Суицид или инсценировка? Методика исследования интернет-активности предполагаемого суицидента

Сенницкая Елена Владимировна магистр, кафедра общей психологии и истории психологии, Новосибирский государственный педагогический университет 630090, Россия, г. Новосибирск, ул. Терешковой, 33 Sennitskaya Elena Vladimirovna Mater's Degree student of the Department of General Psychology and History of Psychology at Novosibirsk State Pedagogical University 630090, Russia, Nso oblast', g. Novosibirsk, ul. Tereshkovoi, 33, kv. 58 lenasen@ngs.ru Другие публикации этого автора

07.10.2017 вступил в силу приказ Минюста РФ № 237, вводящий новый вид судебной экспертизы «Психологическое исследование информационных материалов» и соответствующую экспертную специальность ^[1]. Данный приказ можно толковать, в частности, как намерение законодателя исследовать материалы, представленные на цифровых устройствах, не только как текст, но и как возможный источник какой-то иной, дополнительной информации.

Как пишет Ф.С. Сафуанов, «Информационный материал можно понимать в широком смысле как текст, содержащий вербальные (словесные) и невербальные, в т. ч. паралингвистические компоненты» ^{[2, с. 33]}. В свою очередь, различают три вида паралингвистических средств: фонационные (темп, тембр, громкость речи, звуки, заполняющие паузы, например, э-э, м-м и т.п.); кинетические (жесты, поза, мимика) и графические (особенности почерка) ^[3]. Разновидностям компьютерной информации как виду доказательств в уголовном процессе посвящена обобщающая работа Н.А. Зигура ^[4].

По мнению Ф.С. Сафуанова, «исследованию подлежит заложенное в информационном материале сообщение (его смысл и направленность)» ^{[2, с. 33]}. Как поясняет автор, анализ смысла направлен на установление того, что сообщается в тексте и какими средствами это сделано, а изучение направленности позволяет выявить цель послания.

Часто информационные материалы анализируются в ходе судебно-психологической экспертизы, назначаемой при расследовании предполагаемого самоубийства. Как полагает Ф.С. Сафуанов, «правовые вопросы, подлежащие разрешению в ходе судебно-психологической экспертизы психического состояния лица, окончившего жизнь самоубийством, сводятся к установлению следующего: 1. «В каком психическом состоянии находился подэкспертный в период, предшествовавший самоубийству (смерти)?» 2. «Существует ли причинно-следственная связь между действиями обвиняемого (указать какими) и психическим состоянием потерпевшего в период, предшествовавший самоубийству?» ^{[5, с. 111]}. Как доказывает автор, иные формулировки могут привести следствие к ложным выводам.

Я.Ю. Соболева указывает на то, что при расследовании самоубийств необходимо проведение информационно-компьютерной и психолого-лингвистической экспертиз. «Первая нужна, чтобы установить перечень адресов сети интернет, которые посещал пользователь компьютера или мобильного телефона, сообщений, полученных и отправленных по электронной почте, фото-, видео- и аудиофайлов, выявляются группы в соцсетях…» ^{[6, с. 69]}.

Далее добытые информационные материалы обычно исследуются в рамках психолого-лингвистической экспертизы. «Общий метод психолингвистики заключается в том, чтобы на основе исследования формальных (лингвистических, текстовых, фонетических, стилистических и пр.) и неформальных (содержательных, смысловых, интенциональных и др.) характеристик текста определить отдельные психологические черты породившего его человека, либо целостный психологический портрет писавшего» ^{[7, с. 297]}. Психолого-лингвистическая экспертиза, как правило, включает в себя три элемента: 1) автороведческую экспертизу (установление авторства текста); 2) расшифровку смысла текста; 3) определение эмоционального состояния пишущего (в т.ч. в момент написания отдельных фраз или слов).

Определение авторства обычно осуществляется в рамках стилометрии – исследования стилистики, базирующегося на статистическом анализе и позволяющего выявить социальные характеристики автора (проживание в определённом регионе, общественное положение, образование и пр.), его пол, возраст, состояние здоровья и характер ^[7]. Обзор стилометрических методов приведён в работе А.М. Столяренко ^{[8, с. 298–302]}. В работе Т.А. Литвиновой рассказывается о попытках создания математических моделей, разграничивающих настоящие и поддельные тексты предсмертных записок на основе анализа их формально-грамматических характеристик ^[9]. Подобные методики разрабатываются в настоящее время и самой Т.А. Литвиновой с соавторами ^{[10, 11, 12]}. В частности, Т.А. Литвинова предлагает методику исследования текстов в Интернете на предмет выявления лиц, имеющих склонность к суициду.

М.Ю. Селиванова приводит обширный перечень графических признаков, анализ которых позволяет сделать объектами автороведческой экспертизы даже короткие письма электронной почты и смс-сообщения. Например, для идентификации авторства могут использоваться особенности употребления пробелов ^[13]. Разработкой определения пола автора короткого электронного сообщения (не более 200 символов) с помощью статистического анализа различных параметров текста занимаются А.С. Романов и Р.В. Мещеряков ^[14].

В работе А.Г. Волковой ^[15] рассматриваются возможности исследования душевного состояния автора текста с помощью двух видов анализа: риторического и концептологического. Первый заключается, в основном, в анализе аргументации, логики автора, второй – в анализе ключевых слов и их ассоциативных связей и базируется на семантико-когнитивном исследовании концептов по З.Д. Поповой, И.А. Стернину ^[16]. С той же целью могут использоваться и количественные методы, прежде всего подсчёт используемых частей речи, типы существительных (собственные и нарицательные, абстрактные и конкретные), временные формы глаголов ^{[15, с. 45]}. Статья Е. Гоулд, М. Белякова посвящена широким возможностям воссоздания психологического портрета человека по лайкам, которые он ставит под определёнными материалами ^[17].

В работе В.С. Бурдановой рассматриваются версии, которые могут быть проверены с помощью психологической экспертизы по факту предполагаемого суицида ^[18]. В монографии Н.И. Квитко, Н.К. Потоцкого, Е.Н. Холоповой исследуются случаи подделки писем при инсценировке самоубийства ^[19]. В.П. Смирнов, Т.Г. Смирнова пишут о следственных ошибках, возникающих порой в результате заключения экспертов о наличии у погибшего психического состояния, предрасполагавшего его к самоубийству. «Например, нельзя исключить, что человек, оказавшийся в трудной жизненной ситуации, утративший веру в благополучный исход, может погибнуть как в результате несчастного случая, так и став жертвой преступления» ^{[20, c. 80]}.

Работы Н.Н. Ильина ^[21], А.Г. Себякина ^[22] посвящены вопросу, какие именно материалы, находящиеся в компьютере предполагаемого суицидента, представляют интерес для следствия. К такой информации А.Г. Себякин, в частности, относит изображения и видеофайлы, подталкивающие к совершению суицида, а также материалы сексуального характера, содержащиеся на компьютере. При исследовании служебной информации, имеющейся на компьютере, представляют интерес прежде всего следы интернет-активности пользователя: сведения о посещенных интернет-ресурсах (дата, время и адрес ресурса), а также кэш и куки интернет-браузеров (данные, отправленные веб-сервером и хранящиеся на компьютере пользователя для его аутентификации).

В работе В.П. Смирнова, Т.Г. Смирновой ^[20] отмечается, что, в силу процессуальных ограничений, в рамках доследственной проверки SMS- и Интернет-переписка, как правило, не может быть предоставлена, между тем, она очень важна. В связи с этим, специалистам следует отказаться от проведения психолого-психиатрических экспертиз состояния предполагаемого суицидента на доследственном этапе, когда необходимые материалы отсутствуют.

Проблема признания информации, содержащейся на электронных ресурсах, в качестве доказательств разрабатывается в работах В.Б. Вехова, С.А. Ковалева, Б.П. Смагоринского ^[10], В.С. Мещерякова ^[11], В.Ю. Агибалова ^[12] и других авторов» ^{[22, с. 73]}.

Тем не менее, в литературе недостаточно разработан такой аспект как исследование истории запросов пользователя и его переходов по случайно увиденным ссылкам: как именно следует проводить такой анализ и какую информацию благодаря ему можно получить. Автору настоящей работы довелось изучать историю действий пользователя в Интернете из уголовного дела, возбуждённого по факту предполагаемого суицида 20-летнего Ф. ^[23], в результате чего удалось выделить круг вопросов, перспективных для изучения в подобных случаях.

Описание исследуемого материала

История действий пользователя в Интернете представляла собой 35 скриншотов (фотографий страниц) формата А4. Тридцать из них охватывали тот период, когда Ф. был жив и пользовался данным компьютером. В нём содержалось 888 запросов и переходов по ссылкам (например, кликов по заголовкам статей).

