«Штрихи к портрету»: старейший гласный Московской городской думы Н.П. Вишняков (1844–1927) о современниках и о себе (по материалам личного архивного фонда)

Былова Наталья Сергеевна аспирант, кафедра Источниковедения, Московский Государственный Университет имени М.В. Ломоносова 119234, Россия, Московская область, г. Москва, ул. Ломоносовский пр-Т, 27 к 4 Bylova Natalia Sergeevna Postgraduate student, the department of Source Studies, M. V. Lomonosov Moscow State University 119234, Russia, Moskovskaya oblast', g. Moscow, ul. Lomonosovskii pr-T, 27 k 4 tata.bylova@yandex.ru

Работа историка с архивными материалами зачастую приносит неожиданные результаты. Безусловно, обращаясь к неопубликованным документам, можно ввести в научный оборот источники, проливающие свет на те или иные события прошлого, приоткрыть завесу тайн или дать ответы на сложные вопросы. Обращение же к личным архивным фондам позволяет расширить исследовательский диапазон, поскольку личный архив – это не просто хранилище документов, это одно из проявлений личности его создателя на фоне целой эпохи. Погружение в личные документальные материалы людей прошлого открывает новые горизонты для изучения как персональной, так и социальной истории, позволяет по-иному увидеть прошлое, взглянуть на него через личность, а через призму ее взглядов и опыта попытаться объяснить его. Обращение к личному фонду Н.П. Вишнякова (1844–1827), хранящемуся в Центральном государственном архиве г. Москвы (ЦГА Москвы, ф. 1334), имеет своей целью рассмотреть информативные возможности комплекса архивных материалов для реконструкции персональной истории старейшего гласного Московской городской думы.

Принципы работы с личными архивами были сформулированы еще в середине 1960-х гг. профессором исторического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова С.С. Дмитриевым, который поставил вопрос о значении исторических источников в составе личных фондов. Согласно его определению, личный архивный фонд – это «комплекс источников различных видов и разновидностей, характеризующийся внутренним единством в структуре и составе, которое создавалось конкретным лицом или группой лиц, связанных семейными или родовыми отношениями ^{[4, c.40]}. Идеи С.С. Дмитриева были развиты в последующем в трудах отечественных историков и специалистов в области архивоведения. Среди важных в теоретико-методологическом плане работ, опубликованных на рубеже XX–XXI вв., подводящих итог исследованиям в этой области в последней трети ХХ в., можно назвать работы Т.И. Хорхординой ^[11], В.Н. Автократова ^[1].

Конец ХХ в. в историографии, связанной с изучение архивов, отмечен всплеском интереса к источникам личного происхождения в составе личных архивов деятелей науки и культуры, прежде всего, к их дневникам и воспоминаниям ^[6]. Особенно эта работа активизировалась на фоне «мемориального поворота» в историографии, который приходится на 1990-е гг. В этот период личные архивы выдающихся людей – деятелей искусства и науки активно разрабатывались учеными, чего нельзя сказать о личных архивах представителей купеческой или мещанской среды. Судя по информации путеводителей по фондам центральных архивов Москвы, описям центральных архивов, многие фонды до сих пор не востребованы, а их фондообразователи – пребывают в забвении, хотя именно их материалы могут внести неоценимый вклад в расширение источниковой базы изучения прошлого и реконструкции образов ушедших эпох.

Все вышесказанное в полной мере относится к фонду Н.П. Вишнякова. Данный фонд весьма обширен, содержит 526 дел, однако, далеко не все они на сегодняшний день привлекались историками для работы. Между тем, изучение документального комплекса Н.П. Вишнякова может пролить свет на целый ряд сюжетов, связанных как с биографией фондообразователя, так и с его личностью и средой. По справедливому замечанию О.А. Сиротиной, «личные и семейные архивы именно в силу невозможности до конца просчитать зигзаги и извилины личных контактов и отношений, полны тайн и хранят природу многих недосказанностей ^{[9, с. 1]}.

