Библиотека
|
ваш профиль |
Налоги и налогообложение
Правильная ссылка на статью:
Тихонова А.В.
К вопросу о выборе приоритетных подходов в налогообложении населения
// Налоги и налогообложение.
2021. № 4.
С. 19-35.
DOI: 10.7256/2454-065X.2021.4.35020 URL: https://nbpublish.com/library_read_article.php?id=35020
К вопросу о выборе приоритетных подходов в налогообложении населения
DOI: 10.7256/2454-065X.2021.4.35020Дата направления статьи в редакцию: 09-02-2021Дата публикации: 02-10-2021Аннотация: Объектом настоящего исследования выступает система налогообложения населения, предметом - состав и структура налогов, уплачиваемых физическими лицами. В контексте тематики статьи автором анализируются два приоритетных подхода к построению оптимальной и наиболее справедливой системы налогообложения физических лиц: через объект "доходы" или "потребление". Проводится подробный анализ передовых отечественных и зарубежных исследований в данной области, определяются преимущества и недостатки каждого из подходов с позиции горизонтальной и вертикальной справедливости, индивидуальной полезности и ее дисконтирования. Самостоятельным разделом представлена научная дискуссия об абсолютной состоятельности налогообложения доходов и потребления населения. В результате качественного теоретического анализа автор приходит к выводу о том, что целесообразно выбирать комплексный подход в построении системы налогообложения населения. Краеугольным камнем в данном аспекте выступает определение оптимального соотношения налогов на потребление и на доходы. Для чего разработана авторская методика выявления такого соотношения, основанная на построении матрицы рассеяния 87 стран мира и корреляционно-регрессионном анализе показателей их экономического развития и налоговых ставок. Научная новизна исследования состоит в обосновании наличия существенной взаимосвязи между соотношением налогов на потребление и на доходы населения и уровне социально-экономического развития государства. Ключевые слова: НДФЛ, НДС, доходы населения, расходы населения, эффективная налоговая ставка, налоговые доходы, справедливость налогообложения, индивидуальная полезность, перераспределение богатства, сбережение населенияПубликация подготовлена при поддержке гранта Президента РФ для государственной поддержки молодых российских ученых – кандидатов наук МК-422.2021.2 «Современные трансформации системы налогообложения физических лиц». Abstract: The object of this research is the system of taxation of the population, while the subject is the composition and structure of taxes paid by private entities. The author analyzes the two priority approaches towards building the optimal and utmost fair system of taxation of private entities – through the object of “income” or “consumption”. Detailed analysis is conducted on the advanced Russian and foreign research on the topic. The author outlines the advantages and disadvantages of each approach from the perspective of horizontal and vertical justice, individual utility and its discounting. The scientific discussion on the absolute viability of taxation of income and consumption of the population is allocated into a separate chapter of the research. Based on the qualitative theoretical analysis, the author concludes on the rationality of choosing integrated approach towards creation of taxation system of the population. The cornerstone in this regard is the determination of the optimal ratio of consumption and income taxes. For this purpose, the author develops the original methodology based on the scattering matrix of 87 countries of the world, correlation and regression analysis of the indicators of their economic development and tax rates. The scientific novelty of consists in substantiation of the existence of substantial connection between the ratio of taxes on consumption and income of the population and the level of socioeconomic development of the country. Keywords: PIT, VAT, population income, population spending, effective tax rate, tax revenues, fairness of taxation, individual utility, redistribution of wealth, saving the population
Экономисты не достигли консенсуса в отношении того, что составляет лучшую суррогатную меру полезности как основы для формирования справедливой системы налогообложения физических лиц, в качестве двух основных вариантов предлагались доход и потребление. Ни Смит, ни Милль не смогли привести убедительных аргументов в пользу идеальной налоговой базы, исходя из своих принципов платежеспособности. Доход как объект налогообложения населения Первая предложенная налоговая база, которая «прижилась» на практике, появилась более 100 лет спустя, в 20-х и 30-х годах прошлого столетия. Роберт Хейг из Колумбии и Герберт Симонс из Чикаго независимо пришли к заключению, что некий общий показатель дохода является идеальной налоговой базой (Simons, 1938; Haig, 1921) [1, 2]. Они предложили доход, определяемый как увеличение покупательной способности в течение года, в качестве идеальной налоговой базы для ежегодно взимаемого налога. Их предложение было принято почти повсеместно, и «доход Хейга-Симонса» оставался практически неоспоримым среди экономистов как лучший суррогатный показатель полезности вплоть до 1960-х годов, когда пользоваться популярностью начало потребление. В определении Хейга-Симонса используется личный доход, а не располагаемый доход, поскольку первый включает подоходный налог с населения, который изначально является частью налоговой базы. С другой стороны, экономисты-марксисты предпочитают использовать дифференцированный подход к налогообложению различных видов доходов: к заработной плате и доходу от прибыли - по причинам, не имеющим ничего общего с суррогатными показателями полезности. Определив, что доход является лучшим суррогатным показателем полезности, Хейг и Симонс дали свою трактовку горизонтальной справедливости, определяемую следующим образом: два человека с одинаковыми суммами дохода равны и должны платить одинаковый налог. Точно так же два человека с разным доходом не равны и должны платить разные налоги по принципу вертикального равенства (что в целом соответствует классическим принципам горизонтальной справедливости налогообложения). Ученые также утверждали, что все компоненты дохода эквивалентны с точки зрения увеличения покупательной способности, поэтому источники дохода не должны влиять на сумму уплаченного налога. Использование дохода также не имеет отношения к уплате налога, поэтому оно не должно иметь значения при расчете налоговых обязательств. Указанный подход Хейга и Симонса имеет место в условиях развитого налогового администрирования и высокой налоговой культуры населения. Однако при наличии теневой занятости, укрывании доходов он перестает работать в чистом виде, потому как в данном случае официально декларируемые доходы не являются эквивалентом полезности, они не характеризуют реальную покупательскую способность населения. Не случайно, в большинстве отечественных кандидатских и докторских исследований 21 века в качестве одного из приоритетных инструментов