Далее шла история действий в компьютере его брата, желавшего понять, что смотрел в последние дни своей жизни Ф. Наконец, следовали действия, произведённые работниками полиции. Было видно, что за 39 минут, что длился осмотр, последние прошли по 5 ссылкам, привлекшим их внимание, после чего исследование истории запросов было прекращено навсегда. Видимо, изучение массива из 888 запросов и ссылок показалось следователю слишком сложным. Запросы в распечатанном виде были приобщены к материалам уголовного дела, но ни следователем, ни экспертами-психиатрами не исследовались, никакой оценки им дано не было.

При беглом осмотре часть запросов производила впечатление «суицидальных»: «нож в грудь», «как глубоко находится сонная артерия», «где находится человеческая душа» и т.п. Тем не менее, подобные запросы перемежались с такими как «прикольные картинки», «акушерство», «чем полезен берёзовый сок», «пицца де Люкс от Сбарро», «Пэрли Дэвид» (имя автогонщика) и другими вещами, которые едва ли могли интересовать человека, задумавшего самоубийство. Прокуратурой было выражено мнение относительно того, что часть запросов могла быть сделана братом покойного, поэтому в совокупности они ничего не подтверждают и не доказывают. Автороведческой экспертизы не назначалось. Возможно, причиной этого являлось то, что автороведческая экспертиза, как правило, назначается в отношении связных текстов, в то время как в данном случае имелись лишь краткие запросы пользователя, введённые в поисковую строку Google.

Подготовительная работа

1. Отделение текста запросов от фотографии экрана с помощью программы FastStone.

Дело в том, что история запросов в уголовном деле представляла собой фотографию экрана, выполненную путём нажатия сочетания клавиш Alt+PrintScreen. В результате, на фотографии оказалась масса посторонних графических элементов. Кроме того, при фотографировании экрана часть запросов оказалась продублирована на разных страницах, и, чтобы не возникало путаницы, их пришлось вычеркивать.

2. Распознание запросов с помощью программы FineReader 9.0, в результате чего удалось получить хотя бы некоторые действующие ссылки, по которым можно было перейти на сайты, просматривавшиеся Ф. в течение 5 последних дней (именно столько времени их сохраняет браузер Opera), и увидеть то, что видел на них он.

Следователю надо было сохранить историю запросов как веб-архив (выбрав соответствующий пункт из выпадающего меню «Сохранить как…»), тогда все ссылки были бы сохранены и кропотливого труда по их распознаванию не потребовалось бы.

Отметим, что историю запросов можно просмотреть в компьютере с любым браузером. Для этого следует лишь открыть Интернет и нажать сочетание клавиш Сtrl+H. В командной строке появится история запросов: chrome://history/

3. Выделение запросов, сделанных латинским шрифтом, и их расшифровка. Ряд запросов выглядело весьма загадочно, например, «Ibrb cthbZ1». На самом деле пользователь просто случайно набирал запрос латинскими буквами, и «Ibrb cthbZ1» – это всего лишь «Шики серия», т.е. Ф. искал свой любимый сериал аниме «Шикимори».

Анализ материалов

1. Тематическая группировка запросов и переходов по ссылкам. Сделать это лучше всего путём объединения схожих запросов рамками с определенным контуром.

В результате такой работы выяснилось, что всего Ф. сделал 888 запросов и кликов на ссылках, появившихся в результате его запросов. По своей тематике они распределяются следующим образом:

1) аниме (японские мультфильмы) – 394 запроса (!).

2) лидокаин [далее л.] внутривенно, л.-спрей (инструкции, процент разведения, сила обезболивания, где купить, цена и т.п.) – 88.

3) опасные последствия инъекций обезболивающих средств. Судя по содержанию запросов, Ф. изучал инструкции к препаратам, набирая в поиске встречающиеся термины, чтобы выяснить их смысл: «брадикардия», «асистолия», «инфаркт», «астения», «апноэ», «анафилактический шок», «коллапс», «тонико-клонические судороги» и т.п. Всего 78.

4) юмор и «прикольные картинки», в основном, на сайте JoyReactor – 40.

5) запросы, связанные, очевидно, с намерением нанести себе удар ножом в шею, грудь или живот: «солнечное сплетение» (14), «нож в грудь», «ножевой бой с точки зрения медика», «самооборона» и т.п. (7), «боль при менструации», «эпидуральная анестезия» (обезболивание области живота во время родов) (6), «глубоко ли от кожи находится сонная артерия» и т.п. (6), «диафрагма» (2), «ошибки самоубийц» «акушерство» (1), «Что под ребрами? Почки?» (1). Всего 37.

6) запросы, связанные с покупкой шприцов, л. и тем, как правильно его ввести: как сделать внутривенную инъекцию (20), «продают ли шприцы», «шприцы без документов» (6), «больно ли делать укол в вену» (4), «сколько хранится лекарство в шприце» (2), «укол в вену ноги» (1). Всего 33.

7) о еде: чем полезен березовый сок и т.п. (10), пицца, суши, чипсы (15), мед (3). Всего 28.

8) обезболивающие средства помимо л.: «трамал» (9), «кеторол» (5), «терпинкод» (5), «пенталгин» (2), «димедрол» (2), «ибупрофен и кодеин» (1) – всего 24.

9) «обезболивающие в ампулах» – 19.

10) водка – 18.

11) об обезболивающих вообще (в основном, о силе обезболивания) – 15.

12) аккаунты ВКонтакте – 14.

13) почтовый ящик mail.ru – 13.

14) музыка – 11.

15) падения с высоты – 10.

16) где находится душа – 8.

17) запросы постороннего характера: виагра (4), Пэрли Дэвид (1). Всего 5.

Вышеприведенные запросы делятся на 4 основные группы:

- видео- и аудиофайлы, способствующие созданию депрессивного, суицидального состояния: пункты 1 и 14. Всего 405.

- медицинская тематика и материалы, возможно, связанные с подготовкой акта аутоагрессии: пункты 2, 3, 5, 6, 8, 9, 10, 11, 15, 16. Всего 229.

- прочие запросы: пункты 4, 7, 12, 13, 17. Всего 100.

- ссылки, не содержащие текстовой строки (т.е. состоящие только из кода страницы), смысл которых поэтому установить невозможно, хотя по их расположению между ссылками с текстовой строкой можно предполагать их принадлежность к той же тематике. Всего 54.

2. Совмещение истории действий в компьютере пользователя с его телефонными переговорами. В данном случае видно, что первые запросы настораживающего характера (о водке, а затем о нанесении ножевых ранений) начинаются вскоре после телефонного разговора с матерью, отказавшейся оплатить Ф. перевод на коммерческую форму обучения. Это даёт основание предположить, что между разговором и дальнейшими действиями Ф. существует причинно-следственная связь.

3. Учёт периодичности действий пользователя (онлайн или оффлайн). Например, может быть такое, что пользователь прекращает деятельность в Интернете в одно и то же время, как по расписанию. Например, в деле имеется следующая подробность: в ночь трагедии брат Ф. выключил свой компьютер после 3-00, поскольку в 3 часа ночи в игре начислялись бонусы. (Они начисляются в начале новых суток по московскому времени, а до 2016 года разница между Москвой и городом, где погиб Ф., была в три часа).

Аналогично, исследуя телефонные переговоры, необходимо обращать внимание на периодичность контактов с тем или иным абонентом. Так, например, детализация телефонных переговоров, имеющаяся в деле, позволяет сделать вывод, что звонки одногруппников Ф., побуждавших его взяться за учёбу, на протяжении, по крайней мере, последних недель происходят только в будние дни, а в субботу и воскресенье отсутствуют. Между тем, наибольшее количество запросов, посвящённых введению обезболивающих средств, начинается в субботу и, особенно, в воскресенье, из чего можно заключить, что Ф. торопился нанести себе повреждения до наступления понедельника, когда друзья снова будут звонить и, может быть, приходить к нему.

4. Выделение тех действий пользователя, с помощью которых он мог связываться c кем-либо через компьютер или за кем-то наблюдать. Если речь идёт о действиях в соцсети, важно обращать внимание на то, какой аккаунт использует человек – тот, где указано его настоящее имя или тайный (фейковый).

В истории действий можно видеть вход на почтовый сервер и отправление письма. Например, судя по распечатанной истории действий, вскоре после телефонного разговора с матерью, отказавшейся оплатить перевод сына на коммерческую форму обучения, Ф. отправил своему брату А., находившемуся в соседней комнате, некое письмо. Правда, в материалах дела это письмо отсутствует. Возможно, оно содержало упреки в адрес матери или брата, отсутствие работы у которого не способствовало возможности избежать отчисления за счет перевода на платное, и брат Ф. не счел нужным привлекать к нему внимание.

