Сущностные параметры военно-мемориального наследия как феномена культуры

Ключевые положения исследования осуществлены в рамках программы грантов Президента Российской Федерации для государственной поддержки ведущих молодых российских ученых – докторов наук (Конкурс МД-2020), проект «Культура памяти индустриальных городов российской провинции: мемориальные стратегии региональной идентичности».

В настоящей статье осуществляется осмысление военно-мемориального наследия в рамках чрезвычайно значимого ракурса – определения сущностных параметров данного феномена. В ходе изучения проблемного вопроса использованы междисциплинарный и дедуктивный методы исследования. Вместе с тем, работа над статьей предусматривала опору на важнейшие методологические наработки зарубежных и отечественных исследователей в области сохранения мест памяти (М. Хальбвакс, П. Нора) ^{[6, 11]}, культурной политики (О.Н. Астафьева, Г.А. Аванесова, С.Б. Синецкий) ^{[1, 10]}, мемориальной истории России (А.В. Святославский) ^[9], сохранения иностранных воинских захоронений (В.П. Мотревич) ^[5]. Основным источником для анализа и выработки теоретических обобщений выступают как опубликованные материалы, так и собственные эмпирические исследования отечественного военно-исторического наследия на примере Оренбургской области ^{[2, 7, 8]}.

На сегодняшний день в исследовательской практике выработано довольно много понятий, близких к военно-мемориальному наследию по смыслу, но не тождественных ему. Более того, можно говорить об отсутствии закрепленного в исследовательской литературе или правоприменительной практике определения понятия «военно-мемориальное наследие».

Об этом говорит и Т.С. Курьянова, называя такого рода ситуацию парадоксальной: термины «военно-историческое», «мемориальное», а, следовательно, и «военно-мемориальное» чрезвычайно часто используются в соответствующих контекстах, однако не определены исследователями ^[4].

Такая ситуация детерминировала необходимость обоснования собственного, авторского определения данной категории. Итак, в контексте данного исследования под военно-мемориальным наследием предлагается понимать совокупность архитектурных и скульптурных сооружений (памятников) с прахом или без праха военнослужащих, установленных в целях сохранения памяти о событиях и участниках военной истории как ценностно-значимых для актуальной культуры (к военно-мемориальному наследию, например, относятся Храм Христа Спасителя, воздвигнутый в честь победы в Отечественной войне 1812 года над войсками Наполеона, триумфальные арки у Ильинских и Мясницких ворот в Москве, многочисленные отечественные монументальные комплексы («Родина-мать» в Волгограде, Памятник затопленным кораблям в Севастополе и др.), стелы, бюсты, одиночные и братские воинские захоронения, объекты, имеющие правовой статус «объектов культурного наследия монументального искусства» и «памятников Великой Отечественной войны», посвященные российским военно-историческим событиям).

По мнению А. Эрль, любая «культура воспоминаний» (различные формы мемориализации) имеет три измерения своего существования: социальный (носители памяти), материальный (объекты памяти – мемориалы, монументы и пр.) и ментальный (символико-знаковое выражение содержания культуры воспоминаний) ^[13].

Необходимо отметить важную особенность трансформации военно-мемориального наследия – оно постоянно видоизменяется, обновляется с точки зрения материальной, что обусловлено, очевидно, необходимостью его регулярного сохранения (ремонта, благоустройства) от самых различных факторов силами государства и общества («усталость» материалов и необходимость замены на новые, противоправные посягательства на объекты памяти). Достоверным должно оставаться лишь одно – память о погибших защитниках Отечества. Для общественности важна не форма, а содержание объекта военно-мемориального наследия, не то, из каких материалов выполнен памятник, а продолжает ли он сохранять память о погибших военнослужащих. В связи с этим, применительно к военно-мемориальному наследию, на наш взгляд, наибольшую роль играют две формы его бытования:

1. Символическо-знаковый (ментальный, в терминологии А. Эрль).

В этом смысле военно-мемориальное наследие – это своего рода место памяти, под которым П. Нора понимал «всякое значимое единство, материального или идеального порядка, которое воля людей или работа времени превратили в символический элемент наследия памяти некоторой общности» ^{[6, с. 17 – 50, 79]}. Понятое в таком ключе военно-мемориальное наследие фиксирует и транслирует отношение выживших или потомков к павшим на поле боя, что позволяет рассматривать эти памятные знаки как «денотаты идентичности не только умерших, но и живых» ^[14].

2. Материальная.

