Культурно-просветительные общества в Енисейской губернии и их участие в музыкальной жизни региона конца XIX – начала XX века

Исследование выполнено при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, Правительства Красноярского края, Красноярского краевого фонда поддержки научной и научно-технической деятельности в рамках научного проекта №17-14-24006.

Культурно-просветительное общественное движение в XIX – начале XX века охватило всю Россию. Передовые образованные представили различных сословий объединялись в добровольные негосударственные союзы с целью совместного решения проблем в научной, образовательной, культурной, различных профессиональных сферах. Существенное влияние на становление отечественных общественных организаций оказал богатый западный опыт. Деятельность добровольных объединений в Европе была направлена на решение социально значимых задач в области образования и просвещения, организации досуга населения и способствовала «достижению взаимоприемлемого согласования интересов между государством и обществом» ^{[50, с. 126]}. Просветительные союзы в России непосредственно участвовали в эволюции социокультурной среды, отвечающей протекающим в стране модернизационным процессам. Будучи воплощением демократически устроенной ассоциации, пропагандируя свободу просветительной, научной, культурно-досуговой деятельности, они, по мнению отечественных исследователей, являлись также важными элементами формирующегося в стране гражданского общества ^{[7; 51, с. 4, 19]}.

Особая роль культурно-просветительных объединений заключалась в их влиянии на развитие музыкальной жизни России, становление её концертной и образовательной сфер. Участие означенных союзов в формировании музыкального пространства того или иного города находилось в прямой зависимости от его удалённости от крупного культурного центра – будь то столица России или региона. Чем периферийнее была территория, тем больше её музыкальное поле зависело от частной инициативы и самоорганизационных процессов. Вложение средств в развитие искусства редко входило в перечень обязательных расходов органов местной власти. Отстранявшись от проблем музыкальной жизни, они «передавали» заботу о ней культурно-просветительным негосударственным обществам, являвшим собой самоорганизационные социальные структуры.

На основе новых неопубликованных исторических источников представляет научную актуальность освещение и анализ деятельности ряда культурно-просветительных социальных формирований в городах Енисейской губернии, участвующих в сложении музыкального пространства. Безусловно, становление общественного просветительного движения в Красноярье и его непосредственная связь с динамикой местной музыкальной жизни обладали рядом универсальных черт, свойственных развёртыванию общероссийского социокультурного процесса. Вместе с тем обнаруженные документы демонстрируют индивидуальную специфику этого региона даже в контексте сибирского географического ареала.

Первые российские просветительные, в том числе музыкальные, общества создаются в конце XVIII – начале XIX века. Среди них назовём, действовавшие в Санкт-Петербурге, Музыкальный клуб (1772–1777), Новое музыкальное общество (1778 – конец 1790-х годов), Вольное общество любителей словесности, наук и художеств (1801–1826) ^{[2, с. 83; 56, с. 51]}. Однако до начала 1860-х годов все такого рода общества создавались «точечно», в крупных культурных центрах, на основе инициативы высокообразованных аристократов, просвещённого дворянства. Они представляли собой элитарные клубы, а их деятельность носила по преимуществу салонный характер.

Ситуацию значительно изменили и придали ей общенациональный масштаб реформы 1860–1870-х годов. Они способствовали высвобождению инициативы всех российских сословий и рождению нового типа личности с просветительскими идеалами, стремящейся изменить мир к лучшему и способной выстраивать новые формы социальной организации и отношений. В пореформенной период всё очевиднее проявлялось нарастание неравномерности в динамике развития различных сегментов общественной жизни: активной модернизации подвергались сферы, напрямую связанные с государством (армия, судебная система, бюрократический аппарат) ^{[50, с. 123]}. Музыкальная культура оставалась на периферии внимания власти, и в ней только усиливался раскол между сравнительно узкой элитой и остальным населением. Правительство не могло удовлетворить всё возрастающих культурных потребностей населения. Лакуны стали быстро заполняться самоорганизующимися просветительными объединениями, действовавшими по всей стране. В Сибирь они появились позднее.

В Енисейской губернии социальная активизация наблюдалась с 1880-х годов. Однако этот процесс был особенно важен для региона, как из-за периферийного положения последнего и в результате ещё более острого проявления отставания в культурно-социальной сфере, так и в силу отсутствия здесь земских учреждений – новых выборных органов самоуправления в Европейской России, осуществлявших благотворительную деятельность, заботившихся о народном образовании и просвещении, здравоохранении, призрении бедных и обеспечивавших некоторые другие насущные нужды населения. Их функции разделили сибирские местные органы власти и новоявленные общественные объединения ^{[51, с. 47–76]}. ­­­­­­­ ­­

Не преследуя цели в рамках статьи перечислить все социальные формирования в Енисейской губернии, отличающиеся культурно-просветительной направленностью своей деятельности, назовём лишь некоторые. Первыми возникают в Красноярске Синельниковское общество благотворителей и попечения сирот (год утверждения устава: 1874) ^[68] и Вольно-пожарное общество (1879) ^[75]. Затем в столице губернии появляются Общества вспомоществования учащимся (1884), попечения о начальном образовании (1884), врачей (1886), любителей драматического искусства (1888) ^[3], Святого князя А. Невского для вспомоществования воспитанникам Красноярского духовного училища (1890) ^[4], вспомоществования нуждающимся ученикам Красноярского землемерного училища (1890) ^[64], трезвости (1899) ^[53], взаимного вспомоществования учащим и учившим в Енисейской губернии (1903) ^[30], вспоможения Красноярской женской гимназии (1907) ^[25], фотографическое общество (1912) ^[63], гимнастическое общество «Сокол» (1912) ^[21] и другие ^[7]. Организации по поддержке учащихся создавались и в некоторых других городах губернии, например – Общества для вспомоществования учащимся мужской и женской гимназий г. Енисейска (1909) и вспомоществования нуждающимся ученицам Ачинской женской гимназии (1909) ^[7]. Общества попечения о начальном образовании и вольно-пожарные в конце XIX – начале ХХ века функционировали в Енисейске, Минусинске, Канске, Ачинске ^[7].