Имя Н.П. Вишнякова было хорошо известно современникам, на его труды и сегодня ссылаются геологи. Но в исторической литературе кроме нескольких строчек в «Москве купеческой» П.А Бурышкина и упоминаний Г.Н. Ульяновой в работе, посвященной истории предпринимательства в России ^[5], назвать нечего. Единственный биографический очерк Н.П. Вишнякова был составлен членом Московского общества испытателей природы (МОИП) И.А. Стародубцевой. Она опубликовала в 2001 г. в Бюллетене МОИП статью «Николай Петрович Вишняков – натуралист и коллекционер», в которой рассмотрела достижения Н.П. Вишнякова в области геологии, сопроводив краткой биографической справкой ^[10].

Николай Петрович Вишняков был выходцем из известной московской купеческой семьи. Выпускник Московского университета, по образованию геолог, свое призвание он нашел в общественном служении. Впервые он был избран гласным Московской городской думы в 1873 г. в возрасте 28 лет и вплоть до роспуска Думы в 1917 г. (с небольшим перерывом в1893–1897 гг.) продолжал выполнять свои обязанности, став старейшим ее членом. В соответствии с регламентом Думы Н.П. Вишняков избирался в 1910-е гг. на почетную должность замещающего городского головы, был ведущим собраний гласных Думы. В течение двух последних созывов он занимал пост председателя Комиссии о пользах и нуждах общественных, в компетенцию которой входили вопросы городских бюджетных расходов.

В личном фонде Н.П. Вишнякова сохранились документы разной видовой принадлежности, особое место в его составе занимают неопубликованные «Думские воспоминания и впечатления». Это объемные рукописные труды, сброшюрованные в твердой обложке. По этим записям мы можем наблюдать за событиями, происходящими в Думе, зафиксированными непосредственно в то время, когда они происходили. Рефлексии автора находили моментальный отклик на страницах этого источника, они не переработаны, как обычно это происходит в мемуарах. Записи можно назвать подневными, но их отличает нерегулярный характер, нередки значительные пропуски.

Иногда Н.П. Вишняков делал записи позже событий, в них описанных, а «Думские воспоминания за 1897–1900 гг.» ^{[12, д. 15]} и «Думские воспоминания и впечатления за 1899–1903 гг.» ^{[12, д. 16]} были составлены спустя годы – в 1901 г. и в 1908–1909 гг. соответственно. Информация для них выбиралась из личных наблюдений Николая Петровича, его записных книжек, некоторых автобиографических заметок, газетных статей и, возможно, из делопроизводственной документации самой Московской городской думы, с которой он имел возможность работать. Эти «Воспоминания» можно назвать его «рабочими дневниками» поскольку в них описана только деятельность Думы, а определение «личного дневника» здесь вряд ли уместно, хотя в текстах Н.П. Вишнякова открыто выражались эмоции и личные, зачастую, исключительно субъективные мнения.

Для интерпретации информации, содержащейся в «Воспоминаниях», важно учитывать партийную принадлежность Н.П. Вишнякова. Он не только поддерживал основные программные положения октябристов, но и сохранял приверженность этим идеям в период кризиса партии в 1913–1916 гг., когда на выборах осенью 1912 г. в IV Государственную думу и в 1916 г. в Московскую городскую думу влияние «Союза 17 октября» значительно упало. Данный факт биографии фондообразователя позволяет по-новому посмотреть на некоторые сюжеты, описанные в «Воспоминаниях», которые касаются «закулисья» думских заседаний.

Так, в тексте «Думских воспоминаний», относящимся к 1913 г., содержится рассказ о процессе выдвижения кандидатов на пост городского головы. Именно тогда возникла «патовая» ситуация в городском самоуправлении. Дума трижды выдвигала кандидатуру городского головы, но ни одно предложение гласных не было поддержано правительством. Рассмотрим, как этот сюжет отражается в «Воспоминаниях» Н.П. Вишнякова. Согласно Городовому положению 1892 г., определявшему новый порядок функционирования представительных органов управления: «В С.-Петербурге и Москве Городские Головы назначаются Высочайшей властью, по представлению Министра Внутренних Дел. Столичным Думам предоставляется избирать для сего двух кандидатов из числа гласных» ^{[3, с. 450]}. На выборы 1913 г. группа гласных-кадетов выставила своего кандидата на эту должность – князя Г.Е. Львова. Правые предложили кандидатуру Н.И. Гучкова, занимавший пост городского головы с 1905 г. 15 января 1913 г. на выборах городского головы из 152 голосов Г.Е. Львов получил 82 голоса, а Н.И. Гучков 77 голосов. Последний снял свою кандидатуру, но Г.Е. Львов не был утвержден министром внутренних дел ^[2].