Военно-мемориальное наследие – это не только символ памяти о войнах и их участниках («символы войны», по выражению А.И. Чаплыгина ^{[12, с. 2]}), но и реально-воплощенные формы этой памяти – мемориалы, памятники, надгробия, захоронения и пр.: «…путь к своему символическому воплощению идея войны проходит через объекты материальной культуры…» ^{[12, с. 2]}.

Вместе с тем, отметим, что для общественного мнения важна «совершенная форма» материального состояния военно-мемориального наследия, то есть памятные знаки и их территории должны быть отремонтированы и находиться в надлежащем состоянии. Забвение, запущенное и аварийное состояние, уничтожение мемориальных комплексов вызывает неприятие и негодование в обществе, расценивается как посягательство на память предков, внесших вклад ценою своих жизней в сохранение государственности. Однако, заметим, что санкционированная замена памятника на новый объект (в материальном смысле), как правило, поддерживается общественными структурами, поскольку позволяет сохранять и транслировать не только, собственно, память, но и «совершенную форму» ее воплощения.

Видовое разнообразие объектов военно-мемориального наследия может быть обозначено следующим образом:

– архитектурные (храмы, посвященные военной истории России, часовни, триумфальные арки и пр.). Наиболее характерным примером данного вида являются «полковые храмы» XIX века, которые сохраняли реликвии воинских соединений. Однако, отметим, что несмотря на снос храмов и борьбу с религией в советское время, указанная традиция продолжается и в постсоветский период (например, строительство Главного храма Вооруженных Сил Российской Федерации в Москве, посвященного победе советского народа в Великой Отечественной войне);

– скульптурные (монументальные и станковые скульптурные формы, увековечивающие память о военной истории и ее участниках, например, памятные знаки, бюсты, мемориальные доски, отдельные скульптуры и скульптурные композиции и пр.). Данный вид занял свое «лидирующее» место в мемориальной тематике с началом советской эпохи и остается таковым до сих пор, правовое воплощение получил в «ленинском плане монументальной пропаганды». Однако, массовый характер установки скульптур и памятных знаков получили через два десятилетия после Великой Отечественной войны (с 1964 – 1965 гг., с приходом к власти бывшего фронтовика Л.И. Брежнева), с пониманием необходимости увековечить многомиллионные жертвы и подвиг советского народа во Второй мировой войне;

– погребальные (одиночные и коллективные (братские) воинские захоронения с прахом военнослужащих и памятными знаками или без них). Отметим, что захоронения военачальников, лиц, совершивших героические поступки, места гибели воинских соединений, отдельных групп военнослужащих в первую очередь подвергаются мемориализации, поскольку содержат важный материальный предмет поклонения, памяти (де-юре, предмет государственной охраны) – прах военнослужащего (их). (примеры: «Шведская могила», многочисленные захоронения Великой Отечественной войны, Федеральное военно-мемориальное кладбище и др.);

– ландшафтные (природные или воссозданные ландшафтные ансамбли военно-мемориальной тематики – аллеи, скверы, парки, сады славы, Победы, памяти и пр.). Часто именно с данного вида начинается формирование мемориального комплекса, то есть с последующим установлением монументов и развитием территории мемориальных комплексов. Среди наиболее известных – Куликовское поле, Бородинское поле; наибольшей популярностью в настоящее время пользуются Аллеи Героев.

Говоря о функциях военно-мемориального наследия, необходимо отметить, что они во многом удовлетворяет потребность общества в воссоздании упорядоченной картины прошлого в условиях перехода от доминирования памяти отдельных социальных групп к консолидированной национальной памяти.

Мы предлагаем выделить следующие функции военно-мемориального наследия:

– во-первых, целесообразно высказать мысль о значимости военно-мемориального наследия для государства как инструмента сохранения государственности, то есть в данном случае используется фактор самопожертвования военнослужащих в идеологическом воспитании, высокая миссия служения во имя Родины. Соответственно, выделим политико-идеологическую функцию, которая направлена на укрепление символической легитимности государственного строя, поддержание социального порядка и консолидацию гражданского общества и выражается в проведении комплекса мероприятий со стороны государства, направленного на приобщение населения к смыслам и ценностям, связанным с официальной идеологией патриотизма путем использования, демонстрации объектов военно-мемориального наследия;

– во-вторых, мы регулярно становимся свидетелями мероприятий открытия мемориальных досок, установления памятников, присвоения улицам, площадям и иным градостроительным пространствам имен выдающихся и рядовых военнослужащих, отличившихся на ратном поприще. Данное обстоятельство обусловлено выстраиванием определенной смысловой концепции памяти о событиях прошлого; выражается в актах увековечения памяти о военных деятелях, участниках военных событий и несет в себе основы коммеморативной функции;

