Сравнительный анализ результатов городских переписей населения Санкт-Петербурга, Москвы и Варшавы 1880-х гг. в контексте изучения женского труда

Щинова Анастасия Кирилловна аспирант, кафедра исторической информатики, Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова 119192, Россия, г. Москва, ул. Ломоносовский Проспект, 27, корпус 4 Shchinova Anastasia Kirillovna Post-graduate student, Historical Information Science Department, Lomonosov Moscow State University 119192, Russia, g. Moscow, ul. Lomonosovskii Prospekt, 27, korpus 4 anastasiashchinova@gmail.com Другие публикации этого автора

К концу XIX века в России на волне модернизации происходила трансформация многих сфер деятельности людей. Так, одним из таких процессов можно назвать постепенный рост числа женщин разных сословий, которые становились наёмными работницами. Их можно было встретить и на государственной службе (доступ к которой был разрешен с 1871 года ^[28]), и на фабриках, и в торговле, и в качестве учителей, врачей, прислуги. Подобные тенденции в женской занятости в конце XIX века можно проследить на примере крупнейших городов Российской империи – Петербурга, Москвы, Варшавы. Такой выбор городов обусловлен тем, что они входили в тройку как по численности населения, так и по важности в масштабе Империи. Особенность положения женщин в Царстве Польском заключалась также в том, что борьба за права трудящихся и эмансипацию осложнялась борьбой за национальное самосознание и идентичность.

В качестве основных источников привлекаются статистические, а именно городские переписи населения Петербурга (1881 г.), Москвы (1882 г.), Варшавы (1882 г.). Они являются одним из наиболее информативных источников, которые содержат сведения о существовавших в конце XIX века занятиях и социальном положении в них горожан и горожанок, коренного населения и тех, кто являлся пришлым. Также они могут дать представление о том, по каким принципам группировались занятия, в каких группах насчитывалось больше мужчин, а в каких женщин, какие должности могли занимать женщины, а какие нет, какое было соотношение самодеятельных/самостоятельных (работающих или имеющих собственный доход) и несамодеятельных/несамостоятельных/членов семьи (живущих доходами тех, кто их содержит). Используются агрегированные, табличные данные. Для работы с переписями применяются методы описательного анализа - обработка данных и представление их в форме электронных таблиц и графиков. В качестве вспомогательных источников выступают сборник постановлений и распоряжений правительства, определяющих права и обязанности женщин в Российской империи, а также указатель фабрик и заводов Европейской России и Царства Польского ^{[14, 24]}.

Таким образом, предметом данной статьи является изучение на основе статистических данных численного распределения самостоятельных женщин по группам занятий и сферам труда в 1881/1882 в Петербурге, Москве и Варшаве. Цель исследования – выявление и сравнение особенностей занятости женщин в вышеобозначенных городах в 1880-х гг. XIX века. по переписям населения.

В дореволюционной историографии женский труд рассматривался во многих аспектах - от профессионального и образовательного ^{[17, 31]} до социального, в русле которого шло обсуждение неблагоприятных условий женского труда на фабриках, анализировалось место женщины-работницы в семье ^{[8, 9]}.

Между тем обсуждения публицистов переходили на новый уровень, давая почву для реальных изменений в трудовом законодательстве. Также устраивались разнообразные встречи и съезды, где серьёзно поднимались проблемы женского труда. Самым масштабным стал Первый Всероссийский женский съезд при Русском женском обществе в 1908 году, после которого был выпущен объемный сборник Трудов. Тогда же стали выходить первые серьёзные исследования о численности рабочих и работниц, основывающиеся на официальных статистических данных (в том числе на переписях населения) ^[4].

В советской историографии проблема занятости рассматривалась прежде всего в контексте рабочего движения, стачек, революционных событий, причём с позиции неприятия капитализма и сочувствия к достижениям советского государства. Как работы исследователей, так и воспоминания рабочих были, помимо всего прочего, посвящены политике буржуазии по рабочему вопросу и формированию рабочих кадров, проблеме социальной и гендерной структуры рабочих ^{[1, 11, 15, 20, 21, 27, 30]}.

В современной российской историографии вопросы женского труда на рубеже ХIХ – XX вв. изучаются с позиции различных особенностей (экономических, социальных, правовых, культурных и пр.). О положении женщин в той или иной мере писали (или касались этого вопроса) М. Н. Барышников, О. Б. Вахромеева, В. А. Веременко Л. М. Зотова, Б. Н. Миронов, В. В. Пономарева и Л. Б. Хорошилова, Н. Л. Пушкарёва, И. В. Синова, Л. И. Бородкин, Т.Я. Валетов и др. ^{[2, 3, 5, 6, 7, 10, 12, 18, 19, 28]}. При этом большая часть работ посвящена фабричным работницам, прислуге, учительницам, врачам, тогда как меньшая часть - занимавшим должности на государственной службе, предпринимательницам, ремесленницам.

