Аннотация: Предметом исследования является содержание и особенности концепта "общество" в тувинской культуре, который сформирован в синкретичном мировоззрении. Особенности исторического развития тувинской культуры привели к формированию аутентичной картины мира, в которой человек является неотъемлемой частью природы. Выявлено, что социальные аспекты тоже не выделены из природы. Отсутствие городов и сложных экономических отношений стало причиной отсутствия формализованной социальной системы. Зарождающаяся политическая система не выработала надродовой социальной структуры. Показано, что ограниченность мышления не требовала выработки абстрактных и универсальных понятий человека, общества. Определена фундаментальная роль семьи в реализации социальных отношений в тувинском обществе. Кроме того, словесная форма передачи традиций усиливала значение семьи в социальной системе тувинцев. В качестве методологии применяется совокупность культурно-антропологического и социокультурного подхода в различных аспектах. Кроме того, применен концептуальный и исторический метод для выявления сущности трансформации тувинского общества. Основными выводами авторов является определение тувинского слова "ниитилел" как неологизма, сформированного в ходе модернизации тувинской культуры. Логика его формирования отличается от этимологии понятия общества в русском и английском языках. Концепт "общество" содержит в себе синкретичные и натуралистические аспекты. Подчеркнуто, что индивид не выделял индивидуальных политических, экономических, культурных и социальных интересов. В своем мышлении он оперировал только семейными и родовыми интересами. Авторами выявлено, что синкретизм тувинской культуры не только приводил к слитности различных сфер человеческого бытия, а также неразделенности субъекта и объекта в мышлении. В связи с этим индивид не выделял себя из семьи и социальной структуры. Сама социальная система общества тувинцами раскрывается в естественном порядке природы.

Ключевые слова: культура, общество, традиция, синкретизм, концепт, тувинская культура, семья, модернизация, мировоззрение, человек

Abstract: The subject of the study is the content and features of the concept of "society" in the Tuvan culture, which is formed in a syncretic worldview. Features of the historical development of the Tuvan culture led to the formation of an authentic picture of the world, in which man is an integral part of nature. It was revealed that social aspects are not isolated from nature either. It is shown that the limitations of thinking did not require the development of abstract and universal concepts of man and society. The fundamental role of the family in the implementation of social relations in the Tuvan society is determined. In addition, the verbal form of transmitting traditions enhanced the importance of the family in the social system of the Tuvans. As a methodology, a combination of cultural-anthropological and socio-cultural approaches in various aspects is used. In addition, a conceptual and historical method is used to identify the essence of the transformation of Tuvan society. The main conclusions of the authors are the definition of the Tuvan word "niitiel" as a neologism formed in the course of modernization of the Tuvan culture. The logic of its formation differs from the etymology of the concept of society in Russian and English. The concept of "society" contains syncretic and naturalistic aspects. It is emphasized that the individual did not single out individual political, economic, cultural and social interests. In his thinking, he operated only with family and clan interests. The authors found that the syncretism of the Tuvan culture not only led to the fusion of various spheres of human existence, but also the inseparability of the subject and object in thinking. In this regard, the individual did not separate himself from the family and social structure.

Keywords: human, worldview, modernisation, family, Tuvan culture, concept, syncretism, tradition, society, culture

Аннотация: В статье представлена авторская реконструкция основных этапов происхождения представлений о познании. Излагается принятая в современной науке картина реальности познания, в которой противопоставляется еще не познанный мир как источник латентных знаний и закономерностей и человек, как познающий, стремящийся эти знания открыть. Утверждается, что в Древнем мире столь привычная для современного человека картина не имела место. Анализ относящегося к этому периоду способа освоения мира показывает, что он представлял собой разрешение проблемных ситуаций за счет изобретения знаний и схем (локальных и фундаментальных), открывающих дорогу пониманию и новому поведению. В совокупности локальные и фундаментальные схемы задавали Древний мир, понятный и гносеологически прозрачный, не требующий познания.  Человек жил в мире душ, духов и богов. Хотя этот мир он создал сам, разрешая проблемные ситуации, но воспринимал его как существовавший всегда. Познание начинает складываться, начиная с античной культуры; предпосылками его выступают становление античной личности и изобретение нового способа получения знаний, не на схемах, а в рассуждениях. Рассматривается вклад в этот революционный эпистемический процесс Платона и Аристотеля. Первый вводит познание как диалектический и отчасти сакральный способ осмысления нового способа получения непротиворечивых знаний. Стагирит переносит познание с неба на землю, а источник новых знаний помещает в вещи. Этот источник Аристотель трактует как скрытое естественное движение, называя природой. Автор реконструирует еще два этапа становления познания, относящиеся к средним векам и новому времени. Оказалось, что природа – это не только скрытые от глаз человека движения, но такие, которые «написаны на языке математики» и «стесненные», как писал Френсис Бэкон, искусством человека. Заканчивается статья указанием на следующий этап эволюции познания, характерный для изучения гуманитарных и социальных явлений.

