|
DOI: 10.7256/2454-0706.2020.4.32196
Дата направления статьи в редакцию:
16-02-2020
Дата публикации:
07-04-2020
Аннотация:
В статье анализируются дискуссионные вопросы отнесения права на доступ к правосудию к принципам уголовного судопроизводства. Автор подробно рассматривает историю появления права на доступ к правосудию в ст. 52 Конституции РФ.Предметом исследования выступают нормы российского и зарубежного законодательства, регулирующие право на доступ к правосудию в уголовном процессе. Объектом исследования являются правоотношения, возникающие при реализации права на доступ к правосудию. Автор подробно рассматривает регулирование права на доступ к правосудию в законодательстве РФ и стран СНГ. При написании работы были использованы: универсальный системный метод познания, сравнительно-правовой, формально-юридический методы, а также метод логического анализа нормативно-правовых актов. Показано, что право на доступ к правосудию обладает свойствами, позволяющими отнести его к принципам уголовного судопроизводства, так как, во-первых, представляет объективную правовую категорию, отражающую политические, правовые и нравственные идеи, господствующие в обществе, а во-вторых, является наиболее общим правовым положением в отношении иных норм права. Обосновывается вывод, что отсутствие права на доступ к правосудию в уголовном процессуальном законодательстве является уникальным случаем пробела принципа права.
Ключевые слова:
стадии уголовного процесса, доступ к правосудию, принцип права, уголовный процесс, пробелы в праве, принципы правосудия, принципы уголовного судопроизводства, уголовно-процессуальное право, конституционное право, уголовное судопроизводство
Abstract: This article analyzes the controversial issues of attributing the right of access to justice to the principles of criminal process. The author meticulously examines the origin of the right of access to justice in the Article 52 of the Constitution of the Russian Federation. The subject of this research is the norms of Russian and foreign legislation regulating the right of access to justice in criminal process. The object is the legal relations emerging in implementation of the right of access to justice. The article explores regulation of the right of access to justice in legislation of the Russian Federation and CIS member-states. It is demonstrated that the right of access to justice possesses certain characteristics that allow attributing it to the principles of criminal process: it represents an objective legal category that reflects the dominant in society political, legal and ethical ideas, and is most common legal provision in relation to other norms of law. A conclusion is substantiated that absence of the right of access to justice in criminal procedural legislation is a unique case of a gap in the principle of law.
Keywords: stages of the criminal process, access to justice, principle of law, criminal process, gaps in law, principles of justice, principles of criminal justice, criminal procedure law, constitutional law, criminal proceedings
Впервые подробный анализ права на доступ к правосудию был осуществлен в Постановлении ЕСПЧ от 21.02.1975 по делу «Голдер (Golder) против Соединенного Королевства». В рассматриваемом деле ЕСПЧ установил, что право на доступ к правосудию является одним из неотъемлемых составляющих права на справедливое судебное разбирательство [1]. При этом под правом на доступ к правосудию ЕСПЧ понимает возможность инициировать судебное производство [1].
После принятия данного решения в юридической литературе появилось множество работ с попыткой дать определение понятию «доступ к правосудию», выявить содержание данного права, а также определить его место в системе процессуальных прав. Позиции авторов настолько различны, что их сложно представить в какой-либо системе.
Доступ к правосудию рассматривают: как принцип уголовного судопроизводства [2, 3], как гарантию иных прав (права на судебную защиту) [4], как составляющую права на судебную защиту [5], как составляющую права на справедливое судебное разбирательство [6], как идентичное по содержанию права на справедливо судебное разбирательство [7].
Вопрос о том является ли право на доступ к правосудию принципом уголовного судопроизводства относится к числу дискуссионных. А. П. Кругликов [8], И. А. Бирюкова [8], Л. З. Дмитриева [9], Б. В. Быков [10], С. В. Колдин [10], считают, что в ст. 52 Конституции РФ закреплен принцип защиты прав потерпевших от преступлений. При этом Л. З. Дмитриева отмечает, что «поскольку такой принцип есть в отношении подозреваемого и обвиняемого (ст. 16 УПК РФ), и во имя торжества справедливости логично будет устранить это упущение законодателя» [9].
Т. Г. Бородинова, И. А. Бабенко, И. В. Губко полагают, что «говорить о доступе к правосудию как о самостоятельном принципе судебной власти можно с весьма высокой долей условностей», так как он «находится в системе правовых гарантий права на судебную защиту, при этом он выступает в качестве обязательного первоначального «правоусловия», предваряющего начало инициации процедуры судебной защиты» [11].