Следует также обратить внимание на то, что во все рассматриваемые дни Ф. заходил на страницу ВКонтакте, принадлежащую его старшему брату (например, «Аудиозаписи», но при этом не прослушивал его аудиозаписи. Объяснение этому, по-видимому, следующее. ВКонтакте отображается, онлайн находится пользователь или нет. Между тем А. пользовался этой соцсетью исключительно для того, чтобы слушать там музыку (он делал это всегда в наушниках, чтобы не мешать Ф.). Поэтому, чтобы удостовериться, что А. сидит в наушниках и ничего не слышит, достаточно было посмотреть на его страницу, а не выглядывать то и дело из комнаты. Судя по тому, что запросы, которые делал Ф. в Интернете, требовали глубокой конспирации, можно предполагать, почему он периодически открывал страницу брата и, скорее всего, оставлял её открытой, время от времени обновляя с помощью клавиши F5.

Отметим попутно, что факт наблюдения пользователя за кем-либо возможен также в случае, если имело место посещение сайта, где есть онлайн-трансляция с какой-либо веб-камеры. Например, онлайн-наблюдение порой встречается на сайтах крупных магазинов, где пользователь может посмотреть на ходящих туда-сюда покупателей.

Согласно материалам уголовного дела, Ф. часто играл в соцсетях в «Танки» со своими одногруппниками, но в течение нескольких дней накануне своей загадочной гибели Ф. в соцсетях не появлялся. Тем не менее, распечатка истории действий показала, что Ф. не раз заходил ВКонтакте, но только через свой фейковый аккаунт. При этом одна из последних страниц, открытых Ф. перед гибелью, представляет собой фейковый аккаунт его одногруппника Ч. Данное обстоятельство ни следствием, ни судом не исследовалось (по крайней мере, в материалах дела таких данных не содержится). При этом обращает на себя внимание то, что, при разбирательстве дела, Ч. проявлял стремление доказать, что гибель Ф. – это убийство, совершенное его братом, тем не менее, конкретных аргументов в пользу этого привести не смог.

5. Совмещение действий пользователя в Интернете с чеками, свидетельствующими о его покупках. Поскольку на чеках из магазинов указывается время покупки, можно сопоставить то, что было куплено человеком, с характером его запросов в Интернете в предшествующий период.

Например, в рассматриваемом деле имеется чек на покупку л. (воскресенье, 19:45). При сопоставлении времени покупки с запросами на компьютере, выясняется, что между запросом о цене л. (воскресенье, 19:14) и запросом «Л., раствор для инъекций 20 мг/мл» (20:22) следует перерыв в запросах на 68 минут. За это время Ф. действительно мог добраться до аптеки, выдавшей чек, и вернуться. Тем не менее, странно другое: помимо обезболивающего, в чеке отмечена покупка зубной щетки. Самоубийце зубная щётка ни к чему, в то время как тот, кто понимает, что завтра ему предстоит лечь в больницу, вспомнит о зубной щётке в первую очередь. Таким образом, данная покупка свидетельствует в пользу демонстративного суицида с целью добиться чего-то от окружающих. Разумеется, возможны и другие интерпретации. Например, зубная щётка была приобретена по просьбе брата, или л. и щётка куплены братом по просьбе Ф., хотя, со слов брата, в аптеку ходил именно Ф., что подтверждается временем и характером интернет-запросов с компьютера погибшего.

6. Обнаружение установки программ, срабатывающих по расписанию. Например, в запросах Ф. есть такой: «9:58 K Online Alarm Cklock – kukuklok.com» Это означает, что в 9:58 Ф. зашёл на сайт kukuklok.com и установил на нём онлайн-будильник. Данное действие пользователя позволяет предположить, что далее он лёг спать с намерением проснуться в установленное время. В какое именно, установить можно только в том случае, если в личном кабинете пользователя на указанном сайте такие данные сохраняются. В свою очередь, важность таких данных для следствия огромна. Например, участники одной из групп ВКонтакте, побуждающих подростков к самоубийству, должны были заходить на соответствующую страницу в 4:20 ^[24].

7. Выявление случаев, когда пользователь не смог зайти на искомый сайт, т.к. тот был недоступен. Напротив адреса сайта в таком случае оказывается надпись «недоступен». Последний запрос с компьютера Ф. (на японское аниме) был в понедельник, в 4:06, и как раз напротив него стоит такая надпись. Возможно, отсутствие связи с сайтом послужило толчком для того, чтобы перейти от просмотра видео к действиям – введению л., что закончилось для Ф. летальным исходом.

8. Сопоставление запросов в компьютере с теми делами, которые должен был выполнять пользователь в данный год, месяц, число и день недели (возможны ситуации, при которых необходимо учитывать часы и минуты). В рассматриваемом деле обращает на себя внимание то, что предполагаемый суицид Ф., которому грозило отчисление, произошёл в самый разгар воинского призыва. В то же время, согласно показаниям свидетелей, Ф. панически боялся армии.

Также можно заметить, что для своих действий Ф. выбрал не какую-то ночь с пятницы на субботу или с субботы на воскресенье, хотя в эти периоды, как видно из его интернет-запросов, он бодрствовал, а раннее утро буднего дня. В понедельник Ф. надо было идти на учёбу и, как следует из детализации телефонных звонков, в этот день ему снова должны были звонить одногруппники по поводу задолженностей по предметам.

9. Сопоставление предметов, упоминаемых в запросах пользователя, с предметами, обнаруженными на месте происшествия.

В воскресенье, вечером накануне гибели, Ф. задавал в Google запросы «л. 10 % цена» и т.п. Из этого можно заключить, что Ф. не доверял двухпроцентному л. и стремился приобрести более сильнодействующий. Тем не менее, л., купленный по карточке Ф. через полчаса после последнего такого запроса, был, согласно чеку, найденному братом погибшего, всё же двухпроцентным, в то время как на столе возле Ф. лежала коробка с десятипроцентным л. Приведённое несоответствие может иметь следующее объяснение. Десятипроцентного л. в аптеке не оказалось, и Ф. купил двухпроцентный, а затем зашёл в другую аптеку и купил десятипроцентный, однако, чек на эту покупку оказался либо утерян, либо родственники погибшего нашли его, но по какой-то причине решили его не показывать. Можно предположить, что одновременно с коробкой ампул Ф. купил ещё что-то, способное породить сомнения относительно его намерения покончить с собой путём введения смертельной инъекции. Например, Ф. делал запросы о л.-спрее (аэрозоли). В частности, в ту же минуту, что делался запрос в Google о цене десятипроцентного л., Ф. читал на фармацевтическом сайте материалы о ценах на л.-спрей.

Сопоставим эти данные, полученные из запросов, с материалами уголовного дела. Полицейские, прибывшие на место, предположили, что смерть молодого человека была результатом неправильного самолечения. На эту мысль их натолкнул брат погибшего, А., сообщивший, что не так давно Ф. жаловался по телефону матери на боли в желудке. В связи с тем, что работники полиции на тот момент были уверены в том, что так всё и было, после того, как тело погибшего забрали санитары, было дано разрешение провести в комнате уборку, и мать, приехав из другого города, выбросила из комнаты Ф. множество каких-то аэрозолей (по её словам, «для носа»).

Далее следует отметить, что в истории запросов Ф. есть немало о суши и пицце. Последний такой запрос в Google был сделан ночью (1:28) накануне гибели: «Как держать японские палочки». Содержание этих запросов вполне соответствует тому, что обнаружили полицейские, прибывшие на место происшествия. Комната была похожа на мусорную свалку. Повсюду валялись коробки из-под еды (Ф. питался фаст-фудом), мешки с мусором были и в комнате, и на балконе. Такое описание быта погибшего в совокупности с историей запросов даёт возможность судить о причинах его неуспеваемости: это перевёрнутый режим, ночное питание, невозможность быстро найти тот или иной предмет из-за отсутствия порядка.

На столе перед кроватью, где компьютер, стояли грязные тарелки. Таким образом, ночной обед из суши действительно имел место, причём довольно плотный (Ф. съел целую упаковку). В свою очередь, столь поздний приём пищи мог повлечь за собой последствия медицинского характера. Например, прилив крови к желудку после еды способен вызвать внезапное головокружение и падение (Ф. был обнаружен лежащим на полу лицом вниз с переломом носа).

