Основные направления социального образования

Решетников Владимир Алексеевич доктор философских наук профессор, директор, Институт социальных наук, Иркутский государственный университет 664003, Россия, Иркутская область, г. Иркутск, ул. Ленина, 3, каб. 105б Reshetnikov Vladimir Alekseevich Doctor of Philosophy Professor, Director, Institute of Social Sciences, Irkutsk State University 664003, Russia, Irkutsk, Lenina Street 3, office #105b erech80@mail.ru Другие публикации этого автора     Полюшкевич Оксана Александровна кандидат философских наук доцент, Институт социальных наук, Иркутский государственный университет 664011, Россия, Иркутская область, г. Иркутск, ул. Ленина, 3, каб. 216 а Polyushkevich Oksana Aleksandrovna PhD in Philosophy Docent, the department of State and Municipal Administration, Irkutsk State University 664011, Russia, Irkutskaya oblast', g. Irkutsk, ul. Lenina, 3, kab. 216a okwook@mail.ru Другие публикации этого автора

Федчин Владимир Сергеевич доктор философских наук профессор, Институт социальных наук, Иркутский государственный университет 664003, Россия, Иркутская область, г. Иркутск, ул. Ленина, 3, каб. 110 Fedchin Vladimir Sergeevich Doctor of Philosophy Professor, the department of Culturology and Social Processes Administration, Irkutsk State University 664003, Russia, Irkutsk, Lenina Street 3, office #10 vfedchin@gmail.com Другие публикации этого автора

Исследование выполнено в рамках реализации Государственного задания Минобрнауки России № 28.64.2014/К. Проект «Социальная консолидация современного российского общества: системы, ресурсы и перспективы»
(руководитель проекта — д. ф.н., профессор О. А. Кармадонов).

В современный период резко актуализировались социальные проблемы жизнедеятельности человека, особенно в связи с потребностями социальной адаптации, реадаптации и социального воспроизводства. Однако и в науке и в педагогической практике это понятие трактуется неоднозначно.

Следует отметить, прежде всего, что термины «социальное» и «общественное» - не синонимы. Синонимом «общественному» является «коллективное», а социальному соответствует личность, отдельная социальная группа. В то же время, в обиходе и в педагогической теории эти понятия часто совпадают.

Это же относится и к родственным терминам, когда, например, социальное отграничивает одну из сфер образования как процесса социокультурного воспроизводства подрастающего поколения. Это, безусловно, общественно значимый процесс. В определенном смысле понятие социального образования тавтологично, поскольку феномен образования в целом является социальным. И в этом смысле не социального образования не может быть. В то же время выделяются отдельные направления образования, например, профессиональное, экономическое, юридическое и т. д. Социальное образование в таком случае обозначает часть адаптационного процесса, выступает как часть ситуации вхождения человека в социум.

Обзор литературы показывает наличие большого числа противоречивых точек зрения по проблема сущности и направлений социального образования.

Большая часть литературы относится к советскому периоду жизни государства. По проблемам теории и истории социального образования актуальное современное значение имеют труды В.И. Жукова, И.А. Зимней, В.А. Никитина, П.Д. Павленка, Е.И. Холостовой, В.Н. Ярской-Смирновой и других.

Наиболее обстоятельная работа в этом отношении является докторская диссертация Беспарточного Б Д., который трактует социальное образование как инновационное, а соединение профессионального и социального образования интерпретируется им как основание для выхода российского образования из полосы кризиса.

Отметим также, что специальное образование направлено преимущественно на подрастающее поколение, хотя в последние годы возрастает значение непрерывного образования взрослых.

Субьекты социального образования многообразны. В широком смысле слова к ним относятся учебные заведения, церковь, учреждения культуры, семья, политические партии, СМИ, семья и т.д. Однако мы сосредоточимся на проблемах вузовского социального образования и в качестве методологического основания избираем феноменологический подход ^[6].