Согласно п. 1 ч. 1 ст. 6 УПК РФ уголовное судопроизводство имеет своим назначением защиту прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступления. Если дословно воспринимать позицию данных авторов, то предполагаемый ими принцип совпадает с назначением уголовного судопроизводства, который уже закреплен в главе 2 УПК РФ, содержащей принципы уголовного судопроизводства. Также данный принцип имеет основополагающий характер для установления типа уголовного процесса и реализации в нем принципов уголовного судопроизводства [12], а потому не может охватываться только охраной прав, потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью, а также правом на доступ к правосудию и компенсацией причиненного ущерба. Мы не разделяем данную позицию и считаем, что дополнительно закреплять принцип защиты прав потерпевших от преступлений нет необходимости.
Право на доступ к правосудию в российском законодательстве было закреплено сравнительно недавно. Впервые данное право было закреплено в статье 33 Декларации прав и свобод человека и гражданина, принятой Верховным Советом РСФСР 22 ноября 1991 года [13]. Для дальнейшего анализа развития исследуемого права следует привести полную редакцию данной статьи: «Права жертв преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает им доступ к правосудию и скорейшую компенсацию за причиненный ущерб». Данная статья в дальнейшем была воспроизведена в статье 64 Конституции (Основном Законе) Российской Федерации – России, принятой ВС РСФСР 12 апреля 1978 г., в редакции от 10 декабря 1992 г. [14].
Мы считаем, что данное право было имплементировано из пункта 4 Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью, где установлено, что жертвы «имеют право на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за нанесенный им ущерб в соответствии с национальным законодательством» [15]. При этом под термином «жертва» в рассматриваемом международно-правовом акте понимаются «лица, которым индивидуально или коллективно был причинен вред, включая телесные повреждения или моральный ущерб, эмоциональные страдания, материальный ущерб или существенное ущемление их основных прав в результате действия или бездействия, нарушающего действующие национальные уголовные законы государств-членов, включая законы, запрещающие преступное злоупотребление властью» [15]. Поэтому в Декларации основных принципов правосудия для жертв преступлений и злоупотреблений властью, ставшей основой для формирования права на доступ к правосудию в российском законодательстве, под жертвой преступления понимается потерпевший в значении, придаваемом ему УПК РФ.
При обсуждении Конституционным совещанием редакцию статьи, гарантирующей право на доступ к правосудию, возникла дискуссия относительно замены понятия «жертва» на понятие «потерпевший от преступления». Данная замена была предложена В. К. Варовым, считавшим, что термин «жертва» повлечет дальнейшее излишнее толкование данного понятия [16]. Он также отмечал, что термин «жертва» «практически во всех отраслях знаний воспринимается как физический вред непосредственно человеку», но «не воспринимается как вред имуществу» [16]. А. М. Яковлев обратил внимание на тот факт, что в уголовно-процессуальном законе «потерпевший» понимается достаточно узко [16]. И. И. Алиев предлагал включить «граждан и народов – жертв преступлений», считая, что необходимо выделить отдельно жертв политических репрессий [17]. Данная дискуссия при обсуждении редакции ст. 52 Конституции РФ свидетельствует, что право на доступ к правосудию предполагалось предоставить лицу, которому преступлением причинен вред.
По мнению Л. А. Воскобитовой, термин «потерпевший» в ст. 52 Конституции РФ «имеет не столько процессуальное, а общеупотребительное, этимологическое значение: тот, кто пострадал от этих неправомерных действий» [2, с. 224].
На заседании группы представителей политических партий, профсоюзных, молодежных, иных общественных организаций, массовых движений и конфессий по доработке проекта Конституции Российской Федерации подавляющее большинство проголосовало за включение в редакцию статьи, гарантирующей право на доступ к правосудию, не только жертв преступлений, но также жертв злоупотребления властью и жертв политических и антирелигиозных репрессий [18]. Однако данные положения не вошли в окончательную редакцию ст. 52 Конституции РФ. Предположительно, это связано с дальновидностью лиц, участвующих в законодательном процессе, предполагающих, что через определенное время отдельное указание данной категории потерпевших не будет являться актуальным и необходимым.
Мы считаем, что в ст. 52 Конституции РФ закреплено право на доступ к правосудию потерпевшего по разрешению уголовно-правового спора в значении, придаваемом ему УПК РФ. Обвиняемый также имеет право на доступ к правосудию по разрешению уголовно-правого спора, но в настоящее время данное право не закреплено в российском законодательстве, а выводится из правовых позиций ЕСПЧ и Конституционного Суда РФ [19]. Данный вывод основан на дискуссиях, которые возникали в Конституционном совещании при обсуждении редакции ст. 52 Конституции РФ, а также анализе понятия «жертва» из Декларации основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, послужившей основой для редакции статьи 33 Декларации прав и свобод человека и гражданина, статьи 64 Конституции (Основном Законе) Российской Федерации – России, принятой ВС РСФСР 12 апреля 1978 г., а в дальнейшем ст. 52 Конституции РФ.
