Осмысление понятия противоположности в бурятском языке: когнитивный аспект

Молонова Людмила Бимбаевна кандидат филологических наук доцент, кафедра "Русский язык", Федеральное государственное бюджетное образовательное учреждение высшего образования Восточно-Сибирский государственный университет технологий и управления 670013, Россия, республика Бурятия, г. Улан-Удэ, ул. Ключевская, 40, В Molonova Lyudmila Bimbaevna PhD in Philology Associate Professor of the Department of the Russian Language at East Siberia State University of Technology and Management   670013, Russia, respublika Buryatiya, g. Ulan-Ude, ul. Klyuchevskaya, 40, V liudmila.molonova@yandex.ru Другие публикации этого автора

Противоположность в отражаемом нашим сознанием мире существует как существенное различие, которое в языке выражается антонимами. Важной задачей при изучении антонимии является раскрытие понятия «противоположность», так как в нашем сознании всегда присутствуют слова с противоположными значениями: орохо – гараха / входить – выходить, шанга – hула / сильный – слабый, олон – үсөөн / много – мало и т.д. Само понятие «противоположность» охватывает разнообразные языковые явления или явления внеязыковой действительности (размер, действия, качество, признак и т.п.).

В данной статье нами предпринята попытка анализа понятия противоположности в когнитивном аспекте. Основная цель – изучить антонимические корреляции с точки зрения когниции на материале бурятского языка. Изучение явления противоположности в когнитивном аспекте дает возможность определить специфику осмысления антонимической корреляции и установить ее критерии. Отсюда нами преследуются такие задачи, как изучить особенности функционирования антонимов в языке, провести систематизацию антонимических оппозиций в бурятском языке.

Изучение природы антонимов само по себе является сложной задачей, так как антонимия может являться и логической проблемой, и лингвистической проблемой, и философской проблемой. И интересна задача осмысления противоположности в когнитивном аспекте, ведь противопоставление – это одна из основных операций человеческого мышления. Когнитивный аспект строится на самой противоположности, так как познавательная деятельность человека заключается в постоянном сопоставлении объектов окружающего мира.

Еще античный философ Аристотель впервые сформулировал понятие противоположности, он указывал, что о противоположных друг другу вещах можно сказать как о противоположностях, или как о соотнесенных между собой, или как об утверждении и отрицании, или как о лишенности и обладании ^[2]. Немецкий философ Гегель в труде своем «Наука логики» раскрыл понятие противоположности как внутреннюю противоположность, как внутреннее отрицание друг друга в себе, а не как абстрактную тождественность самой себе, то есть согласно его точке зрения, процесс установления антонимии в языке связан с субъективной оценкой тех или иных признаков или свойств. Таким образом, в философском учении выделяются такие типы противоположностей как: 1) внешние противоположности, которые выступают как полюса противоречия, одновременно предполагающие и исключающие друг друга, но существующие как относительно самостоятельные; 2) внутренние противоположности, отрицающие друг друга, находящиеся в отношении взаимного проникновения ^[19]. По нашим наблюдениям, явлению лингвистической антонимии из этих двух типов противоположностей соответствует первый, так как здесь говорится о противостоящих, дополняющих друг друга проявлениях единой сущности.

Таким образом, противоположность, лежащая в основе антонимии, исследуется различными науками и является многоаспектным явлением, и следовательно, языковая антонимия по своему логико-философскому содержанию является выражением противоположности.

Описание природы антонимов неразрывно связано с исследованием их сущности. Прежде всего, происхождение антонимов вызвано объективными противоположностями между явлениями, качествами, свойствами реального мира. Рассматривая данную категорию, необходимо выяснить, что понимают под понятием «противоположность» исследователи языка.

Во многих работах дается определение антонимов как слов с противоположным значением (Л.А. Введенская ^[6], Р.А. Будагов ^[4] и др.). Данное определение недостаточно для раскрытия полной сущности антонимии, так как остается невыясненным, какие именно содержательные особенности слова кладутся в основу противоположности. А.А. Реформатский распространяет и дополняет определение антонимов, утверждая, что «соотношение основано на противопоставлении понятий, и оно является чисто семасиологическим» ^{[16, С. 95]}. Н.М. Шанский конкретизирует признаки антонимии, утверждая, что антонимы выражают не только противоположные, но и соотносительные друг с другом понятия ^[24]. А.С. Тихонов утверждает, что «антонимы – как лингвистическое явление – должны изучаться в терминах значения» ^{[18, С. 19]}. Лингвисты считают, что антонимами признаются слова, которые противопоставляются по существенному для их значения семантическому признаку, и данные признаки должны находиться на крайних точках соответствующей лексико-семантической парадигмы. Однако данное определение также не дает полного раскрытия понимания антонимии как выражения противоположности.