«Штрихи к портрету» кандидата от «правых» находим в более ранних воспоминаниях Н.П. Вишнякова. Они придают красок известному в историографии образу Н.И. Гучкова. По свидетельству автора «Воспоминаний», Н.И. Гучков «не полезет в карман за словом, живой человек, а не чиновник» ^[12]. Эта характеристика была дана еще в 1905 г., перед первым избранием Н.И. Гучкова на пост городского головы. Николай Иванович Гучков (1860–1935) – известный российский предприниматель, политик, общественный деятель. Он избирался гласным Московской городской думы с 1893 г. По свидетельству историков, он был в числе гласных, подписавших заявление от 30 ноября 1904 г., содержавшее требование демократических свобод, отмены исключительных законов, установления контроля общественных сил над законностью действий администрации, а затем совместно с другими гласными подписал ходатайство Думы о пересмотре закона о стачках и предоставлении рабочим права на организацию мирных стачек, а также права собраний и союзов ^{[7, с. 59]}. Как и его брат, А.И. Гучков, он был членом партии октябристов, принимал активное участие в организации «Союза 17 октября».

В период 1905–1912 гг. Н.И. Гучков возглавлял московское городское самоуправление. Став городским головой, он вышел из партии, но это не помешало ему опираться на октябристское большинство Московской городской думы. В разгар первой русской революции Н.И. Гучков руководил восстановлением города и его экономики после Декабрьского вооруженного восстания 1905 г.

В «Воспоминаниях» Н.П. Вишнякова история выдвижения Н.И. Гучкова в 1913 г. освещается очень подробно. Объяснением этому может служить близость политических взглядов, а также личное знакомство, совместная работа в Думе на протяжении двух десятков лет. О получении Н.И. Гучкову предложения стать кандидатом на пост городского головы можно узнать из пересказа Н.П. Вишняковым своих разговоров с коллегами: «Вчера Щенков сообщил мне, что Н.И. Гучкову было сделано предложение от министра быть Городск. Головой по назначению. Гучков категорически отказался <...> Я считаю Гучкова Н.И. единственным возможным кандидатом на должность Гор. Головы в настоящее время по многим причинам» ^{[12, д. 20, л. 112]}. О причинах Н.П. Вишняков не написал, но из историографии хорошо известно о результатах деятельности Н.И. Гучкова на посту городского головы. Годы его руководства стали расцветом хозяйственной деятельности Думы. В 1908–1912 гг. прибыли промышленных предприятий Москвы возросли более чем в три раза. Были восстановлены городские финансы: выросла доходная часть бюджета. Во многом благодаря его влиянию началось строительство второй очереди городской канализации, развита лучшая в России трамвайная сеть, начальное образование стало общедоступным и бесплатным.

Н.П. Вишняков сохранил среди своих документов и копию письма Н.И. Гучкова ктитору церкви Живоначальной Троицы и гласному Московской городской думы Н.В. Щенкову о снятии своей кандидатуры с выборов городского головы ^{[12, д. 20, л. 56]}. Документ был отпечатан на машинке, а не списан Н.П. Вишняковым от руки. Но этот документ дополняет и подтверждает факты из «Воспоминаний».

Несмотря на общий фронт работ в Думе, на близость политических взглядов, Н.П. Вишняков в 1913 г. давал весьма жесткую характеристику коллеге, в отличие от приведенной выше, сделанной в 1905 г.: «Гучков далеко не идол для меня, и слабые стороны его характера давно мне в точности открыты. Он – политик, а следовательно – лгун и лицемер при случае. Оказий убедиться в этом у меня достаточно было. Но я не теряю из вида вопрос: а возможен ли прямой человек на высоком общественном посту?» ^{[12, д. 20, л. 111]}. В этих размышлениях раскрывается не только личность городского головы, но и взгляды самого Н.П. Вишнякова, его отношение к власти, к профессиональной сфере своей деятельности.