В. К. Варов при обсуждении редакции статьи Конституции РФ, закрепляющей право на доступ к правосудию, отметил, что словосочетание «государство обеспечивает» относится к процессуальной стороне, однако не означает обязанности государства возместить причиненный вред [16].
На конституционном уровне их всех стран постсоветского пространства данный принцип в таком виде закреплен только в Российской Федерации. В ч. 1 ст. 20 Конституции Республики Молдова установлен запрет на издание законов, ограничивающих доступ к правосудию [20]. Однако в конкретном текстуальном выражении обязанность обеспечить доступ к правосудию не закреплена.
По мнению, Л. А. Воскобитовой появление данного принципа в тексе Конституции РФ не является случайным, а обусловлено вниманием к правам жертв преступлений [2, c. 222]. Действительно, с конца 1950-х гг. и до середины 1990-х гг. выходит целый ряд международно-правовых актов, подтверждающих необходимость принятия национальных мер для обеспечения всеобщего и эффективного признания и уважения прав жертв преступлений. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью, принятая на 96-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН 29 ноября 1985 года, прямо закрепляет право жертв «на доступ к механизмам правосудия и скорейшую компенсацию за нанесённый им ущерб в соответствии с национальным законодательством» [15].
Обязанность обеспечить доступ к правосудию не нашла своё отражение в УПК РФ, в отличии от других стран постсоветского пространства. Так, право на доступ к правосудию закреплен в ч. 3 ст. 12 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан (далее - УПК РК) [21], ст. 10 Уголовно-процессуального кодекса Кыргызской Республики (далее - УПК КР) [22], ст. 21 Уголовно-процессуального кодекса Украины (далее - УПК Украины) [23], ч. 8 ст. 42 Уголовно-процессуального кодекса Республики Таджикистан (далее - УПК РТ) [24], ч. 2 ст. 11 Уголовно-процессуального кодекса Туркменистана (далее - УПК Туркменистана) [25], ст. 19 Уголовно-процессуального кодекса Республики Молдова (далее - УПК РМ) [26], ч. 2 ст. 27 Уголовно-процессуального кодекса Республики Беларусь (далее - УПК РБ) [27], ст. 22 Уголовно-процессуального кодекса Азербайджанской Республики (УПК АР) [28]. Стоит отметить, что из всех стран СНГ право на доступ к правосудию ни в основном законе государства, ни в уголовно-процессуальном законодательстве не закреплено только в Республике Армения [29, 30].
Текстуально обязанность обеспечить доступ к правосудию, закрепленная в УПК РК, УПК КР, УПК РТ, УПК Туркменистана, УПК РБ практически совпадает с положениями ст. 52 Конституции РФ. Вместе с тем детальный анализ положений уголовно-процессуальных кодексов этих стран свидетельствует, что не везде данный принцип используется в контексте обязанности государства обеспечить доступ к правосудию. Например, ст. 21 УПК Украины, несмотря на её название «доступ к правосудию и обязательность судебных решений», содержит гарантию на справедливое рассмотрение и разрешение дела в разумные сроки независимым и беспристрастным судом, обязательность приговора, постановления суда, право на участие в рассмотрении в суде любой инстанции дела. Статья 19 УПК РМ, несмотря на её название «свободный доступ к правосудию», также содержит гарантию на справедливое рассмотрение и разрешение его дела в разумные сроки независимым и беспристрастным судом, а также запрет на участие в рассмотрении дела лицу, осуществляющее уголовное преследование, и судье в случае заинтересованности в исходе дела, и обязанность всестороннего, полного и объективного расследования обстоятельств дела.
В ч. 3 ст. 12 УПК РК, ст. 22 УПК АР право на доступ к правосудию закреплено за каждым лицом без выделения кого-либо из участников уголовного процесса. В ч. 8 ст. 42 УПК РТ, ч. 2 ст. 11 УПК Туркменистана, ч. 2 ст. 27 УПК РБ право на доступ к правосудию закреплено только за потерпевшим.