Следует подчеркнуть, что год утверждения устава общества зачастую не совпадал со временем начала его реального функционирования. Официальному учреждению союза нередко предшествовали годы согласований в различных инстанциях: Городская дума – Енисейский губернатор – Генерал-губернатор Восточной Сибири – Министерство внутренних дел. Приводя выше хронологическую последовательность появления ряда обществ в Енисейской губернии, и учитывая при этом их официальную регистрацию, автор статьи, знакомясь с данными из опубликованных исследований, обращался к первоисточникам, что привело к корректировке некоторых устоявшихся и растиражированных сведений. Так, например, в научно-краеведческой литературе фигурирует дата – 1887 год как время создания Общества любителей драматического искусства ^{[7; 54, с. 67]}. Архивные документы свидетельствуют, что в 1887 году из числа любителей драматического искусства была избрана «временная комиссия», которой поручалось «составление проекта устава учреждающегося общества» ^{[3, л. 1]}, а утверждение устава и официальное учреждение Красноярского общества любителей драматического искусства пришлось на следующий – 1888 год ^{[3, л. 12]}.

Это всё были негосударственные добровольные легализованные объединения с некоммерческими целями своих членов, определённой автономией деятельности от вмешательств органов власти, отличавшиеся демократическим управлением и функционировавшие в основном на принципах самофинансирования. Вместе с тем городские власти, заинтересованные в решении особо острых социальных задач – помощь бедным, борьба с пьянством, улучшение пожаробезопасности, развитие здравоохранения, образования и культуры – в некоторых случаях выдавали субсидии или иными способами поддерживали общества, например: понижали или убирали арендную плату за использование муниципальных зданий, земель, освобождали от ряда налогов ^{[15, с. 450, 474, 537, 616; 16, с. 316, 325, 343]}. Иногда представители местной администрации занимали отнюдь не формальное положение в составе союза, а активно участвовали в его жизни и даже могли выступить инициатором идеи появления общества. Культурно-просветительная работа обществ обладала творческим и инновационным характером, её содержание, форма и масштаб регламентировались изнутри. Однако союзы обязывались иметь уставы, утверждённые Министерством внутренних дел (МВД), отражавшие и легализовавшие основные направления работы обществ, их цели и задачи, структуру, механизмы финансирования, а также в документах особо прописывалось, что объединения могли устраивать публичные лекции, спектакли, концерты, литературные вечера и маскарады «с надлежащего каждый раз разрешения и с соблюдением правил, установленных на сей предмет действующими узаконениями и особыми административными распоряжениями» ^{[68, л. 3]}.

Членами обществ, согласно уставам, были совершеннолетние лица «обоего пола, всех званий, сословий и вероисповеданий», кроме следующих категорий граждан: учащихся в учебных заведениях, состоящих на действительной военной службе нижних чинов, «подвергшихся ограничению прав по суду» ^{[68, л. 2]}. Они включали чиновников, предпринимателей и промышленников, носителей военного и духовного звания, разночинную интеллигенцию, нередко в их состав входили целыми семьями, активную позицию занимали женщины (часто жёны крупных чиновников и богатейших купцов), а также довольно распространённым являлось состоять сразу в нескольких союзах. Управление обществом осуществляли избираемые советы во главе с председателем. Было несколько категорий членства: действительные – собственно деятели, активная часть, почётные – оказавшие «особые услуги» или совершившие крупные вложения в пользу общества (в некоторых союзах они именовались «жертвователями»), также это звание могло присваиваться высокопоставленным чиновникам, церковным иерархам, в реальности никак не участвовавшим в жизни объединения и даже освобождавшимся от каких-либо взносов. Часто прибавлялись «члены-соревнователи», которые помимо ежегодного общеустановленного взноса, сочувствовали обществу, заботились о распространении круга его деятельности и увеличении средств. Материальная база союзов складывалась из членских взносов, пожертвований, сборов от устраиваемых различных публичных мероприятий – лекций, спектаклей, концертов, вечеров и маскарадов, доходов от банковских процентов на основной капитал общества.

Среди всех социальных объединений прямое влияние на формирование музыкальной культуры, особенно её академического блока, в Енисейской губернии принадлежало музыкальным обществам. Д. И. Попов отмечает, что их становление в Сибири в основном было двухэтапным: «на первом этапе группы единомышленников из интеллигенции образовывали кружки любителей музыкального искусства, пения, литературы и др. На втором этапе происходило организационно-юридическое преобразование кружков в соответствующие общества, имевшие государственную регистрацию и утверждённый властями устав» ^{[51, с. 61–62]}. В регионах, как можно увидеть и в Енисейской губернии, преобладали кружки и общества, объединявшие почитателей нескольких видов искусств. Вместе с тем музыкальная направленность в деятельности означенных социальных формирований активно проявляла себя, а в Красноярске – значительно превалировала. Именно благодаря их работе в городах губернии появились базисные компоненты для развития академических традиций – организовывались исполнительские коллективы (оркестры, ансамбли, светские хоры), определённые усилия направлялись на создание музыкальных школ и классов.

Эти союзы возникают с последней четверти XIX века: Музыкальный кружок (1882) и затем его трансформация в Общество любителей музыки и литературы (1886) в Красноярске, Театральный кружок конца 1870-х гг. и созданное на его базе в начале 1880-х гг. Литературно-музыкально-драматическое общество в Минусинске, Енисейское общество любителей музыки и литературы (1898), Кружок, а затем Общество любителей драматического искусства, музыки и пения в Канске (1907).­­ Так, например, в 1880-е годы, благодаря работе Красноярского общества любителей музыки и литературы, в столице губернии формируются любительские симфонический оркестр, светский хор, ряд камерно-инструментальных составов, интенсивно развивается сольная концертная практика, проходят первые оперные постановки силами красноярцев, создаются и сразу же исполняются произведения местных композиторов, складывается устойчивая слушательская аудитория ^{[73, с. 51–52]}.

В малых городах губернии масштаб деятельности творческих союзов был несоизмеримо меньше, нежели в Красноярске, и их функционирование отличалось крайней нестабильностью. Енисейское общество любителей музыки и литературы получило официальную регистрацию в 1898 году, но дальше издания устава, сбора членских взносов и покупки нот дело не сдвинулось ^{[52, л. 6; 59]}. В 1907 году его реконструкцией занимались уже иные сподвижники музыкального просвещения из местной интеллигенции и купечества Енисейска ^[52].