Ключевые слова: познание, картина мира, реконструкция, объяснение, осмысление, схемы, знания, движение, реальность, природа

Abstract: The article presents the author's reconstruction of the main stages of the origin of ideas about cognition. The picture of the reality of cognition accepted in modern science is presented, in which the yet unknown world is contrasted as a source of latent knowledge and patterns and a person as a cognizer striving to discover this knowledge. It is argued that in the Ancient World, such a familiar picture for a modern person did not take place. An analysis of the way of mastering the world related to this period shows that it represented the resolution of problematic situations through the invention of knowledge and schemes (local and fundamental), opening the way to understanding and new behavior. Together, local and fundamental schemes set the Ancient world, understandable and epistemologically transparent, requiring no knowledge. Man lived in a world of souls, spirits and gods. Although he created this world himself, solving problematic situations, he perceived it as having always existed. Cognition begins to take shape, starting with ancient culture; its prerequisites are the formation of an ancient personality and the invention of a new way of obtaining knowledge, not on diagrams, but in reasoning. The contribution of Plato and Aristotle to this revolutionary epistemic process is considered. The first introduces cognition as a dialectical and partly sacred way of understanding a new way of obtaining consistent knowledge. Stagirite transfers knowledge from heaven to earth, and places the source of new knowledge in things. Aristotle interprets this source as a hidden natural movement, calling it nature. The author reconstructs two more stages of the formation of knowledge related to the Middle Ages and modern times. It turned out that nature is not only movements hidden from human eyes, but those that are "written in the language of mathematics" and "constrained," as Francis Bacon wrote, by human art. The article ends with an indication of the next stage in the evolution of cognition, characteristic of the study of humanitarian and social phenomena.

Keywords: reality, movement, schemes, knowledge, comprehension, explanation, reconstruction, the picture of the world, cognition, nature

Аннотация: Статья посвящена анализу архетипического образа Земли Обетованной в русской утопической мысли. В качестве предмета исследования выступают литературные утопии М.М. Щербатова, В.Ф. Одоевского, А.А. Богданова и философские тексты Н.Ф. Федорова, С.Н. Булгакова, Н.А. Бердяева, отражающие коллективные надежды на обретение социальной гармонии. Объект исследования – образ Земли Обетованной, содержащий архетипическое представление о месте благоденствия, процветания и достатка в земной действительности. Основная цель статьи заключается в определении специфики функционирования архетипического образа Земли Обетованной в русской утопии, черты которого можно проследить в изображаемых авторами моделях наилучшего общественного устройства России. Применение архетипического анализа к утопическим картинам будущего является малоизученным приемом, чем и обуславливается актуальность данного исследования. В статье были применены сравнительно-исторический, герменевтический и структурно-типологический методы, позволяющие выявить генезис и развитие образа Земли Обетованной, проанализировать тексты авторов в культурно-историческом аспекте и выделить в них сходные черты, дающие возможность идентифицировать образ Земли Обетованной как архетипический. Научная новизна связана с тем, что рассмотрение утопий осуществляется сквозь призму архетипического образа Земли Обетованной, укорененным в коллективном бессознательном и заключающим в себе надежды общества на обретение такого мира, где будут воплощены идеалы свободы, равенства и справедливости. Определяется, что архетипический образ Земли Обетованной в русской утопии является метафорическим выражением поиска «утраченного рая» и выступает в утопических сюжетах как устойчивый мотив, фокусирующий в себе веру в наступление светлого будущего. Выделяются основные устойчивые компоненты, которые составляют смысловое ядро образа Земли Обетованной. Делается вывод о том, что данный образ функционирует в утопических сюжетах, с одной стороны, как топологическая константа, указывающая на место действия («земля Офирская», «Северное царство», «Марс»), с другой стороны, как представление об идеальном устройстве общественного бытия, которое может быть связано не только с реальной, но и трансцендентной действительностью, духовным состоянием общества («Миллениум», «Царство Духа» и др.).