В УПК РК право на доступ к правосудию установлено в главе 2, которая называется «Задачи и принципы уголовного процесса». В УПК КР статья, которая закрепляет право на доступ к правосудию, называется «Принцип обеспечения доступа к правосудию» и располагается в главе 2, имеющей наименование «Задачи и принципы уголовного судопроизводства». Согласно п. 14 ч. 1 ст. 7 УПК Украины, доступ к правосудию является принципом уголовного судопроизводства. В УПК Туркменистана право на доступ к правосудию закреплено в главе 2, которая называется «Задачи и принципы уголовного процесса». Статья 19 УПК РМ расположена в главе 2, которая называется «Общие принципы уголовного судопроизводства». Согласно ст. 22 УПК АР «органы, осуществляющие уголовный процесс, обязаны обеспечить право каждого требовать проведения справедливого и открытого судебного разбирательства в связи с предъявленным ему обвинением или с примененными в его отношении мерами процессуального принуждения», при этом также установлено, что «недопустимо отклонение права требования судебного разбирательства ни по какой причине». Данное право закреплено в главе 2 УПК АР, которая называется «Задачи, основные принципы и условия уголовного судопроизводства». Несмотря на то, что в ст. 22 УПК АР прямо не указано право на доступ к правосудию, право требования судебного разбирательства по смыслу совпадает с ним. Таким образом, в странах постсоветского пространства право на доступ к правосудию рассматривается как принцип уголовного судопроизводства.
Стоит отметить, что несмотря на то, что обязанность обеспечить доступ к правосудию закреплена в тексте Конституции РФ, содержание и сущность данного принципа в УПК РФ не раскрывается. В литературе неоднократно ставился вопрос о необходимости закрепления обязанности государства обеспечить доступ к правосудию потерпевшему в УПК РФ [2, 3].
В юридической науке существует множество подходов к выделению сущностных свойств принципов уголовного процесса [31]. Выделяют следующие признаки принципов уголовного судопроизводства, позволяющих отграничить их от иных правил уголовного процесса: принципы представляют собой объективные правовые категории, отражающие политические, правовые и нравственные идеи, господствующие в обществе; принципы являются наиболее общими правовыми положениями; принципы закреплены в законе; принципы подлежат непосредственному применению; принципы представляют из себя целостную систему; соблюдение принципов гарантируется законодательством.
Право на доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве отражает политические, правовые и нравственные идеи, господствующие в обществе, о чем свидетельствует закрепление данного права для потерпевшего в национальном законодательстве и международном праве, наличие большого объема научных работ, посвященных данной проблематике. Право на доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве является общим положением в отношении иных норм права, так как его содержание раскрывается посредством реализации других норм права. Поэтому стоит согласиться с авторами в той части, что право на доступ к правосудию по своей сути является принципом права в уголовном судопроизводстве.
Отсутствие права на доступ к правосудию в уголовном процессуальном законодательстве является уникальным случаем пробела принципа права, когда сам вопрос требует правого регулирования, а норма, непосредственно регулирующая данный вопрос, отсутствует. Подобные пробелы наблюдаются также в гражданском праве [32].
Право на доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве охватывает целый комплекс правовых норм, регулирующих: 1) прием, регистрацию и разрешение заявления или сообщения о преступлении; 2) возбуждение уголовного дела; 3) признание лица потерпевшим, частным истцом, частным обвинителем, подозреваемым, обвиняемым, гражданским ответчиком; 4) направление уголовного дела прокурору с обвинительным заключением, обвинительным актом, обвинительным постановлением или постановлением о направлении уголовного дела в суд для применения принудительной меры медицинского характера; 5) утверждение обвинительного заключения, обвинительного акта, обвинительного постановления или постановления следователя о направлении уголовного дела в суд для применения принудительных мер медицинского характера и направление уголовного дела в суд; 6) судебный порядок рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 и ст. 125.1 УПК РФ; 7) производство в суде апелляционной инстанции; 8) производство в суде кассационной и надзорной инстанции; 9) возобновление производства по уголовному делу ввиду новых или вновь открывшихся обстоятельств; 10) особый порядок уголовного судопроизводства. Подобное действие права на доступ к правосудию соответствует выделяемому в доктрине такому признаку принципов уголовного судопроизводства, как действие во всех стадиях уголовного процесса или некоторых из них [33, 34].
Т. Ю. Вилкова верно обращает внимание на необходимость выявления соответствия права на доступ к правосудию критериям общеправового, межотраслевого или отраслевого принципа [35]. Право на доступ к правосудию не может являться общеправовым принципом, поскольку оно не характеризует право в целом. Право на доступ к правосудию следует относить к межотраслевым принципам права. Право на доступ к правосудию всегда есть там, где учрежден суд, а потому оно является принципом права для таких отраслей как гражданско-процессуальное право, уголовно-процессуальное право. Не вдаваясь в дискуссию относительно существования определенных отраслей права, следует отметить, что право на доступ к правосудию как принцип права един для всех видов судопроизводства: конституционного, гражданского, административного и уголовного. Разница в содержании права на доступ к правосудию будет зависеть от этапов реализации права на доступ к правосудию в конкретной виде судопроизводства.
