Становление научной идентичности Ж. Л. Д'Аламбера и его вклад в развитие литературных жанров XVIII века

Введение

Актуальность темы исследования связана с рецепцией личности Жана Лерона Д'Аламбера (Jeanle-Rondd'Alembert, 1717-1783), чья неординарная биография рассматривается в социокультурном контексте эпохи Просвещения и тесно связана с развитием гуманитарных наук во Франции XVIII в. Значимость вопроса делает актуальной проблему изучения вклада математика Ж. Л. Д'Аламбера в становление французской литературы XVIII века, осмысления историко-литературного направления его деятельности. Анализ биографии Ж. Л. Д'Аламбера позволяет рассмотреть его творчество с разных точек зрения: философской и собственно литературоведческой. При этом идентичность и личность ученого-энциклопедиста оцениваются как ключевые категории в аксиологическом измерении человека.

В рамках исследования предполагается решить следующие задачи: во-первых, рассмотреть этапы становления идентичности Ж. Л. Д'Аламбера как ученого, просветителя, литератора; во-вторых, определить литературный вклад Ж. Л. Д'Аламбера и охарактеризовать жанровую специфику ряда его произведений, ставших историко-литературным феноменом (Discours préliminaire, éloges), что позволяет выявить его литературную самоидентификацию. Для этого в статье использовано сочетание биографического и контекстно-интерпретационного методов литературоведческого анализа. Биографический метод (Ю.М. Беспалова) является в работе ключевым и позволяет проследить динамику жизненного пути ученого, его вхождение в культурную среду и социальное окружение, а также способы реализации его возможностей в различные пассионарные периоды его жизни.

Теоретической базой исследования наряду с трудами отечественных ученых (В.М. Богуславский, Т.Б. Длугач, В.А. Добровольский А.П. Огурцов), рассматривавших Ж. Л. Д'Аламбера как выдающегося математика, основателя гидродинамики и математической физики, философа, общественного деятеля и просветителя, послужили работы зарубежных авторов (F. Launay, V. Le Ru, I. Passeron, P. Crépel и др.), отмечавших, что вместе с Д. Дидро ученый был главным редактором (1751–1758) «Энциклопедии» (Encyclopédie, ou Dictionnaire raisonné des sciences, des arts et des métiers), где вел ее физический и математический разделы. Активная работа над изданием монументального труда позволила французской исследовательнице Веронике Лё Рю определить этот научный союз метафорой «l’aigle à deux têtes de l’Encyclopédie» (двуглавый орел Энциклопедии) ^[1]. Важным представляется утверждение о том, что имя Ж. Л. Д'Аламбера принадлежало и науке, и философии, и литературе ^{[2, с. 517]}.

За прошедшие 50 лет в России не было написано отдельного исследования, посвященного становлению Ж. Л. Д'Аламбера как литератора. Наибольший отклик его творчество получило во Франции, в частности, в полидисциплинарном журнале «Recherches sur Diderot et sur l'Encyclopédie», основанном в 1986 г. В частности, выпуск № 38 LaformationdeD'Alembertза 2005 г. был целиком посвящен теме становления ученого как энциклопедиста. Выпуск № 52 этого журнала DiderotetD'Alembertза 2017 г. освящал тему сотрудничества Д. Дидро и Ж. Л. Д'Аламбера при работе над «Энциклопедией». До настоящего времени в стороне оставалось литературное творчество ученого-энциклопедиста, который изначально не мыслил себя писателем, но вошел в историю французской литературы как создатель ряда литературных жанров (вступительная речь, элоги).

Обращаясь к биографии ученого, исследователи видят в его жизни много поворотов судьбы, что позволяет говорит о многоплановой идентичности ученого и употреблять это слово во множественном числе – les identités de D’Alembert ^[3-4]. Концепт identité, репрезентирующий один из ключевых феноменов реальности человека и общества, имеет в данном случае тенденцию к множественности своего проявления и является тем фокусом, в котором формируются социальные смыслы общего интереса и стратегии ценностно ориентированной деятельности личности ^{[5, с. 206-216]}. Социальная идентичность в биографии Ж. Л. Д'Аламбера включает многие ипостаси его самоидентификации как личности, что может иметь тенденцию на том или ином этапе жизни к перерастанию в научную, политическую, идеологическую самоидентификацию. Именно это четко проявилось в рукописной автобиографии самого ученого ^[3].