Работники полиции затруднились сказать, была ли застелена кровать (какое-то бельё лежало на диване, но было очень грязным). При этом отмечалось, что на диване находились уличные вещи – сумка и куртка (содержимое их полицейскими не проверялось, а впоследствии эти предметы с согласия полиции были выброшены родственниками). Описание обстановки наводит на предположение, что, незадолго до введения л., Ф. куда-то ходил или, напротив, собирался куда-то пойти, уже использовав обезболивающее. Первое предположение не находит подтверждения, т.к. последний длительный перерыв в запросах относится к тому периоду, когда был куплен л. Если же рассматривать второй вариант – относительно намерения Ф. выйти из дома после инъекции, внимание привлекают следующие два обстоятельства. Первое – то, что на активных вкладках, обнаруженных на компьютере Ф. братом погибшего, были фейковые страницы самого Ф. и его одногруппника Ч. Второе – то, что наиболее поздними запросами суицидального характера были те, что касались падения с высоты, причём самый последний из прочитанных Ф. материалов был посвящён особенностям травм, получаемых при падениях, в том числе на лестничном марше. Не собирался ли Ф. представить дело так, будто на него было совершено нападение в подъезде? Такое предположение согласуется с тем, что на лбу погибшего обнаружены три ссадины, конфигурация которых указывает на то, что нанесены они были правой рукой самого Ф. Форма же ссадин соответствует форме тыльной стороны ножа, обнаруженного в комнате и приобщённого к вещественным доказательствам. Интересно, что в статье «Анализ смертельной травмы при падении с высоты по г. Барнаул», читавшейся Ф., содержался следующий вывод: «Чаще всего контакт с поверхностью соударения происходил в горизонтальном положении (плашмя) – 58,2% случаев». Не потому ли все повреждения на голове Ф. нанесены строго спереди?

10. Установление осведомленности пользователя о том, что его запросы могут быть прочитаны посторонними.

В случае если пользователь заведомо знает, что его действия в Интернете могут быть изучены посторонними, содержание его запросов будет таким, чтобы произвести нужное ему впечатление. Поэтому в данном случае более информативным будет исследование кликов пользователя по случайно увиденным ссылкам, привлёкшим его внимание. Например, запросы в Интернете, набранные самим Ф., на первый взгляд, отражают его намерение расстаться с жизнью. Тем не менее, клики по случайным ссылкам заставляют в этом усомниться.

Трудно представить, что Ф., будучи студентом технического вуза, не знал о том, что вся история его действий в Интернете сохраняется в компьютере. Именно поэтому он задаёт их таким образом, чтобы, в случае разоблачения инсценировки, нельзя было напрямую уличить его в обмане. Ведь нельзя забывать, что, имитируя акт суицида (или, возможно, нападение неких лиц) Ф. пытался уклониться от службы в армии, т.е. совершал уголовно наказуемое деяние. Не вызывает сомнений: Ф. писал запросы с оглядкой на то, что они могут быть прочитаны (в первую очередь, его старшим братом, что и произошло).

11. Сопоставление информации, разыскиваемой целенаправленно, от кликов по случайно увиденным ссылкам, а также истолкование самостоятельных запросов пользователя в контексте этого сопоставления.

Обратимся к кликам пользователя по случайным ссылкам. Оказывается, внимание пользователя привлекли материалы со следующими заголовками: «Какова максимальная высота, с которой можно прыгнуть в воду и не умереть», «С какой максимальной высоты человек может прыгнуть в воду и при этом не покалечиться?», «Можно ли выжить, если упасть в воду с высоты 100 и б. [более] метров?», «Пэрли Дэвидсон» (статья о человеке, который попал в книгу рекордов Гинесса, т.к. ему удалось выжить после огромного количества травм). Чтение статей под такими заголовками заставляет предположить, что целью планируемых действий было не расстаться с жизнью, а произвести впечатление на родственников (очевидно, чтобы заставить их оплатить перевод на коммерческую форму обучения).

Ф. неоднократно заходит на сайт JoyReactor («смешные картинки и другие приколы»), смотрит видео на YouTube на тему «эпилепсия у кошек», «Как пользоваться палочками для суши», читает статьи «Чем полезен берёзовый сок?» (возможно, интерес был вызван тем, что берёзовый сок считается полезным для желудка, который у Ф. болел), кликает на рекламной ссылке «Без рецепта купить виагра таблетки».

Некоторые заголовки, привлекшие внимание Ф., наводят на мысль о том, что тот выбирает такой вариант действий, который не повлечёт для него тяжёлых последствий. Например, он кликает на следующих заголовках: «Под рёбрами что находится, почки?», «Где находится солнечное сплетение у человека», «Глубоко ли от кожи находится сонная артерия?», «Артерии шеи и головы. Наружная сонная артерия», «Самоучитель самоубийцы. Надеюсь, кого-то это остановит», «Анализ смертельной травмы при падении с высоты по г. Барнаул».

Следующие материалы Ф. читает вперемежку с запросами о л.: «Симптомы сердечного приступа. Первая помощь при сердечном приступе», «Существует ли такое местное обезболивающее, которое можно регулярно применять перед восковой эпиляцией?» (т.е. читающего заинтересовало обезболивающее, которое является предельно безопасным), «Анафилактический шок», «Обезболивающее средство Л. спрей Отзывы покупателей». Отметим, что немалое количество запросов о л.-спрее служит опровержением позиции родственников Ф., полагавших, что молодой человек задумал сделать себе «укол смерти». Помимо этого, Ф. делал запросы в Google, из которых следует, что выбирал он не яд, а именно обезболивающее: «Лучшее обезболивающее без рецепта», «Домашняя анестезия». Также Ф. читал статью под названием «Препараты для анестезии из домашней аптечки». В свою очередь, очевидно, что домашняя аптечка не то место, где ищут опасные для жизни препараты.

Некоторые заголовки («Ножевой бой с точки зрения медика», «Самооборона для каждого») согласуются с нашим предположением о том, что у Ф. было два плана действий. Первый был рассчитан на то, чтобы, с помощью суицидальных действий (поверхностного ножевого ранения в живот), заставить родственников оплатить обучение, а в случае, если добиться своего не удастся, нанести себе дополнительные повреждения другого плана и представить всё это в качестве результата нападения неизвестных, чтобы получить академотпуск по болезни.

Далее изучим самостоятельные запросы Ф. в Google в свете только что рассмотренных заголовков, заинтересовавших пользователя своей тематикой. Их можно подразделить на следующие категории:

1) запросы о водке. «Как открыть водку» (из чего следует, что делать этого Ф. ранее не приходилось), «Сколько может храниться открытая водка», «Что будет с водкой, если она выдохлась» (несколько подобных запросов). Учитывая, что Ф. также открывал материал под заголовком «Если водка в рюмке простоит несколько часов, сильно ли упадет градус», можно предположить, что открытую предварительно водку (и, возможно, отлитую в какую-то емкость для выноса из дома) Ф. собирался использовать в качестве дезинфицирующего средства при нанесении ранений и иных самоповреждений.

2) запросы о расположении внутренних органов, а также выяснение высоты, падение с которой смертельно. «Диафрагма», «как глубоко находится сонная артерия», «нож в солнечное сплетение», «солнечное сплетение». При чтении такого рода поисковых запросов возникает вопрос: насколько типично для суицидентов столь детально выяснять расположение внутренних органов? Действительно ли лицо имело намерение покончить с собой или замысел был в том, чтобы нанести себе некие повреждения «для вида»? В таком случае запросы служат для выяснения того, как сделать так, чтобы не повредить чего-то жизненно важного.

3) запросы о падении с высоты. «С какой высоты падение в воду смертельно». Почему именно в воду? Ф. проживал на седьмом этаже и свести счёты с жизнью путём падения с высоты мог в любое удобное ему время. Возможно, Ф. рассматривал поначалу такой вариант как падение с весьма высокого моста через реку, находившуюся недалеко от его дома.

4) запросы об обезболивающих. «Пенталгин», «димедрол», «терпинкод», «опиаты без рецепта», «как осуществить эпидуральную анестезию». Последняя представляет собой обезболивание всей нижней части тела во время родов, т.е. целью Ф., по-видимому, была глобальная анестезия всего тела. Данное предположение согласуется с наличием нескольких запросов о падении с высоты и чтением информации об особенностях травм, получаемых при таких травмах. Такое предположение согласуется со следующим фактом. Вначале Ф. тщательно изучил пероральные обезболивающие средства, но вскоре потерял к ним интерес (видимо, потому, что все они имели противопоказания по части желудка, который у Ф. болел). После этого он принялся искать информацию об обезболивающих инъекциях, которые делались бы внутривенно, а также спреях (множество запросов типа «л. спрей отзывы»), но не сделал при этом ни одного запроса об инъекциях внутримышечно.