Однако и в Красноярске работа музыкального объединения отличалась прерывистостью. Упомянутый выше её расцвет пришёлся на 1880-е годы и во многом был обязан творческой и организаторской энергии Сергея Михайловича Безносикова – уроженца Енисейской губернии, выходца из семьи сибирских золотопромышленников, воспитанника Нижегородского Александровского дворянского института и Петербургской консерватории ^{[10; 69]}. К слову сказать, С. М. Безносиков был не только энергичным музыкальным деятелем, но и в целом занимал активную гражданскую позицию. Параллельно с музыкальным, он состоял членом, как минимум, в двух обществах – вспомоществования учащимся ^{[27, с. 3]} и Синельниковском ^{[24, с. 2]}. Сергей Михайлович сформировал оркестр, «публикуя в газетах о вызове желающих, вербуя способных людей всюду, где только мог наткнуться на них, и изыскивая средства для платы тем музыкантам, которые не имели средства к жизни» ^[11]. В итоге из 25 человек его оркестра, половина музыкантов получала жалованье. Он отвечал за выбор серьёзного классического репертуара, многие красноярцы впервые услышали симфоническую русскую и европейскую музыку – Бетховена, Моцарта, Мендельсона, Сен-Санса, Глинки, Даргомыжского, Балакирева. Сергей Михайлович сам обладал композиторским даром и много писал для оркестра, его опусы сразу же исполнялись. Среди них: оркестровые пьесы «Сельская картина», «Русская песня и пляска», «Вальс-фантазия», кантата «Русалка», а симфоническая поэма «Дочь Иеффая», вызвавшая особый восторг у публики, планировалась к изданию в Красноярске ^{[11; 23]}.

С отъездом С. М. Безносикова в мае 1889 года «цветущий» период любительского общества закончился. Как писали местные журналисты: «он показал, что и здесь, в такой далёкой провинции, можно, при желании, сделать многое, и не его вина, что с отъездом его дело музыкального общества совсем расклеивается. Дай Бог, таких деятелей побольше, провинция не столько нуждается в первоклассных, по своим музыкальным способностям силам, сколько в лицах, преданных делу, способных организаторах, так как без последних у нас ничего нет и не может быть» ^[70]. После Красноярска С. М. Безносиков работал в Орле, Воронеже, Нижнем Новгороде, Петербурге. В Северной столице Сергей Михайлович одно время руководил оркестром Панаевского театра ^{[10; 69]}. Возможно, определённую роль в его отъезде из Красноярска сыграло равнодушное и даже враждебное отношение некоторых местных власть имущих лиц, не только не способствовавших развитию Музыкального общества, но и лишавших необходимых условий работы – помещений для репетиций ^[11]. Подобная ситуация – нежелание городской администрации и меценатов финансово помочь творческому союзу, предоставить необходимое помещение и субсидию на его аренду – повторилась и во вторую попытку местной интеллигенции организовать качественную и масштабную деятельность Музыкального общества в Красноярске уже в начале ХХ века ^[19].

В 1910 году во вновь создаваемое Общество любителей музыки и литературы в Красноярске вступило около 250 членов, оно провело несколько концертных мероприятий. Общество составили лучшие местные творческие силы, профессиональные и любительские, объединённые широкими музыкально-просветительскими целями. Его председателем стал учёный, общественный деятель, большой любитель музыки – В. П. Косованов. При союзе был сформирован любительский оркестр (около 25 человек), организатором и руководителем которого являлся П. И. Иванов-Радкевич – выпускник Петербургской певческой капеллы, композитор, хормейстер, педагог, музыкант-исполнитель (пианист и скрипач). Но одного энтузиазма красноярских музыкантов, желающих работать в академическом направлении, оказалось мало. Без поддержки меценатов и городской власти, а также при постепенно усиливающихся в социуме потребностях в «лёгкой» музыке Общество просуществовало максимум два года и так и не смогло развить свою деятельность подобно прежнему ^{[72, с. 83]}.

Один из вариантов благоприятного развития музыкальных объединений в провинции – это включение их в сеть отделений Императорского русского музыкального общества (ИРМО), ведущего координирующего органа концертной и образовательной сфер в России второй половины XIX – начала XX века. Русское музыкальное общество было создано в 1859 году в Петербурге, в его организации принимали участие помимо известных музыкантов (А. Г. Рубинштейн, Д. В. Стасов и др.) высокопоставленные государственные деятели. Представители царствующего дома состояли членами объединения и оказывали ему финансовую помощь, в результате чего с 1873 года оно получило статус «Императорское» ^{[9, с. 3]}. При Обществе и его отделениях, которые постепенно открывались в разных российских городах, были консолидированы лучшие творческие силы, созданы крупные исполнительские коллективы, открыты музыкальные классы, а затем на их основе – первые русские консерватории. ИРМО с сетью своих филиалов имело финансовую государственную поддержку, централизованное руководство, упорядоченную и регламентированную форму деятельности и отношений. Оно являло собой пример удачного слияния самоорганизационных импульсов и расположения власти, общественной инициативы и государственной протекции.

В соседних городах были открыты Отделения ИРМО – Омске (1876), Томске (1879), Иркутске (1901): очаги самоорганизации приобрели централизованное высококвалифицированное руководство и некоторую государственную материальную поддержку. Это сказалось на качестве, масштабе и устойчивости их функционирования. Отделение, консолидируя и сохраняя ценные творческие кадры города, выступало лидером в выстраивании всех элементов системы академической музыкальной культуры. В Енисейской губернии общественная инициатива не встретила должного внимания и финансовой помощи со стороны власти. Красноярское общество любителей музыки и литературы (не говоря уже о подобных объединениях в других городах губернии) так и не смогло получить статус Отделения. Оно питалось за счёт внутренних материальных и творческих ресурсов, энергии инициативной части любителей и наставничества редких профессиональных музыкантов. Безусловно, всё это тормозило становление истинно академических традиций в Красноярье по сравнению с вышеупомянутыми сибирскими территориями: затрудняло формирование стабильно функционирующих – симфонического оркестра, серьёзных камерно-инструментальных составов, светских хоров, оперных трупп, профессионального музыкального учебного заведения.