Многие исследователи придерживались мнения, что антонимичными могут быть только разнокорневые слова, выражающие качественные понятия. Л.Ю. Максимов ^[10] подробно исследовал качественную антонимию прилагательных. Рассматривая качественную антонимию прилагательных, исследователь доказывает, что антонимами, наряду с разнокорневыми, могут быть и однокорневые слова. Вместе с тем, понимание антонимии только как одного из признаков качественности прилагательных значительно ограничивает понимание противоположности. Л.А. Вараксин ^[5], исследуя глагольную однокорневую антонимию в русском языке, отмечает, что изучение антонимии не может ограничиваться только признаками качественности противоположных лексических единиц, так как антонимия является одним целым единым явлением. Л.А. Новиков утверждает, что определение антонимов только как разнокорневых слов с противоположными значениями не учитывает всех возможностей выражения противоположного в языке ^{[13, С. 83-84]}.

Изучение антонимии с когнитивной точки зрения все больше интересует современных исследователей. Так, Чернега Е.Н. ^[21] в своей работе рассмотрела антонимы в лингвистическом и лингвокогнитивном аспектах на материале речи младших школьников. Автором указывается, что раз антонимия является многоаспектным явлением, то необходим ее анализ с использованием двух подходов - лингвистического и лингвокогнитивного. Так как данные подходы дают возможность анализировать не только особенности лингвистических средств, но и то, как человеком отражается предметный мир с помощью противоположностей. На материале концептов "размер", "цвет", "возраст" исследователь сформировал фрагменты речевой картины мира детей, построил фрагмент речевого лексико-семантического антонимического поля. В результате проведенного анализа выяснено, что в речи младших школьников антонимическая парадигма представляется сочетанием узуальных, языковых и окказиональных, речевых средств выражения отношений противопоставления. Речевая картина мира, таким образом, раскрывает с помощью антонимов не только специфику видения мира младшим школьником, но и специфику его личности. В работе доказывается, что лингвокогнитивный подход к изучению антонимов дает возможность увидеть глазами ребенка тот мир, который его окружает.

Новикова Ю.О. ^[14] обратилась к исследованию речевой антонимии как отражения обыденной картины мира. Анализируя различные определения антонимии, данные учеными, автор дает трактовку антонимов как языковых единиц, обозначающих такие экстралингвистические реалии, существенно различающиеся с точки зрения носителя языка, его ценностно-мировоззренческой системы. В работе утверждается, что в основном антонимические оппозиции образуют многочленные речевые структуры. На основе анализа речевой антонимии как многомерной структуры автором выдвигаются такие критерии как структурно-семантический, метафизический и результативный, позволяющие классифицировать основные типы антонимических оппозиций.

Анализируя понятие противоположности в языке, необходимо выделять различные критерии классификаций антонимии. При описании природы антонимов основополагающим является семантическая классификация, так как основу данной классификации составляет характер выражаемой ими в языке противоположности.

Первая логико-тематическая классификация была сделана Е.М. Галкиной-Федорук. По данной классификации антонимы распределяются по логико-тематическим группам, то есть противоположность выражается здесь в словах, которые обозначают понятие о состоянии и деятельности человека, о явлениях природы, о времени и т.д.

Е.Н. Миллер ^[11] рассматривает антонимы как абсолютные и относительные. К абсолютным антонимам относятся оппозиции, обозначающие противоположные свойства, явления, процессы, существующие в объективной действительности материального мира (выделение – поглощение, замедление – ускорение и т.п.) и оппозиции, обозначающие противоположные явления, события, процессы, свойства, факты, существующие в обществе (возмущаться – восхищаться, волновать – успокаивать, вопрос – ответ, вражда – дружба и т.д.). К относительным антонимам относятся оппозиции, которые характеризуют явления, факты, события, свойства, процессы независимо от сознания людей (долго – недолго, конец – начало и др.) и оппозиции, которые характеризуют явления, события, процессы, воспринимающиеся сознанием субъективно как противоположности в зависимости от установившихся в обществе норм оценки явлений, фактов, в зависимости от традиций, обычаев, привычек людей, от их условий жизни, от разных ситуаций и т.д. (горький – сладкий, грешный – святой, плохой – хороший и т.д.).

В работах Л.А. Новикова ^[13], С.И. Никоновой^[12] рассматривается функционально-деривационная классификация антонимов, которая предполагает объединение разных антонимических пар в один блок по какой-либо функции. Например, по функциям хороший – плохой, большой – маленький, начало – конец и др.