5) многочисленные запросы об особенностях, связанных с внутривенными инъекциями. «Л. в ампулах», «виды шприцов», «анафилактический шок», «пузырек в вену», «аптеки в новосибирске где продают без рецепта», «л. 10 % цена», «л. внутривенно что будет», «что будет если ввести л. внутривенно», «что будет если ввести водку внутривенно», «как сделать внутривенный укол самому себе», «сколько хранится лекарство в шприце», «правильный укол в вену» (если бы инъекция служила средством для сведения счетов с жизнью, какое дело истинному суициденту, правильно ли он поставит укол), «л. внутривенно передозировка» (т.е. можно предполагать, что запрашивающего беспокоит возможность допустить передозировку), «как быстро вводить внутривенно», «через сколько действует л. внутривенно», «насколько больно делать укол в вену» (насколько типичен подобный запрос для человека, который действительно задумал умереть?).

6) запросы, которые с суицидальной тематикой не согласуются. «Березовый сок какой на вкус» и «Сколько хранится мёд» (несколько подобных запросов), «покимоны в японии», неоднократный поиск через Google видеоканала «Обжор», посвящённого юмористической дегустации еды и напитков двумя весельчаками-блогерами.

12. Сопоставление тематики запросов с фактами из жизни предполагаемого суицидента. Со слов родственников, зафиксированных в материалах дела, известно, что отец Ф. за несколько лет до описываемых событий погиб, упав в воду на параплане. Дело в том, что Ф. в подростковом возрасте по какой-то причине убежал с дачи, где отдыхала семья, и отец решил использовать для поисков параплан, предполагая, что сын находится где-то в районе водохранилища. При сопоставлении данных обстоятельств из биографии Ф. с его запросами возникает вывод о том, что предполагаемое падение с высоты (см. подпункт 3 выше) должно было послужить посланием-упреком матери, отказавшейся оплатить перевод Ф. на коммерческую форму обучения.

13. Выделение однотипных запросов, которые могут представлять собой поиск справочной информации, разъясняющей какой-то «оффлайн-источник».

В нашем случае такая информация представлена следующими запросами: «парестезии», «тонико-клонические судороги», «брадикардия», «асистолия», «коллапс» и т.п. Как несложно догадаться, предполагаемый самоубийца искал в Google опасные последствия применения л., которые прочитал в инструкции к нему, причём искал в том самом порядке, как они идут в самой инструкции. Разумеется, такое тщательное изучение возможных последствий наводит на мысль о том, что совершить законченный суицид в планы Ф. отнюдь не входило.

14. Выделение и обобщение информации, отбрасываемой (исключаемой) пользователем. Речь идёт о материалах, которые, казалось бы, соответствуют тематике поиска, но, тем не менее, изучение её быстро прекращается и пользователь принимается искать что-то другое. Чтобы выяснить мотивы поведения пользователя, необходимо понять причины такой избирательности.

Анализ истории запросов показывает, что Ф. последовательно перебирал разные виды обезболивающих, в т.ч. принимаемых перорально (в виде таблеток). Тем не менее, после изучения нескольких статей о каждом из них терял интерес к этим средствам и более не возвращался к ним. Обобщение подобных запросов (выделение того, что их объединяет) приводит к выводу, что Ф. отбрасывал все препараты, имевшие противопоказания по части риска развития язвы желудка, и сосредоточился на дальнейшем изучении л. – единственного из рассматриваемых им препаратов, который используется даже при ФДГС при подозрении на язву. Наиболее же быстро был отброшен препарат, опасный развитием наркотической зависимости. Спрашивается, какое дело самоубийце до последствий, связанных с язвой желудка или привыканием?

В 18:23 воскресенья Ф. открывает в Википедии статьи «Список А» и «Список Б». «Список А» – это список препаратов, которые представляют собой наркотики и яды. «Список Б» – это лекарства, которые следует применять с осторожностью, поскольку существуют особые требования к их хранению и дозировке. Поскольку сам «список Б», в отличие от «списка А», в статье не приводится, Ф. набирает соответствующий запрос в Google. Если бы запрос делал человек, желающий совершить истинный суицид (или убийство другого лица), он непременно заинтересовался бы приобретением лекарств из «списка А», но ни здесь ни далее подобных запросов нет.

Данные факты наводят на мысль о том, что Ф. планировал не истинный суицид, а нечто другое (демонстративный суицид, имитацию болезни или инсценировку нападения на себя с использованием обезболивающего). В свете того, что Ф. грозило отчисление за неуспеваемость и призыв в армию, предположение это представляется вполне вероятным.

15. Просмотр тех материалов, которые выпадают из общего контекста или предположительно имеют эмоционально окрашенный характер.

Если заголовки каких-то материалов, просматриваемых пользователем, не согласуются с общим контекстом его действий, необходимо заострить на них внимание. При этом наиболее плодотворным подходом будет сравнение содержания такой информации не с общим контекстом просматриваемого, а с теми материалами, которые пользователь просматривал непосредственно до и после.

Например, один из запросов следователь подчеркнула как сделанный, на её взгляд, не Ф., а его братом, на которого пало подозрение в убийстве Ф.: «Доминируй властвуй унижай». Тем не менее, если рассмотреть запросы до и после, выясняется, что «Доминируй властвуй унижай» – подраздел любимого сайта Ф. JoyReactor, где размещены юмористические картинки-«демотиваторы» с «сердитым» голубем, задумавшим показать всем «кто тут главный», малышом в ползунках, который придавил собой другого карапуза, собакой, «заставившей» хозяина катать её на санках и т.п. В свою очередь, многочисленные просмотры сайтов юмора, видеоканала «Обжор» с весёлыми ведущими, дегустирующими различную еду, запросы на тему «какой на вкус берёзовый сок» и «сколько хранится мёд», явно праздный просмотр видео «эпилепсия у кошек» и т.п. показывают, что настроение Ф. в рассматриваемый период отнюдь не было столь мрачным, как он пытался представить.

Вот ещё пример обманчивого впечатления, которое может произвести запрос пользователя. Примерно в 2 часа ночи с четверга на пятницу 25 апреля Ф. задаёт запрос в Google: «Где находится душа». Этот запрос и послужил причиной того, что родственники Ф. не усомнились в намерении Ф. свести счёты с жизнью. Между тем, за три минуты до этого он делал запрос о диафрагме, а ведь, как известно, диафрагма считалась древними греками вместилищем души. Ф. мог читать об этом ранее или попросту увидеть эту информацию в ссылках, появившихся по запросу «диафрагма», а сам запрос мог быть обусловлен стремлением не повредить диафрагму при нанесении ножевого ранения в живот.

Между чтением статей о максимальной высоте, с которой можно прыгнуть в воду и не покалечиться (23:58), и о том, «как глубоко находится сонная артерия» (00:01), Ф. почему-то читает в Википедии о Дэвиде Пэрли (23:59) – знаменитом английском автогонщике и герое «Формулы-1». При просмотре данных материалов выясняется, что Дэвид Пэрли вошёл в книгу рекордов Гинесса как человек, которому удалось выжить в самой чудовищной ситуации.

Необычный, казалось бы, запрос «акушерство» (поиск в Google) в 5:55 воскресенья можно объяснить в контексте того, что перед этим запросом Ф. читал в Википедии статью «Л.», где в разделе об использовании л. с целью анестезии неоднократно упоминается о применении его для обезболивания родов. Аналогично объясняется запрос в Google «эпидуральная анестезия» (за 8 минут до этого Ф. сделал в Google запрос «Л.»). Не исключено, конечно, что эти запросы объясняются и тем, что Ф. задумал поверхностное ранение в живот (согласно экспертизе, ранение было нанесено за 1–12 часов до смерти, т.е., возможно, вечером того же дня), но боялся задеть что-нибудь жизненно важное, и решил посмотреть, в каком месте выполняется кесарево сечение –несложная операция во время родов без общего наркоза. Тем не менее, более вероятно, что тема этих запросов была спровоцирована материалами о применении л., читавшимися непосредственно перед запросами в Google.

В 5:58 Ф. читает 2 статьи некоего блогера: «Как вызвать у себя инфаркт» и «Как вызвать инсульт или инфаркт». Можно подумать, что перед нами уникальный случай, когда суицидент всерьёз рассматривает столь ненадёжный способ ухода из жизни как инфаркт. На самом деле по ссылкам, естественно, находятся не инструкции по вызыванию инсульта или инфаркта, а предупреждения о влиянии некоторых лекарственных средств на сердечно-сосудистую систему с целью предотвратить инфаркт или инсульт. Сам же интерес к данной теме был вызван тем, что ровно за 3 минуты до того Ф. читал материалы о л. в Википедии, где говорилось о том, что передозировка л. может вызвать проблемы с сердечно-сосудистой системой. После же открытия статей об инфаркте и инсульте Ф. принялся делать запросы в Google «л. спрей» (6:02) и «л. спрей отзывы» (6:03), из чего следует: вызывать у себя инсульт или инфаркт с помощью инъекции л. Ф. отнюдь не планировал.