Следует согласиться с С. С. Безруковым, который отметил, что четкое обозначение принципов права в кодифицированном нормативно-правовом акте следует приветствовать, «поскольку правоприменитель получает исчерпывающее представление о приоритетах, лежащих в основе конкретной отрасли права, и ориентируется на них в ходе повседневной юридической деятельности» [31, c. 55]. Только после закрепления принципа права в нормативно-правовом акте он может служить базовым ориентиром для правотворческих и правоприменительных органов. Для совершенствования российского законодательства и правоприменительной практики следует включить в гл. 2 УПК РФ право на доступ к правосудию как принцип уголовного судопроизводства.
Библиография
1. Постановление ЕСПЧ от 21.02.1975 «Голдер (Golder) против Соединенного Королевства», жалоба № 4451/70 // Европейский суд по правам человека. Избранные решения. Т. 1.-М.: Норма, 2000. С. 39-80.
2. Воскобитова Л.А. Механизм реализации судебной власти посредством уголовного судопроизводства: дис. ... докт. юрид. наук. М., 2004. С. 20.;
3. Володина Л.М. Право на доступ к правосудию // Бюллетень Уральского отделения Международной ассоциации содействия правосудию. 2010. № 1 (3). С. 35.
4. Иванов В.В. Проблемы реализации и процессуальные гарантии конституционного права потерпевшего на доступ к правосудию и судебную защиту: дис. канд. юрид. наук. Самара. 2004. С. 8.
5. Баранов И.В. Проблемы реализации и процессуальные гарантии конституционного права потерпевшего на доступ к правосудию и судебную защиту: дис. ... канд. юрид. наук. Самара, 2004. С. 7.
6. Борисова В.Ф. Соотношение международных и национальных правовых категорий в сфере доступности правосудия // Вестник Тамбовского университета. Серия Политические науки и право. 2016. № 1 (5). С. 16.
7. Трубникова Т.В. Проблемы реализации права потерпевшего на доступ к правосудию по делам частного обвинения // Вестник Томского государственного университета. 2006. № 292-1. С. 82.
8. Кругликов А.П., Бирюкова И.А. Обеспечение прав и законных интересов потерпевшего как принцип уголовного судопроизводства // Уголовный процесс. 2008. №4. С. 64.
9. Дмитриева Л. З. Защита прав потерпевших // Законность. 2009. №8. С. 36.
10. Защита прав потерпевшего в уголовном процессе России (досудебное производство): монография / Быков В.М., Колдин С.В.-М.: Юрлитинформ, 2013. С. 57.
11. Бородинова Т.Г., Бабенко И.А., Губко И.В. Актуальные проблемы обеспечения доступа к правосудию в уголовном судопроизводстве // Научно-практическое пособие / Бородинова Т. Г., Бабенко И. А., Губко И. В.. Краснодар, 2018. С. 8.
12. Уголовно-процессуальное право Российской Федерации: учебник / отв. ред. П. А. Лупинская, Л. А. Воскобитова. – 4-е изд., перераб. и доп. – М.: Норма: ИНФРА-М, 2019. С. 28.
13. Постановление ВС РСФСР от 22.11.1991 № 1920-1 «О Декларации прав и свобод человека и гражданина» // Ведомости СНД РСФСР и ВС РСФСР. 26.12.1991, № 52. Ст. 1865.
14. Конституция (Основной Закон) Российской Федерации – России (принята ВС РСФСР 12 апреля 1978 г.) // СПС КонсультантПлюс.
15. Декларация основных принципов правосудия для жертв преступления и злоупотребления властью. Принята на 96-м пленарном заседании Генеральной Ассамблеи ООН 29 ноября 1985 года. // Советская юстиция. 1992. № 9-10. С. 39-40.
16. Конституционное совещание. Стенограммы. Материалы. Документы. Том 11. – М.: Юрид. лит., 1996. С. 234.
17. Конституционное совещание. Стенограммы. Материалы. Документы. Том 4. – М.: Юрид. лит., 1995. С. 351.
18. Конституционное совещание. Стенограммы. Материалы. Документы. Том 5. – М.: Юрид. лит., 1995. С. 275.
19. Постановление Конституционного Суда РФ от 15.10.2018 № 36-П «По делу о проверке конституционности части первой статьи 10 Уголовного кодекса Российской Федерации, части второй статьи 24, части второй статьи 27, части первой статьи 239 и пункта 1 статьи 254 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобой гражданки А.И. Тихомоловой» // Вестник Конституционного Суда РФ. 2018. № 6.
20. Конституция Республики Молдова от 29 июля 1994 (с изменениями и дополнениями по состоянию на 22.11.2018 г.) // Официальный монитор Республики Молдова. 12 августа 1994 года. № 1.
21. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 4 июля 2014 года № 231-V (ред. от 21 января 2019 г.) // Казахстанская правда. 10 июля 2014 г. № 133 (27754).
22. Уголовно-процессуальный кодекс Кыргызской Республики от 2 февраля 2017 года № 20 (ред. от 02 февраля 2017 г.) // Эркин-Тоо. 15 февраля 2017 года. № 23-28 (2748-2753).
23. Уголовно-процессуальный кодекс Украины от 13.04.2012 № 4651-VI (ред. от 18 октября 2018 г.) // Голос Украины. 19.05.2012. № 90-91.
24. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Таджикистан от 3 декабря 2009 года (ред. от 2 января 2019 г.) // СПС ИС Континент.
25. Уголовно-процессуальный кодекс Туркменистана от 18 апреля 2009 года (ред. от 09 июня 2018 г.) // Ведомости Меджлиса Туркменистана. 2009. № 2. Ст. 29.
26. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Молдова от 14 марта 2003 года № 122-XV (ред. от 29 ноября 2018 г.) // Официальный монитор Республики Молдова, № 104-110. 7 июня 2003 года. Ст. 447.
27. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Беларусь от 16 июля 1999 года № 295-З (ред. от 17 июля 2018 г.) // Национальный реестр правовых актов Республики Беларусь. 2000. № 77-78, 2/71.
28. Уголовно-процессуальный кодекс Азербайджанской Республики (утвержден Законом Азербайджанской Республики от 14 июля 2000 года № 907-IQ) (ред. от 09 июля 2019 г.) // Сборник законодательных актов Азербайджанской Республики. 2000 г. № 8.
29. Конституция республики Армения от 05 июля 1995 года 1994 (с изменениями и дополнениями по состоянию на 06.12.2015 г.) // URL: http://www.parliament.am/parliament.php?lang=rus&id=constitution#2 (дата обращения: 10.11.2019 г.).
30. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Армения от 1 сентября 1998 года №ЗР-248 // Официальные ведомости Республики Армения. 21 сентября 1998 года. №22 (55).
31. Безруков С.С. Принципы уголовного процесса: дис. ... докт. юрид. наук. Москва, 2016. С. 104.
32. Коршунов Н.М. Проблемы восполнения пробелов законодательного закрепления принципов гражданского права // Пробелы в российском законодательстве. 2008. № 2. С. 105-106.
33. Брусницын Л.В. Теоретико-правовые основы и мировой опыт обеспечения безопасности лиц, содействующих уголовному правосудию: дис. … докт. юрид. наук. М., 2002. С. 157.
34. Хатуаева В.В. Реализация частного (диспозитивного) начала в уголовном судопроизводстве: дис. … докт. юрид. наук. М., 2006. С. 142-143.
35. Вилкова Т. Ю. Доступ к правосудию в уголовном судопроизводстве: правовые позиции Европейского Суда по правам человека // Lex russica (Русский закон). 2019. №12. С. 63
References
1. Postanovlenie ESPCh ot 21.02.1975 «Golder (Golder) protiv Soedinennogo Korolevstva», zhaloba № 4451/70 // Evropeiskii sud po pravam cheloveka. Izbrannye resheniya. T. 1.-M.: Norma, 2000. S. 39-80.
2. Voskobitova L.A. Mekhanizm realizatsii sudebnoi vlasti posredstvom ugolovnogo sudoproizvodstva: dis. ... dokt. yurid. nauk. M., 2004. S. 20.;
3. Volodina L.M. Pravo na dostup k pravosudiyu // Byulleten' Ural'skogo otdeleniya Mezhdunarodnoi assotsiatsii sodeistviya pravosudiyu. 2010. № 1 (3). S. 35.
4. Ivanov V.V. Problemy realizatsii i protsessual'nye garantii konstitutsionnogo prava poterpevshego na dostup k pravosudiyu i sudebnuyu zashchitu: dis. kand. yurid. nauk. Samara. 2004. S. 8.
5. Baranov I.V. Problemy realizatsii i protsessual'nye garantii konstitutsionnogo prava poterpevshego na dostup k pravosudiyu i sudebnuyu zashchitu: dis. ... kand. yurid. nauk. Samara, 2004. S. 7.
6. Borisova V.F. Sootnoshenie mezhdunarodnykh i natsional'nykh pravovykh kategorii v sfere dostupnosti pravosudiya // Vestnik Tambovskogo universiteta. Seriya Politicheskie nauki i pravo. 2016. № 1 (5). S. 16.
7. Trubnikova T.V. Problemy realizatsii prava poterpevshego na dostup k pravosudiyu po delam chastnogo obvineniya // Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2006. № 292-1. S. 82.