В концепции Л.А. Новикова семантическая классификация антонимов основывается на выражаемом ими типе противоположности – контрарной (т.е. противоположной, противолежащей) и комплементарной или контрадикторной (т.е. дополняющей).

Ю.Д. Апресян предлагает иную семантическую классификацию ^{[1, С. 288-296]}. На основе семного анализа значений слов-антонимов он выделяет три основных семантических типа слов, противоположных по значению: Anti 1, Anti 2, Anti 3.

Анализ антонимов по первому типу Anti 1 «начинать – переставать» происходит путем выделения в значении антонимов сем «начинать» и «переставать». По мнению Ю.Д. Апресяна, эта антонимия широко представлена в русском языке: войти – выйти, впихнуть – выпихнуть и др. Второй тип Anti 2 «Р – не Р» представлена такими словами как наличие – отсутствие, живой – мертвый, истинный – ложный, слитное – раздельное (написание). Группа антонимов третьего типа Anti 3 «больше – меньше» представлена общностью по семантике коррелятами разных частей речи. Например, со значением размера (великан – лилипут, глубокий – мелкий, прибавить – убавить), числа или количества (излишек – недостаток, густой – редкий, копить – тратить), расстояния (ближний – дальний, отплыть – подплыть, разомкнуть – сомкнуть), времени (предок – потомок, давний – недавний, старший – младший, после – до), силы, скорости, температуры, давления, стоимости, веса (жара – мороз, резкий – постепенный, прибавить – убавить (шагу), абстрактного количества (сложный – простой, очень – слегка, пылать – тлеть (дрова).

В бурятском языке недостаточно раскрыты вопросы классификации антонимов, но на основе работ бурятских лингвистов (Г.Ц. Пюрбеев ^[15], Н.Б. Дугаров ^[8], У-Ж.Ш. Дондуков ^[7], Д.Д. Санжина ^[17], Д.Л. Шагдарова ^[23] и др.) в бурятском языкознании можно провести некоторый анализ критериев, по которым выделяются свои специфические особенности в классификации антонимов по характеру противоположности.

По нашим наблюдениям, классификацию антонимов в бурятском языке можно проводить по тематике, по частям речи, по принципу противоположности (нормы, измерения, абстракции и т.д.). Так, в бурятском языке выделяются антонимы, противоположность которых строится по градуальному (ступенчатому) принципу. Например, залуу – дунда зэргын наhатай - наhатай - хүгшэн / молодой – средних лет – пожилой – старый; ухаатай, ухаансар, бодолтой, сэсэн – тоолхотой, мүртэй, ойлгосотой – тэнэг бэшэ – сэсэн бэшэ – холо бодолгүй – холые бододоггүй ухаа муутай – нүхэ солоохойгүй – тэнэг, уймар, ухаа муутай – мунхаг (хүн) / умный – толковый – неглупый – неумный – ограниченный – недалекий – бестолковый – глупый (человек); бэлигтэй, абьяастай, абьяас бэлигтэй – дунда зэргын – жиирэй – бэлиггүй, мохоо, мохоо молхи / талантливый, одаренный – посредственный – заурядный - бездарный и т.д. По данной классификации среднее звено представляется в цепочке антонимов нормой, то есть «центральной точкой отсчета, по отношению к которой определяются значения антонимов» ^{[3, С.65]}. Нужно заметить, что норма на градационной шкале может занимать разное место. В бурятском языке нормой может выступать слово с отрицательной частицей «бэшэ». Например, хурса – хурса бэшэ – мохоо / острый – неострый – тупой (о ноже).

Следующий семантический класс в бурятском языке представляют корреляты, которые обозначают противоположную направленность. По нашим наблюдениям, данный класс преимущественно представляют глаголы. Например, мартаха – hанаха / забыть – вспомнить, олохо – гээхэ / найти – потерять, абаха – үгэхэ / брать – давать, оруулха – гаргаха / впустить – выпустить, хубсалха – тайлаха / одеваться – раздеваться, ехэдэхэ – багадуулха / увеличивать – уменьшать, сайха – улайха / бледнеть – краснеть, таргалха – туранхай болохо / полнеть – худеть, дурлаха – дурагүй болохо / полюбить - разлюбить и т.п. Также векторную противоположность в бурятском языке могут представлять существительные, наречия, прилагательные, послелоги: баримталагша – эсэргүүсэгшэ / сторонник – противник, добтолhон – бэеэ хамгаалха / наступательный – оборонительный, дээгүүр, дээрэхи – доро / над – под и др. Орохо гэһэн үүдэн байдаг, утаа гараха гэһэн үрхэ байдаг / Для того чтобы войти, есть дверь, для того чтобы выйти дыму, есть труба (Оньһон үгэ / Пословица); Һургуулинь эхилхэ болошоһон хүүгэдэй урагша хойшо гүйлдэхэ холоһоо харагдана / Перед началом уроков в школе издали уже видно детей, бегающих туда – сюда (Ч. Цыдендамбаев. Банзаровай лагван / Чернильница Банзарова).

