Особенности предъявления гражданского иска и исчисления суммы компенсации морального вреда по делам о преступлениях при оказании медицинской помощи

Гарипова Кристина Витальевна аспирант, кафедра уголовного процесса и криминалистики, Казанский (Приволжский) Федеральный Университет 428000, Россия, республика Татарстан, г. Казань, ул. Кремлевская, 18 Garipova Kristina Vital'evna Postgraduate student, the department of Criminal Proceedings and Criminalistics, Kazan (Volga Region) Federal University 428000, Russia, respublika Tatarstan, g. Kazan', ul. Kremlevskaya, 18 katkova_kristina@list.ru

Современный этап развития российского общества, связанный с реформированием всех сфер общественной жизни, органов государственной власти, характеризуется значительной активизацией правотворческих усилий, в том числе и в процессуально-правовой сфере. Практически складывается новая правовая система, обеспечивающая потребности дальнейшей демократизации всех сторон жизни российского общества, развития и охраны прав и свобод личности, становления и развития новых экономических механизмов. [1. C.113]

В соответствии со ст.6 Уголовно-процессуального кодекса (далее УПК РФ)^[2] уголовное судопроизводство имеет одним из своих назначений защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений. Иначе говоря, целью уголовного судопроизводства является не только привлечение преступника к уголовной ответственности, но и восстановление прав потерпевших, включая возмещение причиненного вреда.

Европейский суд по правам человека (далее ЕСПЧ) заключил, что возмещение вреда потерпевшему может осуществляться исключительно в порядке гражданского судопроизводства или в сочетании с уголовным судопроизводством.^[3]

Нормами отечественного законодательства установлено, что иск о возмещении вреда рассматривается в рамках гражданского судопроизводства, однако, в целях процессуальной экономии законодатель дает возможность выдвинуть требование о возмещении причиненного преступлением вреда посредством предъявления гражданского иска в рамках уголовного судопроизводства. Порядок подачи и рассмотрения гражданского иска обусловлен рядом процессуальных особенностей. В первую очередь обратим внимание на временные ограничения предъявления гражданского иска - он может быть предъявлен с момента возбуждения уголовного дела и до окончания судебного следствия в суде первой инстанции. Предметом гражданского иска в уголовном судопроизводстве являются требования лица о возмещение имущественного или морального вреда, который он понес от преступного деяния, а также иных расходов, которые были совершены потерпевшим в связи с защитой и восстановлением нарушенных преступлением прав. Вместе с тем неурегулированным остается вопрос о рассмотрении в порядке уголовного судопроизводства требований потерпевшего о взыскании упущенной выгоды. На сегодняшний день Пленум Верховного Суда РФ подготовил проект постановления ^[4], согласно которому взыскание упущенной выгоды предполагается осуществлять в порядке гражданского судопроизводства. Мы полагаем, что подобная практика может негативно отразиться на процессе восстановления прав потерпевшего, так как удовлетворение его требований будет растянуто во времени.

В свою очередь, гражданский иск о возмещении вреда по делам о преступлениях при оказании медицинской помощи имеет свою специфику. Как правило, иск предъявляется к причирителю вреда, но по делам данной категории иск о возмещении вреда предъявляется к медицинской организации. В соответствии с ч. 1 ст. 54 УК РФ ^[5] в качестве гражданского ответчика может быть привлечено как физическое, так юридическое лицо, которое в соответствии с ГК РФ^[6] несет ответственность за вред, причиненный преступлением.

После поступления искового заявления от потерпевшего следователь выносит постановление о признании его гражданским истцом, а также разъясняет ему права, предусмотренные ч.4 ст.44 УПК РФ ^[2]. В случаях, когда потерпевший не воспользовался правом подачи иска в рамках уголовного судопроизводства, он сможет предъявить требование о возмещении вреда и компенсации морального вреда в рамках гражданского судопроизводства после вынесения обвинительного приговора в отношении члена медицинского персонала.