Из всех перечисленных выше немузыкальных объединений особой культурно-просветительной работой в Енисейской губернии отличались общества попечения о начальном образовании, трезвости и вольно-пожарные. Несмотря на то, что развитие музыкального искусства их главной целью не являлось, они широко выходили за рамки изначально поставленных в уставах задач и активно принимали участие в формировании региональной музыкальной жизни.

В Енисейской губернии с 1880-х годов и вплоть до прихода большевиков интенсивно работала сеть обществ попечения о начальном образовании (в Красноярске и Енисейске – с 1884 года, в Минусинске – с 1888-го) с единым девизом – «ни одного неграмотного» ^{[29, с. 12]}. Их лучшая устойчивость, плодотворность и наибольшая длительность функционирования, особенно по сравнению с музыкальными обществами, обусловливались несколькими причинами. Пожалуй, основная – это заинтересованность городских властей в создании общественных формирований, заботившихся о народном образовании. Местному самоуправлению было не под силу справиться с множеством острых проблем в данной социальной сфере: требовалась «мобилизация активной части населения, готовой взять на себя решение ряда задач, стоящих перед городским хозяйством» ^{[51, с. 51]}. Поэтому представители власти часто были инициаторами организации названных обществ, входили в совет учредителей и даже возглавляли их. Так, Красноярское общество попечения о начальном образовании появилось благодаря инициативе училищной комиссии, действовавшей при городской управе, и особенно её председателя, гласного городской думы Н. А. Шепетковского, составившего устав нового объединения ^{[28, с. 1]}. В Енисейске в 1883 году совет учредителей Общества попечения о начальном образовании возглавил городской голова Н. Н. Дементьев, «пожертвовавший 1000 руб. в его фонд» ^{[51, с. 51]}. В Минусинске предложение об открытии такого же общества принадлежало городскому голове И. П. Лыткину ^{[46, с. 1]}. В итоге – администрация шла навстречу начинанию, решая некоторые организационные проблемы и выделяя субсидии, хотя и небольшие. Как сетовал председатель Красноярского общества попечения о начальном образовании, «безвозвратные пособия городского общественного управления <…> составляли ничтожный процент в бюджете общества (до 10 %)» ^{[74, с. 98]}.

Вторым ключевым фактором жизнестойкости этих союзов являлись значительные пожертвования частных лиц. Наиболее ярким примером меценатства послужило завещание купца первой гильдии Н. К. Переплётчикова в размере 25 000 рублей в пользу Красноярского общества попечения о начальном образовании ^{[37, с. 1–3]}. Немаловажно заметить, что Н. К. Переплётчиков входил в состав действительных членов Красноярского общества любителей музыки и литературы, его пожертвования вкупе с другими благотворителями в творческий сезон 1888–1889 года составили 755 рублей ^{[23, с. 22]}.

Третьей весомой причиной относительного процветания объединений была многочисленность их участников. К концу первого года существования (1885) Красноярское общество попечения о начальном образовании насчитывало 146 действительных и 14 почётных членов ^{[28, с. 1]}, а наибольшего числа участников достигло в 1897 году – 569 действительных и 19 почётных ^{[40, с. 1]}. Для сравнения, Красноярское общество любителей музыки и литературы в свой «золотой» период (1888–1889) включало 5 почётных и 67 действительных членов ^{[23, с. 1–4]}. Увеличение своего состава общества попечения о начальном образовании ставили приоритетной задачей, преследуя не столько цель приращения материальной базы за счёт ежегодных взносов, сколько нуждаясь в активной безвозмездной работе на просветительском поприще и планомерном расширении орбиты деятельности объединения. Для этого даже названное общество в Красноярске в 1887 году изменило размер ежегодного обязательного членского взноса с трёх рублей до одного ^{[28; 29]}. Что касается музыкальных союзов, то они и вовсе освобождали «нуждающихся членов от уплаты взносов» ^{[59, с. 6]}, а в некоторых случаях прибегали к найму профессионалов со стороны, так как официальных участников объединений не хватало для воплощения творческих проектов. Например, Красноярское общество любителей музыки и литературы для пополнения оркестра и проведения оперных постановок обращалось к услугам армейских музыкантов ^{[22, с. 5; 23, с. 21]}.

Но вернёмся к обществам попечения о начальном образовании. Эти объединения субсидировали низшие учебные заведения, открывали школы для детей и взрослых, библиотеки, музеи, книжные склады, помогали беднейшим учащимся, организовывали городские гуляния, зимние катки и летние спортивные площадки, устраивали народные чтения, лекции, спектакли, музыкальные вечера. Много внимания ими направлялось на развитие внешкольного образования, а в газетах их именовали – «культурные светочи общественной работы и инициативы» ^[17]. Они возглавлялись передовыми деятелями своей эпохи. В Енисейске председательствовали в разное время А. И. Кытманов (1884–1888), А. А. Баландин (1888–1891), С. В. Востротин (1891–1895), В. А. Баландина (начало ХХ века) ^{[31, с. 33-34; 18; 32, с. 118]}. Это было новое поколение сибиряков, дети крупных купцов и золотопромышленников Енисейска, получившие престижное образование в России и Европе, занимавшиеся научной, общественной, благотворительной деятельностью, ставшие миссионерами культуры, науки и просвещения в сибирской провинции. В Минусинске подобное объединение несколько лет возглавлял Казимир Войцеховский – сын ссыльного польского дворянина ^{[47, с. 144; 48, с. 8]}. Красноярским обществом попечения о начальном образовании двадцать пять лет руководил Н. А. Шепетковский – выпускник Военно-юридической академии в Петербурге, потомственный дворянин, статский советник, городской голова Красноярска в 1898–1901, 1902–1905 годы, а затем выпускник Петербургского университета, исследователь Приенисейского края – А. Р. Шнейдер.