Проблема женского труда в Москве и Варшаве на рубеже XIX-XX вв. представлена недостаточно полно в отечественной историографии, тогда как существует немало исследований женского труда в Петербурге на рубеже XIX-XX вв. в его различных аспектах. Между тем вопрос распределения женщин по группам занятий (по городским переписям населения нескольких городов) во временном срезе не в полной мере получил развитие в историографии. Существуют работы по отдельным аспектам данной проблемы. Так, в статье Ю. Э. Янсона, одного из основателей петербургской статистической школы, были проанализированы данные переписи Петербурга 1881 года о занятиях населения и даже сделана попытка сравнить данные переписей Москвы и Петербурга – и даже с данными Берлина и Парижа ^[34]. А. Г. Рашин использовал данные петербургских и московских переписей (1881, 1900, 1910 гг. и 1882, 1902, 1912 гг. соответственно) для изучения занятости, в частности - профессионального и социального распределения женщин (на примере переписей Петербурга 1910 года и Москвы 1912 года) ^{[20, с. 325–330]}. В монографии С. Д. Морозова рассматривалось распределение населения по группам занятий на основе данных переписей и обследований конца столетия (с 90-х гг.) в Российской Империи и крупных городах (в Москве и Петербурге) ^[13]. Н. В. Юхнева также исследовала материалы петербургских переписей, изучая как этническую и социальную составляющую данных, так и процессы миграции в город ^[33].

В зарубежной историографии среди исследований положения женщин в труде в Российской империи и отдельно в Царстве Польском можно выделить работы, которые посвящены женскому освободительному движению ^{[29, 37]}, урбанизации конца XIX века и московскому рынку труда ^[35], женщинам на фабриках и в кустарном производстве ^{[36, 38]}. При этом в этих исследованиях женский пол в России на рубеже XIX-XX веков представляется ущемлённым в силу прочности традиций патриархата; сами же женщины вынуждены были довольствоваться низкоквалифицированной работой, а именно в сфере бытового обслуживания.

Социально-экономическая ситуация к началу 1880-х гг. XIX века в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве

Эпоха реформ императора Александра II 1860-1870-х гг. и пореформенное время стали периодом, во время которого произошли изменения не только в политической, но и в социально-экономической и культурной жизни страны. Крепостное право было отменено – начался процесс освобождения огромной прослойки крестьянского общества. К началу 1880-х гг. фиксируется тренд на увеличение городского населения - за счёт в том числе крестьян, стремившихся в город на заработки и за лучшей жизнью.

Население Санкт-Петербурга, столицы Российской Империи (без пригородов) насчитывало к 1881 году 861 303 человек – 473 229 мужчин и 388 074 женщин (соответственно 55% и 45% от общего числа жителей). В категорию самостоятельных (работающих или имеющих собственный доход) входило 588 235 человек (68%) – 390 709 мужчин (66% от числа всех самостоятельных) и 197 526 женщин (34% от числа самостоятельных), тогда как несамостоятельных было 273 068 человек или 32% (82 520 мужчин и 190 548 женщин, 30% и 70% от числа всех несамостоятельных) ^{[26, с. 302-312]}.

Таблица 1- Население г. Санкт-Петербурга по переписи населения 1881 г. ^{[26, с. 302-312]}

Большую часть населения составляли пришлые (71%) – коренных или родившихся в городе было всего 253 047 человек обоих полов (29%).

Рисунок 1 - Диаграмма 1. Население г. Санкт-Петербурга по переписи населения 1881 года (по месту рождения)

Самой многочисленной сословной группой были крестьяне - их насчитывалось 42% (около 361 000 человек) ^{[34, с. 324-325]}. Такое распределение населения в Петербурге связано прежде всего с развитием отхожих промыслов, которые были более удобным способом заработка в нечернозёмных областях, чем работа «на земле», из-за чего города пополнялись новой рабочей силой.

По переписи 1882 года в Москве проживало 753 469 человек - 432 447 мужчин и 321 022 женщин (соответственно 57% и 43% от общего числа жителей). Самодеятельных (как они назывались в материалах переписей) было 538 072 человека (71% от общего числа жителей) - 368 481 мужчина (68% от числа самодеятельных) и 169 591 женщина (32% от числа самодеятельных), несамодеятельных (членов семьи при самодеятельных) - 215 397 человек или 29% (63 966 мужчин и 151 431 женщина, 30% и 70% от числа самодеятельных) ^{[16, с. 1-2, 130-134]}.

Таблица 2- Население г. Москвы по переписи населения 1882 г. ^{[16, с. 1-2, 130-134]}

Пришлых мужчин и женщин насчитывалось 74% от общего числа жителей или 556 910 человек, родившихся в городе было всего 196 552 человека или 26%, ещё у 2 114 человек место рождения не было определено ^{[16, с. 36-42]}. При этом из числа всех самодеятельных женщин доля иногородних составляла 80%, тогда как коренных жительниц было всего 20%.

Рисунок 2 - Диаграмма 2. Население г. Москвы по переписи населения 1882 года (по месту рождения) ^{[16, с. 36-42]}

Больше всего среди переехавших в Москву было уроженцев западных, юго-западных губерний, Царства Польского ^{[16, с. 122, 234]}. Среди всех жителей города превалировало число крестьян - 49% (370 738 человек, из них 249 933 или 67% мужчин, 120 805 или 33% женщин) ^{[16, с. 27-29]}. По сравнению с предыдущей переписью 1871 года население возросло на 151 500 человека (на 25%) за счёт большого притока мигрантов, приезжавших в города в надежде заработать денег, а также и естественного прироста. Причем разница в приросте по полам составляла более 7% в пользу женщин ^{[16, с. 1-2]}.