– в-третьих, мемориальные практики, как правило, обставлены различными по масштабу, но достаточно схожими по сценарию, ритуалами (Парад Победы, перезахоронение останков погибших, возложение цветов, минута молчания и др.). Событийно-деятельностное приобщение населения к содержанию военно-исторической памяти, проведение митингов, парадов, открытие различных военно-мемориальных объектов свидетельствует о ритуализации (наличии ритуальной функции) военно-мемориального наследия;

– в-четвертых, использование военно-мемориального наследия общественными институтами говорит о наличии мобилизационной функции, ярким примером которой выступает шефская помощь трудовых коллективов на стадии строительства монументов, ремонта сооружений и их благоустройства (требует мобилизации трудовых, имущественных, финансовых и иных ресурсов);

– в-пятых, возможность познания новой информации о фактах, событиях, личностях военного времени через соприкосновение с военно-мемориальными объектами; ознакомления с надписями мемориальных досок, памятных знаков; изучения путеводителей, буклетов с описанием военно-мемориального наследия демонстрирует наличие у него информационной функции;

– в-шестых, воспитательная функция военно-мемориального наследия направлена на формирование чувства патриотизма; выражается в реализации комплексных программ патриотического воспитания. Наиболее ярко данная функция проявляется в учреждениях образования, культуры, социальной сферы. Многие школы носят имена героев Советского Союза, Российской Федерации, сохраняют память о павших военнослужащих путем открытия школьных музеев, установки мемориальных досок и памятных знаков, организации поста № 1 у них и иных памятно-мемориальных мероприятий. Данная память поддерживается и передается из года в год через привлечение к ней новых поколений;

– в-седьмых, в мемориалах присутствует, помимо воспитательной, сакральная функция, при которой население воспринимает их в качестве «священных мест». Военно-мемориальное наследие способствует сакрализации памяти о военной истории и ее участниках (например, посещение молодоженами «Вечного огня» в день бракосочетания в целях поклониться «священному месту», возложить цветы, сделать памятное фото на фоне монумента и, как-бы, воздать благодарность павшим защитникам Отечества, которые своими жизнями обеспечили мир над головами ныне живущих).

– в-восьмых, использование прилегающих к монументам территорий для проведения досуга граждан, проведения концертов, спортивных мероприятий, автопробегов, вечерних прогулок, туристических походов и иных мероприятий, вызывающих массовый общественный интерес, свидетельствует о наличии рекреационной функции военно-мемориального наследия. Наиболее значимые для актуальной культуры объекты военно-мемориального наследия порой формируют целые туристические кластеры (Брестская крепость, Севастополь как средоточие значительного числа военно-мемориальных объектов разных эпох и другие);

– также выделим и девятую – эстетическую функцию военно-мемориального наследия, поскольку мемориалы являются авторскими произведениями, вписаны в окружающую среду и ландшафт, должны быть соразмерны и сомасштабны, взывать к памяти населения, напоминанию о жизнедеятельности павших защитников Отечества, а не вызывать отторжение из-за некачественного, непрофессионального исполнения мемориального сооружения.

Феномен «военно-мемориального наследия» теснейшим образом взаимосвязан с иными более общими и более частными феноменами культуры.

Военно-мемориальное наследие является видом военно-исторического наследия, которое, в свою очередь, выступает разновидностью культурного (или культурно-исторического).

Под культурным наследием мы предлагаем понимать «совокупность объектов культуры, отражающих этапы развития общества и осознаваемых социумом как ценности, подлежащие сохранению и актуализации» ^{[3, с. 12 – 18]}.

Материальные и нематериальные ценности, связанные с военной историей государства, объединены понятием «военно-историческое наследие». Говоря о «военно-историческом наследии», можно выделить три его важных составляющих: 1) военно-мемориальное наследие (материальные ценности открытой среды), 2) музейные, библиотечные, архивные фонды (материальные ценности закрытой среды), 3) нематериальные ценности (военные традиции, уставы, фольклор, достижения военной науки и пр.).