выведения теневых доходов предлагается обязательное декларирование расходов и их соотношение с расходами, полученными плательщиками налогов [3]. Приоритет подходному налогообложению отдают и современные исследователи. В частности, Robin Boadway, Zhen Song при помощи теоремы Аткинсона – Стиглица доказали, что при слабо разделимых потребительских предпочтениях регулирующая функция косвенных налогов не эффективна, если одновременно применяется оптимальная шкала нелинейного подоходного налога. Перераспределительные цели, в данном случае, могут быть достигнуты только с помощью подоходного налога, даже если потребляемые товары существенно различаются по эластичности спроса по доходу (Boadway, Song, 2016) [4]. К аналогичному выводу приходит в своем исследовании французский и американский экономист Эммануэль Саэс. По мнению автора, косвенное налогообложение не является оптимальным с позиции перераспределения национального богатства, которое должно осуществляться исключительно за счет прямого подоходного налогообложения. Однако эти результаты являются справедливыми только при единообразном налогообложении товаров в условиях прогрессивного подоходного налога. В ситуации же, когда налогообложение труда основано только на доходах и когда происходит замещение разных типов труда, данные закономерности не работают. Косвенное налогообложение, как инструмент перераспределения, эффективно только в краткосрочной перспективе. В долгосрочной перспективе следует отдавать предпочтение инструментам прямого налогообложения для увеличения национального дохода и перераспределения богатства (Saez, 2004) [5]. Потребление как объект налогообложения населения Несмотря на то, что доход является объективным объектом налогообложения, а его денежное выражение практически везде выступает в качестве налоговой базы в соответствии с принципом платежеспособности, нельзя было ожидать, что он получит единодушное признание среди экономистов и политиков. Аргументом такого рода является растущая поддержка экономистами-неоклассиками потребления или расходов как идеальной налоговой базы. Доход выступает идеальным суррогатным показателем полезности, если у людей одинаковые вкусы, способности и возможности (так называемое «идентичное состояние»), что нельзя представить как современную экономическую характеристику общества. В противном случае, чем больше степень отклонения общества от «идентичного состояния», тем больше доход не соответствует показателю полезности. По этой причине ряд ведущих экономистов могут рассматривать потребление как лучший выбор для построения оптимальной системы налогообложения физических лиц. Первое серьезное предложение по использованию в качестве базы налога на потребление или расходы принадлежит Николасу Калдору [6]. Он отдавал предпочтение потреблению не потому, что оно связано с индивидуальной полезностью, а с более широкой социальной точки зрения. Калдор согласился с тем, что потребление и сбережение - это личный выбор индивидов, призванный повысить свою полезность сейчас или в будущем, но он утверждал, что общество может провести значимое различие между ними следующим образом. Когда люди потребляют, они расходуют ресурсы для собственного удовлетворения, принося в жертву благополучие других. Напротив, когда люди делают сбережения, они предоставляют средства для инвестиций, которые ведут к более производительной экономике, что может принести пользу всем гражданам в будущем. Поэтому Калдор утверждал, что общество может надлежащим образом дискриминировать потребление при налогообложении, даже если налоги основаны на принципе жертвоприношения, при условии, что жертва рассматривается с социальной, а не с индивидуальной точки зрения. Простые, стилизованные модели, которые отслеживают состояние экономики в течение 100 и более периодов, обнаруживают, что замена подоходного налога налогом на потребление приводит к огромному устойчивому увеличению выпуска продукции на человека. Некоторые модели сообщают об увеличении порядка 10-20%. Увеличение объема производства является результатом увеличения сбережений, инвестиций и производительности за счет налога на потребление, как утверждал Калдор. Это рассматривается как веский аргумент эффективности в пользу налога на потребление. Многие экономисты-неоклассики добавляют к этому аргументу аргумент справедливости. Разрыв с традиционным взглядом начался в 1960-х годах после разработки гипотезы Фридмана о постоянном доходе [7] и гипотезы жизненного цикла Модильяни-Брумберга (LCH) [8], которые сами по себе порвали с традиционным кейнсианским взглядом на вопрос о потреблении. Новые теории рассматривали потребителей как определяющих свои решения в течение более длительного периода времени, чем один год, а в случае LCH - на протяжении всей жизни. Более новый распространенный взгляд на принцип платежеспособности заключался в том, что налогообложение также следует рассматривать в контексте всей жизни. Доход не может считаться идеальной налоговой базой, поскольку он относится только к одному году. Равная полезность по Фельдштейну до налогообложения / равная полезность после налогообложения - это правильный принцип, но его следует применять к полезности на протяжении всей жизни, соответствующим образом дисконтированной до приведенной стоимости: два человека с равной приведенной стоимостью полезности на протяжении всей жизни до налогообложения должны иметь одинаковую приведенную стоимость полезности на протяжении всей жизни и после налогообложения. С точки зрения продолжительности жизни, потребление, а не доход, является идеальной налоговой базой согласно следующей логике. Процесс потребления наиболее тесно связан с генерацией полезности. Сторонники Хейга и Симонса принимают годовую перспективу для оценки оптимального налогообложения, в которой некоторая покупательная способность может быть сохранена для будущего потребления. Однако в этом нет необходимости с точки зрения пожизненной перспективы, потому что весь доход в итоге потребляется (считая завещание наследникам как конечный результат процесса потребления). Если бы налоги взимались на пожизненной основе, не имело бы значения, является ли потребление или доход налоговой базой, потому что приведенная стоимость пожизненного потребления и дохода равны. Но налоги взимаются ежегодно. Только ежегодный налог на потребление может гарантировать, что два человека с одинаковой приведенной стоимостью потребления в течение жизни до налогообложения имеют одинаковую приведенную стоимость потребления в течение жизни после уплаты налогов. Ежегодный подоходный налог нарушает равенство между пожизненным (дисконтированным) потреблением до и после налогообложения, поскольку он фактически дважды облагает сбережения налогом. Доход, из которого происходит сбережение, облагается налогом, и любые доходы от сбережений также облагаются налогом. Дискуссия Следует отметить, что указанная выше позиция экономистов (сторонников налогов на потребление) является дискуссионной. Дело в том, что вторичное обложение возникает только при получении нового