Особенность медицинской помощи заключается в том, что лечебный процесс осуществляется конкретным медицинским работником, который не выступает в качестве отдельного субъекта правоотношения. Таковым является исполнитель, применительно к медицинской деятельности – только специальный субъект.^[3] Исходя из законодательства, медицинскую помощь могут оказывать только юридические лица, а также индивидуальные предприниматели, имеющие лицензию.^[4]

В соответствии с ч.2 ст.1064 ГК РФ^[6] причиненный вред может возместить лицо, не являющееся причинителем вреда. Согласно с ч. 3 ст. 98 Федерального закона от 21 ноября 2011 года № 323-ФЗ (ред. от 29.12.2017) «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»^[7] вред, причиненный жизни и здоровью граждан при оказании им медицинской помощи, возмещается медицинскими организациями. В п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 28 июня 2012 года № 17 «О рассмотрении судами гражданских дел по спорам о защите прав потребителей»^[8] разъясняется, что к отношениям по предоставлению гражданам медицинских услуг, оказываемых медицинскими организациями, применяется законодательство о защите прав потребителей.

Также хотелось бы отметить, что если вред причинен здоровью при оказании медицинской помощи, то его возмещение подчиняется правилам ст. 1095 ГК РФ.^[6] Исходя из этого, мы приходим к выводу о том, что в рамках гражданских правоотношений ответственность несет медицинская организация, предоставляющая услуги по оказанию медицинской помощи.

Вильгоненко И.М., Гагиева Н.Р. и Белокопытова Н.Ю. выделяют проблему, связанную с возмещением вреда, причиненного ненадлежащим оказанием медицинских услуг в рамках статьи 1095 ГК РФ. В соответствии с данной нормой возможность возмещения нанесенного вреда связана со сроком службы или годности товара (услуги, работы), а при их отсутствии вред подлежит возмещению, если он возник на протяжении 10 лет с момента предоставления услуги. Такое положение находится в прямом противоречии со ст. 208 ГК РФ, где указано, что исковые требования о возмещении вреда, причиненного жизни и здоровью человека не имеют срока исковой давности. Они также считают, что требование о возмещении вреда, причиненного преступлением при оказании медицинской помощи, не должно быть ограничено временными рамками^[9]. С авторами невозможно не согласиться, так как в действительности данный факт может препятствовать возможности защиты прав граждан.

Одной из проблем в вопросе гражданского иска, вытекающего из уголовного дела, является отсутствие правовых ориентиров при исчислении компенсации морального вреда. На сегодняшний день определение суммы выплат является прерогативой суда по личному усмотрению. Согласно п.24 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 29.06.2010 №17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве" ^[10] при исчислении размера компенсации суд должен оценить степень причиненных физических и нравственных страданий потерпевшему.

Согласно п. 9 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 июня 2013 г. № 21 «О применении судами общей юрисдикции Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года и Протоколов к ней» ^[11] при определении размера денежной компенсации морального вреда суды могут принимать во внимание размер справедливой компенсации в части взыскания морального вреда, присуждаемой Европейским Судом за аналогичное нарушение.

В Европейском суде по правам человека крайне редко рассматриваются дела, связанные с совершением преступлений при оказании медицинской помощи, преимущественно поступающие в ЕСПЧ жалобы затрагивают вопросы неоказания или ненадлежащего оказания медицинской помощи осужденным лицам в контексте нарушения прав человека, гарантируемых ст.3 Европейской конвенции по правам человека ^[12]. Данное обстоятельство существенно ограничивает возможность российских судов опираться на его практику по аналогичным делам при исчислении суммы компенсации. Хотелось бы отметить, что суммы возмещения морального вреда в системе российского судопроизводства в связи со смертью человека в результате совершения преступления при оказании медицинской помощи намного ниже, чем присуждает ЕСПЧ по ятрогенным делам в связи с причинением вреда здоровью.

Так в 2015 году по делу о преступлении при оказании медицинской помощи Европейский суд по правам человека присудил истцам 26 000 евро то есть 1 635 400 рублей (в соответствии с курсом евро к рублю на момент вынесения решения 23.07.2105 года). Согласно материалам жалобы, в отношении потерпевшего медицинский персонал применял физическую силу, а также оказывал ненадлежащую медицинскую помощь, в результате чего был причинен вред здоровью, которой не повлек смерть человека ^[13].

В целях проведения исследования по данной тематике нами были изучены и проанализированы все решения судов Республики Татарстан о компенсации морального вреда, причиненного преступлением при оказании медицинской помощи повлекшего смерть человека за 2017-2020 гг. Средняя сумма компенсации, присуждаемая истцам, составила 200 000 рублей. Очевидно, что такая сумма далека от размера сумм компенсаций, которые присуждает ЕСПЧ.