Это необходимо в связи с тем, что феномен социального образования обнаружился как бы вновь. Смысловая динамика (М. Черепанова) в образовательном процессе, жажда смыслов, сформировала ситуацию того, что Э. Гуссерль обозначил требованием « Назад к самим вещам», определив тем самым необходимость перехода от умозрительных теорий непосредственно к живой действительности и ее феноменам. В то время это озвучивалось как противовес требования « Назад к Канту». Сейчас, на этом пути становится возможным преодоление двух теоретических конструктов – либерального и узкомарксисткого, которые, заметим, между прочим, на деле являются родными братьями и наследниками общей гуманистической традиции. Или, по крайней мере, смыкаются в пафосе тотального отрицания предшествующих смыслов.

Социальное образование, можно понимать: в трех аспектах - как процесс способствующий становлению общественного самосознания и адаптации человека в социальной среде; как составную часть профессионального становления человека в процессе обучения; как подготовку по относительно новым социальным профессиям госслужащего, социального работника и социолога, специалиста в сфере сервиса, социального менеджмента, делового администрирования. Рассмотрим эти аспекты последовательно.

1.Социальное образование в регионе является частью миссии университета, которая реализуется через многообразные связи вуза и сообщества, через подготовку и переподготовку кадров. Последние десятилетия ставят под сомнение полноту реализации миссии. Состояние социального образования таково, что приходится прибегать к феноменологической редукции и говорить скорее о социальном просвещении, чем об образовании ^[7].

И. Кант понимал под Просвещением выход человека из состояния несовершеннолетия, в котором он находился по собственной воле. Sapere andre!- имей мужество пользоваться собственным умом!- таков, следовательно, девиз Просвещения, писал И. Кант. Достигли ли мы этого идеала? Самоочевидно, что – нет.

Социологические данные о мировоззрении и жизненных ориентациях больших групп людей говорят о деградации рационализма в составе жизненно важных ценностей человека. Об этом же говорит кризисное состояние психосферы, которая стала нуждаться в законодательной охране от деятельности сектантов, колдунов и экстрасенсов ^[6].

Если обобщить ситуацию, то можно сказать, что совершился поворот от идеалов Гуманизма и Просвещения в сторону средневековых языческих реальностей. Негативную роль играет скорость перемен. Люди оказались в центре модернизационных процессов, для овладения которыми у них не хватает ценностных ресурсов и времени. Институты систематического социального образования подменили средства массовой информации и Интернет ^[5].

Многие философы в связи с этим ставят проблема Нового Просвещения, соединяющего в себе достижения научной и культурной революций. Поэтому нужна широкая программа образования в пространстве социума, Однако это натыкается на проблему идеологии, которая была стигматизирована в постсоветский период ^[4]. И вновь смысловая динамика привела к необходимости возврата к целостным системам ценностной ориентации населения. Это уже проявляется в стыдливой форме поисков национальной идеи. Однако результаты получаются столь пугающими с точки зрения господствующей идеологии, что о них предпочитают не говорить.

С нашей точки зрения в центре духовных поисков ценностных систем может стоять возврат к идеалам Гуманизма, которые собственно и сформировали современную европейскую историю.

Этот процесс уже идет. Известна деятельность российского Гуманистического общества. Возникают новые формы социально- гуманистического образования ^[1].

Известна предложенная В. Франклом логотерапия. Главной целью «гуманистической религии» Э. Фромм видел «исцеление души», направленное на оптимальное развитие личностных способностей, стремление научить человека осознавать свои истинные потребности, особенно в любви и истине. Методами самопознания (психоанализ) и самообучения человек преодолевает «состояние полусна», порожденных господством фикций его разума. В итоге возрастают и социальные потребности человека, ему становится свойственна «крайняя озабоченность смыслом жизни, самоосуществлением… выполнением задачи, которую ставит перед нами жизнь. Эта крайняя забота отодвигает на второй план его желания и цели, не способствующие благосостоянию души и осуществлению «я», в сущности, они оказываются незначимыми по сравнению с целями этой крайней заботы».Поливариантность логотерапии, в основе которой заложены идеалы гуманизма и развития личности, позволяет использовать ее как альтернативу популярным тренинговым курсам достижения жизненного успеха, в основе которых лежит идеология прагматизма.