дохода, формируемого при инвестировании сбережений. Таким образом, формально двойного налогообложения не происходит. С другой стороны, в случае если доходность сбережений ниже уровня инфляции возникает ситуация, когда при одинаковом доходе граждан до налогообложения их потребительская полезность после налогообложения различна. Рассмотрим пример, граждане А и Б заработали по состоянию на 31.12 одинаковый доход в размере 100000 руб., однако гражданин А получил 98800 руб. в виде заработной в январе текущего года, которые он положил на вклад, и 1200 руб. в виде начисленных процентов по вкладу (по 1,2% годовых) – проценты начислены 31.12. Гражданин Б получил заработную плату 31.12 в размере 100000 руб. При уровне инфляции выше 1,2% потребительская полезность доходов гражданина А ниже, чем у гражданина Б при их одинаковом номинальном значении за один и тот же период. Налогообложение процентного дохода - вот что вбивает клин между приведенной стоимостью налогов для двух налогоплательщиков. Простой пример также иллюстрирует способы трансформировать подоходный налог в налог на потребление. Во-первых, разрешить налогоплательщикам вычитать сбережения из дохода при расчете налогооблагаемого дохода. Фактически в таком виде подоходный налог трансформируется в налог на расходы, который будет взиматься точно так же, как и подоходный налог с населения, но с вычетом, разрешенным для экономии при расчете налогооблагаемого дохода. Так как доход облагается налогом только в случае потребления, налог на расходы совпадает с налогом на потребление. Во-вторых, разрешить налогоплательщику вычитать процентный доход при расчете налогооблагаемого дохода. Обратим внимание, что налог на расходы эквивалентен налогу на доход от заработной платы в этом простом примере, потому что в нашем примере -это налог на прибыль, при котором весь доход от капитала вычитается из налогооблагаемой базы. Однако налог на расходы и налог на заработную плату не эквивалентны в реальной экономике. Разница в том, что налог на заработную плату уплачивается только за рабочие годы, а налог на расходы уплачивается за все годы жизни, включая пенсионные годы. Безусловно, избыточное применение косвенных налогов является экономически несправедливым по отношению к конечным потребителям, которые выступают в качестве носителей налога. Мнение о том, что налогообложение потребления по своей сути несправедливо подтверждено ранними эмпирическими данными, которые предполагают высокую регрессивную составляющую НДС. Однако данная позиция поддерживается не всеми учеными (Alizadeh, Motallabi, 2016) [9]. В частности, Milojko Arsić, Nikola Altiparmakov анализируют налоговую систему Сербии, как одного из представителей развивающихся государств Европейского Союза. В их исследовании было показано, что значительная часть предполагаемой регрессивности НДС обусловлена тенденцией занижения доходов, присущей выборочным обследованиям домохозяйств. Авторы исходили из того, что расходы домашних хозяйств являются более значимым показателем благосостояния, чем зарегистрированный доход. Значительное присутствие мелкого сельскохозяйственного производства продуктов питания во многих развивающихся европейских странах, в том числе в Сербии, представляет собой важный фактор прогрессивности НДС, нежели в развитых европейских странах. Микромодельный анализ данных обследования расходов в Сербии показал, что распространенные убеждения о несправедливости косвенного налогообложения значительно преувеличены и плохо обоснованы в экономической реальности развивающихся европейских стран, где НДС можно признать умеренно прогрессивным (Arsić, Altiparmakov, 2013) [10]. Важно отметить, что внедрение НДС для одновременного увеличения государственных доходов, повышения экономической эффективности и сокращения неравенства является серьезной проблемой для развивающихся стран. Вопрос о распределительном влиянии НДС получил большое внимание в литературе (Чугунов, Жукевич, 2014) [11]. Недостатком описанных выше работ является тот факт, что ученые рассматривают регулирующее воздействие налога в основном на домохозяйства. Однако НДС не является нейтральным к бизнесу, как полагает ряд исследователей (Литвинцева, 2012) [12]. Он становится конечным расходом и для производителей, которые не могут принять его к вычету или являются конечными потребителями товаров, работ, услуг. Так, Céline de Quatrebarbes, Dorothée Boccanfuso, Luc Savard, используя двухэтапную процедуру моделирования - общее равновесие с последующим микромоделированием – иллюстрируют важность учета особенностей структуры НДС для измерения его распределения и экономического воздействия (Quatrebarbes, Boccanfuso, Savard, 2016) [13]. Дифференцированная ставка НДС является более экономически эффективной, чем единая фиксированная ставка. Высокая ставка НДС с освобождением от налогообложения основных продуктов питания имеет наибольший потенциал для сокращения бедности. При наличии системы налоговых вычетов такое построение НДС способствует развитию бизнеса и наполнению доходов государственного бюджета. Другой дискуссионный вопрос, который также подлежит рассмотрению, включение в анализ системы имущественного налогообложения, которая является неотъемлемым элементом налоговой нагрузки физических лиц. Безусловно отмечая важную регулирующую роль имущественных налогов, тем не менее, в рамках настоящего исследования мы заведомо не учитываем его по ряду причин: во-первых, это непревалирующая роль в структуре налоговой нагрузки граждан (в сравнении с подоходным налогом); во-вторых, специфические налоги "имущественного" типа (налоги на наследство имущества, на его передачу и т.п.) присутствуют не во всех странах; в-третьих, гораздо менее существенная фискальная значимость имущественных налогов, взимаемых с физических лиц (по сравнению с НДС и подоходными налогами). Оптимальное соотношение налогов на потребление и на доходы В условиях сложной децентрализации налоговых систем на первый план встает необходимость не просто выбора какого-то конкретного из рассматриваемых видов налогов, а их оптимального соотношения. Оптимальное построение налоговой системы – это тема, которая давно увлекала экономистов-теоретиков, практиков и политических деятелей (Вишневский, Гончаренко, Гурнак, 2016) [14]. Несмотря на то, что все развитые страны взимают косвенные налоги на широкой основе, наряду с прямыми налогами, достаточно небольшое количество исследований посвящено объяснению оптимальной структуры и соотношения прямых и косвенных налогов (Boadway, Marchand, Pestieau, 1994) [15]. Причем научно-исследовательские работы в данной области рассматривают проблемы не только в рамках одного государства, но и внутри страны в разрезе территорий. В частности, Joy Eleniewski, Doug Nagode и James P. Trebby в своем исследовании «Current Trends in State Taxation: Consumption Tax Versus Income Tax» осуществляют поиск оптимального соотношения налогов на потребление и на доходы в различных штатах США. Они приходят к выводу о том, что единой оптимальной структуры налоговой системы, которая могла