Внутренние товарно-денежные потоки Российской империи во второй половине XIX века: сетевой и геоинформационный анализ

Саломатина Софья Александровна ORCID: 0000-0003-0748-6229 кандидат исторических наук доцент, кафедра исторической информатики, исторический факультет, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова 119192, Россия, г. Москва, Ломоновский проспект, д. 27, корп. 4, оф. Г423 Salomatina Sofya PhD in History Associate Professor, Department of Historical Information Science, Faculty of History, Lomonosov Moscow State University 119192, Russia, Moscow, Lomonovsky Prospekt, 27, building 4, of. G423 ssalomatina@gmail.com Другие публикации этого автора

Исследование проводится при поддержке гранта РФФИ № 20-09-00342. Автор выражают благодарность за ценные советы А. К. Кириллову и А. Гораку, за помощь в подготовке карт Т. Я. Валетову, за помощь в подготовке данных Е. В. Данилову.

Введение

По движению товарно-денежных потоков в Российской империи во второй половине XIX в. можно понять распределение ресурсов в экономике с точки зрения географии и иерархии внутренних рынков. Такой подход позволяет выявлять неравномерность развития регионов, которая могла сказываться на благосостоянии населения. Однако для изучения внутренних рынков XIX в. часто не хватает общенациональных сопоставимых источников за достаточно длительный период. Этот пробел восполняет статистика переводов между отделениями Государственного банка Российской империи (далее Госбанк), которая публиковалась в его годовых отчетах до начала XX в. Эта статистика отражает платежи за товары и услуги, и этот денежный поток противонаправлен товарному. Поскольку во второй половине XIX в. Госбанк был крупнейшим коммерческим банком с сетью отделений по всей стране, по его денежным потокам можно в самом общем виде выявить основные товарные потоки в стране.

Эта статья является продолжением статьи С. А. Саломатиной, И. М. Гарсковой и Т. Я. Валетова о расчетах, связанных с 10 крупнейшими финансовыми центрами Российской империи в 1898 г. (Санкт-Петербург, Москва, Одесса, Киев, Варшава, Рига, Баку, Нижний Новгород, Харьков, Ростов-на-Дону) ^[10]. В той статье было показано, что платежная сеть Госбанка состояла из двух сегментов. К высшему, или столичному, относились платежные потоки, в которых одна сторона была Санкт-Петербург или Москва, остальные потоки можно отнести к региональному сегменту.

С учетом этих наработок в новой статье исследуются два вопроса. Во-первых, какие изменения произошли в высшем сегменте платежной сети, вокруг Санкт-Петербурга и Москвы, от 1860-х к 1890-м гг. Во-вторых, как изменилась география самых крупных региональных денежных потоков за эти 30 лет. Для ответа на эти вопросы был создан новый массив данных, в который вошла вся статистика переводов Госбанка за 1868, 1878, 1888 и 1898 г. Если 1898 г. — это последний полный год экономического подъема 1890-х гг., перед кризисом 1899–1903 гг., то еще три временных среза позволяют оценить ситуацию в предыдущие десятилетия с шагом в 10 лет.

Статистика денежных потоков обработана методами сетевого анализа, при котором каждый поток между двумя отделениями рассматривается как однонаправленная связь. Связи были разделены на столичные и региональные, что позволило отдельно проследить динамику двух сегментов платежной сети. Сетевые графы представлены на географических картах, причем узлы графов соответствуют населенным пунктам, в которых располагались отделения Госбанка. Визуализация сети сделана отдельно для европейской и азиатской частей империи с учетом железных дорог и основных водных путей.

Статистика переводов Госбанка использована в еще одной нашей статье, посвященной исходящим платежным потокам (продажам товаров) из аграрной Орловской губернии, т. е. из Орловского и Елецкого отделений Госбанка ^[12]. В том исследовании показано, что приоритетным направлением вывоза из Орловской губернии с 1870-х гг. было западное, к балтийским портам, по магистрали Рига — Царицын. Затем по мере расширения железнодорожной сети этот товарно-денежный поток сместился южнее и западнее. Приоритет западного направления вывоза аграрной продукции из Орловской губернии подтверждается данными о платежах, которые обслуживал Орловский коммерческий банк ^[11]. Таким образом, этот региональный пример можно рассматривать как детализацию к некоторым сюжетам этой новой статьи.

Как уже было отмечено, в экономической географии используются похожие методы для ранжирования городов по тем или иным параметрам, а также для визуализации их пространственных связей ^{[10] [19] [15] [17] [18]}. К тому же в финансовой истории есть уже довольно традиционная тема, связанная с изучением финансовых центров, которые выстроены по иерархическому принципу от региональных рынков к общенациональным и далее к межнациональным ^{[16] [13] [4] [8]}.

Статья имеет следующую структуру: в первом разделе содержится комментарий по поводу используемого источника. Во втором разделе анализируются обобщенные показатели статистики переводов между отделениями Госбанка за 1868, 1878, 1888 и 1898 гг. Третий раздел посвящен эволюции высшего (столичного) сегмента платежной сети. В четвертом разделе представлены анализ и визуализация сетевых графов на географических картах для региональных товарно-денежных потоков.

Таким образом, в этой статье анализируется вопрос о структуре национальной платежной сети, о соотношении в ней столичного и регионального сегментов, об изменениях в этой системе более чем за 30 лет, — всё этом является ключом к пониманию механизма перераспределения средств в экономике Российской империи в целом.

Используемые источники и база данных

О статистике переводов между отделениями Госбанка подробно уже рассказывалось в наших упомянутых выше статьях, поэтому сейчас достаточно отметить самые главные особенности этих данных. В годовых отчетах Госбанка с 1861 по 1900 гг. публиковались годовые суммы переводов из каждого отделения в другие отделения, которые можно рассматривать как однонаправленные связи. Каждая такая связь является единицей учета (записью) в базе данных. Например, из Москвы в Иркутск за 1898 г. было отправлено в сумме 1,3 млн руб. Переводы в обратном направлении, из Иркутска в Москву, составляли 2,4 млн руб. — это уже другая связь и, соответственно, запись в базе данных.