Система сохранения, поддержания, трансляции и пропаганды военно-мемориального наследия понимается нами как военно-мемориальная культура. А.В. Святославский под военно-мемориальной культурой понимает традицию сохранения памяти о защитниках Отечества, важнейшую составляющую отечественной культуры увековечения ^[9]. Так, ученый пишет: «…период XVIII – I половине XIX вв. … явил огромную роль военно-мемориальной культуры в общекультурном пространстве России – традиция, которая навсегда окажется важнейшей … в отечественной культуре увековечивания» ^{[9, с. 199]}. При этом автор ссылается именно на крупные военно-мемориальные проекты, важнейшим из которых был проект увековечивания Отечественной войны 1812 г., когда под эгидой императора Николая I Генеральный штаб разработал перечень мест, связанными с военными действиями, где должны были быть установлены памятники-монументы ^{[9, с. 199 – 200]}. А. В. Святославский объясняет это следующим образом: «Сегмент военно-мемориальной культуры в отечественной коллективной памяти значителен по весьма понятным причинам: Руси-России пришлось постоянно воевать» ^{[9, с. 99]}.

Для более четкой дифференциации феномена военно-мемориального наследия из круга близких, но не тождественных ему явлений культуры, обозначим его специфику в сравнении с феноменами «памятник архитектуры» и «объект археологического наследия».

Памятник архитектуры – это недвижимый значимый объект материального и духовного творчества, который имеет национальное или международное значение. По сути к ним целесообразно отнести любое архитектурное сооружение, получившее статус «объекта культурного наследия» («недвижимого памятника истории и культуры») на основании наличия архитектурной (градостроительной) или историко-символической значимости. Они принципиально отличаются от военно-мемориального наследия тем, что последнее объединяет сугубо совокупность специальных архитектурных сооружений (нежилых), установленных в память конкретно военных событий (храмы, часовни, арки, колонны и пр.), которые, вместе с тем, могут иметь юридический статус памятников истории и культуры.

Что касается понятия «объект археологического наследия», в данном вопросе ситуация не столь однозначная. К сожалению, современное российское законодательство установило 100-летний рубеж для определения объекта археологического наследия, то есть братскую могилу периода Гражданской войны 1918-1920 гг. можно отнести к памятникам археологии, однако такое решение вызывает жаркие дискуссии между археологическим и поисковым сообществами. На наш взгляд, к памятникам археологии необходимо относить культурные следы цивилизаций, не оставивших письменных источников о своей деятельности. Границу между объектом военно-мемориального наследия и объектом археологического наследия мы условно проводим следующим образом: военно-мемориальное наследие посвящено известным, ценностно-значимым военным событиям и их участникам, а памятники археологии могут быть связаны с неизвестными войнами.

Кроме того, уже интегрированные в научный, правовой и бытовой контексты употребления понятия, такие как «военно-мемориальная культура», «военное наследие» или «военно-историческое наследие» не нивелировали потребность в разработке нового и специфичного по отношению к ним понятия военно-мемориального наследия, поскольку последнее обладает собственными специфическими чертами, отличающими его от иных терминов. В частности, к специфическим чертам военно-мемориального наследия и составляющим его объектам целесообразно отнести:

– взаимосвязь с военно-историческими событиями: военно-мемориальное наследие отличается от всех иных видов наследия субъектом мемориализации, которым выступает военная история;

– публичность: объекты военно-мемориального наследия не изолированы в специальных пространствах (музейных, архивных и пр.), а сознательно и целенаправленно доступны для визуального и даже тактильного контакта;

– территориальная центрированность: объекты военно-мемориального наследия, как правило, располагаются в наиболее востребованных (доступных, визуально доминантных) территориальных локусах – центральные улицы, площади, скверы, парки городов и районов, выделенные участки общих кладбищ;

– динамичность: возможность перемещения военно-мемориальных объектов (что обусловлено постоянными изменениями градостроительной ситуации, ликвидацией кладбищ, восстановлением утраченных военно-мемориальных объектов с учетов застройки их прежних мест размещения и прочими причинами);

– контекстность: вписанность объектов военно-мемориального наследия в окружающую среду (городскую застройку, ландшафтное окружение и пр.);

– доминирование символической компоненты над формальной: главным в военно-мемориальном наследии выступает не аутентичность составных частей памятника, а символическая память о погибших защитниках Отечества, что придает данному виду наследия способность к изменениям, восстановлению, развитию.

Таким образом, в настоящей статье выявлены формы бытования, виды, функции и специфические черты, то есть предпринята попытка определить сущностные параметры «военно-мемориального наследия» как феномена культуры. Военно-мемориальное наследие является малоизученным с теоретической, исторической и практической точек зрения феноменом культуры. Обладая определенными, выявленными в настоящей статье, характеристиками, военно-мемориальное наследие нуждается в концептуализации и глубоком научном постижении.