бы быть имплементирована в каждый штат, не существует. Сочетание прямых и косвенных налогов должно выстраиваться исходя из конкретных экономических условий при минимизации негативных эффектов на финансовое состояние бизнеса и населения. Авторы доказывают, что штаты с волатильной экономикой могут широко использовать налог с продаж, в то время как экономически более устойчивые штаты должны применять более агрессивную налоговую политику, взимая налоги с доходов (Eleniewski, Nagode, Trebby, 2014) [16]. Таким образом, авторы рассматривали налоги на потребление и доходы в контексте выполнения ими фискальных задач. Нередко, при оценке перераспределительной функции прямых и косвенных налогов исследователями рассматривается также и политический фактор, влияние которого приводит к противоположным результатам, нежели представлены рассматриваемыми выше авторами (Mayburov, Kireenko, 2018; Fairfield, 2013) [17, 18]. Например, Hector Sala анализирует эволюцию соотношения прямого налогообложения (характеризующегося прогрессивными ставками) и косвенных налогов (характеризующихся фиксированными ставками), а также последствия распределения налоговой нагрузки для населения, обладающего нижними 50% дохода, средними 40% и высокими 10% дохода, в США. Автор отмечает, что колебания распределения налоговой нагрузки совпадают с избирательными циклами в США с 1960-х годов. Периоды, в которые это соотношение увеличивается, совпадают с периодами, в которые демократы управляют Правительством, и происходит большее перераспределение от богатых (10% лучших) к остальной части населения. И наоборот, периоды, в которые это соотношение падает, и республиканцы обладают властью, характеризуются снижением этого соотношения и меньшим перераспределением от богатых к остальной части населения. Авторы приходят к выводу, что наиболее обеспеченные граждане, будучи более информированными экономическими агентами, способны защитить себя от ужесточения фискальных условий, тем самым сокращая перераспределительные эффекты от установления прогрессии по подоходному налогу (Sala, 2019) [19]. К аналогичному выводу приходят мексиканские авторы, которые отмечают, что последние годы Мексика несла самое легкое налоговое бремя в Латинской Америке. В их статье утверждается, что основной причиной этого является сопротивление исключительно политически мобилизованной экономической элиты (Ondetti, 2017) [20]. В экономиках мира налоги на доходы и потребление населения составляют подавляющую часть фискальных доходов бюджета. Вместе с тем отметим, что выбор в приоритетах наполняемости бюджетов за счет прямых и косвенных налоговых доходов во многом определяется уровнем социально-экономического развития страны. В частности, косвенные налоги преобладают в доходах развивающихся стран, в то время как прямые налоги составляют основу государственных доходов в экономически развитых странах. Карлос Бетенкорт и Ларс Кунце, моделируя влияние социальных норм и экономического роста на уклонением от уплаты налогов на труд и капитал, пришли к выводу о том, что страны с низким уровнем дохода характеризуются высоким уровнем уклонения от уплаты налогов на труд и капитал, в то время как для стран с высоким уровнем дохода характерно обратное. Данное обстоятельство ученые связывают с уровнем налоговой культуры населения. Так, существование социальной нормы в отношении соблюдения налогового законодательства порождает снижение как доли уклоняющегося от уплаты налогов населения, так и суммы уклонения [21]. Второй подход является экономически более справедливым, так как основан на формировании реальных финансовых результатов деятельности бизнеса и населения. Однако он требует высокого уровня развития налогового контроля и налоговой дисциплины. Кроме того, налоговые доходы от прямых личных налогов наиболее подвержены влиянию финансовых кризисов, что создает существенные фискальные риски для стран с развивающейся экономикой. Эти страны при невысокой рентабельности бизнеса, низких доходах населения и отсутствии эффективной системы налогового администрирования не в состоянии обеспечить поступление подоходных налогов в бюджет (Mawejje, Sebudde, 2019) [22]. К примеру, можно выделить целый ряд европейских стран, которые повысили ставки НДС (косвенного налога), чтобы предотвратить снижение доходов во время кризисов 2008 и 2011 годов (но в некоторых странах стандартные ставки были снижены) (Lykova, 2015) [23]. Представленный анализ научной литературы позволил определить вектор исследования, которое будет состоять в оценке принципов установления налоговых ставок по прямым и косвенным налогам в зависимости от уровня развития национальной экономики и структуры налоговых платежей. Это позволит определить наличие или отсутствие оптимального соотношения налогов на потребление и доходы. Методология определения оптимального соотношения налогов на потребление и доходы В качестве методологии для выявления зависимости между системой подоходного и косвенного налогообложения использованы следующие методы и приемы анализа. 1) Матрица рассеяния стран (в исследовании рассмотрены 87 государств). Графическое изображение соответствия ставок подоходного налога, взимаемого с физических лиц, и налога на потребление позволит сегментировать страны по типу соотношения налоговых ставок при одновременной простоте реализации данного метода. 2) Матрица парных коэффициентов корреляции. Данный метод будет использован для выявления степени зависимости размера налоговой ставки НДС (х1), корпоративного (х9) и подоходного налога (х10) от общего уровня развития национальной экономики, состояния бизнеса и благосостояния населения. В контексте реализации авторской методики в качестве показателей, характеризующих уровень развития экономики, выбраны следующие: - уровень инфляции за год, % (х2); - торговый баланс, млрд долл США (х3); - государственный долг в % к ВВП (х4); - ВВП на душу населения, долл США (х5); - индекс легкости ведения бизнеса (х6); - уровень безработицы, % (х7); - уровень продовольственной инфляции, % (х8). 3) Корреляционно-регрессионный анализ. КРА применяется для определения степени эластичности ставок налогов на потребление относительно ставок подоходных налогов. В данном случае регрессия позволяет найти уравнение зависимости ставок, в котором коэффициент при независимой переменной будет являться показателем эластичности. Сделаем оговорку, что для интерпретации параметров уравнения регрессии проводится предварительная оценка уравнения на гетероскедастичность остатков с помощью графика остатков и критерия Гольдфельда-Квандта (формула 1): Необходимость оценки модели на гетероскедастичность подтверждается тем, что в анализе используется неоднородная совокупность объектов (страны 3го мира, развитые и развивающиеся государства). Результаты исследования С целью оценки зависимости размера установленных ставок налогов на потребление и на доходы построены 2 матрицы рассеяния. На рисунке 1 представлена диаграмма рассеяния 87 стран мира по ставкам подоходного налога и НДС (составлена по данным за 2017 год). Источник: составлено автором. Рисунок 1 – Диаграмма зависимости ставки подоходного налога и ставки НДС по 87 странам мира, 2017 год Сделаем оговорку, при наличии в большинстве анализируемых государств прогрессивной шкалы подоходного налога в исследовании использовались следующие данные: 1) в странах с отсутствием прогрессии использовалась основная ставка налога; 2) в странах с применением прогрессии – средняя эффективная налоговая ставка. По налогам на потребление (НДС, налог с продаж и прочие налоги на потребление) в анализе участвовала только основная ставка налога. Диаграмма рассеяния показала наличие прямой зависимости между ставками прямых и косвенных налогов, в связи с чем, на следующем этапе исследования был проведен корреляционно-регрессионный анализ между размерами ставок НДС и подоходных налогов (таблица 1). Таблица 1 – Итоги регрессии ставок налогов на потребление (у) и подоходного налога (х)