Исходя из положений уставов обществ попечения об образовании, концертно-театральная деятельность расценивалась ими как способ пополнения средств ^{[65, с. 3]}. Но далеко не только финансовыми вопросами руководствовались устроители, в числе движущих факторов были просветительские цели, направленные широко «вовне» и необходимость внутреннего саморазвития, вызванная личной потребностью участников союзов. В результате общества активно проявляли себя в городской концертной жизни как исполнители и организаторы, не ограничиваясь собственными ресурсами и регулярно сотрудничая с любителями и профессиональными артистами. В Красноярске, Енисейске, Минусинске силами своих членов они устраивали спектакли, а также музыкально-литературные вечера, которые часто выстраивали в просветительные циклы. В число участников таких мероприятий наряду с местными любителями привлекались гастролирующие музыканты, оперные и опереточные труппы.

В ответ на просьбу обществ попечения о начальном образовании нередко проводились благотворительные спектакли сезонными драматическими и оперными труппами, арендовавшими театры Красноярска и Енисейска. Так, в 1890–1891 годах енисейский антрепренер С. А. Ярославцев-Сибиряк (его отец, тоже актёр, был учредителем первого театра в Енисейске в 1850-е годы) устраивал в пользу общества спектакли, при этом он сам являлся членом объединения ^{[5, л. 33; 49, л. 53, 76]}. Другим поборником сибирского просвещения был вокалист, выпускник Петербургской консерватории, оперный антрепренер В. И. Розеноэр. Снявший Красноярский театр с января 1897 года, он сделал пожертвование в 1898 году в размере 40 рублей в пользу Общества вспомоществования учащимся в Енисейской губернии ^{[26, с. 2]}, а в декабре 1897 году, полностью отказавшись от вознаграждения, устроил представление своей труппы в пользу местного общества попечения о начальном образовании, собрав от продажи билетов более 400 рублей ^{[40, с. 10, 40]}.

Названное красноярское объединение активно сотрудничало с местным музыкальным кружком, а затем обществом любителей музыки и литературы, вдохновляя не только на проведение благотворительных спектаклей и концертов в свою пользу ^{[28, с. 8; 38, с. 38, 40; 57; 39, с. 28]}, но и привлекая непосредственно к совместной культурно-просветительной деятельности. Хоровой коллектив любителей с 1896 года сопровождал народные чтения Общества попечения о начальном образовании ^{[39, с. 25–26]}, причём последнее взяло на себя выплату жалованья хормейстеру ^{[40, с. 9]}: «чтения при участии хора привлекали такую массу слушателей, что обычное место чтений – фойе театра – оказалось недостаточным (до 150 мест) и их пришлось производить со сцены» ^{[39, с. 26]}. Позднее, уже в выстроенном новом Пушкинском Народном доме-театре «чтения сопровождались пением хора Вольно-Пожарного общества, любезно предложившего своё участие» ^{[44, с. 41]}. По примеру Красноярска, Енисейское общество попечения о начальном образовании проводило народные чтения с музыкальным оформлением – исполнением городскими ученическими коллективами «хоровых духовных или светских песен, сообразно содержанию чтения» ^{[32, с. 53]}

Определённые усилия названные просветительные общества губернии направляли на детское музыкальное воспитание, неоднократно поднимая вопрос о необходимости уроков пения в патронируемых ими начальных училищах и школах, выделяя средства для жалованья педагогов, покупая билеты на концерты гастролирующих артистов, – например, капеллы Агренёва–Славянского ^[17]. Они регулярно устраивали детские праздники, неотъемлемыми составляющими которых были хоровое пение и оркестровая музыка. Внимательным отношением к музыкальному воспитанию своих учащихся отличалась Мужская воскресная школа, открытая в Красноярске в 1892 году и существовавшая целиком благодаря средствам и педагогической работе членов Общества попечения о начальном образовании. В первый год функционирования в ней «состояло 10 учеников не старше 15 лет» ^{[36, с. 13–14]}, а уже в начале ХХ века она насчитывала около 100 учащихся, возраст которых колебался от 9 до 40 лет, притом основную часть учебного контингента составляли подростки ^{[45, с. 24]}. С 1900 года в Мужской воскресной школе регулярно устраивались музыкально-литературные вечера с развёрнутыми программами в несколько отделений, непременным участником которых, наряду с приглашёнными любителями, был ученический хор ^{[42, с. 22; 43, с. 19–21; 44, с. 20; 45, с. 30–32]}. С 1903 года в Красноярске приобрели регулярность детские чтения, проводимые под эгидой Общества попечения о начальном образовании и сопровождаемые детскими хорами под управлением П. Ф. Медведева и Д. Е. Орлеанского. Как гласили отчеты Общества, «детские чтения приняли характер литературно-вокальных утр» и стали очень востребованы как среди детей, так и взрослых ^{[45, с. 53]}.

Красноярское и Енисейское общества попечения о начальном образовании формировали собственные взрослые творческие коллективы, которые часто становились участниками их различных просветительных проектов. Среди таких объединений – хоры. В Енисейске в 1902 году при Обществе образовался Народный театр ^{[32, с. 60]}, он ставил спектакли и водевили, устраивал дивертисменты ^{[32, с. 60–61; 33, с. 28–29; 34, с. 29; 35, с. 24]}. В Красноярске в начале XX века при подобном союзе была создана драматическая секция, организующая «общественные любительские спектакли» ^[20].

Общества попечения о начальном образовании в Енисейске и Красноярске становились собственниками замечательных каменных зданий, располагавших лучшими городскими концертно-театральными залами. В Енисейске – это здание читальни, подаренное просветительному союзу в 1898 году крупным енисейским золотопромышленником и пароходовладельцем А. С. Баландиным ^[17], которой позже, в 1904 году, было присвоено его имя ^{[32, с. 40; 33, с. 20]}. В Красноярске в 1915 году Общество попечения о начальном образовании получило в пользование Дом просвещения, простроенный в военные годы (1913–1915) на взносы учителей, имущих горожан и купцов. В его стенах Обществом регулярно устраивались широкодоступные музыкально-литературные вечера и драматические спектакли, проходили занятия и концерты музыкального кружка молодежной организации «Дом юношества». Как подчёркивал в те годы председатель объединения А. Р. Шнейдер: «Исполнители получают возможность совершенствоваться в области любимого им искусства, и Дом просвещения становится, таким образом, школой искусств» [Цит. по: 14, с. 15].