Интересна идея философа В. А. Кутырева о становлении новой образовательно – консультативной, индивидуально-социальной помогающей отрасли, которая в чем то близка логотерапии. «Но, пишет он, учитывая русскую философскую традицию, практику Церкви и содержание жалоб, обычно высказываемых врачам-терапевтам, мы предпочли бы назвать подобную деятельность софотерапией. Содержанием этой терапии должна стать «зацикленность» на логике и рационализме в представлениях о жизни. Она должна удерживать рефлексию человека в границах нормы, предупреждая от перерастания поиска смысла жизни в бесплодное умствование … Это духовно-практическая форма гуманистически ориентированной философии. Полагаем, пишет он, что в плане прикладной философии речь можно вести о воспитании не столько детей (педагогика), сколько взрослых (андрогогика) и воспитании не только индивида, но и человечества – вести речь о PAIDEIA. Кроме помощи конкретным людям, в рамках софотерапии как особого рода духовной активности можно было бы проводить «смысложизненную экспертизу» различных тенденций общественного развития, обсуждать проблематику «целей для человечества» ^[3]. Такая образовательно - коррективная работа могла бы проводиться не только на базе философских обществ, как предлагает В. А. Кутырев, но и на базе гуманистических организаций, которые объеденяют мировоззренчески зрелых людей, и, что очень важно, представителей различных профессий.

Нуждается в восстановлении и придании нового качества воспитание учащихся в гуманистических традициях, которые были заложены в авторских школах П.Г. Година, В.А. Караковского, А.А. Захаренко, Ю.М. Цейтлина и других педагогов.

2. Среди традиционных форм просвещения особо выделяется общее и профессиональное образование, в рамках которого проходит социализация человека. Социальное образование в этом аспекте можно соотнести с понятием специального образования. В последние десятилетия наблюдается тревожная тенденция ухода при подготовке специалиста от мировоззренческой проблематики вообще. Явно или неявно ставится задача формирования узкого профессионала. И это не только российская проблема ^[4].

При этом, как справедливо отмечает в своем обзоре современного состояния экзистенциальной философии образования Ф. Марковиц и В. Самюэльсон, для самих обучающихся в соответствии сценностями экзистенциального подхода есть риск оказаться вне внятного социального пространства вообще. На эту опасность реагируют такие авторы как О. Ребуль, Дж. Файблеман, П. Эмберли. Согласно их воззрениям, теория образовательного процесса должна учитывать два момента в понимании цели образования. С одной стороны, образование, признающее ценность индивидуального мнения, с необходимостью отказывается от доктринерства и авторитарности. В то же время есть понимание, что культивирование личностного начала имеет смысл только в рамках некоторой «солидарности» (Г. Гадамер, К.О. Апель, К. Мэйер-Драве, Ю. Хабермас).

Ориентация современного высшего образования на подготовку профессионалов дополняется курсом на академическую мобильность и интернационализацию. И это, безусловно, позитивный процесс. Однако он таит в себе противоречие. Действительно ли общество заинтересовано в специалистах, готовых быстро переместиться на другую почву? Вопрос о социальном образовании и воспитании становится проблемой отстаивания национальных и региональных интересов.

Имеется немало форм гуманистического обогащения личности специалиста, например, через историю науки или профессии, через массовые мероприятия. Но ведущую роль играет воздействие педагога. Он является не только носителем знаний, но и социального опыта, в том числе интерпретатором смыслов. Именно педагог должен восполнять отсутствие национальной социальной идеи и идеологии. Одним из путей достижения этого является персонификация социального опыта. В истории российской культуры имеется немалый пантеон выдающихся личностей, которые были не просто специалистами, но и общественными деятелями. Их идеалы, образ жизни могут стать основой для углубления социального образования специалиста.

Критерием социального образования в вузе является социопрофессиональная компетентность выпускника.

3.Для процессов гуманизации реформационных процессов особое значение имеет социальное образование как сфера подготовки профессиональных специалистов, способных осуществлять социальное развитие человека. Это специалисты по рекламе, общественным связям, социологи, врачи, социальные менеджеры, юристы ^[7].