Источник: рассчитано автором. Представленная модель регрессии была проверена на гетероскедастичность остатков с помощью графика остатков (рисунок 2) и критерия Гольдфельда-Кванта с целью определения существенности рассматриваемых факторов (формула 2). Источник: составлено автором. Рисунок 2 – График остатков уравнения регрессии Фактическое значение критерия (2,0) не превысило его критическое значение (2,12), таким образом, принимаем нулевую гипотезу о гомоскедастичности остатков уравнения парной линейной регрессии в генеральной совокупности. Следовательно, выполняется третья предпосылка регрессионного анализа, и параметры уравнения могут быть оценены с помощь обычного метода наименьших квадратов. Проведенные результаты исследования показали, что в целом размер ставки налогов на потребление коррелирует со ставкой подоходного налога, однако последняя не является одним их основополагающих факторов при установлении шкалы НДС. 34,9% вариации ставки НДС объясняется изменчивостью ставки подходного налога, в то же время оставшиеся 65,1% приходятся на прочие факторы. Это не позволяет однозначно утверждать о наличии существенной зависимости между системой подоходного налогообложения граждан и налогообложением потребления. Анализ эластичности налоговых ставок показал, что при росте ставки подходного налога на 1%, ставка НДС в среднем по анализируемым 87 странам увеличивается на 0,264%. Это напрямую не соответствует заявленному выше высказыванию о преимущественном выборе странами налогов одного или другого типа. Во многом такое несоответствие объясняется тем фактом, что страны с высокими налоговыми ставками обладают развитой социально-экономической системой, характеризуются высокой рентабельностью бизнеса и доходами граждан (Tikhonova, 2019; Goncharenko, Tikhonova, Melnikova, Malkova, 2018) [24, 25]. Вместе с тем, ряд государств обладает низкими налоговыми ставками - эта группа представлена странами с традиционным восточным типом уклада налоговой системы, в котором важную роль играют национальные и религиозные особенности (Оман, Йемен, ОАЭ, Бахрейн). В таких типах стран отмечаются как низкие ставки налогов на потребление, так и на доходы граждан (а в ряде случаев и их отсутствие - например, в Омане отсутствуют оба налога), что подтверждается во многом наличием прочих источников доходов бюджета (в первую очередь, от добычи полезных ископаемых). Для выявления зависимости в структуре налоговых доходов и уровне экономического развития рассмотрим более подробно страны ЕС. Как показал проведенный анализ, в группу стран с высокими ставками НДС и подоходного налога попали, в частности, представители Скандинавии (Финляндия, Дания, Швеция), Бельгия, Нидерланды. Вместе с тем, при достаточно высоких ставках прямых и косвенных налогов в доходах бюджета указанных государств преобладают поступления от налогов, взимаемых с доходов организаций и граждан (таблица 2). Таблица 2 – Структура налогов на производство и импорт (на потребление - b) и налогов на доходы (a) в отдельных странах, % к ВВП
Источник: составлено автором по данным Евростата, URL: https://ec.europa.eu/eurostat/web/government-finance-statistics/data/database (дата обращения 01.06.2020). С целью оценки зависимости принципа установления налоговых ставок от общего уровня развития экономики стран построена матрица парных коэффициентов корреляции (таблица 3). Таблица 3 – Матрица парных коэффициентов корреляции
Источник: рассчитано автором. Представленная выше матрица показала отсутствие связи между показателями уровня экономического развития и устанавливаемыми государствами ставками налогов. Такие результаты во многом обосновывают вывод Hector Sala о существенном влиянии политических факторов на налоговую систему и принципы установления отдельных элементов налогообложения [19]. Кроме того, налоговая ставка далеко не всегда является индикатором налоговой нагрузки. Например, достаточно высокая ставка подходного налога во Франции при наличии системы существенных налоговых вычетов не показывает действительной эффективной налоговой нагрузки на население. Данный факт в некоторой степени искажает полученные результаты анализа. Выводы Проведенное исследование показало, что приоритетный выбор вида налогов, составляющих основу государственных доходов бюджета, обосновывается во многом уровнем социально-экономического развития стран, качеством системы налогового администрирования, налоговой дисциплиной. Немаловажную роль при этом оказывает и политический фактор, который трудно оценить математическими методами, и влияние которого достаточно проблематично предсказать. Корреляция между ставками подходного налога с граждан и НДС присутствует. Она позволила прийти к следующим выводам: во-первых, налоговая ставка не является индикатором налоговой нагрузки по странам; во-вторых, экономически развитые страны устанавливают высокие ставки по всем типам налога (прямым и косвенным), принимая во внимание покупательскую способность населения и финансовые возможности бизнеса, а также устанавливая систему существенных социальных льгот для наименее защищенных слоев. В завершении стоит отметить, что с учетом полученных выше результатов следует согласиться с выводами американских ученых Joy Eleniewski, Doug Nagode и James P. Trebby о невозможности определения оптимального соотношения налогов на потребление и доходы, оно зависит от индивидуальных параметром государства и его экономического устройства [16]. Вместе с тем, при качественном выявлении факторов, влияющих на архитектонику налоговой системы, возможно, разработать математическую модель, позволяющую определять конкретные параметры системы налогообложения физических лиц (эффективные и номинальные налоговые ставки налогов на потребление и доходы, размер налоговых льгот и т.п.) при соответствующих значениях данных факторов. В частности, эконометрические модели, построенные ранее (Tikhonova, 2019; Goncharenko, Tikhonova, Melnikova, Malkova, 2018) [24, 25], могут быть трансформированы в математические при условии расширения перечня параметров и их конкретизации. В этом лежит дальнейшая плоскость развития настоящего исследования. Библиография
