якобы, отказывал инженеру во всем необходимом для производства работ, и дурно обращался с ним ^{[17, с. 3–4]}.

Известный исследователь биографии Петра I И.И. Голиков, хотя допустил ошибку в фамилии Я. Брёккеля, назвав его «Блеклер», справедливо отмечал, что автор первого проекта канала «хорошо знал только строить укрепления, а больше ничего», а также верно указывал, что известие о приостановке работ на канале застало Петра I в Лондоне ^{[8, c. 78]}.

На протяжении XIX века в различных изданиях были опубликованы отдельные документы, содержавшие информацию о приеме на службу и бегстве из России Я. Брёккеля.

В первые годы XIX века были опубликованы письма Петра I к Апраксиным, в том числе письмо, направленное из Дерфорта 29 марта 1698 г., в котором царь выражал сожаление по поводу бегства Я. Брёккеля: «Тут же пишешь, что полковник Брекель проехал тайно за границу, и то зело худо, что таково оплошно у вас, можно было покрепче смотреть в том, а здесь не токмо иной кто, но и сами короли каждому проезжую подписывают своей рукою…» ^{[20, c. 2]}.

Расширить базу источников об истории строительства канала между Камышинкой и Иловлей по проекту Я. Брёккеля смог российский географ, гидролог немецкого происхождения Иоган-Христиан Штукенберг. В книге «Beschreibung aller, in Russischer Reiche gegrabenen oder projectirten, schiff- und flossbaren Canaele…», опубликованной на немецком языке в 1841 г., он впервые обратился к документам о найме на службу Я. Брёккеля, хранившимся в архиве коллегии иностранных дел. Благодаря этим документам, И.Х. Штукенберг смог уточнить биографические данные о Я. Брёккеле, а также более детально описать обстоятельства его бегства из России ^[1].

В приложении к изданному в 1858 г. труду «История царствования Петра Великого» Н.Г. Устрялов опубликовал донесение австрийского посла О.А. Плейера, отправленное королю Леопольду I в марте 1697 г., в котором было указано, что Петр I собирался направить 20000 человек для строительства канала между Волгой и Доном. Данный канал, как отмечал дипломат, был необходим для обеспечения снабжения завоеванного Азова, оперативного направления туда войск ^{[21, c. 633]}. В приложении к 4-му тому своего труда, вышедшему в 1863 г., Н.Г. Устрялов опубликовал письмо Ф.М. Апраксина к великим послам от 16 февраля 1698 г., в котором описывались обстоятельства бегства Я. Брёккеля заграницу ^{[22, c. 604–606]}.

В 1864 г. в качестве приложения к статье «Проект соединения Волги с Доном. Брекель и Перри» хранитель музея Института Корпуса инженеров путей сообщения Николай Павлович Дуров поместил фрагменты документов о приёме Я. Брёккеля на службу, которые ранее были введены в научный оборот И.Х. Штукенбергом. Исследователь более точно смог определить роль Я. Брёккеля в данном проекте. По его справедливому замечанию, на строительстве данного канала за хозяйственную и строительную часть отвечал астраханский губернатор князь Б. А. Голицин, а Брёккелю отводилась роль заведующего технической частью ^[11].

В изданном в 1867 г. сборнике «Памятники дипломатических отношений с Римскою империею» были опубликованы столбцы Посольского приказа, содержавшие пересказ письма Ф.М. Апраксина к великим послам, ранее введенного в научный оборот Н.Г. Устряловым ^{[15, с. 1195–1196]}.

На страницах следующего тома «Памятников дипломатических сношений с Римской империею» было опубликовано письмо российского дипломата П.Б. Возницына из Карловиц от 29 октября 1698 г., сообщавшего о том, что Я. Брёккель был захвачен при попытке перехода на службу к туркам ^{[16, c. 242]}. Несмотря на то, что данный документ был опубликован в 1867 г., исследователи Петровской эпохи, упоминавшие Я. Брёккеля, на него не ссылались. Впервые на данный, давно опубликованный документ как на источник информации о биографии первого руководителя работ по строительству канала на Камышенке обратили внимание Д.Ю. и И.Д. Гузевичи только в 2000-х гг. ^{[10, c. 609]}.

В 1872 г. на страницах сборника документов Петровской эпохи, хранившихся в архиве Воронежского губернского статистического комитета, была опубликована «Грамота царя Петра Алексеевича воеводе Димитрию Полонскому об допросе капитана Густава Меера о бежавшем инженере Яганько Бреколе и о вещах и документах, оставленных у него», позволяющая понять, какой резонанс вызвало бегство Я. Брёккеля, как проводился поиск лиц, оказывавших ему помощь в этом «воровстве» ^{[7, c. 141–142]}.