8. Kruglikov A.P., Biryukova I.A. Obespechenie prav i zakonnykh interesov poterpevshego kak printsip ugolovnogo sudoproizvodstva // Ugolovnyi protsess. 2008. №4. S. 64.
9. Dmitrieva L. Z. Zashchita prav poterpevshikh // Zakonnost'. 2009. №8. S. 36.
10. Zashchita prav poterpevshego v ugolovnom protsesse Rossii (dosudebnoe proizvodstvo): monografiya / Bykov V.M., Koldin S.V.-M.: Yurlitinform, 2013. S. 57.
11. Borodinova T.G., Babenko I.A., Gubko I.V. Aktual'nye problemy obespecheniya dostupa k pravosudiyu v ugolovnom sudoproizvodstve // Nauchno-prakticheskoe posobie / Borodinova T. G., Babenko I. A., Gubko I. V.. Krasnodar, 2018. S. 8.
12. Ugolovno-protsessual'noe pravo Rossiiskoi Federatsii: uchebnik / otv. red. P. A. Lupinskaya, L. A. Voskobitova. – 4-e izd., pererab. i dop. – M.: Norma: INFRA-M, 2019. S. 28.
13. Postanovlenie VS RSFSR ot 22.11.1991 № 1920-1 «O Deklaratsii prav i svobod cheloveka i grazhdanina» // Vedomosti SND RSFSR i VS RSFSR. 26.12.1991, № 52. St. 1865.
14. Konstitutsiya (Osnovnoi Zakon) Rossiiskoi Federatsii – Rossii (prinyata VS RSFSR 12 aprelya 1978 g.) // SPS Konsul'tantPlyus.
15. Deklaratsiya osnovnykh printsipov pravosudiya dlya zhertv prestupleniya i zloupotrebleniya vlast'yu. Prinyata na 96-m plenarnom zasedanii General'noi Assamblei OON 29 noyabrya 1985 goda. // Sovetskaya yustitsiya. 1992. № 9-10. S. 39-40.
16. Konstitutsionnoe soveshchanie. Stenogrammy. Materialy. Dokumenty. Tom 11. – M.: Yurid. lit., 1996. S. 234.
17. Konstitutsionnoe soveshchanie. Stenogrammy. Materialy. Dokumenty. Tom 4. – M.: Yurid. lit., 1995. S. 351.
18. Konstitutsionnoe soveshchanie. Stenogrammy. Materialy. Dokumenty. Tom 5. – M.: Yurid. lit., 1995. S. 275.
19. Postanovlenie Konstitutsionnogo Suda RF ot 15.10.2018 № 36-P «Po delu o proverke konstitutsionnosti chasti pervoi stat'i 10 Ugolovnogo kodeksa Rossiiskoi Federatsii, chasti vtoroi stat'i 24, chasti vtoroi stat'i 27, chasti pervoi stat'i 239 i punkta 1 stat'i 254 Ugolovno-protsessual'nogo kodeksa Rossiiskoi Federatsii v svyazi s zhaloboi grazhdanki A.I. Tikhomolovoi» // Vestnik Konstitutsionnogo Suda RF. 2018. № 6.
20. Konstitutsiya Respubliki Moldova ot 29 iyulya 1994 (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 22.11.2018 g.) // Ofitsial'nyi monitor Respubliki Moldova. 12 avgusta 1994 goda. № 1.
21. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Respubliki Kazakhstan ot 4 iyulya 2014 goda № 231-V (red. ot 21 yanvarya 2019 g.) // Kazakhstanskaya pravda. 10 iyulya 2014 g. № 133 (27754).
22. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Kyrgyzskoi Respubliki ot 2 fevralya 2017 goda № 20 (red. ot 02 fevralya 2017 g.) // Erkin-Too. 15 fevralya 2017 goda. № 23-28 (2748-2753).
23. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Ukrainy ot 13.04.2012 № 4651-VI (red. ot 18 oktyabrya 2018 g.) // Golos Ukrainy. 19.05.2012. № 90-91.
24. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Respubliki Tadzhikistan ot 3 dekabrya 2009 goda (red. ot 2 yanvarya 2019 g.) // SPS IS Kontinent.
25. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Turkmenistana ot 18 aprelya 2009 goda (red. ot 09 iyunya 2018 g.) // Vedomosti Medzhlisa Turkmenistana. 2009. № 2. St. 29.
26. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Respubliki Moldova ot 14 marta 2003 goda № 122-XV (red. ot 29 noyabrya 2018 g.) // Ofitsial'nyi monitor Respubliki Moldova, № 104-110. 7 iyunya 2003 goda. St. 447.
27. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Respubliki Belarus' ot 16 iyulya 1999 goda № 295-Z (red. ot 17 iyulya 2018 g.) // Natsional'nyi reestr pravovykh aktov Respubliki Belarus'. 2000. № 77-78, 2/71.
28. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Azerbaidzhanskoi Respubliki (utverzhden Zakonom Azerbaidzhanskoi Respubliki ot 14 iyulya 2000 goda № 907-IQ) (red. ot 09 iyulya 2019 g.) // Sbornik zakonodatel'nykh aktov Azerbaidzhanskoi Respubliki. 2000 g. № 8.
29. Konstitutsiya respubliki Armeniya ot 05 iyulya 1995 goda 1994 (s izmeneniyami i dopolneniyami po sostoyaniyu na 06.12.2015 g.) // URL: http://www.parliament.am/parliament.php?lang=rus&id=constitution#2 (data obrashcheniya: 10.11.2019 g.).
30. Ugolovno-protsessual'nyi kodeks Respubliki Armeniya ot 1 sentyabrya 1998 goda №ZR-248 // Ofitsial'nye vedomosti Respubliki Armeniya. 21 sentyabrya 1998 goda. №22 (55).
31. Bezrukov S.S. Printsipy ugolovnogo protsessa: dis. ... dokt. yurid. nauk. Moskva, 2016. S. 104.
32. Korshunov N.M. Problemy vospolneniya probelov zakonodatel'nogo zakrepleniya printsipov grazhdanskogo prava // Probely v rossiiskom zakonodatel'stve. 2008. № 2. S. 105-106.
33. Brusnitsyn L.V. Teoretiko-pravovye osnovy i mirovoi opyt obespecheniya bezopasnosti lits, sodeistvuyushchikh ugolovnomu pravosudiyu: dis. … dokt. yurid. nauk. M., 2002. S. 157.
34. Khatuaeva V.V. Realizatsiya chastnogo (dispozitivnogo) nachala v ugolovnom sudoproizvodstve: dis. … dokt. yurid. nauk. M., 2006. S. 142-143.
35. Vilkova T. Yu. Dostup k pravosudiyu v ugolovnom sudoproizvodstve: pravovye pozitsii Evropeiskogo Suda po pravam cheloveka // Lex russica (Russkii zakon). 2019. №12. S. 63
Результаты процедуры рецензирования статьи
В связи с политикой двойного слепого рецензирования личность рецензента не раскрывается.
Со списком рецензентов издательства можно ознакомиться здесь.
В представленной на рецензировании научной статье: "Право на доступ к правосудию как принцип уголовного судопроизводства ", автором исследуется вопрос целесообразности включения принципа права на доступ к правосудию в систему принципов уголовного процесса.
Автором при написании научной статьи использованы основные методы исследования необходимые для проведения научного исследования, особенно импонирует в данной статье то, что автор детально исследовал нормы зарубежного законодательства, регулирующего данную проблему
Актуальность темы статьи не вызывает сомнений, поскольку в юридической литературе появилось множество работ с попыткой дать определение понятию «доступ к правосудию», выявить содержание данного права, а также определить его место в системе процессуальных прав. Позиции авторов настолько различны, что их сложно представить в какой-либо системе.
Научная новизна статьи не вызывет сомнений - автор приводит различное мнение 16 ученых по рассматриваемой проблематике, детально анализирует зарубежное законодательство, а также предлагает изменение в действующий УПК РФ, путем включения в УПК РФ статьи регламентирующий право на доступ к правосудию, ка кпринипа уголовного процесса.
Статья написана хорошим научным стилем,грамотно по структуре и содержанию -
в статье проводится, точки зрения ведущих правоведов- специалистов по указанной проблематике, рассматриваются материалы судебной практики, а также предложено внесение изменений в действующее законодательство.
Библиография статьи также соответствует всем предьявляемым требованиям - в статье использованы и материалы судебной практики и литература точки зрения ведущих учены по указанной проблематике и материалы докторской диссертации по теме исследования, а также нормы уголовно-процессуального законодательства 10!!! стран, что является безусловным достоинством данной статьи.
Выводы в научной статье также соответствуют требованиям предьявляемым к научным статьям - автором предложено включить в УПК РФ принцип право на доступ к правосудию.
Данная статья будет представлять безусловный интерес для читательской аудитории.
На основании вышеизложенного считаю, что "Право на доступ к правосудию как принцип уголовного судопроизводства " соответствует всем требованяим, предьявляемым к работам данного вида и рекомендуется к печати в журнале "Право и политика"
|
Перевести страницу на:
Статья опубликована с лицензией Creative Commons Attribution-NonCommercial 4.0 International License (CC BY-NC 4.0) – Лицензия «С указанием авторства – Некоммерческая».
© 1998 – 2024 Nota Bene. Publishing Technologies. NB-Media Ltd.