Общества трезвости в России начали создаваться ещё в середине XIX века в основном по инициативе духовенства ^{[51, с. 71]}. Существуют данные, что в Красноярске первое Общество трезвости было организовано в 1845 году священником Д. Евтихеевым, а в Енисейске – в 1859 году ^[58], но источники, освещающие их работу, пока не удалось обнаружить. В конце XIX века борьба Русской Православной церкви и российского правительства с пьянством усилилась. В 1894 году государство начало активную антиалкогольную кампанию, издало типовой «Устав Обществ трезвости» и рекомендовало создавать данные организации на местах. В результате в Красноярске Общество трезвости было учреждено 11 июня 1899 года и с сентября начало реальную деятельность. Согласно уставу его целью являлось «противодействие чрезмерному употреблению всяких охмеляющих напитков» ^{[61, с. 1]}. Её достижение Общество во многом видело в широкой культурно-просветительной работе: устройстве бесед, лекций, чтений, спектаклей, концертов, литературных и музыкальных вечеров и утр, балов, маскарадов, гуляний «без продажи спиртных напитков» ^{[61, с. 1]}, а также в организации «оркестра и хора», «в которых бы участвовали приказчики, ремесленники, наборщики, ж.д. рабочие и любители из других сословий» ^[13]. Общество, безусловно, при наставничестве интеллигенции – непременных и активных членах союза, привлекало представителей рабочего класса (как наиболее подверженных пороку пития) участвовать в любительском музицировании, культурно развивало и просвещало их. Возглавил новое объединение Красноярский мировой судья Е. Г. Шольп, до этого энергично и плодотворно проявлявший себя в делах местного Общества попечения о начальном образовании.

Общество трезвости арендовало помещения в центре Красноярска в доме мещанина Гаврилковича ^{[53, л. 10]}. Оно стремительно пополнялось участниками, а своей бурной деятельностью буквально ворвалось в культурное пространство столицы Енисейской губернии и значительно оживило её музыкальную жизнь. Общество трезвости практически сразу избрало из своих членов музыкальную и драматическую комиссии (по 4 человека каждая) для устройства общедоступных концертов, вечеров и спектаклей ^{[8; 53, л. 10]}, а также активно привлекало к сотрудничеству профессиональных музыкантов Красноярска – П.И. Иванова-Радкевича, скрипача и дирижёра В.Д. Тюрнева и др., что во многом обеспечило грамотное составление и исполнение концертных программ ^{[53, л. 8, 15]}. Не оставались равнодушными к благородным идеям Общества трезвости и гастролирующие артисты. Посетившая Красноярск с концертами в ноябре 1899 года пианистка С. Г. Крайндль, одно из своих выступлений провела с его членами, и полученный сбор от продажи билетов был направлен в пользу объединения. Этот факт свидетельствует и о достаточно высоком исполнительском уровне музыкантов-любителей Р. Ю. Вонаго (скрипка) и В. В. Новацком (вокал) – членов Общества, входивших в состав его музыкальной комиссии ^[76]. В течение первого отчётного года были устроены 9 общедоступных концертов, 3 спектакля, 20 танцевальных вечеров, народный бал и новогодняя елка для детей рабочих, организованы любительский хор и народный оркестр ^[53].

Концерты в основном проходили в Ремесленном собрании Красноярска, но вызывали интерес у слушателей не только они. В газетной заметке под названием «Нравственный успех» корреспондент отмечал: «Посещаются охотно публикой не только концерты и спектакли, устраиваемые О-вом трезвости, но и “спевки” и репетиции в помещении О-ва по Воскресенской ул. в д. г. Гаврилковича. Почти каждый вечер там собирается “и стар и млад”, ведутся оживлённые беседы, обмениваются впечатлениями. <…> О-во трезвости оживило нашу скучную, монотонную жизнь, – и нельзя не сказать сердечного спасибо некоторым, более других энергичным, его деятелям» ^[13].

Общество трезвости активно сотрудничало с творческими объединениями Красноярска. Председатель Общества любителей драматического искусства – Е. Ф. Кудрявцев (владелец типографии и главный редактор первой частной газеты в Красноярске, носившей в те годы название «Енисей») – играл не последнюю роль в организации трезвенников и её культурно-просветительной работе. Он входил в состав драматической комиссии союза, его периодическое издание внимательно следило за работой объединения, освещая различные культурные мероприятия и публикуя развёрнутые рецензии, первые полосы «Енисея» были отданы под анонсы концертов и спектаклей Общества трезвости. Кроме того, любители драматического искусства под председательством Е. Ф. Кудрявцева устраивали в пользу Общества трезвости спектакли ^{[6; 53, л. 16]}. Отношения с Обществом любителей музыки и литературы были взаимовыгодны. Музыкальное объединение разрешало пользоваться своим роялем ^{[53, л. 8]}, а в ответ просило у Общества трезвости «уступить помещение по утрам <…> за определённую плату» ^{[53, л. 13]}.

Прерывистость деятельности была свойственна многим добровольным социальным формированиям. Так и Общество трезвости, созданное в 1899 году и успешно развивавшееся первое время, к 1904–1905 годам почти совсем перестало существовать ^{[15, с. 553–559]}. Как гласят документы, в 1911 году «несколько лиц обратили внимание на инертное состояние» этого Общества и «постарались призвать его вновь к жизни»: «состоялось общее собрание наличных членов», «было возобновлено распавшееся Правление, которое под председательством о. Милославского, употребив массу энергии, собрало все остатки имущества, разбросанного в разных местах…» ^{[15, с. 554]}. Однако уже в 1912 году Общество трезвости в составе 30 человек возглавил гласный городской думы С. А. Кузнецов, его усилиями произошло «зачисление всего состава Красноярской Думы в почётные члены» ^{[15, с. 555]}, а также была выделена небольшая субсидия на развитие объединения ^{[15, с. 559]}, но, к сожалению, в 1913 году деятельность союза прекратилась. Очередное возрождение Общества трезвости в Красноярске состоялось в 1914 году на волне принятия в России сухого закона. Был составлен и утверждён новый устав, который предусматривал работу объединения по всей Енисейской губернии, кроме того, опираясь на прежний опыт, он более детально и последовательно обозначал возросшие культурно-просветительные задачи. Так, например, Общество трезвости планировало «открывать и содержать помещения» для «обучения членов пению и игре на музыкальных инструментах» ^{[62, с. 1]}, устраивать «литературно-музыкально-вокальные вечера и концерты духовные и светские по возможности собственными силами» ^{[62, с. 2]}. Вместе с тем расцвет творческой деятельности Общества трезвости пришёлся на рубеж веков.