1. Simons H.C. Personal Income Taxation. 1938. University of Chicago Press, Chicago.
2. Haig R.M. The concept of income: economic and legal aspects. In: Haig, R.M. (Ed.), The Federal Income Tax. 1921. Columbia University Press, New York. 3. Пансков В.Г., Мельникова Н.П. Актуальные вопросы повышения роли ндфл в сокращении социального неравенства // Финансы. 2018. № 10. С. 41-47. 4. Boadway R., Song Zh. Indirect taxes for redistribution: Should necessity goods be favored? // Research in Economics 2016. Vol. 70. Is.1. P. 64-88. 5. Saez E. Direct or indirect tax instruments for redistribution: short-run versus long-run // Journal of Public Economics. 2004. Vol.88. Is.3–4. P. 503-518. 6. Kaldor N. An Expenditure Tax. 1955. George Allen & Unwin, Ltd., London. 7. Friedman M. A Theory of Consumption Function. Princeton: Princeton University Press. 1957, 243 p. 8. Modigliani F., BrumbergR.H. Utility analysis and the consumption function: an interpretation of cross-section data // in Kenneth K. Kurihara, ed., PostKeynesian Economics, New Brunswick, NJ. Rutgers University Press.1954. Pp. 388–436. 9. Alizadeh M., Motallabi M. Studying the Effect of Value Added Tax on the Size of Current Government and Construction Government // Procedia Economics and Finance. 2016. Vol. 36. P. 336-344. 10. Arsić M., Altiparmakov N. Equity aspects of VAT in emerging European countries: A case study of Serbia // Economic Systems. 2013. Vol. 37. Is. 2. P. 171-186. 11. Чугунов И.Я., Жукевич О.М. Косвенное налогообложение в системе регулирования экономики // Економiчний часопис-XXI. 2014. № 1-2-1. С. 61-64. 12. Литвинцева Т.В. Реформирование налога на добавленную стоимость в России в рамках развития налоговой системы как социального института // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2012. Т. 8. №17 (158). С. 33-45. 13. Quatrebarbes C., Boccanfuso D., Savard L. Beyond representative households: The macro–micro impact analysis of VAT designs applied to Niger // Economic Modelling. 2016. Vol. 57. P. 76-92. 14. Вишневский В.П., Гончаренко Л.И., Гурнак А.В. Эволюция налоговых институтов и проблемы перехода к экономическому росту // Terra Economicus. 2016. Т. 14, № 4. С. 14-30. 15. Boadway R., Marchand M., Pestieau P. Towards a theory of the direct-indirect tax mix // Journal of Public Economics. 1994. Т. 55. №1. С. 71-88. 16. Eleniewski J., Nagode D., Trebby J. P. Current Trends in State Taxation: Consumption Tax Versus Income Tax // Journal of state taxation. 2014. Vol. 31.1. P. 21-56. 17. Mayburov I.A., Kireenko A.P. Tax reforms and elections in modern Russia // Journal of Tax Reform. 2018. Vol. 4. Is.1. P. 73-94. 18. Fairfield T. Going Where the Money Is: Strategies for Taxing Economic Elites in Unequal Democracies // World Development. 2013. Vol. 47. P. 42-57. 19. Sala H. A fresh look at fiscal redistribution and inequality in the US across electoral cycles // Journal of Behavioral and Experimental Economics. 2019. Vol. 81. P. 195-206. 20. Ondetti G. The Power of Preferences: Economic Elites and Light Taxation in Mexico // Revista Mexicana de Ciencias Políticas y Sociales. 2017. Vol. 62, Is. 231, P. 47-76. 21. Bethencourt C., Kunze L. Social norms and economic growth in a model with labor and capital income tax evasion // Economic Modelling. 2020. Vol. 86. P. 170-182. https://doi.org/10.1016/j.econmod.2019.06.009 22. Mawejje J., Sebudde R. K. Tax revenue potential and effort: Worldwide estimates using a new dataset // Economic Analysis and Policy. 2019. Vol. 63. P. 119-129. 23. Lykova L.N. Tax burden in the Russian Federation: a comparative analysis point of view // Journal of Tax Reform. 2015. Vol. 1. Is. 1. P. 76-89. 24. Tikhonova A.V. Mathematical simulation modeling of the income taxation system with the use of Tukey’s Q-test // Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast. 2019. Vol. 12. Is. 1. P. 138-152. 25. Goncharenko L., Tikhonova A., Melnikova N. and Malkova Yu. Assessment of the Influence of the Current National Economy Development State upon Personal Income Taxation System // Proceedings of the 32nd International Business Information Management Association Conference (IBIMA), Seville Spain. 2018. P. 7982-7989 References