16. Выявление в материалах, читаемых пользователем, таких, которые содержат вредные, опасные советы или информацию, которая может привести к ошибке.

Как следует из вышеприведённых фактов, гибель Ф. являлась, скорее всего, не результатом суицида, а несчастным случаем. В материалах дела содержится заключение эксперта, анестезиолога Ш., который объяснил произошедшее следующим образом. В крови погибшего не было передозировки л., которая сама по себе была способна привести к смерти. Тем не менее, Ф. не пользовался специальным дозирующим устройством, какие используются в стационарах, а делал инъекцию с помощью шприца. Допустим, взрослому человеку можно безопасно ввести 1 мл обезболивающего за час, но при одномоментном введении того же количества концентрация будет превышена в 60 раз, заявил эксперт. Отметим здесь, что, по замечанию другого эксперта, Х., Ф. мог ввести себе л. и каким-то другим способом. Здесь уместно будет напомнить о том, что у Ф. была рана, в которую он теоретически мог залить препарат.

Спрашивается, с какой стати Ф., столь придирчиво изучавший последствия воздействия обезболивающих препаратов, решил, что внутривенное введение л. ничем ему не грозит? Обратимся к содержанию тех самых материалов, которые просматривал Ф. В Википедии статья «Л.» имеет следующую преамбулу: л. – это «гель для местного и наружного применения, капли глазные, раствор для внутривенного [Выделено мной, – Е.С.] и внутримышечного введения». В той же статье Википедии, в разделе «При анестезиях» было указано, что «для внутривенной регионарной анестезии – 10–60 мл (50–300 мг) 0,5 % раствора». В свою очередь, при чтении статей об эпидуральной анестезии, когда во время родов женщине обезболивают всю нижнюю часть тела, может сложиться ошибочное впечатление, будто л. можно вливать в организм в значительных количествах, коль скоро он считается безопасным для ребёнка. Тем не менее, о необходимости применения дозирующего устройства ни в одном из этих материалов, просматривавшихся Ф., не разъяснялось, что вполне естественно: все читаемые им статьи были посвящены поверхностному объяснению медицинских понятий и не являлись инструкциями.

17. Объединение запросов в циклы, разделённые более или менее продолжительными перерывами. Этот шаг позволяет получить общее представление о режиме дня пользователя, общем времени, проводимом за компьютером, и сделать выводы о его возможных перемещениях в течение суток. На этом же этапе следует выполнить общую реконструкцию событий.

В данном случае решено было выделять в циклы те запросы, между которыми имелись перерывы от 30 минут, т.е. периоды, в течение которых Ф. мог выходить из дома. В итоге получилось, что за 5 дней было 5 циклов, т.е. Ф. пребывал за компьютером постоянно с перерывами на сон:

1) 3 часа подряд (примерно с 22-00 среды до 0:01 четверга). Видимо, затем Ф. лёг спать, т.к. запросы прекращаются почти на 13 часов. В данный трехчасовой период суицидальные запросы отсутствуют. Настораживают лишь 8 запросов о водке.

2) 20 часов подряд (примерно с 14-00 четверга до 10:00 пятницы, т.е. Ф. не спал всю ночь с четверга на пятницу до 10 часов утра следующего дня).

Примерно в 20-00 четверга Ф. созванивался с матерью: просил её перевести его на платное, чтобы не выгнали из вуза, но та отказала. Через полтора часа после этого телефонного разговора в компьютере Ф. начинаются запросы о том, насколько упадёт градус открытой водки, если она простоит несколько часов (собирался дезинфицировать место планируемого ранения?). Примерно в 02:00 появляются первые запросы, связанные с ножевыми ранениями. Как показывает детализация звонков, после разговора с матерью Ф. больше никому не звонил.

В 9:58 Ф. установил онлайн-будильник Online Alarm Clock (kukuklok.com), после чего запросы прекратились на 5 часов 30 минут.

3) 11 часов подряд (примерно с 15:30 пятницы до 2:30 субботы). Запросы суицидального содержания здесь совершенно отсутствуют.

Далее идёт перерыв примерно на 15,5 часов.

4) 17 часов подряд (примерно с 18:00 субботы до 11:00 воскресенья, т.е. в ночь с субботы на воскресенье Ф. также не спал, как и в ночь с четверга на пятницу).Около полуночи с субботы на воскресенье начинаются запросы о местонахождении сонной артерии и продолжаются они совсем недолго – до чтения статьи, в которой рассказывается о страшных последствиях подобной травмы для мозга. Также следуют запросы об особенностях падения с высоты. Последний прочитанный материал был посвящён специфике таких травм, в т.ч. полученных на лестничном марше. Примерно с 6:00 до 11:00 воскресенья идут многочисленные запросы о различных обезболивающих средствах, в т.ч. в форме спрея, а затем о том, как правильно поставить укол в вену.

Далее следует примерно двухчасовой перерыв, после чего в 13:13 Ф. устанавливает на своём компьютере онлайн-будильник Online Alarm Clock. То, что в день накануне выполнения суицидальных действий Ф. установил будильник в «чертову дюжину», наводит на мысль о том, что он воспринимал свои рискованные действия как некое подобие игры в рулетку, рассчитывая на возможный выигрыш.

После этого идёт перерыв на 5 часов.

5) 10 часов (с 18:15 воскресенья до 04:06 понедельника, когда имело место последнее действие на компьютере).Иначе говоря, Ф. более не ложился до того самого момента, когда предположительно и произошла его гибель.

Запросы следуют непрерывно, кроме промежутка чуть более часа – с 19:14 до 20:22 (в 19:45 в аптеке были куплены л. и зубная щётка).

Примерно с 23:30 (за 4 часа до предполагаемой гибели) Ф. делает запрос в Google, «как быстро вводить внутривенно», но запрос на эту тему был однократным и касался не л., а инъекции вообще. Таким образом, Ф. не знал, что, если не использовать специального дозирующего устройства, произойдет одномоментное превышение предельной концентрации л.в несколько десятков раз.

Примерно до 1:00 понедельника Ф. смотрит на YouTube видео на тему «Внутривенные инъекции, техника, алгоритмы выполнения». Все остальные запросы, считая последний, представляют собой японские аниме.

Данное обобщение запросов по циклам позволяет сделать следующие выводы. Накануне своей смерти Ф. не спал по крайней мере три ночи подряд (с четверга на пятницу, с субботы на воскресенье и с воскресенья на понедельник, ранним утром которого и погиб Ф.). Таким образом, вероятность гибели из-за нарушения работы сердца вследствие неправильной инъекции л. многократно повысилась из-за перевернутого режима.Кроме того, нарушение режима могло сказаться и на адекватности восприятия действительности, на понимании того, что инъекция может привести к непоправимым последствиям.

Распределение запросов по циклам позволяет также предположительно ответить на вопрос, когда Ф. нанёс себе поверхностное ножевое ранение в живот (по углу, под которым оно сделано, можно судить, что ранение было нанесено его собственной правой рукой). Экспертиза показала, что оно было сделано самое позднее за час до гибели, т.к. успели появиться лейкоциты. Судя по всему, это произошло в промежуток с 11:00 до 13:00 воскресенья – в период двухчасового перерыва в запросах, т.к. последние запросы, выдающие намерение нанести себе ножевое ранение, относятся как раз к ночи с субботы на воскресенье (наряду с запросами об особенностях травм при падении с высоты). Вероятно, в промежуток с 11:00 до 13:00 Ф. и ударил себя ножом с целью запугать родственников, не пожелавших оплатить его перевод на коммерческую форму обучения, а когда это не подействовало, решился на более радикальный шаг: обезболивание всего тела путём внутривенной инъекции л. и нанесение себе серьезных повреждений иного характера. Каких именно, подсказывают следующие обстоятельства. Последний материал, который прочитал Ф. о травмах в ночь с субботы на воскресенье, был посвящен особенностям травм при падении с высоты, в частности, на лестничном марше. На диване рядом с погибшим были обнаружены куртка и сумка, что, возможно, свидетельствует о намерении Ф. после инъекции обезболивающего выйти из дома. На животе Ф. имелось поверхностное ножевое ранение, полученное как минимум за час до смерти, а на лбу – три ссадины, появившиеся непосредственно перед смертью (не успели появиться лейкоциты). Углы нанесения этих повреждений свидетельствуют о том, что нанесены они были правой рукой самого Ф. Между тем, со стороны все эти повреждения вполне можно было бы принять за результат нападения хулиганов в подъезде. Видимо, разочаровавшись повлиять на родственников, Ф. решил воздействовать на деканат, чтобы получить академотпуск по причине избиения и падения с высоты на лестничном марше. Такие действия давали возможность избежать исключения за неуспеваемость и призыва в армию.