В столице Царства Польского и третьем по численности населения городе – Варшаве – на момент переписи 1882 года было зафиксировано 382 964 человека – 181 362 мужчины и 201 602 женщины ^{[22, с. 9]}. Считалось население города (без пригородов), оседлое (постоянные и непостоянные жители, временно отлучившиеся, уроженцы и иногородние, за исключением приезжих на короткий срок). Было выявлено 179 332 самостоятельных (47% от общего числа жителей) – 117 739 мужчин (66% от числа самостоятельных) и 61 593 женщины (34%). В качестве «членов семейств» - 203 632 человека или 53% (63 623 мужчины и 140 009 женщин, 31% и 69% от числа несамостоятельных) ^{[23, с. 38, 42]}.

Таблица 3- Население г. Варшавы по переписи населения 1882 г. ^{[23, с. 38, 42]}

В Варшаве также была распространена трудовая миграция – причём как входящая (в Варшаву), так и исходящая (из неё в другие крупные города Империи - например, в Москву). Так, из переписных таблиц о занятости населения, где фиксировались отдельно уроженцы Варшавы и уроженцы других городов, становится известно, что из числа всех самостоятельных женщин доля иногородних составляла 70% (42 969 чел.), тогда как коренных жительниц столицы Царства Польского было всего 30% (18 624 чел.). При этом было выявлено всего 181 520 пришлых мужчин и женщин (47% от общего числа), тогда как родившихся в Варшаве и живших там с младенчества было 201 444 человека или 53%, ^{[23, с. 36-42]}.

Рисунок 3 - Диаграмма 3. Население г. Варшавы по переписи населения 1882 года (по месту рождения) ^{[23, с. 36-42]}

Как видно, в целом темпы миграции в Варшаву были заметно ниже, чем в первых двух городах. Наблюдался процесс внутренней миграции (в границах Царства Польского), наибольшее количество иногородних было из Варшавской и Плоцкой губерний (Привислянский край). Немало было уроженцев западных губерний (Гродненской, Волынской) ^{[22, с. 91]}. Отдельно стоит отметить национальную составляющую Варшавы – оседлое население по большей мере состояло из поляков (90,6%), русских (4,0%) и евреев (2,62%) ^{[22, с. 37]}.

Таблица 4 – Самостоятельное население г. Санкт-Петербурга, Москвы и Варшавы по переписям населения 1881/1882 г. ^{[16, 23, 26]}

Между тем в городах активными темпами шел рост промышленности - к началу 1880-х гг. в целом шёл к завершению промышленный переворот, который ознаменовался заменой ручного труда машинным (механическими станками, паровыми машинами) в основных отраслях (текстильной, металлообрабатывающей, горнодобывающей и пр.). Текстильная промышленность играла одну из ведущих ролей в экономическом развитии страны, её центры расположились в Московском и Петербургском регионах. Появлялись и новые отрасли - машиностроение, угольная, химическая, нефтедобывающая, за счёт чего возникали новые промышленные регионы. Хотя в начале 1880-х гг. и были зафиксированы кризисные явления (прежде всего, в аграрном и промышленном секторе), тем не менее они стали толчком к подготовке почвы для регламентирования труда и возникновения к середине 1880-х гг. фабричного законодательства как регулятора трудовых отношений.

Экономические и социальные изменения в Империи затронули и «женский вопрос». С 1860-1870-х гг. активно развивалось женское движение, участницы которого выступали за политические, гражданские, социальные права и свободы для женщин. В частности, ставились вопросы о доступе к образованию и трудовой активности. Переводились и издавались книги зарубежных специалистов, в которых авторы писали о том, как возможно применять труд женщин. В сфере женского высшего образования к 1870-1880-м гг. были сделаны некоторые успехи - в Москве открылись Лубянские курсы (1869 г.), Высшие женские курсы В.И. Герье (1872 г.), в Санкт-Петербурге – Аларчинские (1869 г.), Владимирские курсы для обоих полов (1870 г.), Высшие женские медицинские курсы при Санкт-Петербургской медико-хирургической академии (1872 г.), Бестужевские курсы (1878 г.); начали создаваться различные объединения – к примеру, «Общество распространения полезного чтения» и «Общество поощрения женского труда» в Москве. Тем не менее проблема женского труда что в Петербурге и Москве, что на национальных окраинах к 80-м гг. XIX века продолжала стоять весьма остро. Найти работу женщинам (причём всех сословий) было тяжело из-за ограничительных установок в обществе, предрассудков и стремления мужчин доминировать над женщинами во всех сферах жизни ^{[10, 18, 29]}. В Варшаве к 80-х гг. о высшем образовании девушки могли только мечтать (в отличие от Москвы и Петербурга, где это его было получить реальнее).

Отражение положения женского труда в Санкт-Петербурге, Москве и Варшаве по переписям населения 1880-х гг.