Чтение «Думских воспоминаний» раскрывает и процесс коммуникации сообщества, к которому принадлежал Н.П. Вишняков. Вопрос о выдвижении Н.И. Гучкова активно обсуждался в кулуарах: «Когда я рассказал это у Герье, там мне сказали, что по слухам, Гучков ставил министру какие-то условия, которые, очевидно, не могли быть им приняты» ^{[12, д. 20, л. 112]}. Вопрос выбора городского головы был чрезвычайно важным политическим вопросом. Естественно, что политические круги Москвы активно обсуждали этот сюжет. Напомним, что после отставки Н.И. Гучкова Москва почти два года оставалась без городского головы. Только в 1914 г. городским головой стал М.В. Челноков, портрет которого также ярко будет обозначен на страницах воспоминаний. Говоря о выборах М.В. Челнокова, Н.П. Вишняков записал: «Во вторник 21 января председательствующим в Думе <...> был выбран М.В. Челноков 63 белыми шарами против 42 черных» ^{[12, д. 20, л. 124]}.

В «Воспоминаниях» Н.П. Вишняков всегда подробно останавливался на процедуре голосования, считая ее важной характеристикой политической и общественной активности гласных. «Всего умеренных 16, кадетов 15 и 2 сомневающихся. Это очень важно: абсентеизм одинаков у обоих групп, следовательно, все решается голосами Управы. Подсчет записок, дав большинство Челнокову, не дает твердых оснований для распределения голосов, <...> многие гласные как бы принципиально не кладут записки» ^{[12, д. 20, л. 123-124]}. Также Н.П. Вишняков обнаруживал и фальсификации в подсчете голосов. «По подсчетам Юнгфера <...> на подаче записок 12 марта не хватает наших 14, кадетов 13. А по нашему подсчету наших не хватало 17. Заметно, что Юнгфер сильно полевел со времен кадетского засилья» ^{[12, д. 20, л. 124]}. Членство в Комитете умеренно-беспартийной группы Московской городской думы, объединявшей центристов, находившейся в оппозиции кадетам, объясняет позицию Н.П. Вишнякова, которую мы находим в «Воспоминаниях». Неоднократно Н.П. Вишняков отмечал серьезную конфронтацию внутри гласных Московской городской думы – «борьба между умеренными и кадетами шла отчаянная» ^{[12, д. 20, л. 24]}, «между тем в настоящее время представители города разделились на два противоположных лагеря» ^{[12, д. 20, л. 45]}. Листая страницу за страницей этого архивного дела, исследователь получает понимание того, что значит, например, быть «правым», «центристом», «кадетом», каково отношение их друг к другу и многое другое. Источники личного архива Н.П. Вишнякова несут на себе сильнейший отпечаток эго-документов, позволяющих, по справедливому замечанию Н.Б. Селунской, включить «функцию воображения для представления того, как что-то произошло, то есть историк не ограничивается реконструкций событий, которая должна быть дополнена их “видением” и “представлением видения”, извлеченного из источников памяти» ^{[8, с. 114]}.

В заключении нужно подчеркнуть, что информативная ценность материалов личного архивного фонда Н.П. Вишнякова нельзя недооценивать. Образы прошлого, сохраненные фондообразователем, предстают перед исследователем объемно, приобретают дополнительные детали и краски. На страницах неопубликованных воспоминаний Н.П. Вишнякова известные люди и события предстают в особом свете, так, как их воспринимал современник. Благодаря деталям, незначительным, казалось бы, «штрихам к портрету» других, Н.П. Вишняков сам обретает «лицо», дополняя немногочисленные оставшиеся в истории свои фотографические портреты. Таким образом, можно констатировать, что разработка методов архивоведческого, источниковедческого, историографического и конкретно-исторического подходов к научному исследованию личных и семейных архивов является актуальной и занимает важное место в работе историка.