Если бы Ф. задумал истинный суицид путем падения с высоты, у него для этого были все условия: молодой человек проживал в комнате один, а его квартира находилась на седьмом этаже. Совершать акт суицида в ночное время, пока брат спал в соседней комнате, Ф. тоже не собирался. Закончив примерно в 1:00 просмотр видео о том, как делается внутривенная инъекция, Ф. еще три часа занимался просмотром аниме, по-видимому, параллельно общаясь с одним из своих товарищей ВКонтакте, т.к. именно эти страницы остались активными после гибели Ф. При этом Ф. и его товарищ общались с фейковых страниц, чтобы пребывание Ф. в интернете не было замечено другими одногруппниками.

Дождавшись рассвета, Ф. вдруг решил приступить к действиям. Время их совершения, видимо, было обусловлено следующим обстоятельством. Одногруппники Ф., уговаривавшие его выйти на учёбу, звонили и приходили к нему только с понедельника по пятницу, а на выходных не беспокоили, что видно из детализации звонков. В связи с этим, Ф. должен был осуществить свой план до того, как придут ребята из вуза, но не ночью, когда никто не мог его увидеть и оказать помощь.

18. Рассмотрение того, меняются ли запросы о способах самоповреждений от цикла к циклу. В случае если это так, есть вероятность того, что, в один из тех периодов, когда активность на компьютере прекращалась, суицидент осуществил разработанный накануне план, но не добился желаемого результата, например, его поступок не произвел на окружающих должного впечатления. Таким образом, в случае, когда способы нанесения себе вреда меняются от цикла к циклу, следует проверить версию о том, что существует свидетель действий суицидента, который, вполне возможно, не заинтересован в том, чтобы рассказать о том, что видел, ведь тогда получится, что он знал, в каком состоянии находится суицидент, но не предотвратил трагедию.

В рассматриваемом случае тематика суицидальных запросов от цикла к циклу меняется:

1) вскоре после телефонного разговора с матерью о переводе на коммерческую форму обучения (в ночь с четверга на пятницу) появляются запросы, связанные с нанесением ранения в области груди или живота;

2) в ночь с субботы на воскресенье тематика запросов принимает новое направление. Чередуются два типа запросов: первый намекает на намерение нанести ранение в шею, второй – на идею совершить падение с высоты;

3) утром воскресенья, в 5:47, появился первый запрос в Google «обезболивающее средство». Далее все запросы касаются только выбора обезболивающего и техники его использования.

Учитывая столь резкую смену тематики запросов, можно предположить, что сначала Ф. планировал воздействовать на родственников, нанеся себе поверхностное ножевое ранение (экспертиза показала, что поверхностное ранение в живот было нанесено как минимум за час до момента смерти, т.к. успели появиться лейкоциты), а когда это не удалось, переключился на «запасной план». Таким образом, высока вероятность того, что родственники знали и о ножевом ранении, нанесённом накануне, и о мотиве этого поступка. Тем не менее, когда утром следующего дня обнаружилось, что Ф. погиб, родственники, по-видимому, решили воздержаться от подробного рассказа о событиях последних дней. Прибывшие работники полиции спросили брата погибшего, какими заболеваниями страдал Ф., и тот упомянул о том, что недавно Ф. жаловался матери на больной желудок. Ни о проблеме с предстоящим отчислением, ни о разговоре с матерью с просьбой оплатить обучение упомянуто не было. Понять это можно: брату хотелось уберечь мать (за несколько лет до этого потерявшую мужа) от неприятных расспросов. В результате, работники полиции, вместо обыска, лишь констатировали, что признаки преступления отсутствуют, и ограничились назначением патологоанатомической экспертизы, после чего разрешили брату Ф. произвести уборку. Вечером того же дня из другого города приехала мать братьев и, по ее собственному признанию, сделала в комнате ещё одну уборку, выбросив множество предметов из комнаты Ф., в том числе какие-то лекарственные препараты в виде спреев. Действия родственников, безусловно, были продиктованы желанием представить гибель Ф. как результат неправильного самолечения и сделать так, чтобы ни у кого не закралось подозрения относительно суицида.

Между тем, в следственные органы поступили результаты экспертизы. Поверхностное ножевое ранение (столь незначительное, что оно даже не было замечено полицейскими при первичном осмотре) было получено Ф. как минимум за час до гибели и в причинно-следственной связи со смертью не состояло. В связи с этим, эксперта оно не заинтересовало, тем более что ранение можно было легко объяснить каким-нибудь конфликтом Ф. с неизвестными, о котором его родственники могли и не знать. Внимание эксперта привлекло другое: выяснилось, что у Ф. имелись разноплановые травмы лица, которые он никак не мог получить в результате падения на пол с высоты своего роста. Полицейские их не заметили по причине того, что на полу была кровь из носа (Ф. был обнаружен лежащим вниз лицом).

У следствия возникло подозрение, что Ф. был убит своим братом, проживавшим в соседней комнате. В соответствии с этим, брату предложили пройти полиграф на предмет осведомленности о травмах, имевшихся у погибшего. Ничего уличающего в результате проверки обнаружено не было, тем не менее, исследование показало: о наличии ранения брат знал. Впрочем, осведомленность о том, в каком месте у Ф. находилась рана, брат объяснил тем, что когда санитары выносили тело, то перевернули его, и тот увидел пятно крови на рубашке в области живота.

Когда мать и брат покойного осознали, что их подозревают в причастности к смерти Ф., то признались в том, что погибший с подросткового возраста неоднократно пытался покончить с собой (судя по описанию этих случаев, все они представляли собой суицидальные действия демонстративного характера с целью воздействия на окружающих). Тем не менее, о разговоре относительно учебных неурядиц Ф. и о его просьбе оплатить обучение, ими было упомянуто лишь вскользь, без привлечения внимания к данному обстоятельству. Вместо этого родственники упорно объясняли гибель Ф. как самоубийство из-за безответной любви к девушке, с которой он когда-то учился в школе. Девушка, о которой шла речь, была вызвана в качестве свидетеля и пояснила, что отношения между ней и Ф. носили исключительно дружеский характер, причём общение прекратилось еще за много месяцев до произошедшей трагедии.

Следует упомянуть о том, что разбирательство в итоге не установило ни одного обстоятельства, уличающего А., брата Ф., однако, неубедительность объяснений родственников относительно мотивов самоубийства Ф. в совокупности с травмами, обнаруженными на его лице, не вязавшимися с версией самоубийства, обернулись для А. несколькими годами уголовного преследования. Тем не менее, ни брат Ф., ни его мать так и не решились обосновать невиновность тем обстоятельством, что у Ф. был мотив любой ценой избежать отчисления и призыва в армию, ради чего он и решился на вышеописанные действия. Судя по всему, брат Ф. опасался высказать такую точку зрения из нежелания причинить боль матери, на момент гибели Ф. проживавшей в другом городе. Что касается самой матери, она, возможно, была кем-то введена в заблуждение относительно мифической ответственности по статье «Доведение до самоубийства», поскольку зачем-то наняла адвоката не только сыну, но и себе. Самое интересное заключается в том, что ни брат Ф., ни его мать, похоже, даже не догадывались, что гибель Ф., судя по всему, являлась результатом устроенной им же самим инсценировки.

19. Расчет среднего темпа запросов в каждом цикле и сопоставление его с «внешними» событиями для определения эмоционального состояния пользователя.

После выделения циклов запросов, разделенных длительными перерывами (в нашем случае от получаса), была составлена таблица 1 «Частота запросов и переходов по ссылкам». В первом столбце выписано время действий пользователя в интернете (запрос или клик по увиденной ссылке). Во втором столбце указаны случаи, когда в одну и ту же минуту было совершено несколько действий (отмечено, сколько именно). Например, из таблицы видно, что в среду в 23:22 было сделано 3 запроса (все они отмечены в истории запросов компьютера как совершенные в 23:22).

Далее было исследовано распределение запросов в течение каждого цикла, то есть отмечалось, каковы интервалы времени между запросами в определенные периоды. Это было сделано прежде всего, чтобы выяснить, было ли у Ф. чувство меры при потреблении информации или он перегружал свой мозг избыточными сведениями, которые явно не успевал осмыслить? Интервалы между запросами демонстрируют, что Ф. практически не вставал из-за компьютера, при этом он часто открывал по нескольку ссылок в течение минуты. Это убеждает в том, что в исследуемый период Ф. находился в переутомленном состоянии, особенно если учитывать то, что, по крайней мере, три дня подряд он сидел за компьютером ночью, а спал днем, в связи с чем его осторожность могла притупиться.