Сведения о женском труде во второй половине XIX века были зафиксированы в том числе в городских переписях. Показатели (числовые и процентные данные) распределялись по группам и родам занятий с разбивкой по полу и положению в труде (т. н. самостоятельные и несамостоятельные/члены семейств). В переписях Петербурга 1881 года, Москвы, Варшавы 1882 данные сгруппированы в первую очередь по отраслевому принципу - по совокупности производств и предприятий, у которых схожи специфика и метод процесса создания готового продукта или услуги. При этом практически ни в одной группе не встречаются названия профессий, указываются в основном классы производства с привязкой к месту и специфике службы.

Группы занятий также дополнительно классифицировались по трём большим категориям. Так, в петербургской переписи это были «занятия промысловые» (промышленность и торговля по отраслям), «занятия непромысловые» (государственная служба, образование, наука, искусство), «лица, не имеющие личного заработка или не обозначившие занятия». В московской переписи было выделено больше категорий – промышленность, торговые промыслы, сфера услуг, домашняя прислуга, гражданские служители, без занятий.

При этом в материалах переписей была отдельная таблица, где данные были сгруппированы одновременно и по отраслям/родам занятий, и по социальному положению/статусу работника – хозяева, администрация, работники, одиночки, служащие и другие лица, кроме прислуги, прислуга учреждений в переписи Петербурга; хозяева, приказчики, рабочие в переписи Москвы; владельцы, приказчики, прокуренты, рабочие, отдельно – мастера, подмастерья и ученики в переписи Варшавы.

В итоге было выделено 39, 24, 38 групп занятий соответственно ^{[26, 16, 23]}. Для сравнения по городам автором были перегруппированы данные по самодеятельному населению и объединены в 5 крупных видов, сфер деятельности - «Промышленность и сельское хозяйство» (добывающая, обрабатывающая, отдельно сельскохозяйственная), «Торговля, сфера услуг, транспорт» (помимо прочего, к этой категории относим содержание в чистоте одежды и тела), «Домашняя прислуга и переменные поденные работники», «Придворные, гражданские, общественные и церковные служители, свободные профессии» (государственная служба, врачебная, преподавательская и богослужебная деятельность, свободные профессии), а также «Без занятий, без точного указания занятии или вовсе без указания». Если к первым 4 сферам относилось профессиональное население (лично и активно участвующее в общественно-хозяйственной жизни), то в последнюю категорию входили те, кто жил на пенсию, собственными доходами от недвижимости и капитала– т. н. непрофессиональное население. Конечно, с методологической точки зрения стоит разграничивать эти категории, тем не менее было бы неправильно убирать последнюю вовсе, так как к ней относились и те, кто не указывал свои занятия (или они были неизвестными), а также безработные.

При работе с материалами обследований нужно иметь в виду, что они были однодневными и проводились зимой (в декабре – феврале). Поэтому в данных имеются лакуны. Так, в неё не включались работники-отходники, которые привлекались к работе летом - к примеру, огородники, землекопы, мостовщики ^{[33, с. 34]}. При обработке данных переписи Петербурга 1881 года спорным стал вопрос о роде главного занятия и наличии побочного занятия – ответы встречались часто неполные или слишком общие (назывался род деятельности без обозначения места работы – «слесарь», «приказчик», «служащий», «торговец», «чиновник»; побочные занятия часто не вписывались, хотя специальные графа для них в бланках имелась) ^{[25, с. 6]}. Также существовала проблема с определением отдельно оседлого и приезжего населения города. В результате все приезжие и находившиеся в городе на момент переписи люди входили и в состав населения, а все временно отсутствующие были исключены из состава населения. Требовалась помощь заведующих округами в исправлении таких погрешностей и проведении проверок на местах ^{[25, с. 19-20]}. Ещё одной проблемой во всех переписях стал перекос данных прежде всего по сельскому хозяйству и домашней службе (так как в других отраслях погрешности были незначительны) – к самодеятельным не записывали тех членов семьи, которые помогали в хозяйстве– их относили к несамодеятельным ^{[12, с. 297]}. Похожая ситуация была и с домашней прислугой - если в личном листке не указывалась домашняя работа по найму как главное занятие, то в официальной статистике таких не относили к работавшим или самостоятельным (особенно это касалось крестьян, занимающихся сельским хозяйством) ^{[7, с. 181]}. Таким образом, данные могли занижаться.

Обратимся к результатам переписей.

По обследованию Санкт-Петербурга 1881 года наибольшее число самостоятельных женщин выявлено в группах «Прислуга личная и домовая» (37,2%, 73 572 ч.), «Не имеющие личного заработка» ( 22%, 43 116 ч., из них большая часть – «Живущие на счёт общественной благотворительности»), «Производство одежды и обуви» (11,4%, 22 572 ч.), «Содержание в чистоте тела и одежды» (6,2%, 12 157 ч.), «Учебная и воспитательная деятельность» (3,3%, 6536 ч.), «Трактирная промышленность» (2,8%, 5 572 ч.), «Производство питательных продуктов и предметов потребления» (2,7%, 5 342 ч.). Практически не встречаем данные о работницах в группах «Военная служба» (0 ч.), «Органы международного управления» (1 ч.), «Учёные общества, учреждения, музеи, выставки» (2 ч.), «Судебное ведомство» (3 ч.), «Страхование» (9 ч.) и «Полиция» (12 ч.) ^{[26, с. 302-312]}.