Ключевые слова: архетипический образ, архетип, коллективное бессознательное, утопия, образ будущего, коллективные ожидания, общественный идеал, утраченный рай, миллениум, земной рай

Abstract: The article is devoted to the analysis of the archetypal image of the Promised Land in Russian utopian thought. The subject of the research is the literary utopias of M.M. Shcherbatov, V.F. Odoevsky, A.A. Bogdanov and the philosophical texts of N.F. Fedorov, S.N. Bulgakov, N.A. Berdyaev, reflecting collective hopes for finding social harmony. The object of research is the image of the Promised Land, which contains an archetypal idea of the place of prosperity in earthly reality. The main purpose of the article is to determine the specifics of the functioning of the archetypal image of the Promised Land in the Russian utopia, the features of which can be traced in the models of the best social structure of Russia depicted by the authors. The application of archetypal analysis to utopian pictures of the future is a little-studied technique, which determines the relevance of this study. The article uses comparative historical, hermeneutic and structural-typological methods to identify the genesis and development of the image of the Promised Land, analyze the texts of the authors in a cultural and historical aspect and identify similar features in them, making it possible to identify the image of the Promised Land as archetypal. The scientific novelty is due to the fact that the consideration of utopias is carried out through the prism of the archetypal image of the Promised Land, rooted in the collective unconscious and embodying the hopes of society for finding a world where the ideals of freedom, equality and justice will be embodied. It is determined that the archetypal image of the Promised Land in Russian utopia is a metaphorical expression of the search for a "lost paradise" and appears in utopian plots as a stable motive focusing faith in the coming of a bright future. The main stable components that make up the semantic core of the image of the Promised Land are highlighted. It is concluded that this image functions in utopian plots, on the one hand, as a topological constant indicating the place of action ("the land of Ophir", "the Northern Kingdom", "Mars"), on the other hand, as an idea of the ideal structure of social existence, which can be associated not only with real, but also transcendent reality, the spiritual state of society ("Millennium", "Kingdom of the Spirit", etc.).

Keywords: millenium, the lost paradise, the social ideal, collective expectations, the collective unconscious, the image of the future, utopia, the archetype, the archetypal image, paradise on earth

Аннотация: Цель настоящего исследования состоит в установлении характера репрезентации образа Москвы как составной части образа России, формируемого в сознании адресатов китайских вузовских учебников русского языка как иностранного. Для достижения данной цели решены следующие задачи: отобран текстовый и иллюстративный материал учебных пособий, объектом которого является Москва; выявлены составлявшие образа Москвы и установлен доминантный компонент образа города в указанных материалах; определены стратегии репрезентации образа Москвы; установлен характер влияния образа Москвы, проецируемого в учебниках русского языка как иностранного, на образ России в целом. Материалом исследования являются наиболее популярные вузовские учебники русского языка как иностранного, изданные на территории Китая: «Русский язык в вузах» («Новый Восток») и «Русский язык» (второе издание). Методология данной работы сочетает элементы компаративного и контент-анализа источниковых данных, описание и индукцию. В ходе исследования было установлено, что при отборе и подаче материала авторами-составителями реализуется принцип лингвокультурной прогрессии и холистическая стратегия, студентов знакомят с многогранным образом Москвы. Результаты исследования показывают, что изучаемые учебники насыщены богатой лингвокультурной информацией о Москве, охватывающей различные аспекты истории и культуры, гастрономических обычаев и праздников, образования, транспорта, торговли. В отобранных материалах реализуются конструктивные стратегии представления города в учебнике русского языка как иностранного, а именно, стратегия разумного сочетания языка, культуры страны изучаемого языка с феноменами культуры Китая, стратегия включения феноменов русской культуры в мировой культурный фонд и стратегия сочетания традиционного и актуального в освещении фактов московской действительности. В целом можно признать, что указанные учебники формируют позитивный образ Москвы, доминантным компонентом которого является культурный аспект, а демонстрируемая в учебниках уникальность и своеобразие Москвы вызывает интерес китайских учащихся к культуре России и помогает формированию положительных представлений китайских учащихся о России в целом.

