Отечественное государствоведение второй половины XIX в. о проблемах взаимодействия государства, общества и личности

Чукаев Тимур Омарович старший преподаватель кафедры теории государства и права, Санкт-Петербургский университет МВД России 198206, Россия, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1, каб. 601 Chukaev Timur Omarovich Senior Lecturer of the Department of Theory of State and Law, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia 198206, Russia, g. Saint Petersburg, ul. Letchika Pilyutova, 1, kab. 601 timurchukaev@yandex.ru Другие публикации этого автора

Козинникова Екатерина Николаевна старший преподаватель кафедры теории государства, Санкт-Петербургский университет МВД России 198206, Россия, Город область, г. Санкт-Петербург, ул. Летчика Пилютова, 1, оф. 601 Kozinnikova Ekaterina Nikolaevna Senior Lecturer of the Department of State Theory, St. Petersburg University of the Ministry of Internal Affairs of Russia 198206, Russia, Gorod oblast', g. Saint Petersburg, ul. Letchika Pilyutova, 1, of. 601 katerina_kozinnikova@mail.ru

Характер взаимодействия государства и личности является важнейшим показателем состояния общества в целом, целей и перспектив его развития. Провозгласив себя правовым государством, Россия занимается построением гражданского общества – сферы проявления инициатив свободных граждан и добровольно сформировавшихся организаций, огражденных законами от прямого вмешательства и произвольной регламентации их деятельности со стороны государственной власти ^{[1, с. 154]}. В этой связи вопрос о взаимодействии государства, общества и личности приобретает особую актуальность, перед историко-правовой наукой возникают важнейшие задачи по поиску наиболее приемлемых в реалиях современной российской действительности моделей государственно-правового устройства ^{[2, с. 53]}, выполнение которых невозможно без обращения к национальному историческому опыту и правовым традициям нашего государства. Особую важность при этом приобретает изучение творческого наследия ученых-юристов России второй половины XIX в., предметом осмысления которых являлись проблемы взаимоотношений государства, общества и личности.

Одним из таких ученых являлся профессор полицейского права Василий Николаевич Лешков (1810–1881 гг.) и разработанная им концепция «общественного права», в контексте которой он высказывал идею самостоятельности общества от государства. Правовед утверждал, что самостоятельность человеческих обществ равноценна свободе лиц и самодержавию государства: «наше общество самостоятельно ^{[3, с. 14]} по акту своего происхождения». Точно так же, как свобода признается за отдельным лицом с момента рождения, так и общество, в момент своего становления, не требует для понимания его самостоятельности никакого специального признания, утверждения, или освещения ^{[4, с. 381]}.

В. Н. Лешков подчеркивал, что человеческое общество, как и государство, существует силой истории, и существуют они во имя одинаковой цели ‒ ради народной жизни. Общины, села и города, в равной мере, как и земство, подобно областям и народу, появляются раньше государства, служа для него основанием, почвой, мотивом существования ^{[4, с. 383]}. В. Н. Лешков считал, что человеческое общество самостоятельно в том смысле, что как его принцип, так и ведомство не зависит ни от произвола лиц в него входящих, ни от распоряжений правительства, над ним поставленного ^{[3, с. 4]}. Правовед утверждал, что самостоятельность общества от государства предполагает недопустимость и невозможность вмешательства государства в его «внутренний быт», так же, как невозможно произвольно установить быт в семье или жизнь в общине. «Общий дух народа, исходящий из его истории, распоряжается и господствует» – писал В. Н. Лешков ^{[3, с. 22]}. Общество внутри себя должно самостоятельно организовываться и функционировать, точно так же, как любое государственное ведомство в пределах своих полномочий или любое лицо в пределах своего права. Право отдельного лица по В. Н. Лешкову ‒ это ситуация, при которой лицо независимо и свободного (в пределах своего права) распоряжается своей собственностью, своим владением, имением, домом, лавкой, заводом, иначе гражданское, личное право существовать не может. В. Н. Лешков утверждал, что общество выступает субъектом права и поэтому государство должно «позволить полную независимость его распоряжений в пределах принадлежащих ему прав, или в пределах его ведомства. Само собой разумеется, что эти самостоятельные распоряжения должны быть согласованы с принципами, действующими в обществе. Принципы же общества народны, даны народной жизнью, а потому всенародны и необходимо входят в состав законов страны, или в область государственного законодательства. Ведь государство создано не только для внешней и внутренней защиты общества, но и для законодательной деятельности» ^{[3, с. 23]}.

Признавая за обществом право самостоятельности и отрицая возможность вмешательства государства в процесс самоуправления общества, правовед подчеркивал, что не всякое внешнее влияние на общество признается вмешательством ^{[3, с. 29]}. В. Н. Лешков полагал, что стоит различать государственное управление, производимое на местах и местное самоуправление. По мнению государствоведа, управление остается государственным даже в том случае, когда оно передается для эффективности исполнения местным жителям, (графам, шерифам, атторнеям и т. д.). Даже в том случае, когда к выполнению функций по управлению привлекаются местные жители, (например, участие в наборе рекрутов, местная раскладка податей, выборы в судьи или заседатели и т. д.), это не предполагает самоуправления. Государственное управление может только децентрализоваться, но не в силах обратиться в местное самоуправление, по существу задачи, по существу предмета и по природе своей деятельности ^{[4, с. 125]}. Субъектом государственного управления является только государство, формы осуществления этого управления могут быть разными, в зависимости от стоящих перед государством задач в конкретный период времени. Полностью меняется дело там, где предмет ведомства местный, земский; тут он управляется земством, а не государством и только так ^{[3, с. 12]}. В. Н. Лешков высказывал мнение о необходимости разграничения исключительной области права земского и общественного, поскольку отсутствие этого разграничения приводит к путанице и неопределенности ^{[3, с. 13]}. В этой связи правовед положительно оценивал «Положение о губернских и уездных земских учреждениях» ^[5] 1864 г., предоставившее возможность местному населению участвовать в разрешении хозяйственных нужд губерний и уездов посредством народного представительства.