В первом томе «Писем и бумаг Петра Великого», изданном в 1887 г., было опубликовано письмо Ф. Лефорта Петру I, направленное из Амстердама 21 марта 1698 г., в котором были приведены сведения, уточняющие картину бегства Я. Брёккеля из России. Ф. Лефорт был возмущен тем, что 19 января 1698 г. Я. Брёккель проинформировал его письмом, что отправляется на Камышинку: «19 янв. 1698 г. Господарь мой. Я еду сегодня на работы свои у канала. Князь Борис Алексеевич меня рано отпустил, для ради надобет мне машину приготовить вперед землю копать, и для ради князь Борис Алексеевич желает работу скоро совершить» ^{[18, c. 710–711]}, а сам при этом выехал в Нарву.

Исследователь биографии Петра I М.М. Богословский, анализируя первую попытку соединения Камышинки и Иловли судоходным каналом в 1697 г., обратил внимание, что в «Дневных записках» И.А. Желябужского, опубликованных ещё в 1840 г., были приведены несколько иные, чем в других источниках, сведения по данной теме. Автор «записок» указывал, что боярин князь Борис Алексеевич Голицын с 35000 посошных людей ходил водою в поднизовые города и на Царицыне хотел перекапывать реку, однако, они ничего не сделали и простояли напрасно ^{[4, с. 375]}. При описании бегства Я. Брёккеля из России М.М. Богословский использовал письма Лефорта Петру I ^{[5, с. 355]}.

В советской и современной российской историографии исследователи обобщали, осмысливали в более широком контексте события, связанные со строительством Волго-Донского канала под руководством Я. Брёккеля в 1697 г., однако, новых источников, которые бы дополняли или уточняли сформировавшуюся в трудах историков начала ХХ в. картину данных событий, в научный оборот до настоящего времени не было введено.

Подводя итог анализу историографии, посвященной биографии Я. Брёккеля, и истории публикации источников, содержащих информацию о нём, следует отметить следующее. На протяжении XVIII–XXI вв. в научный оборот были введены многие делопроизводственные источники, содержавшие информацию о приезде, деятельности в России и бегстве из страны Я. Брёккеля. При этом, исследователи истории Петровской эпохи, истории строительства Волго-Донского канала большую часть данных источников не использовали, а описывая работу по строительству канала, которая велась под руководством Я. Брёккеля, ограничивались воспроизведением информации из сочинения Дж. Перри. В связи с этим, существует необходимость обобщения и систематизации данных опубликованных и архивных источников по данной теме, реконструкции его биографии на их основе.

Как следует из челобитной Ягана Брёккеля, поданной при приезде в Россию в Посольский приказ, он родился в г. Висмар. Его отец, Лаврентей Брёккель, находился на службе у датского короля, служил в конном полку и дослужился до чина подполковника. Сам Яган Брёккель служил в королевском шведском полку во Франции, впоследствии перешёл на службу к английскому королю. По словам Я. Брёккеля, он «научился инженерству» во время службы во Франции. Находясь в Голштинии, он узнал о возможности поступить на службу к русскому царю. 6 ноября 1695 (204) г. Я. Брёккель приехал во Псков, а 19 декабря прибыл в Москву и остановился на шведском дворе ^{[19, л. 1–4]}.

Петр I писал А.А. Виниусу и А.Ю. Кревету 5 августа 1696 г. из Азова, недавно захваченного во время второго Азовского похода: «Господа инжинеры Леваль и Брюкель непрестанно труждаютца в строении города» ^{[18, c. 100–101]}. В большинстве исследований по истории Петровской эпохи инженер Брюкель, работавший на строительстве укреплений Азова, и Я. Брёккель, трудившийся над каналом на Камышинке, не отождествлялись друг с другом. В примечании к дневникам П. Гордона, опубликованным в 2018 г., редакторы кратко указали, что Брюкель, упоминаемый в Азове, является тем же самым человеком, который руководил строительством Волго-Донского канала в 1697 г. На наш взгляд, требуется пояснить, почему речь в обоих случаях идёт действительно об одном и том же персонаже. Отождествить Я. Брёккеля, известного по работам на Камышинском канале, с Брюкелем, трудившемся в Азове, позволяют письма Ф.М. Апраксина о бегстве интересующего нас инженера за границу в январе 1698 г.: «Королевского величества Свейского фактор Филип Фингаген, которой живет в Новгороде, подал мне писма, а прислал-де к нему те писма из Ругодева полковник Яган Брекель, которой был у нас в войсках под Азовым инженером… А с Москвы он убежал без отпуску, и до Ругодева тайно прокрался…» ^{[22, c. 604]}. Основываясь на данном источнике, действительно можно уверенно утверждать, что Я. Брёккель принимал участие в Азовском походе, был одним из авторов проекта укреплений Азова, которые стали возводиться после захвата крепости летом 1696 г., и как специалист по фортификации производил хорошее впечатление на военных специалистов ^{[14, c. 506–507]}.