В нашем исследовании используются все данные о переводах за 1868, 1878, 1888, 1898 гг. ^{[1] [2] [3] [9, c. 57–81]}. Количество записей в такой базе данных, разумеется, зависит от числа отделений Госбанка, которых было в 1868 г. — 47, в 1878 г. — 59, в 1888 г. — 97, в 1898 г. — 122 (таблица 1б). Так, в 1868 г. должно быть 47 × 47 = 2 209 записей, включая внутригородские переводы, когда место отправки и получения перевода совпадают. Однако, на самом деле в источнике за 1868 г. оказалось только 929 связей, потому что между некоторыми отделениями переводов в тот год не было, например, между Казанью и Вологдой или между Рязанью и Астраханью, что само по себе указывает на то, что экономические связи распределены по стране неравномерно. В итоге в базе данных по четырем временным срезам насчитывается 17 116 записей, а не 29 983, если бы каждое отделение имело двунаправленные связи со всеми другими отделениями и поток внутригородских переводов.

У статистики переводов Госбанка есть особенности, которые не отмечены в наших предыдущих статьях. Во-первых, в ней недостаточно данных по переводам раннего периода, связанных с Польшей; эти данные сопоставимы только с 1886 г. Дело в том, что до 1885 г. в этом регионе действовал Польский банк с правлением в Варшаве и сетью отделений (в 1868 г. в Лодзи и Влоцлавеке, с 1876 г. 10 отделений — два вышеупомянутых, а также Калиш, Кельцы, Ломжа, Люблин, Петроков, Плоцк, Радом, Ченстохов). Статистики переводов по Польскому банку, аналогичной Госбанку, пока найти не удалось, велика вероятность, что ее не существует. Только после ликвидации Польского банка в 1885 г. открылась Варшавская контора Госбанка и 10 отделений в тех же городах. С 1886 г. по этим точкам начинает публиковаться полноценная статистика переводов. За более ранний период, с 1875 г., в отчетах Госбанка есть данные о переводах в Варшаву из отделений Госбанка. Однако первое отделение Госбанка в Польше открылось в 1884 г. в Томашеве, видимо это было связано с царской охотничьей резиденцией в расположенной рядом Спале, которая начала расширяться как раз в те годы. Томашевское отделение отражено в статистике переводов с 1884 г. ^{[14, c. 199]}

Во-вторых, в статистике Госбанка есть данные по отделениям на крупнейших ярмарках, однако ограничены возможности изучать Нижегородскую ярмарку. Как известно, некоторые отделения Госбанка имели временный статус, т. е. они действовали не весь год. Такие отделения могли открываться на ярмарках в период их работы или на курортах в течение сезона (например, Ирбитское в Пермской губернии или Ялтинское в Таврической губернии). Временные отделения учитываются в наших расчетах также, как и постоянные, потому что по работе с переводами никакой разницы межу ними нет. Однако в 1868 г. открылось постоянное отделение в Нижнем Новгороде, тогда как ярмарочная контора существовала здесь с 1820 г. от Государственного Коммерческого банка, прямого предшественника Госбанка ^{[7, c. 6–14]}. В отчете за 1868 г. опубликованы данные сразу по двум отделениям (постоянное и временное), которые суммированы в наших расчетах (по отправке и получению). Однако с 1869 г. в отчетах Госбанка операции в Нижнем Новгороде показаны, как если бы там действовало только одно постоянное отделение, обслуживавшее еще и ярмарку, при этом отдельных данных по ярмарке нет. Аналогичная ситуация в 1868 г. была в Полтаве, где открылось постоянное отделение при ранее существующем временном.

В-третьих, внутригородские переводы — новое явление в конце 1890-х гг. Денежные потоки, у которые место отправки и получения совпадают, появляются только с 1897 г., видимо, раньше они просто не учитывались, хотя для подтверждения этой гипотезы пока не удалось найти первичных данных статистики переводов. Внутригородские переводы могли быть значительными. Например, в 1898 г. переводы внутри Москвы составляли 1,7 млн руб., а внутри Нижнего Новгорода — 1,6 млн руб. Такие цифры исключены из расчетов, потому что они не отражают межрегиональные связи.

Таким образом, в этом исследовании анализируется статистика направленных денежных потоков между географическими точками, список которых ясно определен и постепенно расширяется от 1868 к 1898 г. Далее рассматривается общий рост этих платежных сетей.

Переводы между отделениями Госбанка: обобщенные показатели

Рост сети межрегиональных переводов Госбанка от 1868 к 1898 г. представлен в таблицах 1а и 1б в млн руб. и по количеству однонаправленных связей между отделениями. Годовой объем переводов за этот период вырос в 4,7 раза — с 287,0 до 1 350,9 млн руб. С одной стороны, это связано с ростом числа отделений. С другой стороны, новые отделения появляются в ответ на растущий спрос на банковские услуги. Если же предположить, что при открытии какого-либо отделения экономические причины были не главными, это должно было бы отразиться в слабых денежных потоках, порождаемых этим отделением.

Посмотрим внимательнее, как этот рост расчетов распределялся между столицами и регионами. В столичных связях хотя бы одна сторона (по отправке или по получению) — это Санкт-Петербург или Москва. В абсолютных показателях столичные связи быстро выросли в ранний период, т. е. к 1878 г. — от 237,0 до 550,1 млн руб. Новых отделений тогда появилось меньше, чем в последующие десятилетия, — всего 12 (таблица 1б), поэтому скорее всего этот рост в значительной степени объясняется развитием коммуникаций, прежде всего, железных дорог. Позже, до конца XIX в. столичный сегмент платежной сети рос медленнее, но к 1898 г. составлял 760,4 млн руб. В относительных показателях на столичные связи в 1868 г. приходится 82,6 % всех переводов, а в 1898 г. — уже меньше, 56,3 %, но всё равно более половины всех потоков. Таким образом, необходимо также учитывать рост платежной сети за пределами столичного сегмента.

Таблица 1а. Переводы между отделениями Госбанка, в млн руб.

Таблица 1б. Переводы между отделениями Госбанка, количество связей

* — Без внутригородских переводов, в которых совпадало место отправления и получения (в одном отделении).
** — В столичных связях хотя бы одна сторона Санкт-Петербург или Москва.
*** — В региональных связях нет Санкт-Петербурга и Москвы.