Динамика имени Ж. Л. Д'Аламбера

Для ответа на вопрос об идентичности ученого важно обратиться к биографическому методу, который позволит проследить динамику жизненного пути Ж. Л. Д'Аламбера, выявить роль культурных и социальных факторов в становлении его личности как писателя и создателя ряда литературных жанров, а также изучить обратное воздействие личности на социокультурную ситуацию периода «пассионарных фаз» его биографии ^{[6, с. 21-33]}.

Исследователи биографии ученого П. Крепель и И. Пасрон (Pierre Crépel, Irène Passeron) выделили четыре таких фазы (Repères chronologiques), которые связаны ^[7]:

1) с его трудами (liées à l'écriture);

2) с периодом его избрания во Французскую Академию наук (l'Académie royale des sciences de Paris);

3) с созданием и публикацией «Энциклопедии» (l'Encyclopédie);

4) с периодом участия во Французской Академии (l'Académie française)

Судьбоносные перипетии ученого отразились в том, как он официально позиционировал свое имя в разные годы. Думается, что формирование представлений о месте человека в окружающем его мире происходило у Ж. Л. Д'Аламбера, прошедшего путь от незавидной судьбы бастарда к статусу писателя и академика, в соответствии с изменением его фамилии в исторической динамике ^[8].

Появившись на свет как незаконнорожденный ребенок (родителями были инженерный офицер Детуш (Destouches) и писательница Тансен (de Tansen)), Ж. Л. Д'Аламбер воспитывался своей кормилицей, женой стекольщика, в семье которой прожил около 40 лет. По мере взросления молодой человек находится в поисках своей идентичности, устанавливая в официальных документах свое имя ^[9-10].

С 1730 по 1735 гг. Ж. Л. Д'Аламбер значится под разными фамилиями в документах, представлявшихся в учебные заведения. Исследуя этот вопрос и анализируя личные документы ученого, Франсуаза Лоне отмечает, что в 13 лет он поступил под фамилией Darembergв коллеж Мазарини (Collège Mazarin), находившийся в подчинении Сорбонны, где обучалось всего 30 учеников. Ж. Л. Д'Аламбер провел в нем три года, глубоко погружаясь в математику, изучая древние языки, ораторское искусство, литературу, философию. Получив в итоге степень magister in artibus, Ж. Л. Д'Аламбер поступил в 1735 г.в Академию юридических наук, где значился в записях учебного заведения как Jean Baptiste Louis d'Aremberg ^{[4, р. 247]}.

В этом же году студент d'Aremberg подает прошение в Сорбонну, где просит его зачислить на факультет философии под именем JeanLeRond. Как следствие, получение свидетельства об образовании на это имя подтверждается документом, подписанным ректором на основании свидетельства о рождении, предоставленного студентом: «Joannes Le Rond Parisinus, qui cum à queritiâ credidisset se nominari Joannem baptistam Ludovicum, et solitus esset a parentibus vocitari d’aremberg, inscripsit se in catalogis philosophicis Joannem bapt. Ludovicum d’aremberg, omisso nomine suo gentilitio Le Rond; supplicavit, ut inscribatur suo nomine Joannes Le Rond, sine ullo allio cognomine» ^{[4, р. 247-248]}.