Таблица 1. Частота запросов и переходов по ссылкам

Далее содержание таблицы 1 в программе Microsoft Office Excel было преобразовано в график, наглядно показывающий изменение скорости действий пользователя в тот или иной момент времени (фрагмент его приведён на илл. 1–2).

Илл. 1. Изменение скорости действий пользователя в тот или иной момент времени (начало)

Илл. 2. Изменение скорости действий пользователя в тот или иной момент времени (окончание)

С помощью графика было исследовано изменение темпа действий пользователя в зависимости от тематики его запросов, а также от «оффлайн-событий», происходивших в то же время (например, от телефонных разговоров, зафиксированных в детализации).

Изучение такой взаимосвязи выявило следующее. После телефонного разговора с матерью, отказавшейся оплатить перевод Ф. на коммерческую форму обучения, скорость действий того в Интернете падает, что вполне логично: после отказа матери Ф. подавлен и находится в состоянии фрустрации. Явное оживление (увеличение скорости запросов и переходов по ссылкам до четырех в минуту) совпадает с первыми запросами о том, сколько хранится открытая водка и сильно ли упадет в ней градус. Возможно, Ф. задумал воздействовать на родственников путем демонстративного саморанения, предварительно дезинфицировав поверхность кожи. Следующий всплеск скорости запросов и кликов по ссылкам (до 11 в течение минуты) наблюдается параллельно с первыми запросами о ножевых ранениях. По окончании запросов на эту тему скорость падает, а в дальнейшем резко повышается при первых запросах о падениях с высоты.

Необычайный взрыв активности пользователя свидетельствует, по мнению автора, о возникновении положительных эмоций, о воодушевлении пользователя, ведь человек, находящийся в состоянии подавленности, напротив, заторможен. Данная позиция согласуется с результатом эксперимента А.Н. Скринниковой, изложенного в работе «Изменение индивидуальной динамики манипуляций устройствами управления курсором под влиянием эмоций страха и радости» ^[25].

«Проведенное исследование изменения индивидуальной динамики манипуляций УУК под влиянием эмоций страха и радости осуществлялось по специально разработанной методике и показало следующие статистически значимые по сравнению с нейтральным состоянием результаты: уменьшение времени удержания клавиш и пауз между нажатиями, общего времени управления мышью при достижении цели в состоянии радости» ^{[25, с. 246-247]}.

«В работе исследованы изменения динамики манипуляций УУК под воздействием эмоций радости и страха. Получены общие статистически значимые изменения динамики манипуляций УУК от воздействия эмоции радости по сравнению с нейтральным состоянием: уменьшились время удержания клавиш на 6–23 %, паузы между нажатиями клавиш на 1,2–12,3 %, общее время управления мышью на 1,3–25 %» [там же, с. 251].

Таким образом, при положительных эмоциях человек ускоряет свои движения, в том числе и при работе на компьютере. В отношении же страха статистически значимых результатов получено не было. По нашему мнению, такие результаты эксперимента А.Н. Скринниковой можно объяснить с помощью информационной теории эмоций П.В. Симонова, согласно которой отрицательные эмоции вызываются недостатком информации, необходимой для удовлетворения актуальной потребности, а положительные – ее профицитом (избыточностью). В свою очередь, страх не является состоянием, противоположным радости, ведь не во всякой ситуации страха человек испытывает страдания от недостатка информации.

В случае же Ф. мы имеем классический случай возникновения эмоций по П.В. Симонову. Отказ оплатить обучение вызвал у Ф. отрицательные эмоции, т.к. поставил перед ним проблему, как избежать армии. Соответственно, в этот период действия Ф. являются замедленными. Затем, при обнаружении вариантов решения этой проблемы (удовлетворения потребности), должны были возникнуть положительные эмоции, что, по-видимому, и имело место, поскольку в действиях пользователя наблюдается необычайная активность, явно выходящая за рамки среднестатистической скорости (до 11 запросов и кликов по ссылкам в минуту).

Изучение изменения скорости действий пользователя в определённые моменты времени позволяет судить о его эмоциональном состоянии, что может иметь широкое практическое применение. Например, в данном случае предлагаемый метод использовался как одно из средств выявления различий между истинным и демонстративным суицидом (или даже инсценировкой нападения).

Перспективным представляется и использование метода при определении авторства запросов в случае, если предполагаемый суицидент проживает с другими лицами. Соответствует ли возрастание темпа запросов волнению, которое должно возникать в связи с их характером, или автор делал их формально, отстраненно, что даёт основание заподозрить фальсификацию запросов предполагаемого суицидента другим лицом?

Вполне возможно также, что темп запросов – показатель сугубо индивидуальный. Во всяком случае, существуют люди, которые никогда не открывают в течение минуты все ссылки, появившиеся по их поисковому запросу, чтобы потом их читать. Они открывают сначала один материал, потом другой, третий, возвращаясь к странице, где находятся результаты поискового запроса. И напротив, существуют люди, для которых характерно открывать сразу по нескольку ссылок. Таким образом, подобные привычки могут послужить одним из способов определения того, кто же именно из членов семьи находился за компьютером в определённый период времени.

Вышеизложенная методика исследования поисковых запросов предполагаемого суицидента способствует проверке всех трёх версий, рассматриваемых в криминалистике: убийства, самоубийства и несчастного случая (ситуация, когда человек погибает в результате демонстративного суицида или инсценировки нападения относится к последнему варианту). Следует заметить, что анализируемое здесь дело отнюдь не относится к категории уникальных. С различного рода инсценировками «потерпевших» полиция сталкивается регулярно. Например, ситуации, очень близкие рассмотренной, широко представлены в монографии В.В. Шаповалова ^[26]. Приведём из неё ряд выводов, выделив некоторые места курсивом. «В результате ретроспективного анализа 80 архивных уголовных дел данной категории, рассмотренных военными судами РФ за период с 2000 по 2009 гг. о членовредительстве, нами выделены... 4 типичные исходные следственные ситуации… в т.ч. совершено членовредительство, замаскированное под:

1) ранение, полученное в результате «нападения» на военнослужащего или на охраняемый им объект посторонних лиц…

3) ранение, полученное в результате неудавшегося «покушения на самоубийство» [Напомним, что у Ф. было поверхностное ранение живота, которое, судя по углу его нанесения, совершено им самим, – Е.С.];

4) внезапно возникшее заболевание» ^{[26, c. 79]}. [Ф. начал с того, что вечером 24 апреля 2014 г. позвонил маме и сообщил, что у него сильно болит желудок и что он не может сдать экзамены и просит перевести его на платное обучение, – Е.С.].

«При совершении преступления членовредитель изначально предполагает, что ему не удастся избежать встречи с врачом (а возможно и со следователем) и придется «правдоподобно» объяснять обстоятельства своего ранения. Готовясь к осуществлению акта членовредительства, военнослужащий может изучить специальную медицинскую или техническую литературу, что укрепляет уверенность членовредителя в своей безнаказанности» [там же, c. 89].

«Искомыми предметами при обыске могут быть: различная медицинская литература, справочники по оружию и лекарственным средствам, переписка с родственниками, знакомыми или близкими людьми, записные книжки, дневники, химические вещества, лекарственные средства, медицинские инструменты, шприцы, иглы» [c. 95].

Интересно, что даже социальные характеристики Ф. совпадают со среднестатистическим обликом призывника-уклониста [там же, c. 40–41].

«Членовредительство с применением тупых предметов [в данном случае это предмет, с помощью которого были нанесены травмы лица, – Е.С.] встречается сравнительно редко, но, как показывает следственная практика, расследование подобных преступлений вызывает значительные затруднения… Как правило, подозреваемым в членовредительстве выдвигаются следующие версии: падение с высоты собственного роста или с какого-либо высокого объекта» [там же, c.114].

Несомненно, особую опасность представляют собой симуляции, демонстративные суициды и иные несчастные случаи, ошибочно принимаемые за убийства, в результате чего зачастую подвергаются уголовному преследованию родственники погибших. Один из таких примеров, «Дело Анатолия Анютина», описан в известной работе В.А. Образцова и С.Н. Богомоловой ^{[27, с. 213–230]}. Тем не менее, несмотря на то, что данная тема имеет высокую социальную значимость, анализу и обобщению подобных случаев уделяется недостаточно внимания, и настоящая методика отчасти восполняет этот пробел.

Список сокращений

Л. – лидокаин.