Региональные связи, т. е. переводы между всеми отделениями кроме Санкт-Петербурга и Москвы, в 1868 г. составляли всего лишь 50 млн руб., однако к 1898 г. они увеличились в 11,8 раз до 590,5 млн руб. В относительных показателях региональные переводы выросли с 17,4 % от всей платежной сети в 1868 г. до 43,7% в 1898 г., т. е. региональный сегмент постепенно догонял столичный.

Процессы роста платежных сетей можно представить также через число связей (таблица 1б). Напомним, что одна связь — это переводы между двумя отделениями в одном направлении. Число связей зависит от числа отделений, именно этим ограничено число столичных связей (Санкт-Петербурга и Москвы), потому что столицы, как правило, поддерживали связи почти со всеми действующими отделениями, тогда как для региональных отделений это было далеко не так. В итоге общий рост числа связей в значительной степени определялся развитием регионального сегмента — с 745 в 1868 г. до 9 284 в 1898 г. Темп роста в этом случае был выше, чем темп роста числа отделений, потому что появлялись новые денежные потоки между теми парами отделений, между которыми раньше не было связей.

Таким образом, даже на общих цифрах заметно становление двухуровневой платежной сети: столичного и регионального сегментов. Это разделение не случайно. Через столичный сегмент проходят денежные потоки, связанные с главными общенациональными рынками капитала, которые играют решающую роль в интеграции региональных финансовых рынков страны. Столичному сегменту посвящен следующий раздел.

Эволюция высшего (столичного) сегмента платежной сети

Столичные финансовые рынки связывают региональные рынки на более высокой ступени иерархии. Денежные ресурсы, а также предложение товаров и услуг концентрируются на столичных рынках, где регионы могут удовлетворить свой спрос. Из-за этой концентрации связей столичные рынки намного крупнее региональных. Из-за несопоставимых размеров потоков столичный и региональный сегменты нужно анализировать отдельно, иначе региональные потоки «теряются» на фоне столичных. В нашей статье о ведущих российских финансовых центрах есть визуализация части столичного сегмента 1898 г., где показано, что это две сети типа «звезда», в которых связи (денежные потоки) выходят и исходят из центра (Санкт-Петербурга или Москвы) ^[10]. Графы за другие временные срезы в самом общем виде выглядит аналогично. Однако более подробный анализ столичного сегмента с 1868 г. показал, что на самом деле это «двойная звезда», о чем рассказывается далее.

При анализе «звезд» нужно разделить потоки на исходящие (ядро как место отправки переводов) и входящие (ядро как место получения переводов). Отправка переводов из финансового центра соответствует покупке товаров и услуг этим центром для потребления или перераспределения (перепродажи). Получение переводов соответствует продаже товаров и услуг из этого центра в другие регионы. К сожалению, детализировать структуру этих потоков по архивным источникам невозможно, потому что в архиве Госбанка в Санкт-Петербурге (Российский государственный исторический архив) и Москве (Центральный государственный архив г. Москвы) хранятся данные того же уровня агрегации, что и опубликованных в отчетах Госбанка, используемых в этом исследовании. В то же время, пока не найдено доказательств, что в эти потоки входят переводы за счет казны, т. е. подразумевается, что это только переводы клиентов (коммерческие переводы).

Статистика столичных платежных сетей по расчетам за покупки и продажи представлена в таблицах 2а и 2б. В первую очередь необходимо обратить внимание на потоки между двумя столицами, которые из-за огромного объема выделены в отдельную колонку. Эти потоки делают из двух звезд одну двойную звезду. Эта двойная звезда выглядит примерно одинаково для 1868, 1878 и 1888 гг., несмотря на разницу в деталях, поэтому в качестве примера на рисунке 1 приводится схема для 1888 г. Затем к 1898 г. двойная звезда чуть меняется, что отражено на рисунке 2. Москва интенсивно покупает в Санкт-Петербурге: в 1868 г. на 47 млн руб., в 1878 г. на 74,6 млн руб., в 1888 г. на 39,9 млн руб. Обратный поток (Санкт-Петербург покупает в Москве) небольшой и вполне сопоставим со столичными связями других крупных городов России (2,4, 8,7 и 8,9 млн руб., соответственно). К концу XIX в. потоки, связывавшие две столицы выровнялись (15,1 млн руб. из Москвы и 22,7 млн руб. из Санкт-Петербурга). Если раньше Сант-Петербург мало покупал в Москве, то в 1898 г. ситуация изменилась. Еще одна особенность двойной звезды — это огромные покупки Санкт-Петербурга по всей стране, всегда в несколько раз превосходившие продажи. Входящие и исходящие потоки Москвы в целом меньше и более сбалансированы. Покупки в Москве лидировали в 1868 и 1888 г., а в 1878 и 1898 г., наоборот, продажи.

Таблица 2а. Санкт-Петербург и Москва как место отправки переводов (покупка товаров и услуг), млн руб.

Таблица 2б. Санкт-Петербург и Москва как место получения переводов (продажа товаров и услуг), млн руб.

* — Для потоков более 100 тыс. руб. без потоков между Санкт-Петербургом и Москвой.
** — Без внутригородских переводов.
*** — Без потоков между Санкт-Петербургом и Москвой.

В итоге, если в Санкт-Петербурге покупки сильно превосходили продажи, то это может свидетельствовать о том, что существенная часть товаров и услуг поступала в столицу, где потреблялась или уходила на экспорт, а также значительный поток уходил из Санкт-Петербурга в Москву, где перераспределялся по стране. По поводу Москвы, в которой в 1878 и 1898 г. преобладали продажи, и в целом входящие исходящие потоки были близки по объему, стоит обратить внимание на результаты нашей статьи о ведущих финансовых центрах Российской империи, в которой показано, что в 1898 г. такой была ситуация во всех крупных региональных финансовых центрах (Одесса, Киев, Варшава, Рига, Баку, Нижний Новгород, Харьков, Ростов-на-Дону) ^[10]. Отличие Москвы от других центров чисто количественное. Если годовой объем продаж в Одессе, Киеве, Варшаве был 50–60 млн руб. в год, а в остальных упомянутых центрах еще меньше — 25–40 млн руб., то у Москвы этот показатель достигал 200 млн руб. В этом смысле Москва была центром продаж более высокого уровня.