Закончив обучение в университете со званием лиценциата права в 1738 г. под именем JoannesleRond, молодой человек становится адвокатом, но предпочитает уйти с этой стези, поступив на медицинский факультет. Как считает П.Камюф, подпись, подобно тире или дефису, расширяет пространство текста. Имя автора работает в двух направлениях: 1) имя «присваивает» себе текст; 2) текст «экспроприирует» имя автора, составляя с ним неразрывное целое ^{[11, p. 25]}. В этом смысле, взаимозависимость имени автора и текста, имени и целого произведения, и даже жанра, отчетливо проявляется на примере трудов Ж. Л. Д'Аламбера, которые он подписывал по-разному: «Il prit, contre son gré semble-t-il, le nom de Darembert puis Dalembert, D'Alembert, mais signait assez souvent Le Rond Dalembert (avec ou sans apostrophe). Sa signature dans l'Encyclopédie était O (le rond) (Он принял, против своей воли, кажется, имя Дарембер, затем Далембер, Д'Алембер, но довольно часто подписывался Ле Ронд Далембер (с апострофом или без). Его подпись в «Энциклопедии» была O (круг)) ^[12]. Думается, что внимание к своему имени для молодого человека, стремительно входившего в научный мир, было значимо для формирования и обозначения его идентичности семиотическим знаком O (le rond – круг, окружность), коррелировавшим с его интересом к математике.

Этапы становления ученого

В науке изначально и до настоящего времени Ж. Л. Д'Аламбер больше известен как великий математик, преемник голландского физика и математика Х. Гюйгенса (Christiaan Huygens, 1629-1695) и создателя классической физики англичанина И. Ньютона (Isaac Newton, 1642-1727), современник и оппонент выдающегося швейцарского математика и физика Д. Бернулли (Daniel Bernoulli, 1700-1782), французского математика и астронома А.Л. Клеро (Alexis Claude Clairaut, 1713-1765) и одного из величайших математиков в мировой истории науки Л. Эйлера (Leonhard Euler; 1707-1783), соединившего алгебру, геометрию, тригонометрию, теорию чисел и другие дисциплины в единую систему.

Интерес к математике привел молодого Ж. Л. Д'Аламбера к тому, что самообразование и работа в публичных библиотеках позволили провести новаторские исследования. С 1739-1740 г.г. начинается новый период в его жизни, который с полным правом можно назвать первым этапом становления ученого. Самообразование в математике – очень модной науке того времени – позволило молодому исследователю создать два трактата, представив их в Академию наук: трактат о движении твердых тел в жидкостях и трактат об интегральном исчислении. В своей автобиографии Ж. Л. Д'Аламбер отмечает, что в мае 1741 г. в возрасте 23 лет он был избран в Академию наук в качестве адъюнкта ^[3]. В 1743 г. выходит его знаменитый Трактат о динамике (Traité dedynamique), послуживший поворотным пунктом в развитии механики, автору которого было 26 лет ^[13]. Публикация этого трактата поставила Ж. Л. Д'Аламбера в число первых геометров Европы ^{[14, p. 89]}. Сегодня его труд Трактат о динамике широко используется при решении задач механики механизмов и машин, намного упрощая соответствующие математические расчеты ^{[15, с. 260]}.

Второй этап становления ученого. В 1744 г. Ж. Л. Д'Аламбер выпускает работу Трактат о равновесии и движении жидкостей (Traité de l'équilibre et du mouvement des fluides), где вслед за швейцарским физиком Д. Бернулли развивает науку гидродинамику. Широкой известности Ж. Л. Д'Аламбера способствовало 2-е издание его труда Об общей причине ветров (Réflexions sur la Cause générale des vents), посвященное королю Пруссии, представителю просвещенного абсолютизма Фридриху II. За этот труд молодой ученый получил премию Королевской Академии в Берлине и был избран ее членом. В 1765 г. Ж. Л. Д'Аламбер был избран полноправным членом Парижской Академии наук (с назначением содержания), но правительство долго не утверждало решения Академии, пока не было вынуждено уступить давлению научной общественности ^{[16, с. 6-7]}.

Ж. Л. Д'Аламбер стал первым подлинно французским математиком, чье имя было вписано в историю создания точных наук, предшественником крупнейшего математика XVIII в., французского ученого Ж.-Л.Лагранжа (Joseph Louis Lagrange, 1736-1813) и величайшего ученого Франции П.-С. Лапласа (Pierre-Simon de Laplace, 1749-1827) – математика и одного из создателей теории вероятностей ^{[16, с. 3]}. Отметим, что все свои произведения Ж. Л. Д'Аламбер писал на французском языке, что было новаторским для науки того времени, основой которой служила латынь.