Третий семантический класс представляют антонимические корреляты, выражающие комплементарность (дополнительность). Например, шиигтэй – хуурай / влажный – сухой, хүнэй - өөрын / чужой – свой, зорюута – тушаан боложо / намеренно – случайно, болохо – аргагүй / можно – нельзя, адли – ондоо / одинаковый – разный, саг үргэлжын – саг зуурын / постоянный – временный, сахилга – эбдэлгэ, таhалалга / соблюдение – нарушение, үнэн, найдамжатай – үнэн бэшэ, найдамжатай бэшэ / верный – неверный, эсэсэй, hуулшын, түгэсхэлэй – хизааргүй, эсэсгүй / конечный – бесконечный и т.п.

Рассмотрим примеры:

1) Элжэгэндэ алтан модон хоёр адли, эрьюудэ үнэн худал хоёр адли / Как ослу что золото, что дерево – все одно, так и глупец не различает, где правда, где ложь;

2) Хүнэй гараар могой барюулха, өөрынгөө гараар үрмэ бариха / Чужими руками жар загребать (букв. чужими руками змею брать, своими руками пенку снимать);

3) Өөрын юумэ үнэргүй, хүнэй юумэ хүндэгүй / Своя рубашка ближе к телу (букв. Свое всегда лучше, чужое не в почёте ) (Пословицы);

В приведенных примерах между антонимами үнэн – худал / правда – ложь, хүнэй - өөрын / чужой – свой невозможно наличие среднего, поэтому отрицание одного равносильно утверждению другого: үнэн – үнэн бэшэ = худал / правда – неправда = ложь, өөрын - өөрын бэшэ = хүнэй / свой – не свой = чужой.

Возможна и другая семантическая систематизация антонимических отношений. Корреляты можно распределить по основным темам (полям), например, выделяются такие группы противоположностей, которые обозначают физические качества и свойства, понятие времени, качества человека и т.п. Рассмотрим данную классификацию на примере имен прилагательных. Известно, что антонимы всегда относятся к одной и той же лексико-семантической группе, обозначающие понятия, которые логически совместимы между собой. Поэтому часть речи имеет важное значение здесь, так как составляет основу для описания семантического состава языка. По мнению Е.С. Кубряковой, «…существительные, прилагательные, глаголы, предлоги и т.п. объективируют и активизируют при их использовании разные структуры знания и вызывают у нас разные ассоциации, впечатления, образы, картины, сцены и т.п.: разные представления или разные типы репрезентаций» ^{[9, С. 40-41]}. Отсюда, при изучении антонимии в когнитивном аспекте большая роль отводится именно частям речи как когнитивным категориям.

Так как антонимия особенно широко проявляется в кругу имен прилагательных, рассмотрим признаки антонимии на примере данной части речи. Различаются среди антонимов-прилагательных бурятского языка такие группы противоположностей, которые обозначают:

1) физические качества, состояние предметов: хурса – мохоо / острый – тупой, hаруул – харанхы / светлый – темный, аалин – түргэн / медленный – быстрый, бүтүү – ханхинаhан / глухой – звонкий и т.д.

Удаань эмээлээ тохоод, дүрөөгэйнь ута байхадань богони болгон тааруулжа, мордобоб / Затем я, оседлав коня, длинное стремя подогнав под короткое, отправился в путь (Ц-Ж. Жимбиев. Гал могой жэл / Год огненной змеи).

2) пространство, время событий и др. Например: хооhон – дүүрэн / пустой – полный, абар-табар – ойро-ойро / редкий – частый, түрүүшын - hүүлшын / первый – последний и т.д.

Эдэ зуһалангуудай хамагай баруун захада зүүн тээгээ һорхигорхон бүтүү сарай залгажа бариһан хабтагар хара модон гэр/На западной стороне из всех летников выделяется плоский черный деревянный дом, к которому с восточной стороны пристроен невзрачный закрытый сарай (Х.Намсараев. На утренней заре).

3) явления природы и состояния погоды: гандуу (зун) – шиигтэй (агаар) / сухое (лето) – сырой (воздух), сэлмэг (үдэр) – бүрхэг (үдэр) – ясный (день) – пасмурный (день) и т.д.