Рисунок 1. Столичный сегмент платежной сети Госбанка в 1888 г.

Рисунок 2. Столичный сегмент платежной сети Госбанка в 1898 г.

Эволюция региональных платежных сетей от 1868 к 1898 гг.

Вне столичного сегмента, на более низком уровне иерархии, функционировали региональные рынки, которые важно изучать, чтобы уточнить внутренние торговые потоки в стране. При этом «ближние» связи регионального центра обычно касались соседних губерний, а «дальние» связи — зависели от расположения коммуникаций, например, по Волжскому бассейну связаны Нижний Новгород и Баку, тогда как Рига и Орел находятся на железнодорожной магистрали из Центрального Черноземья к балтийским портам.

Визуализация региональных потоков представлена рисунках 3–7 для 1868, 1878, 1888 и 1898 гг. Сетевые графы расположены на географических картах, на которых представлены все населенные пункты, в которых были отделения Госбанка, хотя не все из них удалось подписать из-за недостатка места. Кроме этого, на картах отмечены железные дороги и судоходные участки основных рек, чтобы можно было соотнести маршруты перевозки товаров с банковскими расчетами. Для создания карт использована «Карта пароходных сообщений, железных и почтовых дорог Российской империи» (Санкт-Петербург, Издание картографического заведения А. Ильина, 1911), предоставленная Отделом картографических публикаций Российской государственной библиотеки. На этой карте показаны отдельно европейская часть империи и юг азиатской части.

Как уже было сказано, региональные потоки можно анализировать, если исключить высший, или столичный уровень платежной сети, т. е. связи, в которых хотя бы одна сторона Санкт-Петербург или Москва. На графах представлены только крупные региональные потоки. Прежде всего выделены потоки более 1 и 3 млн руб., этот уровень отсечения мелких потоков был установлен в нашей статье о финансовых центрах 1898 г. ^[10] Такой подход делал удобной визуализацию, позволял сравнивать региональные рынки, и в большинстве случаев крупные потоки составляли существенную часть всех расчетов конкретного финансового центра. Уровень отсечения в 1 млн руб. сохранен для сравнения и в этом исследовании, однако он оказался слишком высоким для 1868 г., а также для азиатской части Российской империи, где представлены также потоки объемом 0,5–1 млн руб.

На рисунке 3 представлены платежные потоки 1868 г., когда было еще очень мало действующих железных дорог, поэтому в значительной степени это расчеты за товары, перевозимые водным и гужевым транспортом. К тому же стоит еще раз отметить, что для 1868 г. нет данных по Польше. 745 региональных потоков сведены к 692 после объединения потоков, связанных с постоянными и временными отделениями в Нижнем Новгороде и Полтаве. Только 18 потоков превосходили 0,5 млн руб. в год, однако в сумме они составляли 54%, т. е. более половины, от всех нестоличных потоков.

На юге выделялась сеть Одессы как центра международной морской торговли. Именно здесь находились самые сильные региональные связи 1868 г. — платежи из Одессы в Ростов-на-Дону (5,7 млн руб.) и в Таганрог (4,8 млн руб.), что подразумевало накопление товаров в этих центрах и затем их вывоз в Одессу. В этом случае речь идет не только о транспортировке товаров из южных регионов в Черноморские порты. У Ростова-на-Дону были традиционные связи с центром Европейской России, на графе — с Нижним Новгородом, через Волгодонской переволок (Царицынский перевоз) между Волгой и Доном, т. е. через сухопутный переход из Волжского в Черноморский бассейн. На этом участке с 1862 г. действовала Волго-Донская железная дорога. Еще одна очень крупная связь Одесского узла — поток из Тифлиса (5,2 млн руб.), что соответствует подвозу товаров из Одессы в Закавказье по Черному морю.

Рисунок 3. Переводы между отделениями Госбанка в 1868 г., за исключением Санкт-Петербурга и Москвы, денежные потоки объемом более 0,5 млн руб.

В центре Европейской России заметен небольшой узел вокруг Нижнего Новгорода. Эти потоки можно связать с ярмаркой, на которой закупали товар для Сибири и для юга европейской части империи. Денежный поток из Ярославля в Самару указывает на товарный поток в обратном направлении, вверх по Волге, и далее через системы каналов в Санкт-Петербург. По этому маршруту перевозилась сельскохозяйственная продукция.

Вывоз товаров по северным рекам к Архангельску шел в первую очередь из Вятской губернии, притом, что выход в бассейн Белого моря в этом районе был возможен только гужевым транспортом с севера Вятской на юг Вологодской губернии ^{[6, c. 165–176]}. Интересно, что товарный поток по рекам из Вологды в Архангельск был меньше по объему, чем из Вятки.

В Сибири крупнейший товарообмен наблюдался между Томском и Иркутском, причем доминировал здесь вывоз товара из Иркутска (денежный поток в Иркутск). Транспортировка шла по главной магистрали — Московско-Сибирскому тракту ^[5], по которому можно было попасть как на Нижегородскую, так и Ирбитскую ярмарки.

Таким образом, в 1868 г. почти нет региональных связей, обусловленных развитием железнодорожного транспорта, поэтому важно оценить изменения через 10 лет, в 1878 г., когда сложилась основная сеть железных дорог в европейской части империи. На рисунке 4 платежные потоки 1878 г. разделены на два фрагмента — для европейской и азиатской частей страны. Всего визуализированы 43 потока из 1 490, или 45% в денежном выражении от всех региональных потоков за 1878 г.

Для Европейской России показаны только потоки объемом более 1 млн руб. (левая часть рисунка 4). Это 24 крупнейших потока, в географии которых заметна разница с 1868 г. Новые «железнодорожные» связи — это значительные товарно-денежные потоки вдоль магистрали Рига — Царицын (Смоленск, Орел, Борисоглебск), причем поток Рига — Орел составлял 9,0 млн руб. (третий по размеру региональный поток в 1878 г.). Все эти потоки связаны с вывозом аграрной продукции из Центрального Черноземья к балтийским портам. К этой магистрали тяготел и Курск, хотя товарный поток на Киев оттуда тоже был существенным.