Третий этап становления ученого связан в «Энциклопедией». Он был на четыре года младше Д. Дидро, когда в 1750 г. стал соредактором «Энциклопедии», но авторитетен и известен как крупный ученый, специалист в области геометрии, адъюнкт Парижской Академии и член ряда зарубежных академий. Тогда как Д. Дидро был известен в узком кругу образованных людей своими философскими эссе, несколькими анонимными литературными сказками, переводами произведений. Неслучайно в 1742 г. почетный академик, президент французской Королевской академии наук М.-П. д’Аржансон (Marc-Pierre de Voyer de Paulmy comte d’Argenson, 1696-1764) называл Д. Дидро всего лишь «un Monsieur Diderot» (некий господин Дидро) ^{[17, р. 36]}.

Ж. Л. Д'Аламбер отдает много времени редактированию и написанию статей для многотомного труда. В 1751 г. вышел первый том «Энциклопедии» тиражом 2000 экземпляров, где было напечатано знаменитое предисловие Ж. Л. Д'Аламбера, на момент написания которого ему исполнилось 34 года. Именно Ж. Л. Д'Аламбер станет глашатаем (le héraut) коллективной просветительской мысли благодаря Предварительному рассуждению (Discourspréliminaire) к I тому «Энциклопедии», а также своим предисловиям к другим томам и более 1600 научно-художественным статьям в первых семи томах этого издания ^{[14, р. 89]}.

Предварительное рассуждение (Discours préliminaire) было, в сущности, произведением, излагавшем философское кредо автора. Но по сути так «формировалась просветительская концепция истории науки» ^{[18, с. 117]}. О том, что Discours préliminaire фактически стала самостоятельным и востребованным произведением (une œuvre à part entière et intellectuellement autonome) говорит тот факт, что активное пользование первым томом «Энциклопедии», сохранившимся в коллекции библиотеки Мазарини, носит следы активного чтения именно этой части тома: «le premier tome de la collection conservée à la Mazarine porte les stigmates d’un usage assidu témoigne probablement d’une pratique de lecture spécifique qui concerne le seul Discours et non le dictionnaire» ^{[19, р. 141]}.

Появление такого публичного текста основано на литературных традициях, когда писатели для придания своим произведениям социокультурной значимости, предваряли основной текст произведения предтекстовым обращением к читателю. Излагая положения программного характера, они писали прежде всего об актуальности произведения, инновационного в жанровом отношении. В читательскую практику входил новый многотомный жанр – «Энциклопедия», знакомство с которым предполагало подготовку к его непротиворечивому и успешному прочтению. Расширение «горизонта текстовости» ^[20] происходит именно за счет паратекстового жанра – Discours préliminaire.

Актуальность текста Discours préliminaire (Предварительного рассуждения), ставшего своего рода историко-литературным феноменом, трудно переоценить. Его жанровая принадлежность стала значимой для литературной ценности всего справочного издания. Собственно дискурсивное начало проявляется в том, что автор говорит от собственного имени, что выражается референциальным местоимениемje (я):

Pour me renfermer dans mon sujet, je remarquerai seulement que l’agrément & l’avantage que nous trouvons dans un pareil commerce, soit à faire part de nos idées aux autres hommes, soit à joindre les leurs aux nôtres, doit nous porter à resserrer de plus en plus les liens de la société commencée, & à la rendre la plus utile pour nous qu’il est possible (Чтобы не замыкаться в своей теме, отмечу только, что решение и преимущество, которое мы нашли в подобном предприятии, будет способствовать либо передаче наших идей другим людям, либо присоединит их идеи к нашим, давая нам возможность все больше и больше распространять связи начатого предприятия, сделать его наиболее полезным для нас, насколько это возможно) ^[21].