1. Simons H.C. Personal Income Taxation. 1938. University of Chicago Press, Chicago.
2. Haig R.M. The concept of income: economic and legal aspects. In: Haig, R.M. (Ed.), The Federal Income Tax. 1921. Columbia University Press, New York. 3. Panskov V.G., Mel'nikova N.P. Aktual'nye voprosy povysheniya roli ndfl v sokrashchenii sotsial'nogo neravenstva // Finansy. 2018. № 10. S. 41-47. 4. Boadway R., Song Zh. Indirect taxes for redistribution: Should necessity goods be favored? // Research in Economics 2016. Vol. 70. Is.1. P. 64-88. 5. Saez E. Direct or indirect tax instruments for redistribution: short-run versus long-run // Journal of Public Economics. 2004. Vol.88. Is.3–4. P. 503-518. 6. Kaldor N. An Expenditure Tax. 1955. George Allen & Unwin, Ltd., London. 7. Friedman M. A Theory of Consumption Function. Princeton: Princeton University Press. 1957, 243 p. 8. Modigliani F., BrumbergR.H. Utility analysis and the consumption function: an interpretation of cross-section data // in Kenneth K. Kurihara, ed., PostKeynesian Economics, New Brunswick, NJ. Rutgers University Press.1954. Pp. 388–436. 9. Alizadeh M., Motallabi M. Studying the Effect of Value Added Tax on the Size of Current Government and Construction Government // Procedia Economics and Finance. 2016. Vol. 36. P. 336-344. 10. Arsić M., Altiparmakov N. Equity aspects of VAT in emerging European countries: A case study of Serbia // Economic Systems. 2013. Vol. 37. Is. 2. P. 171-186. 11. Chugunov I.Ya., Zhukevich O.M. Kosvennoe nalogooblozhenie v sisteme regulirovaniya ekonomiki // Ekonomichnii chasopis-XXI. 2014. № 1-2-1. S. 61-64. 12. Litvintseva T.V. Reformirovanie naloga na dobavlennuyu stoimost' v Rossii v ramkakh razvitiya nalogovoi sistemy kak sotsial'nogo instituta // Natsional'nye interesy: prioritety i bezopasnost'. 2012. T. 8. №17 (158). S. 33-45. 13. Quatrebarbes C., Boccanfuso D., Savard L. Beyond representative households: The macro–micro impact analysis of VAT designs applied to Niger // Economic Modelling. 2016. Vol. 57. P. 76-92. 14. Vishnevskii V.P., Goncharenko L.I., Gurnak A.V. Evolyutsiya nalogovykh institutov i problemy perekhoda k ekonomicheskomu rostu // Terra Economicus. 2016. T. 14, № 4. S. 14-30. 15. Boadway R., Marchand M., Pestieau P. Towards a theory of the direct-indirect tax mix // Journal of Public Economics. 1994. T. 55. №1. S. 71-88. 16. Eleniewski J., Nagode D., Trebby J. P. Current Trends in State Taxation: Consumption Tax Versus Income Tax // Journal of state taxation. 2014. Vol. 31.1. P. 21-56. 17. Mayburov I.A., Kireenko A.P. Tax reforms and elections in modern Russia // Journal of Tax Reform. 2018. Vol. 4. Is.1. P. 73-94. 18. Fairfield T. Going Where the Money Is: Strategies for Taxing Economic Elites in Unequal Democracies // World Development. 2013. Vol. 47. P. 42-57. 19. Sala H. A fresh look at fiscal redistribution and inequality in the US across electoral cycles // Journal of Behavioral and Experimental Economics. 2019. Vol. 81. P. 195-206. 20. Ondetti G. The Power of Preferences: Economic Elites and Light Taxation in Mexico // Revista Mexicana de Ciencias Políticas y Sociales. 2017. Vol. 62, Is. 231, P. 47-76. 21. Bethencourt C., Kunze L. Social norms and economic growth in a model with labor and capital income tax evasion // Economic Modelling. 2020. Vol. 86. P. 170-182. https://doi.org/10.1016/j.econmod.2019.06.009 22. Mawejje J., Sebudde R. K. Tax revenue potential and effort: Worldwide estimates using a new dataset // Economic Analysis and Policy. 2019. Vol. 63. P. 119-129. 23. Lykova L.N. Tax burden in the Russian Federation: a comparative analysis point of view // Journal of Tax Reform. 2015. Vol. 1. Is. 1. P. 76-89. 24. Tikhonova A.V. Mathematical simulation modeling of the income taxation system with the use of Tukey’s Q-test // Economic and Social Changes: Facts, Trends, Forecast. 2019. Vol. 12. Is. 1. P. 138-152. 25. Goncharenko L., Tikhonova A., Melnikova N. and Malkova Yu. Assessment of the Influence of the Current National Economy Development State upon Personal Income Taxation System // Proceedings of the 32nd International Business Information Management Association Conference (IBIMA), Seville Spain. 2018. P. 7982-7989
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Отличительным преимуществом статьи является широта исследования аппарата экономико-математического моделирования, представляющая собой методологическую основу исследования: корреляционно-регрессионный анализ, построение матриц рассеяния стран и парных коэффициентов корреляции. Кроме того, в исследовании использованы и общенаучные методы: анализ, синтез, логический метод и т.д. Все выводы и результаты исследования автор подкрепляет ссылками на базы статистических данных, общепринятые научные подходы к оценке гипотез, исследования отечественных и зарубежных ученых. Интерпретация результатов корреляционно-регрессионного анализа не лишена недостатков. Так не очевидны результаты оценки значимости уравнения в целом по F-критерию Фишера и параметров – в соответствующих ячейках таблицы 1 стоит 0. Информационно-аналитическую базу исследования составляют базы статистических данных ресурсы информационной базы Интерфакс. В части формирования статистической базы не освещен, на наш взгляд вопрос об использовании данных по 87 странам – за какой период? А далее, исходя из этого, не ясно, для всех ли стран полученные выводы одинаковы? И за все ли годы? Например, тема налогов в исламских государствах упомянута вскользь, однако, эти межстрановые различия требуют, на наш взгляд, отдельного обоснования. Актуальность статьи не вызывает сомнений. В России с 2019 г. в исследуемой области внедрены две существенные меры по реформированию налоговой системы – повышение основной ставки НДС с 18 до 20% с 01.01.2019 и введение прогрессивной двухступенчатой шкалы НДФЛ 13 и 15% с 01.01.2021, где ставка 15% будет применяться к доходам граждан свыше 5 млн руб. в год. Это свидетельствует о актуальности и необходимости поиска оптимального соотношения между доходами и потреблением в налогообложении граждан. Статья обладает практической значимостью: проведенный анализ данных нацелен на оценку возможных направлений преодоления проблем в области налоговой политики и формирования оптимальной налоговой системы. Заслуживает внимания разработанная модель определения зависимости между ставками прямых налогов на доходы граждан и косвенных налогов. Интерес представляет вывод о «невозможности определения оптимального соотношения налогов на потребление и доходы», а также об «отсутствии связи между показателями уровня экономического развития и устанавливаемыми государствами ставками налогов». У читателя может возникнуть закономерный вопрос о места в настоящем исследовании налогообложения имущества физических лиц, который не раскрывается в статье. Предлагаем коротко автору отразить позицию по данному вопросу. Исследование обладает элементами научной новизны. Они заключаются в формировании выводов по результатам анализа