К 1878 г. усилился Одесский узел, причем именно за счет связей с южными городами, где появилось много новых железных дорог — с Киевом, Харьковом, Полтавой, Екатеринославом. При этом доминировали в связях Одессы денежные потоки, соответствовавшие подвозу товаров из Николаева (13,5 млн руб., крупнейший поток в 1878 г.), Таганрога (6,1 млн руб.), Ростова-на-Дону (4,9 млн руб.), Киева (2,7 млн руб.). Аналогичный процесс шел в Киевском узле — связи с Одессой, Варшавой, Харьковом, Курском.

Варшава представлена на рисунке 4 только переводами из отделений Госбанка в главную контору Польского банка в Варшаве, т. е. в этом случае доступна лишь половина данных по сравнению с другими центрами, однако даже такой фрагмент позволяет выявить связи Варшавы с Одессой и Киевом, т. е. между крупнейшими региональными центрами на западе и юго-западе.

Потоки по Волге сохранили значение в 1878 г., несмотря развитие железных дорог. Отдельных данных по расчетам на Нижегородской ярмарке в отчетах Госбанка нет, но на графе представлены платежи Нижнего Новгорода в Самару и Саратов, что может быть следствием подвоза товаров именно на ярмарку. К этой же категории относится денежные потоки из Ярославля в Самару, которые означают, что, как уже было отмечено, товары шли вверх по Волге в сторону Санкт-Петербурга. Связи с Волжским (Нижний Новгород) и одновременно с Черноморским (Одесса) бассейнами имели на юге Ростов-на-Дону и Тифлис, причем товарный поток из Одессы в Тифлис в 9,5 млн руб. был вторым по размеру в 1878 г.

Рисунок 4. Переводы между отделениями Госбанка в 1878 г., за исключением Санкт-Петербурга и Москвы, по европейской части денежные потоки объемом более 1 млн руб., по азиатской части — более 0,5 млн руб.
* — Данные о переводах из отделений Госбанка в Польский банк в Варшаве.
** — на картах не отражено отделение Госбанка в Ташкенте.

Изменения произошли с вывозом товаров в Архангельск по рекам Беломорского бассейна. Основной поток на север в 1868 г. через Вятскую губернию был размером около 1 млн руб., однако в 1878 г. он сократился до 336 тыс. руб. и поэтому не попал в граф. Причины этих изменений нуждаются в изучении. Северный речной путь из Вологды в Архангельск, наоборот, усилился с 514 тыс. руб. в 1868 г. до 1,3 млн руб., притом, что железная дорога к Вологде с юга уже подошла.

Правая часть рисунка 4 посвящена Сибири, где в 1878 г. не было ни одной связи размером более 1 млн руб. Крупные потоки в азиатской части империи были меньше, чем в европейской, как в 1868, так и в 1878 г. Однако в конце 1860-х гг. в Сибири заметен крупный денежный поток из Томска в Иркутск, соответствовавший товарному потоку в обратном направлении. В 1868 г. эти платежи даже превысили порог в 1 млн руб., что отражено на рисунке 3. Однако к 1878 г. этот поток иссяк и составлял всего лишь 126,1 тыс. руб., что возможно удастся объяснить в ходе дальнейших исследований.

За пределами оси Томск — Иркутск топология азиатских денежных потоков тоже изменилась от 1868 к 1878 гг. Крупных связей в целом стало больше (5 в 1868 г., 12 в 1878 г.). Товарно-денежные потоки продолжали двигаться по Сибирско-Московскому тракту, но точки назначения и перевалки грузов менялись. Если граф 1868 г. можно трактовать как закупки Томска и Иркутска на Нижегородской и Ирбитской ярмарках, то в 1878 г. явно доминирует узел в Екатеринбурге, скорее всего связанный с продажей продукции металлургии. Товары вывозились на запад — в Нижний Новгород и Казань, на восток — в Иркутск. Существенные двунаправленные связи у Екатеринбурга были с Пермью. Сохранил значение узел в Иркутске, однако направления вывоза теперь были другими — в Казань и Пермь, а в Иркутск закупки шли из Томска и Екатеринбурга. Если кратко описать более слабые узлы этой платежной сети, то Томск продавал в Иркутск и покупал в Енисейске, Ирбит подвозил товары с Волги из Саратова и Самары (видимо, это были зерновые) и через ярмарку продавал в Енисейск.

Таким образом, к 1878 г. связи в Европейской России перераспределились с учетом железнодорожной сети, а по стране в целом — усилились, диверсифицировались и часто поменяли расположение, что не всегда удается объяснить в пределах наших знаний о внутренней торговле, особенно в Сибири.

Изменения за следующие 10 лет представлены на рисунке 5 — платежные потоки 1888 г. Для европейской части империи показаны потоки более 1 млн руб., для азиатской — более 0,5 млн руб. В граф включены 43 связи из 4 260, или 28,1% в денежном выражении от всех региональных связей. Относительно небольшая доля крупных потоков по сравнению с 1868 и 1878 гг. свидетельствует об уплотнении сети в том смысле, что за 10 лет разрослись мелкие потоки, но крупные не усилились, или даже ослабли, что видимо есть важная особенность 1880-х гг., о чем речь далее.

Рисунок 5. Переводы между отделениями Госбанка в 1888 г., за исключением Санкт-Петербурга и Москвы, по европейской части денежные потоки объемом более 1 млн руб., по азиатской части — более 0,5 млн руб.
* — Из Одессы в Николаев 1,8 млн руб., обратно 1,2 млн руб.

Число потоков в графах 1878 и 1888 г. совпадает — 43, однако топология двух платежных сетей отличается в деталях. Больших изменений в железнодорожной сети за это десятилетие не произошло, хотя нельзя сказать, что их не было совсем. А вот экономическая конъюнктура 1878 и 1888 гг. была различной. Во второй половине 1870-х гг. общая ситуация была нестабильной, но 1878 г. был относительно спокойным. 1888 г. был явно хуже из-за длительной депрессии 1880-х гг. Возможно поэтому экономические связи в конце 1880-х г. «измельчали». Это заметно на крупнейших потоках размером более 3 млн руб. В 1878 г. их было 5 с разбросом от 4,9 до 13,5 млн руб., однако в 1888 г. из всего 3, и их масштаб уже несколько меньше (Тифлис — Одесса, 5,9 млн руб.; Рига — Орел, 5,0 млн руб.; Одесса — Киев, 3,4 млн руб.).