Ключевые слова: лингвокультология, образ Москвы, образ России, китайские учебники РКИ, РКИ, социокультурный компонент, имагология, культурология, стратегии репрезентации, русская культура

Abstract: The paper aims at describing the representation of the image of Moscow as an integral part of the image of Russia, formed in the consciousness of the end-users of Chinese Russian textbooks. To achieve this goal, the following tasks have been set and achieved: to select texts and illustrations centered on Moscow; to identify the components of the image of Moscow in the materials under consideration and to pinpoint the dominant aspect of the image; to determine the strategies of representing Moscow; to characterize the influence of the image of Moscow on the image of Russia as a whole. The methods employed in the study combine the elements of comparative analysis and content analysis of the material, description and induction. The research has demonstrated that, when selecting and presenting the teaching materials, the authors of the textbooks relied upon the strategy of linguocultural progression and holistic approach. The textbooks demonstrate a multifaceted image of Moscow. The findings of the study show that the analyzed textbooks provide the students with rich linguocultural information about Moscow, covering such aspects as history and culture, gastronomic tradition and holidays, education, transport, and trade. The studied materials use the constructive strategies of Moscow’s image presentation: the strategy of well-balanced presentation of the Russian culture and the Chinese culture; the strategy of the inclusion of phenomena of Russian culture into the world cultural heritage; the strategy of combination of the traditional and the modern in the description of Moscow. Overall, it can be argued that the textbooks under consideration project a positive image of Moscow, whose dominant component is the cultural aspect. The uniqueness of Moscow portrayed in the textbooks fosters Chinese students‘ interest in Russian culture and contributes to improving the perception of Moscow and Russia as a whole.

Keywords: Russian culture, strategies of representation, linguoculturology, the image of Russia, Russian as a foreign language, the image of Moscow, Chinese textbooks of Russian as a foreign language, sociocultural component, imagology, cultural studies

Аннотация: Предметом исследования являются традиционные китайские костюмы, их происхождение и формы наследования в «новом китайском стиле». Объект исследования – национальная одежда, существование которой представляет собой культурную эпопею, охватывающую тысячи лет и включающую эпохи правления крупнейших китайских династий. Обращение к прошлому позволяет продемонстрировать автору глубину и уникальное очарование восточной культуры, показать причины ее востребованности в мире современной моды. Подробно рассматриваются такие аспекты темы, как отражение истории и духовных ценностей нации в предметах и элементах китайской одежды, а также их влияние на мировую индустрию моды. Особо внимание уделяется эстетике костюмов «ханьфу», жилету «батуруконкамшурд», украшению для волос «дианьцзы», прическе «голова с одним иероглифом», костюмам Чжуншань и Чонсам. В работе используются историко-культурный, сравнительно-аналитический методы исследования. Они позволяют проследить не только эволюцию китайской одежды, но и то, как представители «нового китайского стиля» умело воплощают традиционные рисунки в современных концепциях дизайна, создавая работы, сочетающие и культурное наследие, и актуальные модные тенденции. Новизна исследования заключается в выявлении способов трансформации традиционных китайских костюмов в модных тенденциях «нового китайского стиля». Автор проанализировал его широкую популярность у современной молодежи, а также масштабное присутствие в мировом медиапространстве. Выводы исследования раскрывают ценность одежды как уникального носителя культуры, а также отражают выдающийся вклад «нового китайского стиля» в ее инновационном переосмыслении. Вкладом автора в исследование являются наблюдения над использованием в мировой моде «народной китайской эстетики», к которой относятся костюмы Чжуншань, Чонсам, ципао, а также старинные техники создания жаккарда, узелкового батика, старинной вышивки. «Новый китайский стиль» не только дал национальным элементам новую жизнь в современном обществе, но и открыл путь для наследования и развития китайской культуры.

Ключевые слова: культура Китая, история китайской одежды, традиционные китайские костюмы, национальная одежда, новый китайский стиль, инновации в моде, современный дизайн одежды, Чжуншань, Чонсам, ципао

Abstract: The subject of the study is traditional Chinese costumes, their origin and forms of inheritance in the "new Chinese style". The object of the study is national clothing, the existence of which is a cultural epic spanning thousands of years and including the epochs of the reign of the largest Chinese dynasties. Turning to the past allows the author to demonstrate the depth and unique charm of oriental culture, to show the reasons for its relevance in the world of modern fashion. Such aspects of the topic as the reflection of the history and spiritual values of the nation in the objects and elements of Chinese clothing, as well as their impact on the global fashion industry, are considered in detail. Special attention is paid to the aesthetics of the Hanfu costumes, the baturukongkamshurd vest, the dianzi hair ornament, the head with one hieroglyph hairstyle, the Zhongshan and Cheongsam costumes. The work uses historical, cultural, comparative and analytical research methods. They allow us to trace not only the evolution of Chinese clothing, but also how representatives of the "new Chinese style" skillfully embody traditional drawings in modern design concepts, creating works that combine both cultural heritage and current fashion trends. The novelty of the research lies in identifying ways to transform traditional Chinese costumes into the fashion trends of the "new Chinese style". The author analyzed its wide popularity among modern youth, as well as its large-scale presence in the global media space. The findings of the study reveal the value of clothing as a unique cultural medium, and also reflect the outstanding contribution of the "new Chinese style" in its innovative reinvention. The author's contribution to the study is observations on the use of "folk Chinese aesthetics" in world fashion, which include Zhongshan, Cheongsam, Qipao costumes, as well as ancient techniques for creating jacquard, knotted batik, and antique embroidery. The "New Chinese Style" not only gave national elements a new life in modern society, but also opened the way for the inheritance and development of Chinese culture.