В разных странах используются различные системы и методы исчисления компенсации морального вреда. В Италии и Франции применяются таблицы с четкой системой расчета компенсаций. В Великобритании вопросами компенсации морального вреда занимается специализированная комиссия, применяющая Тарифную схему 1994 года, которая конкретизирует условия, суммы выплат и их соотношения определенными обстоятельствами.

В Германии же в данных случаях применяют принцип прецедентного права. При определении суммы компенсации обращается внимание на предыдущие решения судов о выплатах по аналогичным делам. Выписки из таких решений систематизируются и публикуются.

В России вопрос компенсации морального вреда сохраняет свою актуальность и дискуссионность. 25 сентября 2018 года в Федеральной палате адвокатов состоялся круглый стол на тему «Сколько стоит в России человеческая жизнь? Теория, практика, возможные решения». По итогу обсуждения участники конференции пришли к выводу о том, что существует необходимость принятия Резолюции, согласно которой минимальная сумма компенсации по делам о причинении вреда жизни и здоровья должна составлять двадцатикратный размер величины прожиточного минимума.

Директор Института социально-экономических исследований Финансового университета при Правительстве РФ Алексей Зубец отметил, что стоимость жизни в криминальном мире (заказные убийства) намного выше, чем суммы, присуждаемые истцам по закону.

Также он представил разработанную университетом методику расчета полной «стоимости» жизни с учетом морального и материального ущерба, основанную на несбалансированности трех показателей: удовлетворенности населения своей жизнью, средней ожидаемой продолжительности жизни и среднего размера душевого потребления в домохозяйствах. В России стоимость человеческой жизни с точки зрения полной компенсации морального и материального ущерба по последним статистическим данным составляет чуть меньше 1 млн долларов. Алексей Зубец обозначил в качестве примеров Малайзию и Таиланд - страны близкие по уровню жизни к России, в которых сумма возмещения морального вреда варьируется от 0,7 до 2 миллионов долларов.^[14]

13 февраля 2019 года в ходе заседания Совета Федерации министр юстиции Александр Коновалов выступил с докладом о модернизации гражданского законодательства. В процессе выступления он отметил, что вопрос мизерных выплат остается актуальным еще с момента появления института возмещения морального вреда в отечественном праве. Он также обратил внимание на то, что судами и академическим сообществом эта тема поднимается с особой осторожностью, так как придется решать вопрос о цене человеческой жизни и здоровья. Тем не менее, Александр Коновалов не исключает возможности установления единого знаменателя.

По мнению экс-уполномоченного по правам человека Лукина Владимира Петровича: «адекватное обстоятельствам возмещение потерпевшим морального вреда, причиненного им преступлением, – это вопрос восстановления социальной справедливости». Очевидно, что российское законодательство остро нуждается в разработке и закреплении более четких критериев исчисления суммы компенсации морального ущерба потерпевшим от преступлений.

Впервые методика определения размера компенсации морального вреда была предложена научным сотрудником отдела гражданского законодательства и процесса института законодательства и сравнительного правоведения при правительстве РФ Александром Эрдлевским еще в 1994 году, которая была опубликована в журнале «Российская юстиция» № 10 в статье «О размере компенсации морального вреда». Но так как данная методика не является законодательным актом, судами активно она не применяется. Стоит отметить, что в Украине методика, разработанная Эрдлевским числилась в Реестре судебных методик и использовалась украинскими судами в течение шести лет.

На наш взгляд, самая справедливая и объективная методика расчетов компенсации вреда предложена Комиссией по определению размеров компенсации морального вреда Ассоциацией юристов России Российской Федерации (далее АЮР), так как она основана на изучении зарубежного опыта и мнении граждан страны. Также данная методика оставляет пространство для судейского усмотрения, то есть учета всех обстоятельств дела и вынесения решения с учетом личности потерпевшего, материального состояния осужденного.

Согласно статистике судебного департамента Верховного Суда РФ средняя компенсация морального вреда в России составляет 82 тысячи рублей. В соответствии с социологическим исследованием, проведенным АЮР, сами граждане считают, что адекватная и справедливая сумма компенсация, в зависимости от самого ущерба, составляет от 2,5 до 17 миллионов рублей. Средняя стоимость жизни человека согласно данному опросу составляет 9 миллионов рублей.