Часть из них определяется в мировой образовательной практике как полупрофессии (semi professions). Имеется в виду специфическое сочетание профессиональных качеств и этического компонента, что находит выражение к требованиях профессиональных кодексов как дополнительных средств регулирования социального поведения. Важная роль социального этического компонента приводит иногда к попыткам ввести новые конструктивные специальности.

Так, проблемная точка зрения по этому вопросу представлена известным исследователем проблем гуманизма П. Курцем, который обосновал необходимость евпраксофии – новой области знания и, соответственно, профессии. «Евпраксофы будут стремиться стать универсалами, способными уразуметь в меру своих сил, что науки говорят нам о природе и жизни» … « Они попытаются, работая совместно с другими универсалами, разработать общую теорию систем и найти общие концепции и идеи, которые присутствуют в разных областях знания и представляются наиболее надежными» ^{[2, с. 332]}. Евпраксофы, пишет далее П.Курц, «сконцентрируются на двух задачах: 1) они будут искать sophia, или мудрости, сведения воедино того, что современное им и наиболее достоверное знание утверждает о природе и человеческом роде; 2) они также будут заняты евпраксией, т. е. eu (благо) и praxis (образ жизни) - вкратце, благим образом жизни. Другими словами, они предпримут попытку вывести из sophia нормативные следствия для нашей практической жизни» ^{[2, с. 334]}.

С нашей точки зрения, необходимость синтеза и формулирования универсальных подходов является безусловно необходимой задачей, для этого требуется и специальная подготовка. Однако некоторые положения вызывают сомнение, например, трактовка мудрости как просто сведенного воедино знания. Многознание, пусть и обобщенное, как известно, уму не научает и тем более не дает оснований для руководства жизненными практиками людей.

Другое дело, надо согласиться с П. Курцем, что «евпраксофия должна быть отличительным качеством каждого образованного человека, т. е. личности, способной к рефлексивному суждению и скептическому исследованию, обладающей достаточно верным представлением о вселенной, в которой она живет, а также способностью формулировать практические суждения» ^{[2, с. 331]}. Можно бы добавить – и поступать в соответствии с верными суждениями. Евпраксофия жизненно необходима госслужащим, социальным экспертам и менеджерам, специалистам по социальному сервису и туризму, культурному обслуживанию, работникам системы здравоохранения, МВД, ГУИН, всем, кто имеет дело с человеком, находящимся в трудной жизненной ситуации. Здесь она смыкается с логотерапией, практической философией и этикой.

Евпраксофы как профессионалы (правда, без особых претензий на мудрость) уже находятся рядом. Это, прежде всего, представители «помогающих» профессий, люди, которые работают в системе образования, здравоохранения, социальной защиты и, в сущности, каждодневно проводят в жизнь принцип гуманизации общественных отношений и частной жизни ^[5].

Сравнительный анализ программ обучения социальных работников в России и ряде западных стран показывает, что становящаяся российская система сохранила пока культуроцентричность и даже некоторую гуманитарную избыточность содержания обучения. Важно то, что подготовка высококвалифицированных социальных работников разворачивается в основном на базе классических университетов. Это сохраняет предпосылки для формирования не только профессионализма, но и интеллигентности, без которой социальный работник рискует остаться в рамках функционально подчиненной морали.

В условиях модернизации российского образования, фронтального наступления узкого прагматизма и утилитаризма, важно удержать традиционный дискурс, ядром которого выступала социокультуроцентричность, а характерными чертами – соответствие ценностям Ренессанса и Просвещения и в особенности культу науки и рациональности, установка на активное участие в общественных делах ^[5]. Динамика перемен должна усиливать критические функции социального образования по отношению к утверждающимся регрессивным «матрицам» сознания, помогать конструировать современную репрезентацию гражданского общества.

Нам еще только предстоит сформировать целостную, идеологически выверенную систему социального образования, которая учитывала бы процессы интернализации и, в то же время, имела бы сугубо российский национальный характер, препятствовали регрессивной адаптации молодежи.