Зиму 1696–1697 гг. Я. Брёккель, вместе с другими инженерами, принимавшими участие в Азовском походе, по-видимому, провёл в Москве. Весной 1697 г. он приступил к выполнению следующего задания – подготовке проекта и началу работ по строительству Волго-Донского канала. Установить дату точной отправки Я. Брёккеля на Камышинку по известным на сегодняшний день источникам не представляется возможным. В книге С.В. Бернштейн-Когана ^{[3, c. 32]} и диссертации В.В. Кистенева ^{[13, c. 182–183]} приводится ошибочная дата 19 января 1698 г., а сами работы на Камышинке под руководством Я. Брёккеля датируются 1698-1699 гг. Путаница возникла из-за письма Я. Брёккеля, написанного в этот день Ф. Лефорту, в котором он сообщил о выезде из Москвы на Камышинку для подготовки машины для копания земли. Однако, как подтверждают публикуемые нами сейчас и проанализированные выше опубликованные в XIX веке документы, в этот день Я. Брёккель отправился не на Камышинку, а в Новгород, а оттуда в Нарву. Этим днем следует датировать не начало, а конец пребывания нашего героя в России ^{[18, c. 710–711]}.

За 1697 г. под руководством Я. Брёккеля был прокопан ров протяженностью несколько километров между речками Камышинкой и Иловлей, следы которого хорошо сохранились до настоящего времени в районе р.п. Петров Вал Волгоградской области. На данных работах трудились, по разным источникам, от 20000 до 35000 человек. Однако, как отмечал Дж. Перри, из-за неверной прокладки трассы канала и ошибок, допущенных при строительстве, построенный шлюз при первых испытаниях был прорван потоком воды ^{[17, c. 3–4]}.

Осенью 1697 г. Я. Брёккель направился в Москву, откуда, как мы указали выше, 19 января 1698 г. бежал в Новгород и далее в Нарву. Бегство Я. Брёккеля искренне удивило знавших его людей. П. Гордон в дневнике в записи от 7 февраля 1698 г. удивленно отметил: «Известие, что полковник Брюкель исчез и, говорят, сбежал» ^{[9, c. 129]}. Отъезд Я. Брёккеля заграницу вызвал волну расследований, поиск всех, кто оказывал ему в этом помощь, хранил оставленные им бумаги и вещи или даже просто знал о его планах и никому о них не сообщил. По указу Петра I допрашивались все известные Посольскому приказу иноземцы, бывшие в Москве. «Сказки с подтверждением» о Я. Брёккеле были взяты с ямщиков Антипки и Андрюшки Ивановых, Илимки Исакова и новгородского переводчика Вилима Крестьянова, которые были причастны к его побегу ^{[19, л. 24–25]}. В Воронеже был допрошен капитан Густав Меер, у которого, как выяснило следствие, хранились вещи и документы сбежавшего инженера ^{[7, с. 141–142]}. Хотя прямых указаний в источниках по данному вопросу пока обнаружить не удалось, возможно, с бегством Я. Брёккеля был связан и арест продолжавшего работать над укреплениями Азова инженера А. де Лаваля весной 1698 г. ^[6]

Последнее, подтверждаемое источниками, известие о судьбе Я. Брёккеля датируется 29 октября 1698 г. Российский дипломат П.Б. Возницын в письме великому посольству сообщал: «Слюзной мастер Бекер, которой ушёл с Москвы, явился здесь таким образом: хотел служить и в службу записался, и немного в том быв, умыслил изменить, и ночью из полков поехал к турским войскам, переправливаясь чрез некоторыя воды и болота, и попал на отводной драгунской полк, которые его взяв, привели. В распросе винился, и то сказал, что и с Москвы сбежал; сидит ныне в тюрьме окован» ^{[10, с. 609]}. Учитывая обстоятельства бегства Я. Брёккеля за пределы России в январе 1698 г., резонанс, которое оно вызвало, попадание в русский плен могло иметь для него роковые последствия.

Проведенное историко-биографическое исследование позволило нам восстановить основные факты жизненного пути Ягана Брёккеля и его деятельности в России. Иные подробности его биографии, которыми изобилует краеведческая и околонаучная литература, поскольку невозможно доказать обратное, должны быть признаны вымыслом.

Рис. 1. Автограф Я. Брёккеля (РГАДА. Ф. 150. Оп. 1. 1696 г. Д. 7. Л. 4).