Комиссия АЮР считает, что вред, причиненный здоровью, необходимо разграничить на три категории: перманентный, с которым пострадавшему придется жить до конца жизни; временные страдания на период лечения; боль, не сопряженная с какими-либо долгосрочными последствиями здоровья. По каждой категории предлагается ввести 100 бальную систему, согласно которой 100 баллов = самый тяжкий ущерб здоровью в рамках категории. При исчислении суммы выплат за смерть близкого родственника рекомендуется использование той же системы, в соответствии с которой 100 баллов = потеря родителями своего ребенка, а сумма компенсации составляет 4,5 миллиона рублей.

Далее предлагается высчитывать компенсации по формуле, где в качестве коэффициентов учитываются вина причинителя (неосторожность, грубая неосторожность, умысел) и индивидуальные особенности потерпевшего.

При этом отмечается, что субъективный элемент должен учитываться как понижающий или повышающий коэффициент. Например, моральный вред при потере ребенка оценивается в 4,5 млн рублей, но, если при этом истец не жил с семьей и не участвовал активно в воспитании ребенка, сумму можно умножить на понижающий коэффициент 0,1 и назначить ему 450 тыс. рублей ^[15].

На данный момент Комиссия по определению размеров компенсации морального вреда АЮР находится на последней стадии доработки методики, после чего представит ее в Совет Федерации. Стоит отметить, что большинство судей отечественной системы правосудия считают, что внедрение ориентиров при расчете суммы в связи с причинением морального вреда является необходимым.

А.В. Клочков считает, что для устранения неоправданный различий обеспечения единства в судебной практике по делам о компенсации морального вреда необходимо разработать на уровне закона методику расчета суммы компенсации в виде отдельной статьи ГК РФ^[16]. По нашему мнению, гражданское законодательство, несомненно, нуждается в доработке с целью устранения противоречий, но для регулирования вопросов компенсации морального вреда необходимо принятие отдельного Федерального закона.

В 2010 году был разработан законопроект "Об обязательном страховании гражданской ответственности медицинских организаций перед пациентами" ^[17]. Его основной целью было создание четкого механизма регулирования правоотношений, возникающих в случае ненадлежащего оказания медицинской помощи. Основу законопроекта составила положительная правоприменительная практика страхования зарубежных стран.

Нельзя не заметить, что принятие подобного нормативного правового акта является необходимым этапом развития отечественного права, но, в то же время хотелось бы отметить, что вышеупомянутый проект нуждается в существенной доработке. Несмотря на то, что в ст.6 имеется указание на страхование причинения морального вреда, причиненного жизни и здоровью при оказании медицинской помощи, в которой было бы обращено внимание на степень вины причинителя вреда и ее взаимосвязь с суммами выплат. По нашему мнению, базовой основой главы могла бы послужить методика расчетов компенсации вреда, предложенная АЮР, но с учетом специфики рисков, существующих в медицинской деятельности, с целью избежать исков с требованием о необоснованно завышенных выплатах. Также в данной главе должны содержаться минимальная и максимальная сумма выплат компенсации, которая будет подлежать индексации с учетом инфляции и роста прожиточного минимума.

В процессе анализа решений, принятых судами Республики Татарстан, о взыскании компенсации морального вреда, причиненного преступлением при оказании медицинской помощи, мы пришли к выоду о том, что подавляющее большинство исков связаны со смертью человека, в связи, с чем зачастую используется формулировка "потерпевшему были причинены нравственные страдания". Оценка страданий потерпевшего, как уже говорилось выше, относится к прерогативе суда. С нашей точки зрения, судья, как человек, не имеющий образования и навыков психолога, не может в должной мере оценить душевное страдание потрпевшего. Из этого следует, что обязательное участие психолога, закрепленное на законодательном уровне, могло бы помочь судье вынести более объективное решение с учетом всех обстоятельств. Предполагаем, что данное положение должно быть закреплено как в методике расчетов компенсации вреда, так и в законе "Об обязательном страховании гражданской ответственности медицинских организаций перед пациентами".

Резюмируя вышесказанное, хотелось бы отметить, что в нашей стране существует острая необходимость правового регулятора компенсации морального вреда, причиненного жизни и (или) здоровью граждан при оказании медицинской помощи, но, к сожалению, на сегодняшний день закон находится на стадии формирования, в то время как в зарубежных странах правоприменительная практика сложилась уже давно.