Таблица 5 - Распределение самостоятельных женщин г. Санкт-Петербурга по группам занятий (по переписи населения 1881 г.) ^{[26, с. 302-312]}

По типу работников женщины Петербурга следующим образом – в промысловых занятиях 427 ч. или 1% были в составе «администрации» (из них 189 ч. были заняты в перевозной промышленности), 7148 ч. или 11% были «хозяевами» (из них 3887 ч. в трактирной промышленности), 12085 ч. или 19% были «одиночками» (из них 7592 ч. в производстве одежды и обуви), а 45202 ч. или 70% - «рабочими» (из них 14058 ч. в производстве одежды и обуви). В промысловых занятиях «служащих» было 83091 ч. или 95% (из них 73572 ч. были в составе «домовой прислуги», остальные 9519 человек или 5% распределялось так - 5194 ч. занимались «учебной деятельностью», а 2514 ч. – «врачебной деятельностью»), а «прислуги учреждений» - 4351 ч. или 5% (из них 1859 ч. были в «благотворительных учреждениях»). При этом выделялась отдельно «личная прислуга» - по переписи её насчитывалось 66 776 человек (или 17% от числа всех женщин, 86% от числа всей прислуги) ^{[26, с. 302-312]}.

Таблица 5а - Распределение самостоятельных женщин г. Санкт-Петербурга по группам занятий и по положению (по переписи населения 1881 г.) ^{[26, с. 302-312]}

К 1882 году в Москве большая часть самодеятельного женского населения была сосредоточена в группах «Домашняя прислуга и переменные поденные работники» (36%, 61 008 ч.), «Одежда и производство» (19,6%, 33 300 ч., из них 1/3 или 10 571 ч. занимались содержанием в чистоте одежды и тела), «Без занятий или без точного указания» (19,3%, 32 743 ч., из них большинство – Живущие от капиталов, рент и пенсий), «Обработка волокнистых веществ» (11,03%, 18 703 ч., из них 9833 ч. занимались прядением и обработкой материалов, а также тканьем на фабриках), «Военные, придворные, гражданские и церковные служители и свободные профессии» (6,71%, 11 372 ч., из них 4507 ч. работали в сфере образования и воспитания, 2328 ч. – в церквях, 2287 ч. лечили и ухаживали за больными), меньше всего женщин было занято в группах «Лесоводство, охота и рыболовство» (0 ч.), «Рудники, горнозаводское, соляное дело и торфяники» (5 ч.) , «Страховое дело» (8 ч.), «Камни и земли» (0,01%, 17 ч.), «Строительная промышленность» (0,02%, 32 ч.) ^{[16, с. 130-134]}.

Таблица 6 - Распределение самодеятельных женщин г. Москвы по группам занятий (по переписи населения 1882 г.) ^{[16, с. 130-134]}

По переписи Варшавы 1882 года большинство женщин, имеющих самостоятельные занятия, можно было встретить в группах «Прислуга» (48,6%, 29 918 ч.), «Владельцы, капиталисты и пенсионеры» (13,8%, 8488 ч., из них 2619 ч. капиталистов и 1669 ч. пенсионеров), «Платье и очистка» (13,2 %, 8139 ч., из них 5088 ч. были швеями, модистками и дамскими портными), «Чернорабочие» (8,6%, 5309 ч.), «Торговля» (4,6%, 2810 ч., из них 1157 ч. занималась «торговлей съестными припасами» и являлась арендаторами городских колодцев), «Педагоги» (2,2%, 1325 ч.). При этом женщины были мало представлены или не представлены вовсе в группах занятий «Земледелие» (1 ч.), «Лесоводство», «Горнозаводство», «Страхование», «Железные дороги», «Армия и флот», «Ведомство юстиции» (0 ч.) ^{[23, с. 36-42]}.

Таблица 7 - Распределение самостоятельных женщин г. Варшавы по группам занятий (по переписи населения 1882 г.) ^{[23, с. 36-42]}

Распределение самостоятельных или самодеятельных лиц женского пола по видам деятельности показало, что по переписи 1881 года в Петербурге категории по степени вовлеченности в них женщин ранжировались следующим образом - «Домашняя прислуга и переменные поденные работники» (39% от числа всех самостоятельных, 77 923 ч.), «Без занятий, без точного указания занятий или вовсе без указаний» (23%, 45 222 ч.), «Промышленность и сельское хозяйство» (21%, 40 690 ч.), «Торговля, сфера услуг, транспорт» (12%, 24 172 ч.), «Придворные, гражданские, общественные и церковные служители, свободные профессии» (5%, 9 519 ч.).

Таблица 8- Распределение женщин г. Санкт-Петербурга по сферам труда (по переписи населения 1881 г.) ^{[26, с. 302-312]}

В Москве по переписи 1882 года сферы труда «Домашняя прислуга…» (36% от числа всех самостоятельных, 61 008 ч.,), «Промышленность…» (27,8%, 47 120 ч.) и «Без занятий, без точного указания занятий» (18,4%, 31 253 ч.) являлись ключевыми для характеристики женского труда в 80-х гг. XIX века. Меньше женщин-работниц было в категориях «Торговля, сфера услуг, транспорт» (11,1%, 18 838 ч.), «Придворные, гражданские, общественные и церковные служители…» (6,7%, 11 372 ч.) и.