Keywords: new Chinese style, innovations in fashion, Zhongshan, Cheongsam, traditional Chinese costumes, modern clothing design, national clothing, history of Chinese clothing, Chinese culture, qipao

Аннотация: Объектом исследования является одно из значимых проявлений классической китайской эстетики — опера куньцюй. Предмет исследования заключается в анализе основ формирования этой эстетики с точки зрения как материальной, так и духовной культурных практик, а также в исследовании ее культурной центростремительной роли в контексте современного общества. Актуальность исследования определяется новизной подхода, который предполагает рассмотрение духовной образности оперы куньцюй через призму анализа ее материальной основы и интерпретацию взаимодействия между «материальностью» и «объектной формой» в процессе создания оперы куньцюй. Кроме того, исследуется взаимосвязь оперы куньцюй с китайской классической эстетикой. Цель данного исследования состоит в глубоком анализе оперы куньцюй как важного элемента традиционной китайской культуры с целью понимания, в какой мере куньцюй воплощает китайскую эстетическую традицию. В ходе исследования были использованы разнообразные методы, включая анализ литературы, кейс-стадии, историко-литературные исследования, сравнительный и дискурс-анализ. Основное внимание уделяется выявлению роли оперы куньцюй в формировании культурной идентичности и её влиянию, а также пониманию взаимодействия между материальными и нематериальными компонентами этого жанра. Работа делится на три главные части: первая часть акцентирует внимание на материальном уровне, утверждая, что физическое присутствие в опере куньцюй служит важной опорой для формирования системы представлений; вторая часть раскрывает, как материальные компоненты спектакля проникают в духовную эстетическую составляющую, в то время как формирование эстетики оперы происходит под воздействием китайской философской мысли и лирической культуры, с использованием сравнительного анализа; в заключительной части подчеркивается культурная независимость и центростремительная роль оперного искусства куньцюй как выражения традиционной китайской культуры в контексте современного культурного взаимодействия. Результаты исследования демонстрируют, что классическая китайская эстетика выступает «духовным стержнем» оперы куньцюй, отражая традиционные ценности, этику и философию Китая, что, в свою очередь, влияет на структуру произведений, стиль исполнения, требования к музыке и тексту, а также на сюжетные ходы и сценическое оформление.

Ключевые слова: китайская опера, нематериальное культурное наследие, музыкальная драма, национальная идентичность, китайский театр, китайская эстетика, философия, духовная интерпретация, опера куньцюй, культура Китая

Abstract: The object of the study is one of the significant manifestations of classical Chinese aesthetics - kunqu opera. The subject of the study is the foundations of the formation of this aesthetics in terms of both material and spiritual cultural practices, as well as to investigate its cultural centripetal role in the context of modern society. The relevance of the study is determined by the novelty of the approach, which involves examining the spiritual imagery of Kunqu opera through the prism of analysing its material basis and interpreting the interaction between ‘materiality’ and ‘object form’ in the process of creating Kunqu opera. In addition, the relationship between Kunqu opera and Chinese classical aesthetics is explored. The aim of this study is to deeply analyse Kunqu opera as an important element of traditional Chinese culture in order to understand the extent to which Kunqu embodies the Chinese aesthetic tradition. A variety of methods including literature analysis, case study, historical and literary research. The article is divided into three main parts: the first part focuses on the material level, arguing that the physical presence in Kunqu opera serves as an important support for the formation of the performance system; the second part reveals how the material components of the performance infiltrate the spiritual aesthetic, while the formation of the opera's aesthetics is influenced by Chinese philosophical thought and lyrical culture, using comparative analysis; the final part emphasises the cultural independence and the cultural identity of the opera's performers. The results of the study demonstrate that classical Chinese aesthetics act as the ‘spiritual core’ of Kunqu opera, reflecting traditional Chinese values, ethics and philosophy, which in turn influences the structure of the works, performance style, music and text requirements, as well as plot moves and stage design.

Keywords: spiritual interpretation, Chinese opera, intangible cultural heritage, musical drama, national identity, Chinese theatre, Chinese aesthetics, philosophy, Kunqu oper, Chinese culture