Появление в Предварительном рассуждении местоимения nous (мы) обусловлено тем, что данный текст по сути состоит из трех частей, где начало и финал написаны Ж. Л. Д'Аламбером, а срединная часть представлена предварительным Проспектом (Prospectus)1750 г., написанным Д. Дидро ^{[22, р. 119]}.

В начале текста Discours préliminaire автор амбициозно заявляет о том, что решил воспользоваться собственными знаниями и знаниями других выдающихся людей своего времени (La mémoire est le talent des premiers, la sagacité appartient aux seconds, & les dernier sont l’agrément en partage), чтобы создать труд (OUVRAGE), в котором бы заключались все книги, представить картину человеческого ума (des connoissances humaines) за все предыдущие века и во всех отраслях знания, начиная с самых отдаленных времен и кончая настоящим временем ^[21]:

L’OUVRAGE <...> a deux objets: comme Encyclopédie, il doit exposer autant qu’il est possible, l’ordre & l’enchaînement des connoissances humaines, comme Dictionnaire <...> il doit contenir sur chaque Science & sur chaque Art, les principes généraux qui en sont la base, & les détails les plus essentiels, qui en font le corps & la substance (Произведение выступает в двух ипостасях: как Энциклопедия оно должно упорядочить, насколько возможно, взаимосвязь человеческих знаний; как Словарь оно должно содержать информацию о каждой Науке, каждом виде Искусства, общих принципах, лежащих в их основе, и наиболее существенных деталях, составляющих их сущность).

Прагматическая задача авторского Предварительного рассуждения заключается в презентации конкретного материала «Энциклопедии», в создании ряда условий для успешной работы с произведением посредством проспективного текста, предваряющего работу по освоению материала издания. Автор Рассуждения отмечает, что такая задача трудна, поскольку система научных знаний – это лабиринт и дорога с ухабами (une espece de labyrinthe, de chemin tortueux):

Le système général des Sciences & des Arts est une espece de labyrinthe, de chemin tortueux où l’esprit s’engage sans trop connoître la route qu’il doit tenir. (Общая система Наук и Искусств представляет собой своеобразный лабиринт, извилистую дорогу, на которую вступает ум, не зная заранее, какой путь выбрать.) ^[21].

Думается, что Discours préliminaire как жанр представляет собой «сообщение, посылаемое некоторым лицом в специфических обстоятельствах и со специфической целью», когда значимый для жанровой идентичности текст появляется под влиянием «ситуативного контекста» ^{[23, с. 79-80]}. Прагматическая установка автора Предварительного рассуждения к «Энциклопедии» состояла прежде всего в том, чтобы убедить будущих читателей в актуальности предпринимаего издания и его ценности. Вклад, который Ж. Л. Д'Аламбер внес в этот фундаментальный труд, выражен тем, что имя ученого неизменно звучит, когда говорят: «Энциклопедия Д’Аламбера и Дидро – труд на все времена» ^[24].

Четвертый этап становления ученого связан с его избранием во Французскую Академию (1754), в состав которой Ж. Л. Д'Аламбер вошел после трех провалов. В 1772 г. он был избран секретарем Академии и занимал эту должность до своей кончины (29 ноября 1783 г.). С 1759 г. ученый активно позиционирует себя как литератор.

В свое время исследователи биографии Ж. Л. Д'Аламбера отмечали, что в литературе он считается преимущественно энциклопедистом. Однако Ж.-Ф. Лагарп (Jean-FrançoisdeLaHarpe, 1739-1803), автор многотомной истории литературы, считал, что Ж. Л. Д'Аламбер входил в когорту пяти замечательных писателей Франции наряду с Фонтенелем, Бюффоном, Монтескье и Кондильяком, внесших значительный вклад в настоящую философию ^{[25, 10]}. Встает вопрос, что позволило Ж. Л. Д'Аламберу приобрести славу литератора, биография которого вошла в серию «Les grands écrivains français» еще в XIX веке ^[17].