Таблица 9 - Распределение женщин г. Москвы по сферам труда (по переписи населения 1882 г.) ^{[16, с. 130-134]}

В то же время в Варшаве, как и в Петербурге и Москве, большинство женщин, имеющих самостоятельные занятия, входило в категории «Домашняя прислуга…» (57,2%, 35 227 ч.), «Без занятий, без точного указания занятий или вовсе без указаний» (16,4%, 10 080 ч.), «Промышленность» (12,5%, 7 676 ч.), далее шли «Торговля, сфера услуг, транспорт» (9,6%, 5 902 ч.) и «Придворные, гражданские, общественные и церковные служители …» (4,4%, 2 708 ч.).

Таблица 10 - Распределение женщин г. Варшавы по сферам труда (по переписи населения 1882 г.) ^{[23, С. 36-42]}

При сравнении показателей по Петербургу, Москве и Варшаве за 1881/1882 гг. выявляются интересные детали. Наибольшая доля женщин, занятых в промышленности и сельском хозяйстве, была зафиксирована в московской переписи (27,8% от числа всех самостоятельных женщин), тогда как в Петербурге 21%, в Варшаве – 12,5% самостоятельных женщин. При этом доля занятых в торговле, сфере услуг и транспорте составляла от 9 до 12% - в Варшаве - 9,6%, в Москве – 11, 1%, в Петербурге - 12%. Прислуги в процентном соотношении также было меньше в Москве (36%), чем в Петербурге (39%) и Варшаве (где доля составляла больше половины от числа самостоятельных – 57,2%).

Доля представителей гражданских, придворных, общественных и свободных профессий была наименьшей в Варшаве (4,4%), в отличие от Петербурга (4,8%) и Москвы (6,7%). Наконец, категория непроизводительного, непрофессионального среди всех самостоятельных женщин населения была представлена больше в Петербурге (23%), чем в Москве (18%) и Варшаве (16,4%).

Рисунок 4– Диаграмма 4. Распределение самостоятельных лиц женского пола г. Санкт-Петербурга по сферам труда (по городской переписи населения 1881 г.) ^{[26, с. 302-312]}

Рисунок 5 – Диаграмма 5. Распределение самостоятельных лиц женского пола г. Москвы по сферам труда (по городской переписи населения 1882 г.) ^{[16, с. 130-134]}

Рисунок 6 – Диаграмма 6. Распределение самостоятельных лиц женского пола г. Варшавы по сферам труда (по городской переписи населения 1882 г.) ^{[23, С. 36-42]}

Если отсечь последнюю категорию и убрать её из числа самостоятельных, то получается следующее:

Таблица 11 - Распределение женщин Петербурга, Москвы и Варшавы по сферам труда (по переписям населения 1881/1882 г.)* без последней категории ^{[16, 23, 26]}

По доле занятых женщин в промышленности лидировала Москва (34% против 27% и 15% в Петербурге и Варшаве). При этом во всех городах было самое большое соотношение женской домашней прислуги и поденных работниц к остальному числу работниц (68,4% в Варшаве, 51% и 44% в Петербурге и Москве). В торговле и сфере услуг больше всего было работниц из Петербурга (16%), тогда как в Москве и Варшаве – 14% и 11,5% женщин. Примерно на одном уровне была доля представительниц гражданских, придворных, общественных и свободных профессий (8% в Москве, 6% в Петербурге и 5,3% в Варшаве).

Почему женщины так неоднородно были представлены среди трудового населения городов? Дело в том, что положение женщин в обществе, несмотря на первые успехи, оставалось незавидным – они была по-прежнему ограничены в правах, не имели повсеместного доступа к высшему образованию (хотя открытие ряда высших женских курсов и способствовало сдвигу ситуации), а их место в трудовой иерархии часто уже было предопределено - ряд должностей был закрыт для женщин.

Так, к концу XIX века по закону женщины допускались на службу лишь «к занятиям по счетной и письменной части в женских заведениях ведомства учреждений Императрицы Марии; к занятию должностей акушерских, фельдшерских, аптекарских, оспопрививанию и зубоврачеванию; к занятиям на поприще воспитательном; на должности телеграфистов с допущением к исполнению обязанностей по почтовой части; конторщика Дома призрения..; по счетной и письменной части в управлениях казенных железных дорог Министерства путей сообщения без предоставления прав и преимуществ; к занятию должностей врачей без права государственной службы; к занятиям по письменной части в адресных столах по вольному найму; в Императорском институте Экспериментальной медицины на должности помощников заведывающих, а также на должности надзирателей» ^{[24, с.V-VI]}.

Те, кто получал среднее и высшее образование на курсах, могли претендовать на должность гувернантки, педагога, воспитателя или врача. Однако большая часть женщин не имела даже начального образования (особенно в Москве, где было 66% неграмотных женщин ^{[16, с. 81-86]}, и в Варшаве, где дела с образованием женщин обстояли хуже), поэтому они могли претендовать лишь на недостаточно квалифицированную и низкооплачиваемую работу – к примеру, труженицей на фабрики (временно в зимнее время или постоянно) или домашней прислугой.