4) оценку внешнего вида и физических качеств человека: хүгшэн - залуу / старый – молодой, сэбэр сэмсэгэр – hалан / опрятный – неряшливый, туранхай – тарган / худой – полный, hула – шанга / слабый – сильный, үндэр – набтар / высокий - низкий и т.п.

5) характер и поведение человека: налгай зулгы – муухай аашатай / вежливый – грубый, һайн сэдьхэлтэй – муу, ууртай / добрый - злой, дуугуй – ниисэтэй (нюурмаг) / замкнутый – общительный, шуран – хүжүүн (болхи, мондогор) / ловкий – неуклюжий, урин (зөөлэн) – хатуу / мягкий – суровый и т.п.

6) состояние человека: хүхюу – уйтай (гашуудалтай, гунигтай) / веселый – грустный, үлэн – садхалан / голодный – сытый, баяртай – гунигтай / радостный – грустный и т.п.

Залхуу хүн һуу һууһаар эсэбэ, ажалша хүн хэ хэһээр урмашаба / Ленивый человек, сидя на месте, устал, трудолюбивый человек, работая, взбодрился (Оньһон угэ / Пословица).

7) способности человека, его волевые качества, интеллектуальные свойства и т.п.: тэнэг – сэсэн, ухаатай / глупый – умный, хүнгэн бодолтой – томоотой (бодолтой) / легкомысленный – серьезный и т.п.

Тэнэг сэсэн хоёр хөөрэлдэжэ шадахагүй, тэмээн ямаан хоёр мүргэлдэжэ шадахагүй / Беседовать друг с другом не могут умный и глупый, бодаться не могут верблюд и коза (Оньhон үгэ).

Анализируя антонимию прилагательных бурятского языка, нами замечено, что корреляты, которые употребляются в паре, образуют слова, обозначающие термины со значением абстрактного понятия. Например, муу hайн / всякий, где муу – плохой, hайн – хороший; үндэр набтар / высота, где үндэр – высокий, набтар – низкий, ехэ бага / размер, где ехэ – большой, бага – маленький и др. Также в бурятском языке при помощи парных слов могут создаваться и антонимы-существительные, обозначающие термины со значением абстрактного понятия. Например, абали үгэли / оборот (товаров, денег), где абали переводится как кредит, үгэли – дебет; орошо ба гараша / бюджет, где орошо – приход, гараша – расход и т.д. Но в парных словах признак противопоставления выражен незначительно. Много таких парных слов встречается в разговорной речи и в художественных произведениях. Например, Хоймортонь модон шүүрхэнүүд дээрэ хуряаһан оро дэбдихэр дээрэнь халсархай муу ямаан хүнжэл; гэрэй зүүн хаяада боолтодо ороһон хабтагар бишыхан гурбан тамгын тогоон, хоёр нэгэн оёорсог, хүнэг, баһа хорхигор хуушан үхэг дээрэ хэдэн муу һайн модон аяга табаг / С северной стороны находится убранная постель на деревянных чурках, она покрыта дырявым плохоньким одеялом из козьего меха; на левой стене дома на болтах висят широкие и плоские маленькие клейменные котлы, одна-две крынки, ведро, также на высохшем старом низеньком шкафу лежит много разной деревянной посуды (Х. Намсараев. Yүрэй толон / На утренней заре).

Таким образом, рассматривая функции антонимических коррелятов бурятского языка в когнитивном аспекте, можно выявить, что противоположные слова могут строиться на градуальной оппозиции (по параметру «больше нормы – меньше нормы»); могут выражать дополнительность (не может быть ничего среднего между оппозициями); могут выражать противоположную направленность различных действий, признаков. Также антонимические корреляты в бурятском языке можно классифицировать по тематической направленности. Нужно отметить, что специфичной чертой антонимии бурятского языка является то, что при помощи парных слов образуются антонимы, обозначающие абстрактные понятия.

В данной статье представленная классификация по семантике может быть неполной, поэтому в перспективе рассмотреть подробно функциональные особенности антонимических коррелятов в бурятском языке в когнитивном аспекте. Функции антонимов проявляются не только в том, что они представляют образное противопоставление. Важность использования антонимов заключается в том, что они в силу природы своих значений главным образом служат для выражения противоположности. С точки зрения когниции противоположности позволяют человеку описать этот мир по-разному. Познавательная деятельность человека выявляется в постоянном сопоставлении объектов окружающего мира. Следовательно, функции антонимов неразрывно связаны с деятельностью человека и выражаются в оценке его мыслей, чувств, воли.