Узел вокруг Одессы в 1888 г., по сути, остался таким же, как в 1878 г. (было 9 связей стало 10), хотя утрачена часть крупнейших связей, немного поменялся список городов, но в целом это всё те же южные регионы европейской части страны. В то же время усилились узлы вокруг Киева, Харькова, Ростова-на-Дону, возможно отчасти эти связано с тем, что в 1880-е гг. на юге железных дорог стало больше, чем в 1870-е гг.

По польским отделениям к 1888 г. есть уже полный комплект данных. Основной рост железных дорог в европейской части империи в 1878–1888 г. был как раз в сторону Польши. К 1888 г. ситуация здесь ухудшилась в том смысле, что не вошла в число крупных связь Варшава — Одесса. В то же время связи Польши с югом России сохранились в чуть другой форме — из Киева в Варшаву, из Харькова в Лодзь, из Варшавы в Екатеринослав.

Аграрный вывоз по магистрали Рига — Царицын в 1888 г. сохранял большое значение, что отражали денежные потоки в Витебск, Орел, Борисоглебск. Воронеж также имел тогда выход на Рижское направление. Однако вывоз из Курска на Балтику теперь шел по более южной магистрали Либава — Ромны.

На Кавказе к 1888 г. соединены железной дорогой Баку и Батум (через Тифлис), т. е. бакинские нефтепромыслы получили выход к Черному морю. В конце 1880-х гг., как и раньше, Тифлис много закупал в Одессе, но теперь стал заметен еще и крупный поток из Киева. В Одессу шли поставки через Батум, видимо, бакинской нефти. Для Баку закупали товары в Киеве.

Связи Поволжья к 1888 г. представлены узлом в Саратове, где водные пути сходились с железнодорожными, видимо, здесь шло перераспределение зерновых на Харьков, Ростов-на-Дону и Нижний Новгород. Крупный региональный денежный поток заметен из Самары в Уральск (подвоз товаров в Самару). Однако в целом волжские связи сократились, что могло быть следствием как развития железных дорог, так и депрессии, отчасти связанной с кризисом падения аграрных цен.

К описанию товарно-денежных потоков по европейской части страны стоит добавить, что вывоз по северным рекам, о котором шла речь выше (из Вятки и Вологды в Архангельск), сократился настолько, что не попал в граф 1888 г. Из Вятки в 1888 г. самый большой товарный поток шел уже в Екатеринбург.

Правая часть графа за 1888 г. на рисунке 5 посвящена азиатской части империи. Этот сегмент заметно слабее, чем аналогичный в 1878 г. Крупных межрегиональных потоков стало меньше, что можно объяснить общей депрессией, хотя, возможно, это не единственная причина таких изменений. В то же время в 1888 г. на Урале и в Сибири есть потоки более 1 млн руб. (из Екатеринбурга в Пермь, из Иркутска в Екатеринбург), тогда как в 1878 г. их не было вообще. В 1888 г. произошла концентрация основных потоков между Сибирью и Европой через Урал, которые соответствовали подвозу товаров из Перми в Екатеринбург (по Уральской железной дороге) и далее до Иркутска по Сибирско-Московскому тракту. В дополнение к этому в 1888 г. сохранились товарные потоки из Екатеринбурга в Нижний Новгород (на ярмарку), а также в Харьков, центр машиностроения. Видимо, это были продажи уральской металлургической продукции. Ирбитский узел (ярмарочное отделение) к 1888 г. потерял былое значение. В Сибири наблюдалась устойчивая межрегиональная сеть платежей, по которой товары подвозились из Томска в Иркутск, а между Томском и Енисейском поддерживался двусторонний обмен в больших объемах. Из новых, но объяснимых связей — для Ташкента (Средняя Азия) закупались товары на Нижегородской ярмарке.

Таким образом, к 1888 г. связи, с одной стороны, теряли в объемах из-за общей неблагоприятной экономической ситуации, но, с другой стороны, эту ситуацию нельзя однозначно назвать регрессом, потому что развитие продолжалось через рост мелких связей и концентрацию важнейших крупных.

На рисунках 6 и 7 визуализированы платежные потоки 1898 г. отдельно для европейской и азиатской частей страны. В графы включены 120 связей из 9 284, что в денежном выражении составляло 35,3% от всех региональных связей 1898 г. (больше, чем в депрессивный 1888 г., когда их было 28,1%). Даже поверхностный взгляд на карты позволяется сделать вывод, что ситуация за 10 лет сильно изменилась. Попробуем разобраться в этом более детально.

На рисунке 6 изображены связи центров в европейской части страны (с объемом платежей более 1 млн руб. в год). Точки, относящиеся к азиатской части — Екатеринбург, Челябинск, Оренбург, Асхабад и др., но попавшие на карту в этой проекции, представлены только связями с Европейской Россией.

В отличие от предыдущих временных срезов, в 1898 г. в первую очередь заметны связи между соседними или ближайшими центрами, через которые визуализируются границы региональных рынков. Другими словами, если в графе 1888 г. заметны «дальние» межрегиональные связи, например, Рига — Орел, то в 1898 г. акцент переместился на «ближние» связи вокруг крупных центров. Нет сомнения, что на такое изменение топологии сети отчасти повлиял рост местных железных дорог, происходивший именно в 1890-е гг.

В то же время на графе заметны и межрегиональные связи (между Одессой, Киевом, Варшавой, Ригой, Харьковом, Ростовом-на-Дону, Баку, Тифлисом, Нижним Новгородом). Региональные рынки вокруг этих городов (кроме Тифлиса) визуализированы по отдельности и проанализированы в нашей статье о ведущих финансовых центрах Российской империи ^[10]. Теперь эти рынки изображены на одной карте и к ним добавлены другие связи такого же размера. Однако даже при таком ракурсе самые сильные и многочисленные связи всё равно сосредоточены на западе, юго-западе и юге. К треугольнику Одесса — Киев — Варшава присоединяются соседние, более слабые сегменты сети: с севера через Варшаву примыкает сеть Риги, с востока через Киев — сеть Харькова, с востока через Одессу — сеть Ростова-на-Дону, с юго-востока через Одессу и Ростов-на-Дону — сети Тифлиса и Баку. В последнем случае в узле Баку наблюдаются и совсем «дальние» межрегиональные связи, например, товарный поток из Баку в Лодзь (Польша), видимо, это была продажа продукции бакинских нефтепромыслов. Примером географически обусловленных «дальних» связей Баку является подвоз товаров из Нижнего Новгорода по водным путям Волжского бассейна.