Для работы в промышленном кластере в основном требовалась лишь физическая сила, тогда как образование имело второстепенное значение для обычных рабочих – обучение часто проводилось непосредственно на фабрике в течение нескольких недель ^{[3, с. 46]}. Поэтому неудивительно, что наиболее популярные у женщин были такие отрасли производства - изготовление одежды, производство питательных продуктов и обработка волокнистых веществ (которые относились к лёгкой промышленности). Как правило, работы там были физически легче, к набору сотрудников относились не так притязательно (брали всех), но и платили мало, причём женщинам платили ещё меньше, чем мужчинам (около половины мужского заработка) ^{[3, с. 116]}.

Напротив – в добывающей промышленности работниц было мало, так как это деятельность требовала аккумулирования всех физических и умственных сил во время работы. Мало было женщин-работниц также в строительстве (из-за больших физических нагрузок), полиграфических искусствах и художественных промыслах (вследствие недостатка образованных женщин в этой области, что для такой работы было недопустимо).

В качестве прислуги хозяева видели, как правило, женщину-помощницу по хозяйству, которая за небольшое жалование (6-8 рублей в месяц) должна была выполнять комплекс дел по дому (в интересах экономии – часто одна) ^{[7, с. 188]}. От неё при этом не требовали каких-либо высоких умственных способностей и специальных знаний. Да, это привлекало много женщин в данную отрасль, но и текучка была большой (из-за сильной загруженности, обсчёта со стороны хозяев и т.д.).

Анализ данных переписей через группы занятий и более укрупненные категории - виды деятельности даёт представление не только о профессиональном распределении женщин, но и о социально-экономическом развитии городов в контексте женского труда. Так, к началу 1880-х гг. в экономике Москвы преобладал промышленный сектор (причём по большей части – легкая промышленность). Активно функционировал и рынок прислуги (прежде всего женской – это были горничные и кухарки, экономки и компаньонки, бонны и лектрисы), тем не менее полнее он был представлен в Варшаве и Петербурге. Доля занятых в сфере услуг, торговли и транспорта среди остальных категорий в целом не была выдающейся (до 1/6), тем не менее в Петербурге таких было чуть больше, чем в Москве и Варшаве. При этом почти четверть самостоятельных женщин в Петербурге относилась к непроизводительному населению, которое жило за счёт не активного труда, а пассивных доходов, тогда как в Москве и Варшаве доля нетрудового населения была ниже.

Причины различий ситуации в Петербурге, Москве и Варшаве кроются в следующем – по распределению самостоятельного населения Москва действительно была более промышленным городом, чем Петербург (и Варшава) ^{[34, с. 355]}. По промысловым группам занятий Москва лидировала в производстве одежды и обуви и содержании в чистоте тела - 12,2% самостоятельных обоего пола против 11,9 % в Петербурге, в обработке волокнистых веществ - 10,8% самостоятельных обоего пола против 2,1 % в Петербурге, в производстве пищи и напитков – 3,2% против 3,0%, а также в обработке дерева и производстве кожаном и бумажном. При этом в Петербурге были более представлены такие отрасли, как производство машин и орудий (2,8% против 1,9%), строительная промышленность (3,7% против 2,1%) и полиграфическое производство (1,3% против 0,9%) ^{[34, с. 356]}.

Это подтверждают и данные Департамента торговли и мануфактуры. К середине 1880-х гг. в Московской губернии (куда входила и Москва) число фабрик и сумма производства были несравнимо выше, чем в Петербургской и Варшавской губерниях (где главными городами были Петербург и Варшава) – 1943 фабрик/заводов (с суммой производств в 217 912 тыс. руб.), причём по числу и сумме лидировали шерстоткацкое, бумаготкацкое, красильное и набивное, шелкоткацкое производства ^{[14, c. 741-742]}. В Санкт-Петербургской губернии – 793 заводов с суммой 159 171 тыс. руб. (где была выше концентрация кожевенного, кирпичного, машиностроительного, бумагопрядильного производств) ^{[14, c. 747-748]}, тогда как в Варшаве – 1575 заводов/фабрик, но с меньшей суммой производства – 54 695 тыс. руб. (там основными производствами были мукомольное, кожевенное, винокуренное, свеклосахарное, льнопрядильное) ^{[14, c. 752-753]}.

Как можно заметить, соотношение женщин в этих лидирующих отраслях по Москве и Петербургу было в целом схожее с общими данными: в производстве одежды - 13,4% женщин в Москве против 11,4% в Петербурге и 10,5% в Варшаве; в обработке волокнистых веществ – 11,03% в Москве против 2,5% в Петербурге и 0,3% в Варшаве (в ткацком производстве). В производстве пищи и напитков доля женщин была чуть больше в Петербурге - 2,7% против 1,3% в Москве и 0,6% в Варшаве.