Вольно-пожарные общества были одними из самых распространённых видов социальных формирований в провинции конца XIX – начала ХХ века. Помимо своих прямых обязанностей по предупреждению и тушению пожаров, они часто становились центрами культуры и просвещения среди широких кругов населения, проводили городские гуляния и торжества, при них организовывались творческие коллективы, в основном любительские – хоры, оркестры, ансамбли, театральные труппы.

Идея о создании в Красноярске Вольно-пожарного общества (ВПО) принадлежала городскому голове П. М. Прейну и была озвучена ещё в 1868 году, но для её реализации потребовалось десятилетие. ВПО, образовавшись в 1879 году и проработав несколько лет, с 1883 года практически не подавало признаков жизни вплоть до назначения на посты вице-губернатора и городского головы Красноярска – В. П. Урусова (1899–1900) и Н. А. Шепетковского соответственно. Они много внимания уделяли пожарному делу и подняли его на совершенно иной уровень. В 1899 году ВПО перешло на новый устав, утверждённый МВД несколькими годами ранее (1895), были избраны совет и председатель ^{[1; 75]}. В начале ХХ века «деятельность Общества далеко вышла за пределы его узких задач по пожаротушению и внутренней организации» ^[75]. Красноярское ВПО активно проявляло себя как просветительное объединение и заботилось о культурном досуге горожан. При нём были созданы духовой и балалаечный оркестры, хор, драматический кружок, каток и общественный клуб ^[55].

Клуб ВПО начал свою работу в 1906 году ^{[21, с. 32]}. В его уставе, официально утверждённом годом позже (1907) и составленном по типовому образцу, говорилось, что он имел целью «доставить своим членам и их семействам возможность проводить свободное от занятий время с удобством, приятностью и пользою», ему предоставлялось «право устраивать для своих членов и их гостей балы, маскарады, танцевальные, музыкальные и литературные вечера, драматические представления» ^{[67, с. 1]}. Очень скоро Общественный клуб ВПО приобрёл большую популярность среди красноярцев, являлся одним из самых посещаемых и стал, по мнению современников, «Народным домом, служа местом разумных развлечений» ^[71]. В 1910 году он получил в аренду от городской управы летнее здание Общественного собрания с условием обязательного ремонта и утепления для круглогодичного использования, что и было сделано ^{[16, с. 189]}. Новое помещение клуба размещалось на территории Городского сада, на его сцене проходили концерты и спектакли творческих коллективов ВПО, других красноярских любителей, гастроли музыкантов и даже театральных трупп – как драматических, так и оперных.

Духовой оркестр Красноярского ВПО, созданный в 1908 году и насчитывавший 20 музыкантов, был изначально организован как любительский. В его первоочередную задачу входило сопровождение учений пожарной дружины. Правление ВПО позаботилось о покупке инструментов и наняло профессионального музыканта в качестве руководителя и педагога. Для оркестрантов не предусматривалось финансового обеспечения. Однако роста исполнительского уровня оркестра не происходило. Правление Общества стремилось решить проблему за счёт приглашения всё новых и новых профессиональных наставников: в 1908 году – В. Д. Тюрнев, затем М. И. Калиновский, в 1910 году – И. А. Ставровский и И. В. Гутмилев. Тем не менее ещё в первой половине 1914 года ВПО для проведения своих торжественных мероприятий-шествий часто приходилось прибегать к услугам красноярских полковых оркестров. Ситуация кардинально изменилась, когда в сентябре 1914 года для игры в коллективе были наняты 15 духовиков-профессионалов. В итоге специалисты в составе оркестра стали превалировать, и он сразу начал активно проявлять себя в музыкально-бытовой сфере Красноярска ^{[72, с. 89 – 90]}. Однако ни крепкая исполнительская основа, ни попытка перейти в разряд профессиональных не помогли ему выдержать конкуренцию с множеством полковых духовых оркестров, наводнивших Красноярск в период Первой мировой и Гражданской войн. В сентябре 1915 года Правление ВПО приняло решение ликвидировать оркестр. Что касается набора инструментов, то сначала ВПО их сдавало в аренду, а в 1919 году продало одной из военных частей, стоявших в городе ^{[72, с. 117 –118]}.

Как уже отмечалось выше, вольно-пожарные общества в начале ХХ века были созданы во всех административных центрах уездов Енисейской губернии – Канске, Минусинске, Ачинске, Енисейске, и везде их деятельность сопровождалась культурно-просветительной работой. Так, в Ачинске ВПО, по примеру столицы региона, организовало Общественный клуб ^[66]. В Минусинске многие члены добровольной пожарной дружины являлись страстными любителями искусства, что повлияло на решение разместить на втором этаже нового отдельного каменного здания, строившегося для Общества, местный театр ^{[12, с. 38–39]}.

Просветительные общества XIX – начала ХХ века в России представляли собой форму локальной самоорганизации образованных граждан, целью которых было совместное решение широкого спектра задач в социокультурной сфере. Определённым рубежом в развитии просветительного движения, придавшим ему глобальный характер, стали буржуазные реформы в России 1860–1870-х годов. Они способствовали росту общественного самосознания, гражданской активности населения и вывели интеллигенцию на социальную авансцену. Именно она составила ядро просветительных негосударственных союзов, которые начали активно организовываться по всей стране во второй половине XIX – начале ХХ века. Несмотря на их всесословность, представители интеллигенции стали ведущей движущей силой просветительной работы объединений, определяли и аккумулировали её культуротворческий потенциал. Означенные социальные процессы распространились и в сибирском регионе, хотя и с некоторым опозданием – с 1880-х годов XIX века.