Сеть Нижнего Новгорода выглядит слабее западных и южных региональных сегментов, однако именно через этот узел обеспечивались связи с европейским севером (Вятка, Пермь) и азиатской частью страны. Крупные товарно-денежные потоки по рекам Волжского бассейна наблюдаются также в Рыбинске (из Твери и Новгорода) и в Самаре (связи с Уфой и Оренбургом). Денежный поток из Архангельска в Вологду, не превышавший в 1888 г. порога в 1 млн руб., теперь возрос настолько, что вошел в граф 1898 г., причем кроме речных путей между Вологдой и Архангельском уже действовала и железная дорога.

Связи Центрального Черноземья с балтийскими портами сократились и поэтому уже не попали в граф 1898 г. Поток между Ригой и Витебском (на Рижско-Орловской магистрали) выглядит скорее как внутрирегиональный для сегмента сети вокруг Риги. Связи Орла на западе переместились с Риги на Вильну, т. е. на железные дороги южнее и западнее магистрали Рига — Царицын. Курск и Воронеж переориентировались с вывоза по этой магистрали на маршруты, расположенные южнее и западнее, ведущие к Киеву и Харькову.

Рисунок 6. Переводы между отделениями Госбанка в европейской части Российской империи в 1898 г., за исключением Санкт-Петербурга и Москвы, денежные потоки объемом более 1 млн руб.

Переводы, связанные с отделениями Госбанка в Орле и Ельце, т. е. в Орловской губернии, проанализированы в нашей статье о товарно-денежных потоках этого аграрного региона, причем частично за те же временные срезы ^{[12] [11]}. Здесь также заметно резкое усиление «близких», внутрирегиональных связей в 1898 г., хотя ни одна из них не превысила 1 млн руб. Речь идет о связях Орла и Ельца с Воронежем, Калугой, Козловым, Курском, Могилевом, Рязанью, Смоленском, Тамбовом, Тулой. Этот сегмент сети был организован также, как и сегменты на рисунке 6. В предыдущее десятилетие, в 1888 г., объемы переводов между Орлом и Ельцом и соседними городами были не более 100 тыс. руб. Это совсем незначительные цифры по сравнению со связями с Ригой или Либавой («дальнее», балтийское направление), которые составляли 1 млн руб. год и более. В 1898 г. «ближние» связи — это не только более 100 тыс. руб., но и во многих случаях более 500 тыс. руб.

Таким образом, разница графа 1898 г. с предыдущими десятилетиями — это невиданный ранее рост региональных рынков, который явно соотносился с ростом местных железных дорог, но это явление нуждается в дальнейшем изучении. Ярче всего этот процесс был выражен по западной, юго-западной и южной границам европейской части Российской империи. Региональные рынки меньшего масштаба заметны вдоль водных путей Волжского и Беломорского бассейна. В то же время наблюдается спад потоков по магистрали Рига — Царицын и перенаправление товарно-денежных потоков на другие железные дороги, расположенные южнее и западнее.

Отделения Госбанка в азиатской части империи представлены на рисунке 7. К 1898 г. их стало заметно больше, чем в предыдущее десятилетие. Однако время Транссиба в 1898 г. еще не пришло, железная дорога из европейской части дошла до Красноярска, а также действовала ветка между Хабаровском и Владивостоком. Для 1898 г., как и для более ранних временных срезов, сохраняется проблема разного масштаба операций в Европе и в Азии: если для европейской части граница отсечения мелких связей в 1 млн руб. дает достаточно материала, чтобы судить об общей динамике сети, то для Сибири и Азии в целом приходится добавлять связи более 0,5 млн руб.

Из старых связей заметна ось Томск — Иркутск, к которой с востока примыкают новые в азиатских сегментах сильные потоки между Иркутском и Читой, а также Благовещенск и Владивосток. На западе Томск является узлом для связей с Красноярском (туда в 1897 г. переведено отделение из Енисейска), Нижним Новгородом в европейской части и Семипалатинском в Степном крае (Казахстане).

Все остальные сегменты сети в азиатской части можно рассматривать как новые. Во-первых, это связи Западной Сибири и Казахстана между собой и с европейской частью. Речь идет об отделениях в Тобольске, Тюмени, Омске, Семипалатинске и их плотных связях с Нижним Новгородом, Ирбитом, Екатеринбургом, Пермью. Во-вторых, сегмент сети вокруг Владивостока включал доставку грузов в Хабаровск (по железной дороге, самая сильная связь), подвоз из Иркутска и Благовещенска, а также хорошо объяснимое направление морских перевозок из Одессы во Владивосток. В-третьих, в 1890-е гг. оформилась сеть в Средней Азии — треугольник сильных связей Ташкент — Коканд — Самарканд, а также точки вывоза в Самарканде, Бухаре и Асхабаде по железной дороге, выходящей к Каспию. При таком расположении коммуникаций объяснимы тесные контакты региона именно с Баку. В граф также попали две крупные «дальние» связи Средней Азии с европейской частью империи — вывоз товаров в Лодзь (видимо, хлопка) и подвоз товаров из Киева. Однако несмотря на то, что 1890-е гг. карта азиатских потоков сильно обновилась, и появилось много новых межрегиональных связей, процесс экономической интеграции региона был в движении, потому что важные железные дороги появились здесь уже после 1898 г.

В итоге по четырем временным срезам можно проследить развитие региональных связей. 1868 г. — это фактически «дожелезнодорожный» период, когда нестоличные денежные потоки в значительной степени являются следствием перевозок товаров речным и гужевым транспортом. Связи 1878 г. отражают формирование общероссийской сети железных дорог. К 1888 г. эти связи усложнились, сконцентрировались, хотя многие из них «сжались» из-за неблагоприятной экономической ситуации. В 1898 г. наблюдается новое явление — бурное развитие внутрирегиональных связей.