В своих работах В. Н. Лешков формирует понятие гражданского общества - как общества, основанного на соглашении или расчете, входящих в него субъектов и существующее для достижения определенных целей ^{[6, с. 380]}. При этом В. Н. Лешков лишь фрагментарно касается субъективных прав конкретных лиц, составляющих это общество.

Данный вопрос был позже подробно рассмотрен другим известным отечественным государствоведом Владимиром Матвеевичем Гессеном (1868–1920 гг.), пик научной деятельности которого пришелся на период - конца XIX - начало ХХ в.

Рассматривая довольно широкий круг вопросов правовой действительности современной ему Российской империи, особое внимание В. М. Гессен уделял проблемам взаимодействия личности и государства (кандидатская диссертация В. М. Гессена была посвящена институту подданства) ^[7], в том числе в контексте концепции правового государства, в основу которой В. М. Гессеном был положен принцип свободного развития личности, ее защищенности государством.

Важнейшим инструментом защиты личности от государственного произвола в правовом государстве выступала, разработанная правоведом концепция «субъективных прав» ^{[2, с. 54]}. Ученый полагал, что, будучи подданным государства с абсолютной властью монарха, индивид является лишь объектом власти, в то время как в правовом (или конституционном) государстве, он становится ее субъектом, превращаясь из подданного в полноправного гражданина. Соответственно, он становится субъектом определенных публичных прав и обязанностей. Права эти имеют два аспекта, связанных с взаимоотношениями государства и данного индивида: объективный и субъективный. Объективный аспект определяет границы вмешательства государства в жизнь индивида, а субъективный – содержит права индивида в отношении государства ^{[8, с. 27]}. Особое значение в данном случае имеет субъективный аспект, поскольку именно он закрепляет новую реальность положения человека в государстве и дает ему возможность отстаивать свои права по отношению к власти в судебном и административном порядке.

В. М. Гессен выделял три категории субъективных публичных прав. Первая категория, это «права свободы»: правовое государство признает за индивидом определенную сферу свободы, в которую государства не имеет право вмешиваться ^{[9, с. 35]}. Это признание государством за индивидом самого «права иметь право», которое отрицалось абсолютистскими формами власти. Обретение этого фундаментального права постепенно приводит к возникновению «каталога политических свобод» ^{[9, с. 37]}, включавших свободу вероисповедания, свободу печати, свободу личности, союзов и собраний, передвижения, промыслов и занятий и т. д. Каждая такая «свобода» по мнению ученого, является частичным проявлением «права общегражданской свободы».

Вторая категория субъективных публичных прав, это «положительные» публичные права индивида, то есть все права индивида на положительное действие государства в его интересах. Иными словами это права на услуги со стороны государственной власти, например: право на судебную защиту (право иска); право на социальную защиту (право на общественное призрение); право на образование. Третья категория прав – права политические, то есть права на осуществление государственной власти. Важнейшим среди политических прав, в данном случае, является избирательное право – право избирать и быть избранным членом представительных собраний. Кроме избирательно права, к третьей категории субъективных прав относилось также право быть присяжным заседателем.

Одним из главных факторов, влияющих на формирование и развитие правового государства, Гессен видел парламентаризм, поскольку вполне справедливо полагал, что господство законодательной власти и, следовательно, ее надзаконный характер в правовом государстве обусловлены представительным характером ее организации ^{[7, с. 32]}. Изучая процесс становления народного представительства зарубежных стран, ученый пришел к выводу, что единственно верной конструкцией народного представительства является та, в которой законодательная власть осуществляется парламентом от имени и в интересах народа, в то время как гражданин является не законодателем, а избирателем; выбирающим законодателей ^{[10, с. 37]}. Правовое государство, по мнению В. М. Гессена, есть оптимальная формула компромисса двух начал – демократии и гарантий прав индивида ^{[2, с. 55]}. В. М. Гессен подчеркивал, что правовое государство предполагает взаимную связанность правом, как государственной власти, так и его граждан. «Государство, в лице своей правительственной власти, так же подчинено закону, как каждый в отдельности гражданин» ^{[8, с. 38]}. Соблюдение единого для всех закона в правовом государстве обуславливает взаимоотношения государства, общества и личности.

В контексте современных проблем взаимоотношения государства, гражданского общества и личности, концепция «общественного права» В. Н. Лешкова и концепция «правового государства» В. М. Гессена обретают особую актуальность. Рассмотренные данными правоведами аспекты взаимодействия государства, общества и личности, основанные на принципах самостоятельности и верховенства права, остаются актуальными и на сегодняшний день, в связи с чем, могут служить ориентирами для выбора оптимальных путей развития в современной России.