К вопросу о российско-аргентинских отношениях в конце XIX-начале XX вв.

Зарубин Сергей Александрович аспирант, кафедра истории и теории международных отношений, Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского 603950, Россия, Нижегородская область, г. Нижний Новгород, пр. Гагарина, 23 Zarubin Sergey Alexandrovich Post-graduate student, the department of History and Theory of International Relations, N. I. Lobachevsky Nizhny Novgorod State University 603950, Russia, Nizhny Novgorod, Prospekt Gagarina 23 zarubinsergey@gmail.com

Несмотря на установление и развитие культурных связей между Российской империей и странами Латинской Америки (в том числе Аргентиной) в первой половине XIX в., позиция России по отношению к данному региону оставалась долгое время неизменной. В силу различных причин (в основном, географического и идеологического характера) страны данного региона не рассматривались царским правительством в качестве потенциальных партнеров, поэтому Россия до середины XIX в. отклоняла все попытки образовавшихся революционным путем латиноамериканских государств установить официальные дипломатические отношения^{[1, c. 11]}. К концу XIX в. эта позиция претерпела изменения по причине роста экономического и политического значения стран Латинской Америки в системе международных отношений.

В 1880-е гг. русская дипломатия проявляла интерес к установлению официальных отношений с рядом стран Латинской Америки, среди которых была Аргентина. С российской стороны основным мотивом сближения между двумя странами послужили стратегические интересы Российской империи в данном регионе^{[2, p. 117]}. Аргентина, во главе которой в тот момент находился президент Хулио Архентино Рока, также была заинтересована в развитии двухсторонних отношений, так как видела в России «потенциально интересного партнера»^{[3, c 226]}.

Александр Семёнович Ионин, занимавший пост чрезвычайного посла и полномочного посланника в Бразилии в 1883-1892 гг., в отчетах о своей работе в Петербург регулярно писал о необходимости установления и укрепления связей России с государствами Латинской Америки, в первую очередь с Аргентиной и Чили^{[1, c. 111]}. Русский дипломат в своих письмах сообщал следующее: «Не в далеком будущем южная оконечность Америки, если развитие ее пойдет с такой же быстротой, как теперь, конечно, представит для международных отношений политический интерес не последней важности – здесь (в Аргентине) и в Чили развивается сила, которая предназначена, может быть, играть роль» ^[4].

По мнению А. С. Ионина, географическое положение Аргентины имело стратегически важное значение, так как позволяло ей контролировать через Магелланов пролив морские пути из Атлантического океана в Тихий. Этот фактор приобретал особое значение в условиях роста напряженности в отношениях между Российской империей и Англией во второй половине XIX в. Помимо всего прочего, А. С. Ионин обращал внимание на возможность использования аргентинских и чилийских портов в качестве перевалочных пунктов для российских кораблей, где в случае необходимости они могли бы пополнить запасы угля и провианта^{[2, p 117]}.

Помимо стратегических преимуществ от развития российско-аргентинских отношений, А. С. Ионин видел несомненные выгоды в налаживании и углублении торгово-экономического сотрудничества между двумя странами. В августе 1885 г. в одном из донесений он сообщил, что «Россия и Аргентина … могут подать друг другу руку, чтобы из соперников сделаться союзниками и конкурировать заодно с Северной Америкой и Австралией»^{[3, c. 226]}. Русский дипломат выражал уверенность, что отношения между Россией и странами Латинской Америки в сфере торговли имели большие перспективы.

Немаловажную роль в сближении Российской империи и Аргентины сыграли общие антианглийские настроения. Начиная с 1886 г., аргентинское правительство неоднократно выражало официальный протест против оккупации Мальвинских (Фолклендских) островов со стороны Великобритании^{[5, p. 111]}. А. С. Ионин в своих донесениях в Петербург рекомендовал не оставлять без внимания эти протесты и использовать их для усиления российских позиций в Аргентине.

Таким образом, благодаря активности русского дипломата А. С. Ионина, 22 октября 1885 г. Российская империя официально установила дипломатические отношения с Аргентиной посредством обмена посланиями российского императора Александра III и аргентинского президента Хулио Архентино Рока. С этого момента Ионин стал совмещать пост российского посланника в Бразилии, Аргентине и Уругвае.

Учитывая стратегические интересы Российской империи в регионе, Аргентина пыталась извлечь пользу из установления двухсторонних политических контактов. В 1892 г. аргентинское правительство предложило российской стороне взять в аренду остров Эстадос у берегов Огненной Земли в непосредственной близости от Мальвинских (Фолклендских) островов. Тем не менее, несмотря на выгодность присутствия у берегов Аргентины, Россия ответила отказом. По мнению А. С. Ионина, в случае военного столкновения с Великобританией оборона данного острова была обречена на провал. Основной причиной для подобных рассуждений представлялась удаленность острова от российских военно-морских баз. Несмотря на отказ России, А. С. Ионин рекомендовал «не охлаждать добрые намерения со стороны аргентинцев» и продолжить диалог.