Культурно-просветительные общества являлись мощным двигателем развития отечественной музыкальной жизни, а в Енисейской губернии – доминирующим, и порой единственным, компенсирующим невнимание власти к её обогащению, наполнению и модернизации. Безусловно, прямое влияние на формирование системы музыкальной культуры в России имели собственно музыкальные общества. В Москве и Петербурге существовал широкий спектр таких объединений (помимо РМО/ИРМО). Особенность городов Енисейской губернии, в отличие даже от многих соседних сибирских территорий, заключалась в том, что здесь союзы любителей музыки не смогли развить длительную и устойчивую деятельность, также не было открыто и Отделение ИРМО. Т. Ю. Зима выделяет «формулу триединства», которая обеспечивает возникновение и успешную работу РМО/ИРМО и каждого из его Отделений в России – «носитель идеи-соцзаказ-финансы» ^{[9, с. 18]}. Означенная «формула» экстраполируется и на другие культурно-просветительные общества.

Для создания, плодотворного и продолжительного функционирования любого добровольного просветительного объединения необходимы несколько обязательных составляющих. Во-первых, это личности – высокообразованные, с активной гражданской позицией, талантливые организаторы и одержимые культуртрегерской идеей. Вторым фактором можно назвать сформированную востребованность того или иного союза в социуме, готовность культурной почвы к рождению объединения. Третьей составляющей является финансовая база. В столице Енисейской губернии, не говоря уже об уездных городах, не складывался «пазл» означенных условий относительно музыкально-просветительных обществ.

Во главе любительского творческого объединения в сибирском городе обязательно должны были стоять не только опытные наставники, обладающие профессиональными знаниями, аккумулирующие и организующие инициативу энтузиастов, но и настоящие подвижники музыкального просвещения, готовые к «миссионерской», относительно безвозмездной в материальном отношении деятельности по «взращиванию» культуры на периферии. Такие личности являлись большой редкостью для Красноярья или их пребывание в регионе носило временный характер (как в случае с С. М. Безносиковым). Енисейская губерния не располагала достаточным числом просто любительских творческих сил, особенно музыкальных, профессионалов существовало ещё меньше, а тех из них, кто бы имел свободное время и мог его практически бесплатно отдавать культурно-просветительной работе – были единицы.

О готовности социокультурной среды столицы губернии (как наиболее развитой художественной платформы) к появлению музыкальных обществ и их реальной востребованности среди горожан сложно судить однозначно. Бесспорно, просветительное объединение является результатом определённой эволюции социума, но оно, в свою очередь, проводимой деятельностью меняет, развивает и модернизирует культурную жизнь общества. Так, например, в 1880-е годы красноярцы с интересом встретили новое музыкальное начинание, концерты и оперные постановки любительского союза пользовались популярностью у горожан, они включались в работу на правах членов-исполнителей и пополняли ряды слушателей. Общество публиковало развёрнутые ежегодные отчёты, описывая результаты деятельности, показывая положительную динамику и обозначая планы на будущее, в числе которых фигурировало открытие музыкальных классов в Красноярске. Таким образом, нельзя сказать, что появление в конце XIX века музыкально-просветительного объединения в столице Енисейской губернии было преждевременным, механически перенесённым на культурную «целину, не вызвало резонанса в обществе и не развивало его духовных и эстетических потребностей. Однако в начале следующего столетия, когда число музыкантов как любителей, так и профессионалов в столице Енисейской губернии существенно выросло (это можно увидеть даже по количеству членов любительских обществ, в 1889 году их было 73, а в 1910 – 250), социокультурная среда города оказалась менее готовой к функционированию альтруистического любительского объединения, воспевавшего и распространявшего истинно академические музыкальные традиции. Уже в конце первого десятилетия ХХ века в музыкальной жизни Красноярска активно заявляла о себе коммерция, и лёгкие эстрадные жанры занимали всё большую часть звукового пространства. Рост городского населения был тоже не в пользу образованного слушателя, почитателя высокого искусства.

Что касается финансовой стороны вопроса, то это, пожалуй, самый «выпадающий» элемент из «пазла». Ни местная администрация, ни купцы-меценаты не проявляли должного внимания к добровольному социальному формированию, ориентированному на развитие в Енисейской губернии музыкального искусства и сложение его целостной инфраструктуры.

Вместе с тем в Енисейской губернии существовал широкий спектр немузыкальных культурно-просветительных обществ. Деятельность некоторых из них была более стабильной и творческой, нежели собственно музыкальных союзов, во многом компенсировала инертность или отсутствие последних, хотя и не ориентировалась на чисто академические традиции. В их отношении механизм необходимых условий работал слаженнее, обеспечивая самоорганизационным формированиям лучшую устойчивость функционирования, хотя и не лишённую резких перепадов активности и перерывов. Выделялись в этом ряду своим влиянием на динамику музыкальной жизни Красноярья Общества попечения о начальном образовании, вольно-пожарные и трезвости. Они хотя и не имели приставки «Императорское» и не финансировались из метрополии, но их уставные цели были выгоднее, «понятнее» и нужнее городским властям, нежели развитие высокого музыкального искусства на периферии, поэтому общества регулярно поддерживались администрацией и субсидировались из местной казны, большую роль в финансовом обеспечении сыграли и меценаты. Не в состоянии составить самостоятельное музыкальное объединение, любительские силы пополняли ряды названных обществ, при этом наиболее активную позицию занимали представители интеллигенции. Проводимая ими творческая деятельность обладала двумя векторами просветительного воздействия – внешним, вовлекая широкие слои населения в культурную эволюцию, и внутренним, направленным на саморазвитие. Общества интенсивно сотрудничали между собой, организуя совместные просветительные проекты, привлекали местных профессиональных музыкантов и любителей, а также гастролирующих артистов к участию в различных культурных мероприятиях с благотворительными целями. Они брали на себя выполнение некоторых филармонических и образовательных функций, во многом формируя концертную сферу городов губернии и давая возможность населению получить начальные музыкальные знания и навыки.

Особенно ценна и уникальна была деятельность Обществ попечения о начальном образовании в уездных городах Енисейской губернии, значительно отстававших от Красноярска в «комплектации» системы музыкальной культуры, имевших гораздо меньше личностных творческих ресурсов, несравнимо уступавших в числе посещающих их гастролирующих артистов. В Минусинске и Енисейске, объединяя активных и образованных горожан, эти союзы являлись важным и порой единственным генератором музыкальной жизни, обеспечивающим её пульсацию и развитие.