зависимости между ставками прямых налогов на доходы граждан и косвенных налогов, а также в результатах исследования эволюции взглядов на соотношение налогообложения доходов и потребления, которые заключаются в «оценке принципов установления налоговых ставок по прямым и косвенным налогам в зависимости от уровня развития национальной экономики и структуры налоговых платежей». Подчеркнем, что последнее предложение в выводах требует конкретизации: «Вместе с тем, при качественном выявлении факторов, влияющих на артектонику налоговой системы, возможно, разработать математическую модель, позволяющую определять конкретные параметры налоговой системы при различных условиях». Как это доказывается в статье? Или это отражает перспективные направления для дальнейших исследований, что, однако, также требует обоснования. Стиль изложения является научным и соответствует требованиям журнала. Структура статьи выдержана: разделы выделены, подзаголовки разделов приведены. Вместе с тем обращаем внимание на грамматическую ошибку в последнем предложении в термине «архитектоника». Требуют устранения также оформительские недочеты: подписи оси абсцисс и ординат на рисунках 1 и 2, дата обращения к источнику таблицы 2 – 2019 г. Библиография представлена 23 источниками: отечественными и зарубежными исследованиями, базами данных. На все источники, представленные в списке литературы, в тексте имеется адресная ссылка. Обращаем внимание на наличие следующих замечаний по библиографии. По тексту в последнем абзаце раздела «Результаты исследования» требуется ссылка на источник Sala H. A fresh look at fiscal redistribution and inequality in the US across electoral cycles // Journal of Behavioral and Experimental Economics. 2019. Vol. 81. P. 195-206. В разделе выводы требуется ссылка на источник Eleniewski J., Nagode D., Trebby J. P. Current Trends in State Taxation: Consumption Tax Versus Income Tax // Journal of state taxation. 2014. Vol. 31.1. P. 21-56. А ссылка по тексту и источник в списке литературы гипотезы Фридмана о постоянном доходе и гипотезы жизненного цикла Модильяни-Брумберга (LCH) отсутствуют. Библиографический аппарат в настоящей статье позволил развернуть полноценную научную полемику, соответствующую передовым исследования в изучаемой области, что является бесспорным «украшением» статьи. К преимуществам статьи следует отнести. Во-первых, актуальность и значимость выбранного направления исследования. Во-вторых, наличие иллюстративного материала – рисунков и таблиц. В-третьих, высокую практическую ценность рекомендаций и предложений. В-четвертых, обозначение перспективных направлений дальнейших исследований. В-пятых, использование доказательной базы данных и обилие использования аппарата экономико-математического моделирования. К недостаткам отнесем следующее. Во-первых, необходимость корректировки названия. Во-вторых, необходимость уточнения результатов оценки значимости уравнения в целом по F-критерию Фишера и его формирующих параметров. В-третьих, отсутствие уточнения параметров статистической базы по 87 странам (период, особенности). В-четвертых, необходимость уточнения выводов (обоснована по тексту рецензии). В-пятых, наличие стилистических и оформительских недостатков, а также недостатков в оформлении ссылок на источники и библиографии. Указанные недостатки, при условии их устранения, не окажут влияния на общий позитивный уровень восприятия исследования. Заключение. Статья посвящена проблемам поиска оптимума в соотношении налогообложения доходов и потребления граждан. Статья отражает результаты авторского исследования и способна вызвать интерес широкой читательской аудитории журнала: ученых, практических работников, аспирантов и студентов. Рекомендуется принять к публикации в журнале после устранения указанных по тексту настоящей рецензии замечаний.
Результаты процедуры повторного рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Методология исследования основана на обобщении научных публикаций, применении методов корреляционно-регрессионного анализа для обработки данных по 87 странам мира, расчете парных коэффициентов корреляции, интерпретации полученных результатов. Научная новизна представленного исследования, по мнению рецензента, заключается в подтверждении выводов, полученных ранее другими авторами «о невозможности определения оптимального соотношения налогов на потребление и доходы». В статье рассмотрены исторические аспекты дискуссии в экономической литературе об использовании в качестве объектов обложения доходов и потребления, роли соответствующих налогов в перераспределении национального дохода и богатства, поднимается вопрос о б оптимальном соотношении этих групп налогов, применяются математические приемы обработки статистических данных различных государств, парная и множественная регрессия, приводятся результаты расчетов, которые детально анализируются и интерпретируются автором. Библиография статьи включает 55 источников, среди которых имеются современные публикации как зарубежных, так и российских ученых в периодических научных журналах, на каждый приведенный в списке литературы источник в тексте имеется адресная ссылка, что свидетельствует о наличии в статье апелляции к оппонентам. Однако, рецензируемая статья не лишена недоработок. Во-первых, часть статьи, размещенная после аннотации и предшествующая разделу «Доход как объект налогообложения населения» не озаглавлена. Во-вторых, формула (1), отражающая критерий Гольдфельда-Квандта, используемый для оценки гетероскедастичности остатков, содержит практически нечитаемые индексы и символы, которые не расшифрованы после формулы. В-третьих, непонятно, почему автор при изучении взаимосвязей величины ставок подоходного налог и налога на добавленную стоимость в разных странах оперирует средними ставками подоходного налога, а ставки НДС не усредняет, а пользуется только основной ставкой. В-четвертых, представляется необходимым уточнить расчет коэффициента эластичности, поскольку его значение (0,264) может совпадать с коэффициентом регрессии только в степенной функции, а в статье использована линейная регрессия. В-пятых, принимая во внимание, что статья написана на русском языке, наименования стран в таблице 2 также уместно написать по-русски. В-шестых, фразу в предпоследнем предложении статьи о том, что «…эконометрические модели, построенные ранее … могут быть трансформированы в математические» желательно скорректировать, поскольку эконометрические модели априори являются математическими моделями экономики. В целом же рецензируемый материал подготовлен на актуальную тему, обладает элементами научной новизны, содержит результаты математической обработки современных экономических данных по разным странам мира, будет интересен широкому кругу читательской аудитории, однако обилие недоработок и наличие спорных моментов заставляет сделать вывод о необходимости доработки и проверки материала авторами перед его опубликованием. Замечания главного редактора от 09.09.2021: " Автор доработал материал. Его можно публиковать". |