Превалированием промышленного сектора в экономике города (и наоборот) можно объяснить и распределение занятых в качестве прислуги (личной и домовой) – чем выше была доля занятых в промышленности (и, следовательно, больше фабрик/заводов), тем ниже была доля тех, кто был в услужении (как в Москве). Чем ниже процентное соотношение промысловых занятий в городе (и, следовательно, меньше фабрик/заводов и мощностей производства), тем выше доля тех, кто приходил работать к хозяевам (как в Петербурге и особенно в Варшаве). Также не стоит забывать, что более или менее зажиточная семья обязательно имела как минимум 1-2 слуги.

Торговля, транспорт и сфера услуг заняли своё место в экономике трёх городов – после промышленности и рынка домашней прислуги (если исключить тех, кто жил на пенсии и доходы). И если в Варшаве занятых в торговле было 4,6%, тогда как в Москве и Петербурге 2,1% и 1,9% (что можно увязать с национальным составом Варшавы, где значимую часть составляли евреи), то в трактирных промыслах (ресторациях, гостиницах) превалировало доля работавших женщин в Петербурге (2,8% против 1,6% и 1,1% в двух других городах). Занятых в проституции было больше в Петербурге (1,1% против 0,9% в Варшаве и 0,8% в Москве), тогда как в группе «содержание в чистоте одежды и тела» доля занятых в Москве и Петербурга была на одном уровне (6,2% против 2,7% в Варшаве). Тем не менее в общем в столице Российской империи в данной категории было занято чуть больше женщин, чем в Москве и Варшаве.

Наконец, Санкт-Петербург был административным центром, поэтому число чиновников и служащих было чуть больше, чем в Москве и Варшаве (1,3% против 0,8% и 0,3%). В то же время доля женщин-врачей, педагогов и тех, кто занимался наукой и искусствами в целом тоже не сильно отличалась в трех города - 5,4% в Петербурга, 4,5% в Москве и 4% в Варшаве. Также не стоит забывать, что в столице проживали зажиточные слои населения (дворяне, мещане), тогда как крестьян было меньше половины, поэтому доля непрофессионального населения (то есть тех, кто жил доходами) в Петербурге была выше, чем в нестоличных, хотя и крупных городах Российской империи.

Заключение

В начале 1880-х гг. самостоятельное женское население в Москве и Петербурге составляло половину всего женского населения, а в Варшаве - только треть. При этом в процентном соотношении было больше иногородних самодеятельных женщин, чем несамодеятельных (от 70 до 80%).

Это указывает на то, что основной трудовой силой среди женщин становились мигранты из своих или других губерний (чаще из соседних), которые приезжали в крупные города на отхожие промыслы, в поисках заработка вместе с семьёй или как одиночки.

Больше всего среди женщин можно было встретить домашней прислуги или поденных работниц, чернорабочих. В промышленности (легкой) они заняли свою нишу в обработке волокнистых веществ, в производстве одежды, обуви, головных уборов как швеи, модистки, а также в производстве пищи и напитков (в частности, табачных изделий). Если говорить про торговлю и сферу услуг, то в основном женщины торговали съестными припасами и прочими предметами, а также работали в банях, купальнях, были прачками и гладильщицами (то есть работали в бытовой сфере). Была распространена и проституция, что отражено в переписях (так как её выделяли в отдельную группу занятий).

Доля женщин, занимающихся воспитательной и врачебной деятельностью, имеющих гражданские должности, в 1880-х гг. оставалась всё ещё небольшой в статистике городского самостоятельного женского населения. К ним относились педагоги, врачи (санитарные службы), те, кто занимался богослужением, а также наукой, литературой и искусствами – в основном это были квалифицированные работницы. При этом круг занимаемых должностей не был широк – к примеру, среди женщин не встречалось врачей-ветеринаров, священнослужительниц; не занимали они и значимых постов в ведомствах, так как не могли быть вписаны в Табель о рангах. Особняком стояли те, кто жил за счёт доходов, пенсий, кто занимался нелегальной трудовой деятельностью или не работал вовсе – их доля составляла от 16 до 23%.

В целом, в Москве, Петербурге и Варшаве тенденции в развитии женского труда к 80-м гг. наблюдались следующие - так, в Варшаве был более развит рынок домашней прислуги и поденных работников (по сравнению с другими городами). В Петербурге основными видами деятельности женщин также были домашняя служба и промышленность. В Москве наблюдалась похожая ситуация, тем не менее доля занятых в промыслах (не считая торговые, перевозные и трактирные) было больше в сравнении с данными других городов. При этом в Петербурге среди остальных двух городов была также хорошо представлена сфера услуг, транспорта и торговли, тогда как в Москве – категория служащих, занимающихся преподавательской и врачебной деятельностью. Между тем непрофессиональное население занимало весомую часть в экономике именно Петербурга как столичного города с зажиточными слоями населения. Как можно заметить, в рынке женского труда больше сходства наблюдается у Санкт-Петербурга и Москвы, чем у Москвы и Варшавы.

Таким образом, анализ данных переписей через группы занятий и более укрупненных категории - виды деятельности в целом позволяет получить представление о профессиональном и даже о непрофессиональном распределении. В перспективе подобная группировка (по сферам деятельности, труда) способствует как сравнению данных городских переписей 1880-х гг. с Всеобщей переписью 1897 года, так и с городскими переписями крупных городов 1900-1910-х гг. ^[32].