В дальнейшем российско-аргентинские отношения развивались довольно медленными темпами. Географическая удаленность Аргентины не способствовала развитию тесных двухсторонних связей. Зачастую наблюдалось отсутствие диалога по некоторым вопросам сотрудничества^[6]. Несмотря на это, можно выделить несколько событий, которые характеризовали российско-аргентинские отношения как положительные. В 1902 г. аргентинский фрегат Сармьенто пришвартовался в Санкт-Петербурге, что вызвало ажиотаж в петербургском обществе. На корабле побывал и российский император Николай II. В следующем 1903 г. Россия приняла участие в международной сельскохозяйственной выставке, проходившей в Аргентине. Участие российской делегации имело целью потеснить с аргентинского рынка бельгийских, немецких и американских производителей сельскохозяйственной техники. Стоит отметить, тем не менее, что интерес российских производителей на тот момент носил мимолетный характер^[6].

В начале XX в. происходит трансформация основных внешнеполитических векторов российского государства, что повлекло за собой снижение интереса со стороны России к Латинской Америке в целом и к Аргентине в частности. В это время международная обстановка на Дальнем Востоке постепенно обострялась. Япония усиливала проникновение в Китай. Расширить свое влияние в данном регионе пытались также Англия, Германия, Франция и США. Действия этих государств вызывали глубокую озабоченность у Российской империи. По этой причине Россия укрепляла свое влияние на Дальнем Востоке, стремясь иметь незамерзающие порты на Тихом океане и закрепиться в Маньчжурии^{[7, c. 78]}. Таким образом, сосредоточив свои усилия на дальневосточном направлении, российская дипломатия не имела возможности уделять достаточно внимания развитию отношений с латиноамериканскими государствами.

Развитие Аргентины в начале XX в. происходило очень быстрыми темпами. В этот период основные усилия аргентинского правительства были направлены на устранение разногласий с географическими соседями и укрепление экономики. В этом направлении были достигнуты определенные успехи, так как по многим экономическим показателям (например, уровень доходов на душу населения) страна вышла в лидеры и резко выделялась на общем латиноамериканском фоне^{[8, c. 207]}. Кроме того, Аргентина превратилась в одного из крупнейших в мире производителей мяса и зерна; это время было отмечено быстрым ростом населения страны, а также развитием народного образования и культуры^{[9, c. 6]}. Таким образом, в начале XX в. в Аргентине был сделан акцент на внутриполитическом и экономическом развитии, что сказывалось на состоянии двухсторонних отношений с Россией. К тому же превращение Аргентины в мирового лидера на рынке сельскохозяйственной продукции несколько тормозило развитие торгово-экономических связей с Россией, так как обе страны конкурировали между собой.

Несмотря на внешние и внутренние проблемы, с которыми столкнулись Россия и Аргентина в начале XX в., двухсторонние отношения развивались достаточно позитивно. Например, в 1911 г. объем российского экспорта в Аргентину составил 1,919 тыс. долларов в золоте ^[6]. В том же году открылось первое дипломатическое представительство Российской империи в Буэнос-Айресе. Кроме того, в 1913 г. в Петербурге был подписан российско-аргентинский договор о торговле и навигации, согласно которому обе страны предоставляли друг другу режим наибольшего благоприятствования в торговле. Этот договор отразил успехи, достигнутые Россией и Аргентиной в области укрепления двухстороннего сотрудничества, и подтвердил статус Аргентины как основного партнера Российской империи в Латинской Америке.

После Октябрьской революции 1917 г. российско-аргентинские отношения были приостановлены.

Таким образом, оценивая российско-аргентинские отношения на рубеже XIX-XX вв., можно выделить три основные причины сближения Российской империи и Аргентины:

1) стратегические интересы России в Латинской Америке (прежде всего, обеспечение безопасности морских путей для российского флота);

2) общие интересы в области торгово-экономического сотрудничества;

3) напряженные отношения с Великобританией.

Огромную роль в установлении и поддержании дипломатических отношений сыграл выдающийся русский дипломат А. С. Ионин. Именно его деятельность положила начало официальным связям между Петербургом и Буэнос-Айресом. С течением времени сотрудничество между двумя странами развивалось быстрыми темпами. Несмотря на проблемы внутриполитического и внешнеполитического характера, к 1910-м гг. отношения вышли на качественно новый уровень, что подтвердило подписание российско-аргентинского договора о торговле. Положительная динамика развития двухстороннего сотрудничества была нарушена событиями Первой мировой войны (1914-1918), а также Октябрьской революции в России 1917 г. Политические и торгово-экономические контакты между Россией и Аргентиной были приостановлены.