Как литератор, Ж. Л. Д'Аламбер активно проявляет свою позицию в 1759 г. в сборнике «Mélanges de littérature, d'histoire et de philosophie» ^[26], инициированном им самим, в котором публикуются разножанровые работы французских писателей. Его «Очерк об обществе Литераторов и великих людях, о репутации, о покровителях и о литературных наградах» (Essai sur la société des Gens de Lettres et des Grands, sur la réputation, sur les Mécènes et sur les récompenses littéraires), известный как «Заметка о писателях» и опубликованный в этом сборнике, вызвал особую полемику в обществе. Ученый ведет речь идет о полезности литературы, считает необходимым обсуждение вопросов об активной позиции литераторов и переосмыслении термина littérature. Ж. Л. Д'Аламбер стремится представить себя не математиком, а прежде всего писателем, философом, мыслителем: «ce recueil est fortement unifié par la volonté de d'Alembert de se présenter comme un auteur, philosophe et homme de lettres et non plus géomètre» ^{[27, р. 229]}.

Критические размышления Ж. Л. Д'Аламбера обращены к проблеме взаимоотношений писателей с обществом, в котором они живут. Особой критике ученый подвергает тех, кто стремится к ссоре в писательской среде, так называемых «сатириков», которые активно критикуют и произведения, и авторов, отдавая дань моде лишь на сатирические произведения (satire). Такие практики, по мнению ученого, выливаются в неприкрытую клевету (например, нападки на писателей во имя защиты религии), что не способствует укреплению писательской общности: «Dans les pays où la presse n'est pas libre, la licence d'insulter les Gens de Lettres par des satires, n'est qu'une preuve du peu de considération réelle qu'on a pour eux, du plaisir même qu'on prend à les voir insultés. Et pourquoi est-il permis d'outrager un homme de Lettres qui honore sa Nation, que de rendre ridicule un homme en place qui avilit la sienne? » ^{[26, р. 394]}.

Ученый подчеркивает, что появление мелких конкурирующих групп писателей, превращает их в «трибуналы», которые губят достойные труды: «De là tant de réputations usurpées, du moins pour un temps, qui ne feront jamais rien produire aux talents médiocres, et qui découragent les véritables, qui les humilient même en leur montrant les mains par lesquelles la gloire est distribuée; de là cette foule de petites sociétés et de tribunaux où les grands génies sont déchirés par les gens qui ne sont pas digne de les lire» ^{[26, р. 347]}. Думается, что в приведенном выше рассуждении Ж. Л. Д'Аламбер отсылает к горьким для него лично событиям двухлетней давности, когда написанная им и опубликованная в VII томе «Энциклопедии» (1757) статья «Женева», вызвала шквал такой критики, что в начале 1758 г. Ж. Л. Д'Аламбер покинул Энциклопедию.

В своем эссе Ж. Л. Д'Аламбер провозглашает, что истинное мужество писателя состоит в борьбе с общественными предрассудками и пороками. Свобода, истина и бедность – вот три слова, которые, по мнению ученого, всегда должны быть перед глазами писателей, если они хотят остаться в памяти потомков: «LIBERTÉ; VÉRITÉ ET PAUVRETÉ <...> voilà les trois mots que les Gens de lettres devraient toujours avoir devant les yeux» ^{[26, р. 399]}. Именно в своем эссе, которое станет ключевым в сборнике «Mélanges de littérature, d'histoire et de philosophie», Ж. Л. Д'Аламбер оговаривает принципы существования так называемой «République de lettres». В эпоху Просвещения это наднациональное объединение учёных, коммуникация которых осуществлялась в основном по переписке, станет прототипом научного сообщества, положив начало академиям и научной периодике.

Научно-художественное осмысление науки

Важным этапом в научно-художественном осмыслении науки в творчестве Ж. Л. Д'Аламбера стало обращение к историческим биографиям видных ученых эпохи, когда «филологическая ориентация исторического мышления того времени нашла свое отражение прежде всего в том, что история научного знания рассматривалась под углом зрения развития научной литературы как составной части литературы, т.е. письменных источников» ^{[18, с. 162]}. Отмечается, что во второй половине XVIII в. происходят значительные изменения в историографии наук, что характерно и для историков литературы в связи с необходимостью описать историю научного знания: «В историографию науки эпохи Просвещения составной частью входят элоги – похвальные слова, произносившиеся обычно после смерти ученого – члена Академии наук. Этот биографический жанр сыграл большую роль в пропаганде научных достижений, в признании научным сообществом ученых («республикой ученых») результатов научной работы, в определении наиболее ценных достижений и важнейших направлений научной деятельности» ^{[18, с. 168-169]}.