Рисунок 7. Переводы между отделениями Госбанка в азиатской части Российской империи в 1898 г., за исключением переводов, связанных с Санкт-Петербургом и Москвой, денежные потоки объемом более 0,5 млн руб.

Заключение

Изучение внутренних товарно-денежных потоков Российской империи помогает уточнить статус и систему связей отдельных регионов в экономическом пространстве страны. Такой подход позволяет по-новому взглянуть на экономическое разнообразие страны, потому что процессы в конкретном регионе, влиявшие в итоге на благосостояние населения, могли не совпадать с общероссийским трендом. Однако изучение внутренних рынков затрудненно из-за недостаточного количества источников. Статистика коммерческих переводов между отделениями Госбанка восполняет этот пробел, причем это регулярные сопоставимые данные почти за 40 лет, во второй половине XIX в., и очень жаль, что их публикация прекратилась в начале XX в. Как уже не раз было отмечено, данные о денежных переводах являются следствием противонаправленного потока товаров и услуг. Денежные связи Госбанка являются лучшим индикатором внутренних товарно-денежных потоков, потому что во второй половине XIX в. Госбанк был не только самым крупным коммерческим банком, обслуживавшим предпринимателей, но и располагал самой обширной сетью отделений. Обработка этих данных проведена методами сетевого и геоинформационного анализа за четыре временных среза, относившихся к разным экономическим периодам (1868, 1878, 1888 и 1898 гг.), что позволило оценить изменения в экономических связях за тридцатилетний период.

Национальная платежная сеть имела двухуровневую структуру, в которой выделялись столичный (связанный с Санкт-Петербургом и Москвой) и региональный сегменты. Столичная платежная сеть обслуживала общенациональные рынки, на которых регионы удовлетворяли заметную часть своего спроса на товары и услуги. Именно поэтому столичные рынки были очень крупными, на них всегда приходилось более половины всех расчетов. В то же время региональный сегмент платежной сети постепенно догонял столичный.

Это исследование уточняет наш предыдущий вывод о специфике столичного сегмента. Как оказалось, это были не две сети типа «звезда», с центрами в Санкт-Петербурге и Москве, а «двойная звезда», потому что между столицами поддерживался огромный денежный поток, который значительно превосходил любые потоки в этой платежной сети. Двойная звезда функционировала следующим образом. В Санкт-Петербурге отправка средств в регионы значительно превосходила приток средств из регионов. Это могло быть потому, что товары поступали в столицу и оттуда уходили дальше на экспорт, или же средства, разными способами полученные в столице, пересылались в регионы. Значительная часть товаров и услуг из Санкт-Петербурга перераспределялась в Москву. В свою очередь Москва была центром, где входящие и исходящие потоки, связанные с регионами, были несколько меньше и более сбалансированы по сравнению с Санкт-Петербургом. В конце 1890-х гг. в Москве преобладал входящий поток, соответствовавший вывозу товаров из Москвы. В этом смысле Москва была похожа на ведущие региональные центры (например, Одесса, Киев, Варшава), однако значительно превосходила их по объему операций, что указывало на более высокий статус Москвы относительно этих центров.

Рост региональных, нестоличных связей важно учитывать при оценке динамики платежной сети, потому что в 1868 г. таких связей было 745, или 17,4% в денежном выражении, а в 1898 г. — 9 284, или 43,7%. Эта динамика отражала постепенное усложнение региональных рынков, а также их институционализацию, т. е. переход всё большего числа платежей из неформальной сферы в банковскую.

Для европейской части империи расположение региональных товарно-денежных потоков в 1868 г. указывает, что «дожелезнодорожный» период еще не закончился, и наблюдаемые потоки в значительной степени являются следствием перевозок водным и гужевым транспортом. В 1870-е гг. топология платежной сети изменилась в связи с появлением основных железных дорог. Большое значение получаются «дальние» региональные связи (между отдаленными регионами), например, товарный поток из Орла в Ригу к балтийским портам по магистрали Рига — Царицын. В 1888 г. экономическая депрессия привела к сжатию многих крупных потоков, хотя количество мелких потоков значительно увеличилось, т. е. развитие всё равно продолжалось. Железные дороги за это десятилетие выросли на юге и на западе европейской части, что предопределило смещение потоков от магистрали Рига — Царицын в южном и западном направлениях. В 1898 г., когда наступил период роста сети местных железных дорог, стали разрастаться «ближние» связи, между соседними губерниями. Это явление нуждается в дальнейшем изучении, но, как минимум, это свидетельствует об интенсификации и институционализации (переход в банковскую сферу) местных сделок. Особую роль в региональном обмене играли ведущие финансовые центры, самые сильные из которых находились на западе, юго-западе и юге европейской части империи (Одесса, Варшава, Киев, Рига, Харьков, Ростов-на-Дону, Тифлис, Баку).

В азиатской части страны крупных товарно-денежных потоков было всегда меньше по сравнению с европейской частью. Из-за больших расстояний здесь почти все связи «дальние», межрегиональные, естественно тяготеющие к основным трактам и речным путям. Устойчивой осью платежных сетей в Азии являлась ось Томск — Иркутск. Связи с Европой функционировали через Нижний Новгород (ярмарку). Екатеринбургский узел усилился только в 1870-е гг. Денежные потоки по Сибири заметно сжались в 1880-е гг. В 1890-е гг. появляются сегменты платежной сети на Дальнем Востоке, Степном крае (Казахстане), Средней Азии. В то же время, очевидно, что в конце 1890-х гг. эта сеть всё еще находилась лишь в начале становления.

К сожалению, это исследование нельзя продолжить в XX век, потому что пока не найдена аналогичная статистика за более поздний период. Однако даже имеющиеся данные показывают, как в самом общем виде идет процесс интеграции экономического пространства империи: сначала устанавливаются столичные связи, как основа взаимодействия между регионами, затем по мере развития железных дорог формируются региональные потоки на дальние расстояния, которые перераспределяются по мере накопления изменении как в транспортной системе, так и в общей эконмической ситуации. Затем приходит время институционализации связей на близких расстояниях. Через эти изменения заметны базовые тенденции в региональном развитии, затрагивавшие благосостояние населения, поэтому к ним стоит повнимательнее присмотреться.