Жанру прославления ученых отдал дань и Ж. Л. Д'Аламбер, написавший для V тома Энциклопедии статью Eloge (1755) ^[28], которая стала прологом более 90 элог (Éloges), написанных впоследствии самим Ж. Л. Д'Аламбером и классифицируемых как des ouvrages imprimés non scientifiques (печатные труды ненаучного характера) в «Répertoire alphabétique des ouvrages imprimés non scientifiques de Jean Le Rond D'Alembert», представленного на сайте «Les Œuvres complètes de D'Alembert (1717-1783)» ^[7]. Элоги зачитывались на официальных заседаниях Французской Академии и стали своеобразным моральным научным наставлением Ж. Л. Д'Аламбера («cathéchisme moral scientifique»), что послужило прологом к созданию «République des sciences», которая будет существовать независимо от привилегий и королевских милостей ^{[3, р. 34]}.

Как мемориальная речь Элога – это устойчивый литературный жанр, характеризующийся диалогичностью, в котором, как правило, происходит оценка прижизненных достижений человека на пути к иммортализации,: «L’éloge funèbre est une source primaire précieuse pour sonder la fabrique de la grandeur savante, c’est-à-dire le processus par lequel un ensemble composite de valeurs épistémiques et morales est attribué à un homme de science après sa mort, un homme de science jugé exceptionnel et exemplaire par ses confrères comme les publics captivés par la science» ^{[29, р. 47]}. Элоги становятся источником процесса возвеличивания ушедшего из жизни человека науки, как коллегами, так и публикой, увлеченной наукой. В этом случае акцентируется мировоззренческий смысл жизни и смерти, задающий масштаб подлинных ценностей, которые исповедовал ушедший из жизни ученый ^{[30, с. 73-81]}. Такой жанр предполагает преодоление сиюминутного контекста, когда автор речи актуализирует высокие смыслы деяний человека на общее благо вне времени.

Заключение

Исследование трудов Ж. Л. Д'Аламбера, отразивших взгляды ученого, позволяет идентифицировать его как разностороннюю личность, для которой характерны «энциклопедическая доминация, лингвистическая компетенция, коммуникативное лидерство» ^[31].

Анализ форм трансфера научных знаний в лице Ж. Л. Д'Аламбера позволяет выстроить определенную матрицу его социального взаимодействия с научным сообществом того времени и дать ответ на вопрос о том, были ли интересы Ж. Л. Д'Аламбера сосредоточены на точных науках, которыми он занимался с молодости, когда математика стала его непреодолимым увлечением, или ученый являлся энциклопедистом, не стоявшим в стороне от литературных процессов своего времени.

Вольтер называл его лучшим писателем своего века, единственным писателем эпохи, который всегда говорил четко и по сути, только то, что хотел сказать. Эта высокая похвала заключала признание в писательской манере Ж. Л. Д'Аламбера его особенность математика. Д. Дидро считал Ж. Л. Д'Аламбера тонким, остроумным, смелым, оригинальным, искренним писателем, отмечая его математическую манеру рассуждения о литературе. Безусловно, что заслуга Ж. Л. Д'Аламбера состоит в том, что он, участвуя в создании, издании и редактировании «Энциклопедии», привел в порядок и пролил истинный свет на все знания, приобретенные человечеством ранее ^{[10, с. 67-69]}.

Перспективы дальнейшего исследования проблемы литературного вклада Ж. Л. Д'Аламбера состоят в необходимости изучения его «Предварительного рассуждения» к «Энциклопедии» как литературного манифеста просветительства, статей, посвященных литературным процессам и таким авторским жанрам, как элоги, эссе и др.